Неизбежный поцелуй

Глава 6

Келси пожалела о том, что поехала в магазин «Кустовая фасоль» в обеденное время, так как там оказалось много покупателей. Как только зазвенел дверной колокольчик, все повернули голову в сторону Алекса. Неудивительно, ведь он известный писатель.

— Может быть, заедем в другой раз? — спросила она.

— Я подумал, вы сказали, что необходимо купить кофе.

— Да, но я забыла о том, что в полдень в магазине толпа народу.

— Мне нравится уединение, Келси, но я не боюсь людей.

— Я только хотела…

— Я понимаю, что вы имели в виду, и… — уголок его рта чуть-чуть изогнулся в улыбке, — я это оценил.

У Келси возникло ощущение, будто он пожал ей руку. У нее зарделись щеки. В ответ она одарила его полуулыбкой:

— Похоже, вы действительно очень хотите купить пирожки с абрикосами?

— Эй, не нужно недооценивать заманчивость кофе и пирожков. Где Фарли хранит кофейные зерна?

— Витрина находится в дальнем зале магазина. Вы идите за кофе, а я возьму вам выпечку.

Алекс кивнул и отправился за кофе, в то время как она подошла к прилавку в заполненном людьми магазине, стараясь избавиться от странного ощущения неловкости.

Фарли бегал за прилавком, обслуживая покупателей, и был, как обычно, сварливым. Увидев Келси, он махнул ей рукой и трагически округлил глаза, когда покупатель спросил, использует ли Фарли для приготовления выпечки органическую, цельнозерновую муку.

Келси помахала рукой ему в ответ.

— Вы сегодня нарасхват, — заметила она.

— В этот уик-энд в Центре музыки пройдет благотворительный гала-концерт. Все делают специальные заказы, — прибавил он, громко стукнув ножом по разделочной доске.

Келси и девушка у прилавка обменялись улыбками.

— Я хочу взять полдюжины пирожков с абрикосами, — сказала Келси.

— Келси, это ты?

Она брала пакет с пирожками у продавца, когда увидела подходящего к ней Тома Форбса. Он очаровательно ей улыбался:

— Какое приятное совпадение! Я собирался тебе позвонить сегодня.

— Собирался?

— Я приехал на гала-концерт, который пройдет в этот уик-энд. И подумал, что, может быть, ты захочешь присоединиться ко мне? — Он еще шире растянул губы в улыбке. — Ты обещала поужинать со мной.

— Как-нибудь в другой раз.

— Так что ты скажешь? Пойдешь со мной на концерт?

— Ну, я…

— Пожалуйста, не отказывай мне! — Том преувеличенно надул губы, будто обидевшись. — Мое бедное сердце не выдержит очередного отказа.

Келси рассмеялась. Она почему-то засомневалась в том, что такое возможно.

— Ты пытаешься заставить меня чувствовать себя виноватой?

— Во что бы то ни стало, — ответил он. — Так мы встретимся?

«Один ужин с Томом ничего не изменит, верно?»

Она уже собиралась принять предложение Тома, когда вдруг увидела Алекса в дальнем конце магазина. Темноволосый и серьезный, он изучал кофейные зерна в мешке так, словно в них заключался какой-то секрет. У Келси дрогнуло сердце.

Обратив свое внимание на Тома, она вежливо ему улыбнулась:

— Я стараюсь не допускать в свое сердце лесть и чувство вины.

— Даже если это разрушит мое сердце?

— Боюсь, что так.

Том покачал головой. Впрочем, он легко воспринял ее отказ, как она и ожидала:

— Ладно, придется справиться с моими печалями в одиночку.

— Мне почему-то кажется, что ты не будешь справляться с ними в одиночку, — ответила она с улыбкой.

По телу Келси пробежал трепет. Подняв голову, она увидела, что Алекс смотрит в их сторону.

— Мой босс, похоже, готов уходить, — сказала она. — Мне лучше поторопиться.

