Ненавижу. Скучаю. Люблю

Глава 47

Юля

Семейный ужин случился неожиданно, и заставил меня понервничать. Я долго выбирала платье, постоянно поглядывала на телефон, переживала, мало ли опоздаем. Ну и мамино внезапное согласие не оставило без внимания. Однако, когда мы все вместе уселись за большим столом дома у Леваковых, когда разговоры полились рекой, внутренне я выдохнула.

К моему удивлению, конца света не случилось, наоборот, родители мило поболтали, а уж когда отец Антона начал благодарить меня за то, что сделала из его сына самостоятельного человека, я и вовсе смутилась, а мама заулыбалась. Одним словом, вечер прошел на славу, оставляя после себя приятное послевкусие.

А на следующий день, мне позвонила сестра. Ух, в каких подробностях она пересказывала эмоции мамы, как разошлась в словах. Ирка тем вечером вернулась домой, ей нужны были какие-то книги и вещи. Ну, тут и понеслось, молчаливая и сдержанная мама не могла остановиться.

— В общем, маман мечтает о свадьбе и внуках, — смеясь, заявила сестра в трубку.

— Ага, пусть мечтает, — хмыкнула я, понимая, что не столько Антон поразил родительницу, сколько состояние его семьи: их дом, машины, обстановка. Какая мать не мечтает выдать дочку замуж за богатого принца? Мне всегда казалось, моя — исключение из правил, но видимо только казалось. С другой стороны, мы жили отдельно с Антоном, нам никто не указывал, сами себя обеспечивали, поэтому мне уже было без разницы, чего хочет мама.

— Ну, зря, я тоже на ее стороне. Антон у тебя хорошенький.

— Спасибо, но после тебя.

— А как он… ну в постели? — игриво произнесла сестра в трубку. Я громко выдохнула, ощущая, как щеки залил румянец.

— Ира!

— А что Ира, — прыснула она в трубку. — Это тоже, между прочим, очень важно.

— Все у нас хорошо. Слушай, а у тебя нет какого-нибудь красивого вечернего платья? В субботу в универе будет проходить осенний бал в стиле ночи страхов, там всякие гадания будут, дискотека.

— Конечно, есть! Я тебе еще и мейк сделаю.

На том и договорились. Вообще о проведении этого мероприятия я не знала, была занята работой, да и Антон был занят. Если бы не Шестаков, который, к слову, тоже идти не планировал, а вот его очередная дама очень хотела, мы бы пропустили вечерние гуляния.

С другой стороны, не сидеть же постоянно дома, тем более я любила танцевать, поэтому с удовольствием согласилась. Леваков даже у папы машину взял на вечер, чтобы я окончательно почувствовала себя золушкой на балу. Сам он, правда, выряжаться не стал: рубашка и джинсы, единственное, волосы лаком уложил. Зато, когда увидел меня, сразу передумал ехать.

— А зачем нам уник? Ты такая… я ж не устою, — выдал он, жадно разглядывая меня в облегающем шелковом красном платье на тонких лямках. С прической и макияжем Ира постаралась: сделала легкие волны, аккуратно разложив пряди на плечах. Она чем-то побрызгала локоны, и они переливались от света, словно были покрыты золотыми нитями.

— Я так плохо выгляжу? — вытянув кокетливо губки, спросила.

— Слишком хорошо, я уже готов раздеваться, — с улыбкой выдал Антон, заключая меня в свои объятия. Поцелуй за поцелуем, и его руки потянулись к моим бедрам, задирая ткань. Однако я оттолкнула парня, строго наказав, что придется ему потерпеть.

— Поехали, повеселимся. А ночью продолжим игры с раздеванием, идет?

— Жестокая женщина, — качнул головой Леваков, но противиться не стал. Я накинула на себя драповое пальто и черные облегающие сапоги на шпильке, и мы поехали в универ. По пути болтали о всяком разном, обсуждали работу, родителей, даже решили устроить себе на следующей неделе выходной загородом. Антон держал меня за руку, и периодически жадно поглядывал, с явным намеком вернуться домой. Однако я держалась крепким орешком.

В универе в холле главного корпуса нас встретили организаторы мероприятия, ребята из студенческого совета. Они оба выглядели не менее ярко: девушка в коротком мятном платье, и парень в брючном костюме с зеленой бабочкой. Вместо обычного освещения, на потолки подвесили шары с цветомузыкой, а на стенки поставили лампы-факелы, от которых исходил приглушенный теплый свет.

Играла ритмичная музыка: то джаз, то электро, то классика в современной обработке, иногда звучали страшные считалочки из ужастиков. Возле стен стояли столики, укрытые черными скатертями, официанты предлагали отведать вишневый компот, который называли «эликсир вечной молодости».

А у входа в актовый зал, где и расположилась танцевальная площадка, мы столкнулись с Витей и… кажется Мариной, вроде девушку звали так. Они о чем-то спорили, вернее Марина тянула Шестакова к черной палатке с табличкой «предскажу твою судьбу», а парень настойчиво сопротивлялся.

— Приветик, — поздоровалась я.

— Вы верите в эту ерунду? — спросил Антон, закинув мне руку на плечо. Витя громко цокнул, а его подруга обиженно надула губки. Она была чуть выше меня ростом, худенькая, в облегающем белом платье, украшенным до самого низа блестящими поедками. Золотистые приди волнами, отливали на плечах девушки, да и сама она казалось, горела, подобно яркой звезде.

