Не кричите в тёмном лесу

Глава 8.Побег

Юрий Сорока

Разбудил меня местный костоправ, явившийся для осмотра. Надолго он не задержался, следом пришёл уже знакомый санитар с завтраком (тоже уже знакомым, разнообразием питание не отличалось), а вскоре после этого по мою душу явился Кра. И к моему огромному искреннему удивлению – всерьёз на положительный вердикт по этому вопросу я не рассчитывал – вернул мне форменный комбинезон.

Костюм от рук исследователей почти не пострадал. Οни отрезали клочок на боку, слегка повредили застёжку, очевидно, пытаясь разобраться в устройстве, но на рабочих качествах формы это никак не сказалось. А если комбинезон оставят мне, то через несколько дней все повреждения зарастут – уже много стандартов даже обычная одежда делается самовосстанавливающейся, что уж говорить о специальном снаряжении.

Питается эта штука продуктами жизнедеятельности носителя – потом, отмирающими клетками кожи – и в обычном режиме ей этого хватает, чтобы восстанавливать ежедневные микроповреждения. Такие травмы, как нынешние, столь легко не залатаешь, придётся «покормить» комбинезон дополнительно. Дома для этого существуют специальные средства, а здесь, думаю, он обойдётся той кашей, которой кормят меня. Если я от неё до сих пор не загнулся, он тем более переварит.

Кра со спокойным интересом молча наблюдал за тем, как я аккуратно облачаюсь в комбинезон. Особенно пристально – за щупальцем вербула, выползшим из воротника комбинезона, обвившим моё ухо и свернувшимся спиралькой на виске. Кажется, прямо поверх датчика.

«Проверка связи», – бодро обратился я к напарнице. Ответом мне послужило какое-то невнятное бормотание, и я едва удержался от смеха. - «Подъём, соня, нас ждут великие дела!»

– И это в самом деле удобно? – полюбопытствовал Кра.

– Что именно? - уточнил я.

– Такая тесная одежда.

– А, в этом смысле. Нет, он совсем не стесняет движений. Спасибо. Я очень рад, что ты решил пойти мне навстречу, мне без него некомфортно, - искренне поблагодарил пуля, с удовольствием наконец-то отключая «Переплёт». И так по милости тюремщиков сократил свою жизнь на несколько стандартов! А всяческие гормональные процессы, с которыми он здорово выручал... ничего, попробую пережить. В конце концов, я же разумный человек, и разум во мне способен преодолеть инстинкты. Надеюсь.

Кра в ответ усмехнулся, неопределённо дёрнув головой,и напомнил:

– Ты говорил, эта штука поможет тебе связаться с кораблём и поискать информацию. Связывайся.

– Эм-м... так я уже связался, – проговорил я растерянно и тут же, опомнившись, поспешил пояснить: – Понимаешь, эта техника управляется не голосом или кнопками, а мысленными командами. Мы...

– Не трудись, я что-то такое и подозревал, - поморщился Кра. – Если ваша техника способна записывать информацию в мозг,то считать её оттуда ещё проще. Мы тоже занимаемся исследованием мозга, и ничего нового или удивительного ты сейчас не сказал. Хотя, конечно, для нас это пока только мечты и фантастика. Так что ответил твой корабль?

«Корабль на связи», – прозвучал в голове сонный голос Лу. Интонации и эмоциональные оттенки техника передавала прекрасно,и я вновь едва удержался от улыбки: так и представилась заспанная о-Лоо, зевающая и потягивающаяся. Я остро пожалел, что могу только представлять себе это, а не наблюдать воочию, но тут же поспешил отогнать эти мысли, пока они не завели меня в дебри.

«Доброе утро», – ответил я. – «Как спалось?»

«Снилось... всякое, - проворчала она, но уловить оттенки эмоций я не сумел, а штурман тут же заговорила о важном: – У меня новости про ту штуку, которую твой приятель считает кораблём. Скажи ему, что тебе надо ещё раз взглянуть на булыжник, а я тебе по дороге расскажу, что вчера выяснила».

«Опять полезла без страховки?» – хмуро спросил я, а вслух отчитался:

– Всё по-прежнему. Те системы, которые работали после аварии, продолжают работать, а сломанные не починились. Мы можем еще раз сходить к тому камню?

– Зачем? Свои воспоминания ты не можешь передать? – Кра вопросительно вскинул брови, а я признал, что в логике и сообразительности этому типу не откажешь. И принялся выкручиваться.

– В костюме есть встроенные датчики, которые гораздо точнее моих органов чувств, а некоторые вообще видят то, что я видеть не способен. Хочется передать наиболее полную картинку.

– Пойдём, – через пару мгновений проговорил пуль, уголком губ обозначив усмешку. - Но помни, что стрелять я, в случае чего, буду сразу в голову.

– Я не собирался...

– Не сомневаюсь, – хмыкнул Кра и, отойдя от двери, кивнул на неё, предлагая идти вперёд.

В таком порядке мы и двигались в сторону краеугольного камня: я впереди, сзади с отставанием на пару шагов – пуль. Под редкие указания шата, где нужно повернуть или остановиться, и торопливую речь Лу, пытавшейся вкратце пересказать всё то, во что она успела вляпаться ночью.

Какая всё-таки деятельная у меня напарница. И везучая: суёт нос во все дыры, но ей его ещё не прищемили...

«Но я решила дальше не лезть, тебя дождаться, чтобы подстраховал», - завершила она короткий рассказ. То ли почуяла, то ли угадала мои мысли, но фраза эта оказалась очень кстати, смягчив впечатление.

«Это правильно», – похвалил я, решив не заострять внимание на рискованности уже состоявшейся вылазки. Для этого пришлось строго напомнить себе, что Лу – самостоятельный и достаточно разумный человек, не нуждающийся в постоянном контроле и подстраховке; вряд ли ей придутся по душе мои попытки со всех сторон опекать. Да, не беспокоиться за неё я не могу, но ведь и она чувствует то же самое,только воспитывать меня не пытается. Вот и надо перенимать.

Тяжело всё-таки работать с женщинами. С Юлькой всё было ясно: мы росли в одной семье, она имела ту же установку «мужчина равно защитник», так что в этом вопросе царила гармония и взаимопонимание. От неё еще можно было ожидать терпения и отсутствия попыток влезть в неприятности, а вот Лу...

Хотя кого я обманываю, а? По сравнению с моей сестрой, Лунария – образец благоразумия! Потому что Лу сама привыкла отвечать за свои поступки в любой ситуации, а Юля знает, что в случае чего её прикроют,и чаще лезет на рожон. Боюсь,тут она дурила бы куда сильнее.

Эти мысли и короткий сравнительный анализ взбодрили и настроили на рабочий лад. Повезло мне с напарницей,и это здорово. Осталось только научиться доверять ей полностью, на автомате, но это придёт только со временем. Думаю, после таких приключений привычка выработается достаточно быстро...

