Нет места магам

Глава 5. Сбой в программе

В понедельник Ивена ждала Линдмана на допрос. Стрелки часов уже приближались к двум, но его все не было. Не явился он и через пятнадцать минут. Ивена все это время пыталась дозвониться до мага, но его телефон был недоступен. Это стало напрягать и раздражать, и она уже усомнилась в порядочности и благих намерениях мага.

Пришлось вызвать Мориса и отправиться прямиком к Линдману домой. Негодование Ивены росло с каждой секундой, и она представляла, как сейчас выскажет все этому человеку. Но открывать дверь он не спешил. Ивена постучалась еще сильнее, и наконец-то раздался щелчок.

Не ожидая приглашения, Ивена влетела в коридор. В глазах Кастора четко отразились недоумение и удивление, а после — небольшой испуг. Ивена быстро оглядела мага. На нем была обычная растянутая футболка с логотипом известной музыкальной группы и домашние штаны, словно он никуда не собирался идти.

— Господин Линдман, мне бы очень хотелось узнать, почему вы не соизволили явиться на допрос в назначенный час? — раздраженно выпалила Ивена. Сохранять спокойствие стало тяжело. — Почему я вынуждена тратить свое время, дергать водителя и ехать за вами домой? Вы вообще знаете, что такое ответственность? Вешаете мне лапшу на уши про то, какой вы хороший, но даже не можете выполнить элементарное обязательство!

— Я же отправил вам сообщение. — Кастор озадаченно потер голову рукой, глядя на Ивену.

— Никаких сообщений от вас не поступало, так что не нужно так нагло врать. Думаете, что я глупая и поведусь на столь нелепые отговорки?

Разговор прервал внезапный грохот. Оба обернулись в сторону гостиной, из которой виновато выглянула маленькая девочка, которой на вид было около четырех лет. Увидев Ивену, она выпучила большие глаза, изумленно ахнула и медленно подобралась к Кастору. Спрятавшись за его ногами, она потянула за штанину, как бы прося, чтобы он присел. Кастор так и сделал.

— Тея, побудь пока в гостиной, поиграй. Хорошо? — он произнес это таким ласковым тоном, что Ивена приподняла брови от неожиданности. Гнев начал потихоньку стихать, уступая место нежданной неловкости.

Игнорируя просьбу мага, девочка продолжила стоять и с опаской смотреть на Ивену.

— Тебя что, эта тетя заберет? — еле слышно спросила Тея, указывая на нее маленьким пальчиком.

Глаза Теи мгновенно наполнились слезами, задергались нижняя губа и подбородок. Кастор и Ивена переглянулись, после чего он бережно прижал девочку к себе, но та все еще не отводила напуганного взгляда от незваного гостя.

— Не заберет, не волнуйся, моя маленькая. — Кастор погладил ее по голове и вдруг спохватился. — Кстати, ты случайно не трогала мой телефон?

Тея медленно и неуверенно покивала головой, подтверждая.

— А куда ты его дела? — насторожился Кастор.

Отстранившись, девочка побежала в комнату и из завала игрушек достала телефон. Подойдя к Кастору, она виновато протянула его. Оказалось, что он был выключен.

— Тея, ну я же просил тебя его не трогать. — Кастор включил телефон и проверил сообщения. Там, очевидно, было пусто. Он раздосадовано обратился к Ивене: — Похоже, она его случайно удалила из диалога. Простите, не углядел. Ребенок…

Он посмотрел на девочку, и та начала беззвучно плакать. Кастор вновь обнял ее.

— Зачем ты лазила в нем?

— Я хотела поиграть, — Тея всхлипнула.

— Твоя мама для чего столько игрушек здесь оставила? Чтобы ты в них играла, а не в мой телефон, — причитал Кастор, но делал это очень спокойно, не повышая голоса, чтобы не пугать еще больше. — А то ты потыкаешь чего-нибудь, а мне потом разбираться. Больше не трогай, хорошо?

