Несравненная любовь Христа

Вконце земного служения Христа сопротивление усилилось. Чтобы понять Господа и Его миссию в нашем грешном мире, последуем за Ним в храм, где он произнес свою последнюю проповедь; затем в сад, к кресту, в могилу, а из опустевшей могилы — на престол славы.

Зная, что дни Его уже сочтены, Христос начал иллюстрировать Свои истины острее и ярче. Идею притчи о хозяине, который насадил виноградник и отдал его виноградарям для возделывания (Мф. 21:33—44), Он позаимствовал из пятой главы Книги пророка Исайи (ст.1—7): «Виноградник Господа Саваофа есть дом Израилев», — сказал пророк. Виноградари, собиравшие и давившие виноград, символизировали руководителей Израиля, а слуги, которых хозяин посылал за плодами, — пророков. Сын же, Которого нечестивые виноградари убили, был не кем иным, как Самим Господом.

Никакая другая притча не проливала столько света, как эта, потому что в ней Он сознательно исключил Себя из числа пророков. Он не слуга, а Сын. В притче раскрывается отношение нации к вестникам Божьим: они «иного прибили, иного убили, а иного побили камнями». И, наконец, «послал он [хозяин] к ним своего сына, говоря: „Постыдятся сына моего"». Но вместо того, чтобы с почтением встретить сына, они «схватили его, вывели вон из виноградника и убили». Этот трагический конец, хотя и тяжело об этом говорить, был печальным, кульминационным моментом Его служения. «Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст», — сокрушался Иисус (Мф. 23:37, 38).

За два дня до Пасхи было поспешно созвано заседание синедриона. Это был высший совет иудейской нации, состоявший из семидесяти членов. Сюда входил и высший суд первосвященников, книжников и старейшин. Заседания синедриона нередко сопровождались разногласиями и раздорами. На этот раз все сошлись в одном — деятельности Иисуса нужно положить конец, даже если это будет означать Его смерть.

Христос знал об этом. Знал Он и то, что через считанные часы разразится страшная буря. Он старался сообщить Своим ученикам некоторые важные истины. Поэтому Иисус наставил их тому, как приготовиться к Пасхе.

Когда ученики собрались в верхней горнице, атмосфера была гнетущей. «Был же и спор между ними, кто из них должен почитаться большим» (Лк. 22:24). Если бы они знали, что уже находятся в тени креста и что Господь уже готов пожертвовать Своей жизнью за них и за весь мир, их поведение было бы совсем другим!

На столе лежали символы: закланный агнец, символизировавший Агнца Божьего; горькие травы, напоминавшие о жестоких испытаниях, перенесенных их предками в египетском рабстве; чаша с солью, символизирующая слезы, пролитые в Египте; пресный хлеб — образ «чистоты и истины» (1 Кор. 5:8).

Для учеников, неоднократно отмечавших Пасху, эти предметы мало что значили. Но для Иисуса все было полно особого смысла. Израиль стал нацией, когда освободился из египетского рабства, а знаком освобождения являлся пасхальный агнец, кровью которого были помазаны дверные косяки их домов. Каждый год Израиль отмечал это событие. Пасха была, таким образом, не только памятником освобождения, она пророчески указывала на Агнца Божьего, Который понесет на Себе грех мира.

Бог становится слугой

Та особая Пасха отмечала переходный период между двумя великими религиозными системами: это был закат национального Израиля и утренняя заря вселенской церкви. Когда ученики ожидали пасхальной трапезы, Иисус встал, зная, что «Он от Бога исшел и к Богу отходит… взял полотенце, и препоясался… и начал умывать ноги ученикам» (Ин. 13:3—5).

