Непризнанная в Академии оборотней

Глава 2. Первые занятия

Стоило первый раз попасть в огромный холл для практических занятий, как я поняла, почему в Академии всё сделано преимущественно из камня.

В центре широкой округлой залы, не заступая за пределы расчерченных линий, сражались два человека. Разглядеть их лица, даже определить пол оказалось невозможной задачей. Определить удалось лишь цвета их курток — серая и коричневая.

Двигались бойцы крайне быстро. Совершенно не плавно и не грациозно, как описывают сражения в книгах. Это больше походило на драки в тавернах — резко, громко и жёстко. Нечеловеческие удары кулаками, коленями рассекали воздух. Никогда не жаловалась на зрение. Оно у меня было острее, чем у деревенских соседок, однако уловить, кто сражался и на чьей стороне был перевес — я не сумела.

— Не использовать магию! — прокричал вжавшийся в кирпичную колонну длинноволосый мужчина, которого я не приметила сразу. — Не обращаться!

Дуэль продолжался недолго. Видимо, устав наблюдать за бойцами, мужчина скомандовал им разойтись. И те уже было расступились по разным сторонам холла, как вдруг «коричневая куртка» совершила, вернее, совершил неожиданный выпад к сопернику. Пролетев через весь зал, он подлым ударом впечатал кулак в колонну у головы парня. И если бы тот вовремя не увернулся, то вместо несчастного расколовшегося кирпича на этом месте остался бы раздробленный череп.

Я поёжилась от ярких кровавых мыслей. Будь проклято это бурное воображение! Вечно подбрасывает мне неприятные картинки во всех подробностях!

Благо парень оказался ловким. Я бы точно не пережила этот удар, да и сотню ударов до этого.

— Захари! — мужчина побежал к парням, поправляя по дороге свалившиеся с носа очки. — Отойди от него! Захари! Клык тебе в глотку!

— Учитель Дориан сейчас им покажет! — шепнул один из студентов рядом.

— Жаль Захари не убил волка, — раздалось в ответ.

Бой заинтересовал не только меня.

Мужчина, оказавшийся стройным пепельноволосым преподавателем, влез между парой парней и упёр кулаки обоим во вздымающиеся от ярости груди. Парни ненавидели друг друга, и это напряжение между ними буквально замерло в воздухе осязаемым облаком гнева.

— Я позволил потренироваться здесь не для того, чтобы потом оттирать ваши кишки от стен, — отпихнул от себя обоих парней, которые хоть и были выше ростом и массивней в плечах, но послушно разошлись подальше, продолжая сверлить друг друга убийственными взглядами.

— Пойдёшь к ректору, Захари, и объяснишь ей сам, чем вы тут занимаетесь на глазах у всего первого курса! Какой пример ты подаёшь своей стае!

Захари выглядел опасным. Здоровенный двухметровый амбал с короткой стрижкой запахнул свою форменную куртку, обхватив края широченными ладонями. На его кистях проглядывались практически чёрные вены.

Напротив него стоял уже знакомый мне парень. Опять он! Этот Иден прямо-таки звезда Академии!

Захари громогласно хмыкнул, сверля яростным взглядом соперника, и показав тому кулак, отвернулся. Но далеко отойти не успел.

— Доброе утро, студенты.

Хоть я и слышала этот тембр лишь один раз в жизни, чую, что уже никогда и ни с чем его не спутаю.

— Здравствуйте, ректор! — чуть ли не хором пропели студенты, да и я с ними заодно.

— Развлекаетесь тут? — пышная блондинка обошла Захари, смерив его мятую форму оценивающим взглядом, затем подошла к учителю. — Обьяснитесь, профессор Дориан?

— Конечно, — поправив сползшие очки, Дориан нежно улыбнулся, предложив ректору отойти в сторону. — Они попросили разрешить им потренироваться рукопашке в зале. Обратите внимание, ректор, именно попросили, а не подрались где-нибудь в саду.

Тихий голос Дориана постепенно исчез в гуле студентов, облепивших бойцов.

Как я успела узнать, сегодняшнее занятие было общим для всех первокурсников. И для непризнанных, и для тех, кто уже имел контроль над своим зверем.

— Внимание, студенты! — закончив приватный диалог с учителем, ректор один раз хлопнула в ладоши.

Смолкли все. Даже те, кто подбадривал Захари и шептал оскорбления в сторону Идена.

— Профессор Канто сегодня не сможет провести занятие, поэтому вместо него буду я.

Повисла тишина.

— Вы познакомьтесь с ним в следующий раз. А сегодня я хочу, чтобы вы все увидели, кто такие оборотни. И каково им владеть своим зверем. К счастью, нас навестили эти замечательные юноши, — ректор жестом руки приказала Захари и Идену встать возле неё. — Так пусть же они и продемонстрируют своё обращение. А затем и вы покажете, что можете.

— Но ректор Елена… — перебила её одна из студенток, но сжалась, когда старшая перевела на неё строгий взгляд.

— Говори.

— Но… что будут делать непризнанные? Мы же не умеем… — тоненьким голоском с трудом произнесла вопрос девчушка с короткой стрижкой.

Да она младше меня. Совсем ещё девочка!

А вопрос действительно интересный.

— Она права! Многие даже не знают, какой зверь у них внутри! — поддержала я девчонку, чтобы ей не пришлось в одиночку противостоять ректору. — Кого нам звать?

— Вот за этим мы тут и собрались, — ректор махнула рукой в сторону центра зала. — Вы же не хотите все шесть лет слушать лекции? Вам же всегда нужно всё и сразу? Вот сегодня и начнём курс «превращения».

