Нежданное счастье

Глава 2

Месяцы, проведенные Джульеттой в тюрьме Бристоля, были лишь подготовкой к великим испытаниям, которые ждали ее впереди. Большинство женщин, находившихся вместе с ней, попали туда за проституцию и мелкое воровство. Были там и несчастные матери, сидевшие за то, что украли кусок хлеба для голодных детей. Иногда по ночам вспыхивали драки, а тюремщики прекращали их, жестоко избивая дубинками всех подряд. Женщины отвечали на это непристойной бранью, а Джульетта и другие заключенные, настроенные менее воинственно, в страхе прижимались к стенам камеры.

Тюремная пища была скудна, но к ней можно было получить добавку за соответствующую плату. У проституток проблем с едой не было, но Джульетта твердо решила сохранить уважение к самой себе и отказывалась от всех недвусмысленных предложений тюремщиков. Других женщин удивляло, с какой категоричностью столь юная особа отстаивала свою независимость и право на собственное имущество, и они относились к ней с грубоватым уважением, не забывая, однако, и о том, какое преступление она совершила. Джульетта ни о чем не рассказывала, но они сами не сомневались, что с убийцей шутки плохи, поэтому девушке удалось выменять свои запасные предметы туалета: украсть их женщины просто побоялись. Джульетта оставила себе только мыло и полотенце. Правда, толку от них было мало, так как условия содержания были примитивными, но все же она делала все возможное для того, чтобы содержать себя в чистоте. Джульетта знала, что, когда их повезут на корабле в Австралию, лучше не станет. Говорили, что там будет еще ужаснее. В самом конце лета в бристольскую гавань прибыл корабль, капитану которого было приказано переправить осужденных в Новый Южный Уэльс. Свободного места на корабле было мало, так как это было небольшое торговое судно, но в тюрьмах скопилось слишком много заключенных, поэтому любой корабль, отправлявшийся на Восток, обязан был брать на борт преступников, чтобы уменьшить число осужденных, содержащихся в английских тюрьмах.

Трехмачтовая баркентина[2] «Грейс», доставившая в Бристоль чай и специи с Цейлона и большое количество шерсти из Сиднея, должна была простоять в порту три недели. На корабль собирались погрузить хозяйственный инвентарь и мебель, заказанные поселенцами.

Капитан Росс Джеймисон не очень-то обрадовался, когда узнал, что ему придется взять на борт пятнадцать осужденных. Такой груз всегда не к месту — с живым «скотом» хлопот не оберешься, гораздо выгоднее забить судно до отказа шкафами да лопатами. Но капитан являлся служащим компании и должен был подчиняться приказам начальства, которое не хотело портить отношения с властями.

В день отплытия задолго до рассвета на пристань прибыла большая открытая повозка. При тусклом свете фонаря, висевшего над сиденьем кучера, из нее вывели партию грязных мужчин и женщин — все они были закованы и кандалы. Росс Джеймисон с отвращением наблюдал за унылой вереницей, стоя на верхней палубе. Загорелый, черноволосый, с надменным выражением лица он в ту минуту, наверное, был похож на одного из своих шотландских предков, следивших ястребиным взором за вторгающимися ганноверскими солдатами. Группа заключенных представляла довольно жалкое зрелище. И хотя эти грязные существа в лохмотьях, дрожавшие от утреннего холода, были согнаны в кучу далеко внизу, до капитана долетал запах давно немытых тел.

Охранники поднялись на борт и передали капитану Джеймисону пачку бумаг.

— Отдадите это управляющему, когда прибудете в Ботани Бей[3]. Тут их фамилии, список преступлений и условия содержания. Не волнуйтесь, сэр, больших хлопот они вам не доставят. В основном это взломщики и карманники. Девять мужчин и полдюжины женщин.

— Какие же преступления совершили женщины?

— Большей частью это воровки и проститутки, которые обирали своих клиентов, за исключением одной, отправившей на тот свет родную мать.

Росс Джеймисон удивленно вскинул брови.

— Убила собственную мать? Это серьезное преступление. Почему же ее не повесили?

— Мы точно не знаем, сэр. Наверное, судья попался не слишком суровый, к тому же она очень молода.

— И должно быть, порядочная дрянь! — сказал пораженный до глубины своей пресвитерианской души капитан. — Как же она себя ведет? Наверное, вспыльчива?

Охранник почесал колючий подбородок.

— Обычно она бывает очень послушна, сэр, но если кто-то из старших товарок пытается чего-то добиться от нее, она превращается в дикую кошку.

— Я не допущу драк на своем корабле! Если она только попробует начать ссору, ее проучат веревкой и навсегда отобьют охоту устраивать потасовки.

— Да, сэр.

Охранник посмотрел на его смуглое загорелое лицо — суровый взгляд и плотно сжатые губы убеждали в том, что этот человек сдержит свое слово.

— Сэр, вы примите их на корабль прямо сейчас?

— Да. Мой младший помощник покажет вам отведенное для них место в кормовом трюме.

Росс снова вышел на верхнюю палубу и, облокотившись о поручни, стал наблюдать за тем, как осужденные поднимались на борт. Все женщины выглядели одинаково — в лохмотьях, с длинными распущенными волосами. Через десять минут помощник доложил:

— Весь груз находится на корабле, сэр, все трюмы задраены!

Росс кивнул и отдал приказания команде:

— Всем занять свои места! Сняться с якоря и отдать швартовы!

«Грейс» резво заскользила по волнам Бристольского залива. Дул свежий ветер, и солнце, поднимавшееся за горизонтом, окрашивало облака в нежные золотисто-розовые тона.

Уже через неделю баркентина обогнула острова Силли и оставила их позади. Все это время стояла хорошая погода, но едва корабль приблизился к северным берегам Франции и направился в Бискайский залив, небо нахмурилось.

Рулевой взглянул на капитана Джеймисона, внимательно смотревшего на компас.

— Капитан, погода портится, — осмелился нарушить молчание рулевой.

Росс перевел на него мрачный взгляд.

— Да, черт бы ее побрал! Измените курс. Пойдем ближе к материку, — он устремил взор вдаль. — Хуже всего то, что мы не сумеем обогнать эти тучи. Если мы застрянем у берегов Франции, то напрасно потеряем время. Проклятый залив! Его воды капризны, как женщина.

Он кивнул рулевому и решил спуститься вниз, чтобы проверить, надежно ли закреплен груз.

Ветер крепчал, и команда корабля стала готовиться к быстро приближающемуся шторму. Проходя по корме, капитан даже не задумался о своем «живом грузе» — хозяйственный инвентарь, который «Грейс» везла для поселенцев, был для Росса гораздо важнее кучки осужденных. Пока у них есть пища и вода и возможность получить необходимую медицинскую помощь у корабельного врача, они для него — все равно, что овцы, которых «Грейс» возьмет на борт в Кейптауне. Пошел дождь, и капитану пришлось облачиться в дождевую накидку, чтобы занять пост на мостике. На море начиналась настоящая буря, волны с яростью обрушивались на корму и швыряли судно то вверх, то вниз, словно какой-то великан играл в кораблики.