Том посмотрел через плечо:

— Алекс Маркофф? Он твой босс?

— Да. — Она опешила оттого, что Том так быстро узнал Алекса.

— Ты сказала, что работаешь у писателя, но я понятия не имел… — Секунду Том помолчал, потом прибавил: — Я думал, что он живет как отшельник.

— Никто не устоит перед соблазном приехать в город, чтобы купить кофе и пирожки.

— Он не выглядит счастливым, надо сказать. На самом деле, — произнес Том, поджимая губы, — если бы я не знал его лучше, то сказал бы, что он тебя ревнует.

«Если бы! Скорее всего, Алекс опять демонстрирует свою подозрительность».

— Он проявляет нетерпение, — ответила Келси. — Я уже сказала тебе, что он готов ехать.

— Из-за него ты не пошла со мной ужинать?

Хотя Том задал ей этот вопрос с улыбкой, Келси не понравилась его назойливость.

— Мне нужно идти, — сказала она. — Наслаждайся концертом.

По дороге в Наттингвуд Алекс пребывал в раздумьях. Он был таким отстраненным, что Келси стало не по себе от неловкого молчания. Если бы Алекс не был сварлив по натуре, она решила бы, что Том не ошибся по поводу ревности.

Тишина в салоне казалась оглушающей.

— Пирожки вкусно пахнут. Фарли сказал, что они прямо из духовки. Они действительно еще теплые. Может быть, мне следовало взять больше полудюжины?

Ответа Келси не получила. Она уже устала от молчания, как вдруг Алекс спросил:

— Этот парень из магазина ваш друг?

— Знакомый. — Она услышала подозрение в его голосе.

— С ним вы не пошли ужинать в ту ночь?

— Да. А сейчас он хотел пригласить меня на гала-концерт в Центр музыки.

Они доехали до большой сосны на развилке. Келси повернула направо, радуясь тому, что правильно распознала ориентиры.

— Мне нельзя будет пойти? — спросила она.

— То, чем вы занимаетесь в свободное время, меня не касается, — ответил он, пожимая плечами.

У нее снова засосало под ложечкой. Конечно, его это не касается. С какой стати его должно волновать, как она проводит свободное время?

— Спасибо за уважительное отношение к моей личной жизни.

— Нет проблем.

Остаток пути до дома они молчали.

Келси предположила, что Алекс исчезнет, как только она поставит машину на парковке. К ее удивлению, он этого не сделал. Алекс остался на пассажирском сиденье, обводя длинными пальцами край своих шорт.

— Вы собираетесь прямо сейчас приступить к работе? — вдруг спросил он.

Какая работа? Она так и не получила от него продолжение рукописи!

— Почему вы спрашиваете? Вы хотите дать мне какое-то поручение?

— Нет, — произнес он, и Келси заметила по его лицу, что он переживает противоречивые эмоции. Она решила, что он размышляет, попросить ли ее об услуге. А потом он задал ей вопрос, услышать который она даже не мечтала: — Хотите прогуляться?

— Прогуляться? — переспросила она. «С ним?»

— Сегодня жаркий день. В лесу прохладнее. Вы правы, пирожки вкусно пахнут, и сейчас обеденное время…

— Подождите. — Она должна была убедиться, что правильно расслышала его предложение. — Вы хотите, чтобы я пошла с вами на пикник?

— Я подумал, что лучше поесть пирожки в прохладном лесу. А раз вы сегодня весь день возите меня на машине, я хотел попросить вас присоединиться ко мне. Но, — Алекс пожал плечами, — если у вас есть другие дела или вам нужно подготовиться к… — Он потянулся к дверной ручке.

— Нет, я пойду с вами, — сказала Келси, останавливая его. — Дайте мне минуту, чтобы переодеться. — Она слегка шлепнула по краю своей юбки, сшитой в крестьянском стиле: — Это не лучший наряд для прогулок в лесу.

