Негатор

Глава 8

Глава 8

Двадцатый

За девять с половиной месяцев до появления Мартина в Цитадели Магии.

Светлый просторный кабинет. Здесь нет книг. Из мебели только большой рабочий стол и диван. Есть окно с видом на окраину села давно позабытого мира. Но главным достоянием комнаты являются зеркальные стены — неистовая любовь хозяина помещения. Вот и сейчас он прохаживается по периметру, с мечтательной улыбкой разглядывая самого себя.

Зеркало отражает низкого, худого человека. Лицо — эталон мужской красоты. Квадратный, с ямочкой подбородок. Крупный нос, мясистые губы. Выразительные глаза светло-синего цвета и густые, чёрные брови. Тёмно-каштановые волосы зализаны назад.

Внешность Намонглиаса притягивает взгляд, словно магнит. Любой, впервые увидевший его незнакомец оказывается в плену харизмы Великого Мага.

Мастер жизни, лучший химеролог Цитадели просто не мог не сделать себе привлекательный облик. Лицо — визитная карточка его мастерства.

Великие Маги, кто желает откорректировать изъяны собственной внешности, изучают Магию иллюзий — простой и эффективный способ скрыть все недостатки. Но Намонглиас пошёл другим путём. Благодаря знаниям, он магическими манипуляциями проделал пластику лица. В юношестве Мастер жизни страдал угревой сыпью, теперь же от этой «болезни» не осталось ни следа.

Намонглиас остановился. Пристально оглядел себя с ног до головы. Взгляд застыл на отражении светло-синих глаз. И мечтательная улыбка потухла. Никто не знает, что эти глаза скрывают тайну — глубоко внутри там плещется скорбь и не заживающая боль утраты.

Несмотря на внешнюю привлекательность, Великий Маг нелюдим. У него нет друзей и поклонников. Лучший химеролог Цитадели чурается компаний. Но любит проводить время в своей лаборатории, экспериментируя и выводя новые виды животных.

Будущий Великий Маг родом из крестьянской семьи. В детстве и юношестве Намонглиас помогал отцу содержать мельницу: единственную в деревне, от того очень ценную. Ведь произведённая мука поставлялась самому барону, на чьих землях они жили. Отец гордился оказанным доверием, и всерьёз полагал, что единственный сын продолжит работу мельника, обеспечивая барона мукой высшего качества.

Помимо мельницы семья будущего Великого Мага имела домашнее хозяйство: коровы, свиньи, птицы. Помогали управляться даже маленькие сёстры-близняшки Намонглиаса. В те времена работали все: от велика до мала.

Рос Намонглиас очень любопытным мальчиком. Он интересовался всем. Его вопросы часто ставили в тупик родителей. Когда ему исполнилось пятнадцать, парня заметил барон. Аристократ для своего сына-наследника подбирал личную прислугу. Барон здраво рассудил, если обучить юного Намонглиаса грамоте, из него выйдет толковый управитель делами или расторопный секретарь. Так будущий Великий Маг переселился в родовое имение барона.

Намонглиасу нравилось учиться. Тогда он нисколько не жалел, что начал жить вдали от дома.

Но спустя год обучение грамоте пришлось прервать. Однажды барон решил устроить бал в честь приезда высоких гостей. Одним из прибывших, как позже узнал Намонлиас, оказался Первый Великий Маг Лавренций. Чародей из Цитадели заприметил в юном разносчике закусок дар к магии.

Предложение изучать волшебство парень принял без раздумий. Лавренций пообещал ему, что магия даст ответы на все вопросы. И вот новым домом Намонглиаса стала Цитадель.

Был период, когда ученик Намонглиас не вспоминал оставленную семью. Но добившись успеха на магическом поприще, он с ужасом осознал — некому разделить с ним эту радость. Среди однокурсников Намонглиас так и не приобрёл друзей. Никто не сумел заменить ему сестрёнок и родителей.

С течением времени он всё больше замыкался в себе. Всё сильнее травила душу горечь утраты. Мысль об оставленных родителях и сёстрах ни на секунду не покидала Великого Мага. И чем больше мужчина думал об этом, тем сильнее он хотел повернуть время вспять.

Но как можно возвратиться в прошлое? Никто не желал помогать, да Намонглиас и не особо просил. Упрямый разум в одиночку искал пути вернуться, но всё было тщётно. Оставалось только лелеять мечту, верить, что удача улыбнётся, и он снова увидит семью.

Тот, кто не теряет надежду, обязательно получает желаемое. Намонглиас убедился в этом на собственном опыте. Однажды он нашёл манускрипт, где описывалось заклятье, позволяющее открыть портал в заданную точку пространства и времени. Химеролог обрадовался, появился шанс вернуться к семье.

Но проверить заклятье на практике не удалось. Одно из условий: должна участвовать группа магов, большинство которых обязаны погибнуть с помощью определённой церемонии самопожертвования, напитав заклятье портала энергией смерти. Стоило Намонглиасу в разговоре со знакомыми магами заикнуться о проверке этого заклинания, как его тут же осмеяли и посоветовали сжечь манускрипт. С того момента Мастер жизни окончательно замкнулся в себе, стал нелюдимым и лишь обязанности участвовать в экспериментах Лавренция вынуждали Намонглиаса покидать свою лабораторию. Собственно, один из тех экспериментов и стал роковым для химеролога.

В одном из городов мира Аршам Лавренцию рассказали о ритуале создания клона. Вместе с химерологами Цитадели он пытался разобраться в комплексе заклинаний, позволяющих из образца ауры и кусочка плоти вырастить точную копию оригинала. После ряда неудач, к счастью для Намонглиаса, первый глава Цитадели охладел к ритуалу и перестал «заниматься ерундой». Но для Намонглиаса настал звёздный час. Не надо убеждать других магов участвовать в создании портала в прошлое. Достаточно сделать нужное количество клонов, вместе открыть телепорт и вернуться к родителям и сестрёнкам!

Лучший химеролог Цитадели продолжил попытки. Втайне ото всех. С ослиным упрямством Мастер жизни ошибался, но эксперимент не бросал. Наконец, долгие годы работы впервые дали результат. В Цитадели появились два клона — Намон и Глиас. Для остальных ученики представлены как сыновья Великого Мага. И это действительно могло так показаться. Братья — вылитые копии Намонглиаса. Оба низкого роста, худы, с квадратными подбородками и с копной каштановых волос, которые ребята зализывают назад по примеру отца. Отличаются они только цветом глаз: у Намона — коричневые, у Глиаса — зелёные.

Благодаря способностям к химерологии, Намонглиас придал «сыновьям» собственную фактуру тела и черты лица. А радужки глаз сделал в память сестрёнок-близняшек. У Ликонии были коричневые, у Симонии — зелёные…

…В зеркальный кабинет без стука вошли два ученика в чёрных водолазках и брюках. У обоих на шеях болтаются артефакты в виде монетки, на которых выгравирован знак «Дельта».

Мастер жизни посмотрел на братьев. В улыбке, появившейся на лице, проскользнула гордость за проделанную работу.

— Глиас, Намон, — Великий Маг обратился к сыновьям. — В ближайшее время нам предстоит хорошо потрудиться.

— Да, Мастер-маг, — одновременно сказали два ученика, похожие друг на друга как две капли воды.

— Пора пригласить первую партию претендентов и отобрать наиболее подходящего. Вы уже ознакомились со списком?

— Да, — снова хором проговорили клоны. Намонглиас поморщился, словно от зубной боли. Ему не нравилось, когда "дети" синхронно говорят или делают что-либо. Великому Магу казалось, что этим они выдадут свою истинную сущность. Мания преследования давно не покидала ум Намонглиаса. Он боялся разоблачения.

— Тогда позовите первую группу на мой факультатив. Объясните им, что да как. Ещё раз напоминаю: ни в коем случае не говорите о нашем эксперименте. Это секрет. А теперь идите. Чтобы все ученики из первого списка присутствовали на моём занятии. Вы меня поняли?

Сыновья Намонглиаса одновременно кивнули, чем вызвали очередной приступ раздражения у отца. Ученики вышли из зеркального кабинета.

***

— Таким образом, мы можем увеличить избранное существо до нужного размера. Помните три правила: соблюдайте пропорции тела, вес не должен превышать произведению длины на ширину и вкладывайте в химеру как можно больше боевых навыков. На этом всё. Надеюсь, встретимся на следующем факультативе. Санни, задержись на пару минут. Я хочу с тобой поговорить. С глазу на глаз…

— Хорошо, Мастер-маг, — сказал пухлощёкий парень с выглядывающими, заячьими зубами и сел за парту, ожидая ухода остальных учеников.

С плеча пухлощёкого спрыгнул паук-многоножка со скорпионьим хвостом, стреляющим замораживающими лучами. Это первая удавшаяся химера Санни, и он держит её как домашнее животное.

Намонглиас невидящим взглядом наблюдал за мельтешением двадцати лапок паука — мутант деловито перемещался по парте, жаля хвостом деревянную поверхность, отчего стол планомерно покрывался тонким слоем льда.

«— Жаль, они все слабы, — размышлял Мастер магии жизни. — Один этот Санни. Его клона можно раскачать до уровня Великого Мага. Похоже, придётся приглашать учеников постарше. Но это опасно, они могут узнать секрет… Ни за что не поделюсь своими наработками. Никто не помешает мне совершить задуманное. Но надо рисковать, другого выхода нет».

Когда за последним учеником закрылась дверь, Намонглиас встал.

— Санни, ты знаешь, у тебя есть потенциал к магии жизни. Ты можешь стать хорошим химерологом. В отличие от других, у тебя уже получилось создать химеру.

Мужчина кивнул в сторону паука со скорпионьим хвостом, который сейчас забавно поскальзывался на гололёде.

— Я могу помочь тебе развить твой дар. У меня есть несколько определённых методик. Как раз для таких случаев, как у тебя…

— Спасибо, — пухлые щёки Санни покраснели от похвалы.

— Если ты позволишь, я внедрю в твою ауру заклинание-алгоритм. С помощью него твои энергоконструкции по магии жизни усилятся примерно в два-три раза.

— Хорошо, — пролепетал ученик, всё ещё красный, как помидор.

«— Вот и последняя стадия, — думал в это время Намонглиас, создавая особое заклятье-щипцы. — Берём образец ауры. Та-ак. Помещаем в специальный резервуар, чтоб не рассеялся. Вот так…»

Мужчина остолбенел. От увиденного пробежался холодок по спине, на лбу выступила испарина.

— Что?! Что такое?! Стой! СТОЙ!!! Нет! НЕТ!!! — отчаянно завопил химеролог.

Великий Маг попытался было забрать частичку ауры, как вдруг энергетическое тело Санни дрогнуло. На месте отобранного образца появилось чёрное пятно. Намонглиас судорожно попытался нейтрализовать новообразование, но ничего не получилось. Вскоре вся аура покрылась чёрными кляксами. Резервуар с магическим потоком рассосался. Жизненные силы покинули ученика. Санни, побелевший, рухнул на стол. Паук с визгом отскочил в сторону, запуская в обидчика струю заморозки. Растерянному Намонглиасу оставалось только смотреть, как аура ученика тает на глазах. Уже невозможно ничего исправить… Мгновением спустя на замороженной парте лежало мумифицированное туловище пухлощёкого ученика с заячьими зубами по имени Санни.

Намонглиас поддался панике. Всё, по его мнению, было проделано правильно. Но, тем не менее, ученик погиб. А это плохо. Если Великие Маги узнают об этом и Арханиус активирует Стража, ему несдобровать!

Надо срочно что-то придумать. Что-то, что отведёт от него подозрения и Фриган не начнёт расследование. Но что?

Внезапно приоткрылась дверь, и в кабинет заглянул Глиас. Или Намон. Их не различишь издалека. Мужчина, попытавшийся судорожно прикрыть тело собой, облегчённо вздохнул.

— Заходите. Оба. Надо обсудить данный инцидент, — буркнул Намонглиас. Его сыновья послушно вошли в классную комнату и сели за парту, лишь на секунду задержавшись возле тела Санни. Мальчишки, так похожие на своего отца, вопросительно приподняли брови. Сейчас мужчина не обратил внимания на синхронные действия учеников. Не до того.

— Что-то пошло не так, — Намонглиас нервно ходил по кабинету. Кулак правой руки он прижал ко рту, зубами больно укусив фалангу указательного пальца. Левой — ерошил волосы на голове. — Что-то пошло не так…Что?

Братья синхронно пожали плечами.

— Я с ним проделал те же процедуры. Или нет?

Мастер магии жизни на миг остановился, развёл руками.

— Да нет, всё правильно. Но почему он умер? Где я совершил ошибку?

Великий Маг продолжил отмерять комнату нервными шагами, всё больше взъерошивая волосы. Несколько минут они провели в тишине. Сыновья не решались отвлекать отца от раздумий.

Наконец, охватившее напряжение начало покидать Намонглиаса. Он успокаивался, паника сходила на нет, уступая место здравомыслию. Что сразу дало результат. Мужчина остановился. Пронзительно посмотрел на сидящих за партой парней.

— Чей он был ученик? — теперь Великий Маг был деловит до неузнаваемости. Сейчас смерть Санни ему не казалось такой уж проблемой.

— Рокавича, Великого Мага Рокавича, — ответил кареглазый Намон.

— Это хорошо… — Намонглиас призадумался. — У него много учеников. Быстро не заметит исчезновение одного. Хотя… Да, это гениальная мысль!

Великий Маг оскалился.

— Кто из вас хочет выполнить домашнее задание? — спросил мужчина и требовательно взглянул на парней, ожидая незамедлительного ответа.

— Мы оба готовы выполнить любое ваше задание, — хором сказали Намон и Глиас.

— Ладно, — в глазах химеролога пылал азарт, он придумал, как выкрутиться из ситуации и снять с себя все подозрения. — Глиас, мальчик мой, подойди. Тебе какое-то время придётся пожить в облике Санни. Сейчас я наложу на тебя иллюзию. Негоже оставлять дело, как есть. Если Рокавич начнёт разбираться, ученики из моего первого списка подтвердят, что Санни оставался у меня. Поэтому нужно, чтобы от Великого Мага Намонглиаса ученик вышел здоровым и невредимым. А уже потом инициируем его смерть…

Мужчина глянул на мумифицированное тело.

— Думаю, тебе не помешает частичка его памяти.

Намонглиас склонился над трупом. Через небольшую паузу он натужено произнёс:

— Глиас, немного подожди. Что-то у меня не получается… Позор химеры!!! ДА ЧТО ЖЕ ЭТО ТАКОЕ?! — Великого Мага на миг ослепила бесконтрольная ярость. Он со злости швырнул ближайшую парту в стену.

— ЧТО ЗА ДЕНЬ СЕГОДНЯ?!

Мумифицированное тело ученика при попытке взять пробу рассыпалось мельчайшей пылью. Теперь уже невозможно опознать в сером песке и куче тряпья парня по имени Санни.

— Позор химеры! За что мне такое наказанье?

Намонглиас снова принялся отмерять шаги в классной комнате. Он сгорбился ещё больше. Клетчатая рубашка промокла насквозь. Волосы липли ко лбу. Великий Маг заложил руки за голову.

— Что с ним произошло? — спустя некоторое время мужчина озвучил вопрос, вертевшийся у него на языке. — Я всё делал правильно. Аура должна была зарасти. Почему появились проплешины? Может, Рокавич своих учеников как-то зачаровал?

Намонглиас с некоторой растерянностью посмотрел на обломки того, что раньше было партой.

— Если так, то Рокавич уже знает, что его ученик мёртв, — сказал химеролог потухшим голосом. — Может, он уже сейчас рассказывает об этом Арханиусу. Через пару минут глава Цитадели активирует Стража. Серебристая энергия располосует меня на части…

Великий Маг затравленно глянул на сверкающие серебром стены. В этот момент на плёнке антипода вспыхнули искры.