Она опять покачала головой, утыкаясь Кастору в плечо и крепко обнимая за шею.

— Скажи этой тетеньке, чтобы она ушла, — дрожащим шепотом произнесла девочка, но Ивена услышала. — Я не хочу, чтобы тебя забрали. Я боюсь.

— Куколка, я же сказал, меня не заберут. — Он успокаивающе погладил ее по спинке. — Мы сейчас поговорим, и она уйдет, а я продолжу с тобой играть. Договорились? Иди пока что на кухню, можешь достать из коробки сразу две конфетки. И не плачь. Я скоро приду.

Тея схватила лежащего рядом плюшевого слона, вновь со страхом в заплаканных глазах глянула на Ивену и быстро умчалась на кухню.

У Ивены ком в горле встал. Она привычно старалась держать лицо, но стало ужасно неприятно, что маленькая девочка так ее восприняла, испугалась, словно Ивена — монстр. Она пожалела, что дала волю эмоциям и громко возмущалась, когда только пришла. Должно быть, ребенок это услышал. Теперь Ивене не хотелось смотреть в глаза Кастору.

— Еще раз прошу прощения за это недоразумение, — серьезно произнес он, и в голосе слышалось сожаление. — Не думал, что у Теи получится случайно удалить сообщение. Видимо, я не закрыл наш диалог, а как только отвлекся, она взяла телефон и начала баловаться с ним.

До этого Кастор был при Ивене достаточно уверенным и сдержанным, но теперь пребывал в смятении, от чего казался уязвимым. «Надевает иногда маску. Так же, как и я порой. А на деле самый обычный, живой человек» — подумала Ивена.

— Это ваша дочь? — поинтересовалась она, глядя в сторону кухни.

— Племянница. Моя сестра хирург, работает по сменам, а свою дочь часто оставляет мне, так как я работаю удаленно и могу уделять ей время. Сегодня она не планировала отдавать мне Тею, но ее срочно вызвали, поэтому пришлось отменить нашу с вами встречу. Но вышло вот так. — Кастор растерянно всплеснул руками.

— Полагаю, девочка знает о том, что вы маг, раз так испугалась?

— Знает. От близких людей я не скрываю этого… Больше не скрываю. Предвещаю ваш дальнейший вопрос. Относятся ко мне нормально. Моя семья видит во мне человека, а не грешного мага, каким видите вы.

Кастор произнес это с долей укора, и Ивена все-таки посмотрела на него. Он говорил про всех инквизиторов, но ей казалось, что только о ней. Знал бы, что именно он поселил в ее голову неподобающие периодические мысли о том, что маги могут быть нормальными.

— Вы так сказали, будто сами считаете, что маги — это не люди.

— Так считаете вы. Разве нет?

В серых глазах мелькнул вызов, будто Кастор ждал определенного ответа. Но вместе с этим в них была какая-то надежда услышать что-то иное. Не то, что обычно говорят инквизиторы. Однако Ивена не могла себе такого позволить, поэтому проигнорировала вопрос.

— Значит, ваша семья вас принимает… — протянула она. — А другие люди? Коллеги, друзья, бывшая жена, возлюбленная?

Кастор лукаво улыбнулся.

— Как хитро вы соскользнули к теме о моей личной жизни.

— Я выполняю свои обязанности, задавая вам все необходимые вопросы, — невозмутимо ответила Ивена. — Поверьте, если бы не работа, ваша личная жизнь меня бы совершенно не интересовала.

Облокотившись на стену, Кастор прикусил губу, исподлобья глянул на Ивену и низко произнес:

— А если не поверю?

Теперь уязвимой почувствовала себя Ивена. Она решила и на этот вопрос не отвечать. Слишком много маг о себе возомнил, раз уже не первый раз пытается ее спровоцировать.

— Вы ушли от ответа на мой вопрос, — холодно указала она.