Пока Алекс осматривал ее с головы до ног, Келси упрекнула себя за волнение и трепет, возникшие в груди.

— Хорошо. Я буду ждать вас на выходе из сада через пять минут.

С большим энтузиазмом, чем следовало, Келси побежала вверх по лестнице в свою комнату. Так как она предпочитала носить юбки и сарафаны, одежды для прогулок в лесу у нее было немного. Она надела шорты ярко-синего цвета и ярко-розовый топ. Волосы она затянула в хвост и надела старую бейсболку, которую носила во время пробежек. Вряд ли ее нынешний наряд можно назвать очень стильным…

С другой стороны, как сказал Алекс, они просто поедят пирожков в прохладном лесу. Он даже не заметит, как она выглядит. Кстати, может быть, он уже перестал ее ждать. Она переодевалась дольше пяти минут. Взяв по пути через кухню две бутылки воды, Келси направилась в сад.

Алекс стоял в саду у сарая. Он был похож на часового на посту. Алекс выглядел так привлекательно, что она должна была в очередной раз побороть чувственный трепет. Особенно в тот момент, когда он, как ей показалось, внимательно осмотрел ее с головы до ног.

— Пойдемте, — сказала она с улыбкой. — Я умираю от голода.

Хотя Келси знала, что существует тропинка, ведущая на гору, она и не подозревала, каким живописным окажется ландшафт. Сосновые ветви образовывали навес, который защищал от ярких лучей солнца, а под ногами был мягкий ковер из коричневых иголок. Иногда яркий солнечный свет все-таки пробивался сквозь кроны сосен и падал на папоротники и подлесок. В сосновом лесу создавалось ощущение пребывания в другом мире: прохладном, зеленом и пышном.

Келси никогда не видела ничего подобного, ни в Центральном парке Нью-Йорка, ни даже из окна своей комнаты в Наттингвуде, хотя дом стоял рядом с лесом. Неудивительно, что Алекс приходит сюда каждое утро.

— Вы здесь упали и сломали руку? — Она боялась говорить слишком громко, чтобы не нарушать спокойствия.

Алекс указал туда, где тропинка делала поворот:

— Там, наверху. Я наблюдал за рыжей белкой, прыгающей с ветки на ветку, и не заметил, как налетел носком ботинка на препятствие.

При мысли о том, что мрачный Алекс Маркофф с упоением наблюдает за белкой, Келси захихикала и тут же удостоилась его вопросительного взгляда.

— Как вы думаете, белка осознавала, что чуть не сорвала выпуск сенсационной книги известного писателя?

— Стюарт так сказал?

— Помимо всего остального. Многие люди ждут ваших книг после романа «Охота на Луну».

— Старый добрый роман «Охота на Луну». — Вытянув здоровую руку, он отвел в сторону сосновую ветку, преграждающую им путь. — Мой успех и тяжкая ноша.

Келси пригнулась, проходя под веткой.

— Я уверена, что многие писатели не отказались бы от такой ноши.

— Могу ею с ними поделиться. — Алекс отпустил ветку, которая шумно приняла прежнее положение. — Иногда я жалею о том, что решился написать книгу. Жизнь была бы намного проще, если бы я не стал писателем.

Келси подумала о рукописи, которую перепечатывала:

— Вы не хотите писать нынешнюю книгу, не так ли?

— Написать ее — не проблема. Я ненавижу процесс публикации. Работу с издательством и все, что с этим связано.

Вспоминая интернет-статьи об Алексе, она понимала его нежелание.

— Но, вне сомнения, на этот раз все будет иначе.

— Почему? Потому что на этот раз я не женат?

Она услышала горечь в его голосе.

— Я имею в виду, что на этот раз вы будете знать, чего ожидать.

— Простите, но эта мысль меня не утешает.

Они продолжали свой путь в молчании, хотя оно ни одного из них не тяготило. Келси частенько косилась в сторону Алекса. Она сожалела, что не может прочесть его мысли.

