Несносный лорд Келси

Глава первая

1816 год

— Наследство?

Неужели это правда и она не ослышалась? Леонора нахмурилась и озадаченно взглянула на сидящего перед ней пожилого человека. В ее серых глазах засверкали зеленовато-голубые искорки. Сегодняшний гость Леоноры прислал ей письмо с просьбой о встрече, после чего предпринял утомительное путешествие из Лондона в Букингемшир для того, чтобы повидать ее.

Мистер Уорвик протер толстые стекла пенсне и снова водрузил его на переносицу.

— Вы не ожидали наследства, мисс Винсент? — спросил он, и в его водянисто-голубых глазах отразилось недоумение. — Разве мистер Чарлз Винсент не упоминал о своем желании сделать вас единственной наследницей?

— Нет, — ответила Леонора. — Я уже давно не получала вестей о двоюродном дедушке. Мне казалось, наследовать после смерти Чарлза Винсента должен мой дядя эрл[1].

Леонора сидела на кушетке в гостиной поместья Торнстон-Парк, ничем не выдавая бушевавший в ее душе восторг. Дедушка Винсент, достопочтенный Чарлз Винсент, младший брат ее деда (который, между прочим, носил титул эрла Челстоука), не был богат, но и от нищеты тоже не страдал.

Наверное, ей достанутся кое-какие деньги — если только дед не оставил после себя одни долговые расписки, как это сделал отец Леоноры. Когда достопочтенный Перегрин Винсент разорился, его жена и дочь оказались на улице, без гроша в кармане. Мать Леоноры была так потрясена случившимся, что вскоре последовала за мужем в мир иной.

Леонора же, превыше всего на свете ценившая независимость, стала гувернанткой двух дочерей мистера и миссис Фарлинг, живших в поместье Торнстон-Парк. Прошло семь лет, девочки выросли, и перед Леонорой встала проблема поиска другого, наверняка не столь хорошего места, а потому забрезживший впереди лучик свободы показался ей поистине ослепительным.

— Как я понял со слов моего клиента, мисс Винсент, — деловито продолжил поверенный, — он всегда с нежностью вспоминал о вас. Ему было известно, что ваш дядя не предложил вам поселиться в его семье. Мистер Винсент знал, что вы не замужем, и решил улучшить ваше положение.

— Нет, дядя предлагал мне переехать к ним, — честно ответила Леонора.

— Однако вы отказались?

— Да, я предпочитаю сама зарабатывать себе на жизнь, а не быть на побегушках у леди Челстоук.

Слабая улыбка тронула губы поверенного.

— Понятно. Вероятно, мой клиент догадывался о ваших чувствах. Он… скажем так, недолюбливал леди Челстоук.

— Вот оно что… — Леонора улыбнулась и крепче сжала сложенные на коленях руки, словно пытаясь подавить нарастающее волнение. — А как велико мое наследство?

— Мой клиент оставил вам, мисс Винсент, все свое состояние, за вычетом небольшой суммы, которую он завещал камердинеру.

Сидевший напротив Леоноры на жестком стуле с высокой спинкой, мистер Уорвик заглянул в лежавшие у него на коленях бумаги и протянул руку к стакану мадеры, который ему предложила хозяйка дома. Леонора несколько раз глубоко вздохнула, стараясь побороть нетерпение.

Наконец мистер Уорвик заговорил:

— Ваш двоюродный дедушка оставил вам дом в Бате — весьма неплохой, рядом с Аббатством. Вы бывали в Бате?

Леонора покачала головой.

— Дом построен довольно давно, — продолжил поверенный, — однако по размерам он превосходит великолепные модные здания с террасами, которые спроектировали Джон Вуд с сыном[2]. Дом расположен недалеко от Насосной залы и Купален, а до магазинов на Милсом-стрит вы без труда сможете дойти пешком. Для того чтобы попасть в залы Верхнего Собрания, где проводятся ассамблеи и балы, вам придется нанимать экипаж. Если же вы пожелаете продать дом, полагаю, вы сумеете получить за него немалую сумму.

