Нет покоя в "корейских лесах". (Шаг третий)

Глава 11

Место действия: квартира семьи Ким

Время действия: семнадцатое октября. Десять часов после полуночи

На любимом кресле в гостиной сидит Лалиса закутанная в плед и мелкими глоточками пьёт какой-то парящий отвар из чашечки. Девочка каждый раз морщится, поднося напиток к лицу. Недалеко в таком же кресле расположилась Пакпао. Старая женщина вчитывается в инструкцию к таблеткам, которые выписал доктор, что был немедленно вызван по случаю болезни младшей внучки. Диагноз был поставлен моментально — ветрянка. Осмотрев пациентку и измерив температуру, мужчина выписал рецепт на приобретение необходимых лекарств и прописал постельный режим с карантином впридачу. Который, в смысле постельный режим, после некоторых препирательств с роднёй, сразу по уходу врача, Лалиса нарушила, выбравшись в гостиную поближе к телевизору.

— Как же чешется! — гнусавит девочка из-за заложенного носа, стараясь аккуратно поскрестись хребтом о спинку кресла.

Вошедшая только что в помещение, СонМи моментально пытается наставить на путь истинный «младшенькую»:

— Не чеши, а то хуже будет! Доктор сказал, что расчёсывать высыпания категорически запрещено.

— Но чешется ведь… — жалуется Лалиса, пытаясь тем же способом поскрестись плечом.

— Мазь разве не помогла? — спрашивает бабушка, на мгновение оторвавшись от изучения инструкции.

— Не очень, — морщится больная. — До сих пор жутко чешется.

— Вот тебе хороший совет: терпи! — заваливаясь на диван, разродилась идеей СонМи.

«Младшенькая», глянув на сестру, откровенно скривилась.

— Глупость какая, онни. Может что поумнее придумаешь?

— Не задевай старшую сестру, Лалиса. Прояви уважение! Она тебе добра желает.

Хотевшая уже было что-то сказать, СонМи закрыла рот и улыбнулась. Пакпао чуть ли не первый раз встала на сторону СонМи против «младшенькой». Лалиса скривилась ещё больше.

— «Гадство! И как я умудрился столь нелепо заболеть? — принюхался в очередной раз к отвару, что приготовила бабуля. — Ну и мерзость.»

Как оказалось, стал я жертвой «дружбы». Сим прискорбным и довольно-таки мерзким недугом меня наградила никто иная как, аплодисменты зрителей и та-т-т-та-да-да-а-а, — Сон Юри. Зараза мелкая! Она звонила около получаса тому назад и жаловалась, что её никуда не пускают и вообще всё отобрали, включая телефон, который вернули только сейчас. Вот она сразу и набрала старшую подругу, чтобы высказать своё «Фи!» в отношении родственников, ну и повиниться в некоторой степени. Ни о какой злости на неё само собой и речи нет. Просто обидно. Так… по факту, на ровном месте заболеть, причём детской, по сути, болячкой. Это форменное издевательство над попаданцами! Я буду жаловаться! Если найду кому.

— Таблетки сделаны на основе трав, поэтому являются безвредными и прописываются детям, — удовлетворённо произнесла Пакпао, откладывая инструкцию на подлокотник кресла. — СонМи, принеси чашечку травяного чая.

— Меня больше волнует укол, что сделал доктор, — приподнял правую ягодицу, стараясь не пролить напиток, коим, без сомнения, пытали неугодных в древности. — Уж очень он болючий какой-то.

— Что ты как маленькая? — бабуля с укором глянула на внучку. — Чего жалуешься? Как будто это первый укол в твоей жизни.

— Это всё доктор… Криворукий видимо, раз у меня зад болит.

— Пф! Потерпишь. Лучше расскажи, чем собираешься заниматься всё это время, пока болеешь?

Покосился на бабулю, прикидывая в уме:

— «Соврать или сказать правду? С одной стороны, бабуле врать нельзя. Нехорошо. Она — самая крутая крыша на свете. Причём, исключительно моя… Хе-хе. С другой же…»

— Вот твой чай, хальмони, — поставила на стол поднос с чайничком и маленькой чашечкой СонМи, вернувшись с кухни. — Только он горячий. Осторожнее пей.

