Неделя зимы

Фреда

Когда Фреде О’Донован было десять, одна из подруг ее матери, собравшихся на чай, предложила погадать по ладони. Миссис Скалли предсказывала всем счастливую жизнь, удачное замужество и много детей. Она видела заграничные путешествия, наследства, доставшиеся от дальних родственников. Вечеринка прошла очень успешно, все остались довольны.

— А мое будущее вы можете предсказать? — попросила Фреда.

Миссис Скалли внимательно всмотрелась в ее ладонь. Она видела высокого симпатичного парня, свадьбу и троих прелестных малышей. Видела каникулы за границей — Фреде нравится кататься на лыжах? «А потом вы будете жить долго и счастливо», — закончила она, улыбнувшись девочке.

Повисла пауза. Помолчав несколько секунд, Фреда глубоко вздохнула. Хотя мать была довольна услышанным, Фреда чувствовала какое-то беспокойство. Она знала, что все это неправда.

— Я хочу знать, что со мной будет на самом деле, — настаивала она. В глазах у нее стояли слезы.

— Да что с тобой такое? Тебе не понравилось твое будущее? — расспрашивала ее мать, удивляясь столь бурной реакции на это шутливое гадание.

Но Фреда ничего не хотела слышать и рыдала все сильнее. Предсказание — сплошная ложь. Она в этом уверена. Иногда Фреда заранее знала, что должно произойти, только она умела держать язык за зубами и не рассказывать об этом.

Не будет у нее никакого мужа и троих детей. Они не будут жить долго и счастливо. Фреда опять зарыдала.

Мать никак не могла взять в толк, из-за чего она так расстроилась. Она уже жалела, что убедила миссис Скалли предсказать судьбу дочери, да и вся затея с гаданием была ни к чему.

Миссис Скалли больше никогда не гадала по ладони у них в доме. А Фреда так никому и не сказала, что обладает даром предвидения.

Семья их жила тихо и небогато. Отец Фреды и двух ее старших сестер умер еще молодым; у них не было денег на роскошь вроде центрального отопления или заграничных поездок. Мама работала в химчистке, а Фреда училась в школе, где без всякий усилий делала успехи, так что под конец получила стипендию и поступила в университет. Она мечтала стать библиотекарем; ее лучшая подруга Лейн хотела работать в театре. Они с Лейн были неразлучны.

Фреда не помнила, когда впервые осознала, что у нее порой бывают необычные «озарения». Они не поддавались описанию; внезапно какие-то сцены вставали перед ней, словно наяву. Не помнила Фреда и момент, когда поняла, что «озарения» случаются отнюдь не у всех людей. Когда она о них упоминала, окружающие расстраивались, поэтому она не обсуждала свои видения даже с Лейн.

Ее любовная жизнь была не слишком насыщенной: студенткой Фреда захаживала в клубы и бары, встречалась с парнями, однако ни один из них не заставил ее сердце забиться чаще. Мать вечно лезла к ней с расспросами и не скрывала своего разочарования, в очередной раз узнав, что Фреде нечего рассказать.

Фреда любила книги — когда она получила диплом и устроилась на работу помощницей в местную библиотеку, то почувствовала, что добилась всего, о чем мечтала. Сестер тем не менее смущало отсутствие у Фреды матримониальных перспектив.

— Неудивительно, что у тебя не получается найти ухажера, — фыркала Марта. — С тобой же не о чем поговорить, кроме книг.

— Ты могла бы выглядеть лучше, если бы постаралась, — вздыхала Лаура.

Фреду эти замечания огорчали, и сестры чувствовали себя пристыженными.

— Я же не говорю, что у тебя вообще нет шансов, — поправлялась Марта. Она переживала многотрудный роман с молодым человеком по имени Уэйн и готова была вот-вот разочароваться в мужчинах.

— Тебе повезло устроиться на работу — теперь сможешь обеспечивать себя сама, — мрачно, но справедливо замечала Лаура. Сестра встречалась с напыщенным клерком из банка по имени Филипп, для которого на первом месте были репутация и внешнее благополучие.

Никаких практических рекомендаций от сестер не поступало.

Новое озарение случилось у Фреды в последние недели перед Рождеством. Они собрались за ланчем, чтобы спланировать предстоящий праздник Фреда, конечно, оставалась дома; Лаура предполагала, что Филипп пригласит ее к родителям на торжественный обед. Марта сильно беспокоилась из-за того, что Уэйн до сих пор не определился с планами на Рождество. Как можно быть таким легкомысленным!

Мать предложила им не отвлекаться от темы. На обед будет запеченная индейка; они соберутся за столом в три часа пополудни; все, кто захочет, могут присоединиться.

Лаура поерзала на стуле: ей надо кое-что им сообщить. Она, конечно, не совсем уверена, но, похоже, Филипп собирается на Рождество сделать ей предложение. Он так туманно говорил про обед у родителей — это при том что он обожает расписывать все в мельчайших деталях и заранее рассказывать ей, кто приглашен на этот раз. Видимо, его голова занята чем-то другим. Лицо Лауры разрумянилось от воодушевления.

И тут совершенно внезапно Фреда поняла — не заподозрила, а поняла, — что Филипп накануне Рождества собирается порвать с Лаурой; он объявит ей, что другая девушка ждет от него ребенка. Она видела это ясно, словно заголовок на первой полосе газеты. Фреда почувствовала, что бледнеет.

— Ну же, скажите хоть что-нибудь! — Лаура рассердилась, что ее новость и высокое доверие, оказанное родным, не произвели должного эффекта.

— Это будет замечательно, — сказала мать.

— Везучая, — откликнулась Марта.

— Ты точно знаешь? — спросила Фреда.

— Господи, ну конечно не точно! Я уже жалею, что поделилась с вами. А ты злишься из-за того, что я тебе сказала: мол, у тебя никогда не будет парня. Это просто зависть.

— Вы с Филиппом хоть раз говорили о свадьбе? — снова спросила Фреда.

— Нет. Мы говорили о любви! Ладно, Фреда, хватит. Что ты вообще в этом понимаешь!

— Может быть, ты что-то не так поняла?

— Перестань быть такой злюкой!

— Вы еще будете встречаться с ним до праздников?

— Да, сегодня вечером. Он собирался зайти ко мне в семь.

Фреда предпочла промолчать. Сегодня он все ей скажет. Неприятное ощущение вроде несварения преследовало ее весь день; казалось, будто она проглотила что-то, с трудом протолкнув в глотку. В девять часов Фреда позвонила сестре.

Она с трудом узнала голос Лауры.

— Ты знала об этом все время, так? Знала и смеялась надо мной. Ну что, теперь ты довольна?

— Честное слово, я ничего не знала, — умоляющим тоном воскликнула Фреда.

— Я тебя ненавижу! Никогда тебя не прощу.

В следующие несколько недель, даже месяцев, Лаура держалась с сестрой очень холодно. Она долго рыдала, когда на Рождество Филипп объявил о своей помолвке с девушкой по имени Люси — свадьба должна была состояться в январе.

Марта сказала, что Лаура до своего смертного часа будет считать, будто Фреда знала про Люси. А как еще это можно объяснить?

— У меня было предчувствие — только и всего, — объясняла Фреда.

— Предчувствие! — фыркала Марта в ответ. — Если у тебя когда-нибудь появится предчувствие насчет меня и Уэйна, будь добра, предупреди заранее!

— Не думаю, что я еще хоть раз в жизни кому-нибудь об этом расскажу, — в запальчивости бросила она.

Первое собрание Общества друзей библиотеки на Финн-роуд состоится в четверг, 12 сентября, в 18:30, в помещении библиотеки. Приглашаются все желающие. Персонал библиотеки будет рад услышать любые идеи и пожелания касательно ее работы.

Стоило Фреде распечатать это объявление на библиотечном принтере, как она поняла, что с ее задумкой все будет не так просто. Не надо обладать даром предвидения, чтобы это понять: на лице мисс Даффи читалось явственное неодобрение. Библиотеке не нужны друзья, было написано на нем. У нас не клуб знакомств. Люди приходят сюда брать книги и, что еще важнее, возвращать их. Всякие сборища тут ни к чему. Ее затея, мягко говоря, неуместна.

Фреда заставила себя улыбнуться. Утром она собрала свои длинные темные вьющиеся волосы в хвост на затылке и перевязала лентой, чтобы выглядеть более серьезно, готовясь к разговору с начальницей. Вид у нее должен быть деловой. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы между ними возникли серьезные разногласия. Если на этот раз заведующая библиотекой откажет, Фреда будет пытаться еще и еще.

Не стоит показывать мисс Даффи, насколько решительно она настроена открыть библиотеку для широкой публики, привлечь больше читателей, особенно из числа тех, кто никогда раньше не переступал их порога. Тех же, кто был к ним записан, Фреда мечтала активнее вовлечь в библиотечную деятельность. У мисс Даффи устаревшие взгляды: в ее времена люди мечтали, чтобы рядом с их домом была библиотека, и одного ее наличия им было вполне достаточно.

— Мисс Даффи, вы помните, когда я поступала на работу, вы сказали, что одной из моих обязанностей будет привлечение новых читателей?..

— Читателей — да, но не друзей. — Мисс Даффи умудрилась придать этому слову оскорбительный оттенок.

Фреда гадала, всегда ли начальница была такой, или когда-то она тоже возлагала большие надежды и ожидания на старенькую пыльную библиотеку.

— Если люди будут приходить сюда как друзья, им скорее захочется нам помочь, — осторожно возразила Фреда. — Например, организовать сбор средств или убедить писателей выделять нам свои книги бесплатно… В этом роде.

— Как вы уже говорили, вреда от этого не будет. Но где вы собираетесь их рассадить, если они все-таки придут?

— Моя подруга Лейн может одолжить нам стулья из своего театра. В этот вечер они ей не нужны.

— О, из театра! Да-да.

Мисс Даффи считала ниже своего достоинства обсуждать крошечную экспериментальную студию, находившуюся в конце улицы.

Фреда подождала немного. Она не могла повесить объявление на доску, не заручившись одобрением мисс Даффи; пока же однозначного согласия не прозвучало.

— Я могу взять на себя роль ведущей: представлю вас гостям как заведующую библиотекой, вы произнесете пару слов, а потом я приглашу их в зал… ну, друзей, которые соберутся. — Фреда задержала дыхание.

Мисс Даффи откашлялась.

— Ну, раз уж вам так не терпится, повесьте объявление — посмотрим, что из этого выйдет.

Фреда сделала глубокий вдох. Потом пошла и пришпилила объявление к доске. Важно было не торопиться и не показывать начальнице, что она в восторге от одержанной победы. Убедившись, что мисс Даффи как следует уселась за своим столом, Фреда потихоньку набрала на мобильном номер Лейн.

— Лейн, я не могу говорить громко.

— Правильно, ты же в библиотеке, — отозвалась подруга.

— Мне удалось протолкнуть идею с Обществом друзей у мисс Даффи. Мы победили! Собрание состоится.

На расстоянии нескольких десятков метров от нее, в конце улицы, Лейн подняла голову, оторвавшись от писем с просьбой пожертвовать средства на поддержку маленького театра.

— Красота! Молодец, Фреда! Ты у нас библиотекарь-суперагент.

— О нет, радоваться еще рано. Вдруг это будет полный ужас? Что, если вообще никто не придет? — Фреда была довольна, что ей удалось зайти так далеко, и одновременно напугана грузом ответственности.

