Назови меня своей

4

Целый час ей предстояло провести наедине с неприятным клиентом. Целый час!

Но мэр Ральф Хейлик не должен даже заподозрить, каково истинное отношение к нему Мэган Стэмм. Ни в коем случае! Иначе пострадает репутация клуба, где всегда рады каждому клиенту.

Собственно, как клиенту Мэган была рада мэру Ральфу Хейлику, но как человек и мужчина он был ей несимпатичен.

— Чем тебе так не нравится наш мэр? — когда-то спросила ее Мэри. — По-моему, клиент как клиент, не хуже и не лучше других.

— Только похож на борова. Или на жабу, рыжую и раздувшуюся. В остальном же действительно такой, как все.

— А, понимаю… — со смешком протянула Мэри. — Только вот что я тебе скажу, милая моя: если бы ты дополнительно платила мне по десять долларов за каждую неприятную для меня клиентку — или клиента, если угодно, — то очень скоро я выкупила бы у тебя этот клуб! — Но, видя, что подобными словами ничуть не успокоила Мэган, Мэри добавила: — Не переживай — по-моему, наш мэр вполне безобиден. Ведь он пока не перешел за рамки дозволенного?

Мэган качнула головой.

— Нет.

— Вот видишь, значит, я права. И потом, ты сама говорила, что от мэра многое зависит — условия аренды земельного участка, на котором находится клуб, и прочее. Так что с ним стоит поддерживать добрые отношения.

— Это-то меня и угнетает, — мрачно ответила Мэган.

Она вспомнила тот разговор, толкнув дверь седьмого массажного кабинета и увидев мэра Ральфа Хейлика. В его улыбке сквозило предвкушение.

— Здравствуй, рыбка, — с бархатистыми нотками в голосе произнес он, обегая переодевшуюся в униформу Мэган взглядом с головы до ног. — Наконец-то мы снова встретились! Я ждал этой минуты всю неделю.

Упитанная физиономия и двойной подбородок Ральфа Хейлика свидетельствовали о том, что он не особенно отказывает себе в еде. Вопросы диетического питания его явно не заботили, зато вкусная пища занимала изрядную часть внимания. А ее поглощение — времени.

Из-за полноты мэру Ральфу Хейлику, как он ни старался, не удавалось выглядеть элегантно. Или, по крайней мере официально. Даже смокинг он умудрялся носить, как домашний халат. А в мятых льняных брюках и таком же пиджаке с заломами на спине на том участке, где она соприкасалась со спинкой автомобильного сиденья, и вовсе смотрелся этаким разомлевшем на солнце туристом.

— Здравствуйте, мистер Хейлик, — сдержанно ответила Мэган.

— Что ты, рыбка, зачем так официально?! Для тебя я просто Ральфи.

Мэган едва удержала на лице любезную улыбку. Ральфи! Еще чего недоставало…

Небось, только и ждешь, когда мы окажемся на короткой ноге! — проплыло в ее голове.

У Мэган язык не повернулся бы назвать Ральфа Хейлика, как тот хотел. И не только потому, что тот являлся главным чиновником Сандсайд-Бич. Главную роль тут играла его внешность. Из-за своей комплекции он казался лет на двадцать старше, чем был на самом деле. Собственно, разница между ним и Мэган составляла меньше десяти лет. Однако, по ее ощущениям, Ральфу Хейлику было не тридцать пять, а все пятьдесят.

Не получив от Мэган ответа, Ральф Хейлик подался к ней и с заговорщицким видом шепнул:

— У меня для тебя кое-что есть!

— Что? — Мэган нахмурилась, не зная, чего следует ожидать.

— Небольшой презент!

Боже правый, это еще зачем? А впрочем, Мэган догадывалась.

— Мистер Хейлик, вы вовсе не…

Но в руках того уже появилась красиво упакованная и перевязанная алой ленточкой коробка.

— Держи!

Мэган убрала руки за спину.

— Мистер Хейлик, я…

— Просто Ральфи. Мы ведь договорились.

— Но мистер Хейлик…

Он сокрушенно покачал головой.

