Немного похоже на судьбу

Двадцать пять

Рейчел так и не появляется после ужина, и я укладываюсь в постель чуть позже одиннадцати, проведя эмоциональный разговор с Марком. Мне удалось отразить непрекращающиеся расспросы моей мамы о новом мальчике в моей жизни, вместо этого я заставила её поговорить о моей тёте и двоюродных братьях. Она может болтать и болтать, стоит мне лишь заставить ее начать, поэтому я притворяюсь слушающей, пока продолжаю разбираться в своих очень запутанных чувствах к двум мужчинам, которые оказались братьями.

Я пишу Брайану пожелание спокойной ночи, и через минуту раздаётся звонок телефона.

— Эй, — отвечаю я.

— Привет.

— Как прошел день?

— В делах. Завтра я приеду домой.

— Правда?

— Да. Я скучаю по тебе.

Моё сердце дрожит с некоторой смесью возбуждения и страха.

Я не должна бояться того, чтобы увидеться парнем, с которым встречаюсь, но между нами происходит что-то странное, после того как я спросила его о бывшей. О, и я поцеловала его брата, когда Брайан уехал из города.

Вина, которую я легко оттолкнула со старой историей с глаз долой, из глубины души излилась на меня.

— Я тоже скучаю по тебе, — говорю автоматически. Я скучаю. Просто не знаю насколько.

— Не могу дождаться, чтобы удержать тебя в объятиях, целовать тебя… трахать. — Его голос слегка глотает звук в слове целовать, и я понимаю, что он немного пьян. За довольно короткий промежуток времени, пока мы были вместе, я никогда не видела его пьяным.

— Что ты собираешься делать со мной? — спрашиваю я.

— М-м, — стонет он, и толчок желания пронзает мне живот. — Я собираюсь наверстать упущенное.

Я хихикаю.

— Что это значит?

— Это означает, что тебе будет весело в течение нескольких дней.

Не сомневаюсь. Я стараюсь избавиться от тянущего ощущения в животе.

— Я… э-э… в Фениксе.

— Почему?

— Я приехала домой навестить семью.

— Завтра в пять я приезжаю. Возвращайся в Вегас.

— Мне бы хотелось, но я только сегодня приехала. Я ещё не видела мою сестру.

— Тогда пригласи её в Вегас. Мне нужно увидеть тебя.

Хрипота в его голосе чертовски убедительна. Сексуальная энергия накопилась во мне, и мой парень кажется правильным человеком, чтобы быть её получателем.

— Хорошо. Я поеду домой после обеда.

— Поезжай прямо ко мне.

К Марку ты имеешь в виду?

— Ты уверен?

Он никогда не приглашал меня к себе, зная, что его брат может быть рядом.

— Да. Знаешь, я соскучился по дому. По сну в своей постели. В любом случае, мне нужно распаковать вещи и сделать кое-какую работу.

— Хорошо. Я дам знать, когда буду в пути. Безопасного полёта, и увидимся завтра.

— Не могу дождаться.

Мы прерываем разговор без каких-либо признаков привязанности — ни «скучаю по тебе», ни «я люблю тебя».

Я засыпаю и мне снятся странные, смущающие сны. В одном сценарии я с Брайаном, а в следующем с Марком. Мне кажется, что моё подсознание пытается мне что-то сказать, пытается предупредить меня о каком — то надвигающемся роке, но я не могу полностью расшифровать реальный смысл.

Я просыпаюсь, чувствуя себя виноватой, возбужденной и голодной, когда запах бекона доносится до моего носа. Я ничего не делаю, чтобы облегчить похотливую ситуацию, потому как Брайан позаботится о моих потребностях сегодня вечером.

Однако после быстрого душа я направляюсь вниз, вдыхая запах бекона, и нахожу своего папу на кухне, переворачивающего блины, пока бекон шипит и поджаривается на другой сковороде.

— Ты почувствовала запах бекона? — спрашивает он.

Я усмехаюсь.

— Ты знаешь это.

— Моя девочка.

Я наливаю пару стаканов апельсинового сока, а потом слышу стук в парадную дверь. Я хмурюсь, когда я смотрю на отца, но он просто улыбается.

Я иду открыть дверь, и когда я вижу, кто стоит на другой стороне, моё лицо широко расплывается в широкой улыбке. Я обнимаю свою сестру.

— Рейчел! — визжу я.

Она хихикает.

— Риз!

— Что ты здесь делаешь?