Затем внезапно, словно догадавшись о ее размышлениях, он заговорил:

— Забавно все-таки устроена жизнь. Ты начинаешь писать книги потому, что у тебя имеются истории, которыми ты хотел бы поделиться с миром. Однако, как только ты осуществляешь свое желание, все меняется, особенно если твоя книга становится популярной. — Он взмахнул рукой. — Вдруг все начинают интересоваться тобой больше, чем твоей книгой. Все хотят знать, какой ты, куда пошел, с кем был. Что ты можешь для них сделать. Легко потерять голову…

— Я могу понять, почему человек становится пресыщенным, — осторожно сказала Келси.

— Пресыщенность — это верхушка айсберга. — Он внезапно остановился и положил бумажный пакет с пирожками на ближайший выступ скалы, потом повернулся лицом к Келси. — Я отлично понимаю, что жить со мной под одной крышей ужасно трудно.

От его признания у нее дрогнуло сердце.

— В самом деле? — пошутила она. — Я не заметила.

Он ответил на ее попытку отшутиться серьезным взглядом:

— Большинство людей на вашем месте давным-давно послали бы меня куда подальше!

— Не думайте, что у меня не возникало такого желания.

Алекс протянул руку и вынул сосновую иголку из ее волос. Его пальцы мягко коснулись ее щеки, отчего у Келси внутри все оборвалось.

— Значит, я должен благодарить вас за терпеливость, как я полагаю.

Не зная, как ответить, Келси заправила прядь волос за ухо, а Алекс повернулся, взял пирожки и пошел дальше. Итак, он сделал ей комплимент. Он вел себя искренне. Перед ней был иной Алекс Маркофф. Внезапно, оказавшись среди магической красоты леса, он изменился.

Да, он и Келси разные, но их все равно влечет друг к другу.

Но ведь Келси не стремилась сблизиться с Алексом.

Что же происходит?

Этот вопрос не давал ей покоя еще четверть мили. Вот Алекс остановился и поднял руку:

— Слышите? — Он говорил о мягком гуле вдалеке, похожем на завывание ветра в кронах деревьев. — Мы пришли.

Он повел ее вверх по тропинке, затем они сделали еще один поворот и вышли на открытое пространство. Келси округлила глаза, все вопросы улетучились из ее головы, когда она изумленно уставилась перед собой.

— О боже, — прошептала она.

Они стояли на берегу горной реки. Гул, который она слышала, исходил от водного потока, бегущего по склону и падающего вниз на скалы.

— Довольно удивительно, не правда ли?

— Удивительно — это мягко сказано, — ответила она с благоговением.

Справа от нее два больших плоских валуна образовывали естественный выступ, на котором можно было сидеть и наслаждаться красотой реки. Изумленная, Келси наблюдала, как Алекс подошел к валуну и присел на него, свесив длинные ноги над водой. Несмотря на сломанную руку, он был удивительно подвижным. С другой стороны, он проводил в лесу целые дни и, вероятно, знал здесь каждый камень, каждую щель.

Внезапно она поняла, где они находятся. Это было его святилище.

Келси подошла к нему, шагая осторожно, будто по священной земле. Ей хотелось спросить, почему он привел сюда именно ее.

Вместо того чтобы задать вопрос, она присела рядом с ним:

— Вы здесь пишете книги?

— Иногда. Время от времени я поднимаюсь выше по течению. Шум воды заглушает мои мысли.

— Забавно. Я думала, что вам нужно сосредоточиваться на своих мыслях, чтобы писать.

— Не на всех.

Келси понимала, о чем он говорит. Бог свидетель, у нее самой были мысли и ощущения, которые она хотела бы заглушить навсегда…

Алекс вынул из пакета пирожок и протянул его Келси. Она, в свою очередь, протянула ему бутылку воды. Они сидели и ели пирожки с абрикосами, синхронно болтая ногами. Они вели себя как дети. И вдруг Келси почувствовала себя такой беззаботной, какой не чувствовала давным-давно. Она наблюдала за водоворотами в реке, воображая, что пенистая вода уносит все ее проблемы и долги бабушки Роузи.

