Не стой у мага на пути. Том 4

Глава 1 Дело плохо, Райс

Босиком, в не застегнутых толком штанах, я бросился по коридору. На пути у меня стоял Гурвис. Парень был до предела потрясен и растерян, из-за чего нерасторопен. Пришлось оттолкнуть его в сторону — сейчас было не до проявлений вежливости.

Я нагнал Ольвию ровно напротив стойки распорядителя, за которой стояла Флайма. Рядом с Флай оказался господин Антагол, что-то сурово говоривший ей до того мгновения пока не увидел меня.

— Ольвия! Постой! Ольвия! — окликнул я графиню, перепрыгивая через последние ступеньки.

Она было бросилась к двери, но неожиданно остановилась, повернулась ко мне. И в этот момент госпожу Арэнт затрясло. Я знал, что произойдет дальше. И очень скверно, что помимо меня сейчас это «что произойдет», придется узнать хозяину таверны, Флайме и нескольким постояльцам, не вовремя оказавшимся в зале.

Вскинув голову к потолку, Ольвия взвыла точно боли, от терзавшей грудь. На ее пальцах тут же с хрустом начали расти когти. Крупные, загнутые, нервно вздрагивающие вместе с графиней. Платье затрещало, пошло по швам, превращаясь в лохмотья. Темно-бурая шерсть быстро проступила на теле. Сейчас госпожа Арэнт стала похожей на огромную пантеру или даже львицу, поросшую длинной жесткой шерстью. Стоя передо мной на задних лапах, она оказалась выше меня.

Выглянувшие в зал постояльцы с криком бросились прочь по коридору. Флайма застыла с изумлением и ужасом, господин Антагол тут же нырнул под стойку.

— Ольвия, пожалуйста, не нервничай так! — я подошел к ней, взял ее тяжелую лапу, взмахом которой она могла убить человека. — Узел света! — напомнил я. — Не погружайся в него, просто удерживай внимание. Главное, осознанность и разделенное внимание!

— Райс, ты убил меня… — прорычала графиня. — Лучше бы этот день и все следующие не наступили для меня никогда!

— Ольвия!.. — я обнял ее, прижимаясь щекой к жесткой шерсти.

— Ты не виноват, Райс. Я все понимаю… Виновата только я и это проклятое письмо, — неожиданно она лизнула меня в лоб мокрым, шершавым языком. — Прости.

— Пожалуйста, послушай сейчас меня, — я пытался заглянуть в ее глаза, похожие на кусочки темного янтаря, но они метались, не задерживаясь на мне. — Слушай и не спорь! Сейчас мы поднимемся в мою комнату! Оставайся в таком виде, как есть! Там я дам тебе одежду. А главное, нам очень нужно поговорить — мы это сделаем у меня!

— Нет, Райс, нет. Нам не нужно говорить. Пусти меня. Я пойду. Мне нужно домой — это все, что мне нужно, — слабо прорычала она.

— Не отпускайте ее, господин Ирринд! Ради всех богов, не отпускайте! Тем более домой! — раздался за моей спиной голос Гурвиса. — Ее хотят убить! Дерхлекс и еще какие-то люди! У нее дома засада!

— Мне все равно! Я пойду! — обладая силой зверя, Ольвия легко вырвалась из моих рук.

— Постой, дорогая! Пожалуйста! Очень тебя прошу! — я преградил ей путь, став у двери и раскинув в стороны руки. — Ты же знаешь не хуже меня, если люди любят друг друга, то любое непонимание можно решить в честном разговоре. Я тебя люблю. А ты?

Госпожа Арэнт остановилась, глядя на меня печальными глазами, похожими на кусочки треснувшего янтаря. Сейчас мне показалось, что за ними я вижу другие глаза — глаза той, настоящей Ольвии.

— Ты еще спрашиваешь⁈ Я тебя люблю Райс больше жизни, но какой смысл об этом теперь говорить? — она снова заплакала.

