Не грози некроманту, попивая сок в Светлой Обители

Глава 9. Дело о зарытом кладе.

Лауфман сидел за столом напротив меня и жевал тушеного кролика. Жаркое на это дело нервно косился и тряс хвостом. Что успокаивает мужчину лучше, чем вкусная еда?

Увы, с Килом подобный номер не прошел. Он сидел, нахохлившись на подоконнике и бдел, чтобы наказанная не вздумала уцепить кусок сахара. Перенервничал вчера бедняга. Когда вернулся с упокоения нашего плавуна, нигде найти меня не мог, а потом еще и напарник его огорошил тем, что не чувствует моих эмоций. В общем, носились они по городу и паниковали на пару.

Я вчера даже со шпионами в кустах не успела поговорить, как на меня налетела черная тень и от души оттаскала за волосы. Счастье еще клювом в макушку не тюкнул. Пока я пыталась отмахаться от обезумевшего демона, прибежал Лауфман. Светлый Жрец хорошо уже давно отбыл вместе с лопатой, а свидетели растворились в ночи. Орал на меня напарник знатно, захлебываясь слова. Еще и за плечи схватил, чтобы трясти удобнее было. Болтаюсь я, как пыльный коврик, зубами клацаю и думаю: вот человек о дипломе беспокоится.

Но больше меня напрягал амулет. «Счастливы вместе» транслировали какие-то непонятные ощущения. И, наверное, стоило промолчать, а не говорить успокоившемуся парню:

— Слушай, у тебя эмоции как у беременной скачут, может гормончиков попить?

А потом я еще час наслаждалась непередаваемыми фразеологизмами и блаженно растекалась в лужу. Я дома!

И вот — я наказана. Правда, вариант поставить в угол и выпороть ремнем со мной не прошел. Из первого я сбежала, порвав «Цепи», а второй просто испепелила. Теперь Лауфман ходит медленно и придерживает штаны рукой. Вариант «запереть Лию дома» отмели за невозможностью. Но сладкого лишили. Гады.

Напарник отложил приборы и скептически взглянул на меня:

— Значит, ты говоришь, надо пойти к Жрецу и попросить у него статуэтку Света, которую он бережет ото всех, чтобы потереть ее? Он меня в чане с очищенной водой утопит. Или ты этого и добиваешься? Ах да, еще и книги развлекательные прихватить. Я так понимаю для полноты образа душевнобольного.

Пожала плечами. Звучит, конечно, бредово. Сама бы приняла все за розыгрыш.

— Я не настаиваю. Но отказываться посетить бога, который ждет… да ты смельчак.

— Ладно, — светлый поднялся, — поверю тебе.

На сим эпическом моменте моя челюсть стукнулась о столешницу. Надо найти ту бутылку с вонючим напитком и проверить: не убавилось ли.

— Присмотришь? — я невинно похлопала глазами.

Кил недовольным тоном спросил:

— В Светлую Обитель предлагаешь залететь? Чтобы у Жрец экзистенциальный кризис приключился? Он же верит, что порог святого места ни один демон не пересечет.

— А ты издалека понаблюдай. Что-то я блаженному не доверяю, — призналась я. Особенно в свете его прогулок с лопатой по ночам.

— Переживаешь? — Кил-ехидна. — Хорошо. Только учти, это ты его блаженным считаешь, а ему вполне комфортно.

Итак, людей и демонов из дома отправила. Можно и с личем поговорить.

— Мне тут Тьма много чего интересного порассказала…

— Буду Взюзей, — перебила меня нежить. — Мне так нравится.

Кто я такая, чтобы спорить с личем. Подумаешь временная… мать.

— Лучше скажи, кто такой Мак? Он же был Вратами до меня? И что с ним стало?

Взюзя нахмурился.

— Он был темным Жрецом. Последним в Феликтоне судя по всему. Я плохо помню. Практически спал на тот момент.