— Папа пригласил меня позавтракать, ведь я пропустила ужин. Не могу надолго остаться, потому что мне нужно работать, но я подумала, что семейный завтрак звучит забавно.

— Рада тебя видеть!

— И я тебя, — говорит она, сжимая мою руку.

Мы идём на кухню.

— Ты должна поскорее приехать ко мне в гости.

— Знаешь, у меня накопились выходные, которые мне нужно использовать в ближайшие два месяца, или я их потеряю.

— Да! Приезжай ко мне.

— И познакомься с парнем?

— Кстати, не смогла удержать свой рот на замке? — Я смотрю на неё, и её брови выгибаются.

— Что?

— Ты сказала маме?

Она хихикает.

— Конечно, да. Она изводила меня, расспрашивая новости о Риз.

— Кто изводил тебя, расспрашивая? — спрашивает моя мама.

— Ты, — говорим мы вместе. Рейчел и я смотрим, друг на друга и смеемся.

Моя мама закатывает глаза.

— Так я забочусь о своих девочках. Подумаешь.

— Ты можешь просто спросить меня, мама, — обнимаю её.

— Как будто вчера я не пыталась, когда ты заставила меня рассказывать о тёте Дженис и её детях, которые носятся, как маленькие монстры?

Насмешливо пожимаю плечи, словно невиновна.

— Понятия не имею, о чём ты!

— Девочки, еда готова! — Прерывает нас отец, и мы все садимся за стол.

Это похоже на сцену с идеального фильма, где вся семья сидит вместе за столом, звон бокалов и скрежет серебра по тарелкам среди звуков разговора, воспоминаний и смеха. Часть меня чувствует, что я нахожусь снаружи, наблюдая, пытаюсь классифицировать свои чувства, — поскольку я пытаюсь интерпретировать сны прошлой ночи, в сравнении с реальностью моей ситуации, независимо от того, люблю ли я Брайана, или чувства к Марку никогда не позволят мне полностью отдаться Брайану. Удивляясь, действительно ли мои чувства к Марку реальны или они основаны на неких фантазиях, в которых я пробыла в течение десяти лет.

Я пытаюсь принять участие в разговоре и отпустить внутреннюю борьбу, с которой я столкнулась, потому, как я скучаю по этому. Я скучаю по моей семье. Я люблю Вегас, люблю свою работу, люблю жизнь, которую я там построила, и мне, конечно, не хочется возвращаться домой, ничто не сравнится с семьёй.

У меня нет возможности лично поговорить с сестрой о парне, о котором они продолжают говорить. У меня нет возможности поговорить о своих сбивающих с толку чувствах или о том, что я спала с солистом её любимой группы. У меня нет шанса упомянуть предупреждения Брайана или заманчивую искренность Марка. У меня нет возможности признать то, что я спала с обоими братьями.

В какой-то момент у меня будет шанс поделиться всем с сестрой, но завтрак с родителями — неподходящее время. Так что пока я притворяюсь, что все в порядке. Я смеюсь в правильных местах и вставляю свой знакомый сарказм, где он подходит, как будто не столкнулась с абсолютной неразберихой из-за братьев.

Я бросаю дорожную сумку в машину и направляюсь внутрь, чтобы заключить маму в последнее объятие перед отъездом. Мой папа ушёл на работу, и я попрощалась с ним утром вместе с сестрой.

— Ты уверена, что тебе нужно ехать? — спрашивает мама.

Я киваю.

— Да. Мне жаль, что это был такой недолгий визит.

Она обнимает меня.

— Ты же знаешь, что ты можешь приехать в любое время, когда захочешь.

— Я знаю. Спасибо, мама.

— Ты уверена, что не хочешь поговорить о мальчике?

Я хихикаю.

— Ещё нет. Может быть, скоро.

Она улыбается.

— Я по другую сторону телефона в любое время, как ты будешь готова.

Мы идем к входной двери.

— Люблю тебя, мама.

— Люблю тебя тоже. — Она целует мою щеку. — Легкой дороги и напиши мне, когда будешь дома.

— Так и будет. — Я открываю дверь и прощаюсь, она машет мне в последний раз и закрывает дверь, прежде чем заплачет, из-за того, что я снова ухожу. Как только делаю первый шаг к своей машине, огромный черный Юкон сигналит, останавливаясь прямо перед подъездной дорожкой.

У меня пересыхает во рту, и дрожит сердце, когда нервный импульс замирает по моему позвоночнику.

Я знаю, кто за дверью, даже не открывая, прежде чем ноги, одетые в чёрные найки и чёрные джинсы, выходят из машины.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я.