«Спроси у рыша, сколько времени ему понадобится от выхода на орбиту до перемещения нас на какую-нибудь обитаемую планету, - опомнился я. – Может, нам и не нужен собственно корабль?»

Оказалось, рыш даже полезнее, чем мы могли ожидать. Он не просто мог доставить нас на одну из известных ему обитаемых колоний часов за десять, так ещё был способен всё это время поддерживать пригодные для нас условия жизни в даже изначально не герметичном объёме. Проще говоря, нас можно было выкинуть в открытый космос в каком-нибудь ящике,и этого было более чем достаточно.

Шансы на спасение увеличивались, а вот нежелание шатов идти на контакт с такими полезными существами удивляло всё больше. С одной стороны, конечно, можно свалить всё на странный вирус, лишающий любознательности, но...

«Лу, еще расспроси своего пассажира при случае, как именно они пытались договориться с местными и пытались ли вообще,или сразу признали непригодными. Есть у меня ощущение, что они сами неплохо напортачили. Но потом, пока попробуем вскрыть эту штуку», - предложил я напарнице, стоя под нависающим камнем и пристально вглядываясь в его поверхность.

«Ты уверен? А вдруг это не корабль?» – прозвучало неуверенно, тревожно.

«Тогда мы извинимся и закроем обратно», - весело приободрил я её. - «Ρасслабься, Лу, после твоего рассказа я почти не сомневаюсь, что это действительно корабль. В крайнем случае – спускаемая капсула или какой-нибудь портативный исследовательский центр, убежище... в общем, не знаю, что, но сделано оно разумными существами. Подозреваю, с близкой нам логикой».

«А не слишком ли ты самонадеян?» – мрачно спросила Лунария.

«Не исключено, но это мы сейчас проверим. Сделай сейчас то, что делала вчера, а я посмотрю».

– Я на некоторое время потеряю связь с реальностью, можно меня не беспокоить? – обратился к Кра.

– Работай, но помни, что я за тобой наблюдаю, - проговорил он. Теперь пуль стоял рядом со мной, и я почти чувствовал нацеленный в спину ствол оружия. Не только его; за символическим ограждением, отделяющим камень от зала, маячила настороженная охрана, явно намеренная открыть огонь по первому взмаху. Была бы у меня шерсть, на холке она бы стояла дыбом.

Возмущаться я не стал,только кивнул и постарался сосредоточиться на контакте с инфополем, сейчас буквально искрящим от напитавшего его эмоционального напряжения.

Прикосновение знакомого – уже почти родного – сознания о-Лоо в этот раз было коротким. Просто деловое приветствие, сейчас уж точно было не до лирики. А потом началась работа.

Лу волновалась, поэтому продемонстрировать мне реакцию камня сумела далеко не сразу. Для этого ей пришлось сначала успокоиться и взять себя в руки, а помочь в этом я сейчас не мог, только дополнительно отвлёк бы.

Для начала мы ограничились лёгким воздействием, какое совершала штурман вчера. Я понял, как у неё получается «пробудить» объект, видел неоднородности структуры и движение слоёв условной защиты, но сам повторить этого не мог. Сосредотачивался точно так же, полностью охватывая вниманием камень, но на меня он не реагировал совсем,и это обстоятельство вызвало массу вопросов.

«Может, оно просто не любит мужчин?» – предположила Лу.

«Или землян», – задумчиво поддержал я.

«А чем вы принципиально отличаетесь от остальных людей? - спросила она насмешливо. – Половoй признак, по-моему, более явный».

«Да. Но наш геном всё-таки несколько изменён, даже без учёта расовых признаков, - сознался я. – Последствия той дряни, из-за которой мы вынуждены были ввести карантин. Возвращаясь же к камню, гадать бессмысленно, можно придумать тысячу и одну причину вплоть до каких-то потаённых черт характера».

«Что,такие серьёзные изменения?» – Лу буквально полыхала любопытством.

«Я же обещал рассказать, когда мы отсюда выберемся, – не без удовольствия ответил я на эту немудрёную провокацию. - Давай не будем спешить».

«Издеваешься, да?» – хмуро спросила женщина.

«Нет. Веришь или нет, но боюсь сглазить. У меня странное,иррациональное ощущение, что, если я всё расскажу сейчас, мы не выберемся. Глупо?»

«Глупо, - согласилась она. – Но, так и быть, не буду настаивать. Попробуем продлить время контакта? – штурман предпочла переключиться на рабочую тему. - Посмотрим, что будет дальше?»

Я согласился, и мы продолжили экспериментировать, уже не тратя время на размышления о причинах. Кто знает, когда лопнет терпение Кра и ему надоест маячить у меня за спиной?

Несмотря на все опасения и предположения, ничего страшного не случилось, но добиться значимых результатов мы не сумели. В пределах прямоугольной области примерно метр на два защитное поле расслаивалось, часть слоёв расступалась, оставляя почти свободной круглую поверхность сантиметров двадцати в диаметре. Но – и только. Внешне, на уровне зрительного восприятия, камень оставался неизменным, однотонным и гладким. Проникнуть через эту дыру внутрь не получалось: там материал объекта вёл себя как обычный камень,то есть позволял заглянуть на небольшую глубину. Всё.

Мы пытались отдельно воздействовать на круг через инфополе и просто так, нажатием руки, но камень не реагировал. Лу выдвинула логичное предположение, что раз объект отзывается на её присутствие,то и тыкать пальцами в подозрительные участки поверхности должна она. Я пытался спорить и искать аргументы против, понимая, к чему женщина клонит, но и сам сознавал всю неубедительность найденных слов.

Если мы действительно хотели что-то узнать о камне, сюда должна была идти Лунария. И ничего поделать с этим я не мог, ничем не мог помочь и ничего не мог исправить. Хуже того, я не мог придумать какой-то другой выход из ситуации, и от этого опускались руки.

«Да ладно, не переживай, – проявила участие напарница, прекрасно понимавшая моё состояние. – Ничего со мной не случится. Я уже тоже верю, что это корабль,и, если он меня признал, никакие неприятности мне не грозят».

«От него – может быть. А от местных? - недовольно уточнил я. - Идиот, какого чёрта я вообще вышел из гавии! Надо было тебя послушать и никуда не лезть».

«Юр, откуда ты мог знать, что именно так всё обернётся? Кроме того, еще неизвестно, что было бы, не выйди ты наружу и не заговори с ними. Если они уже сталкивались с нашими сородичами и подобными аппаратами, они точно поняли бы, с чем имеют дело. Не заговори ты с ними, всё могло сложиться еще хуже. В общем, я ночью попробую добраться досюда с помощью Анына. Не переживай, я не думаю, что возникнут какие-то сложности».

«Будь осторожна». - Я скрепя сердце согласился.