Всё время, пока говорила ректор Елена, я пыталась пересилить себя и не сводить с неё глаз. Взгляд же, издевательски, пытался соскользнуть на брюнета в сером.

Я почувствовала, что закипаю. Да почему мне так хочется разгадывать этого засранца!

Злилась на себя и на то, что не могла отвести взгляд от Идена. Наглый студент, кажется, даже не слушает, что там говорит ректор.

Однако, как бы я не была зла на себя, в голове продолжили звучать обидные фразы, брошенные в сторону брюнета соперником и его друзьями. И за что они так ненавидели Идена? Неужели он сделал что-то настолько ужасное, что его готовы за это убить? Хотя, если он даже новичков пугает тёмной магией, то от оборотня можно ожидать чего угодно.

Инструктаж был коротким. Елена попросила Дориана тоже остаться, хотя предметы, связанные с обращением в зверя, к нему не относились. Мужчина, как выяснилось, преподавал классическое и неклассическое боевое искусство, чтобы это и не значило.

— Ректор Елена! — я выбилась вперёд, чтобы задать вопрос, съедавший меня изнутри уже пару дней.

— Слушаю вас, — женщина неторопливо сделала пару шагов и остановилась, посмотрев прямо на меня.

Волнительно.

— А как понять, какой он… твой зверь? — я стеснялась спрашивать подобное при мужчинах, но ответ был мне жизненно необходим. — Какое он животное?

— По-разному, — блондинка задумалась. — Некоторые чувствуют тягу к определённым вещам. Например, Волкам хочется выть, а Орлам летать. Главное — не проводить много времени у окна в высокой башне, если ты ещё непризнанный.

Желаний летать у меня не возникало, но, на всякий случай, я запомнила, что не надо стоять у открытых окон.

— А внешность?

К разговору присоединился учитель Дориан. Прервав беседу с Захари, он прокричал мне пару фраз:

— Ты рыжая, кареглазая, стройная и интересная. Это может быть кто угодно. Грациозная кошка, может, величественная волчица или стремительная орлица… я не знаю.

— Хах, — медведь рядом с ним заливисто рассмеялся. — Если бы это зависело от внешности, то Иден был бы навозным жуком.

Кто-то из первокурсников поддержал его весёлый настрой.

— А ты им являешься с рождения, — не оставил оскорбление без ответа Иден.

— Так, — ректор вернула себе всеобщее внимание. — Это всё вы узнаете на теоретических занятиях. А сейчас начинаем. Мальчики!

Захари и Иден вышли в центр зала и с не особо заинтересованными лицами по команде Елены вдруг начали меняться в размере. Я охнула, когда раздался зверский рык от одного из них, а следом за ним и треск студенческой формы. Ткань натянулась за мгновение и тут же лопнула, лоскутами свисая с покрытых густым мехом конечностей.

— Ничего себе! — вырвалось неподдельное восхищение, облачённое в слова.

Я шагнула чуть ближе, оказавшись впереди всех учеников. Остальные первокурсники тоже не сдерживали эмоции. Сзади раздавался шёпот и свист. Кто-то даже вскрикнул.

Если в детстве я представляла, что обращение в зверя занимает минимум несколько минут, думала, что он постепенно увеличивается и зарастает шерстью, то на деле я и не заметила, как Иден обратился гигантским серым волком, а Захари бурым медведем. И медведь, как и заведено природой, превосходил волка размером.

Волк сверкнул здоровой лоснящейся шерстью и, подогнув все четыре громадные лапы, прыгнул прямо в толпу первокурсников!

Всё происходило одновременно быстро в реальности и замедленно в сознании. Огромный серый волк летел на студентов. На меня!

Кто-то завизжал, кто-то бросился бежать, а я замерла как вкопанная, боясь шелохнуться. Ноги потяжелели, будто сделанные из железа, я не могла сдвинуться с места.

Неужели это последний вздох перед кончиной? А я ведь даже не узнала, что за зверь сидит внутри меня.

Я закрыла глаза. Пусть последним, что я увижу, будет не огромная клыкастая пасть, сомкнувшаяся на шее.

— Иден!

Я вновь открыла глаза, ожидая увидеть себя среди неупокоенных душ. Но каменный пол, кирпичные колонны и неброские витражи на окнах оказались реальными.

В шаге передо мной, опираясь на все четыре громадные лапы, застыл волк. Он был крупнее меня в несколько раз и выше на пару голов. Взъерошенная серая шерсть слиплась в нескольких местах острыми сосульками.

По бокам от него напряжённо держались за волчью шерсть учитель и медведь. Захари вцепился чёрными пугающими когтями в серый бок. Дориан одной рукой наматывал на кулак густую шерсть, другую же выставил вперёд, направив на меня прямую ладонь, из центра которой расходились полупрозрачные магические лучи.

— Что ты творишь, Иден? — ректора не было видно за массивной волчьей спиной.

Зато прекрасно слышно.

— Ты с ума сошёл? С каникул бешеный вернулся? — Елене не нужно было даже кричать, чтобы все, кто находился поблизости, сжался от страха, будто грозные слова были обращены не волку. — Второй день ты пугаешь первокурсников, устраиваешь травлю среди собственной стаи, дерешься с медведями! Ты нарываешься, Иден? Быстро стал человеком! Быстро!

Стоило шерсти магическим образом бесследно исчезнуть, как медведь с учителем Дорианом нехотя отпустили обнажённого юношу. Ну, как обнажённого…

Мускулистое тело, тронутое лучами летнего солнца, предстало перед глазами всего на мгновение. Затем, произнеся себе под нос какое-то непонятное слово, Иден сомкнул пальцы одной руки. И в одночасье лоскуты его разорванной одежды слиплись, возвращаясь к исходному виду.

Практически невидимый щит между нами распался.