Леонора собралась, было ответить, однако поверенный явно не желал, чтобы его прерывали.

— Сейчас нижние этажи арендует друг покойного мистера Винсента.

Леонора снова нахмурилась:

— И этот арендатор не собирается съезжать?

Мистер Уорвик отвел глаза и кашлянул.

— Если не ошибаюсь, договор об аренде истекает лишь через пять лет.

— Понятно. Если он не съедет, я, вряд ли сумею выручить за дом его полную стоимость, не так ли?

Мистер Уорвик снова отхлебнул вина, стараясь скрыть некоторую неловкость.

— Вероятно, вы правы, мисс Винсент, — ответил он. — Однако, помимо недвижимости, у моего клиента были капиталовложения — в основном в пятипроцентные облигации, а также некоторые деньги на счету в банке. Разумеется, надо будет выплатить кое-какие долги и выделить камердинеру причитающуюся ему сумму, но все равно у вас останется более трех тысяч фунтов. Это не слишком много, — поспешно добавил он, предвидя разочарование Леоноры, — однако, если сложить проценты по ценным бумагам и ренту, которую платит лорд Келси, вы сможете жить вполне безбедно, когда переберетесь в дом вашего дедушки. Или же можете сдать ему и верхние комнаты, увеличив, таким образом, свой доход.

Леонора вовсе не была разочарована. Господи, да о каком разочаровании может идти речь, когда теперь у нее есть крыша над головой и собственный, пусть и скромный, капитал?

В голове у нее родился план. Молодость уже прошла, ей двадцать пять лет, но ведь женщины и старше ее выходят замуж. По правде, говоря, Леоноре отчаянно хотелось иметь семью, и свой дом с детской, и мужа, который, если ей повезет, полюбит ее и которому она сможет ответить любовью.

— Я бы предпочла осмотреть дом, прежде чем принимать какое-либо решение, — сказала она.

Мистер Уорвик кивнул:

— Весьма благоразумно с вашей стороны.

Они договорились, что, как только она соберется посетить Бат, он попросит одного из своих коллег представлять ее интересы.

Леонора подписала необходимые бумаги, и поверенный собрался удалиться, но тут его перехватила сгоравшая от любопытства миссис Фарлинг. Ее полные щеки горели румянцем, а необъятная грудь взволнованно вздымалась.

— Мистер Уорвик, неужели вы хотите отправиться в Лондон уже сегодня? — воскликнула она и всплеснула руками, так что накинутый на ее плечи газовый шарф едва не упал на пол.

Мистер Уорвик поклонился.

— Нет, мадам. Я сниму комнату в трактире у почтовой станции и отправлюсь в обратный путь завтра утром.

— Боже мой, плохого же вы о нас мнения, если думаете, что мы позволим вам остановиться в трактире! Вы должны — слышите, должны! — воспользоваться нашим гостеприимством.

— Мадам, вы — воплощение доброты. Я с радостью принимаю ваше приглашение.

Леонора понимала, как мистер Уорвик счастлив, что ему не придется ночевать в кишащем клопами и блохами почтовом трактире, но это означало, что она должна будет отвечать на бесчисленные вопросы за ужином. А ей так хотелось побыть одной и подумать о свалившемся на нее счастье!

Как выяснилось, мистер Уорвик никогда не бывал в доме своего клиента в Бате, а потому не знал, в каком он состоянии, как не мог ничего сказать и о том, что за человек арендует нижние этажи. Ни намеки, ни прямые расспросы не помогли миссис Фарлинг вытянуть из поверенного больше, чем он поведал Леоноре.

— Мадам, я намерена вскоре уйти от вас, — сказала Леонора. — Может быть, вы разрешите мне отправиться в Бат через две недели?

— Так скоро! — ахнула миссис Фарлинг. — Как же будут скучать без вас мои девочки! Муженек, ты должен убедить дорогую мисс Винсент задержаться у нас подольше!

Флегматичный мистер Фарлинг предпочитал, как можно меньше заниматься домашними делами. Он что-то неразборчиво проворчал и вытер губы салфеткой.

