Неизбежный поцелуй

Глава 10

Келси проплакала какое-то время, но в конце концов успокоилась. Положив в сумку оставшиеся вещи, она в последний раз оглядела комнату, которую уже почти стала называть своим домом. За открытым окном от легкого ветра шелестела листва деревьев. Келси подумала о сове и мысленно попрощалась с ней. Птица будет всегда ассоциироваться в ее сознании с лучезарной улыбкой Алекса. И птица, и он выглядели настолько захватывающими той ночью…

Как и многие другие вещи, эта ночь тоже станет частью ее прошлого. Она должна продолжать жить дальше, начинать все заново, как уже делала много раз в своей жизни, и следовать собственным принципам, принятым давным-давно. В конце концов душевные страдания утихнут. Келси и раньше привязывалась к различным местам, но со временем смирялась с неизбежным.

Но на этот раз она оставляла не просто временное место своего проживания, а нечто гораздо большее. На этот раз она оставляла мужчину, в которого влюбилась…

Келси не стала брать с собой кофейную кружку матери. В таком виде, склеенная руками Алекса, кружка будет напоминать ей о нем. И воспоминания эти будут слишком болезненными…

— До свидания, — прошептала Келси, в последний раз глядя на выцветшие цветы на кружке. Ее лето в Наттингвуде подошло к концу.

Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем Алекс обнаружит, что она ушла?

Алекс узнал о ее планах очень скоро. Он поднимался по лестнице в тот момент, когда Келси открыла дверь своей комнаты. Его одежда была запылившейся и мокрой от пота, на лице и лбу красовались следы от укусов комаров. Он двигался медленно и размеренно, явно не желая слишком резко вращать головой. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что происходит.

— Болит голова? — спросила она.

Алекс поднял на нее глаза. Он был бледен, под его глазами залегли темные круги.

— Я к этому привык.

Головной боли у Алекса не было вот уже несколько недель.

— Ты принял лекарство?

Он покачал головой:

— Я ночевал на камнях у реки.

Итак, Алекс действительно избегал общения с ней.

«Ну и мучайся теперь!» Рассердившись, Келси подумала о том, что он заслужил головную боль. Но тут же решила, что не может оставить его одного во время приступа мигрени.

Поставив сумку на пол, Келси взяла Алекса под локоть:

— Пойдем. Ты должен лечь. Я принесу лекарство.

Он посмотрел на ее вещи, прежде чем направился вместе с ней в свою комнату:

— Ты уезжаешь?

— Если меня не будет рядом, Том не сможет вести блог о наших так называемых отношениях, верно?

— Да, я предполагаю, что не сможет.

— Таким образом, ты снова останешься один, в тишине и покое.

— Да, полагаю, что так.

Она потащила Алекса в его комнату и подвела к кровати.

— Таблетки в аптечке, как я полагаю? — произнесла она.

К тому моменту, когда Келси вернулась, Алекс уже лежал под одеялом. Видя его бледное лицо и слыша неровное дыхание, она разволновалась. Даже будучи больным Алекс выглядел привлекательнее любого другого мужчины, которого она когда-либо видела.

«Не отпускай меня! — хотелось взмолиться Келси. — Попроси меня остаться».

Она протянула ему таблетки и стакан воды:

— Ты должен что-нибудь поесть. Тогда лекарство быстрее подействует.

— Все будет хорошо. Мне просто нужно отдохнуть. Что ты скажешь Стюарту? Как объяснишь свой отъезд?

— Я позвоню ему, пока буду в дороге, и все объясню. Он читал статью в блоге. Я уверена, что он все поймет. Лефковиц пришлет тебе другого помощника.

— Которому будет платить в четыре раза больше, — невнятно произнес Алекс. Внезапно он округлил измученные глаза: — Но твой долг! Ты рассчитывала на то, что получишь деньги…

— Я что-нибудь придумаю. Я умею справляться со сложными ситуациями.

— Тем не менее несправедливо, что ты должна страдать. — Его веки снова отяжелели. Он был измотан, начинало действовать лекарство.

Келси с трудом поборола желание прикоснуться к его щеке:

— Как я уже сказала, я что-нибудь придумаю.

— Я могу погасить долг за тебя.

Он решил заняться благотворительностью? Келси прикусила губу. Она желает обладать его сердцем, а он предлагает ей деньги!

— Нет, мне не нужны твои деньги.

— Но…

— Ты не несешь ответственности за мои проблемы, Алекс.

— Разве?

— Ты устал, Алекс. Прекрати спорить и постарайся заснуть.

— Одну минуту. А Толстячок? Как же он без тебя?

— Он очень живучий, — ответила она. — Утром дашь ему миску с едой, и он забудет обо мне.

— Тебя нелегко забыть…

«Разве? А мне кажется, что легко…»

— Засыпай, Алекс.

— Келси, я не… — Он не договорил.

Келси так и не узнала, что он хотел сказать. Не в силах сдержаться, она в последний раз поцеловала его в губы и направилась к двери.

Эмоциональные прощания всегда очень утомительны. Келси едва успела добраться до подножия холма, как у нее тоже разболелась голова. К тому же ей хотелось спать. Утром она так и не выпила обычную порцию кофе. Кроме того, она испытывала чувство вины за то, что оставила больного Алекса одного в доме.

Однако у нее не было выбора. Он проспит несколько часов. Если бы она осталась, то не добралась бы в Нью-Йорк засветло, а ведь ей по-прежнему нужно найти место для ночлега. Но самое главное состояло в том, что она не хотела откладывать отъезд до завтра.

«Вот основная причина твоего отъезда. Ты не желала проводить еще одну ночь в доме Алекса и вспоминать о том, как он отверг тебя».

Неужели она никогда ни для кого не будет желанной?