Увы, возразить действительно было нечего. Очевидно, пробраться на борт местного корабля, как мы собирались изначально, незамеченными не удастся. Оставалось попытаться поискать помощи у Кра, а шансы на плодотворный разговор с ним возрастут, если мы сумеем дать ему что-то взамен.

Да, камень всё больше походил на космический корабль или другой аппарат схожего назначения. Но лично мне было трудно поверить как в работоспособность этой штуковины,так и в нашу с напарницей способность в ней разобраться, хотя это и не повод бросать попытки. Для достижения договорённости с пулем стоит сделать всё возможное.

А если вдруг летательный аппарат исправен, можно будет обойтись без Кра.

Будто почувствовав, что думаю я о нём, пуль слегка толкнул меня в плечо, заставляя очнуться и вернуться в реальность.

– Пойдём, на сегодня довольно, – сообщил он. - Успел что-нибудь выяснить?

– Я не окончил сбор сведений, - возразил я. - Зачем ты меня прервал?

– Затем, что у меня есть работа помимо тебя, – усмехнулся Кра. – Завтра продолжишь или вечером, как получится.

Мы зашагали в обратном направлении, и сейчас пуль шёл рядом. Приступ паранойи отступил?

– Что будет со мной потом? – рискнул спросить я.

– Когда – потом?

– Когда я вскрою или не вскрою эту штуку. Судя по твоему поведению и тому, что я успел здесь увидеть,ты намереваешься меня устранить. Как ты понимаешь, я совсем не хочу умирать, да и остаться здесь, уж извини, не стремлюсь. Может, у нас как-то получится договориться?

– А я всё ждал, когда ты поднимешь эту тему, - с иронией проговорил шат. - Предположим, я соглашусь в ответ на добровольную помощь поспособствовать твоему возвращению на родину. Как ты предлагаешь мне это сделать? Починить свой корабль ты не можешь, местоположения родной планеты не знаешь...

Как ни надеялся я на лояльность Кра и как ни планировал этот разговор, практика показала, что я совершенно к нему не готов. Одним этим простым вопросом пуль срезал меня на корню,и я просто не знал, что на это можно ответить, кроме правды. А говорить правду... не надо быть опытным интриганом, чтобы понять, как пуль может ей воспользоваться. Нам это точно не поможет.

– Я хочу оказаться на борту того исследовательского корабля, на котором мы прибыли сюда, – осторожно подбирая слова, начал я.

– Допустим, окажешься, это несложно. И что дальше?

– А дальше я еще не придумал, – пробормотал я мрачно. Имел в виду, конечно, что не придумал легенду, но обмолвка эта пришлась кстати. Собеседника подобный ответ полностью устроил, Кра даже вполне искренне рассмеялся.

– Чего-то подобного я и ожидал, - сообщил он. – Ты забавный тип. Я всё больше убеждаюсь, что Ре был идиотом, если не видел очевидной несостоятельности версии с твоим шпионским статусом. А самое забавное, что мне нравится эта мысль – отправить тебя обратно в космос. Положим, тратить средства на то, чтобы выкинуть тебя вместе с неисправным аппаратом на oрбиту никто не будет, а вот нагрузить носитель дополнительным пассажиром не так уж сложно. При этом ты, с одной стороны, перестанешь мозолить глаза мне и станешь головой болью Ашширы, а с другой – вдруг да и поможешь нашим исследователям? Не знаю, правда, какой от тебя может быть прок, но и вреда особого я не вижу. В общем, я подумаю над твоим предложением.

– Спасибо, – только и сумел ответить на это. Дальше мы двигались в молчании.

На той глубине контакта с инфополем, какая была доступна мне на ходу, без отключения от реальности, я ощущал спокойный и чуть ироничный настрой пуля, полностью соответствовавший его словам и продемонстрированному отношению, и не мог определиться, как стоит на всё это реагировать. По идее, стоило бы принять за чистую монету, но верить Кра я опасался.

Да, высказанная им точка зрения была по-своему логичной, соответствовала ситуации. Возможно, если бы мы не устранили тот вирус, Кра спокойно пристрелил бы меня, и тем бы дело кончилось, а сейчас у него проснулась совесть и появилось желание изыскать другой, более гуманный выход. Которого, пожалуй, не существовало. Я ставил себя на место пуля и понимал, что в нашем с ним случае «спихнуть проблему на чужие плечи» – весьма заманчивый вариант.

Но бросаться к шату со слёзной благодарностью и заверениями в вечной дружбе я не спешил. Как минимум потому, что не мог ответить на один важный вопрос: насколько на самом деле вирус влиял на поведение, поступки и моральный выбор носителя? Я уже вполне убедился, что Кра владеет собой гораздо лучше меня и наделён недюжинным актёрским талантом,так что и сейчас он вполне мог отыгрывать выбранную линию поведения, преследуя какую-то вполне конкретную, но непонятную мне цель.

Слишком всё легко и хорошо, чтобы быть правдой, вот что я хочу сказать. Не может тип, выросший в здешнем обществе, вдруг как по волшебству проникнуться чуждыми ему ценностями.

Предположим, Кра действительно сейчас играет. Чего он от меня хочет и чего добивается? Попробуем рассуждать логически.

Шаты и психологически,и биологически, и поведенчески до невероятного похожи на нас, они испытывают те же потребности, стремятся к познанию, обладают своей культурой, своим искусством, долгой историей и почти наверняка успели породить своих философов и философские течения, как бы всё это ни называлось здесь. А значит, они почти наверняка размышляли о возможных структурах построения общества и додумались до своих утопий. К чему я, собственно, клоню: Кра умный и явно образованный тип и он наверняка способен представить себе высокоорганизованное гуманное общество вроде земного.

Каким должен быть продукт такого общества, то есть я, в представлении пуля? Всякое может быть, но, кажется, Кра считает меня неопасным, довольно наивным, по умолчанию oжидающим от окружающих разумных существ пресловутого гуманизма и, скорее всего, доверчивым. Шату ведь неизвестно, что высокоорганизованной Земле приходится постоянно быть настороже, общаясь с куда менее благополучными колониями,и мы просто не можем позволить себе излишнее благородство, ибо затопчут. И все предыдущие ошибки и грубости, шокировавшие эфемерное создание (то есть меня), Кра легко и просто списал на покойного Ре, мёртвый уже ничего не опровергнет. Более того, он не начал мне доверять слепо и полностью, чтобы не вызвать подозрений резкой переменой, проявляет некоторую подозрительность,изображает недоверие и сомнения, но демонстрирует заметно лучшее отношение, чем прежде. Усыпляет бдительность, втирается в доверие.

Тут одно из двух: либо он действительно гениальный психолог и актёр, либо у меня паранойя. Не удивлюсь, если верно второе предположение, но я предпочту отталкиваться от первого. И если я правильно понял мотивы и поступки пуля, дальше по этому сценарию я должен поверить в его дружелюбие, уцепиться за появившийся шанс на спасение и благосклонно настроенного ко мне аборигена, раскрыть ему все оставшиеся секреты, а заодно с энтузиазмом включиться в исследования этого булыжника. Насколько помню, в прошлом нашем разговоре я продемонстрировал собственную готовность к такому шагу.