— Школа восстановления и такое может… — удивился студент, выползая на корточках из-под лавки.

— Этот волк псих!

— И как его сделали лидером?

— Да все волки больные! Надеюсь, я буду медведем.

— Если его не накажут, то я свалю из этой школы! Нафиг надо бояться за свою жизнь каждый день!

— Хм, — единственное, что произнёс волк, окончательно вернув себе человеческий вид.

Дикий, безумный. Зверь.

Я мотнула головой.

Я была согласна с непрекращающимися высказываниями однокурсников.

Чуть не погибнуть от лап чудовищного зверя… в сознании не укладывается. Да я ещё и стояла, как дура. Нарвалась на свою голову!

— Психопат, — я, нахмурив лоб, произнесла, едва он начал разворачиваться, чтобы предстать перед ректором. — Больной!

И что он сделал? Не извинился, не объяснился, а поклонился мне и ушёл.

— Правильно о тебе говорят, волк! — меня забила крупная дрожь. — И ты ещё лидер?!

Чьи-то руки мягко опустились на мои плечи в успокаивающем жесте. Это была одна из студенток, чьего имени я пока не знала.

Девушка усадила меня на лавку и принялась убеждать, что всё закончилось. Я же то и дело оборачивалась в сторону тихо беседующего с ректором волка.

Если он ещё нападёт… я буду готова! Руки сжались в кулаки. Да!

— Всё, Лея, смотри, — нервным тихим голосом прошептала студентка, попытавшись разжать мои кулаки.

Ногти впились в ладони до крови.

— Его уводят, всё хорошо.

Убедившись в правдивости её слов, я кивнула и заверила, что всё в порядке и я уже успокоилась. Девушка велела мне продолжить сидеть и позвать её, если вдруг почувствую себя нехорошо.

Такая милая. Не то, что этот душегуб!

Чуть позже ко мне подошла сама ректор и, пообещав, что разберётся с негодяем, попросила у меня прощения. Я удивилась, но приняла его с улыбкой.

Тем временем начался урок. Волк пропал вместе с медведем и Дорианом.

— Встаньте в два ряда друг напротив друга, — отделив непризнанных от уже «умелых» перваков, ректор вернулась в центр зала. — А теперь

оборотни превращаются в зверя, а затем тут же обратно. И без глупостей!

— Но мы же не умеем в магию восстановления, как они… — скромно прошелестела девушка, которая мне недавно помогла.

Оборотень.

— Можете раздеться заранее, чтобы не портить одежду, — пожала плечами женщина.

Ничего себе! Раздеваться, когда вокруг столько парней! Да девочек потом до конца шестого курса будут стебать!

— Но…

Елена цокнула и велела каждому оборотню развернуться к стене, чтобы не видеть тех, кто напротив.

— А вы, — когда бедняги начали переодеваться, ректор обратилась к остальным. — Вы будете просить своего зверя выйти наружу.

Вот так просто? И как я это сделаю?

— Как? — заглянув в серые глаза, озвучила я вопрос каждого непризнанного.

— Стоите и пытаетесь. Отставить разговоры. Мы начинаем!

Выматывало занятие похлеще любой физической работы. Я чувствовала, как в голове, прямо в сознании, что-то сопротивляется. Будто кто-то не просто закрыл ворота к так называемому внутреннему зверю, а подпёр их горами, даже щель не оставил.

Я присела прямо на холодный пол, обхватив заболевшую голову руками, затем встала обратно, глядя в потолок.

Давай же! Ну, пожалуйста, зверь, давай! Ты же где-то там спишь, просыпайся!

Всё лицо было мокрым, по рукам тоже струился скользкий пот. Я вытерла капельку, упавшую с волос на губу.

Занятие для непризнанных длилось вечность. Оборотней давно отпустили отдыхать, когда последний из них уже свалился на пол и расплылся в позе звезды. Превращаться больше никто не мог.

Мы же корчились во всевозможных позах, пытаясь выдавить из себя хоть какой-то намёк на зверя. У одной студентки получилось удлинить когти, у ещё одного парня призвать крохотный хвост, за который его дружно засмеяли.

Остальные же не могли похвастаться никакими успехами.

Не получилось на первый раз, не получилось на десятый. Постепенно непризнанные оказывались печально сидящими на скамье и лежащими на полу, без сил встать и продолжать занятие. Я осталась одной из немногих, кто продолжал попытки достучаться до внутреннего зверя.

Надеюсь, он у меня не такой, как у Идена.

— Теперь я понимаю, почему нас отправили на урок до завтрака! — заныл студент, стягивая с себя промокшую насквозь майку.

— Да-а-а, — простонал другой парень. — Обычно я ем каждые три часа, но сейчас меня точно вывернет от мысли о стейке.

— Зачем ты сказал? — хлопнул его по голове товарищ.

Всё это время ректор шагала вокруг нас. Иногда выкрикивала советы, которые не помогали. Иногда заставляла терпеть и пытаться ещё.

Пару раз она доставала из кармана маленький блокнотик и призванным магическим пером оставляла там одной ей известные заметки.

— Ладно, салаги, — кажется, женщине самой надоело с нами возиться.

Она взглянула на часы и попросила всех прекратить попытки.

— Приходим в себя и собираемся.

Ректор покинула тренировочный зал первой. Сощурившись, она оглядела каждого студента и, на всякий случай, поинтересовалась, не нужна ли кому медицинская помощь. Убедившись, что все ученики более-менее в порядке, она громко зацокала каблуками, отправившись по своим делам.

Постепенно стонущие и жалующиеся на учёбу и несправедливость ученики буквально поползли отдыхать или есть.