— Мы идем танцевать или я иду, а ты можешь сидеть в этом домике домовенка, — буркнул Шестаков.

— А давайте вместе зайдем? — предложила вдруг Марина.

— Не-не-не! — замахал ладонью Антон, а Витя вдогонку ему еще и закивал.

— Я за! — из вредности согласилась. Леваков терпеть не мог всю эту мистическую тему, да и я особо в нее не верила. Но, с другой стороны, веселимся же, почему бы и нет.

— Юль, нет, — улыбаясь, заявил Антон. Я скинула его руку, подошла к Вите и подхватила парня под локоть.

— Не понял, — сказала Леваков, явно опешив от моих действий. Марина тоже смотрела, едва не открыв рот от удивления.

— А что непонятного? — прыснул Шестаков. — Я всем нравлюсь. Юль, тебе тоже понравится.

— Конечно, понравится. Сейчас нам всем понравится, — дослушивать триаду любви к себе от его величества дамских сердец, я не стала. Потянула Витю в палатку, ну а он и не сопротивлялся, вошел внутрь. Следом заскочил Антон, а там и Марина.

У входа мы дружно остановились, разглядывая маленькое пространство, наполненное запахом благовоний и медовых свеч. Впереди сидела женщина, за небольшим квадратным столом. Ее морщинистые пальцы покрывали многочисленные кольца, и татуировки с разными непонятными нам буквами. Лица женщины видно не было, все тело скрывала черная мантия.

— Юль, — шикнул Антон, буравя меня недовольным взглядом.

— Неправильно стоите, — сказала вдруг хриплым прокуренным голосом дама.

— Что это значит? — Марина чуть наклонилась, видимо пытаясь разглядеть гадалку, но было слишком темно, и мы видели лишь силуэт. Женщина взяла карты, лежащие рядом с белой свечкой. Ловким движением рук потасовала их и вытащила одну, выкладывая ее на стол.

— Девушка в красном, должна стоять с другим парнем. С ним, — гадалка указала на Антона, и у меня по телу побежали мурашки. Зато мальчишки закатили глаза, словно давно раскусили фокусы ведьмы.

— Да, вы правы. Витя — мой парень, а Антон — ее, — вмешалась Марина. Шестаков едва слышно цокнул. Кажется, он еле сдерживался, чтобы не сорваться с места сейчас же.

— Он не твой парень, милая.

— Нет, мой, — запротестовала девчонка. Леваков тихо усмехнулся, а Витя со вздохом качнул головой.

— Он парень той, которая живет в его сердце всю жизнь. Его мир рухнул, когда она исчезла.

— Ничерта подобного! — вскрикнул Шестаков довольно неожиданно. Я перевела на него обеспокоенный взгляд, затем на Антона, но тот в ответ лишь пожал плечам. На Вите лица не было, он вмиг помрачнел.

— Ты можешь обманывать всех, но сердце обмануть нельзя. Ты ведь сам пообещал, а обещание — вещь неразрывная.

— Что ты несешь, старая ведьма?

— Вить, ты чего? — пискнула Марина, она постаралась взять его за руку, но он раздраженно оттолкнул девчонку, хмурясь.

— В делах человеческих лучше разбирается не тот, кто стал свидетелем многих ситуаций, а тот, кто верен своему сердцу.

— Угу, а в делах с картами, кто больше афоризмов вычитал, — буркнул Шестаков. Дальше слушать предсказания парень не стал. Развернулся и быстро выскочил из палатки, оставляя нас втроем.

— Юль, пойдем, — Антон взял меня за руку и потянул следом, за нами вышла и Марина. Пока мы шли за Витей, который подобно урагану понесся в главный холл, я думала о словах гадалки. Если ее фраза была пустой, Шестаков не взбесился бы так, его бы не задело. А он, наоборот, будто в момент покрылся колючками. Неужели этот парень способен любить кого-то одного? Мне хотелось спросить у Антона, однако рядом семенила Марина, и как-то не очень удобно было поднимать тему при ней.

В главном холле, мы все-таки настигли Витю. Он остановился возле столика, взял стакан с вишневым эликсиром, и буквально за секунду осушил его. Мне показалось, парень был на взводе.

— Витюш, ну ты куда убежал? — писклявым голосом заныла Марина. Она попыталась прильнуть к нему, но Шестаков повел плечом, раздраженно делая шаг в сторону.

— Дурацкая идея с дурацкими гадалками.

— Поддерживаю! — кивнул Антон, поглядывая на меня взглядом, полным нежности и тепла.

— Вить, да что с тобой? Или эта дама сказала правду? Ты что… — Марина осеклась, с ее губ сползла улыбка. — Правда, кого-то любишь?

— О, только давай без этих, — отмахнулся Шестаков от фразы, как от назойливой мухи.

— Ребят, мы, наверное, пойдем, — произнесла я, не желая становиться свидетелем конфликта парочки.

— Шест, ты в норме? — спросил серьезным тоном Антон, переводя взгляд на друга. Тот в ответ кивнул. — Уверен?

— Да, Тох. Нормально. Идите, мы тут сами разберемся. Только к гадалкам не ходите, а то еще предскажет детей от меня, и придется устраивать дуэль.

— Дурак, — буркнула я.