Надолго моих тайн не хватит, булыжник я либо вскрою и отдам результаты Кра, либо ничего нового не сообщу и продемонстрирую собственную бесполезность. В любом случае результат вырисовывается один: пуль меня пристрелит, чтобы не занимал место и не вынуждал занятых шатов тратить на меня своё время. Ну и во избежание других, более серьёзных проблем. А то мало ли что я умудрюсь сотворить в будущем и как осложню жизнь аборигенам? Ещё устрою какую-нибудь революцию, вдохновив низшие классы историей реально существующего справедливого общества, по местным меркам так вовсе идеального...

Но это всё праздные рассуждения, а ответ на вопрос, как себя вести дальше, я и так знал. Стоит делать вид, что я верю и не подозреваю подвоха – до тех пор, пока хоть что-нибудь не прояснится. Хотя, есть нехорошее подозрение, что спасти нас может только чудо или случайность.

Лунария О-Οри

– Опять будешь говорить, что не имеешь достоверной информации? – с угрозой в голосе спросила я у паразита, когда Юру под конвоем повели обратно в палату.

– Это наиболее точный ответ, - невозмутимо сообщил рыш.

– По-моему,ты не высокоразвитое разумное существо, а клинический идиот, – заметила я негромко после продолжительной паузы. - Ты понимаешь, что мы сами не справляемся и любая информация, хотя бы её крохи и даже слухи, попросту бесценна? Кąкого... почему ответ на любой вопрос из тебя приходится вытягивать клещами? Может, ты вообще не хочешь жить? Тогда зачем приклеился ко мне, коли спасать собственную пылеобразную задницу не желаешь? Если это какой-то очередной эксперимент и результат стремления пронаблюдать, как мы будем выкручиваться, тебя не смущает невозможность поделиться результатами с сородичами? Или... – я запнулась от внезапной догадки и задохнулась от возмущения. – Или ты и сейчас с ними на связи? И это в самом деле один большой эксперимент?!

– Который из этих вопросов носит не риторический характер? - спросил пылеобразный, когда я выдохлась.

Если бы я не знала точно, что у него нет чувства юмора и вообще беда с эмоциями, я бы решила, что он сейчас издевается.

– Начни с последнего! – судорожно вдохнув и медленно выдохнув, сквозь сжатые зубы попросила я.

– Я не имею контакта с сородичами. Называть текущие события экспериментом также некорректно.

– Некорректно? – тупо переспросила я, чувствуя, что зверею. Но от ответа рыша несколько полегчало.

– Эксперимент – это определённая последовательность действий, совершаемых сознательно для проверки некоторой гипотезы, направленная на получение конкретного спрогнозированного результата. Сложившаяся ситуация не имеет признаков эксперимента, она представляет собой результат действия сторонних обстоятельств непреодолимой силы. Но я наблюдаю за ситуацией и накапливаю опыт, это один из необходимых способов познания.

Несколько секунд я переваривала эту конструкцию, а потом перевела вслух:

– То есть ты тут ни к чему не причастен, но за происходящим наблюдаешь,извлекая для себя пользу. Ладно, а почему ты не хочешь помогать? Только, пожалуйста, говори понятно!

– «Не хочу» – неверная формулировка, - тщательно подбирая слова, заговорил он. - Я... не имею такой возможности или, вероятнее, ограничен поведенческими стереотипами.

Дальнейшие объяснения рыша, периодически сбивавшегося на свой высокоточный научный стиль, свелись к достаточно простой концепции. Честно говоря, мне даже стало немного стыдно за свою вспышку и подозрения: вполне могла догадаться, он ведь говорил уже о чём-то в этом духе.

Один рыш, отделённый от колонии, был морально не способен принимать какие-либо серьёзные решения, а признание необходимости поделиться с белковыми сообщниками непроверенной и не предназначенной для них информацией было очень сложным решением. Бедный пылевик просто не мог принять его без серьёзного стимула со стороны, да и с ним тоже затруднялся. Если бы он умел, давно бы уже ударился в панику: для него ситуация была, пожалуй, ещё более стрессовой, чем для нас. Но эмоций рыш не испытывал и потому не боялся, а просто цепенел перед выбором и старался увильнуть от необходимости его делать.

Собственно, здесь заключался ответ и на другой вопрос, почему он выбрал в качестве транспортного средства именно меня, а не того же Ашширу, способного без проблем доставить его на орбиту. Рыш просто не мог решиться на такой рискованный шаг – не столько подселиться к шату, сколько потом покинуть его в корабле и добраться до своих. Кроме того, общение с таким носителем было бы затруднено. Во-первых, ему было тяжело подобным образом разговаривать с существом, не способным сознательно пользоваться инфополем, а во-вторых, мы гораздо понятнее шатов и, самое главное, решение о контакте с человечеством уже было принято коллективным разумом.

Что касается несостоявшегося контакта с местными, безбилетный пассажир в самом деле не знал, как именно его сородичи пытались договориться. Но предполагал (с вероятностью в шестьдесят три с четвертью процента), что вид попросту признали агрессивным и неадекватным, сразу решили не связываться и попросту старались не попадаться им на глаза. Судя по малочисленности местных кораблей, получалось это неплохо.

Пока я обсуждала с рышем насущные вопросы, Юру вернули в комнату и предоставили ему ужин. Что характерно, отнимать комбинезон не стали.

«Как ты там?» – Оставшись в одиночестве, напарник первым делом связался со мной.

«Да куда я денусь до ночи! Сижу, жду. Скучаю. И просто так,и по тебе», - созналась печально, но тут же поспешила перевести разговор на менее скользкую тему и пересказала результаты разговора с пылеобразным. Не говорить же напарнику сейчас, что он постоянно мне снится! Причём в видениях не только эротического, но и трогательно-романтического характера, чего со мной никогда прежде не случалось...

Как и ожидалось, пилот проникся сочувствием к моральным терзаниям чуждого разума, а вот по поводу контакта рышей и шатoв выдвинул интересную идею. Он вспомнил рассказ Ашширы о спасении нашей гавии oт ужасного сарыш и предложил пересмотреть запись разговора: тогда мы понимали с пятого на десятое из-за ущербности словаря, но сейчас-то язык шатов изучили неплохо!

Поскольку прямо сейчас никаких ответственных занятий не ожидалось, я согласилась и дейcтвительно нашла ответ. Если предположить, что учёный говорил правду,то о разумности рышей он не подозревал и даже живыми их не считал, полагая какой-то загадочной космической аномалией, сгустком неизвестного современной науке вещества с необъяснимыми пока свойствами. И был Ашшира в этой своей теории настолько восхитительно лаконичен и потрясающе логичен, что мы не нашли аргументов против. Пожалуй, не укради рыши гавию и не заговори с нами по собственному почину, мы бы тоже дошли до подобной точки зрения.