— Быть такого не может! Хоть кого-нибудь мы точно залучим. Я приведу к тебе всю свою труппу, а заодно повешу объявление о собрании рядом с нашей афишей, чтобы зрители могли его видеть. Слушай, а ты не хочешь вместе пообедать? Отметить, так сказать… — Лейн хотелось максимально насладиться радостным моментом.

— Прости, не могу. Совсем нет времени. Надо разобраться с бюджетом на следующий месяц. — Надо же, а ведь многие думают, что работа библиотекаря заключается просто в учете книг! — Но вечером мы встречаемся у тетушки Евы, как запланировано. Договор в силе.

Ева О’Донован всегда радовалась, когда Фреда с Лейн собирались заглянуть к ней на ужин. Это означало, что ей придется взбодриться и не тратить времени даром. Сначала надо закончить очередную заметку для «Перьев» — ее еженедельной колонки, посвященной наблюдениям за дикими птицами, в местной газете. Ева давно заметила, что если она будет подавать материал вовремя, а еще лучше заранее, и в аккуратно отредактированном виде, то сможет избежать язвительных замечаний начальства.

Потом надо будет поискать в холодильнике что-нибудь из еды, чем можно накормить подружек. Они никогда толком не обедали и приходили ужасно голодными. Не хватало еще, чтобы они свалились с ног от первого же коктейля «Алабама». Она окинула взглядом содержимое холодильника.

В морозилке нашлось что-то вроде запеканки с рыбой и помидорами. Надо будет поставить ее в духовку перед приходом девочек, а потом посыпать базиликом. Она разморозила французский багет. Ничего сложного: к чему тратить кучу времени на готовку, когда можно все заранее запасти?

Нажав на кнопку «Отправить» рядом с письмом, в которое была вложена статья о большой стае свиристелей, прилетевшей к ним из Северной Европы, Ева отправилась выбирать себе наряд. Нарядившись в яркий казакин и нацепив на голову шляпку, она принялась расставлять бутылки на столике для напитков. Начиналась самая приятная часть дня.

Ее дом под названием «Каштановая аллея» не подошел бы никому, кроме нынешней хозяйки: он находился в полном упадке и стоял посреди одичавшего, заросшего сада. Трубы проржавели, проводка регулярно перегорала. Она не могла себе позволить содержать такое жилище, поэтому самым разумным выходом было бы его продать, но разве Ева когда-нибудь принимала разумные решения? Кроме того, в саду было полно птиц; они вили там гнезда, давая отличный материал для ее колонки.

На стенах рабочего кабинета висели фотографии птиц и отчеты, присланные различными группами натуралистов и защитников природы со всей страны. Полки были забиты книгами и журналами. На столе, наполовину похороненном под ворохом бумаг, стоял ноутбук. В кабинете, как и во всех остальных комнатах, имелся удобный диван, на котором могли разместиться гости, внезапно решившие остаться на ночь, — там и правда частенько кто-нибудь спал.

Повсюду висела ее одежда: на крючках, прибитых к стенам, были развешаны разноцветные дешевые платья, часто с длинными накидками, и шапочки в тон. Ева откапывала их на блошиных рынках, в магазинах подержанных вещей и на распродажах. Она никогда не покупала «нормальные» платья в «нормальных» магазинах. Цены на дизайнерские вещи она считала безосновательно завышенными — какой смысл столько платить?

«Как могут женщины добровольно включаться в гонку за брендами и последними коллекциями?» — искренне недоумевала Ева. Что касается одежды, ее требования были просты: та должна быть яркой и простой в уходе. При всем том Ева выглядела великолепно и к месту одетой на любом мероприятии.

Она расставила на подносе бокалы для коктейлей, выровняла бутылки с «Саутерн Комфорт», «Амаретто» и джином. Она всегда держала богатый бар, хотя сама пила совсем мало. В подготовке к вечеринке и в смешивании коктейлей ей чудилось нечто театральное, с налетом декаданса.

Фреда и Лейн вошли в заднюю калитку «Каштановой аллеи» и двинулись к дому через запущенный сад. Там не было ни четко очерченных цветочных клумб, ни лужаек, ни грядок, ни террас; вместо этого повсюду буйствовали кустарники да колючие плети ежевики, о которые в сумерках можно было запросто споткнуться и упасть. Тут и там из травы выглядывали поздние розы. В целом сад выглядел так, что его можно было снимать для телепередачи, в которой ландшафтные дизайнеры облагораживают заброшенные приусадебные участки.

— До чего непохоже на сад моих родителей, — воскликнула Лейн, наклонив голову, чтобы не зацепиться за свисающую над тропинкой ветку с хищными шипами. — Такое впечатление, что они постоянно участвуют в конкурсе садоводов.

— В том, что их сад в идеальном состоянии, есть свои плюсы, — рассмеялась Фреда. — Там, по крайней мере, не рискуешь свернуть себе шею.

— Да, но мама не разрешает папе сажать его любимые овощи в местах, где их могут увидеть. Что скажут соседи, если заметят картошку и бобы!

Они уже подходили к дому, и Ева выбежала им навстречу. На ней был терракотового цвета казакин, волосы перевязаны шарфом из того же материала. Она напоминала экзотическую птицу, которую можно увидеть разве что в зоопарке. В своем наряде Ева неплохо вписалась бы в толпу на марокканской свадьбе, костюмированной вечеринке или на открытии Галереи современного искусства.

— Сад в это время года — просто чудо, правда? — воскликнула она.

Вряд ли слово чудо подходило для описания диких зарослей, через которые с трудом удалось продраться Фреде и Лейн, однако теткин энтузиазм был заразителен.

— Тут есть очаровательные цветовые контрасты, — вежливо заметила Лейн.

— А как смотрятся ветки на фоне неба — я просто наглядеться на них не могу! — Ева проводила подружек в гостиную и начала смешивать коктейли.

— Итак, Фреда, дорогая, за библиотеку и за то, чтобы у нее появилось много-много друзей!

Ее радость была такой искренней, что Фреда даже растрогалась. Ни один человек, за исключением Лейн и тетушки Евы, не поддержал ее затеи; никому не было дела до того, удастся она или нет. Какое счастье, что у нее есть эти двое! Скольким людям на свете не с кем разделить свою радость, не с кем отпраздновать вместе.

Она сделала первый глоток — коктейль прямо-таки сбивал с ног. Фреда осторожно поставила на столик бокал. Ева любила, чтобы гости как следует распробовали ее произведение, оценили все оттенки вкуса. «В сегодняшнем, — думала Фреда, — примерно пять ингредиентов, и все они алкогольные, за исключением разве что апельсинового сока. Впредь надо быть с ним поаккуратней».

Ева хотела во всех подробностях знать, как прошел разговор с начальницей. Мисс Даффи возражала? Была недовольна? Уступила, но дала понять, что не одобряет ее затею? Какие функции будет выполнять Общество друзей библиотеки, когда в нем наберется достаточно членов?

По сравнению с неутомимой, восторженной Евой Фреда и Лейн чувствовали себя медлительными и скучными. Если бы тетка заведовала библиотекой, здание бы увивали гирлянды разноцветных фонариков, а изнутри неслась бы музыка. С нее станется устроить даже коктейль-бар в фойе! Жизнь Евы напоминала ее дом — разноцветный хаос, калейдоскоп, где все возможно, стоит только захотеть.

Мисс Даффи, хотя и отвечала на вопросы посетителей касательно Общества, делала это весьма неохотно. Она раздавала интересующимся листовки, подготовленные Фредой, и говорила, что на собрание могут приходить все желающие, однако не могла объяснить, ради чего оно все-таки затевается.

Некоторых интересовало, надо ли делать вступительный взнос или платить за членство. «Нет-нет, членство бесплатное», — говорила мисс Даффи. Правда, Фреда что-то упоминала про сбор средств.

Один мужчина хотел узнать, будут ли они обсуждать книжные новинки. Мисс Даффи не могла сказать. Две девушки спрашивали, надо ли проходить вступительные тесты или членом Общества может быть кто угодно? Мисс Даффи ответила, что никаких тестов нет, однако на слова «кто угодно» неодобрительно нахмурилась.

Потом пришел нервозный юноша, поэт, — в школе он несколько раз получал призы за свои стихотворения. Он подумал, что, возможно, Общество даст ему шанс устроить публичные чтения. Юноша был крайне застенчив и смотрел на мисс Даффи так, будто опасался, что за подобную дерзость она немедленно велит ему покинуть библиотеку.

Мисс Даффи укреплялась в своем убеждении, что Общество — очень плохая идея.

— Вот и вы, мисс О’Донован, — воскликнула она, когда Фреда переступила порог, хотя та явилась на полчаса раньше.

Фреда с тревогой взглянула на нее.

— Столько народу расспрашивает о вашем Обществе — это начинает мешать работе библиотеки.

Лицо Фреды от радости вспыхнуло.

— Прошу прощения, мисс Даффи! Но ведь это такая хорошая новость! Значит, люди все-таки заинтересовались.

Фреда повесила пальто и сразу же принялась за работу.

Мисс Даффи сдалась. Сложно было не порадоваться такому отношению к делу, ведь Фреда, помимо своих обычных обязанностей, брала на себя немалый груз, но, похоже, была ему только рада.

— Вы хорошо провели выходные, мисс О’Донован? — Мисс Даффи хотелось показать, что она больше не сердится.

Удивленная Фреда подняла глаза. Улыбаясь, она ответила, что выходные прошли прекрасно, но она очень рада снова вернуться на Финн-роуд. Именно такого ответа та и ждала.

Мисс Даффи не нужны были детали — она просто сделала примирительный жест.

Фреда просмотрела список вопросов: она позвонила мужчине, который спрашивал про новые книги, и ответила, что они, конечно, смогут их обсуждать, если будут желающие. Девушкам Фреда сообщила, что никаких тестов не предусмотрено, собрание — это своего рода развлекательное мероприятие, так что они могут пригласить еще подруг. Молодому поэту по имени Лайонел она предложила зайти в библиотеку и переговорить с ней лично.

Фреда старалась не замечать возникшего тревожного чувства, которое подсказывало, что вот-вот должно случиться нечто важное.

Следующее собрание Общества друзей библиотеки на Финн-роуд состоится 9 октября в 18:30. Тема: История края, плата за участие не взимается. Приглашаются все желающие!

На несколько дней основной темой их разговоров стало первое собрание. Оно прошло настолько успешно, что даже мисс Даффи была впечатлена.

Пришли все: молодой поэт Лайонел прочел чудесное стихотворение о безмолвных лебедях. Он был совершенно счастлив, когда остальные начали аплодировать; еще больше поэт обрадовался знакомству с тетушкой Евой. Еще бы — сама автор «Перьев»!

Поначалу мисс Даффи с подозрением смотрела на шестерку молоденьких девушек, явившихся вместе, но они покорили ее своим предложением о создании групп для чтения вслух.

— Должна сказать, я не представляла, что наша инициатива их так заинтересует, — сказала она на следующий день. После собрания Фреда и Лейн тщательнейшим образом прибрали в библиотеке и вернули стулья назад в театр. Пожаловаться мисс Даффи было не на что, поэтому она решила выказать благосклонность, даже признательность.

Фреда давно решила для себя, что не станет претендовать на лавры основательницы Общества, хотя знала, что за любую оплошность шишки посыплются только на нее.

— Вы это полностью заслужили, — ответила девушка, словно инициатива принадлежала целиком мисс Даффи. — Вы столько лет посвятили нашей библиотеке — совершенно справедливо, что ваши достижения оценены по заслугам и люди вам благодарны.