Это было необычно даже для меня, прожившего множество жизней и повидавшего всякое. Из ее глаз потекли слезы, черными ручейками увлажняя оскалившуюся морду. Прерывистое, утробное рычание донеслось из груди. И ее стало так жалко! Наверное, мне не было бы столь жалко человека, как этого плачущего зверя.

— Говорить всегда есть смысл. Идем за мной! Идем! — настоял я, схватил за лапу и потянул к лестнице.

Антагол, с опаской выглядывая из-за стойки, кажется, попытался окликнуть меня, но я будто его не заметил.

Гурвис очень помог мне. Он подключился уже за поворотом лестницы. Тоже взял Ольвию за лапу и произнес:

— Ваше сиятельство! Умоляю, послушайте господина Ирринда! Пожалуйста, доверьтесь ему!

Когда мы поднялись, Флэйрин стояла в коридоре, одетая наспех, в перекошенном платье, растрепанная. Пожалуй, она была единственной из обитателей таверны, кто, увидев оборотня, не проявил ни капли испуга. Вот только сейчас я не брался даже предположить, какие мысли проносятся в уме моей вампирши. Явно эмоций и мыслей у Флэй было очень много. Именно поэтому я не мог их распознать ни на ее лице, ни в глазах. Вампирша проводила нас взглядом, когда мы прошли мимо, и сама последовала за нами.

— Райс! Я не хотела писать это письмо. Меня заставили. Проклятый Гархем! — простонала Ольвия, осунувшись, ослабнув телом.

Я побоялся, что сейчас невольно она начнет превращаться в человека. Предстанет перед нами обнаженной, и это обернется дополнительной болью для нее.

— Успокойся, моя дорогая! Сначала просто успокойся и держи внимание в области зверя. Потом все расскажешь, — я мягко погладил ее лапу, заводя в открытую дверь. Миг подумал и повел ее в водную комнату. — Иди сюда. Иди! — настоял я, преодолевая сопротивление графини. — Здесь обернешься. Спокойно, никто не увидит. Я дам тебе свою одежду.

Для меня сейчас было очень важно хоть на пару минут переговорить с Флэйрин без Ольвии. Чтобы это сделать, увести графиню в водную комнату стало неплохой идеей. Госпожа Арэнт больше не сопротивлялась: зашла за мной, остановившись в тесном, пахнущем сыростью помещении, пусто глядя на бронзовый таз и трубы, покрытые зеленоватой патиной.

— Сейчас принесу свою сорочку и штаны, — сказал я, погладив ее по плечу. — А потом, пошлем Гурвиса на рынок, купит тебе что-то подходящее на первое время.

Ольвия не ответила. Ее глаза по-прежнему были мокры и слегка светились в полумраке.

Я вышел, испуганного Гурвиса отослал в коридор взмахом руки и словами:

— Пожалуйста, постой пока там!

Вытянул из шкафа свою порванную, но чистую сорочку, штаны, которые я ни разу еще не надевал и повернулся к Флэйрин. Она выжидательно смотрела на меня.

— Ты меня не бросишь, Райс? — спросила она, когда я сделал шаг к двери в водную комнату.

Я поднял палец, призывая ее пока помолчать. Отнес Ольвию одежду и, вернувшись к вампирше, шепотом сказал:

— Очень тебя прошу, ради меня, будь к ней добрее. Она мне дорога и я ее тоже люблю. Не разбивай мне сердце, и ей не делай больно. Ты же видишь, что с ней.

— Только ради тебя, Райс. У меня нет причин быть к ней добрее, но я постараюсь, — тоже шепотом ответила вампирша. — Ты останешься со мной?

Боги, какой сложный вопрос! Я не знал, что сказать. Раньше для меня Ольвия значила намного больше, чем кто-либо другой. Но теперь Флэйрин стала мне так же дорога. Я не хотел, просто не мог порвать с ней.

— Райс! — острые ноготки Флэй вонзились в мою руку. — Отвечай!