Кстати, столовую я здесь ещё не видела, но настроения питаться не было. Мне хотелось продолжить тренировку. К счастью, никто отговорить меня не пытался.

— Давай, зверь, давай! Волк, медведь, кошка, орёл, ну, хоть кто-нибудь! Ты же там сидишь и всё видишь, всё чувствуешь! — сил не оставалось даже на шёпот, но я намеренно заставляла себя пытаться ещё.

Уговаривала, умоляла, даже угрожала, но тщетно. Зверь молчал, а я уставала ещё сильнее. Даже моргнуть казалось непосильной для меня задачей.

Отчаяние, злость, негодование и грусть боролись между собой за право быть единственным ощущаемым чувством в теле. Потому что нескольким уже не хватило бы места.

— Ты ещё здесь, девочка? Иди отдохни. Ты же первокурсница?

Я попыталась кивнуть, но голова буквально повисла. Шея её уже не держала.

— Чего же ты так с собой? — руки преподавателя сжали мои плечи. — Может, тебе в медпункт? Ты как себя чувствуешь?

— Не надо…

Если бы не лютая усталость и желание отключиться, я бы засопротивлялась Дориану, который отвёл меня к каменной скамье и усадил.

И сам примостился рядом, продолжая придерживать меня за плечи уже только одной рукой.

— Не просто так у вас сегодня лишь один урок, — Дориан принялся оглядывать моё тело. — Ректор Елена продемонстрировала вам наглядно, как сложно быть магическим созданием. Сколько сил и концентрации на это требуется. А ты чего? В первый день насмотрелась на Захари с Иденом и думаешь такой же стать за пару часов? Они оттачивали мастерство годами! И отдыхали столько же!

Преподаватель говорил и говорил, упрекая меня в безрассудстве. Его ладонь то подпрыгивала на моём плече, то сжималась, стоило его голосу прозвучать громче.

— Ты же симпатичная девушка, — в этот раз он аж ущипнул за кожу, и я не выдержала.

Отстранилась от него, но не рассчитала, решив, что я уже полностью ослаблена. Поэтому Дориан продолжил свою фразу, уже глядя на меня, распластавшуюся по полу:

— … ты себя беречь должна.

Моё положение, кажется, его развеселило, судя по приподнятым уголкам губ. Я же, наоборот, мечтала стать жидкостью и просочиться в щели между плитками.

— Давай, — перед моим носом оказалась ладонь, обтянутая коричневой кожаной перчаткой. — Не бойся.

В голову закрались сомнения, и сковала неловкость.

— А то так и останешься тут, пока завтра второй курс не придёт тренировать бой на стилетах.

— Зачем оборотню стилет, если у него есть когти?

— А зачем купцу счёты, если он умеет считать? — парировал учитель Дориан, всё ещё не убирая руки.

— Потому что так легче? — ответила я не подумав. — Но оружие нужно носить с собой, нужно успеть достать! Единственный в нём смысл, если ты непризнанный, но что тогда отличает тебя от простого смертного.

— Ах, вот оно что, — устав ждать от меня действий, Дориан нахально поймал мою руку и одним движением мягко вернул обратно на скамью.

Твёрдый камень захолодил лопатки, но я продолжала намеренно вжиматься в стену, чтобы хоть незримо, но увеличить расстояние между нами с учителем.

Хоть обнимать перестал. Я уставилась на его пепельные локоны. Гладкие, блестящие и здоровые, они струились по белому вороту его пиджака.

Интересно, а сколько учителю Дориану лет? Эта седина от старости или от чего-то ещё?

— Многие непризнанные пытаются самостоятельно выдавить из себя зверя, но ни к чему хорошему это обычно не приводит, — его рука чуть ослабила галстук. — Травмы, психозы, иногда самоубийства, когда ничего не получается.

Он говорил это так просто и легко, как само собой разумеющееся.

— И вам кажется это нормальным? — я вскрикнула. — Они хотят быть полноценными! Хотят стать настоящими оборотнями, чтобы с ними считались и не издевались другие!

Дориан шумно выдохнул и спросил настолько серьезным тоном, что я даже испугалась:

— Над тобой издевались? Унижали за то, что ты непризнанная?

— Нет, но…

Но я слышала разговоры…

— В Академии запрещена травля учеников, — словно зачитал пункт из устава. — У ректора и профессора Канто отличная методика, как разбудить зверя без серьёзных осложнений. Советую следовать их указаниям.

Мужчина поднялся со скамьи и расправил пиджак. В уголках его глаз образовались мелкие морщинки, заметные даже через стёкла очков, когда учитель мне мягко улыбнулся.

Я же разглядывала пылинки на его ботинках, не смея поднять голову.

— Мне кажется, ректор даже из обычного смертного может вытащить звериную душу, — он белозубо улыбнулся и подмигнул. — Поэтому не переживай. У тебя всё получится.

Подбодрив напоследок, Дориан ещё раз уточнил, не хочу ли я посетить медпункт. На всякий случай. Но получив отказ, кивнул и покинул тренировочный зал.

Выдох облегчения сорвался с губ, стоило стуку каблуков стихнуть. Неловкая получилась встреча.

Зато учитель добился своего — заниматься уже совершенно не хотелось. С трудом переставляя ноги, я отправилась в комнату.

В комнате же царил сущий хаос.

Белоснежное постельное бельё устилало пол, одна из подушек растеряла половину перьев, а тёплое одеяло высовывалось из окна.

Я понадеялась, что комплект был не моим. Или хотя бы не единственным.

Должно быть, я обязана была испугаться и тут же броситься собирать постель, попутно ища причину безумия обстановки. Но я с трудом доползла до комнаты и повисла на дверной ручке. Может, упасть на пол, прямо на эту подушку. Нет сил разбираться.