— Вы с моими вопросами поступаете точно так же и подаете мне тем самым дурной пример, — парировал Кастор.

— Я не обязана отвечать на ваши вопросы, а вы на мои обязаны.

Маг расслабленно пожал плечами, как бы соглашаясь.

— С коллегами об этом я не говорил и не считаю нужным. Нас связывают чисто рабочие отношения. Друзей у меня не очень много, но те, что есть, ничего против не имеют, раз продолжают называться моими друзьями. По поводу бывшей жены… — Он нахмурился, отводя взгляд. — Ей это не нравилось, но не думаю, что этот вопрос сейчас актуален. Она в моей жизни больше не участвует. А на данный момент ни в каких отношениях я не состою.

Почему-то от последней фразы Ивена почувствовала облегчение, но тут же мысленно поругала себя за это. Какая ей разница, что он один? Что с того? Линдман точно не тот, на кого стоит глаз положить.

— Вы довольны? — поинтересовался он.

— Мне плевать, в отношениях вы или нет, — не успев подумать, сказала Ивена.

— Вообще-то я имел в виду, довольны ли вы тем, что я ответил на все ваши вопросы, — подловил Кастор, и его губы растянулись в хитрой улыбке.

У Ивены внутри все вспыхнуло. Как она могла попасться на такой ерунде? От раздражения и злости на себя она стиснула зубы, но после напустила на себя привычное равнодушие.

— Знаете, господин Линдман, мне надоело стоять и общаться в вашем коридоре. Явно не лучшие условия для нашей беседы.

— Ах да, беседа. Как вы любите это слово, — вновь усмехнулся Кастор, продолжая пребывать в игривом настроении. Испытывать вину он явно перестал. — Согласен, в коридоре не очень удобно. Неужели все-таки намекаете на то, чтобы перебраться на кухню, и на чай с печеньками? Вы в прошлый раз так и не предложили, когда мы беседовали, — на последнем слове он сделал особый акцент, — а я могу предложить.

Как бы Кастор ни пытался разрядить обстановку, Ивене становилось только хуже. Будто опять какой-то груз лег на душу. Маг ведет себя так, будто она просто обычная девушка, которая пришла к нему в гости. Или он делает это специально, как бы издеваясь? Разве может маг проявлять дружелюбие к инквизитору и заигрывать? Наверняка только ради собственного самоутверждения.

— На данный момент лучше предложите это своей племяннице.

Именно в эту минуту Тея осторожно выглянула из кухни, глядя на двух взрослых. Ивене вспомнилось, как бережно Кастор обращался с ней, как она испугалась. Вновь стало неловко и возникло чувство, что она здесь лишняя.

— Считайте, что на сегодня разговор закончен, — подытожила Ивена, — но впредь попрошу быть ответственнее, следить за ребенком и за телефоном. До встречи, господин Линдман.

— До свидания, госпожа Ноттен.

Она быстро вышла. Настроение сделалось самым паршивым. Спешным шагом Ивена вернулась к машине, открыла дверь, села и резко ее захлопнула. Морис, который в это время мирно курил сигарету, вздрогнул и уставился на коллегу.

— А где маг? — поинтересовался он, выпуская дым.

— Нянькой заделался. Заводи уже машину и двигаем обратно. — Ивена дергано пристегнулась.

— Не понял. — Морис продолжал смотреть недоуменно. — Нянькой? Ты его с собой не потащила, что ли?

Ивена повернула голову к Морису и бросила раздраженный взгляд.

— А ты видишь его здесь? Нет? Значит, не потащила. А сил невидимости вроде как не существует, по крайней мере, не обнаружены еще. Так что перестань спрашивать меня о глупостях. И так время потратили, еще и болтаем без толку. И хватит уже курить, надоело! Вся твоим дымом провоняю!