— Спасибо, умница моя! — с несколько наигранным кряхтением поднялась с кресла Пакпао и передислоцировалась на стул.

По телевизору начались новости. Красивая девушка ведущая поприветствовала зрителей.

— Так что делать-то будешь, Лалиса? Неужели все дни валяться собралась? — с прищуром глядя на внучку, предположила довольно-таки прозорливая бабушка.

«Младшенькая», делавшая в этот момент очередной глоток, замерла. Скривившись как следует, застигнутая послевкусием «чарующего» напитка, девочка отвела взор.

— Хм, — улыбнулась Пакпао. — Почему-то я именно так и подумала. А ведь могла бы и книгу продолжить писать.

— Точно! — подпрыгнула на попе СонМи и повернулась к сестре. — Ты же обещала её скоро дописать.

— «Да что б вас всех! Злыдни! Не дают покоя бедному больному человеку.»

На самом деле после шприца чего-то там в зад чувствую себя более или менее нормально. Только что, чешусь весь. А вот температура явно спала до приемлемых значений, что было подмечено бабулей влёт.

— Твоя сестра дело говорит, — в очередной раз поддержала старшую внучку бабушка. — Обещания надо выполнять.

СонМи «мазнула» мимолётным взглядом по пейзажу за окном.

— «Снег что ли пошёл? — моргнула пару раз. — Вроде нет.»

Как ни странно, данную идиому она знала как раз от любимой хальмони, что порой ввёртывала в предложения кое-что, позаимствованное ею от аппы.

Покосился на сестру, «брызнувшую» энтузиазмом. Её захватила, по всей видимости, не столько книга, сколько возможность созерцать свою персону на экране чего бы то ни было. Вот и жаждет онни продолжения «банкета».

— Чего сидишь? — обратился к сестре, не выпуская чашку из рук.

— Э-э-эм. А что мне делать?

Пакпао улыбнулась, поняв куда клонит младшая внучка.

— Планшет неси! — скомандовал я и совсем по-детски шмыгнул носом, потому что из него что-то потекло. — «Блинский!»

Место действия: звукозаписывающая студия

Время действия: семнадцатое октября. Десять часов тридцать минут после полуночи

На диване, развалившись словно король, дрыхнет ДжинСу. Парень совершенно не выспался этой ночью, по причине, которую порядочные молодые люди в слух не произносят, дабы защитить честь дамы. «Кобелировал», в общем, один из двух совершеннолетних участников группы. По крайней мере, так это было с его слов. Рядом — прямо на полу расположились МиЧжун и ВиЧан. Парни пытаются играть в покер. ДжэДжун притащил в студию карты и фишки — целый набор. ХоВон надрывается в будке, следуя указаниям ЮнХо, который контролирует запись. Получается у вокалиста, скажем так, средненько. Из-за этого запись идёт уже битый час. ДжонГук сегодня отсутствовал по причине его участия в городских соревнованиях по бегу на короткие и средние дистанции среди школьников. Лидер группы разговаривает по телефону. Он отошёл в угол помещения, чтобы ему никто не мешал.

— И насколько? — выслушав собеседника, задаёт вопрос ДжэДжун.

Получив ответ, он задумчиво поднял взор к потолку. По всей видимости что-то подсчитывал.

— Плохо, — негромко резюмировал лидер и добавил: — Выздоравливай скорее! И обязательно выполняй все предписания врачей, чтобы процесс шёл правильно. Аннён!

Когда он повернулся, то наткнулся на заинтересованные взгляды свободных мемберов группы.

— Лалиса звонила, — приступил ДжэДжун к объяснениям. — У неё ветрянка и следующие дней десять мы не увидимся.

— А-а-айщь! — скривился МиЧжун и дотронулся до своей щеки. — Поганая болезнь. Вы ведь помните, как я в том году переболел. Чудо, что кожа лица не пострадала. Надеюсь, у неё всё будет хорошо.

— Может быть стоит съездить к ней? — предлагает ВиЧан.