Хотелось усмехнуться. Это всё из-за того, что я опять не закрыла дверь на ключ?

— Лея?!

Крик донёсся со стороны шкафа.

— Вивьен? Это ты?

Я преодолела крайне мучительные сантиметры и распахнула дверцу.

На грудь тут же бросилось нечто, перепугав меня до смерти! Какого… Ноги не выдержали, и я свалилась прямо задом на подушку. Та, с неприличным звуком, растеряла последние перья.

Я безудержно била себя ладонями по груди и животу в надежде смахнуть непонятное создание, которое прилипло к моей куртке. Потерпев поражение, истошно закричала и принялась кататься по полу, пытаясь отодрать от себя это!

Кошмар! Я же сейчас погибну!

И ведь, откуда ни возьмись, появились силы!

Перевернувшись обратно на спину, я вновь оглядела грудь. Ничего. Провела руками по телу и судорожно оглядела себя. Всё чисто. Никаких следов укусов или чудовищ.

— И что это было? — дрожащим голосом спросила сама у себя.

Ответом послужил хруст. Кто-то наступил на какие-то крошки.

Передо мной предстала взъерошенная Вивьен. Она вышла из-за шкафа, будто пряталась за ним.

— Лея! Зачем ты его выпустила?

Из угла комнаты донёсся шелест, будто кто-то шкрябает когтями по полу. Поджав под себя ноги, я повернулась, даже не представляя, что там может быть.

Вивьен осталась на месте, подхватив с моей кровати целую подушку.

Нечто притихло.

Но лишь для того, чтобы через пару мгновений застать нас с соседкой врасплох и зашуршать уже на другом конце комнаты. Как раз таки за вооружившейся мягким предметом блондинкой.

— Убирайся! — Вивьен подпрыгнула на месте и начала размахивать моей бедной подушкой во все стороны, задевая шкаф и кровать.

Существо стремительно пробежало мимо. Тогда-то я и смогла разглядеть его очертания. Что-то небольшое и юркое. Синего цвета.

Я сжалась в комок и попыталась напрячь все мышцы. Возможно, так оно не сможет прокусить мне жизненно необходимые органы!

Пронесясь мимо меня ураганом, оно взобралось на стол и замерло, во все два крупных глаза уставившись на нас. Мы же с Вивьен испуганно глядели на него в ответ.

— Оно жрёт мои румяна, — дрожащим голосом пролепетала соседка и, взяв себя в руки, бросила в существо подушку.

Та задела зеркало и потянула за собой те самые румяна. Повезло, что они оказались твёрдыми и не рассыпались по всей комнате, пачкая полы кровавыми следами.

— Ш! — существо ловко выскочило из-под подушки и оказалось сверху.

Его глаза пылали жёлтым огнём, а изо рта на половину морды высунулся юркий маленький алый язычок с чёрной точкой на кончике.

Я аж привстала на коленях и выпрямила спину. Это существо было мне знакомо.

— Вивьен… — хотела сообщить соседке, что Винсент не опасен.

Но девушка вновь пошла на него уже с одеялом в руках. Всё произошло быстро. И вот уже растрёпанная Вивьен с победной ухмылкой открывает окно. Чтобы выкинуть Винсента, беспомощно беснующегося в тряпке, свернутой на манер мешка!

— Вивьен! Стой!

Но девушка будто не слышала.

— Винсент!

По телу разнёсся жар. Ноги будто обратились пламенем, и я, подгоняемая болью от несуществующего огня, вскочила на ноги и бросилась к соседке.

В голове звенела тишина и расходилась пустота, а перед глазами была лишь одна цель — трясущийся от страха пойманный Винсент. Ох, малыш, как же ты сейчас, напуган!

Удивив соседку своим внезапным наступлением, я крепко обхватила одеяло чуть ниже её руки и дёрнула на себя в безумном порыве. Не ожидала от себя таких сил в этом полуобморочном состоянии! Но думать сейчас могла лишь о возможной гибели доброго друга!

Ткань треснула между нашими ладонями, разделив одеяло на две части. Бедняжка Винсент оказался в моей руке.

— Ты сдурела? Я бы сейчас избавилась от него! — возмущённо отпрыгнула от нас Вивьен и замахала руками.

По её красивому лицу размазались подводка и тушь. Девушка выглядела немного комично. Особенно учитывая её нервные движения.

— Эта тварь! — Вивьен издала звук, похожий на рык. — Ты посмотри, что она здесь устроила!

— Вив… — я плюхнулась на свою раскуроченную кровать и прижала к груди пойманное животное, успокаивающе поглаживая его через одеяло.

Пока что выпускать его нельзя. Он перевернёт всю комнату от негодования и обиды. Но Винсент быстро отходит, я знаю. Он славный мальчик.

— Что «Вив»? Ты такая сердобольная? — Вивьен говорила злобно, принявшись быстро кидать на стол упавшие принадлежности для учёбы и красоты.

Истерзанную подушку она отшвырнула ногой в угол, подняв за собой ворох из медленно закруживших перьев.

— Вивьен, — я попыталась говорить мягко, но губы тряслись, а язык заплетался. — Всё в порядке. Это Винсент.

— Так ты его знаешь? — она обернулся ко мне, взмахнув какой-то кистью. — Ты привезла с собой животное и не сказала? Ты хотя бы представляешь, что со мной было, когда я пришла в комнату, а тут… это!

Говорила она про Винсента или про беспорядок, который он устроил — я не уточнила. Комок в руках притих, поэтому я развернула одеяло и вытащила дрожащую ящерицу наружу.

— Винсент! — искренне улыбнулась рептилии и поцеловала её в лоб.

Затем ещё и ещё, пока не осталось ни малейшего не зацелованного миллиметра на его мордочке.