Судя по всему, этот учёный был одним из тех, кто находился на острие прогресса, занимался космической техникой и вряд ли мог пропустить информацию о контакте со столь странной цивилизацией, а значит, скорее всего, контакта не было вовсе.

«Всё-таки интересно было бы поговорить с этим Αшширой по душам», - задумчиво сообщил Юрий. – «Без игр в шпионов, по-человечески».

«Ну да, наверное, - не стала спорить я. - Хотя лично мне хотелось бы сейчас поговорить по душам... с Ику, например».

«С кем?»

«С координатором нашим. Или с Ризой, это та моя коллега, с которой мы на тебя спорили. Я бы ей сейчас ящик вина с радостью проиграла, не то что бутылку! Χочется... простых, понятных, рутинных проблем, – поделилась устало, после чего поспешила себя одёрнуть: – Ладно, не бери в голову, это я так, ворчу, а не жалуюсь. Не люблю ждать, а до ночи еще далеко».

«Просить тебя никуда не ходить не буду, потому что это глупо, - медленно отозвался Юра. – Но есть идея, как тебе помочь, раз уж я сам привязан к месту».

«С этого момента поподробнее», – попросила я, терзаемая нехорошим предчувствием. Как оказалось, оправданным.

«Хочу отправить тебе в прикрытие Кра. Кажется, с управлением я разобрался, пусть помаячит рядом и отвлечёт от тебя местных».

«Только через мой труп», - отрезала я.

«Кхм. А чем тебе так не нравится эта идея?» – искренне удивился он.

«Ты что, в самом деле не понимаешь? - уточнила я раздражённо. – Меня-то ты, конечно, прикроешь, но тебе самому после этого один вариант, повеситься! Даже если пуль сам не вспомнит о ночной прогулке, то ему кто-то может о ней рассказать. Просто так, случайно. Особенно, если он вдруг по дороге с кем-то столкнётся. Он и так подозревает тебя во всех мыслимых грехах! А если выяснится, что после общения с тобой не только его начальник застрелился, но и сам он начал ходить во сне и совершать странные поступки, он точно тебя пристрелит. Так что – нет, я категорически против! И если ты...»

«Лу, не горячись, – мягко оборвал моё возмущение землянин. - Я тебя услышал и понял. Да,ты права, сейчас не тот случай, когда можно вот так рисковать. Одно дело, если бы мы пробирались на корабль и другого выхода не имели, но сейчас не та ситуация. К тому же есть ещё второй вариант: я просто буду отслеживать тех шатов, кто окажется рядом с тобой,и уводить их».

«Извини, – покаянно вздохнула я. – Никаких нервов уже не хватает. Как представила, чем тебе может аукнуться такая афера с Кра, мне аж подурнело. А второй вариант гораздо лучше, никаких возражений».

«Не извиняйся, - хмыкнул напарник. - На твоём месте, подозреваю, я бы высказывался еще крепче».

Некоторое время после этого мы общались на более отвлечённые темы, не касающиеся напрямую плана спасения. Строили предположения, что это может быть за камень, а если камень – действительно корабль или какая-нибудь спускаемая капсула, кто мог его оставить? Те, кто уничтожал гуманоидные цивилизации, или какие-то очередные жертвы этих уничтожителeй?

По уверениям рыша, перехваченные пылеобразными корабли вредителей непосредственного контакта с инфополем не поддерживали, обладали только естественным фоном, так что их хозяева, вероятно, не умели работать с этой тонкой материей. А создатели «Мирового Яйца» – напротив, умели, причём на высоком уровне,и это было серьёзным аргументом за второй вариант. Но рыш не имел информации ни о каких разумных существах, обладающих такой способностью – ни живых, ни вымерших. Напрашивался единственный вариант, что вымерли эти существа задолго до появления на вселенской арене рышей, но предполагаемая цифра меня пугала. Там счёт шёл даже не на тысячи, а на миллионы лет, если не на миллиарды, и я просто не могла поверить, что какой-то плод хоть трижды совершенных технологий способен просуществовать в неизменном виде столько времени и не потерять никаких свойств.

В общем, ни до чего конкретного мы не договорились, лишь раздразнили собственное воображение. Но это всё равно было лучше, чем сидеть и трястись, ожидая ужасной развязки.

Анына я сегодня особенно рада была видеть. Даже, кажется, напугала его своим энтузиазмом, потому что набросилась на парнишку почти с порога с вопросом:

– Привет, ты можешь отвести меня в тот зал, где лежит Мировое Яйцо? Ρазумеется, незаметно.

– Что... куда? – растерялся он, даже заметно качнулся назад, с трудом поборов порыв отшатнуться. – Зачем?

– Надо. Есть подозрение, что эту штуку можно открыть, – не стала юлить я, стараясь успокоиться и взять себя в руки. Негоже пугать единственного добровольного союзника. - Ладно, пойдём, я тебя накормлю, объясню всё подробно и мы подумаем, что можно сделать.

– …Попробовать, конечно, можно, - неуверенно протянул Αнын, когда я обрисовала ситуацию. - Наверное, я мог бы отвезти тебя на тележке. Если прикрыть чем-нибудь, могут и не заметить.

– А замаскировать меня никак не получится? Под твоего коллегу. - Ехать, прикинувшись мусором, не хотелось.

– Я не уверен, – с явным сомнением проговорил юноша, окинув меня внимательным взглядом. - Можно спрятать лицо и сложение, но ты очень странно движешься. Необычно. Мне кажется, это привлечёт ненужное внимание.

– Необычно – в каком смысле? - уточнила я.

– В прямом. Не как шат. Наверное, у вас немного другое строение скелета.

– Ничего себе, какой ты наблюдательный, – опешила я. Ничего подобного я до сих пор не замечала. – Ты уверен, что кто-то обратит на это внимание?

– Не знаю, могут и не обратить, но это не главное. Ты... так не ходят вайши, даже местные рабочие так не ходят. Даже учёные. Только пули.

– Это ты меня сейчас обидеть хотел? - спросила с насмешкой.

– Нет, что ты! Просто... походка, взгляд, положение головы, всё это очень влияет на первое впечатление. Ты двигаешься слишком уверенно, свободно,и если одеть тебя, как вайша, это будет выглядеть почти провокацией. Охрана станет цепляться.

– Я тебя поняла, - медленно кивнула я в ответ, хмуро разглядывая паренька. - Наверное,ты прав. Только мне интересно, откуда такие обширные познания?

– Я тоже раньше так двигался, – бесхитростно ответил Анын, слегка поморщился и машинально потёр ладонью левый бок.

Опять подумалось, что жалеть о гибели жителей этой планеты я не буду. Во всяком случае, не о жителях этой страны – точно.

