Немного похоже на судьбу

Двадцать один

Брайан ложится в постель рядом со мной. Я поворачиваюсь на бок, подальше от него, смотря в окно на горы.

— Ужин прошёл так хорошо, как ты хотел? — спрашиваю.

— Нормально, — говорит он, выключая свет на тумбочке. Я могу сказать, что он лежит на спине, глядя в потолок.

— Ты злишься на меня?

Он делает паузу. Я задаюсь вопросом: смотрит ли он на меня или всё ещё в потолок. Я не двигаюсь.

— Нет. Почему ты так думаешь?

— За ужином ты казался раздраженным. Во время разговора о хакерах.

— Мистер Эверли тесно связан с безопасностью, и вся его идея состоит в том, чтобы создать программу, которую хакеры не смогут взломать. Ты не могла знать этого.

— Если бы ты со мной разговаривал, возможно, я бы знала.

— Извини?

— Ты пригласил меня прийти на ваш ужин, а затем отбросил в сторону на весь вечер.

— Прости, — говорит, но не похоже, что он очень сожалеет. Фактически, я чувствую больше, чем намек на сарказм. — Это был деловой обед, а не свидание.

— Это не мешало тебе разговаривать с Келси всю ночь.

— О, Боже мой! — говорит он, его голос пронизан разочарованием. — Должно быть, ты сейчас шутишь.

— Хорошо, я перешла черту. Прошу прощения. — Я подражаю его саркастическим извинениям несколько секунд назад. Моя кровь оживает, и адреналин подскакивает, словно моё тело готовится к драке. — Что насчёт Кендры? Ты когда-нибудь расскажешь мне, что там произошло?

— Боже, от тебя сегодня удар за ударом.

— Так происходит, если я вынуждена пить вино всю ночь в одиночестве.

— Ты не была одна. У тебя был Кейт, бармен, составляющий тебе компанию.

Наконец я повернулась к нему лицом.

— В чём твоя проблема? — выплёвываю я.

— Ни в чём. — Он не хочет смотреть на меня.

— Поговори со мной, — шепчу я.

— Это сложно.

— Что именно?

— Моя бывшая.

— Что в ней сложного?

— Мы были вместе целый год. Расстались незадолго до моего переезда сюда.

— Когда ты переехал сюда?

— За неделю до встречи с тобой.

— У тебя с ней всё кончено?

— Да.

— Ты уверен?

— Не заставляй меня повторять.

Я вздыхаю и тянусь обхватить ладонями его щеки.

— Ты можешь поговорить со мной, Брайан.

— Знаю что могу. У меня с ней всё кончено, хорошо? Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. — Он смотрит на меня.

Хоть я и уверена, что чувствую это сердцем, но ещё не говорю об этом. Я не хочу, чтобы первый раз, когда я скажу Брайану, что я люблю его, был частью какого-то спора.

— Тогда почему ты не можешь рассказать мне, что произошло?

— Сначала ты.

— Что ты имеешь в виду?

— Расскажи мне, какими были твои последние отношения, и тогда я расскажу тебе о своих.

Я не знаю, стоит ли рассматривать Марка как мои последние отношения. Считается ли единственная ночь? Вероятно, нет. Поэтому я говорю про Джастина.

— Я встречалась с Джастином больше двух лет. Мы были обручены. Я собиралась выйти за него. А потом мы расстались.

— Почему?

— Он решил, что не хочет жениться.

— Прости, Риз, — говорит Брайан, с искренностью в голосе. — Когда это произошло?

— Семь или восемь месяцев назад. — Только сейчас я понимаю, что больше не могу вспомнить точную дату. Раньше ежедневно число всплывало в моей голове. Один день ушел, и мы на один день дальше от того, что у нас было.

— У тебя всё кончено с ним?

— Да.

— С тех пор не было никого?

Мое сердце выпрыгивает. Должна ли я рассказать ему? Он дает мне возможность.

— Ну, — начинаю я, думая, как это сказать. Мне не нужно рассказывать ему, кто это. Я могу сдержать в неопределенности это, не так ли? — Была одна ночь.

— Была? — спрашивает он, наконец, поворачиваясь лицом ко мне, опираясь на локоть.

— Ты сказал, что если я расскажу тебе о своем бывшем, ты расскажешь мне о своей.

— Расскажи мне о той единственной ночи. — Его глаза загораются от возбуждения, словно он понятия не имел, что такое могло произойти со мной. Честно говоря, я и сама не знала, что это есть во мне.

Я качаю головой.

— Не-а. Твой ход.

Его телефон начинает гудеть на тумбочке.

— Черт, — бормочет он, когда поднимает его и смотрит на экран. — Фокс, — отвечает он.

Я смотрю на часы. Час с небольшим ночи. Я могла получить представление о последних отношениях Брайана. Вместо этого, похоже, у него есть неотложные дела.

Я слышу голос на другом конце, но не могу разобрать слов.

— Забронируй мне билет на следующий рейс. Я думаю, он прямо после шести. — Делает паузу. — Да, бронируй для обоих. На данный момент только туда, плюс отель. — Ещё одна пауза. — Я сделаю. Спасибо.

Он зависает и смотрит на меня с раздражением.

— Это был звонок из Хьюстона. Мне нужно ехать.

— Почему они звонят тебя в час ночи? — спрашиваю я.

Он встает с кровати и направляется к шкафу. Вытаскивает чемодан и начинает наполнять его одеждой, а затем вытаскивает стойку для костюмов и вешает несколько штук.

— Мы только что получили подтверждение от наших партнеров из Германии. Они отправляют нескольких людей завтра, и мне нужно добраться туда до их прилета.

Я смотрю на него с грустным лицом, и он печально улыбается.

— Прости. Я отвезу тебя домой.

