Не лекарь. Клан бастардов. Том 1

Глава 1

Удар привёл меня в чувство. Нижнюю челюсть в районе правой щеки обожгло резкой болью. Довольно непривычное чувство – боль. Вернее сказать, с ней то я очень хорошо знаком, вот только давно не испытывал.

– Он кажется всё же жив, господин.

– Жив? Тогда забирайте его! Приведите завтра, на последний этап, – голос, который раздался где-то в глубине просторного помещения, был ослабшим. После слов я услышал громкое хриплое дыхание, которое сменилось сухим кашлем.

Меня тут же подхватили за обе руки и оторвали от каменной поверхности. Я ощутил, как по телу, под тонкой рубашкой, струится пот.

Буквально на секунду я смог разглядеть сгорбленную, тощую фигуру, которая сидела у дальней стены за небольшим столом. Видимо это и был тот, кто отдавал приказы. Лицо разглядеть не удалось, перед глазами была какая-то пелена, которая постепенно расступалась.

Ноги не слушались, а руки безвольно повисли на двоих здоровяках в тёмных балахонах, которые тащили меня по узкому каменному коридору.

Но это не значит, что я был беспомощным. Мозг нещадно работал, анализируя окружающую меня обстановку.

В первую очередь тело. Моё новое тело, которое очень слабо отзывалось на импульсы головного мозга. Мышцы слабые, всё болит. Зрение до конца не восстановилось, голова гудела, во рту пересохло до такой степени, что я ощутил неприятную боль в горле, когда попытался сглотнуть.

Я бросил взгляд на одного из охранников. Здоровенный шкаф – такое определение подходит ему лучше всего. Его крепкая рука, словно звериная лапа, вцепилась в область моего плеча и сжимала его с такой силой, что кость явно едва выдерживала такой нагрузки.

Лицо было скрыто капюшоном, лишь изредка, в свете редких ламп, мне удавалось разглядеть выступающий подбородок, покрытой щетиной.

Через минуту меня швырнули внутрь небольшой камеры и с оглушительным хлопком закрыли металлическую дверь.

– Хорошего вечерочка, – раздался басистый голос из-за двери.

Оба амбала залились смехом и ударив пару раз по двери, будто проверяя её надежность, они начали удаляться по коридору.

И у меня наконец-то появилось драгоценное время на то, чтобы всё обдумать.

Я бегло осмотрел помещение. Узкая кровать с матрасом, к которому даже прикасаться было страшновато. Ведро, которое очевидно служило туалетом. На липком деревянном полу огромные пятна. И мне очень не хочется знать их происхождение.

На мне порванные на бедре брюки, белая рубашка, которая покрылась заметным слоем грязи.

Быстро засунул руки в карманы. Ничего.

И только сейчас я понял, что не проверил самого важного. Я закрыл глаза и сосредоточился. Моё нынешнее тело не позволяло использовать мои способности с той скоростью, к которой я привык за долгие века своего существования.

Век? Новое слово, но которое было полностью мне знакомо. В этот момент стало очевидно, что моё сознание сплелось с памятью прошлого носителя этого тела.

Отлично, значит уже будет проще адаптироваться. Итак, на чём я остановился?

Я снова сосредоточился, закрыл глаза. Как я и ожидал, моя сила осталась при мне, только вот это было верно лишь от части. Мой дар будто разорвали напополам. Этого я и опасался, всё-таки у меня сменилось тело, а это вызывает некоторые опасения. И они оказались оправданы. Ранее я контролировал болезни. Это касалось их лечения, так и их стремительного развития. Теперь же от лечения не осталось и следа. Осталось только развитие заболеваний. Стремительное, смертельное. Досадно, ведь частично своей силы я лишился.

Но всё-таки её часть была со мной, а значит мне пора находить выход из ситуации. Я тут же проверил своё тело.

Само собой теперь я не мог бы вылечить какие-то заболевания, если бы они были у моего нового тела. Но знать об их наличии – это штука очень полезная.

Я всё-таки не лекарь. Хм, лекарь – это ещё одно новое слово, которое теперь кажется мне очень знакомым, можно сказать родным. Совсем скоро я перестану даже обращать на них внимание.

Я осмотрел стены своей камеры. Потрогал их, ощущая прохладу, которую они источали. Втянул ноздрями прохладный воздух и поморщился от кислого запаха, который царил в помещении.

