Не ускользай от меня

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Пальцы Гэбриела крепче сжали ее ладонь, когда она попыталась вырвать ее. Он смотрел на затылок таксиста.

— А разве ты мне не говорила? — после короткой паузы спросил он.

— Нет! — Райэннон сердито рванула руку, и он отпустил ее. Она боролась с желанием забиться в угол и свернуться в клубок или остановить такси и выйти прямо сейчас.

Если она выйдет, Гэбриел последует за ней. Здесь по крайней мере есть третье лицо, потенциальный союзник. Может быть…

Она выпрямила спину и приказала себе быть спокойной и рациональной. Это трудно, когда сердце страшно колотится, а во рту пересохло, словно в пустыне.

— Я никогда не даю клиентам свой адрес.

Гэбриел не шелохнулся. Он скрестил руки на груди и сидел в своем углу, повернув к ней лицо. Свет уличных фонарей время от времени на кратчайший миг освещал его лицо, превращая в незнакомца.

— Я надеялся, что представляю нечто большее, чем клиент, — низким, очень спокойным голосом произнес он.

— Как ты нашел его? — Райэннон набрала побольше воздуха.

— В компьютере «Энджелэйра». Ты говорила, что пользуешься нашими услугами.

Ну конечно. Она часто посылала купленные у нее предметы искусства в другие страны, пользуясь именно этой транспортной фирмой.

— Ты искал в компьютере? — В вопросе ледяной холод. Голос резкий. Наверное, он делал так и раньше. — Так ты обычно знакомишься с женщинами?

— Нет! — Он выпрямился. — Я искал что-то другое и увидел твое имя.

— И запомнил мой адрес? Ты не имел права! — в ярости прошипела она.

— Я не подумал. Прости, Райэннон, — спустя минуту проговорил он. — Я не хотел огорчать тебя.

— Я не огорчена, — взвилась она. — Я в ярости. Как ты смел сделать такое со мной? Это неэтично!

Гэбриел знал, что она права. Адреса клиентов являлись конфиденциальной информацией. Он бы шкуру заживо снял с сотрудника, если бы поймал его на использовании адреса клиента в личных целях. Когда ее имя появилось на листе, который он изучал, Гэбриел машинально прочел адрес. Не мог не прочесть. Редко возникавшее чувство стыда охватило его. Он всегда считал себя честным и порядочным и в деловой, и в личной жизни. И гордился этим.

Конечно, он не собирался пользоваться этой информацией. Просто ему показалось, что Райэннон сама ждала, когда он скажет водителю, куда ехать. И он, не подумав, назвал ее адрес.

— Это получилось ненамеренно, — продолжал он. — Мне остается только попросить прощения. Больше я ничего не могу сделать. Хочешь, я встану на колени?

— Мне не надо, чтобы ты становился на колени, — натянуто проговорила она. — Я лишь хочу, что никто не вмешивался в мою частную жизнь.

— Обещаю. Больше я никогда не вмешаюсь. — Инстинктивно он протянул ей руку. Но положил ее на сиденье между ними. Он без слов проклинал себя за неумение справиться с ситуацией. — Это была случайность. Клянусь.

У Райэннон болезненная судорога скрутила живот. Холодом нахлынули старые воспоминания. Она обхватила себя руками и сжалась в углу. Надо подумать. И хорошо бы подальше от волнующего присутствия Гэбриела. Она отвернулась и, ничего не видя, смотрела в окно. Мелькали фонари, темные дома, случайные огоньки приветствовали запоздалых домочадцев.

Весь остаток дороги Гэбриел будто воды в рот набрал и неподвижно сидел в своем углу.

— Не выключайте счетчик, — сказал он, когда такси остановилось перед ее домом. Он последовал за ней по короткой дорожке к двери. Улица была хорошо освещена. Райэннон убедилась в этом, прежде чем переехала сюда. И на маленькой лужайке никаких кустов. Спасительный свет провожал их все три шага до крыльца.

Не глядя на Гэбриела, она вставила ключ в замок.

— Догадываюсь, что ты не собираешься пригласить меня.

Она открыла дверь, оставив маленькую щелку, и нехотя повернулась к нему лицом.

— Спасибо за приятный вечер.

— Это был потрясающий вечер, — с сожалением вздохнул он, — пока я не влез в него копытом. Разве не так?

Она отвела взгляд в сторону ждущего такси. Водителя не было видно. Гэбриел явно не собирался уходить.