Мисс Даффи, принимая ее слова как должное, благодушно кивнула.

Пора было приниматься за повседневные дела. Ей предстояло столько всего переделать! Надо проверить «Выданное» — список изданий, находящихся на руках, и отправить уведомления читателям, задержавшим книги. Надо убедиться, что книги, которые у них заказали, скоро будут доставлены, и отчитаться о видах заказов. Вечером им предстоит обсуждение библиотечного фонда: персонал библиотеки соберется в кабинете мисс Даффи, чтобы решить, какие новые издания следует приобрести. Надо пролистать книги, высланные им на одобрение, изучить предложения книжных магазинов. Ни минуты на воспоминания о прошедшем собрании, не говоря уже об организации следующего. Помимо воли Фреда ощущала легкое разочарование. Событие, о котором ей нашептывало предчувствие, так и не произошло.

Мисс Даффи сильно удивилась, когда в библиотеку доставили большущий дорогой букет цветов. К нему прилагалась карточка: Я уже стал другом библиотеки… А теперь хотел бы подружиться с библиотекарем. Конечно, вечер прошел с большим успехом, но кто стал бы благодарить ее подобным образом? Единственным человеком, когда-либо посылавшим мисс Даффи цветы, была сестра, но та, скорее, отправила бы фиалку в горшке. Так от кого же этот букет? Она еще раз полюбовалась цветами. Надо попросить мисс О’Донован поставить их в вазу, если у них найдется такая большая.

Фреда, конечно же, отыскала вазу. Она сбегала в кладовку и принесла огромный стеклянный кувшин. Цветы, наверняка, стоили целое состояние. Кто, интересно, мог их прислать?

Мисс Даффи отвечала расплывчато: букет от знакомого. Время от времени она поглядывала на свое отражение в застекленной двери и поправляла прическу. Взгляд у нее был затуманенный.

Фреда решила больше не гадать.

Переставляя цветы, чтобы головки роз лучше смотрелись на фоне зеленых листьев папоротника, она обнаружила среди них карточку.

… Теперь я хотел бы подружиться с библиотекарем. Цветы предназначались ей! Шок от осознания был почти физическим. Но от кого они? И почему этот человек не написал имени Фреды, тем самым введя в заблуждение мисс Даффи? Ей казалось, что время замедлило ход, а мир вокруг стал как будто нереальным. В голове кружилась масса вопросов. Вот бы сейчас оказаться одной, попытаться понять, откуда вдруг эта скованность и почему она вся дрожит.

Лейн позвонила Еве: ей срочно надо узнать, какого цвета лапы у тупика.

Ева не колебалась ни секунды.

— Оранжевые, — ответила она. — А что?

— Так, а клюв? Мы рисуем декорации. Расскажи про клюв: форму я знаю, но какого он цвета?

— Синий с желтым и оранжевым. Только смотри, чтобы цвета располагались в нужном порядке.

— Я не имела в виду всяких экзотических тупиков. Мне нужен самый обыкновенный, ирландский.

— Я как раз про такого и говорю. Заходи в библиотеку — я сама на полпути туда. Я покажу тебе тупика на картинке.

— Пожалуй, зайду. Птица с клювом синего, желтого и оранжевого цвета! И это у нас в Ирландии!

Они встретились на ступенях.

— Мы рисуем здоровенный задник для новой пьесы, — объяснила Лейн. — Мне надо точно знать, какие у тупика лапы и клюв. Он что, действительно всех цветов радуги, или ты просто пошутила надо мной?

— Клюв трехцветный, лапы оранжевые — в брачный сезон. Зимой они бледнеют, — подтвердила Ева.

— Господи всемогущий, экая экзотика!

— Ну, если когда-нибудь выберешься с нами на Атлантическое побережье, увидишь собственными глазами. Их там целые стаи, — заметила Ева в ответ. — Там есть одно местечко, Стоунбридж. Надо нам обязательно съездить.

Войдя в фойе, они увидели Фреду: та стояла за стойкой и разговаривала с посетителем. Он держал в руке листовку, а Фреда смеялась и качала головой. Глаза у нее сияли; она выглядела радостной и оживленной — особенно на фоне мрачноватой библиотечной обстановки. Мисс Даффи была в своей обычной темно-синей кофте и белой блузке с кружевным воротничком — солидная дама, исполненная ощущения собственной важности. Фреда щеголяла в черных брючках и алом свитере; вьющиеся темные волосы она собрала в хвост и перевязала широкой красной лентой. Лейн подумала, что подруга напоминает яркий тропический цветок. Неудивительно, что посетители выстраиваются к ней в очередь.

Следующим стоял мужчина в кашемировом шарфе поверх дорогого, изящно скроенного пальто. Он пристально разглядывал Фреду.

Лейн внезапно отступила назад. Сама не зная почему, она ощутила странную неловкость.

— Что случилось? — спросила Ева.

— Вон тот мужчина, который стоит в очереди к Фреде, — прошептала Лейн.

— Я его не вижу, — жалобно ответила та.

— А ты подвинься немного — теперь видишь? Похоже, не стоит ее сейчас отвлекать.

От их взгляда не укрылось, как изменилось лицо Фреды, когда мужчина заговорил с ней. Слов с такого расстояния было не разобрать, но реакция девушки говорила сама за себя. Кем бы он ни был, мужчина сказал ей что-то важное.

Лейн возненавидела его с первого взгляда.

— Вам понравились цветы?

— Вы прислали их мисс Даффи, заведующей? Они очаровательны. Позвать вам ее?

Он сделал паузу, вдыхая аромат роз.

— Я прислал их вам, Фреда. — Он был очень красивый, с обезоруживающей теплой улыбкой.

Она не смогла удержаться и улыбнулась в ответ, хотя давно уже ни с кем не флиртовала и даже опасалась, что забыла, как это делается.

— Вы не были на собрании Общества, — сказала она. — Я бы вас запомнила.

— Вообще-то был. Я ничего не знал о собрании, просто хотел спрятаться от дождя. Я стоял сзади, вон там. — Он показал на колонну у задней двери.

— Почему вы не сели?

— Мне надо было только переждать ливень; к тому же я боялся, что собрание окажется скучным, — тут же библиотека.

— И как? — Она словно коснулась языком больного зуба.

— Ничего подобного. Вечер был замечательный. Столько заинтересованности, и энтузиазма, и идей! Потому-то я и остался.

То же самое ощущала и она. В тот вечер ей показалось, что для друзей библиотеки, присутствовавших на собрании, открылись новые горизонты. Им хотелось найти себе какое-то занятие, принять участие в чем-то интересном. Они горели желанием помочь. Фреда молча глядела незнакомцу в глаза.

— Я пришел пригласить вас поужинать со мной.

Она заметила, что шея у него слегка покраснела. Внезапно тон его стал неуверенным:

— Я хотел сказать, это не обязательно должен быть ужин, — мы можем прогуляться, выпить кофе, пойти в кино. Решать вам. О, как же я забыл — мое имя Марк. Марк Мэлоун. Ну как, вы согласны?

— Ужин — неплохая идея, — услышала Фреда собственный голос.

— Отлично. Значит, я могу забронировать столик на сегодняшний вечер?

Фреда не сразу заставила себя ответить.

— Хорошо. Сегодня вечером, — наконец произнесла она.

— Куда бы вы хотели пойти?

— Я не знаю… Куда угодно. Мне нравится «Эннио» на набережной. Мы иногда ходим туда с подругами.

— Мне не хотелось бы вторгаться туда, где вы привыкли бывать женской компанией. Как насчет «Квентина»? Тоже неплохое местечко, правда? В восемь часов вам подойдет?

— Вполне, — ответила Фреда.

Он широко улыбнулся, а потом осторожно взял ее руку и поцеловал.

Когда Марк вышел за дверь, Фреда медленно подняла руку и прижала ее к щеке. Она не замечала, что на нее во все глаза смотрят ее тетка Ева, Лейн, мисс Даффи, поэт по имени Лайонел и молоденькая девушка, которая хотела устроиться на работу уборщицей.

Все они видели, как Фреда отняла руку от щеки и приложила ее к губам. Руку, которую мужчина поцеловал. У них на глазах только что произошло нечто очень важное.

Остаток дня Фреда провела как в тумане.

Лейн спросила:

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Про тупиков?

— Нет, про мужчину, который поцеловал тебе руку.

— Завтра, — пообещала Фреда.

Марк уже сидел за столиком, когда она вошла в ресторан. Он был в темно-сером костюме и белоснежной сорочке — ухоженный, импозантный. Пока Бренда, владелица и менеджер ресторана, провожала Фреду к столу, он с улыбкой поднялся, чтобы приветствовать ее.

— Я подумал, вы не откажетесь от бокала шампанского, но больше ничего заказывать пока не стал, — заговорил он.

— В обоих случаях вы были правы, — улыбаясь, сказала Фреда. — Я и правда не против выпить шампанского, и спасибо, что оставили выбор за мной.

— Именно так я всегда поступаю, — ответил он. — Очень рад вас видеть. Выглядите великолепно.

— Благодарю, — просто сказала она.

— Знаете, хоть вы и сногсшибательно красивы, я пригласил вас не поэтому.

— А почему? — ей и правда хотелось знать.

— Потому что не мог перестать думать о вас. Мне очень понравилось, как вы сказали про стихотворение того парня — про его элегантную грусть. Кто-нибудь другой распинался бы минут пять, чтобы выразить эту же мысль. Потом вы так живо восприняли идею этих девчушек с группами чтения вслух, так горячо их поддержали. Вы вся светились энергией, от вас исходил такой азарт! Я заметил это с первого мгновения, как вошел в библиотеку, вижу и теперь. Мне захотелось, чтобы частичка этой энергии досталась и мне. Вот и все.

— Даже не знаю, что на это ответить. Мне очень повезло: я довольна своей работой, своей жизнью, вообще всем…

— А вы рады, что сидите сейчас здесь? Со мной?

— Очень, — сказала Фреда.

Они беседовали непринужденно, легко.

Он хотел знать о ней как можно больше. Про школу, колледж, про дом, где она жила с родителями и сестрами. Про работу в библиотеке на Финн-роуд. Про ее крошечную квартирку на чердаке старинного викторианского особняка. Про эксцентричную тетку, которая уже много лет ведет колонку «Перья» и вывозит Фреду на выходные полюбоваться дикими птицами.

— То есть ее профессия — запускать газетных уток? — с серьезным лицом поинтересовался он.

— Точнее сказать, крачек, — хихикнула она. И они дружно расхохотались.

Его интересовало все, чем она когда-либо занималась в жизни. Потом они заговорили об отпусках: стоит ли выезжать к морю всего на неделю и надо ли быть хорошим спортсменом, чтобы кататься на горных лыжах. Удивительно: оба отдыхали на одном и том же греческом острове. Не правда ли, до чего тесен мир? Им нравились одни и те же фильмы, одинаковые песни. Марк читал все ее любимые книги.

Фреда в свою очередь спросила, чем занимается он. Их встреча чем-то напоминала свидание вслепую: ничего не зная друг о друге, они каким-то образом оказались за одним столиком в одном из лучших дублинских ресторанов. Он вырос в Англии, в ирландской семье. Родители до сих пор живут там, и брат тоже. Нет, видятся они редко, печально заметил он. В ответ на сочувственную реплику Фреды он делано пожал плечами, но она видела, что затронула больную тему.