Я уселся на край кровати после того, как мне удалось обнаружить самое “чистое” место на матрасе.

Сейчас у меня появилось время, чтобы всё обдумать. Что последнее я помню?

Предательство.

От этого воспоминания я ощутил, как больно сжались челюсти. Я вспомнил, как получил удар в спину. Жил сотни лет, карабкался вверх в ордене, который присматривал за десятком миров.

Мой дар, связанный с болезнями, позволил занять высокое положение. Кто может быть наделён властью? Конечно тот, кто способен ускорить течение любой болезни. Правда моя работа в ордене заключалась не в этом. Я был чем-то вроде механизма изучения. Болезней много, их требуется изучать, контролировать. С моим полным даром я мог и убрать любую болезнь из тела существа. Сейчас же со мной осталась лишь часть этой способности. И не лучшая её часть.Годы в ордене не прошли бесследно. Я научился забирать энергию, восстанавливать собственные силы. Это практически безграничная власть.

– Состоял в ордене, а теперь сижу в этой помойной яме, – захотелось что-то пнуть, да посильнее, но в камере ничего нужного не оказалось. Пинать ведро с отходами жизнедеятельности не особо хотелось. Как и бить каменные стены.

Я ещё раз бросил взгляд на кровать, пытаясь заставить себя лечь, чтобы отдохнуть, но меня отвлёк голос.

Раздался он совсем рядом, но при этом звучал слегка приглушённо. Я сразу понял, что голос идёт из соседней камеры.

– Вернулся? Я уж подумал, что всё, каюк тебе.

В памяти всплыли обрывочные воспоминания, голос был мне знаком. Я говорил с ним раньше. Точнее предыдущий владелец этого тела, который очевидно, всё-таки умер на том столе.

Это ещё один узник места, в котором я оказался.

– Живой, – спокойной ответил я и подошёл к двери.

Единственным источником света в моей камере было небольшое окно прямо по центру металлической двери. Само собой оно дополнительно было закрыто решёткой, поэтому просунуть туда руку было невозможно. Зато удалось хотя бы немного осмотреться. Голос звучал из левой камеры от меня, поэтому я посмотрел в ту сторону.

– Ты выглядел так, будто не переживешь второй этап, малец.

Голос был старым, ослабшим. После этой фразы он зашёлся протяжным кашлем.

В голове, словно яркая вспышка, всплыла целая куча воспоминаний. С ним я уже разговаривал. Пару дней назад, когда очнулся здесь. Он также удивился, когда меня забрали из камеры первый раз.

– Всегда знал, что магия аристократов сильна. Но чтоб настолько, – продолжал узник соседней камеры. – Не каждому дано выдержать хотя бы один этап, когда из тебя забирают всю энергию и направляют её на поддержание жизни этого старого куска дерьма.

Очевидно, что речь шла о том человеке, которого я успел заметить в том помещении, где явно проводили какой-то ритуал.

И вновь в голове вспышка. Обрывок воспоминаний, что-то далёкое и очень знакомое. Какой-то текст из старой книги.

Ритуал продления жизни – древняя, запрещённая магия, с помощью которой человек мог продлить себе жизнь. Цена – жизнь другого человека, который обязательно должен обладать магическим источником энергии, то есть быть магом. Ритуал презираем и запрещён во всех странах мира.

Знакомая история. Там, где располагался мой родной мир, был полно подобных ограничений. Судя по тому, что мне удалось выудить из обрывков память, здесь подобного было не так много.

И очевидно, что сейчас я нахожу в том месте, где подобный запрет грубо нарушался.

Кто-то хочет продлить свою жизнь за мой счёт? Разбежался. Пора с этим заканчивать.

– Ты чего-то притих, совсем хреново? – голос из соседней камеры вырвал меня из раздумий.

– Всё нормально, – без эмоционально ответил я. – Ты давно тут сидишь? – вопрос пришлось задать, так как в памяти ответа на него не нашлось.

– С неделю, – он вновь зашёлся кашлем. – Рад что ты спросил. До этого ты как-то не интересовался.

Я попытался найти ответ на вопрос, кто этот человек, который является моим первым и пока единственным собеседником в этом мире. И ответа снова не было.