Существовал обычай, по которому гостям, приходящим в дом, слуги мыли ноги, покрытые дорожной пылью. Обычно это делал самый незначительный слуга, возможно, даже раб. Но в верхней горнице не было слуг, готовых исполнить такое служение, поэтому ученики разместились за столом не омытые. Сердца учеников надлежало очистить от духа раздора и своекорыстия. Итак, Он встал, снял верхнюю одежду, взял полотенце и препоясался. Влив в умывальницу воду, Он начал мыть ноги Своим ученикам, и даже омыл ноги Своему предателю. За исключением Иуды все были глубоко тронуты Его поступком. Гордый, честолюбивый Иуда ничуть не смирился, а, наоборот, еще больше озлобился. «Он не может быть Господом славы, — сказал он себе, — иначе Он не унизился бы до выполнения такой низкой работы». Бедный Иуда! Как мало он знал о том, что такое смирение и какую радость оно несет!

Омыв ученикам ноги, Иисус сказал им, а значит, и всем христианам: «Если это знаете, блаженны вы, когда исполняете… Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам» (ст. 17,15). Ногоомовением Иисус показал им нечто великое. Он сначала очистил учеников, а затем, предложив хлеб и вино, заложил основание Церкви живого Бога.

Пасха была семейным праздником, и в этом духе Иисус служил символами Своего ломимого тела и пролитой крови. Во время этой дружеской трапезы Он дал Своим ученикам последнее наставление. В нем были утешительные слова о Святом Духе и небесном доме, в котором приготовлено много обителей. Пасхальный праздник они закончили молитвой и пением.

Молитва Иисуса записана в семнадцатой главе Евангелия от Иоанна. Христос переживал за будущее Своих учеников, на которых возложил ответственность за распространение Благой вести в погибающем мире. Его молитва раскрывает Его тревогу: «Отче Святой! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы». «Да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня» (ст. 11, 23). Его дело на земле было почти закончено. Все предначертанное Он выполнил, осталось последнее: принести Себя в жертву за грех. В этом величайшем прошении, поистине первосвященнической молитве, каждое слово было произнесено с властью.

Теперь последуем за Ним из той верхней горницы в Гефсиманию, где так часто уединялся Иисус. Само слово «Гефсимания» означает «выжимание масла». Это место находилось на склонах Масличной горы в оливковой роще. Часть ее, заросшая деревьями, сохранилась до сих пор.

Первое посещение Гефсимании

Это было давно. Перед тем как пойти в этот прославленный сад, — в моей жизни это было впервые — мы почти целый день бродили по окрестностям старой части Иерусалима. Уже поздней ночью мы с другом пошли на это историческое место. Тогда роща была больше, чем сегодня. Светила луна, и деревья бросали причудливые тени. По дороге мы почти не разговаривали, и, войдя в сад, молча сели под искривленными деревьями. Затем преклонили колени для молитвы, и в это время услышали раскаты грома.

Где–то здесь Господь славы сражался с неистовствующей бурей зла и скорби. Разразившаяся над нами гроза как бы выразила наши размышления о переживаниях Христа. Мы возвращались в город, насквозь промокшие, но чувствовали присутствие Того, Кто преклонял колени на этом месте девятнадцать столетий назад.

Когда в ту ночь Иисус пришел в сад, Его ученики заметили, что с их Учителем что–то происходит. Никогда до этого они не видели Его таким подавленным и молчаливым. Печальным голосом Он сказал: «Душа Моя скорбит смертельно». Это была не обычная скорбь. Он знал, что должно было вскоре произойти.

В верхней горнице Христос привел слова пророка Захарии: «О, меч! поднимись на пастыря Моего и на ближнего Моего, говорит Господь Саваоф: порази пастыря, и рассеются овцы!» (Зах. 13:7). Он был уверен, что пророчество относится к Нему, ибо знал, что встретит нечто большее, чем насмешки людей, — Он будет «поражаем, наказуем и уничижен Богом» (Ис. 53:4).

С каждым мгновением Он приближался к этой ужасной пропасти отчаяния. Сможет ли Его человеческое естество выдержать всю силу искушений? Сможет ли Он вынести приближающуюся борьбу, когда все силы ада выступят против Него? Его охватила тоска, какой Он никогда не испытывал. Остановившись с учениками в этом укромном месте сада, Он попросил их бодрствовать и молиться. Сам же отошел немного в сторону, пал ниц и молился: «Отче Мой, если возможно, да минует Меня чаша сия».