Палец коснулся ее щеки, затем скользнул к подбородку. Он чуть-чуть поднял его, чтобы заставить Райэннон посмотреть ему в глаза.

— Не позволяй моей тупости все испортить.

Большой палец обводил ее губы. Легкая ласка вызвала чувственное покалывание в теле. Она замерла. Затем он наклонился и прижался в мимолетном поцелуе к ее брови.

— Доброй ночи, Райэннон, — сказал он и в следующую секунду уже шагал по дорожке к такси.

На следующий день Райэннон переставляла изделия из стекла на полке в галерее, когда голос за ее спиной произнес:

— Мисс Райэннон Льюис?

Она обернулась, держа в руках изысканную стеклянную вазу. Рассыльный в кожаной куртке протягивал ей букет роз абрикосового цвета. Ваза выскользнула у нее из рук. Мелкие осколки рассыпались по выложенному плиткой полу.

Мужчина с восклицаниями отступил назад. Из подсобки выскочил Пери.

— Черт! — растерялся рассыльный. — Простите! Я не думал, что испугаю вас.

— Ничего, все в порядке, — успокоила его Райэннон, когда смогла говорить. Сердце вернулось на свое обычное место. — Это не ваша вина.

— Это вам, — сказал рассыльный, протягивая ей цветы.

Она уставилась на букет. От аромата цветов у нее началась тошнота.

— Ничего. Я возьму цветы, — сказал Пери, подойдя к ней.

— Простите, — еще раз повторил рассыльный, с облегчением отделавшись от цветов и обходя разбитое стекло. — Ужасно, — бормотал он, остановившись рядом с покупателем, который с любопытством разглядывал Райэннон и Пери.

— Будьте осторожны, оставайтесь на месте, — сказал Пери. — Сейчас мы мигом все уберем. — Он посмотрел на Райэннон. — Ты в порядке?

— Да. — Возьми себя в руки! — Забери это. И пожалуйста, принеси щетку и совок. — Она прошла, минуя стекло, к своему месту у конторки.

К тому времени, когда покупатель ушел, Пери уже убрал стекло и протянул ей маленький белый конверт.

— Это было в розах, — сказал он.

Она с минуту колебалась, потом открыла конверт, заглянула в него и вытащила визитку с одной буквой «Г».

— Ox… — Она оперлась на конторку.

— Догадываюсь, что это твой ангел Гэбриел, — хмыкнул Пери. Он подождал, пока она что-то скажет. Но Райэннон молчала. Тогда он спросил: — Что мне делать с цветами?

Ее первая мысль — выбросить.

— Возьми себе, — передумала она.

— Ты уверена? — с сомнением спросил Пери.

Она открыла рот, чтобы сказать «да». Но в этот момент с улицы вошли две женщины.

— Ты прав, — проговорила она. — Найди вазу и… — она огляделась, — поставь их где-нибудь. Может быть, покупатели их оценят.

— Правильно, босс, — улыбнулся Пери. Он погрузил букет в пузатую фарфоровую вазу и поставил ее на подоконнике.

После пяти Райэннон отвела взгляд от покупателя, которого обслуживала, и увидела Гэбриела. Он стоял на улице и разглядывал розы. Перехватив через стекло ее взгляд, он приветственно поднял руку и вошел. Когда за покупателем закрылась дверь, он приблизился к конторке.

— Ты отвела моим цветам почетное место? — спросил он.

— Это Пери. — Он поставил их как можно дальше от конторки.

— По крайней мере ты их не выбросила.

Она широко открыла глаза и мотнула головой. Откуда он знает?

— Ах… — Гэбриел облокотился на конторку. — Ты думала об этом. А я надеялся, что ты перестала на меня сердиться.

— Я не сержусь на тебя… но, — она сглотнула, пульс помчался с астрономической скоростью, — наверное, было бы лучше, если бы в будущем мы сохраняли лишь деловые отношения. — Она втянула побольше воздуха.

Об этом Райэннон думала всю ночь и в ранние часы утра приняла решение.

— Почему? — нахмурился Гэбриел.

— Нет ничего хорошего в том, чтобы смешивать бизнес и личные отношения. Слишком легко… перейти черту.

Утром это казалось ей потрясающе логичным. Но сейчас она поняла, что получилось неуклюже.

— Уверена, у тебя нет привычки назначать свидания своим служащим, — проскрипела она.

— Ты не служащая. Ты независимый художник. У нас есть контракт.

— Письменного нет.