Испытывая невыносимое желание выпить кофе, Келси свернула на Мейн-стрит. Она решила заехать в магазин «Кустовая фасоль» и купить порцию кофе, прежде чем покинет город и упрямого, замкнутого мужчину, в которого безнадежно влюбилась.

В магазине Фарли носился от прилавка к полкам, выставляя на них полученный товар. Увидев его у контейнера с консервированными фруктами, Келси быстро махнула ему рукой, а потом отправилась наливать себе кофе. К счастью, Фарли не стал спрашивать, почему у нее красные глаза.

— Как сегодня дела?

— Как и всегда, — проворчал он. — Полно заказов. У каждого туриста свои пристрастия. Одному подавай кофе с ароматом лесных орехов, другому — с ароматом карамели, орехов и ванили. Еще одному подавай итальянское жаркое. С каждым днем заказы все причудливее.

— Это самый большой порционный контейнер для кофе, который у вас имеется, Фарли?

— Вы видите где-нибудь контейнер больших размеров?

— Спасибо. — Несмотря на усталость и душевные страдания, Келси улыбнулась. Старик был не только скрягой и ворчуном, но и обладал чувством юмора. — Я буду скучать по вас, Фарли.

Он отвлекся от банок с консервированными персиками и удивленно уставился на Келси. На миг ей показалось — она могла поклясться, что это видела! — как в глазах Фарли промелькнуло что-то похожее на признательность и даже симпатию.

— Вы не будете по мне скучать, раз уезжаете, — ответил он в привычной для себя манере.

Зазвенел колокольчик над дверью, и послышался женский голос:

— Доброе утро, Фарли!

— В нем нет ничего доброго, — резко отозвался он, потом пробурчал себе под нос: — Дурацкие посетители. Как я могу в одиночку справиться с работой вовремя, если меня все время отвлекают?

Да, безусловно, Келси будет скучать по Фарли. Она повернулась, чтобы налить себе кофе, думая о том, что в городе, который оставляет, есть много того, чего ей будет не хватать. Она почувствовала, как к горлу подступает ком.

«Ты сама создала себе проблему, Келси, привязавшись к этому городу. И не только к городу». Она действительно нарушила все свои принципы этим летом, не так ли?

Вздохнув про себя, она прибавила к кофе большую порцию сливок. Алекс любит кофе со сливками, как и она…

«Перестань думать о нем! Алекс остается в прошлом. Так должно быть». Ради самосохранения Келси обязана перестать вспоминать о нем. Прежде чем уйти, она попросит Фарли заглянуть к Алексу, а потом навсегда выбросит имя Алекса Маркоффа из своей головы.

Стоящие позади Келси покупатели принялись обсуждать продаваемые продукты. Келси закрывала контейнер с кофе крышкой, когда услышала в магазине знакомый громкий женский голос:

— Том, как ты думаешь, два фунта картофельного салата будет достаточно?

Том Форбс. Ее рука замерла на крышке. Сукин сын! На смену ее переживаниям пришел гнев, который был подобен летней буре.

— Ты! — Она подскочила к группе туристов и встала напротив мужчины в рубашке яркой тропической расцветки.

О, как ей хотелось схватить его за грудки! А еще больше ей хотелось залепить пощечину этому самодовольному типу. Ведь он улыбался ей, как будто ничего не случилось.

— Здравствуй, Келси. Ты читала блог, который я веду?

— Как ты мог?!

— Что ты имеешь в виду? Мою сенсационную новость?

Он говорил так, словно был репортером. Том был обыкновенным отвратительным типом, который любил совать нос в чужие дела.

— Алекс и я не являемся сенсационной новостью!

— Тогда кто же вы?

— Мы…

Краем глаза она увидела, как спутники Тома с интересом за ней наблюдают. Стоявший позади них Фарли, несомненно, делал то же самое. Что бы она ни сказала, безусловно, пойдут сплетни…

Ну и черт с ними и их сплетнями! Том уже сумел уничтожить все, что было у нее с Алексом. Почему ее волнует, если о них станут говорить еще больше?

— Не твое дело, кто мы такие!

Как и ожидалось, он отмахнулся от ее комментария:

— Да брось ты, мне действительно есть до вас дело. Алекс Маркофф — один из самых влиятельных писателей этого столетия. Людям интересно знать, как он живет.

— Это не дает тебе права выкладывать в Интернете подробности его личной жизни!

— Эй, если вы хотели конфиденциальности, вам не следовало вести себя так в общественных местах у всех на виду. — Он ухмыльнулся. — А может быть, вы искали внимания общественности? В конце концов, ты же взяла билеты, которые я тебе предлагал.

И тут Келси не сдержалась. Она залепила Тому пощечину, вложив в нее всю боль и гнев, которые терзали ее последние тридцать шесть часов. Пощечина была настолько звонкой, что ее услышали все в магазине. На щеке Тома остался красный отпечаток.

— Не смей к нам приближаться! — злобно выпалила Келси.

Она вышла из магазина, не говоря больше ни слова. Она решила, что позвонит Фарли, когда будет в дороге, и попросит его проверить, как дела у Алекса. Прямо сейчас Келси больше всего на свете хотела оказаться как можно дальше от Тома Форбса.

Она гнала автомобиль до тех пор, пока магазин «Кустовая фасоль» и центр города не остались далеко позади. Отъехав от города на расстояние пяти миль, Келси почувствовала, что вся дрожит. Остановив автомобиль, она попыталась успокоиться, сделав глубокий вдох. Не помогло.

Ее ладонь по-прежнему горела от контакта со щекой Тома. Совсем недавно она сама усугубила ситуацию, предоставив Тому идеальный материал для очередной статьи в блоге.

Келси сжала пальцы в кулак и подумала о том, что следовало врезать Тому кулаком в нос.