Даже для него — это экстремально.

Марк идёт по подъездной дорожке ко мне, выглядя как рок-звезда — чёрная рубашка, соответствующая его чёрным брюкам, руки, покрытые татуировками, солнцезащитные очки, тёмная щетина на подбородке — и выглядит он совершенно неуместно на тихой подъездной дорожке дома моих родителей. Он останавливается за несколько футов передо мной в тени, отбрасываемой гаражом. Он поднимает солнцезащитные очки на голову, и его зелёные глаза ищут мои.

— Я должен был тебя видеть.

— Зачем?

Он останавливается и оглядывается.

— Здесь очень жарко.

Я не могу не засмеяться, несмотря на серьёзность ситуации.

— Действительно. Почему ты здесь?

— Я не уверен. Я просто потратил пять долбаных часов в машине, пытаясь понять, что, чёрт возьми, я делаю, но это не принесло результатов.

— Я возвращаюсь в Вегас.

— Возвращаешься?

Его взгляд выглядит обнадеживающим секунду, и я ненавижу то, что вылетает из моего рта.

— Да. Брайан… гм… вернётся сегодня вечером.

Надежда исчезает и заменяется твердостью, которая ранит моё сердце.

— О. — Он отводит взгляд от меня.

— Разве у вас нет концерта или чего-то ещё? Почему ты тратишь время на меня?

Он грустно смеётся.

— Турне закончилось, детка. У меня есть обязательства здесь и там, и у нас есть студийное время, забронированное на несколько недель, но я по большей части свободен.

Вероятно, я бы знала, если бы не удалила все социальные медиастранички, связанные с Марком Эштоном.

— О, — говорю я, повторяя его прежнее слово. — Значит, ты решил отправиться в путешествие?

Он пожимает плечами.

— Как ты меня нашёл?

— Ты говорила мне, где ты.

— Я сказала, что в доме родителей. Я не сказала, где это именно.

— Возможно, я снова обратился к твоей подруге за информацией.

Я закатываю глаза.

— Что же это за подруга?

— Возможно, хорошая подруга, Риз.

— Подталкивающая к искушению?

Он приближается ко мне. Я чувствую его запах, и желание тяготит мой живот.

— Я искушаю тебя?

— Каждую секунду, каждый день, — на выдохе.

— Боже, — бормочет он. Он притягивает меня к себе, и у меня нет сил бороться. Он не целует, просто обнимает меня несколько секунд, и мне чертовски хорошо, и всё равно, если он использует меня из-за конкуренции со своим братом. — Ответ на твой вопрос: зачем я пришёл сюда.

Он зарывает лицо мне в шею, ключицей и грубой щетиной по моей коже. Моё сердце в его руках. Моя кровь нагревается, нервы пробуждаются, и все чувства мчатся вниз к центру, пульсирующему между ног.

Я не просто хочу его — я хочу, чтобы это было настоящим, искренним. Он мне нужен. Я боюсь его. Наша ночь наводняет мои воспоминания, рука, проходящая по моему бедру, его поцелуй, его прикосновение, его тело, когда он вошел в меня. Такой сильный, такой знакомый… но всё начинает исчезать. А затем полностью исчезает, когда я осознаю, что творю.

Я вырываюсь из его объятий, не понимая до конца: благородная я или глупая.

— Поехали со мной, — говорит он. — Винни отвезёт твою машину, а мы сможем сидеть в задней части Юкона, только ты и я, и болтать.

Быть в ловушке в машине в течение пяти часов с Марком Эштоном?

Это как сбывшаяся мечта… разве что опасная. Даже самоубийственная.

— Я… я не знаю. И кто такой Винни, чёрт возьми?

— Начальник безопасности. Пожалуйста, Риз. Я приехал сюда, чтобы увидеть тебя. — Это не пятнадцатиминутный путь от Стрипа к моему дому. Он совершил пятичасовую поездку в машине, чтобы увидеть меня в другом штате. Для такого занятого человека, как он, это заслуживает некоторого признания. Я едва ли могу придумать причину, чтобы сказать ему «нет», когда он сделал все это из-за какой-то надежды, за которую цепляется, за то, что мы можем всё исправить. — Пожалуйста, просто дай мне несколько часов.

Я вздыхаю. Меня не нужно убеждать. Я не знаю — было из-за чувства долга перед моим парнем, а не потому, что я действительно не знала, что делать. Я знаю, что было бы правильно сделать, но, несмотря на это делаю противоположное.

— Хорошо.