— Снова «мистер»… Прекрати, рыбка, мы же друзья. Скажу больше: мне приятно было бы думать, что мы близкие друзья. Понимаешь? Бери подарок! — Мэр Ральф Хейлик немного подумал и добавил: — Пожалуйста.

Мэган нахмурилась, но тут же вспомнила о действующем в клубе кодексе доброжелательности и улыбнулась.

— Вы не обязаны делать мне подарки или оказывать какие-либо иные знаки внимания. Я просто выполняю свою работу и… — Она на миг умолкла, проведя языком по губам. — И, честно говоря, предпочла бы, чтобы этим все и ограничивалось.

Произнеся последнюю фразу, Мэган замерла, напряженно ожидая реакции мэра, но тот лишь снисходительно улыбнулся. Затем приблизился к ней и похлопал по плечу.

— Разумеется, ты выполняешь свою работу. Но мне прекрасно известно, что женщины любят подарки. Я положу коробку здесь, вскроешь позже. — Он игриво подмигнул ей. — Надеюсь, тебе понравится! Если же нет, дай мне знать и я исправлю ошибку, принесу тебе что-то другое. — С этими словами мэр Ральф Хейлик снял пиджак и направился с ним к вешалке. — Ну, в каком виде ты меня предпочитаешь?

Это был один из множества двусмысленных вопросов, к которым Мэган в последнее время даже успела привыкнуть.

— Пожалуйста, разденьтесь до трусов, мистер Хей… э-э… как всегда, — сказала она, скомкав обращение. — А я пока выйду ненадолго, принесу ароматические масла.

— Полагаешь, я стесняюсь? — В глазах мэра возникло масленое выражение. — Наоборот, я бы предпочел, чтобы ты осталась!

Поднявшись по лестнице в пустынный прохладный холл второго этажа, Мэган подошла к окну. Ей требовалось хотя бы несколько минут, чтобы прийти в себя после сеанса массажа, проведенного на тучном теле мэра Ральфа Хейлика.

Разумеется, массаж как таковой был здесь ни причем. Однако общение с мэром изматывало, фривольные беседы требовали высокой сосредоточенности, что давалось Мэган нелегко. Она вообще не любила разговаривать, когда делала кому-то массаж: в этом случае сил расходовалось раза в два больше. Но если вдобавок нужно было проявлять словесную эквилибристику, чтобы не попасться в тщательно расставляемые мэром Ральфом Хейликом сети, процесс массажа превращался в пытку.

Ну и денек выдался! — проплыло в голове Мэган. То известие о неожиданном появлении в городе моего бывшего дружка Кендалла Суэйда, то мэр с игривыми намеками… Не слишком ли много для одних суток?

Мэган чувствовала, что без некоторой компенсации до конца рабочего дня не продержится. Ей требовались свежие, способные перебить неприятный осадок впечатления. Существовал лишь один способ обрести их, поэтому, вздохнув, Мэган направилась к спортивному залу.

Гарри Планкетт уже находился там. Его было хорошо видно сквозь застекленную двустворчатую дверь, у которой остановилась Мэган. Правда, время от времени кто-нибудь заслонял тренажер, на котором Гарри занимался, и тогда Мэган нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, словно таким образом могла ускорить перемещение досадной помехи в сторонку, но, в конце концов клиент спортзала отходил и обзор возобновлялся.

Мэган могла наблюдать за Гарри бесконечно. Он и так был дьявольски привлекателен, но, когда занимался, от него трудно было отвести взгляд.

Собственно, Мэган было достаточно и того, что на Гарри нет лишней одежды — только самое необходимое, чтобы ничто не стесняло движения. В спортивном зале было много симпатичных молодых мужчин, так что у многих девушек разбежались бы глаза, однако Мэган удостаивала их лишь беглого взгляда. Все ее внимание неизменно было сосредоточено на Гарри Планкетте. Его она считала самым стройным, мускулистым, широкоплечим и загорелым — словом, самым неотразимым. Вдобавок во время занятий он еще и двигался. И это было уж совсем завораживающее зрелище!