Никогда ранее Ивена не разговаривала с Морисом подобным грубым тоном. Она часто могла поворчать, но это не воспринималось серьезно, и Морис любил по этому поводу шутить, пытаясь поднять настроение себе и Ивене.

— Да ладно, чего взъелась-то, ворчунья? — Морис выставил руки перед собой, после чего завел машину. — У тебя месячные начались, что ли? Конфетку съешь, может, успокоишься. Хоть сразу всю пачку, а то еще кусаться и драться начнешь.

В этот раз Ивена не посмеялась, но и ничего не ответила, лишь попыталась усмирить свой пыл. Ехали они молча. Морис не стал дальше беспокоить Ивену, а включил свою любимую музыку.

Ивена сама толком не понимала, что ее так сильно вывело из себя, и она начала в голове это анализировать. Больше всего злили не заигрывания Линдмана, не то, что он не смог прийти на допрос, а то, что Ивена уловила искру симпатии к нему. Ей понравилось, как он общался с ребенком, понравились его честность, открытость и какая-то простота, и эти непрошеные чувства грызли изнутри. Она знала, что обязана быть еще жестче, не должна сочувствовать магу, и уж тем более не должна позволять ему разговаривать с ней подобным образом. Знала и корила себя за то, что не может. Общение с Кастором что-то всколыхнуло в душе, и это переворачивало привычное представление о магах.

Маги порой умеют хорошо манипулировать, пытаясь вызвать жалость или вину у самих инквизиторов. И у Ивены эта вина все больше росла. Только вот действительно ли дело в манипуляции? Или маг в чем-то прав? В голове эхом раздавались его слова о том, что магия может быть направлена во благо, может кого-то спасти. Вероятно, некоторые люди допускают такое, но никто не говорит в открытую. Так не принято. Так думать грешно.

Но Ивена думала. А еще снова вспомнила слова начальника о том, что было бы неплохо казнить этого мага, вспомнила маленькую девочку, ее испуганные глаза. «Тебя что, эта тетя заберет?». А если бы она забрала? Если бы его приговорили к казни, как бы кроха это пережила?

Закрыв глаза, Ивена начала глубоко дышать, пытаясь утихомирить свои эмоции. Не зря их учили, что не стоит инквизиторам проникать на личную территорию мага и общаться с ним там, это может вызвать неподобающие чувства по отношению к нему и привязанность.

— Может, это было специально подстроено? — произнесла Ивена себе под нос.

— Ты о чем? — спросил Морис, делая музыку чуть тише.

Ивена задумалась, стоит ли говорить, но все-таки решилась. Может, это прогонит ее наваждение? Может, Морис приведет ее мысли в порядок?

— Да я об этом Линдмане. Он сказал, что отправлял сообщение, будто не сможет прийти на допрос из-за своей племянницы. Ему ее сестра привезла. У меня никакого сообщения не было, и он сказал, что это девочка его случайно стерла из диалога, а телефон выключила. Девочка еще так на меня смотрела, словно я враг народа, потому что дядьку ее хочу забрать.

Ивене вновь стало обидно и горько, что ее так восприняли, но она продолжила:

— И я же поверила в это. А сейчас думаю: может, это специально? Вдруг он… Ну… Подговорил девочку, чтобы попытаться меня растрогать и вызвать чувство вины, манипулировал, чтобы и на допрос не идти?

— Да по-любому так и есть, — уверенно воскликнул Морис, словно это вполне очевидный факт. — Или ты вдруг возомнила, что маги честные? Да был бы он такой, то заявился бы давно к нам, а он мало того, что скрывался, так еще и с места преступления сбежал. Ты из-за него так загрузилась?

— Не люблю, когда меня заставляют в чем-то сомневаться.

— Так ты и не сомневайся, тут даже думать не о чем. Очевидно, он просто издевается над тобой. Захотел выставить себя героем, а после попытался сделать так, чтобы ты прониклась к нему сочувствием. Чистой воды манипуляция. Так что на следующем допросе я бы на твоем месте в такой угол его загнал, чтобы он даже слово «магия» произносить боялся.