Неожиданно голос подаёт сидящий за пультом ЮнХо, развернувшись в пол-оборота:

— Совсем дурак? Это вирусное заболевание. Она сейчас на карантине, скорее всего, — сказав это, он глянул на лидера.

— Не совсем… Но ты прав, хён. Идея дурацкая! — укоризненный взгляд подарен ВиЧану. — Ты лучше думай, как свою часть трека записать сходу.

— Я готов, — пожал плечами ВиЧан. — Хоть сейчас…

— Хоть кто-то готов, — ДжэДжун поморщился, мазнув взором по будке, где продолжал «лажать» ХоВон.

Лидер приблизился к пульту и, прислонившись спиной к стене, обратился к ЮнХо:

— Кто у нас остался?

Старший товарищ растёр лицо руками, чтобы собрать разбегающиеся мысли. Не только ДжинСу сегодня не выспался.

— ХоВон, ВиЧан и ДжонГук. Вроде по первому треку всё. Затем займёмся сведением и доведением, как говорит Лалиса, «до ума» получившийся результат, — ЮнХо скинул второй наушник и, нажав на кнопку, обратился к ХоВону до сих пор обитающему в будке звукозаписи: — Перерыв.

Немедля ни секунды самый крутой танцор в группе выскочил наружу и сразу же полез к ДжэДжуну с вопросом:

— Чего такой недовольный?

— Лалиса заболела, — лидер группы был краток, — и дней десять не сможет работать.

— Это… нехорошо. Мы с ней ещё много не успели, — задумчиво произнёс ХоВон.

— Ты это о чём…? — оторвался от рассматривания фишек для покера ВиЧан.

— Движения… Много движений и связок нужно выучить и закрепить.

— У неё круто получаться стало, как только ты за неё взялся, — подал голос МиЧжун, обращаясь к ХоВону.

Денс-машина приосанился и, на миг скрестив руки на груди, развёл их в стороны:

— Ну-у-у, так это же Я.

— Не, не, — в разговор влез проснувшийся ДжинСу. — Мне кажется дело не в нём. Просто Лалиса сама по себе очень талантлива в танцах.

Он перевернулся на бок и подложил руку под голову так, чтобы было хорошо видно всех участников разговора.

— «Хм-м-м», — ЮнХо потёр подбородок и поддержал говорившего:. — В твоих словах есть смысл. Мне тоже кажется, что дело именно в ней, а не в…

Недвусмысленный кивок в сторону ХоВона отчётливо указал на цель подначки затеянной ДжинСу и поддержанной ЮнХо. Переводивший с одного говорившего на другого взгляд, ХоВон нахмурился. ДжэДжун покивал многозначительно и изрёк:

— Боди Ролл (Группа наклонов торса, связанная с поочерёдным перемещением центра корпуса в боковой или фронтальной плоскости.) у неё хорошо получается.

— Хорошо? — удивился ВиЧан. — Она великолепно его делает!

— Точно! — согласился МиЧжун. — Я даже завидую… чуть-чуть.

— Да-да.

— Так и есть.

Поддерживая ВиЧана, высказались ЮнХо и ДжинСу.

— Адж-ж-ж! — не выдержал ХоВон и изобразил пинок в сторону друзей. — Вот уроды! Издеваетесь, да? Всё! Больше не просите меня о помощи! Никому ничего не скажу и не подскажу! Раз вы так… А ты, ДжинСу, вообще ко мне не подходи!

Всеобщий смех был ответом задетому за самое живое мемберу группы.

— Ладно! — прервал веселье лидер группы, хлопнув в ладоши. — Закончили веселиться! ВиЧан, ты следующий на запись. Мы же с ХоВоном в очередной раз пройдёмся по тексту и интонациям, чтобы на этот раз прошло всё как нужно.

Самый младший на данную минуту мембер живенько подскочил и понёсся в будку звукозаписи с явным воодушевлением. Отверженный друзьями и ими же оскорблённый, ХоВон покосился на лидера.

— Заканчивай дуться, — с улыбкой обратился к другу ДжэДжун. — Тем более, что ты не умеешь этого делать. Слишком жизнерадостный…

— Чего это не умею? Я всё умею и могу. Это вы постоянно меня принижаете и оскорбляете своими нападками, — высказавшись, впрочем, слегка наиграно, парень пошёл вслед за ДжэДжуном.