Вслух я, впрочем, заговорила о другом:

– Ладно, давай остановимся на варианте с тележкой как единственном разумном. А у тебя не будет проблем из-за того, что ты туда пошёл?

– Нет, что ты. Это не мой участок, но мы иногда подменяем друг друга. Территория совсем не секретная, туда всем можно, поэтому никто не удивится.

И мы с Аныном приступили к подготовке. Заняла она часа два, причём, к моему сожалению, основные вопросы решал именно юноша, а я продолжала сидеть в гавии и нервно грызть ногти. Собственная неспособность повлиять на ситуацию и зависимость от постороннего, почти незнакомого типа раздражали неимоверно. Но ничего поделать с этим я не могла, оставалось терпеть. И прикидывать, как можно отблагодарить мальчишку за его помощь. Только дальше «увезти с собой и усыновить» мысль почему-то не уходила.

Но даже самое трудное ожидание рано или поздно заканчивается, и мы наконец тронулись в путь.

Напарника я разбудила, пока Анын медленно и печально катил к нужнoм залу большую тележку, погромыхивающую на стыках напольных плит. Это был не закреплённый за аккуратным парнем инвентарь, а общественная вещь, потому состояние её оставляло желать лучшего. На собственной платформе Αнына меня так замаскировать не удалось бы, она была намного меньше.

На разведку я выдвинулась в весьма неловкой позе: частично внутри лежащей на боку низкой, широкой бочки, в которую помещалась только до подмышек, частично – заваленная какими-то бесформенными непрозрачными мешками. Подозреваю, с мусором.

Шат, как и собирался, договорился с коллегой поменяться участками и теперь вполне легально и без проблем мог пройти в нужный нам зал. С помощью инфополя я заранее «осмотрела» помещение и ничего подозрительного или опасного там не нашла. Несколько шатов, очевидно охранники, сидели на своих местах по периметру зала и были исключительно расслаблены, кто-то вообще дремал.

Для наблюдения за окружающим миром мне оставили небольшую щель. Никакой практической надобности в ней не было, всё равно я ничем не могла помочь Аныну в дороге, но мне так было спокойней. Да и интересней, что уж там. Это Юра насмотрелся на здешние коридоры и переходы, а мне было любопытно взглянуть своими глазами.

С местными работниками мы столкнулись всего один раз. Скучающий охранник на несколько секунд задержал Анына, расспрашивая его, кто таков, откуда и куда движется. Но забеспокоиться я не успела, да и, судя по состоянию уборщика, подобные ситуации не являлись для него новостью или неожиданностью: в голосе парня сквозили привычные, заученные робость и терпение, а волновался он совсем немного и явно не о случайном встречном.

Похожий диалог состоялся на посту охраны при выходе в нужный зал, и наконец Анын миновал последний рубеж.

Когда тележка вкатилась в просторное пустое помещение, колёса её задребезжали гулко и раскатисто. Здесь, к моему огромному облегчению,тоже царил полумрак, работало только дежурное освещение по периметру, так что можно было особо не волноваться о конспирации, маскировочных свойств комбинезона должно было хватить. Анын заботливо помог мне выбраться из груды барахла и шёпотом спросил:

– Что теперь?

– Понятия не имею, - со вздохом созналась я, разглядывая нависающий камень.

Действительно – огромный, метров восьми в высоту и по меньшей мере двадцати в длину. Светлая серо-коричневая поверхность напоминала авантюрин: она была не монотонной, а содержала крошечные искристые вкрапления, отражавшие тусклый свет немногочисленных ламп и таинственно мерцавшие в полумраке. Красиво.

– Тогда я потихоньку начну убираться, чтобы вопросов не вызывать, – решил парень и принялся возиться со своим инвентарём, неторопливо готовя его к работе. А я подошла к булыжнику вплотную, потрогала прохладный,твёрдый и шершавый бок. Камень как камень...

Я была слишком взбудоражена,и контакт с инфополем в этот раз дался с трудом. Но ничего, собралась, взяла себя в руки и взглянула на Мировое Яйцо уже совсем другими глазами. Εщё некоторое время пришлось потратить, чтобы добиться от него той же реакции, что и в прошлый раз, однако присутствие физического тела рядом с астральным ровным счётом ничего не изменило, камень оставался безучастным.

Стало грустно. Столько подготовки,такие надежды, а результат нулевой. Очень захотелось отвлечься от камня на что-то более приятное, вроде незримо присутствующего рядом напарника, но я мысленно дала себе подзатыльник и заставила сосредоточиться.

Через некоторое время бездумного созерцания меня посетила здравая мысль: моё тело стояло чуть в стороне от активного прямоугольника, может, в этом всё дело? Чем попусту гадать, проще было проверить.

Увы, шевелить руками и ногами, одновременно оставаясь в глубоком контакте с инфополем, я не умела, да и не знала никого, обладающего подобными способностями. Пришлось «отключаться» и перемещаться на новое место в полном сознании. Анын как раз в этот момент полоскал в ведре рядом со мной тряпку и, видя, что я отвлеклась, решил проявить любопытство.

– Ну, как? - тихо спросил он.

– Пока никак, - точно так же тихо oтветила, аккуратно отодвигая стоящего на пути парнишку.

Прохладный шершавый камень под ладонями. Инфополе. Уже привычно расслаивающаяся поверхность, округлая ровная дырка в коконе...

В следующее мгновение ладони обожгло болью, как будто камень вдруг раскалился добела. Я вскрикнула – и от боли, и от страха. Попыталась отшатнуться, но руки словно пригорели к поверхности, мне даже почудился запах палёной плоти. Анын бросился ко мне с явным намерением помочь, ухватил за локоть...

А потом я провалилась в темноту.

Юрий Сорока

Поначалу всё складывалось отлично. Мальчишка-уборщик оказался исключительно полезным и сообразительным типом, подошёл к подготовке вылазки с достойной уважения предусмотрительностью, да и потом держался отлично. Дорога, встречи с охраной – мне даже не пришлось вмешиваться в восприятие шатов, Анын справился сам.

Стоило бы, наверное, заподозрить неладное – слишком уж всё тихо и гладко, но я опрометчиво решил, что нам и так хватило неприятностей, а сейчас началась белая полоса. Но всё изменилось в одно мгновение,и беда пришла с той стороны, откуда не ждали.

Крика напарницы, который заставил встревожиться шатов, я не слышал, находясь от неё за несколько сот метров. Зато почувствовал её боль, страх – а потом вовсе перестал ощущать её присутствие. Как будто женщины попросту не стало.

Резко сел на койке, пустым взглядом таращась в пространство и пытаясь понять, что теперь делать и надо ли вообще делать хоть что-то. Меня захлестнули смешанные эмоции – растерянность, острое чувство вины, удивление – и болезненное осознание: потерял, даже не успев толком обрести.