Глаза Намонглиаса расширились от ужаса. Рот застыл в немом крике. Он замер, готовый понести наказание.

Глиас и Намон молча наблюдали за метаниями родителя. Когда выдав очередной монолог, Великий Маг остановился, на него стало жалко смотреть. Плечи опустились. Голова поникла. Казалось, из него разом вынули стержень.

Мальчишки переглянулись. Они никогда не видели таким своего отца.

Намонглиас продолжал в растерянности разглядывать собственные ботинки, и поэтому неудивительно, что сыновья первыми заметили молочно-белый комок света, внезапно появившийся в кабинете. Почему-то мышцы спины неожиданно свело судорогой.

Непонятная субстанция зависла напротив лица Намонглиаса. Плотный, молочный свет, излучаемый комком, обелил лицо Великого Мага. Глиас и Намон не успели встать со своих мест, как по комнате разнёсся странный голос, будто одновременно говорили несколько мужчин и женщин.

Странный голос продекламировал не менее странный стих:

— Одного юнца,

Преврати в статую мертвеца,

Рокавичу скажи,

Что в этом нет твоей вины…

Странному голосу пришлось еще трижды повторить, пока суть сказанного не дошла до сознания Намонглиаса. Сыновья Великого Мага продолжали ошарашено смотреть на говорящий комок молочного цвета.

***

«— Рокавич, Рокавич! — голос лучшего химеролога дрожал от возбуждения. — Только спокойно…»

«— Я тебя слушаю», — флегматично отозвался Мастер стихии земли. По мысленной связи Рокавич говорил ещё медленней, чем вслух.

«— Ты знаешь, что я в твоём ученике, Санни, нашёл способности к Магии жизни?»

«— И что?» — Рокавич не выражал ни капли эмоции. Как будто ему было всё равно, к чему есть способности у его учеников.

«— Так вот… Я взял на себя смелость предложить ему дополнительно позаниматься… — химеролог тараторил, боясь, что его прервут и обвинят в преступлении. Но собеседник молчал. — И, в общем, он сейчас в бессознательном состоянии… Неправильно создал конструкцию… Ещё хорошо, что я вовремя успел выставить щит и перехватить часть отдачи. Но Санни всё-таки досталось…»

Намонглиас постарался не выказать своё облегчение. Иногда ему тяжело давалась ложь. Особенно в такие нервные, ответственные моменты жизни.

«— Ладно, сейчас за ним приду…»

Рокавич оборвал мысленную связь.

Химеролог снова принялся ходить по классной комнате. Разломанная парта, пыль и одежда трупа убраны. Намон отправлен в жилой корпус. Глиас, удерживая иллюзию пухлощёкого Санни, лежал якобы без сознания.

— Что-то чересчур он спокойно прореагировал. Неужели знает о смерти своего ученика? Но молочно-белый комок, этот Абсолют, обещал, что всё будет хорошо. Мог он ошибиться? Вполне.

С момента, как Намонглиас сообщил наставнику Санни о "несчастном случае", прошло от силы пятнадцать минут. За это время химеролог извёл себя вопросами и догадками. Но вот дверь в комнату отворилась, Рокавич пришёл за своим учеником.

— Вот он лежит… — проговорил химеролог, когда увидел входящего в кабинет толстяка в обтягивающей черной майке, из которой густыми клочьями пробивались волосы на груди.

Когда Мастер стихии земли большими волосатыми руками заграбастал неподвижное тело ученика, Намонглиас продолжил тараторить:

— Мм, я пытался сейчас проверить его здоровье. Могу обрадовать — все жизненные показатели в норме. Всё нормально. Но только не могу понять: то ли это обычный сон, то ли летаргический…

— Ладно, там разберёмся… — как-то неопределённо проговорил Рокавич и, больше не говоря ни слова, скрылся за дверью, неся в руках пухлощекого Санни.

— Нет! Он явно что-то замышляет, — Намонглиас снова начинал нервничать. — Почему он так просто всё воспринял? Да и посмотрел ещё как-то… необычно. Позор химеры, чем я заслужил эти неприятности? Абсолют твердит, что всё пройдет отлично, но Рокавич подозрительно тих. С ним надо держать ухо востро. Наверно, уже начал искать способ отомстить мне. Что же мне делать?

Великий Маг создал посреди комнаты большое зеркало. Такое, чтобы отражаться во весь рост. Внимательно оглядел себя с ног до головы. Прилизал волосы назад. Приблизившись к отражению, указательным пальцем потыкал в особо разросшийся прыщ. Отошёл на пару шагов. Ещё раз оценивающе взглянул на себя. И как результат осмотра, на лице зацвела яркая улыбка. Истерика, меланхолия, упадническое настроение канули в лету. Всё обязательно случится. Он создаст дюжину клонов. Получится открыть портал в прошлое. Сестрёнки обрадуются появлению любимого брата. Да, прав этот Абсолют — у него всё получится.

— Пошлю-ка я Намона следить за Рокавичем… — сказал своему отражению повеселевший Намонглиас.

***

Следующую попытку создать клона лучший химеролог Цитадели отложил на целых шесть месяцев. Всё это время он вёл образцово-показательную жизнь: тренировал учеников, работал в лаборатории и глядел в оба. Намонглиас боялся вызвать интерес Арханиуса со Стражем. К тому же Рокавич был подозрительно тих. Приходилось тайком следить за обоими, чтобы в случае чего моментально отреагировать на угрозу. Но Рокавич не предпринимал активных шагов, Арханиус занимался своими делами. Это успокаивало.

Горький опыт научил Намонглиаса не спешить в выборе донора. Вдруг получится такая же осечка, как с Санни? Великий Маг проводил факультативы, присматривался к ученикам и выбирал достойного. Ведь как говорится, поспешишь — людей насмешишь. А в его случае спешка чревата большими неприятностями.

Теперь Намонглиас скрупулёзно подходил к выбору кандидата. Помимо потенциала, химеролог стал узнавать много общей информации: кто наставник, с кем общается, как попал в Цитадель, какие цели преследует. При такой тщательной подготовке, на случай, если повторится осечка, убитого можно безболезненно заменить Намоном. И не надо будет разыгрывать сценарий «ученик в бессознательном состоянии». Ведь два таких случая обязательно привлекут внимание Арханиуса. И тогда не отвертишься туманными объяснениями. Придётся придумывать правдоподобную «легенду» и тормозить попытки клонирования. Что совсем не хочется делать.

Следующим донором для клона химеролог выбрал ученика по имени Николай. Его наставник — Великий Маг Луцио, Мастер магии жизни, специализируется на лечении. Почти коллега. Даже в случае смерти Николая, Намону будет легко изображать погибшего.

В этот раз Намонглиас решил первым делом взять кусочек плоти, а уже потом — образец ауры. Созданная химера — шимпанзе с шипастым хвостом — забавно перепрыгивая с парты на парту, играла с учениками. То потянула за щеку или нос, то схватила за волосы, то попыталась оторвать рукав гольфа, то захотела стащить артефакт-медальон с шеи. Ребята смеялись, веселились, подначивали обезьянку. Никто не заметил, как шимпанзе, оторвав клок волос у одного паренька, запихнула в рот добытый трофей. Так химеролог добыл плоть для клона.

По завершению занятия Великий Маг попросил Николая задержаться. Светловолосый парень с серьёзным видом кивнул и прислонился плечом к стене, ожидая ухода учеников. Коротая время, он с помощью нехитрого заклинания ускорил рост волос, пострадавших от лап химеры.

Намонглиас запер шимпанзе в клетку, и когда повернулся, в кабинете остались они вдвоём.

Химеролог окинул взглядом прислонившегося к стене парня. Николай имеет статную фигуру, подкаченное тело. Привлекательную наружность не портят даже круглые очки с толстыми линзами. Намонглиас в процессе сбора информации узнал, ученик Луцио пользуется особой популярностью среди девушек. Многие однокурсники ему завидуют. Впрочем, Николай почему-то предпочитает парней.

Сексуальная ориентация доноров нисколько не волновала Намонглиаса. Даже наоборот, по наблюдениям Великого Мага, тот, кто раскрепощён в своих чувствах, быстрее достигает прогресса в учёбе. Что Намонглиасу только на руку.

Великий Маг начал с похвалы ученика. И как с Санни, химеролог попросил разрешения внедрить заклинание-алгоритм в ауру Николая. Но в отличие от ставленника Рокавича, этот парень начал выпытывать подробности.

— Можете объяснить, какая конструкция и как действует? — спросил Николай, усаживаясь за парту.

На какой-то миг Намонглиас запаниковал. Что, если он не получит согласие? Брать образец ауры силой?

Стоит ли это того?

Ученику придётся стирать память. Но полностью скрыть ментальное вмешательство не получится, рано или поздно заклятье обнаружат.

Или не рисковать и забыть о перспективном доноре?

Взвесив все за и против, химеролог решил удовлетворить интерес парня. Будь что будет. Во всяком случае, ему не сложно рассказать о псевдозаклятье.

Николай поначалу хмурился, уточнял детали, пытался на скорую руку воспроизвести заклинание.

Мимоходом Намонглиас отметил: с учениками поопытней такой трюк не пройдёт. Если Санни размяк от похвалы, а ставленник Луцио попробовал создать псевдозаклятье, то ребята из старших наборов захотят испытать алгоритм на «куклах»… Определённо надо выбирать доноров из самых молодых учащихся Омега-группы.

Наконец, насытив любопытство, парень дал согласие.

— Конечно, я не совсем всё понял. Пара плетений, по идее, вообще не должна быть совместимой. Но вы Великий Маг, вам виднее. Давайте попробуем! — ученик снял все щиты. — Если говорите, что стану сильнее — этим грех не воспользоваться! Но я хочу подробно изучить заклинание. Мне интересно, как конструкция усиливает мои плетения…

— Да-да, — закивал Намонглиас, едва сдерживая радость. — Конечно изучим!

Спустя короткую паузу химеролог выпучил глаза.

— Позор химеры! Опять?

Не успел Великий Маг взять «щипцами» частичку ауры, как на энергетическом теле ученика появились знакомые чёрные опухоли. Николай открыл было рот, хотел что-то сказать. Но так и замер. Глаза мигом утратили жизнь. Кожа побелела… Труп сполз со стула.

Стоило Намонглиасу прикоснуться к голове несчастного, как тело обратилось в серый прах. Очки хрустнули, упав на пол. Одежда подняла облако пыли.

Химеролог некоторое время постоял в прострации. Вторая попытка и снова неудача! Словно прокляли!

— Но в этот раз у меня есть кусочек плоти, — проговорил сам себе Намонглиас. — Даже Намона не надо использовать. Новый клон будет «играть» Николая.

Подойдя к клетке с усыпленным шимпанзе, Великий Маг приступил к созданию клона. Химеролог недолго думал, материалом для тела послужит сам примат. Останется только придать формы по «памяти» образца плоти, вживить частичку ауры и подождать пока она срастётся с телом.

Экспериментальным путём выяснилось: чтобы создать разумного клона, необходимо иметь образцы ауры и плоти от одного и того же донора. Опыты с комбинированием могут в лучшем случае не сработать, а в худшем — породить неуправляемого монстра.

На завершающей стадии, когда клону требуется придать характерные черты лица, Намонглиас поначалу воссоздал физиономию Николая. Но задумавшись, отошёл в сторону и глянул на работу под другим углом.

— Нет, так не годится! — мотнул головой химеролог и провёл ладонью, стирая лицо. Пальцы ловкими движениями придавили подбородок, сделав его квадратным. Щепоткой сформировал нос картошкой. Для большего сходства уменьшил массу тела. В итоге клон стал похож на молодого Великого Мага и своих братьев — Намона и Глиаса.

Под воздействием оживляющего заклинания, новенький открыл глаза. Пустой взгляд куклы уставился на своего создателя. Великий Маг нажал подушками больших пальцев на глазные яблоки. Радужка приобрела коричневый цвет.

— Назову тебя Намон-второй, — улыбнулся химеролог, подавая руку третьему сыну.

***

Намонглиас, наши дни.

Ежемесячно с точностью бюрократа Намонглиас начал создавать себе клонов. Схема отработана, изменения не требовались. Сначала из расширенного списка выбирался донор. Потом накапливалась про него информация. В итоге Великий Маг приглашал выбранного ученика на свой факультатив. Дело оставалось за малым — вырастить клона.

Каждый месяц Цитадель усилиями химеролога теряла одного воспитанника, взамен получая немного контуженного, с серьёзными проблемами с памятью, ученика. Никто из Великих Магов не бил тревогу. Подобные травмы случаются постоянно. Тем более среди новичков.

Намонглиас уже не переживал, что доноры умирают. Созданные клоны успешно заменяют настоящих учеников. К тому же слежки за Арханиусом и Фриганом успокоили лучшего химеролога Цитадели. Ни глава, ни Мастер безопасности, ни о чём не догадываются.

«Чудесное» исцеление пухлощёкого Санни окончательно отвело все подозрения от Намонглиаса. Пусть ученик Рокавича потерял память, но он выжил. У Мастера стихии земли не осталось повода обвинять химеролога в халатности.

Намонглиас плодил себе новых Намонов и Глиасов. Словно костюмы, надевал на сыновей образы убитых доноров. И отправлял к другим наставникам. Столь стремительное увеличение детей наверняка бы вызвало подозрение. А так, Намон-первый продолжает учиться, Глиас-первый (для заинтересованных лиц) — проходит практику в мире Аршам.

Намонглиас зачищал следы. Ради конспирации создал что-то вроде кружка любителей химерологии. И благодаря выбранной тактике этих самых любителей с каждым месяцем становилось всё больше и больше.

На факультативах Великий Маг раздавал энергию из собственных запасов. Многих учеников прельщало заниматься колдовством, не тратя ни капельки личного магического потока. К тому же можно сэкономить и тайком припрятать литр-другой бесплатной энергии. Уже один этот факт манил ребят, как свет мотыльков.

Также Намонглиас помогал ученикам создавать химер. По окончанию занятия получившиеся экземпляры с легкой руки химеролога дарились ребятам. Другие, естественно, завидовали и с огромным желанием записывались на очередной факультатив.

Ажиотаж вокруг Намонглиаса прочие Великие Маги восприняли нейтрально. Помогает новичкам стать сильнее, и ладно!

Ученики приходили сплошным потоком. Это позволило химерологу не церемониться с донорами. Сегодня есть один, завтра будут еще два.

Но как бы ни казалась сладкой жизнь, ложка дёгтя подпортила победное настроение Намонглиаса. Мужчина серьёзно огорчился, что некоторые потенциально сильные ученики с прохладцей отнеслись к его специализации. Химерологу так и не удалось убедить растамана Бобби, однорукого лидера младшей группы Кристиана, ученика с синей кожей Александра. Намонглиас считал, что их клоны при правильной раскачке быстро бы достигли могущества уровня Великого Мага. Но заниматься дополнительно химерологии эти ребята отказались.

Был, конечно, соблазн похитить парней. Но тут нужна военная хитрость. Дело надо обставить так, чтобы всё выглядело как несчастный случай. А это хлопотно. Малейшая ошибка, и Фриган возьмётся за расследование. И кто знает, до чего сможет докопаться Мастер безопасности Цитадели? Если компромат попадёт в руки Арханиусу, тогда не избежать активации Стража. И тут всплывут остальные грешки. Поэтому, Намонглиас немного подумал и решил — овчинка выделки не стоит. К тому же другие ученики косяком идут в его руки. Рисковать всем ради троих, пусть и сильных доноров — неравноценный обмен…

Очередной факультатив подошёл к концу. Намонглиас обратился к рыжеволосому ученику, чьи веснушки являются ярким примером бунтарского характера природы. Чем рьяней парень выводил пигментные пятна, тем больше их появлялось на теле. И с каждым новым противоядием веснушки жирели и всё ярче приобретали апельсиновый цвет.