Та-а-ак. Надо бы братику запрос послать — пусть поищет информацию о Маке. А пока прогуляюсь-ка я в лесочке.

В избушке лесника ожидаемо никого не было. Все же они не идиоты, сидеть и ждать когда я заявлюсь с расспросами. Раскидывать сеть по всему лесу слишком накладно. Займемся простым обыском для начала.

Хм. Кажется, я кого-то переоценила.

— Здравствуйте, — довольно оскалилась я, держа крышку погреба. — Мне стоит поинтересоваться: а что это вы тут делаете? — Два друга замотали головой. — Отлично, не люблю банальности. Вылезайте, будем разговоры разговаривать о прогулках при луне по кустам.

Два здоровых мужика сидят на лавке и втягивают головы под теплейшим взглядом девушки. Красота.

— Вариус можете не сжимать так сильно амулет от нечисти. Против меня он не спасет. Давайте сделаем друг другу приятное. Вы мне все как на духу выложите, а я быстренько испарюсь после этого.

И поведали великие мужи тайну страшную о сокровище, схороненном возле темного храма. Главное — что там именно они знать не знают, но светлый Жрец упорно каждую ночь копает. Вот это здоровье!

— В народе говорят, будто старина Мак под конец жизни слегка не в себе был, вот он и спрятал там что-то.

Я встрепенулась, услышав это имя.

— Мак? Темный Жрец?

— Да, — Вариус шмыгнул носом, как провинившийся пацан. — После него все темные сбежали от нас. А нового Жреца так и не прислали.

— Вы его помните? — я уселась на лавку рядом с лесником.

— Конечно. Двадцать лет большой срок, но и я пока не в маразме. Хороший мужик был. Ну, для темного, — он покосился на меня.

— А от чего он умер, можете сказать?

Лесник пожал могучими плечами, чуть не спихнув мою тушку на пол:

— А от чего люди умирают в старости? Вечной жизни нет.

— Ясно, — я прикусила губу. — А сестру его знаете?

— Сестру? — Вариус задумчиво переглянулся с оборотнем. — Да вроде не было у него сестры. И жены. Он баб вообще не жаловал.

— А давно наш светлый борец со здравым смыслом кротом работает?

— Да вот лет двадцать уже как, — лесник вздохнул. — Сначала у болота копал, теперь возле храма.

— У болота? — что за проклятое место в Феликтоне.

— Угу. Там тело Мака и нашли.

Я всплеснула руками. Из пальцев посыпались ядовито-зеленые искры. Привычка медитировать на них появилась еще на первом курсе. Вот теперь никак не избавлюсь. Мужики только сдавленно застонали, в ужасе таращась на светлячков. Пришлось извиняться и гасить.

— А сами вы думаете, что там закопано?

— Деньги. Смысл прятать в землю что-то другое, — фыркнул оборотень.

Как некромантка я могу с ними поспорить. Чего только мы не находили во время учебы…

— Значит, вы следите за Жрецом?

Лесник наклонился ко мне и доверчиво зашептал:

— Он вообще какой-то мутный. Темные из-за него в городе не задерживаются. Одна вы больше месяца продержались. Такое ощущение, что он целенаправленно вас вытравливает.

Лично у меня это не ощущение, а уверенность.

Пойти, что ли, прогуляться до служителя Света. Тем более там Лауфман. Беззащитный.

Легко вбежала по ступенькам Светлой Обители, чтобы столкнуться с откровенно ржущим Килом.

Картина была в истинном духе Феликтона: Светлый Жрец и Лауфман перетягивали фигурку бога. Причем блаженный не уступал крепкому парню, упираясь пятками в пол. Вот что с людьми делает копание по ночам!

— Давно они так? — спросила у подвывающего от смеха Кила.

— Да нет, — махнул крылом ворон. — Сначала наш просветитель пытался вернуть заблудшую овцу в стадо. Ты в курсе, что Лауфман ни разу не ходил на службы в этом городе?