— Почему бы тебе не оставить мисс Винсент в покое? Пусть поступает, как ей угодно, — ответил он.

Лорд Келси нечасто пользовался моноклем, который висел на атласной ленте, прикрепленной к его элегантному темно-желтому жилету. Однако сейчас он поднял монокль, чтобы рассмотреть открытое лицо молодого юриста, что сидел напротив него за столом кабинета.

— Так дом теперь принадлежит этой женщине? — спросил лорд Келси, нахмурив брови.

— Да, милорд. Покойный мистер Винсент оставил ей все свое состояние, за вычетом вознаграждения камердинеру. Леди сможет жить безбедно, получая проценты с капитала мистера Винсента и ренту, которую принесет ей этот дом.

— Ммм… — В темно-серых глазах лорда Келси отразилось раздумье. — А велика ли стоимость дома?

— Вы говорите о цене при продаже, милорд? С учетом проживающего арендатора?

Лорд Келси кивнул, и поверенный, чье имя было Когган, назвал сумму.

— А если я предпочту съехать?

Когган помедлил несколько секунд и назвал более высокую цену.

— Так я и думал, — отозвался эрл. — Уверен, она обрадуется, если я предложу что-то среднее. Нельзя допустить, чтобы она поселилась наверху. Подобное обстоятельство будет означать пренебрежение всеми правилами приличий. Так ей и передайте.

— Непременно, милорд, — почтительно произнес Когган, — но у нас почти нет времени. Я только вчера получил письмо от мистера Уорвика с поручением представлять интересы мисс Винсент, когда она прибудет в Бат и вступит в права наследования. Она приезжает в среду — с намерение поселиться в доме покойного деда. Поскольку мистер Уорвик не был осведомлен о том, что вашей светлости было угодно разместить в арендуемой вами части дома, мисс Винсент также пребывает в неведении.

— Вот как? — Келси приложил палец к губам и задумался, а затем начал расхаживать по кабинету. Он был хорошо сложен, и строгий покрой темно-желтых брюк и зеленого сюртука весьма выгодно подчеркивал его безупречную фигуру.

Внезапно лорд Келси остановился, постукивая длинными пальцами по моноклю, который вертел в другой руке. Затем он повернулся к поверенному. Вокруг глаз лорда лучиками разбежались морщинки, а уголки красивых, чувственных губ поползли вверх. Однако это была недобрая улыбка.

— В таком случае мне придется самому принять ее и объясниться. Чем скорее она все узнает, тем лучше. Я постараюсь убедить ее, что желание поселиться здесь выходит за рамки приличий, и скажу, что готов выкупить у нее дом.

Леонора прибыла в Бат с двумя чемоданами, в которые были аккуратно уложены все ее пожитки. Она уговорила Клариссу Ворт, свою подругу и дочь местного викария, сопровождать ее в качестве компаньонки и предложила Долли, одной из горничных в поместье Торнстон-Парк, перейти к ней на службу. К немалому удивлению Леоноры, мистер Фарлинг настоял на том, чтобы она совершила путешествие в его карете, и послал расторопного лакея, и тот помог девушкам удобно разместиться в трактире при почтовой станции, где они переночевали.

Когда карета подъехала к Бату, короткий зимний день уже клонился к вечеру. Кларисса издалека высмотрела высокую башню Аббатства, а Леонора была очарована теплым, сливочно-желтоватым цветом камня, из которого были выстроены здания. Сидевшая между ними на откидном сиденье Долли глазела по сторонам, открыв от восхищения рот.

Карета продолжила путь по улицам, лавируя между экипажами — здесь были четырехместные ландо и парные двуколки, почтовые дилижансы и фаэтоны, элегантные кабриолеты, фургоны и телеги. Носильщики сновали взад и вперед, таща портшезы. Пешеходы — наряженные по последней моде отдыхающие, лакеи в ливреях, офицеры в красных или голубых мундирах, торговцы в темной одежде, рабочие в потертых блузах — двигались важно и величаво либо торопливо и деловито. Слуги толкали кресла на колесиках, в которых сидели укутанные в пледы больные, приехавшие лечиться на водах.