— Антонио, будь добр, задержись. Мне надо помочь управиться с попугаями.

— Хорошо, Великий Маг Намонглиас, — рыжеволосый кивнул и посмотрел на химер. Оранжевые птицы, размерами с хорошо упитанного пингвина, наматывали круги аккурат под потолком. Время от времени они издавали каркающие и фыркающие звуки, отчего стая тут же меняла направление полёта.

Парень неспешно собрал тетрадки и учебники. Рюкзак оставил на парте, а сам двинулся к столу Мастера-мага.

В этот момент на плечо ему что-то капнуло. Едва взглянув на серую жижу, Антонио скривился. Грозный кулак парня пообещал пернатым муки всех кругов ада. На что химеры никак не отреагировали. Они знай себе дефилировали под потолком, периодически сбрасывая полужидкие бомбы.

Намонглиас, показывая боевые способности попугаев, сделал из их экскрементов грозное оружие. В серой жиже при взаимодействии с воздухом рождаются особые бактерии, способные проесть всё на своём пути. Поэтому неудивительно, что вскоре гольф, несмотря на встроенную магическую защиту, задымился густым, чёрным дымом. Антонио торопливо вернулся к парте, натянул на руку защитную перчатку и дезинфицирующей салфеткой принялся вытирать пострадавшее плечо, пока бактерии не добрались до кожи.

— Как тебе занятие? — внезапно раздалось сзади.

Рыжеволосый вздрогнул от неожиданности. Великий Маг стоял в шаге у него за спиной.

— Вы меня напугали, — пробормотал парень, продолжая очищать гольф. — Всё отлично. Мне понравилось.

— Расскажи подробней. Мне нужны подробности, — квадратное лицо Намонглиаса не выражало ни одной эмоции. Светло-синие глаза цепко следили за учеником. Волосы уже гладко прилизаны назад, словно несколькими минутами ранее чересчур активный попугай не шёл на абордаж и не вцеплялся в голову химеролога, растрёпывая прическу преподавателя ученикам на потеху.

— Ну… — ученик пожал плечами. — Я понял, что нужно тщательно подходить к выбору материала для химеры. Сначала надо досконально изучить повадки животного, и только после этого вживлять боевые навыки…

Антонио отложил салфетку и глянул на Великого Мага, ожидая его реакции.

— Продолжай! — кивнул Намонглиас.

— Выбирать боевые навыки согласно поставленной задаче, — рыжеволосый терялся в догадках, зачем Мастеру-магу понадобилось столько подробностей. Неужели решил принять своеобразный экзамен? Но тогда что можно получить взамен? Какая будет награда?

— Самое важное, — продолжал Антонио с серьёзным лицом. — Знать, как можно легко и безопасно ликвидировать химеру. На случай, если она взбесится.

— Например, вот так? — на лице Намонглиаса сохранялась маска равнодушия, не дрогнул ни один мускул, когда к озадаченному ученику устремились все шесть попугаев.

С боевым карканьем птицы набросились на человека. Крючковатые клювы безжалостно вонзились в кожу парня, игнорируя все выставленные щиты.

Антонио замахал руками, пытаясь прогнать химер. Да куда там! Попугаи обезумели, с каждой атакой отрывая приличные куски мяса. Неожиданная атака выбила из колеи ученика, он забыл, что умеет колдовать.

Раздались крики и мольба о помощи. Антонио ругался, проклинал химер и звал на помощь. Химеролог не шевелился.

Намонглиас хладнокровно наблюдал за попытками рыжеволосого парня отбиться от химер. Ни одно оранжевое перышко не сорвалось с птиц. Жестоко и беспощадно попугаи заклевывали ученика, литр за литром отбирая у него энергию.

Мужчина додумался отбирать магический поток у донора перед процедурой клонирования. Всё равно ведь энергия улетучивается! А так можно восполнять свои запасы и тратить на следующих факультативах, заманивая новых учеников.

Когда Антонио упал на пол, Великий Маг коршуном накинулся на истерзанную добычу. Заклятьем-щипцами взял частичку ауры. По энергетическому телу ученика как обычно расползлись чёрные проплешины. Вскоре аура распалась. На полу остался лежать заклеванный птицами труп. Теперь надо обратить мумию в прах.

— Я услышал крики. Что здесь происходит? — внезапно раздалось невдалеке от входной двери.

Намонглиаса прошиб холодный пот. Его заметили! Все планы летят в тартарары! Позор химеры! Но победа близка. Что же делать?

Химеролог распрямился. На пороге стоял Великий Маг Григорий. Коренастый мужчина, чьи широкие плечи и накаченные руки свидетельствовали о спортивном стиле жизни хозяина. Григорий по-военному коротко стрижен. Всегда одевается в военную форму цвета хаки. Носит очки, хотя они ему без надобности. Под носом чернеет ухоженная полоска усов.

— Намонглиас? — в голосе Великого Мага послышалось удивление. — Что…?

Григорий замолчал на полуслове. Он увидел тело, одетое в ученический чёрный гольф и брюки. Без всякого сомнения — это труп.

— Зачем ты убил ученика? — на лице вошедшего читалось порицание. Смерть студиоза — громкое событие! Правилами Цитадели строго настрого воспрещается убивать воспитанников. Наставники должны трястись над подопечными, чтобы не дай бог с головы ученика не упал ни один волосок. Григорий просто не мог поверить в увиденное. В своё время он служил в русской армии, являлся подполковником, в бою руководил тремя батальонами. Его офицеры знали, если допустят гибель рядового — подполковник их жестко покарает. Григорий чихвостил подчинённых, невзирая на время суток и усталость. За ним закрепилась слава «Железного кулака». Во многом благодаря своим принципам его батальоны уходили с поля боя с минимальными потерями.

Переместившись в Цитадель, Григорий не предал себя. За каждым учеником, будь то свой или чужой, Великий Маг стоял горой. Всегда подстраховывал, перехватывал откаты, спасал. Не чурался жертвовать личной энергией ради создания дополнительного щита у неофита. И вот на тебе! Другой Великий Маг не просто наблюдает за смертью ученика, а принимает в этом самое непосредственное участие.

— Я обязан сообщить это Фригану! — безапелляционно заявил коренастый мужчина, одетый в военную форму.

— Нет! — выкрикнул химеролог. — Григорий, стой!

Голос Намонглиаса был сух и до неузнавания деловит. Как будто его только что и не охватывала паника.

— Я все объясню. Не торопись.

— Нет уж. Ты убил ученика. Об этом должен узнать Фриган.

Коренастый Великий Маг по-военному развернулся и строевым шагом направился к выходу. Ещё немного, и он бы вышел. Но дверь захлопнулась буквально перед его носом.

— Не торопись, я сказал! — в гневе выплюнул химеролог.

— Намонглиас, таковы Правила, — Григорий криво улыбнулся. — А сейчас открой дверь, выпусти меня.

— Нет. Ты ничего не понимаешь! — в светло-синих глазах химеролога появился безумный блеск. — Меня накажут. В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ!

Последнюю фразу Намонглиас прокричал. Со стороны могло показаться, что у мужчины случилась истерика, если б не раздавшийся боевой клич попугаев. Оранжевые птицы, каждая размером с упитанного пингвина, атаковали Великого Мага Григория…

Когда всё закончилось, лучший химеролог Цитадели вздрогнул, словно очнулся ото сна. Перед ним на полу лежало два клона. Глиас — шестой и Намон — седьмой. Оба ещё спали.

Мужчина растерянно оглянулся. Несколько обгоревших и расколотых парт — результат борьбы с Григорием. Попугаи ушли как материал для клонов. В классной комнате он остался один. Лишь две горстки серой пыли напоминали, что недавно были живы два цитадельца: Великий Маг и ученик.

Намонглиас вспомнил, что он натворил… Руки схватились за голову. Тело задрожало от страшных судорог. Губы затряслись. Из груди послышался нервный всхлип. Мужчина упал на колени.

Позор химеры! Он попал! Это всё. Конец. Убить Великого Мага?! Да это непростительный грех! Наставники на пересчёт. Исчезновение одного не ускользнёт от внимания общества. Фриган будет искать. Будет искать. Это точно.

Мастер безопасности не уймётся, пока не докопается до истины. А это означает одно. Провал. Полный и безоговорочный провал. Арханиус прилюдно, чтоб другим неповадно было нарушать Правила, его казнит. И не получится вернуться домой. Не получится увидеть кареглазую красавицу Ликонию и зеленоглазую красотку Симонию. Не получится…

Великий Маг зарыдал…

Самобичевание продолжалось недолго. Плотный, молочный свет разлился по комнате. Мышцы спины свело судорогой. Белая субстанция осветила напрягшиеся кулаки Намонглиаса. Мужчина поднял голову. Абсолют завис в полуметре от пола в проходе между партами.

Химеролог улыбнулся, но глаза были полны слёз.

— Мой патрон, спасибо, что пришли. Я успею с вами попрощаться…

По классной комнате разнёсся стих. Голос был тот же, одновременно говорили несколько мужчин и женщин:

— Ничто не может быть вечным,

Но час твой ещё не настал.

Главы Цитадели подопечный,

Послужит лекарством от ран.

— Подопечный? Арханиуса? — химеролог нахмурился. — Мальчишка, сумевший изменить направление серебристого облака?

Абсолют мигнул в знак правильности рассуждений Намонглиаса.

— Но что это мне даст? Шантажировать Арханиуса?

— Мальчишка умеет управлять серебром,

Уникальной силой владеет он.

Хозяином Стража ты можешь стать,

Никто не сумеет тебя освистать.

— Что? Отобрать «Идентификатор»? — Великий Маг вскочил на ноги. — Хорошая идея!

Химеролог преобразился. Только что был вконец убитый человек, а сейчас в нём с новой силой разгоралась жизнь.

— Это отличная идея! — Намонглиас создал зеркало, и, разглядывая свое отражение, продолжил рассуждать. — Да! Тогда мне не будет страшен Страж. Ведь сам на себя я не направлю артефакт, верно? О, какая прекрасная идея! Спасибо, Абсолют!

Молочный комок света снова заговорил:

— Мальчишка умеет управлять серебром,

Уникальной силой владеет он.

Абсолют повторил первые две строчки, как будто хотел натолкнуть Намонглиаса на другую мысль.

— Он слаб! — возразил химеролог. — Я проверял. Его клона не получится раскачать до уровня Великого Мага.

— Мальчишка умеет управлять серебром,

Уникальной силой владеет он.

Коль хочешь вернуть время вспять…

Голос сделал театральную паузу. Прошло несколько секунд.

— Силу его ты должен отобрать!

Договорив, Абсолют исчез, оставив химеролога пребывать в глубокой задумчивости.

***

Очнулся Мартин рано. Странное предчувствие потревожило душу. Что-то произойдёт. Что-то нехорошее…

Первым делом Денисов внедрился сознанием в аватара и проверил землю вокруг серебристого кокона. Вдруг подбирается враг? Но нет. Ничего подозрительного не обнаружилось. Потом Мартин просканировал всю подконтрольную территорию — снова ничего. Все спят, даже моумиги. Может, дело в защитных артефактах? Тоже нет. Два купола, ограждающие землю общины, функционируют нормально. Тогда что его разбудило?

Тревога вцепилась мёртвой хваткой. Сонливость как рукой сняло. Сейчас самое важное — понять, что делать дальше. Конечно, можно отмахнуться, не принять во внимание. Это ведь только КАЖЕТСЯ. Как говорят набожные люди? Если кажется, надо перекреститься.

Но с другой стороны, как часто срабатывает интуиция? Раз есть чуйка, что произойдёт что-то скверное, то пренебрегать этим не стоит. Надо всё проверить и перепроверить.

Привычным усилием Денисов обратился к способности предвидения. Представить боль в затылке, мельтешение картинок будущего. Вот-вот фантомная боль перерастёт в настоящую. Откроется желанный калейдоскоп. Но… Пшик. Ничего не получилось.

Чёрт, это дурной знак!

Мартин решил не сдаваться. Попробовал ещё раз. И ещё. Сколько раз он проделывал такое, почему не получается сейчас? Закралось подозрение, что способность видеть будущее ему приснилась. Но такого быть не может! Тревога тем временем сдавила горло.

Денисов судорожно сглотнул подступивший комок. Что происходит? Сердце колотится как у загнанного зайца. На лбу выступила холодная испарина. Руки трясутся, как у пьяницы. Странно всё это.

— Пора прогуляться, — сказал сам себе Мартин. И сильно сжал кулаки, унимая дрожь.

Дубликат вышел из пещеры. Огляделся. Ничего необычного. Лес утопает в предрассветных сумерках. Просыпаются птички, перекрикиваясь вялым чириканьем. Вовсю стрекочут кузнечики. Лёгкий ветер приятно холодит кожу. Свежий воздух пьянит. Природа живёт своей жизнью. Ей нет дела до тревог на душе Мартина.

Вожаки мартышек, едва почуяв хозяина, навострили уши. Остальные моумиги дрыхли без задних лап, но Денисов знал, стоит отдать приказ, они тут же проснутся и будут готовы к атаке. Правда, будить самых опасных хищников Лоттуса пока нет смысла. Врагов-то не видно!

Ученик Великих Магов решил обойти периметр купола. Может, это его успокоит?

По вытоптанной дорожке он прошёлся через кукурузное поле. На стеблях только начали формироваться початки. Ради эксперимента Мартин принёс детям Ниумину семена нескольких сельхозкультур. Теперь на обработанных полях растёт пшеница, кукуруза, подсолнечник и горох. Посадили картофель. Женщины следят за посевами. Денисов показал им, что и как надо делать. Правда, сначала самому пришлось вникнуть в агрономию, почитать специальные книги. Но усилия того стоили, вскоре племя будет обеспечено хлебом, кашами, маслом. Можно будет варить супы, делать кучу блюд из картошки. Обо всем этом Мартин подумал мимоходом. Сейчас важно разобраться с интуицией.

Денисов спокойно шёл себе между деревьев. Наклонялся, проходя низкие ветви. Поднимал ноги, когда на пути попадались вылезшие из-под земли корни. Ночью прошёл дождь, но почва уже всё впитала, лишь иногда с листьев капала роса. Тревога постепенно рассасывалась. Незамысловатая прогулка в пробуждающемся лесу приносила умиротворение. Снова потянуло на сон. Мартин даже сладко зевнул и потянулся.

— Может, ну его? Кемарнуть пару часиков, пока племя не встало?

Он хотел было отсоединиться от аватара, заслать того обратно в пещеру, как непонятное мельтешение привлекло внимание.

Денисов повернул голову и… обомлел. Близ купола застыли, словно статуи, человек тридцать-сорок желтоволосых дикарей. Но ведь секунду назад здесь никого не было! Это мираж?

Мартин даже протёр глаза. Может, он уже спит? Но нет. Желтоволосое племя продолжало стоять что изваяния.

Денисов знал о них по рассказам Никко. Эти дикари поклоняются полуденному солнцу. Местные называют их детьми Высокого Светила. Большинство в племени владеют магией. Причём шамана от не шамана очень легко отличить. Если ребёнок рождается с волосами ярко-лимонного цвета — значит он будущий шаман. Если другого — такое дитя никогда не сможет магичить. Ущербных обычно не терпят в племени, и родители душат такого новорожденного в тот же день.

На солнечное племя у Мартина были большие планы. Сразу после зимы он собирался отправиться вместе со своими магами к желтоволосым в гости. Планировалось подружиться, посотрудничать, а там глядишь, и получилось бы убедить солнечных присоединиться к детям Ниумину. Будущему королевству нужен сильный генофонд.

Но что они сейчас здесь забыли? Утром, когда все спят? Их юрты находятся далеко на востоке. Неужто решили напасть?

Дикари одеты в шорты и майки, сделанные из кожи. Видимо, это первые попытки смастерить себе доспехи. Длинные жёлтые волосы заплетены в две или три косы. На лбу у каждого желтеет круг-татуировка размером с пятикопеечную монету. У многих руки заняты копьями, топорами и каменными ножами. Мартин глянул на суровые, обветренные лица. Точно воевать пришли!