— Я останусь с тобой и с ней тоже не могу расстаться, — ответил я. — Она же сказала, то письмо ее заставили написать. Позже это обсудим. Спросим, что у нее случилось. Она любит меня, Флэй. Пойми это! И я ее люблю! И тебя тоже…

— Мерзавец! Я бы хотела выпить всю твою кровь… — ее сильные пальцы сдавили мое плечо. — Но тогда не будет тебя… Я не хочу так. Я хочу, чтобы ты был всегда. Я тебя тоже люблю!

Я обнял ее и поцеловал.

— Надо найти решение, моя принцесса. Такое, чтобы не было слишком больно никому. Извини, вернусь к ней. Я сейчас очень нужен ей, — отпустив вампиршу, я направился к плотно закрытой двери.

К моему возвращению Ольвия уже обернулась в себя и даже успела накинуть на плечи мою сорочку. Увидев меня, она отвернулась к стене и снова заплакала.

— Райс, не надо! Не надо этого! — она попыталась вырваться из моих объятий, но я ее удержал. — Все кончено. Мне жить не хочется! Понимаешь?

— Понимаю. Прости, но я из письма понял, что ты решила расстаться со мной. Выбрала Малгара, — я прижался к ней сзади, зарывшись лицом в ее волосы. — Для меня это было огромным потрясением!

— Таким, что ты сразу побежал к вампирше? Ведь меня не было всего несколько дней! Велисса всемогущая, как больно! Лучше бы меня сразу убил Малгар! — она вздрогнула, наверное, вспоминая что-то.

— Так вышло. Вампиры напали на эту таверну, тяжело ранили моего ученика и убили его возлюбленную. Чтобы найти тех негодяев, я вынужден был обратиться за помощью к Флэйрин. За помощь мне Флэй изгнали из клана, — попытался объяснить я, хотя это было лишь половина правды. Ведь я виделся с Флэйрин в ночь, когда вернулся Малгар. Уже тогда мы сблизились почти до отношений любовников.

— Убили? Ту девушку-эльфийку, которую привязал какой-то вампир⁈ — графиня тут же вспомнила мой рассказ о Салгоре и Талонэль.

— Да. Салгор, к счастью, выжил и поправляется. Он лежит через несколько комнат отсюда. Я тебе все потом расскажу. Случилось очень многое, чтобы все пересказать быстро. Но у тебя, как я понимаю, случилось еще больше всего. Одевайся, моя дорогая. Расскажи все сначала ты, но желательно при Флэйрин. Это важно, чтобы между нами было доверие, — я застегнул на госпоже Арэнт верх сорочки, явно великоватой для нее, и подал штаны. — Надень, пожалуйста.

— Скажи правду, ты любишь меня или Флэйрин? Если любишь меня, если ты со мной не играешь, Райс, я могу многое тебе простить. Простить, наверное, все, чтобы ты не сделал. Но если ты меня не любишь, тогда просто нет смысла говорить об этом. Скажи сейчас! Я не могу больше оставаться в мучениях! — Ольвия замерла, прижимая к груди мои штаны.

— Дорогая моя, я люблю тебя всем сердцем. Поверь! Твой слуга знает какое потрясение я испытал от того рокового письма. Но есть еще Флэйрин. Теперь она мне тоже не безразлична. Наверное, тебе трудно это понять и в такое поверить, но, пожалуйста, поверь — это так. Ты сможешь понять меня, если вспомнишь, как я учил тебя разделять внимание. Когда ты одновременно удерживаешь его на разных областях сознания, когда оно есть одновременно и там, и там. Так и с моей любовью: в моем сердце есть и ты, и Флэйрин, — старательно объяснил я. — Ты же знаешь, я — маг. Причем необычный маг, имеющий опыт других миров. Во мне многое устроено иначе.

