Ненавижу. Скучаю. Люблю

Глава 32

После вкусного позднего обеда, Антон привез Юльку к себе домой. Провел ей экскурсию, даже комнату для гостей выделил. Нет, он, конечно, хотел рядышком с ней поселиться, а лучше вообще на одной кровати, однако Снегирева смущенно запротестовала. Пришлось подчиниться.

И пока Антон искал в прихожей гостевые тапочки, Юлька уже присела на телефон, вернее на него присел ее папа, судя по всему. Подслушивать не хорошо, но вроде Леваков не посторонний, поэтому он молча вошел, уселся на диван и принялся ждать.

— Пап, я не вернусь! Мама ведет себя ненормально, — возмущенно ругалась девчонка, расхаживая из угла в угол. Было видно, как она нервничает: то волосы накручивать начнет на палец, то губу прикусит, то грустно вздохнет. Не позавидуешь, конечно, таким обстоятельствам. С другой стороны, Антон был в какой-то степени даже рад: ведь Юля здесь — с ним! И не на пару часов, а до позднего вечера уж точно, пока по комнатам не разойдутся. Эта мысль грела душу.

— У меня есть немного денег, а если и нет, то вам какая разница? Мама ясно дала понять, что я ее напрягаю. Пап, давай не будем.

В конечном итоге разговор не сложился, и Снегирева с тяжелым вздохом попрощалась с отцом, а затем подошла к окну, рассматривая за стеклом маленький садик. Мама Антона любила деревья, цветы и плодоносящие растения. Она частенько ковырялась в саду, добавляя все новые экземпляры. Когда он был маленьким, иногда помогал ей, но больше, как и многие дети, любил собирать урожай, там можно одну ягодку в миску, а другую сразу в рот. И вкус такой, даже в самом дорогом продуктовом, более вкусных ягодок и не купить. Потом, правда, Антон вырос, поменялись увлечения, появились девушки, выпивка, байк. Проводить время в компании с родными стало неинтересно. Совместные прогулки по саду канули, оставляя после себя лишь детские воспоминания.

— Юль, — Леваков поднялся с кресла, подошел к девчонке, и обхватил ее в кольцо своих рук, обнимая со спины. От нее веяло киви, вперемешку с нотками мускуса и жасмина. Запах был почти несладкий, но довольно свежий. Хотелось вдохнуть полной грудью, запомнить до его конца жизни, а лучше бы вечно стоять вот так рядышком.

— Извини, что тебе приходится все это видеть и слышать, — прошептала Юля.

— Родители не всегда понимают нас, а мы родителей. Это нормально. Сегодня надо отпустить все печали, и отложить проблемы до завтра. Идет?

— А завтра что? Они решатся по щелчку пальцев? — усмехнулась грустно Снегирева.

— Нет, но у тебя есть я, — заявил довольно Антон. Вообще он не планировал отпускать Юльку и в понедельник. Пусть живет с ним, комнат много, да и мама явно обрадуется. Она давно спрашивала про девушку, вот будет ей сюрприз.

— Жаль, что у тебя нет волшебной палочки, — вздохнула Снегирева.

— Ну как нет… — шутливо произнес Леваков, понимая, что вероятно ответ прозвучал немного пошло. Однако Юля, кажется, и не заметила подтекста, так и продолжила смотреть задумчиво куда-то вдаль, прибывая в своих мыслях.

— Погода меняется.

— Тогда пойдем запасаться пледом и вкусным какао, — предложил Антон. Затем чуть наклонился и чмокнул девчонку в висок. Конечно, хотелось большего, но тут надо и настроение учитывать, и желание обоих. А Юльке сегодня требовалась поддержка, тепло и крепкое мужское плечо. Поэтому Антон откинул горячие мыслишки, и решил наслаждаться тем, что есть — нахождением рядом с любимой.

Фильм они отправились смотреть на первый этаж в гостиную. Там висела огромная, на пол стены, плазма, по бокам стояли мощные колонки и сабвуфер. Разложились, взяли попкорн, задвинули шторки. Хорошо еще, прислуги сегодня нет. Иначе бы Юлька точно смутилась остаться с ночевкой. Она, итак, вся сжалась, пугливо поглядывала по сторонам, скромно сидела на диване, сперва и от попкорна с какао отказалась. Потом под середину фильма, правда, уже чуть расслабилась и начала разговаривать, брать попкоренки из круглой прозрачной миски, и улыбаться.

Они сидели на кожаном диване, просто рядышком, плечо к плечу, словно два невинных подростка. Мило перекидывались репликами, иногда Антон откидывал какие-то шуточки, и в эти редкие моменты, Юля заливалась смехом. Все-таки у нее потрясающий смех, заражающий своей яркостью и весельем.

А под вечер началась гроза, ветер задувал в окна, заставляя занавески разлетаться из стороны в сторону. Забавные тени от ветвей пугающе отражались на стеклах, особенно в тех уголках, где коридоры или комнаты не освещал свет.

— Спать пойдем? — спросил Антон, когда они с Юлькой остановились в одном из таких коридорчиков. Их комнаты были рядом, всего в паре метрах, но как же не хотелось разлучаться.

Снегирева опустила голову, сводя пальцы в замок перед собой. Она выглядела такой хрупкой и уязвимой: худенькие узкие плечи, маленького роста, казалось, дунь и рассыплется.