Человек десять, подошедших совсем близко к защитному экрану, в руках держат корзины, которые странно подрагивают и визжат. Некто, запертый там, жаждет вырваться на свободу. И это не сулит ничего хорошего.

Солнечные продолжали стоять как истуканы. Создалось впечатление, что они ждут приказа. С каждой минутой корзинки раскачивались всё сильнее. И Мартину это не нравилось всё больше и больше.

Денисов понял, сражение не за горами. Но что делать? Ждать, пока нападающие перебесятся, не пройдя заслон защитного купола? Или бить тревогу и будить своих?..

Но принять решение так и не дали. Воины разом кинули корзинки в сторону купола. По защитному артефакту пробежала молния, разнося в щепки деревянные тюрьмы. Наружу выбрались диковинные монстры.

Мартин отшатнулся. Это ещё что за твари?

С радостным улюлюканьем из-под обломков корзин показались медузообразные существа с шерстью в чёрно-белую полоску, в точности как у зебры. Чудовища словно присоски прилипли к внешнему куполу. Денисов разглядел большие круглые рты с множеством сверкающих зубчиков. Такая себе акулья пасть!

Мартин улыбнулся.

— Ну-ну. Попробуйте разломить. Щит, поставленный без пяти минут Великим Магом, не каждый сможет преодолеть. Тем более какие-то вшивые твари отсталого мира.

Полосатые монстрики дружно заработали челюстями. Клинкообразные зубы вонзались в энергоструктуру купола. И что странно — зебромедуз не отбрасывало и не било элетрошоком. Артефакт не реагировал на атаку!

Медленно самоуверенная улыбка погасла. Лицо Мартина сделалось мрачнее тучи. Если ничего не изменится, твари прогрызут оба щита. Будь они прокляты!

И главное, поделать-то сейчас ничего нельзя. Купол не пропустит удар изнутри. А убирать защиту — это всё равно, что пригласить всю ораву туземцев топтать свою территорию. Не бывать этому!

Внешний экран под давлением стал бледнеть и таять. Зебромедузы успешно проедали дыры в защите. И если они достигнут цели, артефакт свернётся. Мартин понял, отсидеться за куполами не получится. Скоро здесь станет жарко.

Ну, Пэтра, ну удружила! И это тот самый щит, способный выдержать атаку Великого Мага? Да его ломает каждый встречный! Неужели это изощрённая месть за Багза Банни? Обиделась, что не давал создавать заклинания с помощью воображения на тренировках в резиденции Арханиуса?

Или магические животные Лоттуса сильнее колдовства Великих Магов?

Нет! Это точно в духе Пэтры. Будь она неладна! Как же не вовремя!

Зебромедузы, насколько Мартин знал, не принадлежат к фауне Лоттуса. По крайней мере, в книгах о них не упоминается. Да и Никко ничего такого не рассказывал. Получается, создали их желтоволосые маги? Тогда племя солнечных намного сильнее тех слухов, что ходят про них. Неприятная новость. Очень неприятная.

Дикари стояли, устремив взгляды на своих монстров. Медузы планомерно прогрызали первый купол. Битва неминуема.

Не желая что-либо предпринять до исчезновения защиты, Денисов решил заглянуть в будущее. Может, удастся подсмотреть правильную тактику?

Но усилия оказались тщётными. Утро не задалось совсем.

Тем временем из-за горизонта выскользнуло солнышко. Разом посветлело. Желтые косы дикарей неожиданно зашевелились и поднялись вверх, как будто их потянули, образовав тем самым странную корону. Пространство между вставшими дыбом волосами вспыхнуло желтым сиянием. Мартину даже показалось, что солнце специально направляет лучи на головы желтоволосых. И что вокруг до сих пор темно. Ради проверки гипотезы, он переключился на магозрение.

— Ну ни фига себе! — присвистнул Денисов.

По узкой полоске света через косы в ауру дикарей проникали бусинки зеленой энергии. Сила спиралью вилась над головами туземцев. А вот и разгадка жёлтых волос. Оказывается, это всего-навсего приёмник, настроенный на энергию солнца. Шаманы Высокого Светила заряжают свои «батарейки». Если у детей Пяти пещер есть тотем предков, дающий зеленую энергию, то желтоволосые питаются силой, исходящей от солнца. А что, довольно практично. Где бы ты ни был, главное, встань под прямые солнечные лучи и твоя аура вмиг наполнится энергией. Здорово!

Глаза Мартина алчно блеснули.

«— Надо будет захватить пару солнечных в плен, — плотоядно облизнулся ученик Великих Магов. — Если разобраться со свойствами жёлтых волос, можно будет самому настроиться и днями напролёт вкачивать в себя энергию «высокого светила».

Поставив зарубку на память, Денисов перевёл внимание на дикарей. Близстоящие воины поудобнее перехватывали копья. Видать, готовятся напасть. Интересно, кто из них командир?

Зебромедузы тем временем заканчивали перегрызать первый щит…

Наконец, Мартин решился. Больше не медля ни секунды, он позвал мартышек. Обе стаи молниеносно снялись с мест, будто только и ждали зова. Вместе с ними всполошился один человек. Денисову и не надо вглядываться в ауру, чтобы знать — это Никко. С тех пор, как парень стал учиться управлению моумигами, он изрядно поднаторел в магии. Теперь между ним и его братом огромная пропасть. Тиббо это прекрасно понимает, и довольствуется тем, что есть — обучает четвёрку мальчишек основам магии, пока его брат руководит племенем в отсутствии Мартина.

Самки моумиг вместо того, чтобы бежать вслед за самцами, направились к тотемам в пещеры. Мартин не давал такой приказ, это сделал Никко. Хлопец ещё не успел разобраться в ситуации, но предпочёл перестраховаться. Впрочем, он мог почувствовать давление на внешний щит.

Эта схема, отработана ими на случай непредвиденных обстоятельств. Самки снабжают из источников энергией, пока самцы бьются с врагами. Никко здраво рассудил, Отец племени не станет просто так ни свет, ни заря поднимать хищников. Тем более, когда первый щит вот-вот лопнет. Логический вывод: то самое непредвиденное обстоятельство наступило.

Жаль только, что вчера для создания второго аватара ушла энергия целого источника. В их распоряжении остались запасы одного тотема. Хоть бы хватило!

Не успел Денисов пожалеть, что так не вовремя потратил энергию, как первый купол схлопнулся. Зебромедузы мигом прильнули ко второму. Воины в кожаных доспехах зашевелились. Копья, топоры и ножи свирепо закрутились в воздухе.

Мартин ощутил, как к нему, прыгая по деревьям, мчатся вожак и тройка самцов мартышек. Никко правильно оценил обстановку, и вторую стаю оставил подле себя. Когда лопнет второй купол, Отец племени будет держать оборону. В то время он сам ударит с тыла.

Поэтому Денисов и не удивился, когда парень с другой стаей моумиг замер напротив тропинки, которая позволит обогнуть нападающих по дуге. Здравое решение. Молодец.

Экран затрещал. Солнечные напряглись. Мартин приготовился…

Вот и всё. С едва уловимым хлопком последний заслон исчез. И началась круговерть!

Проорав местный аналог «Ура! В атаку!», дикари рванули вперёд. Вожак моумиг взмахом передних лап отшвырнул медуз. Несколько тварей упало под ноги солнечным, заставив их немного притормозить. Самцы мартышек начали кидать горсти огня. Туземцы не оробели. Безупречная реакция позволила копьями и ножами отмахиваться от фаейрболов, как от назойливых мух.

Желтоволосые видели, что единственный человек стоит беззащитный. К нему и стремилась группа воинов. Некоторые особо нетерпеливые даже метнули топоры.

Денисов ждал до последнего. Как только он почувствовал, что Никко со стаей начал подкрадываться с тыла, как только его моумиги отодвинулись чуть вперёд, ученик Великих Магов черпнул силы из резервуара и представил стену, надёжно ограждающую его от племени Высокого Светила.

Вторая система создания заклинаний — коктейль из воображения, настойчивости и желания — штука мощная, но не стабильная. Можно активировать суперзаклятье за мизер энергии. Но и можно опустошить весь резерв, а на выходе получить пшик. У Денисова вышел третий вариант. Стена действительно получилась, но съела все запасы энергии. Даже вытянула крохи через связующие каналы у первого аватара и самого Мартина, находящегося сейчас в серебряном коконе под пещерой вождя. На одно заклинание ушла вся накопленная мана!

Но оно того стоило. За какое-то мгновение был возведён мощный купол, не чета защитному артефакту Пэтры, чтоб ей икалось три дня! Визуально стена выглядела как кирпичная кладка, только стального цвета. Толщина конструкции примерно метр. Защита огибала территорию общины, сверху образовывая конус. Едва почувствовав, что под землёй также образовался конус, герметично закрыв территорию, Денисов перешёл к последнему штриху: положил ладони на экран и волевым усилием придал защите прозрачность. Чтобы видеть, что происходит снаружи.

С первой группой солнечных вожак моумиг справился. Выпятив грудь, он выглядел гордым-прегордым. На звериной морде появилась вполне себе человеческая улыбка. Глаза с гордостью осматривали поверженных желтоволосых, чьи трупы валялись неподалеку, оросив вожака свежей кровью. Самый опасный хищник Лоттуса повторил ту самую атаку, от которой пострадало племя Мартина. Тела солнечных напоминали выжатые кровавые тряпки, с торчащими в разные стороны костьми.

Дела у самцов мартышек шли не так хорошо, как у вожака. Энергия из пещер к ним шла сплошным потоком. Между членами стаи существует особая связь, и какая-то человеческая магия не помеха приёму-передаче силы. Мартышки упоенно бросались огненными шарами, постоянно меняя дислокацию. Дикари внимательно следили за их прыжками с дерево на дерево, бросая то и дело копья и ножи. Пока счёт был в пользу моумиг. Пятеро желтоволосых обугленные и дымящиеся лежали на земле.

Мартин глянул дальше и настороженно замер, поджав губы. Основная группа солнечных не участвовала ни в охоте на вожака, ни в преследовании тройки мартышек. Дети Высокого Светила сбились в кучу и устроили какой-то странный флешмоб. Словно сборище пьяных басистов, желтоволосые вертели головами так, что косы крутились как лопасти пропеллера. И всё бы ничего, но над ними постепенно скапливалась зелёная энергия!

Вожак внимательно следил за членами своей стаи. Самцы моумиг начали теснить желтоволосых. Дикари едва успевали уклоняться от сгустков огня.

Никко с хищниками подкрадывался всё ближе и ближе. Скоро подойдёт на расстояние для удара. Занятые ритуалом солнечные могут и не среагировать. Но нет. Странный флешмоб закончился, энергия собралась в одну точку и вскоре исчезла. Желтоволосые, выпрямившись, дали дорогу… адским псам.

— Вот чёрт! — в сердцах сплюнул Мартин.

По-другому появившихся тварей никак не назовёшь. Короткие, крепкие лапы. Мощный торс. И знакомая чёрно-белая шерсть как у зебры. Больше всего эти собаки напоминают питбулей. Правда, с одним «маленьким» отличием. Их пасти вытянуты далёко вперед. Точь-в-точь как у крокодилов. Даже визуально длина туловища и пасти казались одинаковыми. Одним словом — жуткие монстры!

Питбули оскалились, показав сотни острых клыков. До слуха Мартина донёсся грозный рык. Это каким надо обладать голосом, чтобы их было слышно сквозь магическую стену?!

От рычания, казалось, вздрогнули все. На миг битва остановилась. Самцы мартышек и сражающиеся с ними желтоволосые оглянулись на новых действующих лиц. Вожак моумиг то ли с испугу, то ли с неожиданности присел на четыре лапы. Появлению тварей с крокодильими пастями не обрадовался никто. Особенно Мартин.

Адские псы разделились. Пара, кровожадно облизываясь, помчалась на вожака. Мартышка не растерялся, развел передние лапы в стороны. Вокруг него замерцал зелёным энергощит. Питбули прыгнули, но защита не подвела. Чёрно-белых монстров отбросило на пару метров.

Тем временем с десяток собак попытались достать самцов мартышек, притаившихся в кронах деревьев. Желтоволосые воины отступили, предоставив союзникам право сражаться с неугодными приматами. Несколько особо ретивых псов попробовали залезть наверх, активно помогая себе челюстями, но моумиги отреагировали быстро. Создав вместо фаейрбола простой, но очень тяжелый булыжник, мартышки посбивали на землю сверхактивных питбулей. Одному, кажется, даже сломали хребет.

Атака булыжниками оправдала себя, и вот в адских псов посыпались камни. Чёрно-белые монстры уклонялись, кто как мог, продолжая гавкать и рычать на мартышек.

Вожак, недовольно мотнув крысиным хвостом, выплюнул из пасти перламутровый шар. Это парализующая бомба моумиг. Столкнувшись с тварями заклятье рассыпалось на множество мелких молний, сеткой окутавшей питбулей. Полосатые мутанты не растерялись. Без проблем перегрызши парализующие молнии, они с новой силой набросились на вожака.

Псы, атаковавшие тройку самцов мартышек, поменяли тактику. Монстры решили взять хитростью. Они разделились на пары. Один замер, разинув пасть. Оттуда градом полетели клыки. В это же время вторая тварь из пары кружила вокруг собрата, защищая от падающих булыжников.

Атаку собак-мутантов моумиги отклонили с помощью телепатии. Выпущенные клыки, пробив туннели сквозь кроны деревьев, взмыли вверх. На землю осыпались сломанные прутья и клочки листьев.

Никко со своей стаей, наконец, вышел на огневую точку. Молодой шаман почему-то выбрал защитную тактику. Вожак выставил телепатический щит. Самцы одновременно атаковали с флангов и фронта. А сам Никко спрятался за экраном главной мартышки.

Цель такой тактики — внести сумятицу в строй врага и выдержать контратаку. Они не раз репетировали этот сценарий боя при превосходящем числе противника. Но сейчас не та ситуация, чтобы действовать от обороны.

«— А я бы сделал по-другому, — осудил Мартин действия подчиненного. — Сразу бы саданул заклятьями, чтоб мало не показалось. К чему осторожность? Первой атакой можно уничтожить немало солнечных! А уж потом позиционно обмениваться ударами с остатками войска противника».

Земля под ногами детей Высокого Светила загорелась. Языки пламени обожгли голые ступни. Воины смешно подпрыгивая, разбежались подальше от огня. «Ловушка» в исполнении мартышек оказалась слабым заклинанием. Даже не смогла принести какой бы то ни было вред.

«— Надо было атаковать впятером. Ты с вожаком смог бы убить кучу желтоволосых!» — Денисов не удержался и «наехал» на подчиненного.

Тот моментально ответил.

«— Их окружал защитный экран. А сейчас его нет!»

Словно подтверждая слова Никко, в лапах вожака моумиг начали появляться огненные стрелы. Одну за другой он выпустил шесть смертоносных стержней. И все достигли цели. Желтоволосые мгновенно превращались в пепел.

«— Признаю свою ошибку. Извини, ты был прав. Молодец!» — Денисов увидел, как на сосредоточенном лице Никко зажглась счастливая улыбка. А ну-ка, Отец племени извиняется, да ещё и хвалит!

«— Только всех не убивай. Нам нужно с ними… пообщаться».

«— Хорошо» — проговорил Никко. В этот самый момент он бросил в желтоволосого парализующий перламутровый шар. Парень благодаря методу «воображения» перенял заклинания моумиг.

«— Мартин, защитный купол…» — добавил Никко, уклоняясь от летящего копья со сверкающим наконечником.

«— Что?» — Денисов забыл, что сражение на его участке ещё не закончилось. Непонимающе глянул на телепатический щит вожака моумиги. И только когда магическая стена, ограждающая территорию племени, дрогнула, Мартин соизволил глянуть на своё заклятье.