— Райс… — она покачала головой, со страданием глядя на меня. — Наверное, это возможно, но… Но мне это очень сложно понять. Давай… — она начала неумело надевать штаны, вцепившись в мою руку, чтобы не упасть. — Давай просто простим друг друга. Что будет дальше, я не знаю. Мне очень важно понимать, что ты не злишься на меня из-за письма и прощаешь за ту боль, которую я тебе причинила. Я не должна была этого делать! Но я сделала: из-за большого испуга, из-за злости на Дерхлекса, из-за сумасшествия, которое на меня нашло в тот день.

— Я на тебя не злился. Я лишь не понимал, почему ты так поступила. Чтобы понять, что я не сержусь на тебя, сейчас не нужны мои слова, — я обнял ее и поцеловал в губы. Долго, как это делал в тот последний наш день, когда мы расстались. — Идем в комнату. Дальше поговорим при Флэйрин. Не хочу, чтобы она думала, будто я что-то скрываю от нее.

— Подожди, — графиня едва устояла на ногах, когда я потянул ее за собой, слишком длинные, не застегнутые штаны спутали ее ноги.

Я помог ей с застежкой, и мы вышли. Неожиданно для меня первой заговорила Флэйрин. Она встала из-за стола, где по-прежнему лежала сверкающая горка нашей ночной добычи, и сказала:

— Госпожа Ольвия, я поняла, что с вами стряслась какая-то беда и это письмо не отражает ваши мысли и намерения относительно моего Райса. Я осуждала вас за него в разговоре с господином Ирриндом, говорила, что вы бесчестная женщина, повертели им и бросили. Но теперь начинаю понимать, что у вас были на то какие-то особые причины. Раз так, то я обвиняла вас зря.

— Я еще раз попытаюсь объяснить то, что произошло, — Ольвия, чувствуя себя, неловко стала посреди комнаты, сминая в пальцах край моей сорочки. Без интереса глянула на монеты и драгоценности, лежавшие на столе и продолжила: — Я очень виновата перед тобой за это письмо, — графиня перевела взгляд на меня, давая понять, что ее слова в первую очередь адресованы мне: — С одной стороны, Дерхлекс заставил меня написать его, угрожая, что иначе скажет Малгару. Скажет, что ты — мой любовник. Оказывается, этот подлец много дней вынашивал такой план — план сделать так, чтобы ты больше никогда не появился возле меня, и тогда бы он, шантажируя меня мог бы и дальше занимать должность моего личного мага. Для этого Гархем даже заставил доносить ему на меня моего же дворецкого: передавать наши с тобой разговоры, быть свидетелем твоих визитов. Я, конечно, очень испугалась, что Гархем может все это рассказать Малгару и призовет в свидетели слуг. Малгар мог убить меня. Вряд ли в моем доме, а в загородной поездке это не составило для него труда, списав все перед герцогом на несчастный случай.

Ольвия перевела дыхание, встретившись взглядом с Флэйрин и, сев на край кровати, продолжила:

— Поверь, в тот день я боялась больше не за свою жизнь, а за твою, Райс. Если бы Дерхлекс узнал о том, что мы любовники, он бы убил тебя самым жестоким образом.

— Госпожа Арэнт, вы, наверное, слишком переоцениваете силу своего мужа и слишком недооцениваете Райса. Не будет преувеличением, если я скажу, что Райс способен справиться с пятерыми такими как Малгар. Хотя я слышала, что о силе и жестокости вашего мужа ходят легенды, — заметила Флэйрин, перебирая в пальцах ожерелье из нашей вчерашней добычи.

— Я не сомневаюсь в силе человека, которого я люблю, — отозвалась графиня, — но Малгар не один, с ним много его друзей оборотней, есть сильные воины. А главное, Малгар коварен и часто прибегает к хитростям. И еще, — Ольвия снова перевела взгляд на меня, — я посмотрела на все это с другой стороны и рассудила, что пока мы с графом не уедем из Вестейма, пусть лучше ты будешь думать, что я решила прекратить с тобой отношения. Пусть ты подумаешь обо мне плохо, как о нечестной женщине, игравшей тобой в свое удовольствие, но это все лучше, чем опасаться, что ты начнешь искать встречи со мной, и вместо этого найдешь ее с Малгаром. Я трусиха, Райс. Прости. В этом теле, которое может превращаться в жуткого оборотня на самом деле заячье сердце и робкая душа.