Исполнялось пророчество, записанное в Пс. 41:7, 8: «Унывает во мне душа Моя… Все воды Твои и волны Твои прошли надо мною». Он чувствовал тяжесть и силу Божьих волн, хлынувших на Него. Накатись хотя бы одна из таких волн на нас, мы были бы полностью сокрушены. Все волны Всемогущего были готовы обрушиться на Него.

Об этом эмоционально пишет Абрахам Кьюпер: «Господь Бог установил границы морским водам, но клокочущим и ревущим волнам океана Божьей ярости, направленной против греха, нет границ… Бездонна глубина этих вод и беспредельна их мощь. Собранная воедино эта сила ударила Иисусу прямо в лицо. В этом — сущность страстей Господних, в этом — непостижимая тайна той великой печали, которую перенес Муж скорбей» (Абрахам Кьюпер. Смерть и воскресение Христа, с. 13).

В этом беспримерном по глубине страдании мы можем видеть отвращение Бога к греху. В Послании к Евреям говорится: «Он… с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления Могущему спасти Его от смерти; и услышан был за Свое благоговение; хотя Он и Сын, однако страданиями навык послушанию» (Евр. 5:7, 8).

Христос становится грехом за нас

В Библии сказано, что «не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех» («Он стал грехом за нас» — англ. пер. 2 Кор. 5:21). Это был наш грех — грех всего человечества, Он же не сделал никакого греха. Будучи безгрешным, Христос взял на Себя грехи всей человеческой семьи. Он не мог отказаться ни от одного из ее членов.

В ту ночь в Гефсиманском саду на Него навалились все самые мерзкие и отвратительные грехи. Наша природа греховна, поэтому грех нередко кажется нам привлекательным. Но у Него была безгрешная природа, и для Него грех был самым ужасным, самым отвратительным и невыносимым оскорблением. Несмотря на это, Он должен был погрузиться в его мрачные глубины. Он «стал грехом» не для того, чтобы наслаждаться им, а чтобы уничтожить его и притом так, чтобы Вселенная больше никогда не страдала от его чудовищных последствий. Христос не разделил грех с нами — Он понес грех за нас.

Как же Ему — Мужу скорбей — пришлось страдать под этим великим бременем! Всеми струнами Своей души Он чувствовал тяжесть навалившегося на Него греха целого мира. Из глубины Своей безмерно страдающей души Он восклицает: «Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия!» Однако тут же добавляет: «Впрочем, не как Я хочу, но как Ты». Он говорит не как поверженный на колени кем–то высшим. Он не выражает горького разочарования, не возмущается. Молитва Христа — это молитва доверия и покорности. Он — и Божий Сын, и Сын Человеческий. Как Сын Божий Он принимает волю Отца; как Сын Человеческий Он страдает вместо нас.

Взгляните на Него, изнуренного и измученного. Трижды Он подходит к Своим ученикам и просит их бодрствовать с Ним. Но они снова и снова засыпают. «Не могли бы вы один час пободрствовать со Мною?» — обращается Он к ним и вновь возвращается на место молитвы. В ужасно мучительной борьбе Иисус припадает к холодной земле. Он один стоит против всех сил тьмы.

Крупные капли росы падают на Его измученное тело. Кажется, природа плачет, сострадая своему Создателю. Несколько дней тому назад Иисус был подобен лесному исполину. Теперь же Он повержен яростной бурей. Его человеческое естество на пределе возможностей. Какое это невероятное зрелище для ангелов: Сын Божий, окруженный легионами сатанинских сил!

Если бы смертные могли увидеть смятение, охватившее ангельский сонм на небе, когда Отец отнял Свой свет и Свою любовь от Единородного Сына, они лучше бы поняли, как ужасен и непереносим для Него грех.

Когда все было поставлено на карту, когда в руке Страдальца задрожала чаша скорби, небеса отверзлись, и свет пронзил облако сгустившейся вокруг Иисуса тьмы: один из самых могущественных небесных ангелов, находящихся в присутствии Божьем, явился в Гефсиманию. Он явился не для того, чтобы взять чашу из дрожащей руки Спасителя, но чтобы дать Ему силу выпить эту чашу скорби и заверить Его в любви Отца. Христос, Богочеловек, в течение всего Своего пути нуждался в поддержке Неба.