— Твою ж мать!

Четыре питбуля, оставив в покое приматов, почему-то вернулись и решили попробовать на зуб защитный экран. Причем зуб оказался крепче заклинания.

— Вот чёрт! — Мартин начинал нервничать. — И что дальше?

Глаза бегло пробежались в поисках стаи мартышек. Подмога сейчас не помешает. Но все оказались заняты.

Вожак окружил себя плотной зелёной защитой. Клыки псов, словно спутники планеты, двигались по орбите его щита. Полосатые монстры в количестве двух штук сидели рядом. Их глаза внимательно следили за вожаком моумиг, ожидая увидеть первые признаки слабости. Они то и дело облизывали языком оставшиеся в пасти зубы. Выглядело это весьма кровожадно.

Тройка самцов перескакивала с ветки на ветку, продолжая отбрасываться магическими камнями в питбулей. Собаки предпринимали попытки валить деревья (иногда у них это получалось, небольшие стволы удавалось перекусить с первого раза), но мартышки прыгали на другое дерево, уводя полосатых монстров подальше в лес.

Никко успешно сражался с желтоволосыми.

В общем, ждать помощи было не от кого. А самому выходить за пределы щита не хотелось. Тем более с пустым резервуаром.

Мысли заметались в лихорадке. Если сейчас ничего не придумать, им настанет конец. Собаки добьют щит. Желтоволосые доберутся до источников энергии. У мартышек не останется сил. И они проиграют. Даже негаторская сила не поможет избежать больших потерь. Ситуация безвыходная.

Денисов растерянно оглянулся. Как назло, ничего путного в голову не приходило. Способность ясновидения почему-то пропала. Одна надежда на собственные силы.

Но что он может предпринять? Ровным счетом ничего. Разве что применить энергию Стража.

Пожевав губу, парень с бакенбардами решился. Что ж, антимагия так антимагия.

Мартин уж было призвал негаторскую силу, даже кисти рук засеребрились. Но вдруг его озарила идея — ведь первый аватар находится у Иницама! А в библиотеке есть накопитель, в котором оставалась энергия.

Не успел Денисов дать задание другому дубликату, как вдруг раздался удивленный женский голос:

— Это боевые химеры Цитадели! Что они тут делают?

Мартин в теле второго аватара вздрогнул и обернулся. Алёна с удивлением рассматривала полосатых питбулей.

Парень ненароком задержал взгляд на девушке. Бежевая блузка помята. На коленях джинсов зелёные пятна, словно она ползала по траве. Кисти и предплечья в царапинах, как будто она прорывалась сквозь колючий кустарник. С лица смыта вся косметика, но от этого Алёна выглядела ещё красивей.

Покрасневшие, зарёванные глаза твердили о бессонной ночи. Мартина ещё больней кольнула совесть. В который раз он осознал, вчера нужно было держать себя в руках.

— Освободи меня, помогу с ними справиться! — девушка решительно заглянула в глаза парню.

— Ещё чего! — фыркнул Мартин. — Ударишь мне в спину. Нет, я сам разберусь.

Что на уме у Алёны — загадка. Дела продвигаются не ахти. Псы грызут магическую стену. Его мартышки сражаются с остальными питбулями. Никко со своей стаей — целиком занят желтоволосыми. После треклятой ночи ожидать от Алёны можно чего угодно. Вплоть до удара в спину. А нужен ли к перечисленным проблемам ещё один головняк? Конечно, нет!

Но девушка продолжала стоять на своём:

— Но ты не знаешь как! Освободи, и я уберу химер. Не чуди, Мартин. Я хочу помочь. Правда.

Мартин вместо ответа дотронулся до истончающегося щита. Первый аватар начал передавать силу. По пальцам потекла энергия. Силой мысли Денисов заставил уплотниться места, которые грызли питбули. В следующий миг там блеснули вспышки молний. Тварей сожгло живьём, даже пикнуть не успели. Вот так бы сразу.

— Видишь, сам справился! — довольно улыбнулся Мартин, повернувшись к девушке. Та стояла, скрестив руки на груди.

— А с ними что будешь делать? — Алёна кивнула куда-то вперёд.

Мартин повернулся.

— Охренеть!

К питбулям прибыло подкрепление. Точнее подлетело. Стаю приматов атаковали бабочки-переростки, каждая размером с локоть взрослого человека. С чёрно-белыми полосками как у зебры. Что за мода дурацкая?!

Насекомые взмахами крыльев нагнали ветер, сдувший зелёный энегощит вожака вместе с летающими клыками псов. Питбули, радостно залаяв, набросились на мартышку. Крокодильи челюсти сомкнулись на лапах главного моумиги. К удивлению Мартина, тот не лишился конечностей. Резко дернув лапами, вожак попытался сбросить питбулей. Но твари только сильнее сомкнули челюсти. Из ран потекла зелёная кровь…

— Освободи меня! — Алёна ткнула кулачком в плечо Мартина, привлекая внимание. — Сейчас от твоих мартышек не останется и мокрого следа!

Денисов в ответ покачал головой.

— Всё равно нет. Я выиграю бой.

Бабочки, посчитав, что теперь питбули сами справятся с вожаком моумиг, атаковали магическую стену. Чёрно-белые крылья запорхали в опасной близости от Денисова. Мартин на всякий случай отпрянул назад. Насекомые-переростки повторили атаку с призывом шквального ветра. Защита выдержала удар.

На помощь вожаку мчались самцы. Мартышки с удвоенной силой возвращались назад. По земле их преследовали оставшиеся в живых собаки. Одна тварь замерла, разинув пасть. Через миг пучок клыков устремился в зазевавшуюся мартышку. Дико вереща, самец свалился с дерева. Питбули, словно падальщики, накинулись на жертву.

У Никко дела шли не лучше. С десяток желтоволосых окончательно пришли в себя. Вокруг них замерцала едва видимая желтоватая плёнка, отражающая любые атаки молодого шамана и его стаи моумиг.

Выхода нет. Пора самому вступать в схватку. В накопителе Иницама энергии почти не осталось, зато есть антипод. Негаторская сила ещё никогда не подводила!

Мартин, отойдя чуть в сторону, приложил ладони к стене. Зажмурив глаза, он представил дверь. Манипуляция сожрала последние крохи силы. Резервы пусты. Теперь все надежды на антимагию.

Решительно потянув ручку двери на себя, Денисов шмыгнул в образовавшийся проём. Дверь захлопнулась и исчезла. Всё, назад пути нет. Уже не спрячешься за спасительные щиты. Остаётся только драться. И всё закончится либо победой, либо смертью. Третьего не дано.

Первыми Мартина увидели, как это ни странно, желтоволосые. Зычно что-то прокричав, один туземец с четырьмя косами метнул в чужака копьё. Оружие, несмотря на большое расстояние, летело быстро, а главное точно в цель. Наконечник блестел всеми цветами радуги.

«— Берегись!» — предостерёг своего вождя по мыслеречи Никко.

Ученик Великих Магов только хмыкнул. Руки уже сверкали серебристой энергией.

Небрежный взмах ладони и впереди разливается плоский щит. Негаторская сила подчиняется беспрекословно. И это хорошо.

Антимагия должна уничтожить заложенное в копье заклятье, метательное оружие дикаря просто не долетит.

Вот вспыхнуло зелёным, раздался хлопок, словно лопнул шарик, и копьё… исчезло.

— Гм, прикольно. Оказывается, это заклинание. Тем лучше! — пробормотал Денисов, посылая в желтоволосого сгусток серебра. — И надо будет расспросить, что ещё они умеют.

Дети Высокого Светила прекратили воевать с Никко, и переключили своё внимание на нового противника. Теперь целый рой копий устремился в Мартина. Наконечники также переливались всеми цветами радуги. Парень с бакенбардами расширил щит, нейтрализуя новую атаку. В этот раз взрыв оказался громче и дольше, как будто сдетонировал фейерверк.

Двое питбулей, позабыв о самцах моумиг, бросились к человеку. Мартин решил не подпускать их близко, и с расстояния шарахнул серебристой волной. Негаторская сила, словно нож сквозь масло, прошила полосатых тварей. Денисов почувствовал, как лопнули их магические ауры. Этого должно хватить, чтоб навсегда успокоить питбулей. Но гады оказались на удивление живучи.

«— МАРТИН!» — донесся крик Никко.

Ученик Великих Магов, не глядя, окружил себя серебром. И как раз вовремя. Зеленые диски, выпущенными дикарями, увязли в защите. Нельзя расслабляться!

Пока Мартин отвлекался на мутировавших собак, желтоволосые не спали. Сообща дикари выпустили с десяток заклятий. И если бы не своевременное предупреждение помощника, Денисов пропустил бы удар.

Атаковавшие стену бабочки сменили тактику. Теперь в щит устремились один за другим жёлтые круги. Эта атака оказалась удачней. Насекомые раз за разом монотонно долбили в одну и ту же точку. В защитном куполе начали образовываться дыры, а каждый взмах крыльев продолжал создавать новый жёлтый круг. Такими темпами стена скоро падёт.

Мартин побоялся запускать серебром в бабочек. А вдруг промахнется? Тогда его заклятью конец настанет намного раньше. Вместо этого Денисов бросил антимагию в группу дикарей, помогая Никко справиться с желтоволосыми.

Вожак, атакованный питбулями, издал протяжный вой и пал смертью храбрых. Одновременно с этим, аура одного из выживших самцов мартышек замерцала зелёным. Вскоре сияние исчезло. Мартышка раздался в плечах, чуть подрос. Крысиный хвост удлинился.

Мартина осенило. Так вот как у них выбирается предводитель! Когда умирает старый вожак, один из живых самцов превращается в главу своей стаи. Нет дуэлей старого и молодого лидера, нет попыток свергнуть власть. Всё на удивление просто.

Двое питбулей, атакованных учеником Великих Магов, пришли в себя. Злобно рыча, они попытались выстрелить в обидчика клыками. Но магия для них закончилась с уничтожением ауры. Недолго думая, они ринулись к Мартину в надежде достать его своими огромными челюстями. К ним присоединилась пара собак, убивших главного примата.

Полосатым тварям понадобилось каких-то пару мгновений, чтобы вплотную приблизиться к человеку. Парень с бакенбардами даже не успел испугаться.

Прыжок первого питбуля прервал новый вожак моумиг. Мартышка, встав на задние лапы, передние сжала в кулаки. Сжала так сильно, что побелели костяшки. Собака на миг зависла в воздухе, а затем превратилась в кровавое месиво с торчащими костями, порванной шкурой и вывалившимися внутренностями. Второй, которого Мартин бил серебром, вдруг рассыпался серым прахом. Запас жизни без ауры для химеры закончился.

Самец мартышки тоже внёс свою лепту: его огненные сгустки оказались не сильно мощными, но всё-таки подпалили шерсть мутантам, как бы мстя им за убитого вожака.

Питбули развернулись и синхронно выпустили в приматов струи клыков. И где они их столько берут?

Новый вожак из мартиновой стаи закрыл себя и самца зелёным щитом. Атака собак не принесла желаемый результат. Как только последний клык сгорел в защите, мартышки синхронно кинули в питбулей файерболы…

Бабочки-переростки продолжали атаковать щит. Насекомые сумели пробурить в стене дыры по полметра глубиной. Совсем скоро летуны сломают защитное заклятье.

Стая Никко понесла первые потери. Желтоволосые пронзили копьем одного самца. Сам парень прятался за щитом вожака и отстреливался перламутровыми шарами. На ногах солнечных оставалось семеро, еще один привалился к дереву, но не забывал с такого положения посылать в моумиг магические копья.

Ситуация на первый взгляд могла показаться патовой. Соперники измождены, сражаются из последних сил. Выиграть сможет тот, кто воспользуется ошибкой врага. Но сдаваться никто не спешил.

Мартин запустил пару серебристых стрел, разрушая ауры желтоволосым. Его атака удалась. Но закрепить успех не получилось. Уцелевшие дикари рассыпались в стороны. Постоянно перебегая от дерева к дереву, они превратились в сложные мишени.

Денисов хотел ещё помочь Никко, даже успел направить на одного дикаря новую стрелу антимагии, как вдруг левую ногу пронзила жуткая боль. От неожиданности парень вскрикнул и упал на колени.

К ноге приклеилась зебромедуза. Откуда она взялась?!

Ещё две уверенно ползли к человеку.

— Получай! — обозленный Мартин вскочил и пнул носком приближающегося монстра. — На! Агрх! Твою мать, как больно! Агр!

Он попытался оторвать от себя присосавшегося монстра. С противным чавканьем пиявка отпустила ногу. На ощупь зебромедуза ничем не отличалась от настоящего морского обитателя: такое же мерзкое желе, не спасала даже короткая, чёрно-белая шёрстка. Из прокусанной ноги потекла кровь, можно было увидеть рваные куски мяса и бело-красный участок кости.

Настоящий Мартин, находясь в коконе под пещерами, ощутил весь спектр боли от прокусанной конечности аватара. Притупить чувства не получалось, как он ни старался. Можно, конечно, поступить кардинальным образом — обрубить связь, но тогда он бы потерял дубликата. Да и не хотелось на виду у Никко и Алёны «умирать». И если девушке потом получится всё объяснить, то для психики молодого шамана смерть вождя нанесёт непоправимый урон. Поэтому ученик Арханиуса решил терпеть боль аватара до последнего. Всё ради дела, ради будущего королевства. Тем более убить оболочку можно в любой момент…

Денисов откинул полосатого монстра подальше, но оставленная без внимания третья медуза, резво прыгнув, вонзилась клинкообразными зубами в правую руку. И как она так высоко умудрилась подпрыгнуть?

Пронзительный крик, вырвавшийся из глотки, заглушил хруст в месте укуса. Лучевая кость оказалась сломана.

Мартин вопил что есть силы. Складывалось неприятное ощущение, что его резали без наркоза. Вскоре горло засаднило, и парень закашлялся.

Зебромедуза флегматично жевала руку, продвигаясь к локтю и выпивая жизненные силы аватара.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!!!

Если ничего не изменится, он не сможет продолжить борьбу — дубликат просто-напросто развоплотится!

Боль хозяйничала в мозгу, затмив собой рассудок. Мысли испуганно попрятались. И только самая смелая не стеснялась привлекать внимание Мартина — антимагия! Уникальная и единственная сейчас доступная сила.

— А толку? — накатила волна сомнений. — Вон питбули еще прожили несколько минут. Наверняка, медузы такие же живучие. Пока превратятся в прах, успеют откусить целую руку.

Но выбора нет. Надо использовать всё, что есть в наличии. Молодой Негатор призвал серебристую энергию. Всё равно ничего другого сейчас не сделает.

Антимагия стрелой пронзила полосатую тварь. На удивление это подействовало! Монстр разомкнул челюсти и упал. Мартин не преминул отпихнуть полосатика носком туфли.

Не успел Денисов порадоваться, что удалось освободиться от чёрно-белой пиявки, как жуткие стрелы впились в правую голень. Фейерверк боли разорвался в мозгу. Сознание воспользовалось моментом и вильнуло в пропасть…

…Стоящая за щитом Алёна и сражающийся с желтоволосыми дикарями Никко видели, как выпущенная питбулями струя клыков нашпиговала ногу парня с бакенбардами, превратив её в кровоточащую подушечку для иголок. Они оба заметили, как мигом потерявший сознание Мартин свалился на землю. Внимательно следящая за ходом поединка девушка в ужасе охнула и приложила ладонь ко рту. Никко же рассвирепел и активней стал теснить детей Высокого Светила, сокращая расстояние до вождя. Молодой шаман решил во что бы то ни стало прорваться к Мартину и спасти его…

От удара об землю Денисов пришёл в себя. Связь с дубликатом ещё не была разорвана. Фантомная боль пилила правую ногу, левая ныла от подарка зебромедузы. Пострадавшую руку отняло.