— Вода холодная? — спросила она.

— Опустите туда ноги и узнаете.

— Вы бросаете мне вызов?

— Я никому не бросаю вызов.

— Ага. Поэтому-то вы не ответили на мой вопрос.

— Я не ответил потому, что у вас, возможно, другое восприятие.

Иными словами, он предлагал ей самой провести эксперимент. Это означало, что вода холодная. И незачем опускать в нее ногу. Он действительно бросал ей вызов.

Зная, что он наблюдает за ней краем глаза, она сняла кроссовки и носки. Затем, передвинувшись как можно ближе к краю валуна, осторожно опустила ноги в воду.

— Вода ледяная! — У нее возникло ощущение, будто она опустила ноги в ведро со льдом.

— Насколько я понимаю, мы сошлись во мнениях, — заметил Алекс.

Черт побери, его глаза сверкали! Если бы Келси сидела ближе к краю валуна, то от удивления свалилась бы в воду.

— Вы могли бы просто сказать мне об этом.

— Вы в любом случае опустили бы ноги в воду.

— Нет, не опустила бы!

— Опустили бы. Потому что я бы опустил.

— Вы таким образом предполагаете, что мы похожи?

— Разве нет?

Она была готова признаться в этом уже несколько дней назад. Хотя это казалось ей маловероятным.

В конце концов, они были совершенно из разных миров. Алекс — богатый и успешный, а Келси — бедная сирота. Он — обладатель собственного дома и при этом нелюдим, она — нищая и всегда среди людей. И тем не менее вот они сидят вместе на валуне у реки…

Она крепко сжала колени:

— Да, такую красоту точно не увидишь в районе Трогс-Нек в Нью-Йорке.

— Вы там выросли?

— Я росла не только там. — Келси помолчала, обрадовавшись тому, что он не просит ее огласить список мест ее проживания. — А вы? Вы всегда жили в Лос-Анджелесе? Я узнала об этом из Интернета, — прибавила она, когда он покосился в ее сторону.

Алекс покачал головой:

— Я вырос в Нью-Йорке. Мы переехали в Лос-Анджелес за несколько месяцев до…

Келси не нужно было дослушивать до конца. Она знала, что он имел в виду.

— Вы скучаете?

— По Лос-Анджелесу? Вряд ли.

— Извините, глупый вопрос, да?

— Нет. Мне нравились некоторые районы Калифорнии. Я любил ездить на машине вдоль береговой линии и наблюдать за океаном.

Глядя на бурлящий водный поток, Келси могла с легкостью представить, как Алекс ездит по берегу океана.

— Но я полагаю, что навсегда останусь истинным жителем Нью-Йорка, в глубине души.

— Вы хотели бы вернуться? Я имею в виду, раз уж ваш брак…

— Нет.

— А как насчет вашей семьи? — Она, вероятно, рисковала, задавая ему такие личные вопросы, но окружающая атмосфера этому способствовала.

— Мой отец находился в одной из башен-близнецов во время взрыва… Мама умерла год спустя.

«Итак, Алекс одинок».

— Они не разделили с вами ваш успех.

— Нет, — ответил он задумчиво и серьезно.

— Я сожалею.

Он пожал плечами:

— В жизни всякое бывает. Некоторых жизнь треплет сильнее.

— Не могу не согласиться. — Келси наблюдала, как Алекс сделал большой глоток воды, пребывая в задумчивом настроении. Ей захотелось узнать, о чем он размышляет.

Наступило такое продолжительное молчание, что на мгновение Келси решила, будто Алекс позабыл о ней. Но вот он снова заговорил. Его голос был низким и едва слышным из-за рокота падающей воды.

— Она решила, что станет звездой.

Келси не ожидала услышать подобный комментарий. Должно быть, он говорил об Алисе.