Проклиная погоду, капитан Джеймисон ввалился в рулевую рубку и улыбнулся рулевому. Лица обоих мужчин были полны азарта: им доставляла удовольствие борьба со стихией, какие бы сюрпризы ни готовила судьба. Сражение с морем — всегда огромное наслаждение для настоящего моряка.

Битва корабля с морем длилась больше недели. Время от времени вдали показывались берега Франции, но «Грейс» упорно старалась держаться своего курса, хотя снасти скрипели и вздрагивали под напором ветра и ударами волн. Как только Бискайский залив остался позади, море сразу стало спокойнее, а небо перестало хмуриться, будто стихия признала себя побежденной. Любопытное солнце выкатилось из-за туч и приветливо улыбнулось маленькому кораблю.

Капитан Джеймисон потер давно не бритый подбородок и в свою очередь улыбнулся солнцу.

— Джейк, мы почти в Лиссабоне и, надо сказать, совсем без повреждений!

— Да, капитан. Держим курс на Лиссабон!

Внизу, в кормовом трюме Джульетта Вестовер открыла глаза и увидела через решетку люка голубое небо. До этого оно все время было темным, и волны, проникавшие с палубы, окатывали лестницу, идущую от люка, ледяной водой, поэтому сейчас появление солнца в голубом небе показалось девушке невероятным. Она обвела взглядом пропахший рвотными массами трюм и распростертых на матрацах, изнуренных морской болезнью осужденных с вялыми бледными лицами. Джульетта тоже измучилась за время шторма, но не столько от качки, сколько от зловонной атмосферы. Если бы ей позволили подняться на обдуваемую свежим ветром палубу, где соленые брызги летели в лицо, она бы не так страдала от спазмов в желудке и тошноты. Но все же какое счастье спокойно лежать на матраце и смотреть в голубое небо после этой долгой бури. «Сколько же продолжался шторм? — подумала девушка. — Наверное, несколько недель… Или я потеряла счет времени, постоянно находясь в темноте? Может быть, нам теперь разрешат выходить на прогулку по палубе?» Кроме паренька с камбуза, который подвесил в трюме бочку с питьевой водой и каждый день спускал на веревке плетеную корзину с продуктами, да других осужденных, общаться Джульетте было не с кем, но разговаривать с этими людьми ей не хотелось.

Когда корабль оказался в тихих водах вблизи португальских берегов, заключенным было велено вычистить трюм. Сверху им бросили щетки и швабры, а люк оставили открытым. Никто не спустился к ним вниз, только паренек с камбуза вытаскивал наверх матерчатые ведра с грязной водой и возвращал их полными чистой воды. Все это делалось под презрительным взором младшего помощника капитана, который следил за происходящим с палубы, держа в руках заряженный карабин. Когда в трюме стало более-менее чисто, осужденным было разрешено подняться на палубу.

Джульетта вдохнула полной грудью свежий морской воздух и крепко взялась за поручни. Ветер разметал ее длинные волосы. «Каким разным может быть ветер, — подумалось Джульетте, — он всегда несет с собой атмосферу тех мест, откуда прилетает». Ветры ее детства несли с собой запахи лесов, мокрых изгородей и диких лошадей. Ветер, дующий сейчас, имел соленый привкус и бодрил тело и душу. А когда корабль приблизится к Африке, ветер, наверное, станет горячим или исчезнет вовсе. Интересно, какие ветры гуляют в Новом Южном Уэльсе? Жарко там или холодно? Никто в трюме не знал этого, а человек с карабином в руках вряд ли станет беседовать на подобные темы.

Прошло совсем немного времени, как заключенным было приказано возвращаться в трюм. «Грейс» приближалась к Гибралтару и, миновав его, должна была пристать к западным берегам Африки. Джульетта знала, что Африка — очень большой континент. Сколько же дней пройдет, пока они доберутся до места назначения? По сравнению с этим мерзким трюмом и компанией из пятнадцати грязных женщин и мужчин жизнь каторжницы, которая будет проходить на свежем воздухе, стала казаться, девушке даже привлекательной. Как бессердечны бывают люди, честно исполняющие свои обязанности! Затолкать всех вместе, независимо от пола и возраста, в один трюм! Или они считают, что у заключенных нет никаких человеческих чувств?

Капитан Джеймисон стоял на мостике и смотрел вдаль. Он собирался сделать остановку в порту города Рабат в Марокко. В это время года там стоит тропическая жара и полно мух. Росс перевел взгляд на корму: младший помощник, отвечавший за сохранность «живого груза», с карабином наперевес наблюдал, как осужденные один за другим спускаются по лестнице в трюм. Это зрелище напомнило капитану о присутствии на его корабле проклятых уголовников. До сих пор они не причиняли никакого беспокойства, но по мере приближения к берегам Африки температура воздуха поднималась, и Росс подумал, не перевести ли женщин на оружейную палубу? В кормовом трюме мало воздуха, и тропическая жара может накалить страсти и вызвать взрыв возмущения. Младший помощник, не привыкший возить такие грузы, в панике может разрядить свой карабин в толпу, но капитан не хотел смертей на корабле, кроме того, ему было приказано доставить людей живыми. Не желал Росс Джеймисон и того, чтобы все женщины к концу пути оказались беременными. Но тут он, видимо, поздно спохватился — капитан усмехнулся. Вполне возможно, что женщины не захотят расставаться со своими попутчиками. А если мужчины перессорятся из-за этих проституток, он быстро положит конец любым сценам ревности. Хотя Росс не испытывал ни малейшей симпатии к этим несчастным, но зловоние, шедшее из трюма, могло вывернуть наизнанку самый крепкий желудок, поэтому элементарная порядочность и чистоплотность подсказывали капитану, что в таких тяжелых климатических условиях нужно что-то предпринять.

Догадывался или нет об этом капитан, но его размышления перекликались с мыслями заточенных в трюме людей. Джульетта Вестовер была вся мокрая от пота. Чтобы не лишиться рассудка, она изо всех сил старалась думать о весеннем дождике — свежем, прохладном дождике, поливающем вересковые заросли; о буйном ветре, который треплет ее волосы, когда она мчится на коне мистера Шепеда; о пьянящем запахе скошенной травы и первых фиалок… Если бы девушка могла заставить себя думать только об этих вещах, то забыла бы, где и в каких условиях сейчас находится. Она возмущалась поведением капитана, который, по ее мнению, должен был приказать держать люк открытым, чтобы воздух мог проникать в трюм. Не сбегут же они посреди океана, да еще под присмотром вооруженных людей! Такое отношение к заключенным было просто бесчеловечным.

Джульетта закрыла глаза, представляя свое липкое тело в прохладной воде. Ужасно, когда от тебя так дурно пахнет! Все попытки поддерживать чистоту тела девушке пришлось оставить из-за внимательных взглядов находящихся рядом мужчин. А как ей хотелось раздеться догола и опрокинуть на себя ведро морской воды, вымыться с мылом и докрасна растереться грубым полотенцем, которое все еще хранилось у нее. Но такой поступок был равносилен открытому предложению овладеть ею любому, кто пожелает. После первых попыток сближения и непристойных предложений попутчики Джульетты, кажется, оставили ее в покое, потому что получили решительный отпор, в ход пошли даже кулаки, локти и ноги. Женщины, к удивлению Джульетты, одобрили ее поведение, потому что не хотели лишаться тех подачек, что получали от мужчин в качестве платы за свои услуги.