Карета пересекла тенистую площадь, свернула в короткую аллею и почти сразу остановилась перед большим зданием на перекрестке двух улиц.

Кованые решетки с затейливым Узором отгораживали окна подвальной части дома от дорожки, что вела ко входу. Лакей спрыгнул с облучка и опустил подножку.

Поджидая, когда Кларисса и Долли выйдут из кареты, Леонора разглядывала дом. На резном фронтоне красовалось название — «Моррис-Хаус». Дверь почти сразу отворил дворецкий в темно-серой ливрее.

— Я — мисс Винсент, — представилась Леонора. — Лорд Келси ожидает меня.

Из глубины дома появился мужчина в элегантном черном костюме, его шейный платок и высокие уголки накрахмаленного воротника сорочки сверкали белизной.

— Вы совершенно правы, мэм, — сказал он и жестом отпустил дворецкого. Тот повиновался, но его напудренный парик еще некоторое время виднелся в полумраке. — Разрешите представиться: Дигби Синклэр, к вашим услугам.

Он поклонился. Леонора, не зная, какое положение занимает этот господин, ответила ему церемонным кивком.

— Его светлости известно, что вы желаете поселиться в апартаментах покойного мистера Винсента, — ровным тоном продолжил Дигби Синклэр.

Леонора начала испытывать легкое раздражение оттого, что ее так долго держат на пороге, а потому голос ее прозвучал чуть более резко, чем ей хотелось:

— По крайней мере, на некоторое время. Прошу вас, позвольте мне войти.

— Разумеется, мэм. — Однако он не посторонился. — Его светлость просит, чтобы ваш багаж внесли по лестнице с другой стороны дома. Так будет удобнее. — Он посмотрел мимо нее. — Может быть, ваша служанка займется этим? А вы тем временем переговорите с его светлостью.

Леонора нахмурилась. Войти в дом через черный ход? Да ни за что на свете!

— Надеюсь, его светлость принимает?

— О да, мэм. Он ждет вас.

— Отлично. Я с радостью повидаю его. А кто вы?

— Его управляющий, мэм.

Управляющий? Леонору кольнуло любопытство. Наверное, этот эрл слишком стар, чтобы самому заниматься делами…

Она обернулась к Долли:

— Подожди меня в карете, пока я не решу, что делать с нашим багажом. — Затем она взглянула на управляющего. — Доложите его светлости обо мне.

Пусть он и эрл, но ведь она, как-никак, внучка эрла.

Синклэр поклонился:

— Извольте пройти за мной, мэм.

В просторном холле справа и слева виднелись закрытые двери, а наверх поднималась широкая лестница. В холле стоял круглый столик с серебряным подносом, скамья и несколько разномастных стульев. Откуда-то слышался приглушенный гул мужских голосов. Леонора указала на стулья:

— Подожди меня здесь, Кларисса.

Синклэр постучал в дверь слева от лестницы и, открыв ее, объявил:

— Мисс Винсент, милорд.

Он произнес это в меру почтительно, однако, уловив нотку скрытого веселья, прозвучавшую в его голосе, Леонора подумала, что этот представительный человек лет сорока, должно быть, на короткой ноге со своим хозяином. Он отступил, пропуская ее, и она заметила в его голубых глазах выражение, которое с годами научилась быстро распознавать. Она ему понравилась.

Но ей было все равно, какого о ней мнения этот Синклэр. Сейчас надо разобраться с его хозяином. Леонора вздернула подбородок и величаво проплыла мимо управляющего прямо в логово льва.

Высокий, довольно молодой мужчина поднялся из-за письменного стола, за которым разбирал какие-то бумаги, и вежливо поклонился.

— Мисс Винсент…

Леонора присела, отвечая на приветствие.