Ученик Великих Магов от души выругался. Ситуация критическая. Если в компьютерной игре юзер мог просто перезапуститься с последнего сохранения, то в реальности всё по-другому. И хоть потеря дубликата не смертельна, но последствия проигрыша ни к чему хорошему не приведут. Пока он выроет туннель из личного склепа, солнечные убьют Никко с Алёной, захватят пещеры и заберут энергию источников. С тем, что у них все маги, потом их отсюда не выкуришь!

Поэтому надо выстоять! И обязательно победить!

Напрягшись, Мартин уплотнил контакт с раненым дубликатом. Другой аватар, что в библиотеке Иницама, потускнел. Хозяин, сам того не замечая, отобрал большую часть энергии, заложенной в его создание.

Новыми вспышками боли отозвались повреждённые конечности. Из глаз брызнули слёзы. Левая, пока ещё целая рука судорожно сжала горсть земли. Денисов весь скукожился, спиной облокотился к стене личной могилы.

— Твою… Как же больно! Агр! — выругался парень с бакенбардами.

По лбу стекал холодный пот. Одежда липла к телу. Как-то неожиданно под землёй стало душно.

— Нет! Рано сдаваться, — сквозь сжатые зубы проронил ученик Арханиуса и послал аватару команду встать.

Повреждённые ноги еле держали туловище. Полученные травмы невыносимо пылали огнём. Но дубликат равновесие сохранил.

Боль немного отступила. Денисов натужно хмыкнул. Раньше он не замечал за собой склонность к мазохизму…

Шквальный ветер сбил его с ног. Со стоном Мартин повалился на землю. Встать снова уже не было сил.

Вдруг до слуха долетел крик Алёны:

— ОСВОБОДИ МЕНЯ!!!

Мартин скосил взгляд, уже догадываясь, что увидит. Стена с треском разваливалась, кирпичную кладку рассекали трещины, осколки сыпались на землю и испарялись.

Интересно, как там дела у Никко? Наверняка получше, чем у него.

А сколько мартышек осталось в живых? Двое? Трое? Четверо? Уже неважно. Последний рубеж пройден, их перебьют, словно клопов.

Дети Высокого Светила выиграли.

Мартин готов был разрыдаться. Столько потрачено сил, а всё впустую. К горлу подступил комок обиды. Первое поражение. Он — никакой маг. Никакущий! Продуть каким-то чудикам из отсталого мира? Что может быть позорней?!

Денисов не любил проигрывать. Он всегда боролся до последнего. И в нынешней ситуации сделал всё, что мог. Уже ничего нельзя поделать. Всё кончено…

Или… не всё?

Алёна. Может, стоит рискнуть? Хуже она-то не сделает. Так и так всё потеряно. А вдруг и вправду не врёт и действительно поможет?

Даже если она просто телепортируется в Цитадель, ничего страшного не случится. Он поймет.

Что ж. Так тому и быть.

Усилием воли ученик Арханиуса снял серебристую плёнку с пленницы. И повернул лицо к своим противникам. Пан или пропал.

Зебромедузы упорно ползли к человеку. Питбули, оставив умирать нового вожака с самцом моумиги, переключились на Мартина. Бабочки летели в сторону пяти пещер. Солнечные окружали судорожно отбивающегося Никко.

Полный капут! Вся надежда на Алёну. Выручит или нет?

Но Денисов так и не узнал, что собиралась предпринять девушка. В следующий миг произошло несколько событий.

Как только он освободил Алёну, все противники замерли, словно кто-то нажал на паузу. Питбули остановились с разинутыми пастями. Желтоволосые превратились в статуй. Бабочки камнем рухнули вниз. Никко и его стаю моумиг закрыл плотный, густой туман.

Опершись о ствол дерева, кряхтя, будто старик, с третьей попытки Мартин встал на ноги. Не успев обрадоваться маленькой победе, как почувствовал сильное головокружение. Небо и земля попытались поменяться местами. Он ухватился за дерево, чтобы не упасть. В глазах двоилось и троилось.

Одновременно вскрикнула Алёна. Денисов навёл зрение на девушку. Щурясь и продолжая крепко обнимать ствол, парень с бакенбардами разглядел багровые путы, как лианы, оплётшие золотоволосую красавицу. Алёна пыталась освободиться, брыкалась, создавала заклинание за заклинанием, но тщётно.

И в это же время, чуть вдали, заклубилась голубоватая дымка телепорта…

Мартина затошнило, в животе взрывались судороги, очень хотелось проблеваться. Но покрепче стиснув зубы, и ногтями впившись в кору, Денисов продолжал, если не контролировать, то хотя бы наблюдать за развитием событий. Что же, чёрт возьми, здесь происходит?

Голубая дымка развеялась, явив белобрысого, высокого парня. Его волосы заплетены в конский хвост. На плечи накинут безупречно чистый медицинский халат. Даже несмотря на слабость аватара, Мартин узнал появившегося из телепорта парня. Ученик Цэпсиуса. Массимо. Но какого лешего он здесь забыл?

— Сколько лет я бегал за Алёной… — блондин стремительно подошёл к скованной красными лианами девушке. На лице Массимо блуждала загадочная улыбка.

— Массимо! — прохрипела Алёна, безбоязненно глядя на одногруппника. — Освободи меня! А тому подонку я руки-ноги переломаю…

— Ну уж нет! — белобрысый небрежно схватил девушку за лицо. Большим и указательным пальцем надавил на щёки. Губы девушки свернулись бантиком. Массимо их поцеловал.

Алёна всё поняла. Она скривилась от омерзения. Вырваться или хотя бы отвернуться мешали путы.

— Скажи спасибо нашему выскочке! — блондин рукой указал на обнимающего дерево Денисова. — Именно он подсказал, как надо с тобой обходиться! А ты, оказывается, любишь БДСМ. Я могу дать, что ты хочешь. Уже даю…

— Тварь! Такая же бесчувственная тварь, как и выскочка! — не проговорила, выплюнула Алёна. Лицо золотоволосой красавицы исказилось от гнева. Только почувствовала свободу, только черпнула энергию из резервуара, как снова плен! «Адовы цепи» — мощное заклятье, развеять которое пленнику не под силу.

Как же они все задолбали, эти кобели! Уроды! Пускают её по кругу, словно кабацкую подстилку! То один пленит, то другой… И это всё после восьмидесяти лет изнуряющей практики в Цитадели! Как будто она и не маг вообще, а шлюха подзаборная!

Тем временем Массимо продолжал глумиться, нисколько не обращая внимания на реакцию девушки. Отпустив лицо Алёны, он повернулся к парню.

— …Так что благодарствую тебе, о Мартин! — блондин издевательски поклонился и загоготал.

В ответ Денисов согнулся пополам и вырвал. Голова на секунду перестала кружиться, и он попробовал создать исцеляющее заклятье. Только представив золотистое сияние, обволакивающее кожу, как новый приступ рвоты скрутил его в три погибели.

— Ты хорошо сражался, — продолжал Массимо. — В какой-то момент я даже думал, что у меня ничего не выйдет. Ведь самое слабое место в моём плане — антимагия на ауре Алёны. Снимешь ли ты антипод или нет? Доверишься ей или попробуешь справиться сам? Я ждал. Терпеливо ждал… Ты повёл себя в точности, как говорил Абсолют! Ха-ха-ха!

Блондин рассмеялся, опьянённый долгожданной победой. Он наконец-то отомстит Мартину за все те проблемы, что он принёс своим появлением в Цитадели Магии.

— А тех милых зверушек, — ученик Цэпсиуса кивнул в сторону застывших чёрно-белых монстров. — Я обменял на твою голову. Слышишь, Мартин? Чтобы отбить у тебя Алёну, я пошёл на сделку с Великим Магом Намонглиасом. И, чёрт возьми, я доволен этим! Алёна у меня, ты в блевоте. Ха-ха-ха! А знаешь, за что тебе такое наказание?

Массимо подошел к повергнутому противнику. Схватив за волосы, он приподнял голову Мартина.

— Это, дружок, твоя плата за мои страдания. Ты просто не представляешь, какие неудобства мне доставил. Ты пожалеешь, что появился в Цитадели, — прошипел ученик Цэпсиуса. Глаза его зажглись безумным блеском. — Пожалеешь!

Белобрысый отпустил голову. И с носка ударил выскочку по ребрам, вкладывая в удар всю ненависть, накопившуюся со времён унизительной порки. Мартин вскрикнул и харкнул кровью.

— Пожалеешь!

Массимо приложился ещё раз. И ещё.

Денисов сжался в комок, подобрав колени к подбородку. Он не сопротивлялся. Не мог сопротивляться. Голова кружилась, руки онемели. Усталость сковала тело. Третий удар вызвал длительный кашель, окончившийся приступом рвоты вперемешку с кровью из лёгких.

— Что, гнида, не нравится? — процедил довольный блондин. Он склонился над жертвой. — Ты жалок, выскочка. Весь в блевоте и крови. И как ещё умудрился напугать Цитадель? Ты никто, понял?!

— Пшёл…! — еле слышно прохрипел парень с бакенбардами.

— Что? Скажи громче, я не слышу! — хохотнул ученик Цэпсиуса. Он наслаждался ситуацией. Об этом Массимо мечтал, залечивая раны, оставленные огненной плетью учителя.

— Пошёл… кх-кх-кх… — Мартин зашелся в кашле.

Лицо парня в белом халате вдруг приняло задумчивый вид. И почти сразу расплылось в хитрой улыбке.

— Знаешь… — заговорил блондин преувеличенно любезным голосом. — Среди аристократов моего мира… мм… существует один обычай. Мы считаем, что врага мало победить, его надо сломать. Не физически, а морально… Эмм, как объяснить, чтобы тебе дошло? Понимаешь, заклеймённый противник в глазах аристократов опускается ниже простолюдина. Его больше никто не признаёт за своего. Потерявший честь враг изгоняется золотым обществом. И обычно не проживает и дня на улицах рабов. Там таких тоже не любят.

Массимо хохотнул.

— Забавно, об этом обычае я вспомнил только сейчас. Представь, столько лет прожить в Цитадели, не думать о родине, а тут оп-па!

Мартин продолжал борьбу с взбунтовавшимся желудком. Монолог блондина он пропустил мимо ушей.

— В общем, недаром я вспомнил свою бурную молодость, — ученик Цэпсиуса повернулся к девушке и приказал: — Отвернись!

Дождавшись выполнения приказа и никак не прореагировав на откровенное негодование сокурсницы, белобрысый приблизился к выскочке…

Алёне стало любопытно, что за обычай такой, который унижает аристократа? Какая-нибудь изощрённая порка? Или сексуальное насилие?

До слуха донеслось тихое шуршание. Обернувшись, Алёна увидела, что Массимо… мочится на Мартина.

Девушка поморщилась. Омерзительно! И чей больной разум придумал такое издевательство над человеком?! К своему удивлению, Алёна почувствовала укол жалости к выскочке, хотя ещё недавно ненавидела его всеми фибрами души.

— Ну, вот и всё! — застегивая ширинку, проговорил довольный блондин. — Теперь все в Цитадель!

Массимо подошёл и крепко обнял вырывающуюся Алёну, бросив телепортационное заклятье в парня с бакенбардами.

***

В это время Мартин, лежащий глубоко в земле под пещерами общины, укутанный в серебристый кокон.

— Чёрт! Чёрт! Чёрт! — голова кружилась. Неведомое проклятье с лёгкостью прошило щиты, установленные в ауре аватара. И всё бы ничего, но скверна по связующему каналу в два счета добралась до первого аватара и до самого Мартина.

Утроенные ощущения не добавляли оптимизма. Голова раскалывалась. Тошнило.

— Что делать? Должен же быть какой-то выход?!

Уничтожить пострадавший аватар — единственная мысль в одурманенном мозгу.

— Да, другого выхода нет!

Мартин пробовал отсоединиться от аватара, но неведомое заклятье мешало осуществить задуманное. Всё страньше и страньше!

Когда Массимо ударил аватара ногой, Денисову почудилось, что он услышал хруст поломанных рёбер. Хорошо, что там всего лишь дубликат. Хотя по испытываемым ощущениям разницы никакой.

Пока аватар блевал и харкал кровью, Мартин судорожно пытался оборвать с ним связь. Но головокружение не давало сосредоточиться на вызове антимагии.

Блондин закончил паясничать, и став перед дубликатом, расстегнул ширинку брюк. Дальше последовало чистой воды издевательство. Денисову захотелось раз и навсегда оторвать ему причиндалы. Вспышка ярости на миг затмила другие чувства. Мартин даже успел напрячь руку. Как головокружение накатило с новой силой, заставляя ученика Арханиуса конвульсивно впиваться пальцами в землю.

В момент, когда Массимо активировал телепорт, сила проклятья ослабла. Молодой Негатор тут же воспользовался ситуацией и разорвал контакт с аватаром. Не достанется его голова ни ученику Цэпсиуса, ни Великому Магу Намонглиасу!

***

Белое ничем не примечательное помещение. Голые стены, пустой пол. Здесь нет ни кресел, ни столов, ни книжных полок. Свободное пространство. Как будто бы одна из комнат ещё не въехавших в квартиру жильцов.

Грязными фиолетовыми пятнами на фоне всеобщей белизны стали появляться мужчины и женщины. Бесшумно, не говоря ни слова, они заполняли пустое пространство. Сначала появлялась небольшая точка. Она разбухала, вспучивалась. Вскоре это уже была не точка, а круглый мячик. Который в свою очередь раздувался вширь и вкось, пока не достигал человеческих размеров. Потом, словно яичная скорлупа, по поверхности расползались трещины. Фиолетовые куски облупливались, опадали, оставляя в комнате человека. Таких точек в пустой комнате оказалось семнадцать.

Посторонний наблюдатель заметил бы, что появившиеся люди выглядят очень странно. Каждый одет в длинное по щиколотки фиолетовое пальто. На голове у каждого чёрная широкополая шляпа-цилиндр, надвинутая на лоб и закрывающая половину лица. А ещё они не двигались и молчали, как будто это и не живые существа, а музей восковых фигур.

Молчание затягивалось. Каждый Миросоздатель пытался переосмыслить, переварить неожиданную новость. Событие повергло этих мужчин и женщин в состояние глубокого шока. Никогда раньше такого не происходило, и они даже боялись предположить, что будет дальше.

— Вы все это почувствовали? — наконец, не выдержал один. Рокочущий голос пронёсся по комнате. На его крепких, квадратных плечах фиолетовое пальто трещало по швам. Могучим, мускулистым торсом он воплощал настоящую мужскую красоту. Частенько сородичи за спиной называли его бугаём. Но всегда вежливо и обходительно. Поскотт — прирождённый воин и один из самых могущественных Миросоздателей. Его мир-близнец наиболее густонаселён магами всех мастей и пород, что позволяет Поскотту чувствовать уверенность в собственных силах. Такому не хочется переходить дорогу. И никто из союзников эту дорогу не переходит.

— Да, — чуть ли не хором ответили остальные.

— Но этого не может быть?! — взвизгнул низенький, тщедушный человечек. Он суетливо принялся ходить по комнате. Полы его пальто достают до земли и всегда цепляются за разные предметы, вызывая очередной приступ насмешки у сородичей. Правда сейчас он сам наступил на край ткани и чуть не упал. Быстро-быстро замахав руками, он удержал равновесие. Нервно выдернув кусок одежды из-под подошвы ботинка, Мазий продолжил отмерять шагами комнату. — Никогда такого не было!

— Времена меняются, Мазий. Времена меняются, — флегматично отозвался Сантрисс. Он прямая противоположность нервному Мазию. Всегда спокоен. Хладнокровен. Даже когда его миру грозила катастрофа, и требовалось срочное вмешательство, Сантрисс действовал быстро, чётко и без лишних эмоций. Он пользуется уважением сородичей наравне с Поскоттом.