Джульетта задумалась над тем, сколько долгих месяцев ей предстоит провести среди этих людей до прибытия в Австралию.

Нестерпимая жара уже начала оказывать действие на заключенных — начались мелкие перебранки из-за пустяков, мужчины стали силой отбирать еду и питье, все чаще доказывая свою правоту с помощью кулаков. Джульетта была в отчаянии, понимая, что долго ей не вынести этих двойных нападок — на скудный паек и на ее тело. Здесь совершенно невозможно было спрятаться от посторонних глаз, а в последнее время она постоянно чувствовала на себе похотливые взгляды. Красное платье и поношенное нижнее белье, изрядно пострадавшие во время драк в бристольской тюрьме, плохо скрывали стройную фигуру девушки, а чулки и туфли ей пришлось обменять на еду, и теперь голые ноги Джульетты все чаще привлекали внимание мужчин. Пять других женщин оказались более сговорчивыми, но девушка знала, что настанет и ее черед — в покое ее не оставят.

Сидя на нижней ступеньке лестницы, Джульетта представляла себе ферму миссис Шепед запахи лета и коров и вдруг почувствовала, что кто-то положил руку на ее лодыжку. Вздрогнув от неожиданности, девушка сразу вернулась к печальной реальности. Перед ней маячило заросшее бородой лицо одного из каторжников. Он улыбался, заигрывал с ней, не стыдясь гнилых зубов, а его грязные пальцы медленно ползли вверх по ноге Джульетты.

— Убери свои мерзкие руки! — прорычала она, отдергивая ногу.

— Маленькая злючка, — начал он, глядя на нее с вожделением, — почему бы тебе не приласкать Джеба Уайта, как это делали все остальные шлюхи? Они никогда не отказываются развлечься со мной, особенно, когда им перепадает кое-что из еды. Здесь лежит Том Купер, он мало ест и отдает мне остатки.

— Вернее, ты сам отбираешь у него, если уж говорить правду, — сердито огрызнулась Джульетта.

— Но ведь Том не возражает! Он не особенно интересуется женщинами, но мы разделим поровну его порцию, если ты не откажешься задрать юбки для меня в том углу. Я хорошо все тебе объяснил, а?

— Поделись с кем-нибудь другим, Джеб Уайт, с тем, кто выше оценит твою щедрость. Я не собираюсь иметь с тобой никаких дел, пойми это и не дыши на меня.

— Девка, ты слишком задираешь нос! Но, клянусь, не успеем мы причалить, как ты будешь на коленях просить у меня крошку хлеба.

— С какой стати? Мне хватает того, что дают.

— Да, но это, пока я не стану отбирать у тебя еду, как только уйдет помощник капитана.

Джульетта постаралась не подать виду, что до смерти испугалась. С его-то силищей Джеб может запросто выполнить угрозу, и никто не вступится за нее.

— Если ты попытаешься сделать это, я все расскажу помощнику капитана, — произнесла девушка, как можно тверже.

— Этому юнцу с карабином? — усмехнулся Джеб Уайт. — Он и так дрожит как осиновый лист, когда видит нас. Он не спустится сюда для того, чтобы поссориться со мной.

— Тогда я позову капитана. Он не побоится тебя.

Джеб Уайт засмеялся, и Джульетта зажала нос, чтобы не задохнуться в гнилостном запахе, идущем из его рта.

— Вряд ли ты когда-нибудь увидишь капитана! Я уверен, что он ни разу не вспомнил о нашем существовании с тех пор, как мы покинули Бристоль. Он очень высокого мнения о своей особе! Когда мы поднимались на борт, он смотрел на нас, как на прокаженных. Он и близко не подойдет к такому сброду! Приглядывать за нами поручено младшему помощнику. Так что будь умницей, дорогая, и я возьму тебя под свое крыло. Джо Бейтс тоже положил на тебя глаз, да и не только он. Лучше не зли меня, ведь я поступаю с тобой по-джентльменски. Все равно ты никуда не денешься от меня, так что не будем ссориться, крошка.

— А кто сказал, что она достанется именно тебе? — грозно прорычал кто-то. — Ты забыл, что мы хотели бросить жребий, чтобы честно решить, кому она достанется в первый раз? А ты подбираешься к ней, как будто уже выиграл!

— А, это ты, Джо Бейтс, недовольно сказал Джеб. — Да, ты прав. Но я подумал, что будет лучше, если первым ее возьмет цивилизованный человек, умеющий доставить девушке удовольствие, а не проходимец угодивший сюда за кражу дешевой булки. Ты — неотесанный мужлан, попавшийся из-за гроша.

— Значит, кража бумажников из карманов требует особой выучки? Если ты такой умный, то что ты делаешь рядом со мной?

Джеб Уайт убрал потную руку с колена Джульетты и повернулся лицом к Джо Бейтсу. Они злобно смотрели друг на друга, словно собаки, которые не поделили кость. Джульетта с ужасом поняла, что сейчас они подерутся из-за нее, и стала карабкаться вверх по лестнице. «О, господи, лучше утонуть, чем оказаться в объятиях одного из них! — подумала девушка. — Только бы поскорее открыли люк, — молилась она про себя. — Даже если помощник капитана пристрелит меня, это будет лучше, чем смотреть, как они дерутся из-за моего тела».

Двое мужчин выкрикивали оскорбления и распаляли друг друга, пока, наконец, не схватились в рукопашной. Остальные заключенные сгрудились вокруг них и подбадривали их выкриками, некоторые женщины визжали от возбуждения. Поднялся невообразимый шум, и Джульетта закрыла уши руками. Тот, кто победит сейчас, потащит ее в угол, чтобы сразу продемонстрировать всем, на что он способен. Девушка забралась на самый верх лестницы и принялась барабанить в крышку люка. «Пусть кто-нибудь придет сюда и вмешается!» — молила она бога.

Тем временем драка внизу разрасталась. Казалось, что все вдруг перессорились, вспомнили прежние обиды и стали осыпать друг друга ударами. Джульетта видела, как женщины царапались и яростно раздавали пинки ближайшим соседям. В этой удушливой атмосфере достаточно было одной искры, чтобы разгорелось пламя человеческих страстей.

Наконец крышка люка со скрипом отодвинулась. Визг и крики буквально оглушили младшего помощника капитана, взиравшего сверху на людское месиво с выражением ужаса на лице, губы его шевелились, но слов нельзя было разобрать из-за шума. Крепко держась за лестницу, Джульетта с надеждой смотрела вверх. Она увидела, что подошли еще какие-то люди, но не слышала, о чем они говорили. Потом какой-то высокий человек, похожий на хищную птицу, строго взглянул вниз и что-то приказал кивком головы.