Марк окончил в Англии университет, изучал маркетинг и экономику, однако это было ничто по сравнению с опытом, который он получил, работая в сфере услуг. Он занимался прокатом машин и яхт, ресторанным бизнесом, накапливал знания о том, как функционируют разные предприятия. Работал в Лондоне, Нью-Йорке, а теперь в Дублине. Хотя ребенком он приезжал сюда на каникулы, город все равно для него новый. Сейчас он представляет крупную гостиничную сеть, которая собирается инвестировать средства в отель «Холли»: они хотят превратить его в большой развлекательный комплекс.

— Боюсь, это звучит ужасно скучно, но на самом деле работа очень интересная, и дело тут совсем не в деньгах, — с жаром уверял Марк. — Мне хотелось бы больше узнать об истории края. Надеюсь, вы сможете мне помочь.

Он пока не подыскал себе жилье и временно ночевал в отеле. Очень удобно жить там же, где работаешь. Одновременно можно глубже изучить, как в отеле ведутся дела. Местечко очень тихое — людям нравится открывать для себя такие уголки. Персонал сразу запоминает твое имя и делает все, чтобы тебе понравилось у них. Неудивительно, что отель имеет успех.

В тот дождливый вечер у него была встреча с представителями строительной компании. Они засиделись допоздна, и он как раз вышел на Финн-роуд, когда хлынул ливень. По счастливой случайности библиотека была открыта, и Марк решил ненадолго спрятаться в фойе. Тут-то он и заметил ее. А что, если бы он пошел по другой улице? Или встреча закончилась бы вовремя и ливень его бы не застал?

— Мы могли так и не встретиться. — Он шутливо поежился, словно одна мысль об этом приводила его в ужас.

Фреда чувствовала, как внутреннее напряжение понемногу спадает. Ей нравился отель «Холли» в его нынешнем виде: там можно было устраивать чудесные праздники, и идея превратить его в «развлекательный комплекс» отнюдь не казалась ей удачной. Но какое это имело значение, если Фреде выпал шанс познакомиться с этим красавцем, который по абсолютно непонятным причинам не на шутку ею увлекся. От удовольствия она глубоко вздохнула.

Марк улыбнулся, и Фреда почувствовала, как сердце ее тает.

Она надеялась, что он не захочет подняться к ней в квартиру. Там царил страшный беспорядок, к тому же это было первое свидание — вдруг он решит, что она слишком доступна? — да и на уборку в квартире требовалось не меньше недели. А что, если Марк предложит поехать к нему в отель?

Нет, вряд ли. Он слишком хорошо воспитан.

А может, ему не очень-то и хочется?

Из ресторана они вышли последними. Метрдотель заказал для них такси.

Марк сказал, что отвезет ее домой. Когда машина остановилась, он вышел проводить ее до двери.

— Чудесное место — что-то в этом роде я себе и представлял, — сказал он, потом поцеловал ее в обе щеки и сел обратно в такси.

Фреда вскарабкалась по лестнице и вошла в свою квартирку, которая выглядела так, будто подверглась нападению грабителей, хотя на самом деле она сама оставила ее в таком виде. Она присела на край кровати, ощущая одновременно облегчение и разочарование. Почему все-таки он не зашел?

Когда Фреда рассказывала про библиотеку, он ловил каждое ее слово, как будто в мире не существовало никого, кроме нее. Но что, если Марк так ведет себя со всеми? Она действительно понравилась ему? Нет, этого не может быть. Она обычная библиотекарша, а он такой красавец, да к тому же объездил весь мир.

Внезапно Фреда почувствовала себя страшно одинокой. У нее нет даже кошки, с которой можно было бы поговорить.

Ева отсоветовала ей заводить кошку, сказав, что все кошачьи — враги птиц, к тому же хозяева домашних животных уже не могут позволить себе свободно путешествовать. И все-таки Фреда была бы рада, если бы сейчас кто-то мурлыкал у нее на коленях. Если бы была хоть одна живая душа, кроме нее, в квартирке на чердаке старинного дома.

В ту ночь она спала плохо: раз за разом ей снилось, что она пытается успеть на паром, но тот отплывает от берега и она не может подняться на борт.

— Ну же, Фреда, я хочу знать все подробности, — сказала Лейн за кофе в своем театрике на следующее утро.

— Я и рассказываю тебе все подробности. Вплоть до меню. Кстати, в конце были шоколадки в форме буквы «К», — с видом оскорбленной невинности ответила Фреда.

— Я спрашиваю не про меню, а про него. Он тебе понравился? С ним было интересно?

— Он очень приятный. Галантный, обаятельный. Работает в гостиничном бизнесе.

Лейн недоверчиво хмыкнула.

— Они собираются инвестировать большие деньги в «Холли». Хотят его расширить.

— «Холли» не нуждается в расширении. Там и так очень хорошо. А вы…?

— Нет.

— И он не хотел?

— Тоже нет. Я могу считать, что ответила на все вопросы сексуального свойства? — съязвила Фреда.

Лейн с обидой взглянула на нее.

— Мы же все рассказываем друг другу — я только поэтому спросила.

— Так я ведь все и рассказала. Ничего не было. Nada, zilch.

— Ладно, но ты ведь скажешь, когда будет, что рассказать? — взмолилась Лейн.

— Поживем — увидим, — с напускной беззаботностью ответила Фреда.

— Слушай, а если я скажу, что этот парень, Марк, мне совсем не понравился? — внезапно серьезно спросила Лейн. Что-то в этом человеке ее сильно тревожило, хотя она и не могла сформулировать своих опасений. — Что, если я скажу, что ему не следует доверять? Ты ничего о нем не знаешь, он может обманывать тебя. Если бы ты услышала от меня такое, мы перестали бы дружить?

— Тебе не от чего меня предостерегать — один букет, да и тот достался мисс Даффи, один ужин… Романом тут и не пахнет.

— Пока что, — мрачно заметила Лейн. — Он вернется. Я в этом уверена.

Джо Дагган, парень, с которым Фреда познакомилась в колледже пять лет назад, позвонил и пригласил ее на вечеринку. Фреда не горела желанием провести вечер в компании незнакомцев с приятелем, которого почти не помнила, однако с присущей ей вежливостью поинтересовалась, чем он занимается в последнее время.

— Преподаю компьютерные технологии, преимущественно новичкам, — сказал он. — Знаешь, тем, кто опасается разной техники, но все-таки хочет идти в ногу со временем. Вообще, у меня неплохо получается; я говорю им, что машины глупые, и это их немного успокаивает.

— Джо, у меня, похоже, есть для тебя отличная работа. Ты не мог бы заглянуть в пятницу в библиотеку переговорить со мной?

Похоже, намечалась неплохая тема для следующего собрания Общества друзей.

Очень кстати.

Выражение лица мисс Даффи не сулило ничего хорошего.

— Может быть, вы наконец закончите устраивать свою личную жизнь, мисс О’Доннован, и уделите немного времени библиотеке? Смотрите, сколько народу собралось за стойкой!

Первым в очереди стоял Марк Мэлоун. Он ничего не говорил, только смотрел на нее.

— Разве вам не надо на работу? — спросила она, чтобы прервать молчание и заставить его перевести взгляд.

— Я работаю не покладая рук, — ответил он. — Порой до поздней ночи, но сегодня утром я выкроил время, чтобы прийти повидаться с вами.

— Большое спасибо за ужин, — сказала Фреда. — Я хотела написать вам записку, поблагодарить за вчерашний вечер.

— И что бы вы написали?

— Что он очень удался, и что я вам признательна. — Она говорила так, будто собиралась закруглить их знакомство — один ужин в ресторане и прощание, с благодарностью и без сожалений.

— Вы говорили, что завтра у вас выходной, — произнес он.

Обычно Фреда посвящала выходные «житейским делам», как они с Лейн это называли: относила белье в прачечную, закупала продукты в супермаркете, обедала где-нибудь в кафе. Иногда отправлялась на выставку или бродила по городу, рассматривая витрины. Могла привести в порядок цветочные ящики, высадить в них луковицы первоцветов, а вечером сходить с друзьями в бар.

Только не завтра. Завтра будет совсем не такой день.

Марк спросил, не согласится ли Фреда поехать с ним в графство Уиклоу. Ему нужно встретиться с мисс Холли; заодно они там пообедают. Стоя под душем, Фреда представляла себе их поездку. После обеда они погуляют, потом он привезет ее домой, а она приготовит для него ужин. А может, Марк пригласит ее к себе в «Холли». В любом случае он скажет, что она очень красива. Заключит ее в объятия.

«Я не могу больше ждать», — скажет он или: «Мне не вынести еще одну ночь без тебя». Что-нибудь. Что угодно. Ей все равно.

Она гадала, как это будет. Надеялась, что Марк сочтет ее достаточно сексуальной. Что она сможет доставить ему наслаждение. Фреда не была особенно опытной, к тому же она давно ни с кем не встречалась.

В последний раз отношения были у нее два года назад: курортный роман с симпатичным парнем из Шотландии по имени Энди, который обещал писать и еще раз приехать в Ирландию повидаться с ней. Он не написал и не приехал. Она не расстроилась; у Энди вся жизнь была распланирована наперед: работа в банке, дом неподалеку от родителей и братьев, игра в гольф.

Фреда не могла понять, почему вдруг вспомнила о нем, — возможно, дело было в ее страхах. Что, если она была недостаточно хороша в постели? Вдруг именно поэтому он и не стал ей писать? Она сполна наслаждалась теми волшебными летними днями и думала, что Энди получает удовольствие тоже. Правда, в таких делах никогда не знаешь до конца.

Немного одобрения со стороны бывшего любовника было бы сейчас очень кстати. Фреда хихикнула: вот будет потеха, если она позвонит Энди прямо в банк спустя два года после их стремительного романа и спросит, как она понравилась ему в постели.

Непохоже, чтобы Марк так уж гнался за плотскими утехами. Или да? Женщины наверняка вешались ему на шею еще с юношеских времен. Жаль, что ей так мало известно о нем и его желаниях.

И вдруг, когда она меньше всего ожидала, Фреда вновь испытала одно из своих озарений. Оно явилось к ней ясное, словно фотография в каталоге недвижимости: просторная квартира, гостиная с книжными стеллажами, кухня, две большие спальни, кабинет с заваленным бумагами столом… На пороге миниатюрная женщина с короткими светлыми волосами, на шее — очки для чтения на золотой цепочке. Легкая, слегка встревоженная улыбка.

— О, это ты, дорогой! — говорит она тому, кто стоит за дверью. — Как хорошо, что ты дома! — К кому обращены эти слова?

Фреда почувствовала, что ей не хватает воздуха, голова закружилась, колени ослабели. Неужели это Марк?

Нет, не может быть. Тут какая-то ошибка. Предчувствие ее обмануло. Она не видела мужчину, не знала, кто вошел в дверь. Это не Марк Только не он.

Дрожа всем телом, Фреда оделась. Трясущимися руками подкрасила ресницы и губы. Расчесала волосы, надела изящные ботинки. Все, она готова. Ее бил озноб. Хорошо, что она никому не рассказала про это свидание.

Раздался пронзительный писк интеркома. Марк ждал ее у входа.

— Я уже спускаюсь, — ответила она в трубку.

Марк с восхищением смотрел, как Фреда идет по ступенькам.

— Вы выглядите великолепно! — сказал он.

Фреда все еще дрожала. Ей хотелось отшутиться, слегка сбить градус его восторгов. Она не привыкла к тому, чтобы ею так откровенно восхищались, не привыкла принимать комплименты как должное. В результате она произнесла первое, что пришло ей на ум.