Вот и сейчас, затаив дыхание, Мэган наблюдала за тем, как вздымаются и опадают мышцы Гарри. Какой разительный контраст по сравнению с жирным, словно расплывающимся по массажной кушетке мэром Ральфом Хейликом!

И почему только мне оказывает знаки внимания мэр, а не Гарри Планкетт! — с досадой подумала Мэган.

В следующую минуту она поймала себя на том, что завидует частям тренажера, к которым прикасаются сильные загорелые руки Гарри. Затем, на миг зажмурившись, она словно наяву увидела, как эти самые руки ласкают женское тело, и ее пронзил сладостный импульс чувственности.

Мэган прикусила губу. Наверняка у Гарри есть подружка — у такого шикарного парня ее просто не может не быть!

Конечно, есть, дорогуша, ты опоздала, ехидно прозвучал в ее мозгу внутренний голос. Так что обуздай фантазии, пока не поздно. Пока они не завели тебя на скользкую дорожку. Роман с клиентом клуба — это, знаешь ли, дурной тон. Твой отец подобных вольностей не одобрит.

Он не узнает, машинально отреагировала Мэган.

На это не надейся, золотце! — тут же прокатился в ее голове надтреснутый смешок. Твоему папе сразу доложат, если ты позволишь себе что-нибудь этакое. Доброжелатели найдутся, будь уверена. Тот же Майкл Майерс ради твоего же блага предпримет кое-что в этом направлении. Да ты и сама понимаешь, что негоже начинать интрижку с завсегдатаем спортивного зала. Вспомни, твой отец с самого начала предостерегал тебя против подобных контактов.

Причем здесь интрижка? — подумала Мэган. У меня коленки подгибаются, когда я смотрю на Гарри Планкетта! Это явный признак влюбленности, во всяком случае, для меня. И вообще, если говорить начистоту, я бы с радостью стала миссис Планкетт.

Только никто не предлагает, да? — насмешливо подхватил внутренний собеседник. И не предложит. А знаешь почему? Потому что для этого вы с Гарри как минимум должны быть знакомы. Не говоря уже о более тесном общении. Но ничего этого нет и в помине…

Почему же, мы с Гарри несколько раз встречались взглядами, мысленно возразила Мэган. А однажды он даже кивнул мне, правда на расстоянии, но все-таки…

Ох, не смеши меня! — раздалось в ответ. При таких условиях ты вряд ли дождешься предложения руки и сердца. Скорее рак на горе свистнет, чем Гарри объяснится с тобой в любви. Разве что ты сама каким-то образом подтолкнешь его к этому…

В этот момент продолжавшегося качаться на тренажере Гарри вновь заслонили. Мэган машинально сместилась вправо и тут сообразила, что это не случайность: какая-то стройная, обтянутая спортивным трико девушка нарочно подошла к Гарри, чтобы перекинуться словечком.

Некоторое время он еще продолжал качаться, потом остановился, улыбнулся и стал что-то говорить своей собеседнице. В следующую минуту произошло нечто, заставившее Мэган напряженно застыть: девушка протянула руку и словно в шутку взъерошила густые темные волосы Гарри.

Мэган завистливо вздохнула. Сама она никогда бы не решилась на подобный жест, будь она даже близко знакома с Гарри, хотя, что угодно отдала бы за возможность прикоснуться к предмету своих тайных мечтаний.

Учись, дорогуша! — насмешливо прокатилось в ее мозгу.

Тут к девушке в спортивном трико подошел какой-то парень. Собственническим жестом обняв ее за плечи, он что-то со смехом сказал Гарри. Потом прощально взмахнул рукой и повел девушку в сторону раздевалок.

Когда они ушли, Гарри возобновил занятия на тренажере, но через минуту вдруг остановился, взял со спинки стоявшего рядом стула полотенце и промокнул лицо. Затем, будто почувствовав, что за ним наблюдают, взглянул в сторону входных дверей — Мэган показалось, что прямо на нее.

Она сделала непроизвольное движение, будто желая спрятаться, как человек, которого застали за каким-то неблаговидным занятием, но вовремя опомнилась. Недоставало еще убегать подобно смущенной школьнице!