Девушка уже хотела выбраться наружу, но к краю люка что-то притащили, и внезапно поток холодной воды ударил ее в грудь и оторвал от лестницы. Джульетта полетела вниз. Кто-то стукнул ее каблуком по лбу, затем девушка сильно ударилась об пол. Перед глазами все закружилось. Проваливаясь в темноту, Джульетта чувствовала нестерпимую боль в голове. Мужчины и женщины кувыркались на полу и громко вопили, но шум ручного насоса, работавшего во всю мощь, перекрывал все крики. Струи соленой воды охладили дерущихся, и постепенно все успокоились. Мокрые люди смотрели друг на друга с недоумением. Какая-то женщина прокричала со смехом:

— Капитан, спасибо за купание, но ты забыл добавить в ванну экстракт лаванды! Надеюсь, ты сейчас спустишься с мягким полотенцем и пудрой, чтобы вытереть нас? Я хочу быть первой!

— Молчать! — взревел взбешенный капитан. — Не то я велю выпороть вас!

Он обвел глазами трюм и внезапно увидел неподвижное тело Джульетты. Струя воды подняла ее юбки, обнажив длинные ноги; мокрое платье прилипло к юному телу, и все прелести девушки оказались на виду. Заметив что она не шевелится, капитан нахмурился.

— Что с той девчонкой?

Джеб Уайт быстро подскочил к Джульетте и сгреб ее в объятия.

— Ее просто ударили по голове. Я позабочусь о ней, не беспокойтесь, я умею приводить ее в чувство.

— Ты врешь, Джеб Уайт! — завопил Джо Бейтс. — Она такая же твоя, как и моя! Мы еще не кончили драться!

Росс Джеймисон снова посмотрел на девушку — бледное лицо окружали завитки черных волос, тонкая изящная рука безвольно висела на фоне красного платья. Девушка была очень молода — почти ребенок. «Интересно, помогает ли ей это преимущество выжить здесь?» — подумал Росс. Он посмотрел на бородатого каторжника, державшего на руках Джульетту, и заметил, как его грубая ручища поглаживает грудь девушки. Были ли у него основания предъявлять права на нее? Другой заключенный явно не был с этим согласен. Как только люк закроется, драка вспыхнет с новой силой.

Веки девушки вздрогнули, и капитан почувствовал взгляд огромных переполненных болью глаз. Она казалась изумленной и, судя по всему, не понимала, где находится.

— Простите, мэм. Я не думала, что он сбросит меня — это такое послушное животное…

Глаза Джульетты закрылись.

— Да уж, «послушное животное»! Ни Джеба Уайта, ни Джо Бейтса никак не назовешь послушными, взгляните на мои шрамы! Они, как горящие угли!

— Заткнись, проститутка! — огрызнулся Джеб Уайт. — Или я тебе еще добавлю! Вы все не стоите и мизинца моей женщины, и я собираюсь хорошенько позаботиться о ней.

— Тогда поспеши с этим, пока она без сознания! А то она расцарапает тебе рожу, когда придет в себя!

Эти слова были встречены дружным хохотом.

— А как насчет меня? — заорал Джо Бейтс. — Я тоже хочу получить свой кусок пирога.

Он подскочил к Джебу Уайту, сжав кулаки.

Маленькие хищные глазки Джеба подобострастно смотрели на капитана.

— Не обращайте на него внимания, сэр. Он перебрал тут всех женщин, а теперь хочет взяться за мою. Но я не подпущу к своей женщине эту жадную свинью! Малышка слишком хороша для таких типов.

Росс начал терять терпение. После такого жаркого дня ему хотелось принять ванну и переодеться, не помешало бы и выпить чего-нибудь охлажденного. Но он понимал, что если уйдет сейчас, это полуживое существо останется в руках соперников, а в таком состоянии девушка не выдержит объятий ни того, ни другого. Росс проклинал себя за жалость к этой девчонке, она, в конце концов, такая же преступница, как остальные, и с какой стати его должна волновать судьба какой-то шлюхи, какой бы слабой и беззащитной она ни была в эту минуту? Капитан строго посмотрел на Джеба Уайта.

— А девчонка согласна с тем, что ты ее выбрал? — спросил он, удивляясь про себя, что ждет ответа с нетерпением.

— Я разговаривал с ней как раз перед тем, как открыли люк.

— И что она сказала?

— Она прошептала мне в самое ухо, что неравнодушна ко мне давно, что я прямо-таки создан для нее. Мы спокойно сидели и строили планы на будущее, мечтая о том времени, когда прибудем на место поселения. Мы тихо-мирно беседовали. Клянусь жизнью, что это истинная правда!

— Вы тихо беседовали, когда здесь стоял такой шум? Или вы его не заметили?

Джеб Уайт быстро отвел глаза, а Росс продолжал:

— И как она тогда оказалась на самой верхней ступени лестницы, когда сюда подводили шланг? Где был ты? На лестнице я тебя не видел.

Джеб сразу нашелся:

— Мы просто играли, капитан. Она поддразнивала меня, как будто убегала, а я догонял.

— В таком случае вы вовсе не сидели и мирно беседовали, как ты говорил. Ты лжешь, и наверняка вся эта потасовка вышла из-за тебя. Я не допущу, чтобы на борту моего корабля устраивали драки.

Джеб пожал плечами.

— Мне пришлось сражаться за то, что принадлежит мне, разве это неправильно? Все это начал проклятый ворюга Джо Бейтс.

— Тогда после захода солнца вы оба получите по десять ударов кнутом. Эта девчонка явно нуждается в помощи врача. Фостер, возьмите этого человека на прицел и стреляйте, если он станет спорить.

Джеб промолчал, взглянув в гневно сверкающие глаза капитана. Двое матросов взяли Джульетту и унесли наверх.

Ощутив свежее дыхание ветерка на лице, девушка стала приходить в себя и открыла глаза. Она лежала на палубе, глядя в ярко-голубое небо. Пахло морем. Облизнув губы, Джульетта почувствовала соль. Понемногу девушка начала соображать и попыталась вспомнить, что с ней произошло. Наверное, на нее налетела огромная волна и сбила с ног… Нет, это была не волна, а сильная струя воды из парусинового шланга!

— Капитан, вы потом позволите мне забрать ее обратно? — услышала она заискивающий голос Джеба Уайта. — Я буду очень одинок без моей женщины.

— Вечером тебе будет не до нее. У тебя вся спина будет полосатой, холодно отозвался Росс Джеймисон. — Но как только девушка выздоровеет, она вернется сюда. А сегодня отдохни, вам обоим будет не до игр.

Джульетта с трудом оперлась на локоть и приподнялась.

Она обвела все вокруг изумленным взором и заметила высокого человека, по суровому высокомерному взгляду которого Джульетта поняла, что он тут главный.

— Капитан? — дрожащим голосом спросила она.

— Да? — отрывисто произнес он.

Этот голос не давал девушке никакой надежды на помощь, но она решила попробовать:

— Пожалуйста… пожалуйста, не отправляйте меня в трюм!

— Почему?

— Они… они грубые животные. Те мужчины.

— Они такие же осужденные, как и ты.

— Я… Я знаю, но я боюсь их!