— Как тебе удалось бежать от него и почему Гурвис говорит, что в твоем доме Дерхлекс с какими-то людьми? — спросил я, сев с ней рядом и глянув украдкой на Флэйрин.

На лице вампирши не возникло протеста, даже когда я обнял графиню. Я был благодарен Флэй, что она вела себя так, не стараясь задеть Ольвию, как это было при первой их встрече.

— Будете слушать? Это долгая история. Кстати, она связана с твоей бывшей подругой — Ионой, — сказала Ольвия, немного расслабившись в моих объятьях.

— С эльфийкой⁈ — изумилась Флэйрин. — Расскажите, госпожа Арэнт. Право это очень интересно даже мне!

— Вы ее тоже знаете? — графиня вскинула бровь.

— Да. Эта дрянь очень старалась поссорить нас с Райсом. И ей это почти удалось. Она разозлила меня. Пришлось разбить о ее дурную голову кувшин с вином. Оно текло по ее лицу красными струйками, напоминая мне о крови. Но скажу честно, я бы не рискнула пить ее кровь, опасаясь, что она ядовита, — проговорила вампирша с раздражением, живо вспоминая произошедшее в «Око Ворона».

— Я все расскажу. Только мне нужен Гурвис. Он в коридоре? — Ольвия повернулась к двери.

— Да. Сейчас позову, — я встал, думая, что вроде изначально жуткая ситуация постепенно выравнивается. Острые эмоции уже не раздирают госпожу Арэнт. Я не знаю, как она поведет себя дальше, но теперь в моих силах повлиять на нее, и постараться вернуть наши отношения. Открывая дверь, я вспомнил о Салгоре. Хотя я навещал его перед сном, следовало заглянуть к нему сейчас и позаботиться о завтраке для него, да и для всех нас. Тут же вспомнилась старуха Карлен. Ведь мы же обещали навестить ее утром и принести говяжьей крови.

— Гурвис, зайди, госпожа зовет, — пригласил я, открыв дверь.

Слуга вошел, несколько растерянно сминая в руках дорожный мешок, добротный, кожаный, вряд ли принадлежавший ему.

— Гурвис, сходи, пожалуйста, на Важный рынок. Мне нужно платье. Посмотри примерно на мой размер, выбери покрасивее, но без вышивки. Лучше лувриского пошива, — попросила Ольвия. — И, знаешь… Купи три. Три разных, чтобы я могла выбрать. Деньги в дорожном мешке.

— Госпожа Арэнт, я могу дать получение вашему слуге? — спросила Флэйрин взяв из горки на столе несколько серебряных монет.

— Да, конечно. Мне будет приятно, если Гурвис сможет помочь вам, — говоря это графиня даже слегка улыбнулась.

— Только это займет немало его времени, — предупредила вампирша и, когда Ольвия кивнула, обратилась к слуге. — Сходи в мясной ряд и купи две бутылки свежей говяжьей крови. Обязательно свежей. Скажи, что надо для одной очень сердитой госпожи. Одну бутылку принесешь мне, а вторую нужно отнести в Румус, — Флэйрин стало немало труда, чтобы объяснить, где найти Карлен. — Старуха — вампирша, — добавила Флэй, — выглядит она страшновато и может напугать тебя грозными речами, но ты ее не бойся. На самом деле она добрая. Передай ей, что Флэйрин помнит о ней и придет вечером.

Едва Гурвис убежал, сжав в кулаке серебряные монеты, как дверь распахнулась и в комнату вошла Флайма. Глаза ее были испуганы, метались по сторонам. Первые мгновения она не могла произнести ни слова.

— В чем дело, Огонек? — спросил я, шагнув к ней.

— Дело плохо, Райс… — отозвалась она.