— Серьезно? — я вульгарно присвистнула. — Он мне обратное говорил.

— Знаешь, заметил я одну тенденцию: слова Ашера часто не связаны с действием. А поступки отображают вовсе не то, что думают остальные.

— Это ты о чем? — нахмурилась я. — Лауфман врет? И чего он Ашером резко стал?

— Глупая ты, — усмехнулся демон. — Да и возможно сейчас не надо тебе этим голову забивать. Просто знай — твой напарник ничего криминального не замышляет. А в Светлую Обитель он отказался ходить, когда Жрец сразу же начал разворачивать пропаганду против тебя.

Наслать на блаженного острый приступ диареи, что ли. Или стекла побить. Мелко, бесспорно, но как приятно.

Но удовольствие потом, сначала дело.

— Любезный, — позвала я Жреца в лучших традициях отца, — не уделите ли мне пару секунд вашего благословенного времени?

Светлый Жрец поколебался, но шанс поучить темную жизни он не рискнул упускать и, спрятав статуэтку от Лауфмана под трибуной, поспешил ко мне. Напарник не дурак, тут же вытащил ее обратно простейшим заклинанием.

— От греха очиститься хочешь, девочка? — довольным тоном проурчал Жрец.

— Вот еще, — фыркнула я, наблюдая, как Лауфман активно натирает фигурку. Раз и нет его, только миниатюрный Свет с грохотом упал на пол, заставляя нас всех вздрогнуть. Стоп, а что я здесь делаю? Мысли еле улавливались как верткие мелкие мошки. Точно! Вот это воздействие, моментально забыть, что тут был Лауфман. — Мои грехи — мое достояние. Я ими так просто не разбрасываюсь. Я к вам вот по какому делу: скоро начнем темный храм отстраивать, не могли бы вы сменить зону своей подкопной деятельности? У меня зомби нервничать начнут, если вы вокруг них с лопатой кругами ходить будете.

— О чем ты?! — прохрипел блаженный превращаясь из светлого в нервного. — Как храм?!

— Что значит «как»? Ну, стены там, потолок. Я не архитектор.

— «Ока Тьмы» же нет! — светлый Жрец от возмущения аж присел.

Я смахнула невидимую пылинку с плеча:

— Уже имеется. Вот ваш коллега только в черном прибудет и активирует его. Так что прекратите перекапывать не принадлежащую вам землю.

Блаженный резко подобрался и вцепился в мою руку чуть повыше локтя. А хватка-то у служителя железная. Оставит синяки — лопату сломаю. Об его голову.

— Не лезь в это дело, девочка, — змеей зашипел мне Жрец в лицо. — А то для тебя оно может плохо кончится.

— Для меня ли? — я пренебрежительно поморщилась. Пришлось отодвинуть магией старика. Не культурно все же швырять о стены людей в возрасте и маразме. — Надеюсь, вы меня услышали. И поняли. Просто над зомби так легко потерять контроль… — многозначительно намекнула я.

Выслушивать пожелания от светлого Жреца в любви, удачи и смерти не стала. Развернулась и потопала на выход. А, наверное, следовало подумать о щите.

Кил стрелой метнулся наперерез летящему в меня удару. К разочарованию светлого Жреца демон не обуглился, а втянул все в себя и закашлялся:

— Тьма, какой отвратительный этот ваш Свет!

— Вот мы молодец, — восхитилась я, — нашел место, где богу недовольство высказывать. Шикарнейшая наглость. — Затем медленно подняла взгляд на замершего Жреца и улыбнулась. Полюбовалась на тело в обмороке и вздохнула: — Что ж он такой впечатлительный-то?

— Да как тебе сказать, — Кил боязно отодвинулся в сторону. — Ты очень похожа на отца, особенно когда злишься.

— Папа красавец, — я возмущенно подбоченилась.

— Ага, писанный, — сдавленно зафыркал демон. — При виде него все писаться начинают.