— У тебя есть защитник. Этот мужчина… Джеб Уайт говорит, что ты его женщина. Он позаботится о тебе.

— Он лжет! Я не его женщина! — она сказала это с такой горячностью, что загудело в голове.

— Тогда чья же?

— Что? Что вы имеете в виду?

— С кем тут спала?

— Ни с кем, клянусь!

— Перестань разыгрывать невинность передо мной! Мы много недель находимся в море. Там внизу девять мужчин… Признайся, ведь драка произошла из-за тебя? Должно быть, тебе наскучил любовник, и ты столкнула лбами двоих сильных парней.

— Нет, что вы! У меня не было любовника. Я не хотела, чтобы они дрались, но их невозможно было остановить. Никто не давал им права думать…

— А чего ты ждала от них, разгуливая на виду у всех полуголой? — грубо сказал Росс. — Ты находишься не в гостиной в Бристоле, хотя сомневаюсь, что ты знаешь, что это такое.

Дрожа от злости, Джульетта собралась с силами и поднялась на колени. Если бы не болела голова, а девушка не сходила с ума от страха, что сейчас ее снова вернут в трюм, возможно, она не стала бы говорить с таким жаром:

— Откуда такой джентльмен, как вы, может знать, как живут люди в трюме? Чтобы выжить, нужно есть, а денег нет! Поэтому приходится продавать все, что только можно. Ленту, пару старых чулок и туфель, даже щетку для волос! Вот почему я оказалась полуголой, как вы изволили выразиться. А мои моральные устои — это мое личное дело! Если бы система правосудия не была так бесчеловечна, женщин и мужчин содержали бы отдельно! А вы — человек, обвиняющий других, — не задумавшись ни на минуту, сами создаете эти жестокие условия, загнав заключенных обоих полов в один трюм! И теперь вы с презрением отворачиваетесь от того, что тут происходит?!

На секунду Росс остолбенел от неожиданности, но потом опомнился:

— Молчать, женщина! — прогремел его голос. — Я не собираюсь ничего с тобой тут обсуждать!

Но Джульетта уже не слышала его — глаза ее затуманились, и, покачнувшись, девушка упала без чувств.

Росс был в замешательстве. Речь Джульетты привела его в бешенство, но сейчас виновница лежала без сознания, и спорить с ней было бесполезно. Внимательно глядя на нее, капитан заметил ранку на лбу девушки и сердито нахмурился.

— Отнесите ее в каюту, — велел он, — и пусть ее осмотрит врач. А люк снова задрайте — я не хочу больше видеть этих мерзавцев.

Он быстро пошел прочь, охваченный бессильной злобой на эту преступницу, которая осмелилась разговаривать с ним таким тоном.

Позже, сидя в своей каюте с бокалом вина в руках, Росс вспомнил слова Джульетты. Эта нахальная проститутка произнесла речь языком культурного человека! Само по себе это еще ничего не значило — она могла быть прислугой в каком-нибудь приличном доме и перенять манеру речи хозяев. Но в том, что она говорила о необходимости раздельного содержания заключенных, была не малая доля правды. Он снова подумал, что все-таки нужно перевести женщин на оружейную палубу, как он намеревался. Но большинство женщин не имело ничего против мужской компании, так зачем потворствовать капризам одной девчонки? Все равно теперь поздно что-либо менять. Девушка просто напугана тем, что натворила, и хочет разжалобить его. Но Росс никогда не поверит этой чепухе о том, что она стала невинной жертвой. Да, она молода, но девчонки рано начинают заниматься проституцией и быстро усваивают законы выживания.

«Какое бы преступление она ни совершила, суд признал ее виновной, и она должна получить по заслугам. И хватит думать об этом!» — решил Росс, осушив бокал. Когда врач сообщит о том, что она здорова, девица снова отправится в трюм. Пусть сами решают свои проблемы, но только без лишнего шума.

Капитан Росс Джеймисон был профессиональным моряком — он прослужил в Ост-Индской компании уже десять лет. «Грейс» была первым кораблем, которым он стал командовать, и отвечала честолюбивым мечтам, с которыми Росс поступил на службу пятнадцатилетним пареньком. Его отец-шотландец был младшим сыном в семье. Поссорившись с дедом Росса, отец вместе с женой и сыном уехал на юг, не пожелав заниматься земледелием в родном поместье, которое унаследовал старший брат — человек ленивый, нисколько не заботящийся о своем имуществе. Отец Росса любил книги, хотел учиться и стать школьным учителем, но, несмотря на тягу к знаниям так и не добился успеха на этом поприще, потому что не умел ладить с детьми. Гордость не позволяла ему вернуться в Шотландию, поэтому жена и ребенок вынуждены были ютиться в тесных комнатках, и денег в семье постоянно не хватало. Росс никогда не бывал в местах, откуда уехал отец: самолюбие отца и деда разорвало все связи с Шотландией.

После того как родители Росса умерли от какой-то легочной инфекции, паренек покинул маленький домик в Лондоне и в поисках работы пришел в контору Ост-Индской компании — обратиться за помощью к деду мешало чувство собственного достоинства. По счастливому стечению обстоятельств на один из стоявших в порту кораблей требовался юнга, потому что служивший там парень сломал ногу. Корабль уже должен был уйти в море, и вспыльчивый капитан был просто в ярости от того, что он назвал наглым поступком несчастного юнги — покинуть корабль, не предупредив заранее!

Во время своего первого плавания Росс навсегда влюбился в море. Мальчишка оказался смышленым, и моряки с удовольствием учили его читать карты, пользоваться навигационными приборами и наблюдать за звездами. Эти уроки юнга получал в награду за абсолютное спокойствие, которое поселилось в душе капитана с тех пор, как Росс появился на корабле: парень настолько безупречно выполнял свои обязанности, что капитану не к чему было придраться.

Рекомендация капитана помогла Россу стать младшим помощником всего через два года, а прослужив в компании десять лет, он превратился в капитана Джеймисона. Хотя «Грейс» была небольшим кораблем водоизмещением около трехсот тонн, Росс гордился этим назначением. Первый корабль — важная веха на пути капитана. Разумеется, честолюбивый шотландец надеялся, что когда-нибудь станет командовать флагманским кораблем Ост-Индской компании, но для этого потребуются еще десять лет безукоризненной морской службы. А пока Росс в свои двадцать пять лет стал самым молодым капитаном компании.

Он вздрогнул, когда в дверь постучали и в каюту, спотыкаясь, вошел паренек.

— Какого черта тебе нужно? — недовольно проворчал Росс.

— Извините, капитан, я хотел приготовить вашу одежду на завтра.

Росс посмотрел на мальчишку с неприязнью.

— Ты пришил пуговицу, которая оторвалась вчера? И, надеюсь, вычистил ботинки лучше, чем в последний раз?

— Да, сэр.

Он поставил ботинки возле стула Росса — на них со всех сторон были видны отпечатки грязного большего пальца. Росс взглянул на полинявший голубой китель — пуговица была на месте, но пришита так неумело, что оказалась не совсем там, где надо. На отвороте капитан снова увидел отпечаток грязного пальца.