— Устное соглашение вполне законно.

Если оно может быть доказано. Но по правде, ведь речь шла не об этом?

— Прогулки с тобой не являются частью соглашения.

— Я включу этот пункт. — Она резко отвернулась, и он тут же поправился: — Ты же знаешь, я не это имею в виду. Нельзя же, рассердившись на лицо, отрезать нос.

— Ты очень высокого мнения о себе, — выпалила Райэннон, удивившись собственной смелости. В тот же момент она пережила мгновение горького триумфа, заметив выступивший на его скулах легкий румянец.

Триумф растаял, когда он положил ладони на конторку между ними. Выражение лица убийственное.

— Актриса из тебя никакая, как я и думал, — проговорил он. — Вчера ты прекрасно провела вечер. Пока я тебе его не испортил.

Его поза создавала впечатление, будто он угрожающе нависает над ней. Взгляд такой, словно он еле сдерживает гнев. Это никак не помогало успокоить тревожные мысли. Вероятно, Гэбриел и сам понял это. Он снова выпрямился.

— Ты хочешь позволить из-за одной ошибки разрушить то, что могло стать чертовски замечательным?

Неужели она раздула незначительную мышку в огромного слона? Нельзя забывать, что в некоторых вопросах она сверхчувствительна, засомневалась Райэннон.

Из подсобки появился Пери с листом бумаги в руках.

— Привет, — сказал он Гэбриелу. — Простите, я на минутку. Рай, я не понимаю, что это за адрес.

Она прочла адрес. Гэбриел стоял к ним спиной, когда в дверь вошли двое и начали разглядывать витрины. Пери снова исчез в подсобке, Райэннон подошла к покупателям и стала рассказывать о произведениях, которые привлекли их внимание.

Обычно она только приветствовала входивших и приглашала посмотреть, а уж потом задавала вопросы. Ей самой не нравились навязчивые торговцы, и к тому же она чувствовала себя комфортабельнее за конторкой. И ей нужно свободное личное пространство.

Гэбриел скромно прогуливался у противоположной стены галереи, пока снова не появился Пери. Тогда он взял с полки одну из скульптур цветного стекла, которые поступили сегодня утром. Пери с Райэннон тихо о чем-то заговорили.

Гэбриел был еще там, когда двое покупателей, так ничего и не купив, ушли. Поставив скульптуру на место, он приблизился к конторке, где Райэннон снова заняла свое место. Пери вроде бы увлекся приведением в порядок книг на полке.

— Пойдем что-нибудь выпьем и поговорим о том, что тебя беспокоит. — Он стоял, засунув руки в карманы, и задумчиво разглядывал ее.

— Прости. У меня много дел. — Она планировала остаться после закрытия галереи. Подошло время сдачи налоговой декларации, а департамент налогов ждать не будет. Это помогло ей твердо принять решение. Она ожила, когда появились покупатели в последние минуты перед закрытием. — Я постараюсь все подсчитать и назвать тебе цену через неделю или две, — пообещала она.

— Прекрасно. — Он сделал шаг назад. — Скоро увидимся, — вежливо попрощался он и вышел.

Конечно, в его голосе не было угрозы, успокаивала она себя.

Гэбриел выходил из галереи и беззвучно ругал себя. Он опять сделал промах. Меньше всего Райэннон нуждалась в тактике запугивания. И не то чтобы она не могла противостоять ему. Она просто не приняла его предложения, и он остался ни с чем.

Кончики его губ опустились вниз. Наверное, он слишком самоуверен, дерзок и самодоволен. Определенно, он никогда не тратил столько сил, чтобы добиться близости с женщиной. Он не привык к отказу.

Но растущие в нем злость и раздражение не помогут завоевать доверие Райэннон.

Попытка выкачать из Пери какую-нибудь информацию ни к чему не привела. Очевидно, эти двое хорошо сработались. Комментарии Пери только подчеркивали отсутствие информации.

— Она хороший босс, — говорил Пери. — И хорошая женщина. — Гэбриел поднял глаза от скульптуры, которую держал в руке, и встретил твердый взгляд ее помощника. Ясно, он готов выбить искры из глаз у любого, кто скажет, что это не так. Затем Пери невозмутимо добавил: — Если хотите моего совета, не посылайте ей больше цветы.

— Не будете ли вы любезны объяснить? — сощурился Гэбриел. Как понимать? Его послали подальше?