— Ладно, пока Лауфман там на высшем уровне байки травит, пойду-ка я до городского главы прогуляюсь. Надо обрадовать и его строительством темного храма.

Стучишься ты в дверь дома уважаемого (в теории) представителя власти (еще в большей теории) и никак не ожидаешь, что тебя откатят с ног до головы грязной водой. В общем, в Феликтоне надо постоянно со щитом ходить.

Мила бадейку выронила, ладонь ко рту испуганно прижала. Но меня-то не проведешь — глазки-то блестят довольно. Интуиция мне нашептывает, что вместо метки на лбу у нее скоро персональный гроб появится.

— Милка, кто там пришел? — послышался из недр дома голос матушки сего будущего трупа.

А тут еще из-за угла появился сам Чойт Сизар. Немая сцена. Только капли задорно по полу стучат.

На руководящие должности дураков не берут (в идеале, конечно) и городской глава быстро сообразил, что сейчас прольется чья-то кровь.

— Мы все высушим, вычистим и возместим!

— Меня тоже? — вкрадчиво уточнила я.

— Штраф заплатим! — внес новое предложение Сизар.

В окнах появились заинтересованные лица родственников. Тьма, когда же хоть у кого-нибудь в этом городе проснется сознание.

— Так, — я решительно отжала волосы, — штраф мне ваш неинтересен. Деньгами обиду темного не покроешь. Хотя… смотря, какая сумма. Но сейчас меня больше занимает другая функция вашей доченьки. — И грозно посмотрела на Милу: — Копать умеешь?

С городским главой мы договорились полюбовно. Мужик почему-то несказанно обрадовался, что строительство храма переносится на ближайшее время. А его жена еще и пирожков потом с собой в дорожку впихнула.

— А откуда чаша взялась? Главный темный Жрец же говорил, что ждать ее придется долго. — Сизар недоверчиво поджал губы.

— Тьма помогла, — усмехнулась я. — Пока нет темного Жреца, она не опасна. Но когда прибудет сюда, кхм, молодой специалист, придется ограждать зону вокруг храма, пока не закончится стройка. А то, зная любовь местных жителей к прогулкам там — население поредеет.

Меня клятвенно заверили в заборе. Что ж, будем надеяться, он окажется двухметровым с пиками на остриях.

— А теперь пора на отработку, — я поманила пальцем к себе Милу.

На шее девушки красовалась ядовито-зеленая петля. Она только с виду опасная, а так и щенка не задушит. Но устрашение наше все. Надо же воспитывать пиетет к некромантке. А то придумали грязной водой обливать.

— Что это?! — взвизгнула девушка, страстно обнимая черенок лопаты.

— Кладбище, — я недоуменно покосилась на нее. Странно не узнать место, состоящее из могил и крестов.

— Да нет! Воет кто-то!

Я закатила глаза:

— Сейчас день! Все приличные, а тем более не приличные трупы спят!

— А что мы тут делаем? — последовал очередной глупый вопрос.

— Ты — отбываешь наказание. Я наслаждаюсь спокойствием. Вот эти две могилы будь любезна отрыть.

— Что?! — по-моему, у нее даже коса встопорщилась. — Не собираюсь я ничего копать!

Я пошевелила пальцами, затягивая петлю на ее шее. Ничто не делает человека сговорчивее, чем близость смерти.

— И зачем это? — недовольно проворчала она, принимаясь за работу.

А я добрая, когда сытая. Уж больно пирожки вкусные были.

— Зомби ночью поработают кротами.

Мила в изумлении уставилась на довольную, хоть и грязную некромантку:

— То есть ты заставляешь меня копать, чтобы потом трупы снова копали?

— Молодец, все правильно поняла, — похвалила я ее.

Я присела на соседнюю могилку, устроив локти на коленях и опустив подбородок на кулаки. От моего пристального взгляда девушка ежилась и чуть не возлила лопату себе в ногу.