— Вы тоже прекрасно выглядите. Просто потрясающе. Честное слово.

Запрокинув голову, Марк расхохотался.

— Как мило с вашей стороны сказать такое! А теперь давайте прекратим восхищаться друг другом и сядем в машину. На улице страшный холод.

Он распахнул перед ней дверь темно-зеленого «мерседеса».

Поездка до Уиклоу прошла как в тумане. Фреда почти не помнила, как они добрались туда, о чем говорили по дороге. Она не могла отвести взгляд от лица Марка, сосредоточенно смотревшего на дорогу. Время от времени он поворачивал голову и улыбался ей.

Пока Марк находился на переговорах с мисс Холли и ее адвокатами, Фреда сидела в гостиной отеля у камина в большом уютном кресле. Она не притронулась ни к журналу, лежавшему у нее на коленях, ни к чашке кофе рядом на столике. Вместо этого Фреда смотрела на огонь и размышляла о том, что с ней происходит. Но тут из этой задумчивости стали вырастать смутные образы, постепенно складывающиеся в картину. Она пыталась отогнать их, зажмуривала и широко распахивала глаза, но они все равно стояли перед ней. Марк находился в комнате с другими людьми, которые громко кричали. Мисс Холли, в слезах, сидела в углу. Лицо Марка было холодным и невозмутимым; он говорил ей что-то очень страшное, жестокое. Все это было ошибкой, огромной ошибкой.

Она изо всех сил старалась отогнать видение. Оно не имело смысла, ничего не означало. Она просто задремала и ей приснился дурной сон. Фреда глубоко вздохнула, пытаясь избавиться от тягостного предчувствия. Голова у нее опять кружилась, в мыслях царил сумбур.

Вскоре Марк пришел за ней.

— Как все прошло? — поинтересовалась Фреда.

— Не спрашивайте. Расскажу, когда выберемся отсюда. Поехали. Мы с вами свободные люди, никто нас не хватится. Можем ехать, куда захотим.

— Но я должна вернуться. Завтра моя очередь открывать библиотеку, так что мне надо быть дома не позже восьми.

Он улыбнулся ей в ответ.

— Хорошо. Тогда сейчас мы с вами пообедаем. Только уговор: ни слова о работе. Ни о моей, ни о вашей. Согласны?

— Согласна, — кивнула Фреда.

В машине оба молчали; Фреда пристально вглядывалась в его лицо, но Марк выглядел совершенно довольным и счастливым. Она готова была поверить, что просто видела дурацкий сон. Он помог ей вылезти из машины, а потом поцеловал, и весь ужин она не могла думать ни о чем, кроме этого поцелуя.

В ту ночь они впервые занимались любовью.

На следующий вечер Марк пригласил ее в кино. Фреда не запомнила, о чем был фильм; в памяти осталось только прикосновение его плеча. Потом они поднялись к ней в квартиру.

В пятницу они собирались пойти на концерт, но у Фреды была назначена встреча с Джо Дагганом, специалистом по компьютерам. Она сказала, что не сможет пойти. Лицо Марка помрачнело, он выглядел ужасно разочарованным. Фреда обещала что-нибудь придумать.

Она позвонила Лейн.

— Проси все, чего пожелаешь. Что угодно. Я могу мыть полы у тебя в театре…

— И кого мне надо прикончить? — поинтересовалась Лейн.

— Никого. Помнишь того парня, Джо Даггана, который будет читать лекцию в библиотеке на следующей неделе? Я не могу сегодня встретиться с ним. Не могла бы ты меня заменить? Расскажешь ему про Общество.

— Фреда! Нет.

— Я тебя умоляю!

— Не могу. К твоему сведению, я работаю в театре. Это ты у нас библиотекарь.

— Но ты же в курсе всех дел. Это обычная беседа, ты прекрасно справишься.

Секунду обе молчали.

— Лейн?

— Это совсем на тебя непохоже и это не обычная беседа. Ты условилась о встрече. Другие люди полагаются на тебя.

— Честное слово, только один раз. Первый и единственный. Я скажу Джо, что позвоню ему в понедельник утром.

— А если я откажусь?

— Тогда я просто не знаю, что делать. — В голосе Фреды сквозило отчаяние.

— По-моему, это самое отвратительное, что мне когда-либо доводилось слышать, — сказала Лейн.

— Но ты мне поможешь?

— Да.

— Спасибо тебе, Лейн! От всего сердца, огромное, огромное спасибо…

— Пока, Фреда.

Она набрала номер Марка.

— Ну как? — спросил он.

— Я свободна, — ответила Фреда.

— Я так и думал.

Концерт был восхитительным, а за ужином Марк сказал, что в мире нет ни одной женщины, похожей на нее. Он восхищался ее работой, даже дал пару советов касательно работы Общества. Он мечтает все время быть рядом с ней, наверстать все упущенные годы. Фреда не могла ему сопротивляться: Марк казался таким заботливым, ласковым, и она как воск таяла в его руках.

Она говорила себе, что все произошло слишком быстро, слишком внезапно. Но ведь люди могут встретиться при разных обстоятельствах. Что бы изменилось, познакомься они на танцах, в клубе или в баре? Конечно, в глубине души она боялась бросаться в омут с головой. Но все равно: стоило Марку позвонить, стоило им встретиться, как Фреда забывала обо всех своих страхах.

Общество друзей библиотеки приглашает всех, кто не умеет работать на компьютере, но хотел бы научиться. В пятницу вечерам Джо Дагган будет консультировать людей любого возраста, стремящихся идти в ногу со временем.

Когда Марк предложил вместе уехать на выходные, Фреда была удивлена. Он не смог бы поехать с ней, будь он женат, — как бы он это объяснил? Однако видения продолжались. Лицо женщины с короткими светлыми волосами по-прежнему преследовало ее. Она знала, что женщина обращается к Марку, и отчетливо видела обручальное кольцо у нее на руке.

Но если он женат, то как объяснит жене свою поездку в горы близ Дублина в компании Фреды? Фреда совсем запуталась. Однако она не собиралась отказываться от поездки, сулившей ей ни с чем не сравнимое счастье.

Когда она позвонила Лейн и попросила ее еще раз прикрыть ее с Джо, Лейн была крайне немногословна. Она выслушала подругу и коротко согласилась.

— Ради Джо, а не ради тебя, — ледяным тоном добавила она.

Фреда огорчилась, но потом подумала про выходные с Марком. Она ему нужна, в этом нет никакого сомнения. Нужно ее общество, дружба, ее поддержка — не только секс. Он любит ее — Марк сам это сказал. Брак, если он и существует, наверняка заключен по расчету.

Ева надеялась, что вскоре страсти поулягутся и Фреда сможет думать о чем-то другом, помимо Марка Мэлоуна. Племянница была прямо-таки помешана на этом человеке — правда, Ева отлично понимала почему. Он вел себя так галантно, так нежно. Во многих смыслах он очень подходил Фреде. Но Ева также понимала, что они очень разные. Марк гораздо жестче: он готов добиваться поставленной цели любой ценой, в то время как Фреда привыкла довольствоваться тем, что имеет.

Лейн от него не в восторге, но со временем это пройдет. Она сразу невзлюбила Марка; Лейн неоднократно жаловалась Еве, что из-за него Фреда потеряла интерес ко всему: к своей работе, друзьям, к собственной жизни. «Она словно загипнотизированная, — говорила Лейн. — Он контролирует каждый ее шаг».

Они несколько раз встречались с ним, но Лейн по-прежнему не доверяла Марку.

Глупая, беспокойная старая наседка, корила себя Ева. Не имеет смысла искать рациональные объяснения поступкам молоденьких девушек. Но все равно она беспокоилась за племянницу. Похоже, на горизонте собирается буря. Лейн недолюбливала Марка и постоянно критиковала его. Впервые мужчина стал причиной раздора между Фредой и Лейн. До этого в любовных делах они неизменно подбадривали и поддерживали друг друга.

Фреда говорила, что за Лейн и так постоянно ходит целая толпа кавалеров. Лейн смеялась и отвечала, что все они — безработные актеры; единственное, что им от нее надо, это две недели работы в ее театре. Потом она говорила, что знает как минимум трех парней, которые являются в библиотеку только для того, чтобы увидеть Фреду. А она не обращает на них внимания и продолжает предлагать им книжки…

То, что одна из подруг так сильно увлеклась Марком, а вторая возненавидела его, было для них очень нехарактерно.

Поскольку лекция Джо Даггана «Компьютеры — это просто» прошла с большим успехом, Общество друзей библиотеки на Финн-роуд постановило проводить два раза в неделю занятия по компьютерной грамотности.

Фреда позвонила Еве и попросила одолжить ей черное расшитое бисером болеро. Ее пригласили на вечеринку с коктейлями, которая состоится через пару недель в отеле «Холли». Марк собирает журналистов и туроператоров. Это часть его далеко идущего плана: он хочет переманить прессу на свою сторону, чтобы та поддержала расширение отеля.

Ева пригласила Фреду остаться на ланч.

— О Ева, — с виноватым лицом ответила племянница, — я никак не могу. У меня совсем нет времени — сейчас столько дел.

Ева посмотрела ей в глаза.

— И каких именно?

— Ну, вся эта круговерть в библиотеке… В Обществе друзей до того увлеклись Джо Дагганом — просто надышаться на него не могут.

— Но не благодаря тебе.

— Ты о чем? — остолбенела Фреда.

— Ты не встретилась с ним в библиотеке — это сделали мы с Лейн. А в тот вечер, когда он должен был читать первую лекцию, вы с Марком уехали на выходные.

— Да. — Племянница смотрела в пол.

— Так что освоиться на месте ему помогали дамочка с причудами и менеджер экспериментального театра. Представь, какой успех имела бы лекция, если бы ему помог настоящий библиотекарь.

— Вы с Лейн прекрасно справились. Я очень вам благодарна.

— Но тебя там не было. — Ева решила идти до конца.

— Ну, ты же все знаешь… знаешь, как обстоят дела.

— Вообще-то нет. Почему ты не поехала со мной посмотреть на дятлов? И почему нельзя было позвать с нами Марка?

— Знаешь, Ева, я тебе очень признательна, но, как я уже говорила, у меня масса дел. Мне надо залатать кое-какие дыры — если ты понимаешь, что я имею в виду.

— О да. Я понимаю.

Фреда знала, что ее тетка права. Что касается Лейн, то их словно разделил невидимый занавес. Разговаривая с Фредой, она надевала маску напускной любезности, что злило ту еще больше, чем откровенное недовольство. Подруга держалась с ней холодно, отстраненно.

Лейн не забыла, как Фреда сбежала из города в тот вечер, когда Джо Дагган читал первую лекцию.

Фреда считала отношение Лейн обидным и несправедливым. Лекция имела большой успех Джо Дагган будет проводить в библиотеке курс занятий. За все предыдущие годы работы Фреда ни разу не уезжала вот так. К тому же это не входило в ее обязанности: она организовала Общество на добровольных началах ради общего блага.

Джо все понимал. Он сказал, ему повезло, что Фреда договорилась с такой приятной девушкой, которая подменила ее. Так что она вовсе не пустила дела на самотек.

Они поднимают шум на пустом месте.

Марк на несколько дней уехал в Лондон, поэтому Фреда решила пригласить Еву и Лейн поужинать в «Эннио». Она надеялась, что они поймут ее чувства. Все будет хорошо.

Фреда, Лейн и Ева прекрасно провели время в ресторане, поглощая пасту и наверстывая упущенное.