Все библейские писатели сообщают о Его необыкновенной по силе борьбе в Гефсимании, но евангелист Лука, «врач возлюбленный», упоминает об одной особенно выразительной детали: «И, находясь в борении, прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю» (Лк. 22:44). Слово «капли» по–гречески означает «тромб», откуда произошло наше слово «тромбоз» — сгусток крови. Новая английская Библия так и переводит это слово — «сгусток крови».

Пьер Барбе, выдающийся французский специалист, разъясняет это так:

Это в какой–то мере объясняет выражение Священного Писания: «Сражаться до крови, подвизаясь против греха» (см. Евр. 12:4). Хотя это и редкое явление, однако феномен выделения с потом сгустков крови известен медицинской науке. Например, описывая смерть короля Франции Карла IX, Вольтер пишет:

«Болезнь, которая унесла его, очень редка: кровь сочилась из всех его пор. Это заболевание случается либо из–за сильнейшего страха, сильнейшего взрыва чувств, насилия, или же по причине подавленного состояния».

«В результате такого сильного кровотечения с поверхности кожи значительно снижается сопротивляемость организма, — говорит Пьер Барбе. — Кожа при этом становится очень нежной и болезненной, и, следовательно, менее устойчивой к ударам и другому насилию, которые предстояло перенести этому Узнику от рук солдат и толпы».

В тот час страшных мучений грехи всего мира всей тяжестью давили на страдающего Спасителя. Казалось, Его жизни пришел конец.

Вот, что происходило в Гефсимании, когда Он начал «переживать смерть за каждого человека». В других местах Священного Писания сказано, что Он был «страшно поражен» и «очень печален», когда «страх смерти» охватил Его душу. Здесь в Его борьбе проявилось нечто, свойственное только Ему. Все это Он пережил отнюдь не за добрых или праведных людей, а за нечестивых.

«И к злодеям причтен»

Ученики никогда не видели Своего Учителя таким, как в этот час. Кровавый пот струился по Его лицу. Он во всей полноте познал, что значит быть разделенным с Богом. Те тяжелые, мучительные переживания, которые испытал Он, перенесет каждый отвернувшийся от Бога. Страдая вместо нас как нарушитель святого Божьего Закона, Он «к злодеям (к нарушителям закона — англ. пер.) причтен был» (Ис. 53:12). Это можно перефразировать так: «Он числился среди беззаконников».

И это был Тот, Кто не допустил ни одной греховной мысли, не сказал ни одного недоброго слова, не совершил ни одного немилосердного поступка. Что же удивительного в том, что Он уклонялся от этого последнего ужасного испытания, где Ему пришлось занять место каждого самого низко павшего грешника и испытать поразительные страдания за наши нарушения?! Только таким образом Он мог понести грех всего мира.

Искуситель находился здесь же, чтобы внушить Христу, что человечество не заслужило Его жертвы. «Зачем Тебе так страдать? Перестань это делать и вернись к Своему Отцу», — нашептывал он. Но взор Иисуса был устремлен в будущее. Он видел трагическую судьбу человечества. Он слышал стенания обреченного мира, отчаянные вопли заблудившихся, мучительные стоны погибающих. Он решил, что спасет человека любой ценой, чего бы Ему это ни стоило.

Принимая это решение, он перешагнул ту черту, за которой уже нет возврата. Взяв в дрожащие руки горькую чашу скорби, Христос осушил ее до дна, в то время как ангел с небес ободрял Его.

Битва выиграна. Он возвратился к Своим ученикам. Они все еще спали. Ни единого слова порицания не сорвалось с Его уст. Нежным, ласковым голосом

Он спросил: «Вы все еще спите и почиваете?» (Мк. 14:41). В страшной схватке с силами тьмы Он исполнил пророчество Исайи: «Я топтал точило один, и из народов никого не было со Мною… Я смотрел, и не было помощника; дивился, что не было поддерживающего; но помогла Мне мышца Моя» (Ис. 63:3—5).