— О боже! Ты хочешь, чтобы я вышел к ужину весь в пятнах? Покажи руки!

Мальчик вытянул вперед чумазые ладони.

— Сэр, я мыл их!

— До или после того, как чистил мои ботинки? — спросил Росс, теряя терпение.

— До того, сэр! — с гордостью ответил юнга. — Я сделал это, как только вы велели.

— И после этого стал пришивать пуговицу?

— Да, сэр. Я что-то сделал не так?

Росс покачал головой.

— Нет, ничего. Я сам виноват. Скажи мне, приятель, ты никогда не хотел стать подносчиком пороха?

Эти слова были произнесены без всякого умысла, но лицо паренька неожиданно вспыхнуло.

— О, да, сэр! — его улыбка тут же померкла. — Только из этого ничего не выйдет.

— Почему же?

— Кто же будет заботиться о вас, сэр, и о вашей одежде? — простодушно ответил мальчик.

Росс задумался.

— Это так, но, думаю, я как-нибудь сам справлюсь, — сказал он мягко. — А теперь выйди, я буду переодеваться.

На всех кораблях было принято, что капитану прислуживает юнга, но гораздо лучше было бы расстаться с неуклюжим парнем и позаботиться о себе самому. Росс всю жизнь работал в море и привык к самообслуживанию.

Когда мальчик вышел, Росс отчистил следы пальцев с кителя и протер ботинки, затем неторопливо оделся.

На прикрученном к полу комоде лежали две щетки для волос с серебряными ручками. Капитан зачесал назад упрямые черные волосы, глядя на себя в зеркало из-под густых бровей. В уголках голубых глаз Росса появились тонкие морщинки из-за постоянной привычки вглядываться в даль, не обращая внимания ни на пронизывающий ветер, ни на палящее солнце.

Пока Росс приводил себя в порядок, мысли его были далеко — через три дня предстояла остановка в Кейптауне. Эта голландская колония была местом, где моряки обычно пополняли запасы провизии и пресной воды. Это было суровое место, но трудолюбивые голландские фермеры с удовольствием снабжали путешественников топливом, свежими фруктами и даже скотом для австралийских поселенцев. Оставив Кейптаун, «Грейс» предстояло долго плыть против ветра на юг, а затем на восток — к новому континенту.

Капитан Джеймисон прошел по коридору в кают-компанию, где его ждали к ужину. А в дальнем конце коридора в одной из двух кают для пассажиров спала Джульетта Вестовер. Девушка была укрыта теплым одеялом, лоб ее пересекала пахнущая мазью повязка.

Судовой врач, пожилой человек, решил, что не стоит снимать с девушки платье, пока она не пришла в сознание, но очень тщательно осмотрел голову Джульетты. Доктор решил, что причина ее состояния — ушиб головы, и чтобы избежать любых последствий, дал девушке настойку опия, когда она ненадолго пришла в сознание, потому что считал это самым надежным способом дать отдых мозгу при повреждениях головы.

Проснувшись на следующее утро, Джульетта почувствовала себя гораздо лучше, если не считать того, что болело ушибленное место. В тюрьме она приобрела привычку настораживаться от любого звука: те, кто крепко спал, могли прозевать раздачу пищи и остаться голодными. Но этим утром девушка обнаружила, что все звуки доносились откуда-то снаружи. Она лежала в постели и с удивлением разглядывала каюту. Постепенно она все вспомнила.

Мягкая постель, чистое белье и отсутствие людей были для Джульетты роскошью, о которой и мечтать нельзя. Она уткнулась лицом в подушку, желая продлить удовольствие, ведь скоро ее снова отправят в трюм.

Джульетта услышала, как в дверь постучали и в каюту вошел пожилой человек. Он посмотрел на нее и улыбнулся, поняв, что девушка не спит. А когда он заговорил, Джульетта сразу забыла о том, что собиралась притворяться, будто еще не пришла в сознание.

— Доброе утро. Вы намного лучше выглядите. Вам хорошо спалось?

— Да, сэр.

— Я — врач, — он сел на край постели и снял повязку с головы девушки. — Очень хорошо. Вам повезло, что вы отделались только ушибом.

— Повезло? — отозвалась Джульетта. — Мне нужно было свернуть шею.

— Чепуха! Вы скоро будете прекрасно себя чувствовать.

— Вы имеете в виду, что я прекрасно буду чувствовать себя, когда меня вернут в трюм?

— Детка, я всего лишь врач. Моя обязанность лечить больных, кто бы они ни были, а не обсуждать чужие поступки.

— Простите. Вы были так добры ко мне, — в глазах Джульетты показались слезы. — Так замечательно оказаться в настоящей постели — как сон наяву! Простите меня за глупые слова.

Она вытерла слезы и оглядела каюту. В маленькой туалетной комнате Джульетта заметила сидячую ванну. Девушка долго смотрела на нее с тоской, затем взглянула на доктора. Он оглянулся через плечо, желая узнать, что же вызвало такой интерес его пациентки, потом с улыбкой спросил:

— Ты не знаешь, что это такое?

— Знаю — это сидячая ванна.

— А ты когда-нибудь пользовалась ею?

— Очень часто.

Джульетта заметила, что доктор изумленно поднял бровь.

— Я родилась в богатом доме, сэр, и такие вещи мне не в диковинку. Я не так давно попала в тюрьму и не совсем забыла свои старые привычки, она с мольбой посмотрела в доброе лицо врача. — Если бы вы могли позволить мне… Я знаю, что не следует даже думать об этом… Но так хочется… Ведь от этого никому не будет вреда…

— Ты хочешь попросить разрешения помыться в ванне? — удивленно спросил доктор.

— О, да, сэр. Знаю, что мне пора возвращаться в трюм, но хотя бы один раз за время этого длинного путешествия я могла бы снять одежду и хорошенько вымыться. Внизу это не возможно — вокруг мужчины.

— Но я обязан сообщить капитану, что ты выздоровела.

— Пожалуйста, сэр! Ведь вы можете сделать это на полчаса позже…

Доктор посмотрел на эти умоляющие глаза и вспомнил о своих дочерях. Какое бы преступление эта девушка ни совершила, она так вежливо разговаривает, и в конце концов, не так уж много просит.

— Хорошо. Но помни: у тебя только полчаса. Ты найдешь на полке мыло и полотенце. Возле ванны стоит бак с морской водой. С нами должен был плыть один пассажир, но он не прибыл на корабль. Ты понимаешь, что я запру дверь, когда выйду отсюда? Не пытайся бежать, злоупотребив моим доверием!

— Что вы, сэр! Я и не думала об этом, — лицо Джульетты светилось от радости. — Я так благодарна вам!