Ивена посмотрела на Мориса. Простой, хороший, веселый парень, готовый всегда прийти на помощь, поддержать, поднять настроение. Может ли он быть неправ в данной ситуации? Ответ в голове прозвучал сам. Может. Задумывался ли он когда-нибудь хоть на секунду о том, что магия может приносить пользу? Вряд ли. А что бы сказал, если бы ему когда-то маг помог? Тоже бы считал, что это из плохих побуждений? Ивена боялась озвучивать свои дальнейшие мысли, углубляя тему. Достаточно того, что она уже невольно продемонстрировала свою слабость, а этого быть не должно.

— Так и сделаю, — бросила Ивена, держа серьезное лицо.

— Вот и правильно, — улыбнулся Морис, — вот это я понимаю — инквизитор Ноттен. Безжалостная, справедливая. Так держать!

То, что считалось комплиментами, в этот раз Ивена восприняла совсем не так. Слово «безжалостная» ей совсем не понравилось, ведь она не считала себя монстром. И точно ли она действует справедливо? Например, когда приговаривает к казни? Когда наказывает магов за то, что они пытались помочь?

«Боже, прости меня за мои грешные мысли. Что же со мной происходит?» — подумала Ивена про себя и посмотрела на небо. Грешный Кастор Линдман. Так хотелось злиться именно на него, обвинять, ненавидеть за то, что вторгся своими действиями и высказываниями в мысли Ивены, но она просто не могла. Совесть не позволяла этого делать, обвиняя саму Ивену.

Вечером дома тоже лучше не становилось. Ивену сковывало внутри и казалось, что она задыхается. Срочно требовалось отвлечься, поговорить с кем-то, и Ивена позвонила маме. Может, самый близкий человек хоть как-то поможет? Но о чем бы они ни говорили, душило непреодолимое желание завести разговор о магах.

— Мам, скажи, — неуверенно начала Ивена, — а тебе когда-нибудь помогали маги? Я имею в виду именно своими способностями.

— Доча, ты о чем? Какая помощь? — Мона ахнула. — Никогда маги об этом даже думать не станут. Да и, знаешь, пусть не думают. Это же огромный грех. В их руках такая сила и мощь, которой можно лишь причинить вред.

— Ну разве прям совсем никто из них не делал ничего хорошего? — с надеждой спросила Ивена. — Может, не именно тебе, а кому-то из знакомых?

В трубке повисло молчание на несколько секунд. Мона, видимо, пыталась вспомнить какие-нибудь случаи.

— Бывали, конечно, моменты, когда кто-то из магов поступал хорошо, да простит меня Бог за такие слова. Правда, это было не со мной. Но вот если говорить именно о применении магии, то мне однажды коллега рассказывала, как маг телекинетик вытянул пулю, когда в ее мужа кто-то выстрелил. Он был военным и выполнял какое-то задание. Давно было, уже подробностей не помню, но, говорили, пуля вошла глубоко. Получается, что маг помог… А еще мне рассказывала тетя Зуэлла. Помнишь ее? Так вот, маг ей понижал температуру, когда она сильно болела. Хотя тут спорный момент, ведь при температуре организм борется с вирусами, а маг не давал этого делать. Но она чувствовала себя легче. Зуэлла утверждала, что этот маг ей хотел помочь, но кто его знает? Может, он ее так совсем убить хотел, а выставил себя в хорошем свете. В общем, разные бывали случаи, но это не значит, что магам стоит доверять. Они могут специально выставлять себя героями, но совсем не являться таковыми. Я им никогда не верю. Ивена, родная, а почему ты спрашиваешь?