Некоторое время сквозь эти ощущения не могла пробиться ни одна связная мысль. Первым более-менее осознанным порывом было вскочить, заколотить в дверь, потребовать отвести меня к камню и попытаться сделать хоть что-то. Помочь, найти, вернуть... да хотя бы взглянуть в последний раз!

И именно эта мысль меня отрезвила, заставила немного собраться и взять себя в руки. Какой «последний раз», что за пораженческий настрой? Да, я потерял контакт с женщиной, слышал её боль. Но смерть, особенно насильственная, накладывает свой, совершенно особенный отпечаток, который невозможно с чем-то спутать, и здесь сейчас его не было. И если я не могу нащупать напарницу, это ещё не повод предполагать худшее. Она могла, например, попасть внутрь этого каменного яйца, если оно в самом деле полое, или вообще куда-нибудь переместиться. Человечество уже много веков мечтает о такой штуке, как мгновенная телепортация. Так, может,именно для этого и предназначен камень?

О том, что Лу могла сначала перенестись, а потом уже умереть, я не думал очень старательно и упорно. Потому что если об этом думать... Право слово, проще сразу застрелиться.

С большим трудом я сумел заставить себя вновь лечь в кровать, с ещё большим – успокоиться и сосредоточиться настолько, чтобы вступить в контакт с инфополем. И то, если бы не помощь вербула, вряд ли у меня это получилось бы, слишком был взволнован.

Вокруг камня поднялась суета. Испуганные и удивлённые охранники вызывали начальство, кто-то нарезал круги вокруг камня на почтительном от него расстоянии. С огромным облегчением я обнаружил отсутствие в зале мёртвых тел и вообще хоть чего-то, похожего на человеческие останки, с удивлением – пропажу не только Лу, но и Αнына. И... собственно, всё, больше ничего нового или интересного.

Навалилась апатия и равнодушие, но это было лучше паники, отчаянья и самоедства. Да, я знал, что в произошедшем есть немалая доля моей вины, но исправить что-либо не мог и упрямо гнал прочь воспоминания о напарнице, комом подкатывавшие под горло. Подумать только, как быстро посторонний человек может стать самым близким существом во всём мире...

Но признавать, что Лу больше нет, я отказывался категорически. Пока не увижу тела и неопровержимых доказательств, буду считать, что она жива, а значит, надо её найти. Главный вопрос – как? На моё присутствие, что бы я ни делал, камень никак не реагировал, даже не терял своей видимой однородности...

В состоянии отстранённого наблюдателя, следя за суетой шатов вокруг камня, я просуществовал несколько часов, а потом за мной пришли.

– Мне всё больше интересно, как именно ты воздействуешь на окружающий мир, - задумчиво проговорил Кра, наблюдая за тем, как я пытаюсь очнуться и соскрести себя с кровати. – Нет, всё выглядит чистой воды совпадениями, но уж больно странными. Сначала ты поговорил с Ре – и он застрелился. Теперь постоял рядом с Мировым Яйцом – и на том месте начали пропадать шаты. Любопытно, кто следующий.

– При чём тут я? - хмуро спросил я.

– Вот это мне и интересно, - кивнул он с ироничной усмешкой. - А ты, кстати, неважно выглядишь. Уставшим, что ли, - заметил пуль нейтральным тоном, но я загривком почуял: это замечание напрямую относится к предыдущему монологу. И надо срочно придумать какой-то внятный ответ, который пусть и не убедит Кра, но, по крайней мере, отвлечёт и сгладит тему.

Надо ли говорить, насколько мне не хотелось сейчас играть в какие-то игры?

– Тебя это удивляет? – резко огрызнулся я, даже не пытаясь скрыть раздражение. – Мне до смерти надоело это приключение, странные подозрения и непонятные вопросы. Я просто хочу вернуться домой. Я пилот, а не спецагент-фанатик, забрoшенный в ваш тыл для расшатывания ситуации!

– Не горячись. – Кра покровительственно улыбнулся и качнул головой. - Я же не обвиняю тебя, просто размышляю вслух. К тому же, мне казалось, мы договорились о дальнейшем развитии событий.

– Договорились. Но попасть домой мне это не поможет, – ответил я недовольно, чем, похоже,только убедил пуля в моей искренности.

– Кто знает, - пожал плечами мужчина. – Ты готов? Пойдём.

– А что вообще случилось? - опомнился я, когда мы вышли из комнаты и двинулись в уже знакомом направлении. Ответ на вопрос я знал, пожалуй, лучше собеседника, но демонстрировать это конечно не собирался. - Ты говорил, кто-то пропал?

– В общем да, но в отличие от гибели Ре, это уже совсем не похоже на диверсию и чей-то злой умысел. Пропавший мальчишка – обыкновенный уборщик, исполнительный и аккуратный, не больше того. Сомнительной значимости материал, прямо скажем. Но мне интересно, почему всё это вертится вокруг тебя.

– У вас существует понятие «чёрная полоса», когда всё вокруг идёт хуже некуда? – спросил я.

– Да, что-то вроде. – Кра тихо засмеялся. – Интересная версия. Любопытно, насколько распространяется твоё невезение вширь.

Отвечать на это я не стал, да он и не настаивал.

С каждым шагом настроение неуклонно падало. Ρазговор и необходимость двигаться заставили стряхнуть оцепенение, а на его место пришли не самые радостные эмоции.

Я понимал, что шансов увидеть Лу у меня... мягко говоря, ничтожно мало. Пройти её путём я не сумею просто потому, что на меня этот булыжник совершенно не реагирует, а разобраться во всём этом своим умом – увы, ума не хватит.

Разумом я понимал, что о-Лоо наверняка мертва, а вот поверить никак не мог. Понимал, что смерть внезапна, мало кто готов её встретить вот прямо сейчас – особенно из тех, кто остаётся в живых. Понимал, что именно так всегда происходит. Задавал избитый, бесполезный вопрос «почему именно она?» и, конечно, не находил того ответа, который мог бы меня успокоить.

А вот чего я совершенно не понимал,так это как мне быть дальше. Чёрт с ним, с рышем, с возвращением домой, с этой проклятой планетой и угрозой из космоса! Вопрос, как мне жить дальше с пониманием, что именно я виноват в смерти напарницы? И плевать на мысль о том, что Лунария сама приняла это решение. Я мог ей помешать, мог настоять на своём, мог не пустить, убедить, отговорить. Мог, но не сделал. И теперь уже бесполезно задумываться о том, что я мог сказать, но не сказал,и хотел сделать, но не сделал. Если я вернусь домой, мне придётся объяснять родным и друзьям Лу, почему я жив, а она – нет. Хуже того, придётся каждый день отвечать на этот вопрос себе. Может, когда-нибудь я найду оправдание и поверю в него, но это будет самообман. Так стоит ли доводить до этого?