— Я продал права на экранизацию романа «Охота на Луну». Она полагала, что, будучи моей женой, имеет полное право управлять моей жизнью. А я был настолько глуп, что думал, будто она любит меня. Но ею руководили только амбиции. В то время я вообще неверно думал о многих людях. Как уже сказал, в моей ситуации было легко потерять голову…

Его признание разбило ей сердце. По ее мнению, Алекс был к себе слишком требователен. Одинокий человек, без семьи и родственников, вынужденный в одиночку праздновать свой успех, вдруг встретил желанную ему женщину. Неудивительно, что он попался в ее сети. Келси хотелось коснуться его руки и сказать, что он не одинок, но она воздержалась от проявления сочувствия из-за боязни отпугнуть Алекса.

— И тогда вы поняли…

— Что Алиса просто использовала меня. — Он сделал паузу, обдумывая свои слова. — Я думаю, что всегда это подозревал, но не хотел замечать. Алиса стремилась все время быть на виду. Сначала она стала чаще появляться на вечеринках из-за моего романа, и, конечно, я ей потакал, желая сделать ее счастливой, но я никогда не был в восторге от всех этих светских мероприятий.

Вспоминая фотографии, увиденные в Интернете, Келси понимала, что он имеет в виду. На снимках у Алекса всегда было мрачное выражение лица.

— Полагаю, ей не понравился рассказ, который вы написали во время званого ужина.

— О боже, нет, не понравился, — сказал он со смехом. — Я думаю, это стало последней каплей. Кроме того, началась подготовка к экранизации «Охоты на Луну». Трудно смириться со славой мужа, если тебе не дают роль в фильме по его роману.

Поэтому Алиса ушла от Алекса и подала на развод. А потом от него отвернулись все его так называемые друзья. Алекс остался один.

У Келси заныло сердце. Но в то же время она почему-то почувствовала гордость. Она не знала, почему Алекс рассказал свою историю именно ей, но самое главное, что он ее рассказал. Между ними возникло нечто большее, чем просто общение двух почти незнакомых людей. В данный момент, сидя у реки, Келси ощущала, что стала ближе к Алексу Маркоффу, чем когда-либо. Казалось, что сама судьба свела их вместе.

— Вы решили, чем будете заниматься, когда вернетесь домой? Когда закончите работать на меня?

Как только он произнес эти слова, иллюзорная атмосфера исчезла.

— Я не загадываю далеко вперед, — сказала она, игнорируя разочарование. — Планы имеют свойство изменяться. Всегда есть возможность найти временную работу. Я найду то, что меня интересует.

— Еще одного босса с непростым характером, который платит больше других?

— Надеюсь, этого не потребуется. — Подняв голову, она прибавила: — На мне висит долг, который я должна погасить.

— Могу ли я спросить, откуда он?

Может быть, спокойная обстановка, а возможно, и близость Алекса заставили Келси уступить и поделиться своей историей:

— Моя бабушка подделала мою подпись и оформила кредит, который была не в состоянии погасить. И до того, как вы спросите, я отвечу, что у нее не было на то оснований.

«В данном случае можно говорить только об отсутствии совести».

— Она никогда не относилась ко мне как настоящая бабушка. Я с огромным удивлением узнала о том, что мне следует выплачивать кредит.

— Вы знаете, что не должны его гасить на законных основаниях…

— Я знаю, но в таком случае мне придется обвинить ее в мошенничестве и сдать в полицию.

— А вы этого не хотите.

Она едва заметно улыбнулась:

— Какой бы паршивой бабушкой она ни была, она моя единственная родственница. Кроме того, — Келси отвернулась, чтобы он не видел стыда в ее глазах, — она и так уже сидит в тюрьме за мошенничество.

Рыба выпрыгнула из воды и плюхнулась обратно, обрызгав босые ноги Келси. Положив подбородок на колени, она провела рукой по испачканной ноге.