— Слушай, отрада глаз моих, — сладко пропела я, когда подустала уже медитировать на еле дышащую Милу, — а как ты вообще додумалась-то меня облить? Не случайность же?

Девушка в ответ нервно сжала черенок, но сдавать пароли и явки не спешила.

— Я могу урезать наказание до одной могилы, — милостиво намекнула я. Тем более мне-то одна и была нужна.

Она пожевала губами и созналась:

— Я видела из окна, когда ты открыла нашу калитку. Мать как раз полы мыла…

Удавка на ее шее сжалась. Девушка захрипела и полными слез глазами уставилась на меня.

— Будем считать, что урок ты запомнила, — я развеяла ошейник. — Теперь найди мне ломик и свободна.

На удивление больше глупых вопрос «зачем?» и «где?» не поступала. Мила, сайгаком перепрыгивая через могилы, понеслась к дворнику. А могла спокойно пройтись по дорожке. Но кто я такая, чтобы мешать человеку тренироваться?

— Хороший выбор, — похвалила я саму себя, разглядывая зомби. Неплохо сохранился и главное — руки на месте. А то в университете случай приключился. На зачете надо было бой провести, управляя поднятым мертвецом. Сокурсники промахнулись чутка на кладбище… И в результате мы смотрели как один без рук и половины лица, а второй без ног и глаз пытаются хотя бы покусать друг друга. — Лопату взял и пошагал за мной.

У темного храма обозначила ему зону действия по принципу «копай отсюда и пока я не скажу, что хватит», а сама отправилась проверить Взюзю. Не дело ребенка одного надолго бросать, особенно такого.

Не дошла. По дороге меня перехватил младший отпрыск городского главы.

— Во, мамка посила пеедать, — он протянул мне куст с корнями.

Я похлопала глазами, пытаясь наскрести хоть парочку знаний о садоводстве. Не получилось.

— И что это? — сдалась я, не признав куст «в лицо».

— Кыжовник, — картавое чудо еще и улыбалась во все свои двенадцать зубов.

Зверь «кыжовник» мне был знаком только в виде ягод, но мальчишка уже впихнул ошарашенной мне в руки куст и бросился на утек. Хорошо, что это не корова!

Во дворе лич развлекался с Фунькой и Жаркоем. Играл, как сказал Кил, наблюдающий за ними с крыши. Козу и кролика, естественно, никто не спрашивал — они страдали за идею, украшенные большими бантиками черного цвета.

Я опознала в лентах ткань своей парадной юбки и скрипнула зубами. Ворон виновато развел крыльями. Мда, как-то упустила я момент, что нужно замки везде поставить и зажимку на сидушку унитаза. Вдруг лич попить захочет.

— Ой, что это? — Взюзя заметил меня и протянул руки: — Дай!

— Крыжовник, — я подняла куст над головой, спасая от цепких ручек. Комок земли шлепнулся мне на лоб. — Его посадить надо.

— Ягоды будут? — обрадовался лич.

— Не так скоро. В этом году вряд ли. — Маленькие губы задрожали. — Хорошо-хорошо, — сдалась я, — поговорю с Лауфманов. Светлые могут на растения воздействовать.

Я оглядела заросший двор. Воткну посередине. Живенько будет смотреться.

Слово «копать» сегодня приобрело для меня уже ругательное значение.

— Ты куст сажаешь или колодец роешь? — ехидно уточнил Кил, отлетев подальше.

Плюнула, посмотрев, как скособочено в результате стоит крыжовник. Выживет — медаль ему организую.

Лич, схватив козу за веревку, принялся плясать вокруг него. Фунька флегматично переставляла копыта и совершенно не понимала, что за странная прогулка.

Я не удержалась и спросила:

— Взюзя, скажи честно, ты издеваешься?

Нежить замерла и иронично так ухмыльнулась. На детском личике это смотрелось очень страшно — прямо сам архидемон скалится.