— Если Предатель доберётся до него первый, произойдет Большой Взрыв, — сказал Ландум. Он единственный, кто внешностью олицетворяет невинность и красоту юности. Миросоздатель выглядит как худенький, жилистый молодой человек, чем часто вводит в заблуждение непосвящённых. По могуществу он уступает лишь Поскотту, Сантриссу и ещё паре-тройке сородичей. — Ему не нужен ещё один Миросоздатель с целым миром в придачу. Я прав, Аршам?

Ландум повернулся к Миросоздателю с горбом на спине.

— Да, неоформленная энергия станет катализатором Большого Взрыва, — быстро закивал тот, да так, что очки с толстыми линзами соскользнули к крыльям носа. Сородичи неодобрительно ставятся к страсти Аршама к науке и вычислениям. И считают, что это его когда-нибудь убьёт. Миросоздатель сутками напролёт корпит над чертежами и формулами, забывая даже о еде, не то чтобы помнить, что надо держать правильную осанку. Аршам нелюдимый, закрытый, но фанатик своего дела. Стоит совершить открытие, как этот сгорбленный, молчаливый мужчина превращается в горделивого красавца-коммивояжера, взахлеб продающего свой товар. В такие периоды сородичи стараются как можно меньше попадаться на глаза Аршаму, находят очень важные дела, которые ну никак нельзя отложить. В общем, делают всё возможное, лишь бы их не зацепил Учёный. Но если не повезёт, если Аршам находит слушателя, то можно считать несколько суток прожитыми зря. Горбун не утруждает себя кратким изложением сути дела. Заткнуть его могут лишь Поскотт, Сантрисс и Ландум, хотя у последнего не всегда это получается.

— Мы умрём? — вскинула бровь Герра. Круглолицая, черноволосая с причёской каре. Вот уже второе тысячелетие она является неизменной любовницей Поскотта.

— Взрыв нарушит связь между нами и мирами. И да, мы умрём, — Аршам снова поправил очки. Они не слушались и постоянно сползали на кончик носа.

— Предатель выживет? — спросил Поскотт своим грубым, рокочущим голосом.

— Да. Его мир останется. Предатель переберётся туда.

Очки снова съехали вниз. Сгорбленный Миросоздатель не выдержал и спрятал непослушные окуляры во внутренний карман пальто. Вообще-то зрение у Аршама отличное, но очки — особый артефакт, который всегда нужен под рукой. Раньше это была лупа, но она постоянно забывалась на всевозможных столах. Модернизация артефакта устранила эту проблему: нацепил на лицо и ходи, радуйся, что не надо судорожно вспоминать, в каком пространственно-временном пласте мира остался артефакт.

— Но этого нельзя допустить! Нам не нужен никакой Взрыв! — завопил Мазий. Он взмахнул руками так, что шляпа слетела с головы, обнажив жидкие серые волосы с большой залысиной на затылке.

— Нельзя, — согласился с сородичем Поскотт. Союзники дружно закивали.

В комнате опять повисла тишина. Стало так тихо, что можно было уловить стук бьющихся сердец. Сейчас каждый обратился к дару ясновидения в надежде лицезреть подсказку. Увидеть правильный путь. Узнать, что надо сделать, чтобы выжить и сохранить своё могущество. Но, увы, дар ясновидения имеет некоторые ограничения.

Никому так и не удалось выведать, кто является Носителем не родившегося Миросоздателя. Это незнание, тайна оказала на союзников гнетущее давление. Они поникли, плечи опустились.

Наступает новая эра. Противостояние с Олиумом набирает обороты. Ставки повышаются. Теперь борьба за власть и территорию отходит на второй план. На кону жизнь Вселенной. И никто из Семнадцати не знает, чем всё это закончится.

— Итак, Аршам. Мы готовы тебя выслушать. Как нам отыскать Носителя? — спустя паузу обратился к сородичу Поскотт. Ясновидение ничего не дало, обойтись малой кровью не удалось. Теперь осталось воспользоваться тем, что есть. Повернутый на науке и расчётах Аршам давно твердил, что их снова станет Восемнадцать. Вот его и надо послушать, может, скажет что-нибудь дельное.

С тех пор, как бесследно пропал Вивьен, сородичи опечалились. Их семья понесла тяжёлую утрату. Каждый находил утешение, как и где мог.

Спустя некоторое время Аршам с маниакальным блеском в глазах начал говорить, что провёл некие расчеты. С точностью до девяноста девяти процентов в рядах Миросоздателей будет прибавление.

Тогда никто не обратил внимания на бредни Аршама. Учёный горюет и сходит с ума по-своему. Но сегодня его россказни вдруг получили реальное подтверждение. Миросоздатели почувствовали зарождение нового мира, а с ним и нового Миросоздателя. Оставалось узнать, либо это перерождение Вивьена и тогда станет ясно, что все они бессмертны. Либо рождение абсолютно нового Миросоздателя. Что, по общему мнению, считалось сугубо гипотетическим явлением.

Горбун откашлялся. Попытался гордо выпятить грудь, а ну-ка теперь его хотят услышать. А ведь он предупреждал. Давно предупреждал!

— Однажды мне пришла в голову идея рассчитать вероятность возвращения Вивьена, — Аршам с чувством превосходства оглядел сородичей, никто не смел его перебивать. Миросоздатель улыбнулся, это его маленькая победа над глупыми собратьями. — Для многих мы боги. Так почему мы не можем быть бессмертны? Начал я поиски с мира Вивьен. Общими усилиями мы поддерживаем там круговорот энергий, но не ровен час и мир разорвёт. Поэтому там должен появиться хозяин. То есть мир попытается возродить своего брата-близнеца…

Некоторые особо нетерпеливые картинно вздохнули и запрокинули голову. Аршам в своём репертуаре! Но сделали это сдержанно, сковано. Каждый боялся привлечь на себя внимание, потому что Поскотт, Сантрисс, Трезуб, Харион и Ландум — пятерка сильнейших Миросоздателей, сосредоточенно слушали горбуна.

— Я искал там предзнаменования, — продолжал тем временем глагольствовать довольный Аршам. Наступил его звёздный час. И он хотел насладиться им сполна. — Появится ли маг с неординарными способностями? Или какой-нибудь древний магистр магии вдруг откопает тайные знания? Я искал необычных, опережающих своё время людей. Параллельно с этим я составлял формулу каждого пространственно-временного пласта, находящегося в системе мира Вивьен. Данные оказались слегка неточными, и у меня ничего не получилось…

— Быстрее, Аршам, быстрее, — тщедушный человечек не выдержал и прикрикнул на сородича. — Давай свои выводы. У нас полно работы!

— Мазий, — бугай Поскотт обернулся, так что пальто треснуло в районе грудной клетки, и выразительно посмотрел на собрата. Тот прикусил язык. — Продолжай Аршам.

— Да. Затем я начал собирать формулы других миров. Через время с удивлением заметил, что уровень энергий в мирах падает, а сами миры как бы отодвигаются, словно готовят кому-то место.

— В смысле энергия падает? Мы становимся слабее? — вмешалась Герра.

— Только до рождения мира. Потом энергопотоки стабилизируются.

— Но я не чувствую, что слабею!

— Герра, помолчи, пожалуйста. Аршам не отвлекайся, — скомандовал Поскотт. И опять все его послушались.

— Дальше я стал следить за поведением наших близнецов. Миры действительно «сжимаются», даже Олиум. Я много об этом думал. Пытался понять, что происходит. Менял переменные в формулах. Чертил проекции. Всё указывало на появление нового мира. Я сам сначала не поверил. Такого никогда не было, и я думал, что никогда не произойдет. Ведь мы в своё время изучили этот вопрос вдоль и поперёк.

Поскотт, Ландум и ещё несколько Миросоздателей кивнули.

— И вдруг у меня возникло видение. Я стою в этой комнате. Рядом со мной братья и сёстры. Восемнадцать. Я узнал каждого, но среди нас нет Вивьена. Вместо него стоит Миросоздатель, чей облик затянут дымкой. Мне не удалось разглядеть черты его лица. Его аура расплывалась и ускользала от моего внимания. Он заметил мой пристальный взгляд. Я почувствовал, что он ухмыльнулся. А дальше произошло нечто невообразимое. Он развёл в стороны руки со сжатыми кулаками. Ударил их друг об друга. И показал мне окровавленные костяшки, с которых градом стекала кровь…

Аршам замолчал и довольно ухмыльнулся. Он прекрасно знал, какое действие эти слова произведут на сородичей. Эффект разорвавшейся магобомбы — блеклое подобие тех эмоций, что последовали, когда он замолчал.

— Что?

— Но как?!

— Не могу поверить!

— Потрясающе!

— Негатор меня побери!

Миросоздатели не стеснялись в чувствах. Их лица вытягивались от удивления. Кто-то ругался, кто-то смеялся, пару человек довольные покраснели от осознания своего бессмертия. Не было ни одного равнодушного. Аршам разглядывал лица союзников, и не мог сдержать счастливую улыбку. Его услышали. Его, наконец-то, услышали!

Каждый из Семнадцати хорошо помнит первую их встречу. Тот самый миг, когда они осознали себя, и встретились в белой комнате с голыми стенами без единого признака мебели. В этот памятный день они родились. Каждый молча разглядывал собратьев. Тогда их было девятнадцать. А впереди — бесконечная жизнь, полная проблем и упорной работы, горечи поражений и радости побед.

В какой-то миг каждый почувствовал, что надо представиться. Они не задумывались над этим. Им просто захотелось это сделать. Так, могучий Поскотт резко взмахнул рукой. Кулак оказался сжат, словно держал острый меч. Воздух пронзительно взвизгнул. Это движение охарактеризовало суть Поскотта — Воин. Все кивнули, принимая имя собрата. Аршам, уже начинающий горбиться, указательным пальцем левой руки написал формулу. Росчерк фиолетовыми полосами завис в воздухе, и вскоре растаял. Другие приняли суть Аршама — Учёный-теоретик. Каждый по очереди проделал жест, который максимально совпадал с его сущностью.

Позже они не раз обсуждали ритуал знакомства. Спорили, ругались. Одни доказывали, что их в тот момент направлял Всемогущий. Другие кричали о безусловных рефлексах. Например, таких, как укрыться защитным блоком от атакующего заклятья или вобрать энергию, если резервы пусты. Обсуждались и другие варианты. К общему знаменателю сородичи так и не пришли. Каждый остался при своём мнении.

Бьющиеся друг о друга кулаки, а потом вытянутые вперёд, окровавленные и со стекающей кровью — это сущность Вивьена. Ярый исследователь, который голову расшибёт в кровь, но докопается до сути любого явления. Не жалеющий ни сил, ни времени, ни ресурсов. Никого и ничего вокруг. Собратья относились к нему неоднозначно. Некоторые презрительно плевались за любовь к жестоким опытам, мол, это не к лицу божественному Миросоздателю. Другие, наоборот, хвалили за самоотверженность и готовность идти до конца, лишь бы решить проблему.

Именно Вивьен первый из Восемнадцати не побоялся дать отпор Предателю. Это уже потом подключились другие, до последнего не желающие вступать в конфликт, наивно надеясь, что наступательная агрессия Олиума обойдёт их стороной.

В конечном итоге победить агрессора помог опять-таки Исследователь. Благодаря его разработкам и ловушкам Предатель был низвержен и превращён в жалкое подобие Миросоздателя. Неудивительно, что Олиум первым устранил того, кто его унизил и лишил телесной оболочки.

И сейчас, когда все приняли и свыклись со смертью собрата, Аршам заявляет, что Вивьен возродится.

— Ты уверен, что это было видение, а не твоя фантазия? — недоверчиво прищурился смуглолицый Кродус. Благодаря тёплому, тропическому климату в его мире почти всегда лето и жаркая погода. Цвет кожи местных жителей колеблется от коричневого до чёрного.

— Это видение. Я в этом убежден, — кивнул Аршам, и, водрузив на переносицу очки, лекторским тоном добавил: — Видению предшествует внезапное головокружение и следом — колокольный перезвон. У меня голова закружилась так, что если б я не лежал, то точно упал. А колокольный звон оглушил настолько, что я ещё полчаса не мог ни одним заклятьем восстановить слух. Да, Кродус, это было виденье.

— Но это жест Вивьена, правда? Он что, возродится? Ты разглядел его? Это действительно он? — Герра набросилась на Учёного.

— Говорю, лицо было подёрнуто дымкой. Но да, это — жест Вивьена. Без сомнения.

— Значит, сейчас в каком-то мире находится Носитель нашего перерождающегося Вивьена? — отозвалась Талс, мелированная блондинка с короткой, мальчишеской стрижкой.

— Верно.

— И кто это может быть? — флегматично поинтересовался Сантрисс, словно ему вовсе и не было интересно, а вопрос задал только чтобы не молчать.

— Согласно моим расчётам, Носителем может выступить что угодно. Главное, чтобы в наличии имелся достаточно сильный энергетический фон, — горбун согнул палец, ведя счёт. — Существует много деревьев, обладающих магической аурой. Это раз.

— О, да! Сузил поиск! Молодец! — возвёл руки к небу тщедушный Мазий, да так неуклюже, что обронил свой цилиндр. Его суета вызывала жалость и презрение.

— Мазий, успокойся ты наконец! Не перебивай Аршама! — снова прикрикнул Поскотт на сородича. Тот послушно умолк.

Миросоздатели сочувственно качнули головами. Они знали о проблеме Мазия, и переживали за него. Мир Мазия претерпевает не лучшие времена. Магические войны привели к нарушению круговорота энергий. Умерло много магов, отчего сила собрата резко снизилась. И все эти несчастья произошли за считанные годы. Мазий нервничал, суетился, но не мог предотвратить катастрофу. Сородичи понимали, в его мире-близнеце наступил период спада. Что ещё не скоро Мазий восстановит былое могущество. Понимал это и сам Мазий, оттого и ходил постоянно как «на иголках».

— Также это может быть животное. Но не любое. Как минимум, оно должно обладать примитивной магией, — Учёный продолжал сгибать пальцы, не обращая на склоку товарищей. — Могут быть как гуманоиды, так и не гуманоиды. Обязательно чародеи, не простолюдины. Моё мнение таково — Носителем послужит кто-то из расы Великих Магов.

Тщедушный человечек вздохнул и красноречиво возвёл руки к небу, якобы прося терпения у Всемогущего. Снова упал цилиндр. Мазий украдкой стрельнул взглядом в сторону Поскотта, но тот внимательно слушал Аршама. Мазий молча поднял шляпу и нахлобучил на голову. Все знают, тщедушный Миросоздатель побаивается могучего собрата. Понимает, что злить его чревато. Поэтому молчит и не огрызается, особенно при нынешней расстановке сил: у Поскотта мир цветёт и благоухает, наделяя Миросоздателя колоссальной силой, а у Мазия — деградирует, с каждым днём отбирая у брата-близнеца всё больше энергии.

— Так как мы найдём Носителя? — спросил Ландум, после небольшой паузы, взятой на переваривание новой информации.

— По моим расчётам, сейчас проходит нулевая стадия. Я называю её прединкубационной, когда Миросоздатель и мир только зарождаются. Их не видно, и не возьмёт ни одно поисковое заклятье…

Сгорбленного Миросоздателя снова понесло. Но на этот раз Поскотт его бесцеремонно прервал. Бугай видел нетерпение в глазах собратьев. Уже не один Мазий выражал недовольство. Время идёт, а они почти не сдвинулись с мёртвой точки. Поэтому Поскотт решил отбросить дипломатию и воспользоваться своим правом лидера.

— Аршам, всё, хватит объяснений! Сейчас дорога каждая минута. Говори коротко!

Лица Миросоздателей посветлели. Появились улыбки и кивки, поддерживающие слова собрата. Поскотт добавил очков в глазах союзников.

— Да-да, коротко, — согласился горбун. — О чём мы говорили?

— Носитель. Как нам его найти?