— Нет смысла наказывать ее сильнее.

Алекс не ответил. Келси на самом деле не ждала, что он как-то отреагирует. В конце концов, что должен сделать человек, когда помощница выкладывает такую информацию, какую он предпочел бы не знать?

Судя по тому, как он скрестил на груди руки, услышав ее последнюю фразу, он определенно сожалел о том, что начал ее расспрашивать. А Келси изначально не следовало ему ни о чем говорить. Теперь каждый раз, когда он будет смотреть на нее, станет относиться к ней как к бедняжке Келси, обманутой бабушкой.

«А как ты хочешь, чтобы он к тебе относился: как к сотруднице или как к желанной женщине?»

— Очередное доказательство того, что на самом деле доверять нельзя никому, не так ли? — Она заставила себя говорить непринужденно.

— Я не могу с этим не согласиться. — Он говорил тихо и печально.

— В любом случае, благодаря вам и мистеру Лефковицу, я буду получать намного больше того, что ожидала, и скорее погашу кредит.

Не зная, что еще можно сказать, она потянулась за кроссовками и носками. Алекс поднял голову:

— Значит, мое невыносимое поведение послужит хоть какой-то цели.

— Похоже на то.

Келси завязала шнурки на кроссовках. Вместе с Алексом она поднялась, в очередной раз удивившись его ловкости.

— Я не понимаю, почему вы жалуетесь на то, что гипс вам снимут только через месяц, — сказала она, кивая на его руку. — Вы двигаетесь очень легко.

— Двигаюсь, может быть. Но я отдал бы здоровую руку ради того, чтобы иметь возможность почесаться. Вы не представляете, как у меня чешется рука под гипсом. И вам не понять, каково мне принимать душ с рукой в гипсовой повязке.

Она подняла руки, показывая, что сдается:

— Я беру назад свои слова. Ваше страдание не знает границ.

— Спасибо.

Крошка от пирожка прилипла к краю его гипсовой повязки.

— Похоже, мы должны были взять для вас салфетку. — Она протянула руку, чтобы смахнуть крошку.

По телу Келси побежала дрожь, как только ее пальцы коснулись твердой поверхности повязки. Недолго думая она провела рукой по всей гипсовой повязке. Из-под ресниц она видела, как Алекс испытующе наблюдает за ней.

Как только ее пальцы коснулись мягкой кожи руки Алекса, она резко отвела руку в сторону.

— Мы… мы, вероятно, должны возвращаться. — Она сжала пальцы в кулак, ругая себя за несдержанность.

Но Алекс продолжал разглядывать ее. В его темно-серых глазах читалась непонятная эмоция.

— Вверх по течению, на расстоянии полумили, находится крутой горный хребет, откуда открывается удивительный вид, — сказал он, заправляя прядь волос ей за ухо. — Хотите туда пойти?

— Конечно! — Келси понятия не имела, как выглядит крутой горный хребет, но, если Алекс и дальше будет смотреть на нее так, как сейчас, она согласится пойти за ним куда угодно.

Они вернулись домой уже в сумерках. Невероятно, но второе место их привала оказалось более идиллическим, чем первое. Между стволами деревьев располагались каменные выступы, образуя природную лестницу, на ступенях которой можно было сидеть и наблюдать за зеленой долиной, лежащей внизу. Алекс и Келси ели пирожки и наблюдали за тем, как хищные птицы ловят восходящие потоки теплого воздуха.

Наблюдать за птицами, вне сомнения, было интересно, но Келси оказалась более заинтересована мужчиной, о колени которого опиралась спиной. Его присутствие было невозможно игнорировать. Боже правый, если он когда-либо улыбнется ей, она сойдет с ума от радости! Каждый раз, когда Алекс смотрел на Келси, ее сердце начинало биться чаще.

— Спасибо, — произнесла она, когда они поднимались по лестнице в свои комнаты. — Сегодняшний день был…

— Согласен. — Алекс прислонился к балюстраде, пристально и чувственно глядя на Келси в тускло освещенном коридоре.