Пери скользнул взглядом по Райэннон, полностью занятой покупателями. Потом снова переключил внимание на Гэбриела и со странно напряженным взглядом, расправив великолепные плечи, произнес:

— Только поверьте мне на слово, приятель.

Гэбриел поставил на полку скульптуру, которую держал в руке, и направился к ней. Она стояла совсем близко от Пери. Его рука коснулась ее волос. Вот она засмеялась каким-то его словам. В ее улыбке было столько тепла. Ревность выпустила когти. Гэбриел вспомнил, что она никогда не улыбалась ему так.

— Мы говорим о собаке на сене? — спросил он.

— Ум-м? — Пери насупился. — Послушайте, Райэннон не похожа на других женщин. Она… — Он снова посмотрел на нее, потом на Гэбриела. — Все, что я советую, — будьте осторожны.

Потом покупатели ушли, и он направился к ней. Но не успел. Она снова забаррикадировалась конторкой. Будто нуждалась в этой прочной мебели для защиты.

Ему следовало подождать, пока она закроет галерею, ругал себя Гэбриел, когда проходил по узкому проходу, заставленному витринами.

Как все получилось? Он был не в состоянии ждать и мгновенье. Он хотел видеть ее, исправить вред, нанесенный вчера вечером. Он хотел, чтобы она его первым увидела на пороге. Потом до него дошло, что нельзя быть таким назойливым. Цветы казались хорошим компромиссом. В прошлом такое безмолвное извинение часто действовало. Но то было с другими женщинами.

Райэннон не похожа на других женщин.

Слова Пери стучали в виски. Нечаянно он почти сбил маленькую пожилую леди. Гэбриел остановился, обхватил ее обеими руками и искренне извинился.

— Ничего не случилось. — Пожилая леди сверкала выцветшими голубыми глазами. — Я уже не так хорошо вижу, как бывало.

— Вы не ушиблись? — Он чувствовал под пальцами похожие на птичьи косточки старушки.

— Вовсе нет. Благодаря вам у меня сегодня знаменательный день. Давно уже меня не обнимал молодой красивый мужчина.

— Спасибо. — У него моментально улучшилось настроение. Он улыбнулся. — Но вы только что сказали, что не так хорошо видите.

— Я близорукая, — захихикала она. — Вблизи-то я прекрасно вижу. Если бы только быть на сорок лет моложе…

— Вы, должно быть, были сногсшибательной. Да вы и сейчас такая.

— Вы знаете, в чем смысл жизни, правда? — У старушки снова заискрились глаза. — Держу пари, что у вас приятная молодая подруга. Счастливая женщина.

Наблюдая, как она пошла дальше по улице, Гэбриел думал: если бы Райэннон разделяла ее точку зрения! Почему не все женщины умеют так грациозно принимать извинения?

Ему надо бы еще раз извиниться перед Райэннон, признал он. Интересно, она действительно занята сегодня вечером? Или это наказание ему за то, что пересек границу?

Почти немедленно он прогнал эту мысль. В одном он не сомневался: Райэннон не из тех женщин, которые вгоняют мужчин то в жар, то в холод, лишь бы держать в подвешенном состоянии. Вроде бы она даже не умела забавляться подобными играми. Прошлой ночью он собирался поцеловать ее на прощанье. Настоящим поцелуем, который заставит ее, он надеялся, мечтать о нем всю ночь и жаждать большего.

Проклятый прожектор для безопасности со своим беспощадным светом отнюдь не помогал его намерению. Но вред был нанесен раньше. Ее настроение изменилось еще в такси.

Он понял лишь одно: ее злость питается страхом.

Кто так сильно напугал ее? Что с ней сделали? И когда?

Руки сжались в кулаки. Он сознательно расслабил их и достал ключ от машины. Если бы он мог убедить Райэннон довериться ему, она могла бы избавиться…

Он сел в машину и рассеянно уставился в бетонную стену. Пальцы впились в руль.

Она сказала, что он ей нравится. Ему бы хотелось гораздо большего, чем просто нравиться. Ему хотелось страсти, дикой, буйной любви. И что-то подсказывало ему, что, несмотря на ее сдержанность и очевидное нежелание признать сексуальный вызов, если бы он сумел пробиться через барьеры, которые она так отчаянно защищает, любовь с Райэннон принесла бы ему что-то еще не изведанное.

Он включил мотор и подал назад. На колонне виднелась предупреждающая надпись: «Двигайтесь осторожно».

— Хороший совет, — промычал Гэбриел. Только бы хватило мудрости следовать ему.