Прошло немного времени, появилась шумная толпа. Иисус произнес: «Пришел час: вот предается Сын Человеческий в руки грешников. Встаньте, пойдем: вот, приблизился предающий Меня». Разъяренная толпа заполнила место молитвы Христа. Священники, старейшины, солдаты, чернь, ведомые предателем, бесцеремонно и грубо нарушили уединение Учителя.

— Кого вы ищете? — спросил Он, выступая вперед.

— Иисуса Назорея, — ответили они. Мужественно, безбоязненно Иисус произносит:

«Это Я». При этих словах Божественный свет озарил всех присутствующих. Иоанн записал: «Они отступили назад и пали на землю» (Ин. 18:6). Поднявшись, Иуда подошел к Христу с таинственным приветствием: «Радуйся, Равви!» — и поцеловал Его.

«Друг, для чего ты пришел?» — с состраданием спросил его Иисус. Затем с печалью добавил: «Целованием ли предаешь Сына Человеческого?» Казалось бы, такое обращение должно было пробудить совесть Иуды. Но, увы, он потерял чувство чести, преданности, человеческой нежности. Отдав себя в руки сатаны, Иуда теперь не в силах был противостоять ему.

Последнее милосердное дело Христа — исцеление Своего врага

Стремясь защитить Учителя, Петр быстро извлекает меч и наносит удар слуге первосвященника. Не будучи воином, он не сумел поразить цель. Этот пылкий апостол был готов сражаться, но не был готов страдать. Ему следовало бы попросить совета у Господа! Но он проявил инициативу. Как жаль! И вновь Иисус являет Свою любовь, исцеляя раненого человека. Это чудо исцеления было Его последним чудом. В момент Его незаконного ареста Иисус проявил милосердие к врагу. Это был самый удивительный Арестованный из всех, когда–либо задержанных на нашей земле.

Когда ученики увидели, как уводят их Учителя, они похолодели от страха. Обескураженные и смущенные, ученики убежали, оставив Его одного. Иисус сказал: «Вот, наступает час, и настал уже, что вы рассеетесь каждый в свою сторону и Меня оставите одного; но Я не один, потому что Отец со Мною» (Ин. 16:32). Но позже, когда Он висел на кресте, оставил Его и Отец, потому что Христос должен был «принять смерть за каждого человека», за каждого потерянного грешника.

Удивительная картина! Судья всей земли предстал перед судом земным! Он мог бы избежать всего этого, если бы только захотел. Одно Его слово — и каждый ангел во славе поспешил бы спасти Его. Однако, согласно Божьему замыслу, ни одно небесное существо во Вселенной не могло прийти и занять Его место, заменить Его. Только Он один, Сам Творец мог спасти человека. Только Он, имеющий жизнь в Самом Себе, мог уплатить цену грешника, потому что «человек никак не искупит брата своего и не даст Богу выкупа за него» (Пс. 48:8).

В Своей последней молитве в саду Иисус просил силы испить эту ужасную чашу страдания вместо нас. Он «с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления Могущему спасти Его от смерти; и услышан был за Свое благоговение» (Евр. 5:7). Евангелист Лука отметил, что ангел явился с неба, чтобы служить Ему, укрепить Его в критический момент (см. Лк. 22:43). Без этой поддержки Иисус мог бы умереть прямо в саду. Страшное ощущение ярости Божьей было таким реальным, что, казалось, вот–вот уничтожит и Его жизнь.

Охваченный этим беспримерным страданием, этот Муж скорбей страдал вместо нас, и тяжесть греха была столь сокрушительной, что Он едва не умер в саду. Судьба всего человечества висела на волоске. Да, Иисус мог встать с молитвы, вытереть пот с чела и вернуться к Отцу. Но Он вытерпел «такое над Собою поругание от грешников» (Евр. 12:3) и претерпел все до конца.

Постоянно ли вы благодарите своего Господа за такую удивительную любовь? Искренне ли принимаете Его как Своего Спасителя? Если еще нет, сделайте это, не откладывая!