— Моя машина здесь, — напоминаю ему.

— Хорошо. Оставайся сегодня ночью здесь. Я не хочу, чтобы ты ехала домой после выпитого вина.

— Хорошо, — говорю я, думая о его брате.

Почему Марка сегодня вечером нет в городе? Был бы первый шанс поговорить с ним без Брайана, но вместо этого, кто знает, где он и кто согревает его постель?

Неважно. Это не моё дело.

Но всё ещё, похоже, моё. Или, может быть, я хочу, чтобы оно было моим.

Когда он заканчивает упаковывать вещи, садится на край кровати.

— Мне нужно заехать в офис, чтобы кое-что забрать, до аэропорта. С тобой все будет хорошо?

— Конечно.

Он наклоняется, касаясь мягким поцелуем.

— Я буду скучать по тебе.

— Я тоже буду по тебе скучать. Удачи, чем бы ты там ни занимался.

Он хихикает.

— Спасибо. Хороших тебе нескольких дней. Надеюсь, вернусь к середине недели.

— Думай обо мне много.

— Всегда.

Он снова целует меня, не горячим, от которого подкашиваются колени, поцелуем, а одним из происходящих между парами, автоматически, сладким поцелуем, который говорит о любви без слов.

Я задаюсь вопросом, сказать ли сейчас. Сказать ему, что я чувствую к нему, пока он не ушёл, сказать ему, что я люблю его, прежде чем он будет изо дня в день проводить со своей красивой секретаршей.

Он выскользнул за дверь, до того как у меня появляется возможность, и я рада. Я хочу сказать об этом, когда буду уверена, что это — правда, а не часть манипуляций, чтобы убедиться, что я занимаю место в его голове, пока он проводит время с другой женщиной.

Я спала, нежась в постели Брайана. Я осознаю, что тут такой же матрац, как и в спальне Марка. Лениво прокручиваю свой телефон, проверяя смс от Брайана, который сообщал мне, что он приземлился несколько часов назад, и отвечаю ему, насколько я соскучилась по нему, хотя я и не чувствую этого. Он ушёл всего несколько часов — вряд ли достаточно долго, чтобы скучать по нему.

Чуть раньше одиннадцати я наконец встаю с постели. Я заправляю кровать и направляюсь в ванную, чтобы привести себя в порядок. Я думала, что проведу здесь ночь, поэтому я взяла сменную одежду, расческу, зубную щётку и косметику в огромном клатче, чтобы, по крайней мере, я достаточно презентабельно выглядела, забирая машину у парковщика.

Я бы не сказала, что я хорошо выгляжу, лишь приняв душ, но, по крайней мере, я не выгляжу так, словно только выкатилась из постели. Я собираю волосы обратно в беспорядочный хвост и переодеваюсь из спортивных штанов и футболки в вещи, которые засунула в свою сумку. Когда я надеваю футболку, я осознаю, что это футболка Vail, в которой я была в ту ночь, когда встретила Марка — ту, которую купила на концерте ночью. Я даже постирала её, пытаясь забыть его, поэтому запаха сандалового дерева на ней давно нет. Я думала, что схватила другую, но понимаю, что должна надеть эту, потому как это единственная футболка, которую я взяла с собой.

Уже почти полдень, когда я выхожу из спальни Брайана, и замечаю, что дом снова изменился. Здесь не осталось следов делового ужина, прошедшего прошлым вечером. Круглые столы исчезли, диваны вернулись, остатки еды убраны, временный бар разобран. Здесь настолько безупречно, и я могу только представить, что Хейзел нашла волшебную палочку.

Так тихо, и я осознаю, что впервые нахожусь в пентхаусе Марка Эштона одна. Интересно, что я должна сделать. Часть меня хочет немного пошпионить. Я думала об этом, когда была в комнате Брайана, но воздержалась.

Я поставила клатч на кухонную стойку и направилась к окнам. В дневное время все по-другому. Вегас теряет свою магию, когда яркий свет солнца сияет на Стрипе. Толпы людей ходят по тротуару внизу, крошечные маленькие муравьи с этой высоты. Автомобили мчат куда-то, и хоть движение пока не похоже на ночное, оно устойчивое и постоянное. Жизнь продолжается, как обычно, в то время как я стою у окна и смотрю на него сверху вниз, чувствуя себя здесь странно, похожей на богиню в облаках, глядящую на жизнь внизу.

Мои пальцы бродят по стеклу. Я не должна прикасаться к нему, не должна портить ясную, чистую поверхность, но я не могу себя остановить. Под кончиками пальцев чувствуется холод, странные ощущения, так как я знаю, что за окном около ста градусов. (примерно 32 по Цельсию — прим. пер.)

Я потеряна в мыслях, всё ещё разрываясь. Брайан любит меня. У нас все хорошо. Рассказав ему о ночи с Марком, я бы только разрушила это, но чувство вины съедает меня каждый раз, когда я смотрю ему в глаза и не говорю. Как я могу жить в притворстве? Как я могу жить с виной?

И Марк. Боже, Марк. Как я могу сформировать долгосрочные отношения с его братом, зная, что я обязательно увижу его снова? Как я могу серьёзно строить будущее с Брайаном, если Марк всегда будет частью нашего окружения? Как мне вообще похоронить чувства, которые я, кажется, не могу отпустить, когда они продолжают подниматься на поверхность без предупреждения?

Понятия не имею, как долго я там стояла, глядя на движение «муравьев», маленьких игрушечных автомобилей, бросающихся в движение и останавливающихся, когда слышу щелчок ключа в двери.

Я поворачиваюсь в тот момент, как дверь распахивается, и мои глаза встречают глаза человека, который, похоже, очень удивлен, увидеть меня, стоящую в одиночестве, в своем пентхаусе.