— Милорд…

Они помолчали, разглядывая друг друга. Лорд Келси был высоким и стройным, хорошо сложенным джентльменом лет тридцати с небольшим, с коротко стриженными каштановыми волосами, уложенными по последнему слову моды. В лице его трудно было бы найти какой-нибудь изъян: Леонора видела высокий лоб, темно-серые глаза, обрамленные на зависть пушистыми ресницами, прямой нос и довольно выразительный рот. Вот только подбородок лорда Келси казался чересчур волевым и решительным.

Блэз Дэнсер, эрл Келси, наследник маркиза Уиттонби, решил, что мисс Леонора Винсент являет собой образец уже немолодой и пуритански нетерпимой в вопросах нравственности гувернантки. Он понял это по ее одежде, по манере держать себя, по тому, как она смотрела на него. Однако от лорда не ускользнула строгая, истинно классическая красота ее лица, не показавшегося, впрочем, эрлу привлекательным из-за застывшего на нем надменного выражения.

Из-под узких полей старенькой бархатной шляпки с поникшими шелковыми цветочками выбивались пряди светло-русых волос. Их цвет идеально гармонировал с коричневой дорожной накидкой, краешек которой эрл успел заметить под распахнувшимся серым плащом. Глаза девушки, в которых непостижимым образом смешались оттенки серого, зеленого и голубого, в оправе золотистых ресниц, глядели на эрла с плохо скрытой досадой. Он с трудом подавил улыбку.

— Вы ли, — спросила Леонора, наконец, едва скрывая отчаяние оттого, что часть ее дома занимает такой молодой мужчина, — вы ли лорд Келси, мой арендатор?

— Да, мадам. — Эрл жестом пригласил Леонору присесть на стоящий напротив письменного стола стул, а затем сел сам. — Должен признаться, — непринужденно начал он, — смерть мистера Винсента потрясла меня. Мы с ним отлично ладили. Я был немало удивлен, если не сказать больше, узнав, что он оставил свое состояние внучке.

— Да, милорд, меня тоже удивило его решение. Я много лет не получала никаких вестей от дедушки Винсента.

— Значит, вы не ожидали наследства, — с удовлетворением заметил эрл. — В таком случае, мадам, надеюсь, вас заинтересует мое предложение. Я готов выкупить у вас дом. Если вы разумно распорядитесь деньгами, то сможете безбедно жить, где бы вы ни пожелали.

Леонора изумленно уставилась на него. Подумать только, а она еще размышляла, не поселиться ли где-нибудь в другом месте! Впрочем, это было еще до того, как она увидела чудесный дом дедушки Винсента и познакомилась с арендатором, этим надменным и самоуверенным индюком.

— Напротив, милорд, это я готова выкупить у вас аренду. Вам, должно быть, безразлично, где жить. Не сомневаюсь, что в Бате найдется достаточно комфортабельных домов.

— Но, мадам, именно здесь у меня свое дело. Леонора удивленно подняла брови.

— Дело, милорд? Вот не думала, что джентльмен вашего положения снизойдет до торговли!

— Торговли, мисс Винсент? — В его надменном голосе прозвучала ледяная враждебность. — Вы ошибаетесь. Я устроил в моей части дома клуб для избранных. Даже сейчас, если вы прислушаетесь, вы сможете разобрать голоса моих клиентов. Надеюсь, теперь вы понимаете, как неудобно будет вам жить тут. Леонора ощутила, что руки ее начинают дрожать, и чуть сильнее сжала сумочку.

— Клуб? — переспросила она. — Пьянство? Азартные игры?

Он улыбнулся. У этого дьявола была на редкость привлекательная улыбка. Леонора с трудом сдержалась, чтобы не улыбнуться в ответ. Нет, нельзя поддаваться его обаянию!

— И то, и другое, мисс Винсент. Но я также предоставляю гостям читальню, а в столовой им подают угощение и напитки. Только две комнаты отведены под карточные игры.

Леонора сжала губы.

— Игорный притон в моем доме! — обвиняющим тоном произнесла она.

— Называйте, как вам будет угодно, мадам. — Он не опустится до того, чтобы спорить с этой святошей. — Как я понимаю, раз вы с таким неодобрением относитесь к роду моих занятий, вы передумали и не станете въезжать сюда?