— Малыш, откуда же ты взялся?

Ящер яркого голубого цвета лишь млел от нежных поглаживаний по спинке.

— Видимо, оно было в твоей сумке, — всё ещё раздражённо проговорила Вивьен. — Ладно. Надо что-то сделать с этим.

Вивьен принялась за уборку, иногда поглядывая, как себя ведёт любопытная ящерица. Винсент смирно восседал на моих коленях, но на каждое новое движение незнакомой для него девушки, озадачено поднимал свой хвост.

На удивление происшествие с Винсентом сплотило нас с соседкой. Видя, в каком я состоянии после затянувшегося занятия, Вивьен под угрозой жестокой расправы запретила мне помогать с уборкой. Она быстренько сходила в прачечную и принесла нам новые комплекты постельного белья, старые же свернула в огромный ком и унесла прятать. Портить местное имущество — запрещено, но Вивьен обещала, что никто не узнает, какая комната виновата в уничтожении подушек и одеял.

Когда она вернулась, я успокаивала ящерицу. Винсент, кажется, проникся Вивьен и нетерпеливо мотал мордой, пока её не было.

— Ты ему нравишься, — улыбнулась я вошедшей.

— Ему нравится моя косметика, — обречённо выдохнула девушка.

Посидев в тишине, нарушаемой лишь хрюканьем ящерицы и вознёй Вивьен, мы разговорились. По душам.

— Ты прости меня за вчера, — не глядя на меня, вдруг произнесла Вивьен.

Он наклонилась, чтобы расстелить простынь, поэтому я не могла увидеть её лицо.

Зато я не на шутку удивилась.

— За что?

— Я была груба, — она замолчала на мгновение. — Это неправильно. Ты новенькая, а я ничего тебе не рассказала.

Что это с ней? Я совсем не обиделась. — Не бери в голову, — я произнесла совсем тихо, чтобы не побеспокоить сладко заснувшего на коленях ящера.

С ним ещё предстоит разобраться. Вот же! Пробрался тайно в сумку, едва заметив, что хозяйку куда-то увозят. Бабушка точно не могла его положить, она даже не знала о существовании Винсента, ведь все животные были под запретом. Даже сельскохозяйственные. Бабуля вообще их терпеть не могла.

— Я за этот день убедилась, что оборотни вспыльчивые и непредсказуемые.

И кратко описала дуэль Идена с Захари, а затем, и последующее нападение волка. Вивьен выслушала не перебивая. Задумчивость на её лице сменилась печалью.

— Да, от Идена можно ждать всего, но он неплохой парень, на самом деле, — застелив свою постель, она прогнала нас с Винсентом и принялась приводить в порядок моё спальное место. — Точнее, он неплохой, как человек, а вот, как парень кошмар! Уж поверь моему горькому опыту!

— О чём ты?

Ящерица подскочила от моего громкого вопроса.

Вивьен серьёзно? Она встречалась с волком? Жаркие, наверное, отношения у них были. Интерес разгорался внутри, и я выпытывающе глянула на Вивьен.

— О том самом. Мы сошлись в конце первого курса, — она быстро разгладила волны на простыни. — А потом поссорились. Но он недолго горевал.

Я прикусила губу от любопытства. Любовные интриги студентов. Проклятье, как мне этого не хватало в школе. А здесь же все взрослые, уже серьёзные.

— Увлёкся непризнанной, которая раскрыла в себе волка и увязалась в его стаю.

— Ох, мне так жаль…

Понятия не имела, что говорят в таких случаях. Лишь раз в жизни утешала безответно влюблённую деревенскую подругу. Но тогда мы убежали на речку собирать ракушки, где она повстречала новую любовь. Браконьера…

— Ну, и поделом ему! — я аккуратно переместила спящего Винсента на свою подушку и накрыла одеялом. — Ты такая красотка! Невероятная! Он просто понял, что не потянет конкуренции за тебя!

— Спасибо.

Только было подступила к Вивьен, чтобы обнять её, как вспомнила, что вчера она дёрнулась от одного только прикосновения. Поэтому глупо замерла на полпути.

Заметившая мою нерешительность соседка, добродушно улыбнулась и сама подпрыгнула, заключив меня в дружеских объятиях.

— Спасибо тебе, — уткнувшись носом в моё плечо, прошептала Вивьен.

— Ты можешь на меня положиться, — так же тихонечко ответила я, счастливая, что обрела здесь подругу. В груди затеплились нежные чувства, желавшие вырваться наружу в виде слёз и комплиментов.

Чуть позже она меня выпустила из объятий и потребовала быстро прыгать в кровать и засыпать. Завтра предстоял полноценный учебный день с тремя двухчасовыми лекциями. На них желательно присутствовать свежей и выспавшейся, а то профессора любят частенько задавать каверзные вопросы на внимательность.

После того, как я отодвинула Винсента подальше и пообещала Вивьен, что он будет вести себя спокойно, я решилась на последний вопрос перед тем, как закрыть глаза и попытаться заснуть.

— Если он… — мне было неловко и спрашивать, и произносить мужское имя, но, проклятье, я не могла сдержать свой язык. — Если он ушёл к волчице, то кто же ты?

Из тёмного угла раздался выдох. Мгновение я не слышала ничего, кроме своего учащенно забившегося сердца. Даже успела решить, что соседка заснула, как та решила ответить.

И услышав её ответ, мне стало больно. Пальцы на ногах подогнулись, а к горлу подкатил неприятный ком.

— Я не смогла раскрыть зверя, — едва слышный голос разрезал тишину. — Непризнанная без намёка на успех.