Если даже Гарри и увидел меня, пусть думает, что я проверяю, все ли в порядке в клубных залах, в спортивном в том числе, подумала Мэган, делая над собой усилие, чтобы не отвести взгляд. В конце концов, я хозяйка клуба!

— Шикарный парень, правда? — негромко прозвучало рядом.

Мэган едва не подпрыгнула от неожиданности. Обернувшись, схватилась за сердце.

— Терри! Как ты меня напугала… Подкрадываешься, как кошка к мышиной норке!

Терри лукаво усмехнулась.

— Ничего подобного, я подошла как обычно. Просто ты настолько увлечена наблюдением за… Гарри, кажется… что не заметила меня.

Смущенно отведя взгляд, Мэган пробормотала:

— Ничего я не увлечена, всего лишь продолжаю обход клуба, как всегда…

— Ох-ох, а покраснела-то как! — рассмеялась Терри.

Мэган сконфузилась еще больше.

— Ничего я не покраснела, что ты выдумываешь…

— Брось, милая моя! Передо мной тебе незачем скромничать. Мне ли не знать, что, с тех пор как ушла из жизни твоя мать и заболел отец, ты с парнями не встречаешься, никак не развлекаешься — можно сказать, ведешь затворническое существование и вообще… — Не договорив, Терри устремила взгляд в спортивный зал, на Гарри Планкетта. — Кроме того, мне твой выбор нравится, парень хоть куда. Даже здесь, в зале, где полным-полно симпатичных мужиков, твой Гарри приятно выделяется среди остальных.

Мэган покосилась на Гарри, не желая смотреть прямо из опасения навеять ему догадку, что речь идет о нем. К счастью, он продолжал занятия на тренажере и в сторону входной двери как будто не смотрел.

— Просто загляденье! — добавила Терри, словно констатируя факт. — Полагаю, твой Гарри…

Неизвестно, что она хотела сказать, Мэган не дала ей этой возможности, прервав на полуслове.

— Почему мой?! Что ты несешь?! — прошипела она, с беспокойством оглядываясь по сторонам.

Но, кроме них двоих, в коридоре никого не было, так что никто ничего не слышал.

— Я просто так сказала, — усмехнулась Терри. — Что ты всполошилась? Или я попала прямо в цель?

Мэган вздохнула.

— К сожалению, я даже не знакома с Гарри Планкеттом лично, а ты говоришь «твой Гарри»…

— Так познакомься! — блеснула глазами Терри. — В чем проблема? Ведь он тебе нравится, верно? — Мэган задержалась с ответом, поэтому Терри нетерпеливо фыркнула. — Впрочем, что я спрашиваю! Можешь ничего не говорить, и так все ясно. Уж я-то тебя неплохо знаю…

— Мне даже неизвестно, чем Гарри занимается, — словно защищаясь, пробормотала Мэган.

— Вот и узнаешь, — немедленно подхватила Терри. — Давно пора встряхнуться! А то завернулась словно в кокон, одна работа на уме. Ты хоть помнишь, сколько тебе лет?

Мэган поморщилась.

— Только не нужно выставлять меня идиоткой, ладно?

Однако Терри было не так-то просто сбить с толку.

— На вопрос ответь, пожалуйста, — невозмутимо произнесла она.

— Ну, помню, помню! Неужели ты всерьез ожидала иного ответа?

Но Терри помахала пальцем перед ее носом.

— Это меня не устраивает! Назови точное количество.

Мэган удивленно взглянула на нее.

— Лет?

— Разумеется!

— Ты говоришь так, будто речь идет о каких-то предметах, а не о возрасте…

— О каких еще предметах? — нахмурилась Терри. — Ты меня не путай, я… — В следующую минуту она перебила сама себя: — А, не называешь возраст! Значит, я права: кроме работы, ты уже ничего не помнишь.

— Двадцать пять! — выпалила Мэган, потеряв терпение. — Не семьдесят, не девяносто и не сто, и в старческий маразм я еще не впала. Все, довольна?