У нее екнуло сердце. Ее первым желанием было отвести взгляд от Алекса и сосредоточиться на чем-то еще. Ей казалось, что она на первом свидании, хотя ничего похожего на встречу влюбленных между ними не происходило. Но все же в воздухе витало напряжение и предвкушение, как в тот момент, когда до конца свидания остается несколько минут, и вы ждете прощального поцелуя, и у вас пересыхает во рту от волнения.

Келси могла поспорить, что Алекс изумительно хорошо целуется.

Он оттолкнулся от балюстрады и медленно пошел в ее сторону. Нервы Келси были на пределе. У нее пересохло во рту.

Желая сохранить равновесие, она потянулась к дверной ручке позади нее:

— Спокойной ночи.

Алекс не упустил ни одной детали. Он и сам протянул ладонь к дверной ручке. Но его взгляд, обращенный на Келси, был по-прежнему пристальным и чувственным.

— Спокойной ночи, Келси. Увидимся завтра.

Наступившая ночь была удушающе жаркой. Или Келси так показалось? Спустя долгое время после расставания с Алексом она лежала на кровати поверх одеяла, одетая в тонкую хлопчатобумажную футболку, которую носила как ночную рубашку.

Ее бессонница никак не была связана с теплой погодой. Дело в том, что образ Алекса появлялся в ее голове всякий раз, когда она закрывала глаза. Вот Алекс сидит на берегу реки… Вот он смотрит на нее и желает ей спокойной ночи…

Судя по всему, он тоже не спал. В соседней комнате послышался скрип кровати, затем раздался звук шагов. Очевидно, ночная жара измучила не только Келси. Что самое интересное, сегодня влажность воздуха не была такой уж высокой.

Возможно, если она шире откроет окно, ей будет легче дышать?

Со вздохом Келси поднялась с кровати и подошла к окну. Сначала она с удивлением увидела мягкий свет, золотящий сосны, потом поняла, что луна освещает двор как прожектором. Келси услышала, как стукнула оконная рама слева от нее.

Алекс? Ей стало любопытно, и, подняв защитную сетку на окне, она выглянула наружу. И в ту же секунду она оказалась лицом к лицу с Алексом.

— Тише, — предупредил он, когда она открыла рот, чтобы заговорить. Он указал на деревья.

Келси проследила за его жестом.

Затем она услышала мягкий крик совы. Секундой позже гигантская птица пролетела мимо ее окна, паря низко над землей и исчезая в тени.

— Вот это да! — В ночном воздухе ее шепот прозвучал очень громко.

— Красивая птичка, не так ли? Обычно она летает в глубине леса, но сегодня вечером, должно быть, решила исследовать прилегающую территорию.

Келси посмотрела в ту сторону, где в тени скрылась сова. Она никогда не видела ничего подобного.

— Думаете, она вернется?

— Не сегодня, так или иначе.

— Разве вы не запрещаете совам летать мимо ваших окон? — поддразнила она его.

— Запрещаю только в том случае, если она появляется у моего окна три ночи подряд. Я думаю, что она здесь в безопасности.

— Хорошо. Мне не хотелось бы, чтобы она рисковала.

— Ни вам, ни мне — никому этого не хотелось бы.

Его комментарий только усилил ее волнение и нерешительность.

— Тем не менее, — сказала Келси, стараясь говорить беспечно, — сова оказалась красивой. — Она повернула голову и посмотрела на него: — Я рада, что встала с постели и увидела ее.

— Я тоже.

А потом, к ее удивлению, он улыбнулся. Искренне. Лучезарная улыбка осветила его лицо, а у Келси от волнения засосало под ложечкой.

Да что там… У нее захватило дух.

Пятнадцать минут спустя Келси лежала в кровати и мысленно считала овец, стараясь заснуть. На этот раз она даже не пыталась объяснить свою бессонницу ночной духотой.