Я долго ворочалась в постели в неприятных чувствах, пока недовольный Винсент, не ущипнул за локоть, чтобы я, наконец, угомонилась и заснула. Пришлось послушаться, а то кусается эта мелкая зверюга весьма неприятно.

Лекционное занятие начиналось через час после открытия столовой для оборотней. Предполагалось, что студенты обязаны вставать в пять часов утра и проделывать водно-косметические процедуры не больше часа.

Без пяти минут шесть самые резвые студенты уже подпирали двери столовой, желая ворваться одними из первых. Ведь потом не всем хватит мест.

Как и мне сегодня. В небольшом помещении, казалось, собралась вся Академия. Кухарки еле успевали бегать с кухни до окна раздачи, одновременно с этим ругаясь с наглыми чем-то недовольными оборотнями.

Первый свой поход в местную столовую я провела в поисках свободного стула.

— Извини, а можно сесть рядом с тобой?

— Тут занято, — бросила мне заспанная блондинка, тут же облокотившись о спинку скамейки и занимая собой два посадочных места.

— Тут кто-то сидит? — не заметив никаких вещей, я поинтересовалась у студентки.

— Я, — она навалилась на стол и принялась тягуче медленно пить чай из железной кружки.

— Но здесь бы хватило места для нас обеих.

— Проваливай давай, первокурсница, — гаркнул на меня сидящий напротив лысый оборотень.

И для пущего эффекта сверкнул алыми глазами.

Почувствовала, как на моём лбу сходятся брови. Хотелось закричать, привлекая к себе и этой несправедливости всеобщее внимание. И так сесть вообще не куда, так на единственное местечко не пускали!

— Девочка, — шепнул мне ещё один парень, вытащивший изо рта вилку. — Послушай его и иди отсюда, пока Сун не взбесился.

Этот Сун издал неприятный гортанный звук, и мне ничего не оставалось, как повержено уйти. Отвоевать место я бы ещё могла, но сидеть по соседству с разъярённым чудовищем мне сегодня не захотелось.

В итоге, кое-как я жевала мясо на булке, прижавшись к стене столовой. Вынести еду мне строго запретила кухарка. А в первую учебную неделю я пообещала себе не нарушать никаких запретов и только присматриваться к округе.

Выдохнула, когда пришлось стирать с кофты жирное пятно. Кто-то сильно толкнул меня в бок, и мясо слетело с хлеба прямо на мою одежду.

— Извиняй, — прошептал выходивший из столовой грузный парень.

Надо было оставаться в комнате, как Вивьен. У соседки была припасена какая-то еда, которой она и поделилась со мной вчера.

Вивьен редко посещала столовую утром, предпочитая сладко досыпать лишний час и избегать толкучку из невыспавшихся студентов.

В обед, говорят, народу почему-то в столовой меньше. Вроде бы группы распределяются по часам.

Быстро закончив со скромной трапезой, я смахнула с белой одежды оставшиеся жирные крошки и побежала искать нужную аудиторию. Самой первой студенческой лекцией в моей жизни будет «Всеобщая история».

Звучало неимоверно скучно, но посещение было для меня обязательным. Посмотрим, что там за преподаватель.

На деле оказалось ещё скучнее, чем я предполагала. Безбородый дедок в светлом балахоне вещал размеренно и тихо. Так, что я пару раз ловила свою сползающую к столу голову. Другие студенты, тоже не прячась, клевали носом. Удивительно, как сам профессор не заснул.

Мировую историю я и так знала назубок. Ничего нового профессор не рассказывал, лишь зачитывал строки из учебника.

И тогда я решила больше не посещать эти лекции. А на экзамене… пусть назовёт мне любую страницу из этой толстой книги, и я зачитаю её наизусть без подсказки.

Спасибо бабуле. Всеобщая история являлась одной из нескольких книг в нашей скромной домашней библиотеки. И, разумеется, бабушка заставляла меня всё детство её перечитывать, да рассказывать.

Среди первокурсников находились как оборотни, так и непризнанные. Те же лица, что и на вчерашней тренировке с ректором. Я сидела рядом с девочкой-оборотнем, которая не осталась ко мне вчера равнодушной.

Красноволосая с неровными кудряшками по плечи. Девушка первая подошла ко мне с добродушной улыбкой.

Теперь-то я могла познакомиться без каких-либо мешающих обстоятельств. Мы проболтали половину лекции до тех пор, пока профессор не попытался нас рассадить.

Оборотень оказалась медведицей и представилась Анной. Поинтересовалась моим самочувствием. Я поблагодарила её за помощь и предложила ходить на занятия вместе. Анна приняла это предложение с удовольствием. Видимо, она тоже ещё не успела здесь как следует обжиться и завести знакомства.

Так я и обрела свою вторую подругу среди студентов Академии Оборотней.

За занятием историей мира следовала ещё одна история. Но уже ближе к теме. «История оборотничества». Вот на этом курсе точно должны дать ответы на мои бесконечные вопросы.

Отправилась искать кабинет я в одиночку. Перед занятием захотелось зайти в туалет. Анна порывалась пройтись со мной, но её увлёк беседой какой-то парень из медведей, чему моя новая подруга, кажется, была очень рада. Я заверила её, что найду кабинет сама, и мы скоро встретимся на уроке.

За очередным поворотом скрылась серая куртка. Я почувствовала нарастающую неловкость. Вчера же наговорила Идену плохих вещей. Его и так не любят, а я поддалась чужим разговорам и высказала грубости ему в лицо.

Было стыдно. Сильно стыдно. Так, что возникла мысль догнать парня и извиниться, но…

Щёки защипало. Наверняка на них проявился яркий румянец, как бывало, стоило мне заговорить с мужчинами!