— Да, — сознался он, возвращая детскую непосредственность.

Ругать при ребенке не прилично, поэтому я молча проглотила свое мнение о происходящем.

А еще дико раздражало непривычное чувство пустоты. Будто в груди чего-то не хватало. И день серее и солнце не греет. Тьфу ты, Лауфман забрался уже под кожу. Все-таки «Счастливы вместе» амулет темного искусства. Коварная вещь. Вот страдать начала из-за отсутствия чужих эмоций.

Захватив плед, пирожки и чай, я оправилась к темному храму, чтобы застать там очередную картинку из жизни сумасшедшего дома в Феликтоне.

Толпа народа меня даже не удивила, к такому быстро привыкаешь, а вот бегающий вокруг работающего зомби светлый Жрец позабавил. Особенно, когда в очередной раз попытался отобрать у работяги лопату.

— Любезный, — позвала я. Теперь понятно, откуда это словечко у папы. Иногда так хочется человека обозвать неприличным словом, а нельзя — не по статусу. — А что вы моего зомбика обижаете?

— Он копает тут незаконно! — заверещал светлый Жрец, покрываясь красными пятнами.

Рядом валялся пустой флакон с очищенной водой. Хорошо, что я расстаралась на сложную матрицу защиты.

Нашла взглядом городского главу и мило улыбнулась. Народ спешно вытолкал предводителя вперед, дружно попытавшись спрятаться за ним.

— Насколько работы тут не законны? — ласковым тоном уточнила я.

— Все согласовано, — отрапортовал Чойт Сизар, втягивая живот.

Я повернулась к блаженному:

— Еще вопросы? Скандалы? Претензии?

— Но… но…, - Жрец забегал глазами.

— Вы за двадцать лет ничего не нашли, — успокоила я блаженного. — Я в восторге от вашего упорства, но здесь будет темный храм. Хотите вы этого или нет. Сейчас мой работяжка все перекопает, вы убедитесь, что никакого клада нет, и найдете другое увлечение.

Опять жители Феликтона показали себя как самые настоящие бездельники. Неужели им интересно вот так стоять толпой несколько часов и ждать развязки?

Я перевела взгляд, на руины и обомлела. Дети играли с «Оком Тьмы». Залезали и вылезали из чаши. Богиня сказала — богиня сделала. Только ей следовало установить дополнительную защиту от феликтонцев и их неуемного идиотизма.

— Что такое? — забеспокоился городской глава, когда мое лицо вытянулось.

— Да как бы вам сказать, — прочистила я горло, — впервые встречаю родителей, которым откровенно наплевать на своих детей.

В толпе поднялся шум. Голосили преимущественно женщины, то есть мужиков слышно не было вообще. Я вскинула руку, призывая умолкнуть и хоть раз послушать умного человека. Да, я скромная!

— Вы понимаете: если не рождается темный с силой, которую видно сразу, это не значит, что в городе их нет совсем. Случай с Аникой никого не заставил задуматься? Двадцать лет нет Жреца, который мог бы выявить в детях темный спящий источник! — Я указала на играющую детвору. — Если среди них есть тот, у кого зачатки темного Жреца — тут сейчас либо начнется курорт для демонов, либо «Око Тьмы» выпьет в момент всех в зоне доступа.

Ух ты! Я смогла быть услышанной. Детей в секунду расхватали мамаши. Особо резвым еще и подзатыльники раздали. Городской глава дернул ворот рубашки и вытер мокрый лоб.

— Завтра же забор установим! — клятвенно пообещал он.

Истеричный крик светлого Жреца заставил нас всех синхронно подскочить.

— Отдай! Мое! — плакал блаженный, пытаясь вырвать из рук зомби небольшой сундучок.

Серьезно? Клад?

Пришлось опять отодвигать немощного старика магией, потому что сдвинуть его физически не получилось.

— Сапоги? — я вытащила на свет дырявую и местами истлевшую находку.