К его удивлению, она улыбнулась. Неожиданно для себя эрл почувствовал, как тело его весьма необычным образом отозвалось на ее улыбку.

— Напротив, милорд. — Она с вызовом взглянула на него. — Если это не причинит вам слишком большого беспокойства, — (от него не укрылась колкая ирония в ее голосе), — я распоряжусь, чтобы наш багаж пронесли в верхние комнаты по парадной лестнице. Полагаю, так слугам будет удобнее — ведь лестница черного хода наверняка уже.

Лорд Келси никак не ожидал, что она станет возражать, и сейчас почувствовал нарастающее раздражение. Неужели ее ничто не остановит? Внезапно ему в голову пришла удачная мысль.

— Вы ведь еще не осмотрели комнаты, мисс Винсент, — напомнил он ей.

— Я также не ожидала обнаружить в моем доме игорный притон, — с напускным дружелюбием отпарировала она. — В котором часу закрывается ваш клуб?

— В три часа ночи, мисс Винсент. Мы открываемся и подаем завтрак в десять. Если пожелаете, я буду счастлив как-нибудь показать вам мой клуб до открытия. — Он поднял монокль и окинул ее вызывающим взглядом, хотя на губах его играла беззаботная улыбка. — Так вы решили остаться? Признаюсь, это идет вразрез со всеми приличиями.

Леонора проигнорировала его слова.

— Лорд Келси, я имею право жить в моем доме. И поселюсь тут немедленно, а в девять часов завтра утром я намерена осмотреть ваши комнаты.

— Превосходно. — Черт возьми, не может же он выставить ее на улицу! — Тем временем прошу вас подумать о моем предложении выкупить дом, мисс Винсент. Если вы не хотите продавать его, я готов арендовать также и верхний этаж.

Леонора встала.

— Ваше предложение, милорд, было бы для меня весьма лестным, если бы я не имела желания жить в доме, который завещал мне дедушка. Хочу предупредить вас, что, как только я устроюсь в комнатах, которые он занимал, я намерена поговорить с моим поверенным о возможности прервать договор аренды. А теперь не будете ли вы так любезны и не позволите ли занести в дом наш багаж?

Соблюдая правила вежливости, эрл встал одновременно с ней. Они направились к двери, но вдруг Леонора остановилась. Несмотря на свой не самый маленький рост, ей пришлось запрокинуть голову, чтобы заглянуть в темные, непроницаемые глаза лорда Келси.

— Кстати, я вспомнила о кухне. Кажется, дедушка пользовался ею вместе с вами? Я намерена делать то же самое. И моей горничной надо подыскать комнату.

— Мадам, — изысканно-вежливо ответил эрл, — разумеется, вы вправе пользоваться кухней, если договоритесь об этом с моим поваром, месье Андрэ. Между прочим, Чарлз, то есть мистер Винсент, заказывал у меня еду, а я в конце каждого месяца выставлял ему счет.

— Надо думать, астрономический, — сухо отозвалась Леонора.

— О нет, мадам. Он лишь оплачивал продукты. Услуги месье Андрэ включены в арендную плату.

Леонора помолчала, размышляя, стоит ли ей поступить так же.

— На первый месяц я попробую придерживаться устоявшихся правил, — проговорила она. Через месяц, если ей повезет, его уже тут не будет.

— Я передам месье Андрэ ваше решение, мисс Винсент. Ваша служанка сможет забирать еду, когда пища будет готова. Кроме нее, вас никто не сопровождает?

— Со мной компаньонка, милорд, вернее, подруга. Без нее я бы не рискнула поселиться здесь, не подавая повода к досужим разговорам. — Она метнула на него безмятежную, как и у него, улыбку. — Присутствие мисс Ворт, дочери священника, предотвратит возможный скандал. У вас ведь в Бате наверняка полно сплетников?

Эрл расхохотался:

— Мисс Винсент, общество невозможно представить без болтунов и любителей посудачить. Надо думать, ваше решение вызовет немалые толки, однако, если вы будете благоразумны, ваша репутация не пострадает.