Ева планировала очередную поездку для наблюдения за птицами — на этот раз на запад Ирландии. Через пару недель на побережье должен открыться новый отель: он стоит на утесе над Стоунбриджем. Идеальное место для любителей птиц. Ева уже забронировала место.

Она сделала театральную паузу, а потом провозгласила тост.

— Вы двое не должны больше ссориться, — сказала она. — Я этого не допущу. Особенно из-за мужчин.

Фреда и Лейн хором рассмеялись.

— Ты принимаешь все слишком близко к сердцу, Ева, — сказала Фреда. — Мы вовсе не поссорились.

— Я никогда не разругаюсь с Фредой, — пообещала Лейн.

— Вот и хорошо.

Лейн и Фреда переглянулись.

— Моя тетка — королева драмы! — хихикнула Фреда.

— И почему вдруг она решила, что мы с тобой в ссоре? — спросила Лейн.

— Потому что я люблю Марка Мэлоуна, а ты говоришь, что он мерзавец… Думаю, у нее имеются некоторые основания.

— Я никогда больше не скажу о нем ничего подобного. Я просто жалела, что ты не присутствовала на лекции Джо. Правда, все и так прошло отлично. Кстати, он пригласил меня на свидание, так что я тебя прощаю.

Фреда наклонилась через стол и похлопала подругу по руке. И тут в разгар беседы ее пригласили к телефону. Официант проводил Фреду до небольшой стойки, где лежала книга с записями о бронировании столиков и стоял телефонный аппарат.

— Алло? — Фреда понятия не имела, кто может ей звонить.

— Чао, белла, — сказал мужской голос.

— Марк!

— Просто хотел, чтобы ты знала: я скучаю. Как глупо, что мне приходится торчать на одном дурацком ужине, а тебе на другом, в то время как мы могли бы быть вместе.

— Мой ужин вовсе не дурацкий. Я же тебе говорила: я ужинаю с подругами, — сказала она. — Да и потом, ты же завтра вернешься.

— К сожалению, нет. Придется задержаться еще немного. Опять переговоры. Надеюсь, это ненадолго; я постараюсь вырваться к тебе как можно скорее.

Улыбка сползла с ее лица.

— О, а я-то уже забронировала нам ресторан.

— То есть я должен отказаться от работы? Это тебя устроит? Хочешь, чтобы я отменил свои деловые встречи? — Голос у него был раздраженный.

— Извини. Я ничего такого не имела в виду, — смутилась Фреда.

Марк выдержал паузу.

— Ладно, — своим обычным тоном произнес он. — Ты тоже меня прости. Мне и так приходится нелегко. Поговорим завтра. Тогда я буду знать точнее.

— Хорошо, до завтра, — дрожа, ответила она. И тут, повинуясь внезапному импульсу, спросила: — Марк, почему ты не позвонил мне на мобильный?

— Я не захватил свой, поэтому у меня не было твоего номера, — без запинки ответил он. — Ты говорила, что будешь в «Эннио», вот и я позвонил — нашел номер в телефонном справочнике.

— Ладно, до завтра, — сказала Фреда.

Когда она вернулась за стол, Лейн спросила:

— Это был он?

Фреда улыбнулась.

— Представь себе, да.

— Почему он не позвонил на мобильный? Он что, проверяет, где ты?

Ева бросила на нее внимательный взгляд.

Лейн не придавала вопросу особого значения, но Фреда внезапно вся напряглась. Она только что спросила Марка о том же самом. Вот только не стоит признаваться в этом подруге.

— Ну конечно проверяет. Он меня ужасно ревнует, — сказала она с притворным смешком.

— Тебя что-то беспокоит? — спросила Ева.

— Ничего, — солгала она. — Просто ему придется еще задержаться в Лондоне.

Впервые с того дня, как Фреда поступила на работу в библиотеку, ей не хотелось туда идти. Всем было что-то от нее нужно. Лейн никак не признавала Марка; Ева тоже начинала терять терпение. Они ничего не понимают! Мисс Даффи наседала на нее с сортировкой книг. «Если книга не на своем месте, можно считать ее потерянной», — словно мантру повторяла начальница.

Какая-то толстуха пожаловалась, что книга, которую ей посоветовали, — порнография чистой воды, а она-то ее рекомендовала своему читательскому клубу в Честнат-корте! Кто-то возмущался отсутствием в библиотеке романов Зейна Грея. Надо было обязательно позвонить Джо Даггану и извиниться за отсутствие на его лекции.

Фреда бы с легкостью расправилась с делами, если бы не вчерашний телефонный разговор. Ночью ей опять снилась та блондинка; теперь она была уверена, что Марк женат. Фреде было все равно. Он ее любит. Он сам так говорил множество раз.

Она распрямила плечи и медленно пошла вверх по лестнице, по которой обычно взлетала, перепрыгивая через ступеньку.

Несколько дней спустя Ева пригласила Лейн к себе на ланч.

— Мне прислали данные о том, что на другом берегу Хоута видели большую стаю турпанов обыкновенных. Среди них могут попасться редкие подвиды.

— Турпаны необыкновенные? — пошутила Лейн.

— Ну да. Бархатные — это официальное название.

— Бархатные турпаны? Звучит великолепно.

— Это такие морские утки: самцы угольно-черные с ярко-желтыми клювами, а у самок белые шейки и темно-серые клювы. Зимние гости. Поехали со мной на моей машине; по дороге перекусим сандвичем где-нибудь в пабе, — предложила Ева.

— А что мне надеть?

— Что-нибудь не очень яркое, чтобы их не спугнуть. Не знаю, какая будет погода, но, думаю, теплая куртка, свитер и шарф придутся кстати. Ну и рюкзак с карманами.

Лейн была свободна и решила согласиться. Фреда в последнее время постоянно была на взводе: Марк договаривался о встрече, но в последний момент все отменял, а она сидела и неотрывно смотрела на телефон, дожидаясь звонка. Лейн сказала, что с удовольствием поедет.

Когда они свернули с главной дороги и покатили в сторону моря, Ева начала показывать стаи недавно вернувшихся перелетных птиц: белолобых гусей, уток, лебедей и водоплавающих, добравшихся к ним из Арктики. Но главное было впереди.

Ева сосредоточилась на оживленном движении.

— Пожалуй, надо остановиться у паба, где-нибудь, где есть своя парковка, — сказала она; вот почему они выбрали тот маленький темный винный бар на самом берегу моря.

Там-то они и увидели Марка Мэлоуна, якобы отбывшего в Англию на переговоры.

Он сидел за столиком у окна напротив симпатичной блондинки в джинсах и толстом вязаном свитере. Между ними устроилась маленькая девочка. Женщина выглядела очень молодой и очень счастливой. Это была идеальная семья — казалось, они не замечают никого, кроме друг друга.

Марк и блондинка кормили друг друга спагетти с вилки и весело смеялись. Девочка смотрела на родителей и хохотала вместе с ними. Между ними чувствовалось единство и теплота — никакого сомнения, что этих людей связывают семейные узы.

Ева и Лейн, потрясенные, уставились на их стол.

Выйти из ресторана незамеченными им не удалось. Марк поднял голову и заметил их — лицо его застыло, превратившись в злобную маску.

Ева и Лейн посмотрели друг на друга и в один голос воскликнули: «Вот ублюдок!». Потом, не добавив ни слова, вышли из бара, сели в машину и поспешили обратно в город.

По дороге Лейн спросила:

— А птицы тоже так поступают? Я имею в виду — изменяют своим женам.

— У них все сложно.

— Не сомневаюсь.

— Мы должны сказать? — волновалась Ева.

— Само собой. Не знаю только, кому из них. Фреде или Марку?

— Если бы мы не поехали… — начала Ева.

— Перестань, мы уже поехали. И видели его. Нельзя позволить ему и дальше делать из нее дуру.

— Но ведь это будет унизительно, если мы скажем ей… — Ева пыталась пощадить чувства племянницы.

— Еще унизительней будет, если мы не скажем, — горячо возразила Лейн.

— Но мы же не знаем точно…

— Как это не знаем? Это не его коллега и не сестра. Ребенок точно его. Если бы ты увидела моего любовника с женой и дочерью и не сказала мне, я бы решила, что ты плохая подруга.

— Это ты сейчас так говоришь! Окажись ты на ее месте, может, ты бы думала по-другому.

— В любом случае я предпочла бы знать. Так мяч был бы на моем поле. Я бы решала, каков будет следующий ход.

— Но мы не можем сказать ей, Лейн! Прошу, подумай хорошенько!

— Надо же, какая предусмотрительность: он дал себе труд состряпать эту ложь, сказал, что едет в Лондон, выбрал крошечный бар, где у него практически нет шансов встретить знакомых…

— По крайней мере, он на это надеялся, — сказала Ева. — Лейн, не надо ей говорить! Это ее убьет.

— Мы не можем молчать. Она вольна принять его обратно, если захочет, но у нее есть право знать.

— Ладно. Давай пока оставим эту тему.

В конце концов никто из них так и не решился сказать Фреде. Это сделал Марк.

Это случилось во время приема в «Холли». Весь день он ей не звонил, но Фреда знала, что Марк ужасно занят. Она надеялась, что на приеме он будет ею гордиться. Черное болеро Евы смотрелось на ней сногсшибательно; к нему она надела алую шелковую юбку и свои лучшие черные с красным туфли. Она знала, что Марку придется общаться с гостями, а ей держаться в стороне, но позднее у них будет возможность остаться вдвоем.

Когда Фреда приехала в отель, прием был в самом разгаре. В зале раздавался мерный гул голосов; официанты разносили подносы с изысканными канапе.

Она смешалась с толпой и вдруг заметила Марка: он стоял в центре группы смеющихся людей у окна. Она отошла на другую сторону зала и стала наблюдать за ним. Он держался очень приветливо, стараясь вовлечь всех стоящих рядом в оживленный разговор. Непринужденно улыбаясь, Марк кочевал от одной группы гостей к другой.

Нет, нельзя стоять тут словно мебель и пялиться на него. На приеме она полноправная гостья.

Несколько человек показались ей знакомыми: ведущий телевизионного шоу, известная журналистка, популярный репортер. Прием явно удался: Марк сумел собрать всех нужных людей. После он наверняка будет в ударе.

Она непринужденно беседовала с людьми, стоящими вокруг, понемногу отпивая из своего бокала. Ее представили мужчине, отвечавшему за телекоммуникации в крупной компании. Он согласился с мнением Фреды о том, что постоянное обновление оборудования ведет к большим затратам. Технологии развиваются с невероятной скоростью. Фреда спросила, что они делают со старыми компьютерами, и настоятельно посоветовала обратить внимание на ее библиотеку. Она рассказала о компьютерных лекциях, и ее собеседник, похоже, очень заинтересовался. Но тут Фреда заметила, что Марк бросает на нее злобные, раздраженные взгляды, и немедленно перевела разговор на достоинства отеля. Это просто жемчужина — все, кто останавливается здесь, считают, что открыли райский уголок.

— Вот почему нельзя допустить, чтобы отель перестроили, — сказал на это мужчина.

— Но ведь так ему будет обеспечено процветание, постоянный приток клиентов… — повторила Фреда аргументы Марка.

— Существуют десятки отелей с залами для конференций, СПА, развлекательными комплексами. «Холли» отличается от них — он должен сохранить свою индивидуальность.

— Но что, если его вытеснят с рынка? Если его разорят другие отели, не испугавшиеся преобразований?