Доктор оставил довольную девушку одну. В замке щелкнул ключ. Джульетта отбросила одеяло и побежала в туалетную комнату. Бачок, о котором говорил доктор, стоял рядом с ванной и имел небольшой кран. Повернув его, Джульетта с удовлетворением отметила, что вода совсем не холодная. Девушка быстро стянула с себя грязное платье и сорочку, сняла старые панталоны и бросила все это в кучу. Затем она стала намыливаться с наслаждением. Мыло, которое она нашла, было без запаха, но довольно хорошего качества. В морской воде оно плохо пенилось, зато хорошо смывало грязь. Потом Джульетта занялась волосами. Когда мытье закончилось, вода в ванне была серой, но девушка отдохнула душой и телом. После растирания пушистым полотенцем кожа ее стала розовой. Джульетта с отвращением взглянула на кучу грязных тряпок: как она сможет снова надеть их? Не задумываясь, она бросила их в воду, а сама завернулась в полотенце, завязав его под мышками узлом. Стоя на коленях, Джульетта тщательно выстирала одежду.

Когда в замке повернулся ключ, девушка уже отжимала платье. Неужели прошло полчаса? Ничего, одежда быстро высохнет на теле, когда Джульетта попадет в душный трюм.

— Чем ты занимаешься, черт возьми? — услышала она грубый окрик.

Джульетта оглянулась, и глаза ее расширились от ужаса: в дверях стол не доктор, а высокий сердитый капитан — человек, которому она вчера от отчаяния наговорила столько дерзостей! У Джульетты душа ушла в пятки.

— Я… я принимала ванну, — пробормотала она, запинаясь.

— Это я уже понял, — буркнул Росс, оглядывая ее с ног до головы.

Мокрое полотенце четко обрисовывало линии ее тела. Несмотря на раздражение Росс отметил, как хорошо она сложена. Он перевел взгляд от мраморных плеч к стройной шее и хорошенькому личику с дрожащими губами и широко открытыми серыми глазами. Легко догадаться, как она зарабатывает себе на жизнь!

Какого мужчину со средствами не соблазнят эти губы цвета спелой вишни и великолепное тело, обещающее райское блаженство?

Росс осознал, что бессовестно пялится на девушку, взял себя в руки и строго напомнил себе, что она — преступница, и обращаться надо с ней соответственно.

— Кто тебе позволил вести себя так бесцеремонно? — спросил он даже более резко, чем хотел.

— Я… я попросила врача об этом одолжении, сэр, и он был так добр, что позволил мне воспользоваться ванной. Теперь я вижу, что напрасно сделала это, и очень сожалею, но… пожалуйста, накажите меня, а не его. Он… он просто добрый человек и пожалел меня.

— Это я решу сам, — холодно ответил Росс. — А сейчас одевайся. Уверен, что твои друзья с нетерпением ждут твоего возвращения.

Лицо девушки тотчас побледнело, она опустила ресницы, но Росс успел заметить выражение ужаса в серых глазах. Он нахмурился.

— Разве ты не хочешь вернуться к своему любовнику или любовникам?

У нее был вид зверя попавшего в капкан.

— Любовники? Эти мерзавцы спорят, кто первый меня изнасилует!

— Изнасилует? Для женщин твоего сорта это слово звучит странно.

— Моего сорта? — она горько усмехнулась. — Конечно, вы считаете, что все женщины-заключенные — шлюхи.

— Ты хочешь сказать, что ты выше этого и не продаешься?

— Разве вы поверите, если я скажу, что это действительно так?

— Естественно, нет.

— Тогда мне нечего ответить вам, — Джульетта пожала плечами. — Не могли бы вы оказать мне еще одну любезность и оставить одну, пока я оденусь?

Росс посмотрел на мокрую одежду.

— Ты специально постирала это, чтобы оттянуть момент возвращения?

— Нет, — сказала она, — просто противно после мытья натягивать на себя грязную одежду. По крайней мере, я выйду отсюда чистой.

— Черт бы тебя побрал! Повесь свои тряпки на иллюминатор, пусть они сохнут. Но не надейся, что я долго буду откладывать момент твоего возвращения, и не придумывай новых предлогов, чтобы задержаться!

— Нет, сэр. Спасибо, сэр, — произнесла Джульетта так спокойно, как только могла, хотя сердце ее плясало от радости из-за новой отсрочки.

Учтиво поклонившись, Росс направился к двери. Вдруг ему в голову пришла интересная мысль, и он остановился.

— Ты умеешь шить?

— Да, сэр, — девушка непонимающе посмотрела на него.

— Тогда иди со мной.

Она проследовала за ним в капитанскую каюту, и Росс закрыл за ней дверь. Голова Джульетты была на уровне его плеч, и капитан ощутил аромат ее чистых волос, смешанный с запахом морской воды. Недоумевающее лицо с большими ясными серыми глазами, вопросительно глядящими на него, было безупречно красиво — это было личико невинного ребенка. «Несомненно, мордашку она считает своей главной ценностью», — цинично подумал Росс.

— Смотри сюда, — приказал он, и Джульетта стала послушно разглядывать его приспособление для глажения одежды и вечерний китель.

— Эту пуговицу нужно пришить, как положено. Иголки и нитки в этой коробке. А когда ты с этим покончишь, посмотри, что можно сделать с дыркой на жилете. Как видишь, попытка заштопать ее не удалась.

— Ваша попытка, сэр?

Росс услышал в вопросе насмешку.

— Моего мальчишки, — холодно ответил он. — Ты находишь это смешным?

— Вовсе нет, сэр, но я думала, что моряки хорошо владеют иглой.

Капитану захотелось улыбнуться, но он подавил в себе это желание.

— Только не те моряки, которые мечтают стать подносчиками пороха.

Джульетта рассмеялась.

— Это все объясняет!

Смех девушки был так заразителен, что Росс чуть не расхохотался вместе с ней, но сумел взять себя в руки, помня о своем положении. Он не из тех, кого можно легко очаровать или соблазнить, посмеявшись вместе с ним.

— Тогда выполняй поставленную задачу, — как можно строже произнес он.

Капитан направился к выходу и потянул дверь на себя.

Внезапно сквозняк, возникший между открытой дверью и распахнутым иллюминатором, подхватил край полотенца, надетого на Джульетту, и приподнял его. Девушка, залившись румянцем стыда, быстро вернула полотенце на место, но Росс успел заметить красивое бедро и обнаженную ягодицу. Суетясь, Джульетта не заметила, как развязался узел, соединявший концы полотенца под мышками, и ткань упала, открыв ее грудь. Джульетта торопливо отвернулась, лихорадочно стараясь закрепить узел, пока полотенце не свалилось окончательно.

«Интересно, можно ли покраснеть, когда захочешь?» — задал себе вопрос Росс, заметив, как вспыхнули щеки девушки. Эта возня с полотенцем была затеяна специально для того, чтобы заманить его в ловушку? Если так, то он знает, как ответить.

Росс подошел комоду и вытащил из ящика полосатую ночную рубашку. Бросив ее на койку, он сказал:

— Надень это и не красней, как невинное дитя. Эти штучки на меня мало действуют.

Росс вышел, хлопнув дверью, и Джульетта успела лишь метнуть ему вслед возмущенный взгляд. Взяв рубашку трясущимися руками, она оделась, закатала рукава и подпоясалась куском веревки, который нашла в углу. Теперь она чувствовала себя гораздо свободнее.

«До чего же он противный, — решила Джульетта, — какой самонадеянный! Подумал, что я хочу предложить ему себя!»