— Да-да-да, — закивал Аршам, да так, что его толстые очки-артефакт сползли на кончик носа. — Вопрос интересный. Я бы даже сказал — очень интересный… Никак.

И для подтверждения слов сгорбленный Миросоздатель развёл руками.

Среди сородичей пробежал вздох разочарования. Они-то надеялись, что сейчас Учёный расскажет им последовательность действий. Что уже через пару часов они найдут Носителя, и не будут спускать с него глаз, пока не возродится Вивьен.

— Аршам, — протянул Ландум. От него повеяло неудовольствием. Мазий, всхлипнув, отшатнулся.

— Мы все высоко ценим твой талант учёного, но давай по существу, — продолжил Миросоздатель с внешностью молодого парня. — Носитель нам нужен прямо сейчас. Как его найти?

— Я и говорю, сейчас — никак, — горбун сделал паузу, пожевав губу. — Нулевая, прединкубационная стадия — сейчас Вивьен только формируется. Создаёт свои лики. А вот когда начнётся инкубационная…

— Не томи! — чуть ли не прокричал Мазий, и в сердцах оторвал себе клок серых волос. Его голова, и без того лысеющая, стала на один пучок лысее.

— Когда начнётся инкубационная стадия, магической фон Носителя повысится во стократ. Фонить будет так, что не заметит Носителя только слепой. Вот тогда нам надо успеть раньше Предателя. Главное, спрятать Носителя и продержаться до стадии рождения мира-близнеца. На этой стадии Носитель уже будет неуязвим. А среди первых разумных этого мира появится первый лик возрождающегося Вивьена.

— Что будет с его нынешним миром?

Вместо ответа Аршам пожал плечами. Создалось впечатление, что горб съехал вниз, а потом снова поднялся на прежнее место.

— Связь мира с Вивьеном оборвана, — наконец проговорил горбун. — Когда он родится, может и восстановит связь. А может к этому моменту мир взорвётся. Не знаю. Я ещё не составлял формулы, чтобы вычислить судьбу мира Вивьен.

— Вот этим и займешься, — подвёл итог Поскотт. — Как появятся первые результаты, сразу нам сообщи.

— Хорошо, — кивнул Учёный, пряча очки с толстыми линзами во внутренний карман фиолетового пальто.

— Аршам, как ты думаешь, сколько продлится прединкубационная стадия?

— От одной минуты до вечности.

Снова послышался вздох разочарования. Тщедушный Мазий так вообще фыркнул. Ответы сородича стали его откровенно смешить. Но то была уже истерика.

— Надо развернуть сеть. Надо предупредить всех наших агентов. Пусть каждый из нас начнёт поиски в своих мирах. Вдруг удастся обнаружить Носителя раньше.

Миросоздатели закивали.

— Воган, расскажи о сложившейся ситуации Дрониусу. Как никогда нам нужен его бойкий характер. Пусть он и его ученики сосредоточатся на этой цели, — Поскотт обратился к стройному, высокому собрату. Воган львиную долю личного времени проводит за наблюдениями. Ему интересно познавать новые грани характера разумных. Его слабость — присутствовать при проявлении эмоций. Любая постановка, будь то фильм или спектакль, неровня реалиям жизни, так считает Воган. У него даже жест-приветствие был — нарисованный фиолетовой энергией глаз со зрачком.

Великий Маг Дрониус понравился Наблюдателю в первую очередь за необузданный, дикий нрав. Невзрачный на вид мужчина, Дрониус пленит своей тягой к жизни и тягой к приключениям. Живой, проворный Великий Маг занимает достойное место в коллекции Вогана. Миросоздатель не раз испытывал колоссальное удовольствие, следя за жизнью Дрониуса. В благодарность и из-за нежелания терять особо ценный объект наблюдения, Воган неоднократно спасал жизнь Дрониусу. Превратился для него эдаким личным ангелом-хранителем.

Поначалу сородичи подшучивали над собратом. Мол, полюбил разумного мужчину, совсем с ума сходит. Воган на подколки не реагировал. И вскоре доказал всю полезность сотрудничества с Дрониусом. Великий Маг, получив от Восемнадцати знания и силу, создал свою школу и обучил мудрости множество учеников. Эти маги стали разведчиками и контрразведчиками в одном лице. Дрониус и компания принялись выслеживать чародеев, сотрудничающих с Предателем. Миросоздатели понимали, за всеми «друзьями» Олиума не уследишь, но прочистить их ряды можно и нужно. Вышколенные Дрониусом маги сейчас живут под прикрытием в Гневе, Университете и Конклаве Магии. А сам Великий Маг находится под чужой личиной в Цитадели.

— О зарождении Миросоздателя он уже знает. Сильно тому удивился, кстати говоря. Мне понравилась реакция, брови так смешно поползли вверх…

Воган оборвал себя на полуслове и сухо добавил:

— Про поиск Носителя расскажу.

Сородичи хмыкнули. И дня не проходит, как Наблюдатель хвастается, какая эмоция ему понравилась, а какая нет. Бывает, ещё объясняет почему. Особенно любит порассуждать о какой-нибудь особой черте характера. Но в этот раз он оказался до неузнаваемости деловит, чем немного озадачил других Миросоздателей. У некоторых даже промелькнула мысль, мол, не заболел ли их Наблюдатель? Видимо, сказывается факт зарождения нового мира, чего по всеобщему убеждению произойти не могло. Иначе, почему бы Вогану быть скупым на слова и эмоции?

— По поводу круглосуточного наблюдения за нашим молодым Негатором. Думаю, половину Миросоздателей нужно освободить от этого занятия, — проговорил Поскотт, и видя, как открыл было рот Воган, добавил: — Ты будешь включён во вторую половину.

— Хорошо, Поскотт. Да будет так! — кивнул высокий, стройный Миросоздатель и довольно улыбнулся. Его и хлебом не корми, только разреши во благо дела заняться любимым хобби.

— Братья и сёстры, не буду вас больше задерживать. Отправляйтесь работать. Надеюсь, мы найдём Носителя в ближайшее…

Могучий Миросоздатель оборвался на полуслове и напряг все мышцы. Ткань пальто на его плечах треснула, на спине разошёлся шов.

Одновременно союзники почувствовали лёгкий хлопок, словно лопнул мыльный пузырь, полный воздуха. Как в замедленной съёмке, в дальнем углу белой комнаты, там, где никто не стоял, чистое, белое пространство покрылось чёрными трещинами и рваными ранами. Из возникнувших язв стал сочиться дым цвета лазури с примесью разных оттенков голубого. Дымка клубилась, быстро насыщая пространство.

Ни для кого не секрет, что это заклинание — телепорт Великих Магов. Вот только загвоздка: «дети» пробраться сюда не могут. Никак. Установленный уровень защиты им не по зубам. Проникнуть к ним в белую комнату может только Негатор. Если, конечно, потрудится её отыскать. Впрочем, судя по наполняющей помещение голубой дымке — потрудился.

Короткого мига хватило Миросоздателям, чтобы осознать всю безнадежность ситуации. Судорожная попытка телепортироваться, убраться из чёртовой ловушки, ни к чему не привела.

Чужая, агрессивная энергия заполонила пространство. Место их встреч, где разрабатывались тактика и стратегия борьбы с Олиумом, превратилось для них в братскую могилу. Разом прихлопнуть Семнадцать, словно стаю разжиревших комаров — давнишняя мечта Предателя. Клемента своего не упустит.

Они принялись лихорадочно возводить многоярусные щиты. В глазах читалась обречённость. Белая комната стала клеткой, и они оказались в ней заперты. Миросоздатели понимают, Негатору уровня Клементы не составит труда их уничтожить. Всех скопом. Тем более в закрытом пространстве. Но все равно союзники собирались дорого продать свои жизни. Вдруг получится выжить?!

— Стоп-стоп-стоп! — проговорил маленький, щупленький парнишка с болезненно-бледным лицом, впалыми щеками и угольно-чёрной шапкой волос, который своим появлением так сильно напугал Миросоздателей.

Клемента поднял руки ладонями вперёд, показывая, что он безоружный. Но Семнадцать готовили удар.

— Я не пришёл воевать! — поспешил заверить Негатор. — В подтверждении моих слов я хочу продемонстрировать вот это…

Маленький фиолетовый шарик, словно по волшебству, появился в протянутой к Поскотту ладони.

— Это голографическое сообщение, — ошарашено произнёс Ландум.

— Но ты не можешь их создавать! — взвизгнул Мазий.

Клемента улыбнулся.

— Я знаю. Его создал Вивьен. И попросил вам передать. Правда, я не выдержал оговоренный срок. Новое обстоятельство вынудило меня поспешить.

Миросоздатели не шелохнулись, они пребывали в смятении. Слишком много неожиданностей произошло за один короткий день.

— Прошу, посмотрите, послушайте. А потом поговорим.

Шепотки пробежались среди союзников.

— Хорошо, — наконец-то решившись, пророкотал Поскотт. Поначалу он боялся, что голосообщение лишь уловка. Но тщательное сканирование опровергло эту мысль. В руках Негатора действительно магическое письмо. От Вивьена или нет, Воин не знал, но был уверен — сообщение точно создавал Миросоздатель. Никто другой этой энергией не владеет.

— Давай сюда.

Под насупленным взглядом Поскотта, голографическое сообщение соскочило с ладони Клементы. Шарик запульсировал, увеличился и вскоре превратился в призрачную фигуру, одетую в фиолетовое пальто и чёрную шляпу-цилиндр, сдвинутую на левый бок. Гордая осанка: ровная спина, плечи повернуты назад, грудь выпячена и шляпа набекрень — без сомнения это их Исследователь.

Когда фигура стукнула кулаками друг о дружку и продемонстрировала окровавленные костяшки, Семнадцать пробрало. Женщины, не обуздавши эмоции, всхлипнули. Взгляд Ландума затуманился. Поскотт скрипнул зубами. Мазий охнул. Аршам издал странный хрюкающий звук. Даже флегматичный Сантрисс изменился в лице.

— Дорогие, любимые мои собратья! — начала вещать призрачная фигура Вивьена. — Когда наступит последняя фаза моего плана, вас найдет Клемента и передаст это сообщение. Если вы его смотрите, значит, время пришло. Итак, слушайте.

С тех пор, как Олиум пошёл против нас, я не переставал искать способ его уничтожить. Как вы знаете, первая моя попытка сделала его слабей и могущественней одновременно. Ведь невозможно убить энергию, которая свободно перетекает из мира в мир. Все наши последующие попытки ни к чему хорошему не приводили…

Работал я долго и упорно, даже во сне пытался найти способ ликвидировать Предателя. И как закономерный итог — однажды мне пришло видение. План оказался до невозможности сложен, но реализуем.

Я узнал, что появится некий Негатор, которого будет готовить Олиум, но который перейдёт на нашу сторону. Я терпеливо дождался, пока Клемента наберёт силы, и встретился с ним. В то время Олиум уже манипулировал парнем. Клементе хватило ясности ума, чтобы понять, чью сторону поддержать. «Причиняющий боль» тогда намеревался убить Предателя, но я его остановил. Мой план Клементе понравился, и мы приступили к работе.

Простите, мои дорогие собратья, что ничего вам не говорил. Поверьте, это делалось ради вашего же блага. Несмотря на наше сотрудничество, Клемента продолжал работать на Олиума. Это было необходимым условием моего плана. «Причиняющий боль» убивал наших воинов с моего разрешения. И именно я оберегал его от наших ответных ударов.

Как вы понимаете, Олиум — сильный и хитрый соперник. От него ничего нельзя укрыть. Предатель раскусывал все наши уловки. Поэтому важно было до последнего момента сохранить всё в тайне.

Я не раскрою вам истину, сказав, что очень важно знать наперёд все возможные действия противника. Но ещё лучше — направить его помыслы по ложному руслу. Клемента по моей подсказке подарил Предателю идею создать так называемую расу «Новые Миросоздатели». Ничего сверхъестественного, обычный гуманоид с привязанной аурой Миросоздателя. Чтобы убедить Олиума в эффективности идеи, я пожертвовал собственной аурой. Надеюсь, у Клементы получилось создать прототип.

Раса «Новые Миросоздатели» по выдуманной мною легенде может заменить нас, собратья мои, в системе круговорота энергии. Для Предателя это стало бы решением всех проблем. Поставив во главе каждого мира-близнеца свою марионетку, он избавится от нас и в то же время сохранит в целости все мироздания. Я больше чем уверен, что Олиуму понравится данная мысль.

Поспешу заверить, что в мои планы не входит создать больше чем одного псевдоМиросоздателя. Нет нужды жертвовать вашими аурами, любимые мои собратья.

Итак, благодаря моей ауре, прототип получит способности Миросоздателя. Олиум, довольный результатом, затребует от Клементы продолжить начатое. На волне успеха в качестве эксперимента «Причиняющий боль» внедрит в энергоструктуру прототипа аналог джойстика, что даст тому возможность манипулировать альтер-энергией. Предатель с любопытством отнесется к эксперименту, а когда поймёт, что Новый Миросоздатель с негаторской силой — это колоссальная угроза его безопасности, прикажет Клементе разделить способности, отдав джойстик другому гуманоиду. Что Клемента и сделает, но при этом негаторскую способность прототипа только заблокирует.

Олиум будет уверен, что у него есть две марионетки: Новый Миросоздатель и маг, оперирующий альтер-энергией. С момента, когда Клемента введёт прототипа в Цитадель, до момента разъединения сил пройдёт немало времени. Прототип успеет освоиться со способностями. То есть, втайне от Предателя мы получим более-менее опытного Негатора. В то же время новосозданный Негатор Олиума только начнёт разбираться с дарованной силой.

По моей указке Клемента сделает так, что прототипа вы будете считать своим Негатором. Соответственно, исчезнет риск его преждевременной кончины. Я верю в вашу мудрость, жизнь прототипа вы станете защищать не хуже своей.

И теперь, собратья мои, мы подошли к самому главному. Пока Олиум будет заниматься дрессировкой нового Негатора, и выслеживать вас, вы реализуете мою программу подготовки Негаторов. Клемента вам в деталях всё расскажет.

Помните, чем больше Негаторов вы создадите, тем больше шансов уничтожить Предателя. И потом, двух Негаторов вы уже имеете, пусть один из них ещё слишком слаб.

Я надеюсь на ваше благоразумие. И прошу, доверяйте Клементе.

Прощайте, друзья мои!..

Клемента не мог видеть и слышать послание Вивьена, но примерно знал, о чём тот будет говорить. Судя по вытянувшимся лицам, многое в сообщении для Миросоздателей стало сюрпризом. Круглолицая Герра судорожно вцепилась в руку Поскотта. Мазий уронил шляпу и этого не заметил. Аршам нервно покусывал оправу окуляров, мыслями блуждая где-то далеко. Один только Сантрисс сохранял задумчивое спокойствие.

— Вивьен одного боялся, — сказал Клемента, привлекая к себе внимание. Когда семнадцать пар глаз уставились на него, парень продолжил: — Чтоб его жертва оказалась не напрасной. Остался последний этап приготовлений. Вивьен при моей помощи создал оружие, но нужны исполнители. Негаторы. Если вы готовы закончить начатое Вивьеном…

— Мы готовы! — возмущённо завопил Мазий. Другие Миросоздатели загомонили, выражая готовность действовать.

Слово взял Поскотт. Рокочущий голос разнёсся по белой комнате, заставив умолкнуть остальных.

— Говори, «Причиняющий боль». Что мы должны делать?..

Спустя несколько часов, пролетевших как мгновение, голубая дымка окутала щуплого, черноволосого парня. Лазурь впиталась обратно в трещины и раны белой комнаты. Вскоре белизна помещения восстановилась. Чужая, агрессивная энергия перестала давить на Миросоздателей. Заклинание телепорта унесло Клементу прочь, оставив семнадцать пар глаз блестеть надеждой. Победа близка.