— Похоже, вы купились на рекламные слоганы, — сказал мужчина. — Вы уже на их стороне, а ведь еще даже не было официальной части с дурацкими речами.

— Я не совсем понимаю, о чем вы.

— Ну, обо всей этой болтовне, замаскированной под теплый прием: рады приветствовать вас в этом старинном здании, скоро мы тут камня на камне не оставим.

— Это правда? — Фреда с трудом могла дышать.

— Скорее всего, — ответил он. — Некоторые члены совета директоров хотят, чтобы все осталось как есть; другим видится радужное будущее и строительство сети отелей «Холли» по всему миру. Они-то как раз и стремятся все тут переделать. А весь этот цирк созвали, чтобы переманить на свою сторону журналистов, — поддержка прессы поможет получить разрешение на строительство. Впрочем, я что-то слишком разошелся. Как, вы сказали, называется ваша библиотека? Это на случай, если мы решим отправить вам несколько компьютеров.

Они обменялись контактными данными. И в этот момент рядом с ними словно из-под земли возник Марк.

— Вы, значит, пришли на мой прием, чтобы подыскать спонсоров для своей библиотеки, мисс О’Доннован?

— Это целиком моя идея, Марк Эта юная леди посвятила себя очень достойному делу — большая редкость в наши дни.

Марк схватил ее за локоть и потащил в сторону.

— Кто это? — шепотом спросила она.

— Неважно. Какого черта ты тут делаешь? — прошипел Марк ей в ухо. — Пытаешься саботировать мой проект? И кто тебя надоумил? О, ясно, две эти стервы…

— Марк? — недоуменно уставилась на него Фреда. Выражение его лица ее напугало. Что, ради всего святого, происходит?

— Вот, значит, как ты решила поступить? — Глаза его метали молнии. — Прийти на прием и начать сыпать обвинениями? Разрушить все мои планы? — Он говорил резким, отрывистым тоном, с натянутой улыбкой на лице толкая ее к дверям.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — растерянно сказала она, пытаясь высвободить свой локоть из стального захвата его пальцев. — Не знаю, что случилось. Но я обязательно позвоню тебе завтра, и мы перенесем свои сегодняшние планы на завтрашний вечер. Хорошо? — Собственный голос эхом отзывался в ее голове. — А может, ты позднее заедешь ко мне и мы обо всем переговорим? — Фреда надеялась, что эти слова прозвучали не слишком умоляюще.

— Вот это вряд ли, — язвительно бросил он. — Слишком поздно, дорогуша! Как тебе в голову пришло подсылать подружек шпионить за мной? Почему ты не могла просто наслаждаться жизнью? Дура, чертова дура! Ты все разрушила! А ведь я так любил тебя, шел ради тебя на такой риск…

Теперь ей стало по-настоящему страшно.

— Прошу, объясни мне, в чем дело? Что я сделала не так? Уверяю, все это какая-то ужасная ошибка. Если я в чем-то виновата, то прошу у тебя прощения…

Они уже дошли до центрального входа отеля. Фреда была в отчаянии, но Марк, все с тем же холодным лицом, выволок ее за дверь.

— Не звони мне больше! Никаких писем, никаких СМС. Тебе нет места в моей жизни. И если еще хоть раз ты или твои подруги приблизятся к моей жене и дочери…

Фреда, беспомощная, молча смотрела, как он разворачивается и идет прочь от нее, обратно в отель. Двери захлопнулись.

Она прошла мимо цепочки такси, не заметив их. В глазах у нее стояли слезы. Потом, отойдя на несколько шагов от отеля, Фреда остановилась, оперлась о парапет, и разрыдалась. Она стояла одна посреди улицы в вышитом болеро Евы и заливалась слезами.

Прохожие озабоченно поглядывали на нее. Некоторые останавливались и спрашивали, чем ей помочь, но Фреда лишь рыдала еще сильнее. Потом она почувствовала чью-то руку у себя на плече — это был тот самый мужчина, с которым она говорила на приеме о компьютерах.

— У вас есть к кому пойти? — доброжелательно спросил он.

Нет-нет, с ней все в порядке, это личное, обыкновенные глупости, она справится, уверяла Фреда сквозь слезы.

Может быть, стоит позвонить кому-то из ее родственников или друзей?

Хотя Фреде всегда казалось, что у нее уйма друзей, внезапно она поняла, что звонить некому.

Мужчина посадил ее в такси; позднее Фреда осознала, что он же заплатил водителю. Двадцать минут она просидела, глядя в пространство, на заднем сиденье такси. В крошечной квартирке царил идеальный порядок: на столиках расставлены красивые свечи, в камине растопка, которую остается только поджечь. В холодильнике дожидаются еда и вино, на подоконнике благоухает букет душистых лилий в большой вазе.

Уютный, гостеприимный дом. Словно насмешка над ее надеждами и ожиданиями.

Ей показалось, что стены падают и она не может дышать.

Проснувшись среди ночи, Фреда на мгновение подумала, что все это ей приснилось. Прием в отеле «Холли», весь тот вечер — что, если она увидела их во сне? Она считала, что знает Марка, как никто другой. Он был заботливым, обаятельным, любящим. Не мог он провести с ней столько времени, если бы не любил — а он клялся, что любит.

Еве и Лейн пришлось поведать их историю. Поездка на побережье, ланч, Марк, блондинка, ребенок. Ребенок. У него есть дочь. Она перебирала в памяти видения, которые раньше пыталась отогнать: маленькая девочка ни разу в них не появлялась. Но она же видела его жену! Та блондинка, что стояла у нее перед глазами, действительно оказалась его женой. Фреда видела ее, но ничего не сделала.

Девушка худела на глазах: лицо ее осунулось, глаза запали.

Ева серьезно тревожилась; первоначальное сочувствие к племяннице переросло в беспокойство, а потом и в страх.

— Я чувствую себя бессильной, потому что не могу тебе помочь, — грустно говорила она.

— Я не представляю, что мне теперь делать, — рыдала Фреда. — Я так его любила! И думала, что он тоже любит меня. Как мне жить дальше?

— Ты чувствуешь себя виноватой, — отвечала Ева. — Тебе не за что себя винить, но ты все равно винишь. Тебе хотелось бы все исправить, но ты не можешь. Ты должна не оглядываться назад, а смотреть в будущее.

Ева приняла решение. Фреде надо отвлечься, сменить обстановку. Дома все напоминает ей о Марке, так она не оправится никогда. Ева сделала два звонка: один миссис Старр в Стоун-хаус на западе Ирландии, чтобы изменить фамилию в бронировании, второй — мисс Даффи. Фреда неважно себя чувствует. Ей потребуется несколько дней, чтобы прийти в себя…

Подъезжая к отелю, Фреда думала, что совершает очередную ошибку. Поездка ничем ей не поможет. Она никого не знает в здешних краях; единственное, чем она сможет заниматься, это вспоминать о временах, когда она была так счастлива, и заново переживать свое разочарование. Зачем она согласилась? Ее преследуют не призраки или фантазии, а реальные воспоминания об утраченной любви.

Миссис Старр приветствовала Фреду очень радушно. Она проводила ее в нарядную комнату в боковой части дома, сообщив по дороге, что Ева просила ее рассказать Фреде о прекрасных возможностях наблюдения за птицами на побережье. Фреда встала у окна, бесцельно глядя вдаль. Ветер шевелил ветви дерева, росшего напротив. «Падуб, — подумала она. — Вечнозеленый дуб, священный дуб». Воспоминания о пережитом унижении с новой силой захлестнули ее.

Ветер стих, теперь на дереве колыхалась только одна ветка. Фреда, застыв на месте, увидела, как среди листьев показалась маленькая черно-белая мордочка, загадочно посмотрела на нее и снова скрылась в листве. Она задержала дыхание, наблюдая за тем, как кошка карабкается вверх по дереву: то тут то там среди ветвей мелькали черно-белые пятна.

— Не беспокойтесь, — сказала Чикки Старр, проследив направление ее встревоженного взгляда. — Это Глория. С ней все в порядке. Она не боится. Да и тот, за кем она, по ее мнению, охотится, наверняка давно сбежал. Она прекрасно найдет дорогу назад. Если хотите, могу вас познакомить. Спускайтесь в кухню, я дам вам кошачий корм, который она обожает. Только не давайте ей больше трех кусочков.

Внизу, в кухне, Чикки отворила боковую дверь и негромко свистнула. Через пару секунд Глория появилась на пороге. Взгляд у нее был заинтересованный. Она обвилась вокруг ног Чикки и вдруг неожиданно плюхнулась на пол, чтобы произвести неотложную процедуру вылизывания задней лапы.

— Три кусочка, — напомнила Чикки, передавая Фреде коробку с кормом. — Не верьте, если она станет утверждать, что можно дать ей больше.

Фреда присела у камина, и Глория тут же прыгнула ей на колени, громко мурлыча в предвкушении лакомства. По одному Фреда скормила ей кусочки сухого корма; Глория с редкой деликатностью брала их у нее с руки. Подкрепившись, она свернулась плотным клубком и немедленно заснула.

«Вот бы, — мечтательно думала Фреда, поглаживая кошку по голове, — просидеть у огня всю неделю, с этим теплым маленьким меховым комочком на коленях!» Никуда не идти, ни с кем не знакомиться, не поддерживать беседу. Она ужасно боялась встречи с остальными гостями.

Чувство это усилилось, когда все постояльцы собрались в кухне Чикки на коктейль перед ужином. Они были довольно приятными людьми, но Фреда, глядя на них, понимала, что у каждого из гостей есть свои секреты. На сердце у нее было тяжело, говорить совсем не хотелось. Может, если она станет помалкивать, ее оставят в покое?

Но к концу ужина все изменилось. Чикки Старр была очень гостеприимна и приветлива; в камине ярко горел огонь, за столом царила доброжелательная и теплая атмосфера, а беседа лилась словно сама собой. Неожиданно для себя Фреда осознала, что разговоры с соседями не доставляют ей никаких неудобств; на некоторое время к ней даже вернулась прежняя радость жизни.

Она разговорилась с симпатичным молодым мужчиной из Швеции, который, как оказалось, интересовался ирландской музыкой. Не успела Фреда опомниться, как уже дала согласие пойти с ним завтра утром в город и поискать хороший музыкальный паб. С соседкой, сидевшей по другую руку, которая оказалась директором школы на пенсии, она завела дискуссию об уровне образованности современной молодежи. Фреда с воодушевлением, удивительным для нее самой, рассказала мисс Хоув об Обществе друзей библиотеки на Финн-роуд и о девушках с их идеей групп для чтения вслух.

Ночью, лежа в постели, она перебирала в голове события прошедшего дня. Потом, повинуясь внезапному импульсу, встала и тихонько приоткрыла дверь. На столике в холле горел ночник; коридор был пуст. Фреда негромко свистнула. Сначала ответа не было, но через секунду до нее донесся слабый стук, а потом быстрый шелест лапок по коридору.

Фреда так и проспала всю ночь с Глорией, свернувшейся клубком у нее под боком. Утром она вышла из Стоун-хауса вместе с Андерсом. Его энтузиазм оказался заразителен; за ланчем она уже хохотала над его историями, а потом растрогалась до слез под звуки ирландской музыки.

Фреда постепенно приходила в себя. За ужином на второй вечер от ее былой скованности не осталось и следа. Правда, она промолчала о своих снах про надвигающуюся бурю. Не было смысла никого предупреждать. Фреда испытала большое облегчение, когда Винни и Лилиан нашли целыми и невредимыми.