Неужели тот, чьё тело теперь является моим, не поинтересовался? Хотя, судя по воспоминаниям, болтали они совсем немного.

– И почему ты здесь? – отрешённо спросил я, всё ещё роясь в воспоминаниях.

– Я проник в усадьбу, хотел поживиться. Как ты понимаешь, получилось у меня не очень, – он рассмеялся, а потом снова начал кашлять. Я услышал, как он сплюнул на пол и пару раз с хрипом вдохнул. – Мне конец, так что уже всё это не важно.

Я бы мог увидеть, какие болезни, очевидно, убивают его. Но для этого необходим был визуальный или тактильный контакт, что сейчас было невозможно.

Да и какая разница? Помочь всё равно не получится, для этого нужен лекарь. Или мне нужно выбраться от сюда, тогда помощь оказать вполне возможно. Мне всё-таки нужен тот, кто поможет освоиться в этом мире, хоть благодаря воспоминаниям он и ощущается, как очень знакомый.

– У тебя есть идеи, как от сюда выбраться? – спросил я, не питая особых надежд, но сейчас любая мысль могла оказаться крайне полезной.

Он рассмеялся, а потом снова зашёлся кашлем.

– Ты думаешь…думаешь, что сможешь от сюда выбраться? Они за первый этап подавили твою магическую энергию настолько, что можешь даже и не мечтать.

Само собой он не мог знать, что в теле этого аристократа теперь другая сила, которую подавить ещё никто не успел. Но я не стал раскрывать эту особенность. Я всё-таки не знаю, кем может оказаться тот, кто сидит в соседней камере.

– Если допустить, что какая-то сила осталась. Как бы ты пытался выбраться? – я продолжал допрос, сейчас была важна любая информация. – Ты же наверняка хорошо изучил поместье, а не влез сюда вслепую.

Их соседней камеры раздался смешок.

– Всё так. Я не дурак, чтобы лезть в поместье аристократа, которое наполнено охраной и системами безопасности. Тем более этот аристократ сам граф Баварский.

– Тогда я слушаю.

Я прислонился к двери и приготовился впитывать всю информацию, которую только смогу получить. Никогда не знаешь, что может пригодиться. Сейчас важным может оказаться любой фактор.

– Три этажа. Подвал, как ты видишь, оказался несколько больше, чем на той планировке, которую мне удалось раздобыть, – он снова прокашлялся и продолжил. – Видимо наш аристократ решил организовать тут дополнительные помещения, в которых мы с тобой и застряли. Так, камер в подвале я не видел. Видимо боится утечки. Из охраны те двое, что привели тебя. И ещё с десяток человек по всему зданию. Везде, кроме третьего этажа.

– Почему на третьем нет охраны? – перебил я. В голове я пытался смоделировать картину поместья, которую описывает мой собеседник. Получалось не очень, мало деталей.

– Там весь этаж оформлен под его спальню. Охрана есть только у лестницы, которая ведёт на этаж.

Значит слабым местом был верхний этаж. Проблема в том, что для побега мне нужно подняться до первого этажа, а не до третьего. Хотя, возможно, стоит и заглянуть к хозяину дома, задать парочку вопросов.

– Что ещё? – спросил я, осматривая коридор. В его дальнем конце виднелась запертая дверь. Наверняка присматривать за ней приставили пару амбалов.

– Камеры над главным входом, внутри на первом этаже. Про второй и третий информацию я не нашёл.

Камеры беспокоили меня меньше всего. Очевидно, что тут происходят незаконные вещи. И если один из “заключённых” выберется, то никто не потащится с этими записями в органы правопорядка. Значит о них можно не волноваться.

– План каждой комнаты я тебе тут не нарисую, уж прости, – он зашёлся смехом, который тут же сменился кашлем.

– Ты ранен? – спросил я, сменив тем самым тему разговора. Я понимал, что большее об усадьбе уже не узнаю.

– А ты лекарь?

– Нет. Далеко не лекарь, – ухмыльнулся я. – Но в болезнях разбираюсь, если тебе интересно.

– Тогда и толку от этого разговора не будет. Мне диагноз не требуется.

– Сколько протянешь?

Странное дело, я даже не видел его лица. Я даже не знал, говорит ли он правду, но мне хотелось вытащить его. Наверное, это та частичка благодарности, которая образовалась в моей душе в обмен на ценную информацию.