И пока я пыталась успокоить нервно зашедшее в скачке сердце, серой куртки и след простыл. Затерялся в одном из бесчисленных коридоров этого замка с лабиринтами. И зачем было строить настолько сложное и запутанное здание? Как сам архитектор смог додуматься до подобного решения? И кто его поддержал?

Я брела вдоль одной из стен. Говорят, чтобы не потеряться, следует придерживаться одной и той же стороны коридора. Я выбрала левую. По дороге разглядывала старинные настенные подсвечники с незатухающими свечами. В каждом медном канделябре находилось ровно по три одинаковые свечи. И горели они слишком ровным и похожим друг на друга пламенем, чтобы быть реальным. Выходит, кто-то поддерживает во всей Академии освещение магией? Я всерьёз задумалась, повстречалась ли мне хоть одна потухшая свеча? Ммм… наверное, нет.

Тихонько отыскала дверь в туалет. Чисто, светло и пахло травами. Видимо, окуривают чем-то приятным, чтобы не раздражать чувствительное обоняние любого оборотня.

Обошла длинный стол для вещей и упёрлась руками в бортики умывальника. Над ним располагалось зеркало.

— Какой же у меня усталый и болезненный вид, — я провела указательным пальцем под глазом, надавливая на проявившийся отёк.

— И как бы я предстала в таком виде перед Иденом?

Палец резко спустился по щеке к губам, которые я резко захлопнула и прикрыла ладонью. Что я только что сказала? Ещё и вслух?

Я не могла признаться себе, что постоянно думала об этом несносном оборотне. Но только о том, что мне было стыдно за свои слова перед ним!

Я продолжала глядеть на своё отражение с распахнутыми в изумлении глазами и ругала себя. Дура! В столовую и на занятия ты, значит, не стесняешься ходить в таком виде. Чем же этот Иден был более особенным, нежели остальные студенты?

Ответ был одновременно так близко, и так далеко, чтобы поймать его и осмыслить.

Мы с волком уже не раз сталкивались за эти три дня в Академии, чтобы считать это случайностью. Хотя это случайность и есть!

Я мотала головой, всё ещё давя ладонью на губы. Не хватало ещё чего вякнуть лишнего, ведь из одной кабинки туалета донеслось шуршание.

Надо уходить отсюда побыстрее, пока я не опозорилась. Вдруг эта девушка слышала мою необдуманную фразу и потом расскажет кому-то, что я влюблена в волка. А это просто недопустимо. Что подумают обо мне остальные? Вивьен? Иден? Его девушка?

Проклятье, у него же есть девушка!

Я оторвала от раковины вторую руку и шлёпнула себя по щеке ладонью. Лёгкая боль отрезвила разум, и я успела выбежать из туалета, пока меня не заметили.

Фух, нашла себе беду на голову.

Отбежав на приличное расстояние, чтобы не быть пойманной, позволила себе отдышаться и раствориться в толпе снующих вокруг оборотней.

Отправившись на поиски нужного кабинета, я запретила себе думать о странном оборотне и о его не менее странном поведении. Я была уверена, что не влюбилась. Такого быть не могло. Скорее меня влёк к нему интерес другого плана.

Мало того, что Иден был непомерно силён, о чём заявлял его статус лидера волков, но и отчего-то мне казалось, что с ним была связана некая тайна. Возможно, мрачная. Возможно, сложная и запутанная.

Все эти неприятные разговоры и шёпот, извечно следующие за парнем по пятам — вот, что меня привлекало по-настоящему. Что мог такого натворить Иден, чем не оставлял ни одного студента равнодушным?

И это мне предстояло выяснить. Ведь Лея не будет Леей, если не придумает себе авантюру и не влезет в неё с головой. И пусть на этот раз дело было настолько деликатным.

Моё дико бившееся сердце не верило, что Иден мог кого-то там убить, как шептались студенты. Будь это правдой, его бы исключили? Верно?

Что-то в этой истории было не так.

Но его «нападение» на меня не давало покоя. Что это означало? Очевидно, парень не желал меня покалечить, а то бы никто не успел сдержать взбесившегося волка. Он позволил себя остановить.

Отыскав верный кабинет, я облизнула губы и прикрыла густыми волосами опухшее лицо. Сейчас я узнаю про оборотней, кем сама и являлась, а загадочных студентов оставим на потом.

Лекция началась довольно бодро.

— Профессор, скажите, — и вновь, моя рука устремилась вверх.

Молодая женщина кивнула, разрешая говорить.

— Какие звери, на самом деле, могут покровительствовать нам? Кроме волков, медведей и орлов?

Готовая к этому вопросу профессор сначала пыталась уговорить меня дождаться, когда она сама дойдёт до этой темы во время лекции. Но я упросила её рассказать сразу.

— Я не устану повторять, что человек может обратиться лишь в одного из четырёх животных. И это: волки, медведи, орлы и кошки.

— Но, профессор, я слышала, что мальчик из одной деревни обернулся крысой и проник на морское судно, чтобы… — какая-то девчонка оказалась столь же любопытна, что и я.

Однако преподаватель прервала её.

— Это легенда. Если вы будете внимательно меня слушать и не пропускать занятия, то ни одну такую услышите, — строго объявила женщина. — Обыкновенные смертные боятся и нас, и любой магии, поэтому принимают всякую нелепость и случайность за волшебство и козни колдунов. А теперь прошу вас успокоиться и слушать лекцию дальше, а то мы уже не успеваем.

Учебный день выдался долгим. Третью историю я выдержала с трудом. «История письменности и языков»… повеситься можно. Казалось, сейчас нас быстро обучат древнейшим магическим проклятьям, но нет.

— … так называлось слоговое письмо, изобретение которого происходило на протяжении…

И тогда я позволила себе задремать.