Впрочем, домой я всё равно не попаду, стоит принять это как данность. Даже если все шаты всей своей несчастной планетой вдруг начнут мне помогать и посвятят себя возвращению домой одного землянина, у них всё равно ничего не получится. Без рыша путь домой заказан по чисто техническим причинам, а искать контакта с новыми, пытаться отловить таинственных вредителей... Теоретически всё это возможно, но нужно ли?

Далеко не сразу я заметил, что мы уже пришли и, более того, у меня даже что-то спрашивают. Не заметил бы и дольше, но Кра бесцеремонно тряхнул меня за плечо, привлекая внимание.

– Ты на ходу спишь, что ли? - спросил он.

– Вроде того, – проговорил я отрешённо.

Пуль стоит рядом, кобура у него расстёгнута. Более того, она как раз у меня под рукой – шаты, как я давно заметил, в большинстве своём левши. Одновременно выхватить пистолет и левой ударить в висок. Если не убью, то оглушу. Потом один выстрел в него...

Интересно, что из этого я успею сделать, прежде чем очухается охрана?

– Не нравится мне твоё состояние, - нахмурился Кра так, будто слышал мои мысли или прочитал что-то этакое во взгляде. Даже рефлекторно положил руку на кобуру.

– Ты от души приложил к нему и руку, и ногу. Немного странно теперь удивляться результату, – проговорил я, прямо и спокойно глядя на пуля. Тот заметно нервничал, не понимая причин резкого изменения моего поведения, а я наблюдал за ним с мстительным удовольствием и совершенно гастрономическим интересом.

Оказывается, очень легко жить, когда терять больше нечего.

Самое смешное, я понимал, насколько глупо себя сейчас веду. Слишком драматизирую, слишком остро реагирую на события, раздуваю проблему, опускаю руки – скорее поведение подростка, чем взрослого человека. Более того, я догадывался, почему меня так сильно накрыло.

Дело даже не в чувствах, сказать о которых я так и не успел, а в банальной эмоциональной отдаче. Слишком прочная и глубокая между нами установилась связь, слишком губительным оказался её внезапный разрыв – неизбежная плата за доверие. «Переплёт» же не считал моё состояние угрожающим жизни и не вмешивался, как и было велено, а для того, чтобы запускать его принудительно, мне было слишком всё равно. Главное, я точно знал, что почти наверняка сумею забрать с собой Кра, а остальное меня сейчас волновало мало.

Забавное состояние. Знать, что делаешь всё, лишь бы себя угробить, понимать всю глупость такого поведения – и не иметь воли и желания прекратить.

– Рад видеть тебя в добром здравии, – обратился ко мне подошедший Ашшира, настороженно поглядывая на пуля и неуверенно улыбаясь. Учёный своим появлением прервал зарождающуюся перепалку,и никто из нас почему-то не стал её возобновлять.

– Взаимно, Ашшира. Что здесь случилось?

Пуль смерил нас обоих задумчивым взглядом и отступил на пару шагов, показывая, что не против разговора.

Учёный, приняв такое поведение красно-белого за руководство к действию, жестом пригласил меня подойти ближе к центру зала и камню, возле которого развернули свои датчики местные специалисты. Бесполезное занятие, это я знал точно. А Αшшира, похоже, догадывался.

Рассказ учёного получился коротким и никаких новых подробностей не содержал.

– Зачем он привёл тебя? – негромко спросил собеседник с оглядкой на пуля. Я в ответ пожал плечами.

– Он думает, что я сумею разобраться в этом устройстве. Я пытаюсь помочь.

Ашшира бросил еще один взгляд на Кра, явно хотел что-то сказать, но передумал и вместо меня обратился к кому-то из своих коллег.

Несколько секунд я стоял неподвижно, молча разглядывал камень и даже не пытался вслушаться в разговор шатов. Неподвижный, огромный, этот обломок скалы почему-то казался аккуратным и совсем не громоздким. А ещё я с отстранённым удивлением понял, что не испытываю никаких негативных эмоций, глядя на эту штуковину. Беда с Лу произошла из-за неё, моё нынешнее состояние вызвано ею, но она по-прежнему не казалась опасной или зловещей.

А еще через несколько секунд я, не дожидаясь разрешения или приглашения от местных, двинулся к камню. Зачем? Ещё бы я знал! В этот момент я себе таких вопросов не задавал. Просто шёл, спокойно и уверенно. И, кажется,именно поэтому долгое время оставался незамеченным. Обратили на меня внимание только тогда, когда я аккуратно перешагнул невысокую оградку.

– Эй,ты куда? – окликнул меня удивлённый Ашшира. Кажется, он двинулся ко мне, но я не оборачивался – от камня меня отделяло метров пять.

– Стой...! – это уже Кра. К команде он добавил какое-то незнакомое слово – наверное, выругался. А потом зарычал уже в сторону, охране: – Не стрелять! Οпустить оружие!

Я отчего-то продолжал двигался с той же неторопливой размеренностью и не обращал внимания на происходящее вокруг, так что за это время пуль успел меня нагнать. Налетел сбоку, чуть сзади, сбил с ног. Погасить инерцию не сумел и сам не удержался на ногах, рухнул на меня сверху.

– Ты что творишь? Очнись! – приподнявшись, Кра тряхнул меня за плечо.

Ответил я на это с полным осознанием и большим наслаждением – хуком справа. Сбросил с себя шата и не отказал себе в удовольствии добавить ещё раз. Бил молча и не экономя сил, совершенно не задумываясь. Вернее, где-то на краю сознания скользнула мысль, что cейчас я здорово перегибаю и Кра наверняка не хотел ничего плохого, более того, кажется, пытался меня спасти. Но на благородство меня сейчас не хватало, а вот на месть – вполне. Причём даже не за собственные помятые бока, а за женщину, которой пришлось рискнуть жизнью и проиграть.

Да и не только месть; просто сказывалась накопившаяся усталость и раздражение, столько времени не имевшие выхода.

И – да, не задумываться о том, с кем я имею дело, было особенно приятно.

К некоторому удивлению, пуль оказался отнюдь не слабаком, способным лишь избивать беззащитного. После второго удара он опомнился,и стало... интереснее.

Охрана стояла неподалёку и не решалась вмешаться: стрелять они не могли, чтобы не зацепить командира, да и приказа никто не отменял. А остальные... не удивлюсь, если они делали ставки. И не удивлюсь, если болели за меня.

– Да прекратите вы!

Одновременно с гневным окриком Αшширы в нас полетел какой-то предмет. Шарахнулись мы с пулем одновременно,только шат, в этот момент находившийся снизу, дёрнулся вбок, а я – верх и назад. Уже в этот момент я понял, что учёный банально плеснул в нас водой,и угрoзу это несло разве что самолюбию. Но было поздно, оборвать движение на середине я не мог.

Ρезкий удар и мучительная боль в затылке напомнили о том, что над местом драки нависал бок камня. Перед глазами вспыхнул фейерверк, который через долю мгновения погас и отправил моё сознание в темноту.