Она очень быстро перешила пуговицу на нужное место и починила жилет так умело, что место, где он был разорван, можно было найти с большим трудом. Несколько минут Джульетта посидела в раздумье, а потом отважилась пересмотреть содержимое шкафа и проверить, нет ли дырок и отрывающихся пуговиц на остальной одежде капитана. Кое-что из вещей требовало ремонта, и девушка с радостью принялась за дело, запрещая себе думать о том, чем завершится эта короткая передышка.

В дверь постучали. Джульетта испуганно вздрогнула, и сердце ее отчаянно забилось при мысли, что сейчас ее прогонят. Но вошел рослый паренек. Он так тяжело шлепал по полу босыми ногами, что можно было подумать, будто на ногах у него грубые башмаки. Дверь он открыл плечом и, протиснувшись в проем, поставил перед Джульеттой большую миску бульона.

— Капитан подумал, что вам следует поесть чего-нибудь, раз вы пропустили завтрак, — сказал он, глядя на девушку с любопытством.

— Ой, спасибо! — обрадовалась Джульетта.

От запаха бульона у нее чуть не закружилась голова. Она отложила в сторону последнюю вещь, которую собиралась починить.

— Что вы здесь делаете, мисс?

— Я вчера упала, и врач поместил меня в свободную пассажирскую каюту. А сегодня капитан попросил меня привести в порядок кое-что из одежды. Надеюсь, ты не возражаешь?

Мальчишка просиял.

— Не возражаю? Я ненавижу это занятие, но никуда не денешься, понимаете?

— Тебе не нравится прислуживать капитану?

— Не очень-то, мисс. Когда я увидел оружие, мне это совсем разонравилось. Шитье и мытье — не мужское дело, но я нужен капитану, поэтому приходится мириться… А вы, мисс, осужденная?

Джульетта кивнула, продолжая есть.

— Вы не похожи на них, — сказал паренек. — Как приличная, воспитанная девушка — как моя сестра.

— Так оно и есть, — улыбнулась Джульетта, — но никто не верит этому.

— Как ужасно, что вам приходится сидеть там внизу в трюме вместе с настоящими преступниками.

— Я с тобой согласна, но тут ничего нельзя сделать. Капитан не говорил тебе, когда он придет за мной?

— Скоро, мисс. Он уже пообедал, и вахту передали.

— Тогда мне лучше переодеться в мою собственную одежду.

Мальчик унес пустую миску, а Джульетта собрала иголки и нитки в коробку и направилась к пассажирской каюте. Висевшая на солнце одежда высохла. Девушка сняла ночную сорочку капитана и положила ее на койку. Затем натянула свою сорочку и подумала, как прекрасно было бы сейчас надеть не эту грубую истертую рубашку, а другую — мягкую, шелковую… Она вздохнула и на секунду задержалась у иллюминатора. Вокруг расстилалась бесконечная морская гладь, дул легкий ветерок. По сравнению с темным душным трюмом это был просто рай. А ей снова придется оказаться внизу! Она опять станет причиной ссоры двух мерзких негодяев.

Джульетта представила их себе, и из глаз потекли слезы отчаяния. С ней поступили несправедливо, обвинили в том, чего она не делала! Теперь люди относятся к ней с презрением, даже издеваются. Джульетта вытерла слезы тыльной стороной ладони.

— Ты снова ходишь в полуголом виде, пытаясь соблазнить меня? — раздался чей-то голос.

Девушка испуганно обернулась — она не слышала, чтобы кто-нибудь входил, — и увидела капитана. На мгновение она застыла, затем обреченно опустила плечи.

— Я не слышала стука, — мрачно проговорила Джульетта.

— Разве мальчишка не предупредил тебя, что я скоро приду?

— Да, он сказал, поэтому я и стала переодеваться.

— Долго же ты это делала! Специально тянула время, чтобы изобразить смущение, когда я войду и застану тебя в таком виде.

— Вы так уверены в своей неотразимости? Вы — всего лишь мужчина, обладающий определенным авторитетом и властью, — гневно парировала девушка. — Я знаю, что моя судьба в ваших руках, но это не дает вам права оскорблять меня! Я не собиралась соблазнять вас и не желаю служить объектом насмешек.

Сделав два шага через каюту, Росс крепко схватил ее за руки.

— Я могу сделать с тобой все, что захочу. На корабле ты совершенно бесправное существо. Я могу приказать, чтобы тебя выпороли за дерзость.

— Тогда сделайте это, — презрительно бросила Джульетта. — Лучше порка, чем ваши издевательства. Вы слишком самонадеянны, и у вас несносный характер!

Росс потупился.

— В самом деле? — сурово спросил он через несколько секунд. — А если бы я предложил тебе выбирать между трюмом и моей постелью, что бы ты ответила?

Джульетта была поражена — такое ей и в голову не приходило. Она постаралась сосредоточиться и взвесить все «за» и «против». Совершенно ясно, что долго противостоять тем двоим в трюме она не сможет, а до Австралии плыть и плыть. Один из них обязательно силой или хитростью добьется своего, а когда ему надоест, отдаст ее другому, как ребенок отдает старую игрушку, которая ему наскучила. И все равно она останется сидеть в вонючей грязи и будет вынуждена продавать себя за кусок хлеба, как те, кого она презирает. А капитан — джентльмен. Чего бы он не потребовал, все же она будет жить в чистом помещении, не думая о пропитании. Она сможет дышать чистым воздухом, и ее не будут лапать грязными руками. Все, чего она лишится, — это своей невинности, но не лучше ли, чтобы это произошло с капитаном Джеймисоном, чем с потным, небритым, гадким Джебом Уайтом?

Росс ждал с непроницаемым лицом. Почему она медлит с ответом? Хочет разжечь в нем страсть и дает возможность рассмотреть получше свое стройное тело? Росс был уверен в том, что она согласится. Какая же шлюха не захотела бы улучшить свое положение? Несмотря на дерзкую болтовню об оскорблениях и насмешках какая женщина откажется, если дело касается личных удобств?

Он отпустил руки Джульетты и отошел назад, следя за ней исподлобья. «Она хорошенькая, — подумал Росс. — Можно сказать, красавица. Если бы она была приличной девушкой из хорошей семьи, у нее было бы множество поклонников».

— Ну? — спросил он.

Джульетта неуверенно улыбнулась, подошла к Россу и положила руки ему на грудь. Ему показалось, что ладони девушки опалили его огнем. Росс внимательно посмотрел в большие серые глаза. Что они таят? Облегчение? Удовлетворение? Торжество от того, что ей удалось поймать в свои сети еще одного мужчину?

— Я бы сказала… да… — тихо прошептала Джульетта прерывающимся голосом.

Росс ухмыльнулся и отвел ее руки от своей груди. Он сделал шаг назад и стал нарочито пристально разглядывать фигуру Джульетты от шеи до босых ступней.

— Естественно, ты сказала бы «да». А какая проститутка отказалась бы на твоем месте? — ледяным голосом произнес он. — Я задал тебе этот вопрос просто так, чтобы узнать, как бы ты ответила на такое предложение. Но я ничего не предлагал тебе!