Лежа на кровати, Ивена прикрыла глаза. Одной рукой она прислонила телефон к уху, а другой вымучено потерла лицо. Зажмурилась. Рассказы мамы только укрепили ее сомнения. Ведь случаев помощи может быть гораздо больше, чем об этом говорят. Просто люди не воспринимают это как помощь.

— Понимаешь, мне несколько раз подряд попадались маги, которые пытались… как бы действовать во благо. Один маг спас девочку от идиота, который пытался ее ограбить, ударил и угрожал, другой защищал свою семью, а одна девушка облегчала боль незнакомой женщине, сращивая сломанную кость. И я что-то задумалась над этим…

— Ивена, побойся Бога, — воскликнула Мона, перебивая. — Ты же помнишь о постулатах и чтишь их, как никто другой. Как тебе в голову могли прийти сомнения? Всем известно, что магия — это ужасно. Это абсолютно ненужная и неправильная вещь. Все проблемы можно решить без нее, так что даже не думай об обратном. Ладно ты со мной об этом говоришь, я твоя мать, но с другими будь осторожнее с такой темой, пожалуйста. Мало ли, что о тебе подумают.

Она явно не хотела продолжать этот разговор, но Ивена решилась на еще один вопрос.

— Мам, а если бы вдруг обнаружилось, что я маг, как бы ты поступила? Ну, например, если бы я, будучи подростком, открыла это в себе?

Ей сразу вспомнился Линдман. В его духе было спрашивать что-то с «если бы», но Ивена неожиданно сама почувствовала потребность в подобных вопросах.

— Милая… Что же за вопрос такой… — растерялась Мона.

— Просто скажи честно. Это чисто из любопытства. Я не маг, не переживай.

— Я бы умоляла тебя не пользоваться магическими силами, но не отреклась бы от тебя. Не важно, ребенок ты, подросток или взрослый человек. Ты в любом случае моя любимая доченька.

Этот ответ немного успокоил, но Ивена продолжила:

— А если бы я все-таки использовала магию, чтобы спасти кого-то? Как этот электромаг, например. Я спрашивала его, что думают его родители по этому поводу, но их уже нет, поэтому он ответить не мог. А мне все еще интересно, как бы к подобному отнеслись родители мага.

— Родная, ну я-то не такой родитель, к счастью. Мне трудно сказать. — Мона тяжело вздохнула. — Ох, что-то не по себе даже от такого допущения стало, аж сердце закололо. Ивена, милая, прекращай думать о глупостях. Ты, видимо, все-таки перенапряглась на работе. Грузишь себя дополнительными часами. Ты у меня умница, но и отдыхать тоже надо.

— Да, мам. Ты права.

Ивена поняла, что нет смысла продолжать разговор, да и уже не хотелось тревожить маму еще больше. Было легче от того, что она поделилась с кем-то некоторыми мыслями, но ответы мамы не обеспечили ее полным спокойствием. Моне было тяжело представлять подобное, и Ивена это понимала, не могла винить. Винила по-прежнему лишь себя.

Засыпая, ворох разных мыслей крутился в ее голове. Ивене вдруг показалось, что она какая-то неправильная. Будто Ивена — это программа, которая дала сбой и стала выдавать ошибки. Она пытается починить себя, обращаясь к другим людям, но выходит только хуже. Она пытается убедиться, что на самом деле действия этой программы не ошибочны, так и нужно, но этому никто не дает гарантий.

Ивена вспомнила пронзительные серые глаза, которые будто смотрели ей в душу, пытаясь там что-то отыскать. Она уже даже допустила мысль, что думает не о пользе магии, а больше о мужчине, который пытается доказать эту пользу. Просто Ивена посчитала его симпатичным и обаятельным, потому что у нее никого давно не было, виновато одиночество, вот и все.

Но это явно было не все. Не только сам Кастор коснулся струн ее души. Что-то еще. Что-то неправильное. Или все-таки правильное? Ивена так и не ответила себе на этот вопрос, потому что наконец-то уснула, уставшая от навалившихся событий.