Глаза ее недобро сверкнули.

— Милорд, обещаю уведомлять всех, с кем я познакомлюсь, о том, насколько отвратительным нахожу ваше занятие, равно как и о моем решении выселить вас отсюда.

— Полагаю, мадам, вас ожидает разочарование. Если же вы желаете находиться подальше от игорного притона, не лучше ли все-таки переехать самой?

Леонора вызывающе вздернула подбородок.

— Никогда! — воскликнула она и вышла в холл.

Кларисса вопросительно посмотрела на Леонору. А та оглянулась на следовавшего за ней джентльмена.

— Милорд, позвольте представить вам мисс Ворт, мою компаньонку. Кларисса, это мой арендатор, лорд Келси.

Густо покраснев, Кларисса вскочила и ответила на чопорный поклон эрла.

— Прошу меня простить, — извинилась Леонора и направилась к двери, чтобы попросить Мэттью и Долли внести багаж через парадную лестницу.

— Мэттью, когда вещи будут наверху, займись, пожалуйста, каретой. Ты знаешь, что надо делать. А денег у тебя хватит?

— Да, мисс. Мистер Фарлинг не поскупился.

— Отлично! И все же спасибо, что ты помог нам в пути.

Леонора вручила кучеру монету и обернулась к эрлу.

— Надеюсь, кто-нибудь проводит нас наверх?

— Я сам провожу вас, мисс Винсент, но лишь сегодня. Впоследствии вам в часы работы моего клуба придется пользоваться лестницей с черного хода.

Леонора презрительно фыркнула.

— Вы хотите сказать, что я не смогу пользоваться парадной лестницей в собственном доме? Плохо представляю, как вы надеетесь помешать мне, милорд.

— Это условие заложено в договоре аренды, — самодовольно отпарировал Келси. — Естественно, ваш дедушка, являясь членом клуба, имел полное право входить и выходить через парадный вход в любое время.

Он слегка посторонился, пропуская двух джентльменов, что вышли на площадку второго этажа. Леонора заметила, что они были весьма и весьма навеселе, и их наглые, бесцеремонные взгляды показались ей оскорбительными. Тряхнув головой, она продолжила подниматься по ставшей более узкой лестнице и, наконец, оказалась на третьем этаже перед ширмой, загораживающей дверь.

— Надеюсь, вы понимаете, сколь неприятными могут быть случайные встречи с малознакомыми людьми, если вы станете пользоваться парадной лестницей, — негромко проговорил Келси и наклонился, чтобы отпереть дверь, едва не касаясь Леоноры. — Хотя, разумеется, вам нечего опасаться нежелательных вторжений, если вы будете держать свою дверь на замке. — Он передал ей ключ.

Леонора вошла в маленький холл, в который выходило с полдюжины дверей. Тут было гораздо просторнее, чем она ожидала, и настроение ее сразу улучшилось.

— Чарлз… то есть мистер Винсент, — продолжил эрл, — придерживался консервативных взглядов. Вероятно, вы решите многое тут изменить. — Он распахнул дверь комнаты, окна которой, судя по всему, выходили на фасад здания. — Тут была его гостиная.

Сгорая от любопытства, Леонора заглянула внутрь и увидела двойные окна с коричневыми портьерами, удобное кожаное кресло, письменный стол и множество книжных полок.

— Тут очень уютно, — сказала она и внезапно поежилась: воздух в комнате был сырой и промозглый. Однако мебель, похоже, еще крепкая и книги выглядели заманчиво, а вот драпировки надо сменить. — Думаю, мне понравится здесь.

Эрл понял, что она говорит искренне. Ясное дело, понравится. Мрачное убранство комнат как нельзя лучше подходило для жилища унылой, ограниченной гувернантки.

Черт бы ее побрал! Ему вовсе не хотелось иметь дело с отрицательно настроенной особой женского пола, которая, в довершение всех несчастий, не только оказалась владелицей дома, но еще и собралась поселиться у него над головой.