На четвертый день Чикки обнаружила Фреду и Глорию, свернувшуюся клубком у девушки на коленях, у камина в комнате мисс Шиди. Глория сладко спала, подергивая во сне розовыми лапками и приглушенно фыркая. Фреда гладила ее шерстку и о чем-то размышляла.

Чикки принесла в комнату поднос с чайником и двумя чашками. Удивленная Фреда смотрела, как она усаживается за столик напротив нее. Глория, пристыженная, спрыгнула на пол, где улеглась на спину, болтая лапами в воздухе и обводя комнату хитрым взглядом.

— Я подумала, вы захотите выпить чаю, — заговорила Чикки. — Глория знает, что ей сюда нельзя, но вы, похоже, стали неразлучны.

Это была правда: Глория теперь ходила за Фредой по пятам. Она сопровождала ее не только в доме, но и на прогулках по саду. Они успели прогуляться к Кармел, восхититься близнецами и были формально представлены двум новоприбывшим уткам: Принцессе и Дружку. Глория пристально рассмотрела их с безопасного расстояния, а потом запрыгнула на забор и принялась озабоченно умываться лапкой.

Чикки рассказала Фреде про мисс Куини: как та спасла Глорию и принесла ее домой в кармане пальто. Риггер решил тогда, что старушка выжила из ума, — собственно, большинство народу в округе думало так про них обеих. «Эта комната, — сказала она, — названа в честь мисс Куини».

— Я не знаю, правда это или нет, — продолжала Чикки, — и я так и не решилась спросить у нее, но ходили слухи, будто какая-то предсказательница, туристка, когда-то нагадала, что все три сестры будут несчастливы в браке. Вот почему они не приняли ни одного предложения…

И тут Фреда рассказала Чикки Старр о своих озарениях, о том, как делилась с другими людьми и всегда жалела об этом, и как решила никогда больше о них не упоминать. Даже если у нее бывали предчувствия, она предпочитала молчать. Ее слова все равно ничего не меняют; люди только раздражаются или злятся в ответ. Скажет она или нет, ей никто не поверит.

Потом она поведала про Марка Мэлоуна — как не захотела обратить внимания на видения, которые подтверждали, что он женат.

Чикки внимательно слушала. Она не судила Фреду: похоже, она не видела ничего удивительного в том, что из-за любви к Марку та не хотела обращать внимания на свои предчувствия.

— Почему вы так боитесь рассказывать про эти видения? — спросила она.

Фреда была готова полюбить Чикки всей душой за то, что та полностью принимала сам факт их существования. Ни на секунду она не попыталась убедить Фреду в том, что это всё игра воображения, фантазии, совпадения.

— Потому что они ничего не приносят, кроме горя.

— Предположим, у вас было бы видение на мой счет. Вы бы мне сказали?

— Не думаю. Нет.

— И позволили бы мне слепо идти вперед? Даже если бы я могла чего-то избежать?

— Поймите, я сама не могу смириться с тем, что обладаю такими способностями. Мне кажется, если я буду о них молчать, они пройдут сами собой. В любом случае, видения возникают неожиданно — это тоже ужасно нервирует!

Чикки слушала Фреду, качая головой. Ей еще многое хотелось сказать, но из кухни вдруг донесся шум: это Риггер привез овощи для ужина. Пора приниматься за готовку. Чикки потрепала Фреду по плечу и оставила наедине с Глорией, которая внезапно решила что бахрома на коврике у камина нуждается в тщательном расчесывании.

В тот вечер Генри и Никола сообщили остальным гостям радостную новость: они остаются в Стоунбридже работать докторами. Фреде было приятно ощущать себя частью такой чудесной группы; спать она легла радостной и спокойной.

На следующее утро случилось нечто неожиданное. Мисс Хоув решила досрочно уехать. Риггер должен был отвезти ее на станцию. Она отбыла, не сказав ни слова остальным постояльцам. Грустно было смотреть, как мисс Хоув, с опущенными плечами, залезала в машину. В ее отъезде Фреде почудилось нечто тревожное.

Тем не менее каникулы шли прекрасно, и каждый день сулил что-то новое: дивные виды, походы в город с Андерсом, вкусные блюда и интересные беседы по вечерам и как минимум восемь часов сна каждую ночь. С каждым днем Фреда чувствовала себя бодрее и крепче.

В последний день каникул незадолго до ужина Чикки позвала Фреду на кухню.

— Я хотела с вами поговорить. Похоже, мне удалось найти решение вашей… скажем так… проблемы.

— Правда?

— Думаю, вам надо сменить тактику, — сказала Чикки, накрывая на стол. — По вашим словам, вы боитесь рассказывать людям о своих способностях и держите их в секрете.

— Я не хочу признаваться никому, даже самой себе, в том, что мои предчувствия могут оправдаться.

— В этом-то и проблема! А не попробовать ли вам сообщать людям при первой же встрече, что вы экстрасенс, способны видеть будущее и знаете, что когда произойдет. Предлагайте гадать им по ладони, на кофейной гуще, на картах. Перестаньте скрываться!

— И как мне это поможет?

— Это лишит ваш дар налета тайны, загадки. Возможно, кто-то сочтет вас странной, но таким образом вы как бы обесцените свои способности. Вы ведь к этому и стремитесь?

— Пожалуй.

— Тогда вперед! Рассказывая направо и налево о своем таланте, вы сбросите его с пьедестала. Никто не станет принимать его всерьез, никто не будет прислушиваться к вашим словам, обращать внимания на предчувствия.

— Вы хотите, чтобы я с ходу объявляла людям, что являюсь прорицательницей?

— Называйте это как хотите. Сообщайте им что-то туманно-положительное про их будущее. В конце концов, именно этого они и ждут. Так вы сами перестанете придавать излишнее значение своим видениям. В конце концов, это просто мысли, а мысли есть у любого человека.

Стоя посреди кухни Стоун-хауса, Фреда обводила ее глазами и не могла узнать. Все как будто встало на свои места. Она испытывала огромное облегчение и одновременно чувство утраты. Она всегда считала, что Марк любит ее. А почему? У нее не было никаких оснований полагать, что она для него нечто большее, чем просто увлечение. Она чувствовала себя свободной, но свобода эта шла рука об руку с печалью.

— Я расскажу им за ужином, — сказала Фреда.

— Что ж, я уверена, вы справитесь, — ответила Чикки. — Все правильно, Фреда. Давайте, поразите нас всех!

Тем же вечером, когда гости Чикки сидели за последним своим ужином в Стоун-хаусе, Фреда сообщила этим людям, с которыми познакомилась совсем недавно, что обладает даром предвидения. Все сделали в ответ вежливые замечания с разной степенью заинтересованности.

Джон, американец, сказал, что многие его друзья в США регулярно консультируются с ясновидящими; доктора восприняли ее слова без особого энтузиазма, но все же с интересом. Винни обрадованно заявила, что хотела бы записаться к ней на прием, а Лилиан заметила, что, к ее большому сожалению, большинство так называемых экстрасенсов — безусловно, за исключением присутствующих, — обыкновенные шарлатаны. Андерс рассказал про одного из клиентов отцовской компании, который не сделает ни одной инвестиции, пока не посоветуется со своим астрологом.

Фреда была удивлена такому оживленному отклику на ее слова. Эти люди проявили к ней гораздо больше интереса, чем когда она представилась библиотекарем. Снедавший ее страх постепенно отступал.

Вечер прошел очень весело. Гости заговорили о проекте ирландского фестиваля, отправленном на конкурс; потом кто-то попросил Фреду погадать всем по руке. Она испуганно оглянулась. Это не входило в их планы. Чикки немедленно пришла к ней на выручку.

— Возможно, Фреда приехала сюда, чтобы отдохнуть от своей работы. Давайте не будем настаивать.

Фреда увидела на их лицах разочарование; она вспомнила, как Чикки советовала ей давать туманные прогнозы и обещать людям счастливое будущее. Фреда обвела комнату глазами. Ничего не случится, если она скажет им, что впереди у них много хорошего.

Она по очереди рассматривала у каждого ладонь и говорила разные приятные вещи: предсказывала успех, интересную работу, новые романы.

Винни в ближайшем будущем ждет свадьба, а потом долгие счастливые годы брака. Лилиан на свадьбе кое с кем познакомится — возможно, это будет даже роман, но уж точно верная дружба. Лицо Лилиан разрумянилось от удовольствия.

Пока что все шло гладко.

На ладони у Генри она увидела начало новой, удивительной жизни.

А у Николы — ребенка. Неужели? — не могла поверить та. Ребенок? Совершенно точно. И тут, помимо воли, Фреда сказала: «Вы уже беременны. Это девочка. Я ее вижу. Она красавица!» Фреда как будто видела маленькую девочку, обхватившую руками шею Николы. Словно по волшебству морщинки на лбу у Николы разгладились, и она широко улыбнулась. Фреда поняла, что впервые в жизни принесла людям подлинную радость.

Джону, или Корри, она предсказала большие перемены, новую работу и новый дом. Жить он станет проще, к тому же у него скоро появится внук, которому он будет посвящать львиную долю своего времени. Фреда была тронута, увидев слезы у него на глазах.

У Андерса в жизни есть любовь; ему надо скорей ехать домой и просить эту девушку выйти за него замуж. Только тогда он добьется успеха в своих начинаниях.

Уоллам Фреда предсказала замечательный круиз. Куда-то в теплые страны: она видит воду и яркое солнце.

Наконец, очередь дошла до Чикки Старр. Фреда взяла ее руку и постаралась сосредоточиться. Ничего. Она помедлила мгновение, а потом осторожно сказала, что Стоун-хаус ждет большой успех и что вскоре Чикки встретит мужчину — он приедет в качестве гостя.

И тут Фреда все поняла. Не было никакой записи. И никакой свадьбы. Но это не имело значения: у Чикки все будет в порядке. Она улыбнулась. У них у всех все будет прекрасно.

Гости были покорены. Неделя заканчивалась великолепно. Они обменялись телефонами и адресами электронной почты. По очереди постояльцы поднимали тосты за Чикки, за Риггера с семьей, за Орлу и за Стоун-хаус.

Все они оставили в книге гостей теплые послания. График отъезда на завтра был уже распланирован. Гостям, отбывающим на поезде, Риггер и Чикки вызовут такси до станции. Кармел приготовила для каждого по баночке домашнего варенья.

Перед сном Фреда подошла к окну полюбоваться на облака, проплывающие мимо на фоне луны. Как только она вернется домой, сразу же позвонит Еве и Лейн. Надо пригласить их в «Эннио». Им предстоит о многом поговорить.

Утром гости столпились в холле, прощаясь друг с другом. Чикки Старр махала всем; с особенной теплотой она обняла Фреду, которая выглядела гораздо счастливей, чем в первые дни после приезда.

Пора было готовиться к прибытию новых гостей — они появятся уже через пару часов. Кармел отправилась прибирать в комнатах и менять постели. Чикки собиралась приготовить жаркое — пускай себе томится в духовке, пока не придет пора подавать его на стол. К нему она испечет свежий домашний хлеб, а на десерт будет шоколадный мусс.

Чикки знала, что будет скучать по людям, съехавшимся в Стоун-хаус в его первую неделю, и одновременно не могла дождаться приезда следующей партии гостей с их надеждами и ожиданиями. Глубоко вдохнув свежий морской воздух, она поняла, что готова.

Глория вилась возле ее ног. Чикки взяла кошку на руки и почесала за ушком. А потом они вдвоем вернулись в Стоун-хаус.