— А может, еще что-нибудь посмотрим? — тихим голоском произнесла девчонка, не поднимая глаз. Антон аж воспарял духом, и куда сон подевался.

— Давай, только может у тебя или у меня? В гостиной диван не очень, в плане… — замялся Леваков, пытаясь подобрать нужное слово. Ему не хотелось, чтобы Юля подумала не о том, отпугнуть ее. Она вообще казалась ему слишком робкой, и очень чувствительной, а если учесть, сколько Антон добивался расположения Снегиревой, то совсем страшно становилось. Никогда раньше Леваков не боялся потерять девушку. Да и девушки какие были? На все согласные в первую же ночь, там и уламывать не надо. Улыбнулся, откинул комплимент, купил дорогого вина с фруктами, и вот они уже готовые на все. С Юлей иначе, конечно, каждый шаг и каждое слово приходится продумывать. Но было в этом нечто особенное, разжигающее интерес. Ведь даже когда смотришь фильм с непредсказуемой развязкой, ощущения другие, нежели от того, что, итак, понятно.

— Давай у тебя, только не ужастик, ладно? — Снегирева улыбнулась уголками губ, не сказать, что она выглядела безумно счастливой, но в ее взгляде и этой улыбке читалось неподдельное тепло. Оно видимо передалось Антону, да настолько сильно, что в очередной раз захотелось коснуться Юльки, поцеловать ее, обнять. И он не стал сопротивляться: потянулся к худеньким пальчикам девчонки, сплел со своими, и повел в свою комнату.

— Не хочешь ужастик, будет комедия. Ты любишь комедии?

— Угу, а еще мне нравятся фильмы на реальных событиях. Может, посмотрим «Мотылек»? Я читала отзывы, говорят он потрясающий.

— Не видел, но раз хорошие отзывы, почему бы и нет.

В комнате у Антона телевизор был обычного размера, и висел на стенке, напротив большой двуспальной кровати. Из открытого окна доносились звуки начавшегося дождя: маленькие капельки отбивали мелодичные ритмы по подоконнику и крыше дома, а прохладой ветерок наполнял свежестью спальню. Леваков вытащил подушки из-под кремовой накидки, уложил их, и плюхнулся на кровать, скрещивая ноги. Юля не сразу повторила за ним, немного потопталась, разглядывая комнату и заостряя внимания на двух зеленых пальмах, стоявших в уголке. На самом деле, Антон не был фанатом комнатных растений, это опять же спасибо маме. Она вносила уют в этот особняк, пожалуй, без нее, дом нельзя назвать домом.

— Включаю? — спросил Леваков, наводя пуль на экран.

— Угу, — Юлька кивнула, и наконец, скинула тапочка, укладываясь на кровать. Антон поднял руку, намекая жестом, чтобы девчонка ложилась поближе, а лучше и вовсе к нему на грудь или плечо, но она видимо смущалась, продолжая стойко прибывать на своем месте. Поэтому пришлось подвинуться самому, приобнять, а затем и прижать к себе.

— Надеюсь, я не усну, — сказал Антон, включая фильм.

— Надеюсь, я тоже, — шепнула Снегирева.

— Мне так хорошо с тобой, — сорвалось у Левакова. И вроде не крутилось на языке, а вдруг взял и выдал. Хотя ему, действительно, было очень хорошо. Говорят же, если находишь своего человека, рядом с ним ощущаешь комфорт и умиротворённость. Покой. Вот и Антону с Юлей было настолько спокойно, что не грех заснуть, уткнувшись носом ей в плечо или макушку.

— Мне тоже, — прошептала Снегирева, явно смущаясь. Голосок у нее дрогнул, а сама она, чуть повернулась, положила голову на грудь Левакову, а ладонь ее коснулась области сердца.

Антон моментально ощутил, как пульс залился кипятком, а уж внизу живота вообще творились небывалые вещи, от которых в глазах начало искрить. Тут бы отвлечься, конечно, да только как отвлечёшься, когда рядом она, ее запах, и губы… Господи! Какие все-таки магнетически притягательные губы у Юли, так бы и впиться, сминать жадно, до последнего стона.

— Включаешь? — спросила Снегирева, врываясь в мысли Левакова. Он вздохнул, сжал крепче пульт и щелкнул кнопку, в надежде, что хоть это поможет не сходить с ума от жарких желаний.

Фильм оказался не просто интересным, но и тяжелым в какой-то степени. Обычно Антон не любил тюремные истории, а тут прям, проникся, ведь еще и на реальных событиях. Сложно представить, как кто-то вообще смог пережить подобное. Это была история о человеке, которого не за что отправляют в место, где умирает надежда, где кроме боли и отчаяния ничего нет, где каждый день — это борьба, за одно единственное желание: сбежать.

Леваков смотрел молча, пропуская через себя каждый кадр, каждую реплику. А вот Юлька, к его удивлению, неожиданно уснула. Да так крепко, что посапывала, прижимаясь к Антону, словно к самому родному человеку на земле. Конечно, он не стал ее будить, да и как разбудишь? Такая она милая и уязвимая в этот момент казалась, что откуда-то опять возникло это чувство — сделать все Юли. И Антон был убежден, он сможет.