– Если бы ты спросил об этом вчера, то я бы ответил, что умру завтра. Пожалуй, мой ответ не изменится. Завтра я умру.

Он вновь начал кашлять. В этот раз приступ продлился несколько минут. Я же начал судорожно думать. Пару раз толкнул дверь камеры. Она будто была частью каменной стены и не разу не двинулась. И вскрыть замок я не мог. Камера была достаточно надёжным местом, так что выбраться из неё было невозможно. По крайней мере сейчас.

Наконец кашель за стеной прекратился.

– Я, пожалуй, посплю. Чего и тебе советую. Завтра у тебя новый этап, так что наберись сил и успей поговорить с богами, – посоветовал мне голос из соседней камеры, и я услышал, как скрипнула его кровать. – Мы оба должны были умереть сегодня. И видимо оба умрём завтра.

С последней репликой я не был согласен. Но вот что касается части отдыха – да, он прав. Сейчас выбраться из камеры у меня не было никакой возможности, поэтому я последовал его совету и уселся на матрас.

– Последний вопрос, можно? – приглушённый голос вновь зазвучал из-за стены.

– Валяй, – как-то безразлично ответил я.

– Ты ведь Михаил Матвеев, да?

Мою голову пронзила яркая вспышка. Сотни…тысячи моментов, которые прокручивались в голове, словно кадры какого-то очень знакомого фильма. Они быстро сменяли друг друга, стройными рядами уходят куда-то далеко, на задворки памяти.

Но общая картина осталась цела. Михаил Матвеев. Теперь это имя и фамилия принадлежат мне.

– Да, – отрешённо ответил я, всё ещё стараясь как-то обуздать тот поток информации, который заполнил мою голову.

– Я так и знал. Видел твоё фото в новостях. Пропавший младший сын уважаемого клана Матвеевых. А ты вот где, – он снова усмехнулся и через пару минут я уже слышал протяжный храп.

И он был прав. Я действительно младший сын Сергея Матвеева, главы клана Матвеевых, древнего рода, который своими корнями уходит глубоко в историю. Ещё я вспомнил, что являюсь всего лишь бастардом.В воспоминаниях, которые теперь принадлежали мне, с чем также предстояло свыкнуться, всплыл смутный образ высокого, полного человека в возрасте, с седыми волосами и густыми бровями. Его суровый взгляд смотрел прямо на меня и никакого намёка на уважение и родительскую заботу в них нём не было.

Рядом ещё один образ. Силуэт такой же высокий, широкоплечий. С гордо поднятым подбородком. Смотрит на меня сверху вниз. Старший сын, мой брат.

От двоих идёт такая ненависть ко мне, что я даже поёжился.

Воспоминания, как вспышка, начали понемногу угасать и силуэты растворились в темноте оставив меня в одиночестве. Меня окружала прохлада и зловонье. Свет, проникающий через небольшой окошко в двери, был настолько тусклым, что практически не давал никакого эффекта. Я был окружён тьмой, которая словно подкрадывалась ко мне. Вокруг веяло безнадёжностью моего положения.

И наверняка так и было, до того момента, как я оказался в этом теле.

И теперь всё изменится.

Я закрыл глаза, предаваясь приятным мыслям. Это мой шанс начать всё сначала. И я его не упущу ни при каких обстоятельствах. Постепенно я начал ощущать, как усталые мышцы расслабляются. Головная боль, которая преследовала меня с самого начала, начала заметно ослабевать.

Уже завтра я выберусь от сюда и начну свой путь наверх.

Под этим мысли погружаться в сон было очень приятно. Это был тот сон, который ты даже не успеваешь ощутить, когда приходит время просыпаться.

В моём случае началом конца стал крик охранника, который подошёл к двери. Я услышал его сквозь пелену сна, но реагировать не стал.

Само собой специально. Сейчас мне нужно было, чтобы он вошёл в камеру.

Я услышал, как ключ проворачивается в дверном замке с характерным скрежетом. Как скрипнул дверные петли. Сквозь прикрытые веки я увидел, что в моей камере стало гораздо светлее.

Дверь была открыта. Охранника подошёл ко мне, не ощущая никакой опасности.

– Я сказал вставай, дохляк! – рявкнул он и схватил меня за плечо.

Это и была его главная ошибка.