Дело нужно было доделать. К тому же, самому ХоВону не нравилась сложившаяся ситуации. Он всегда добивался поставленной цели. Порой не в миг, но достигал её усердным трудом. Чувствуя, что они движутся в нужном направлении, парень готов был на любые свершения. По крайней мере морально.

Место действия: международная школа Йонсан.

Время действия: семнадцатое октября. Одиннадцать часов после полуночи

В будке радиоведущего сидят двое дикторов: действующий чемпион Республики Корея по бегу на дистанции сто метров Ким КукЁн и популярная ведущая, актриса, а в прошлом ещё и успешная легкоатлетка О ДоХён. Трансляция, ушедшая на рекламную паузу и короткий выпуск новостей, будет возобновлена через пять минут. Вот временные коллеги и переговариваются, ожидая третьего:

— Вы уверены в этом, КукЁн-сии? — отодвинув один наушник спрашивает женщина.

— Информация достоверная, ведущая О. Сведениями поделился сонсенним Пак. Он был абсолютно уверен в своих учениках.

— Как вы говорите имя девочки?

— Ким Лалиса.

— Какое странное… Она что, банан?

Мужчина, сделав глоток воды из бутылочки, завинчивает крышку и ставит тару на стол перед собой.

— Вроде как кореянка. Только смесок.

— А-а-а! — кивает женщина. — А мальчик?

— Чистокровный кореец со слов сонсеннима Пака.

— Будет интересно последить за ними.

— Я лично с нетерпением жду начала забега на стометровые дистанции, — он глянул в расписание, лежащее под рукой, и добавил: — Первыми будут соревноваться парни, после них девочки.

За спиной беседующих скрипнула дверь, оповещая о возвращении третьего ведущего Чха ЮСана. Это был слега полноватый мужчина пятидесяти лет на вид. Начавшая проявляться лысина, пока что не блестела, однако уже цепляла взор любого, кто взглянет на мужчину.

— Хубэ, — кивок младшим коллегам и вошедший присаживается аккурат между говорившими. — Сколько до начала?

— До возобновления трансляции две минуты, сонбэ, — ответил КукЁн.

— Тогда успею поделиться кое-какой информацией, — с предвкушением произнёс ЮСан и потёр руки, глянув на заинтересовавшихся коллег. — Готовы?

Получив утвердительные кивки, мужчина приступил к, так сказать, телу повествования, почти:

— Ага. Замечательно! Так вот… У меня есть старый приятель, что работает директором по безопасности в Школе Искусств Сонхва. Я только что с ним беседовал. Он уверил меня, что в этом году именно их школа займёт первые места и назвал двух учащихся, — рассказчик сделал театральную паузу, чтобы дать слушателям время на осмысление.

Ведущий Чха также ожидал закономерного вопроса, но ожидания его не оправдались. Вместо того чтобы «накинуться» на него с энтузиазмом истинных акул пера, коими они без сомнения не являлись, хубэ переглянулись и слово взял КукЁн:

— Ким ДжоГук и Ким Лалиса, я полагаю?

Открывший уже было рот, ведущий ЮСан резко его закрыл, чуть ли не со щелчком.

— Но как…? — единственное, что он смог из себя «выдавить».

— Всё просто, сонбэ. У меня, как и у вас, имеются приятели, — развёл руки в стороны КукЁн.

— Ну и молодёжь пошла, — сокрушённо покачал головой Чха ЮСан. — Всё узнают раньше старших коллег. Я начинаю опасаться за своё место.

— О-о-о! Вам не стоит беспокоиться по этому поводу, ведущий Чха, — ДоХён несколько раз махнула перед собой рукой. — КукЁн-сии имеет иные устремления и роль ведущего его не привлекает.

— Правда? — перевёл взор ЮСан на чемпиона и приподнял брови. — И кем же, если не секрет, вы желаете стать после завершения карьеры?

— Работа тренером в сборной мне куда интересней, чем труд ведущего или любой иной. Спорт — вот всё, что меня привлекает. Хотя, порой, любопытно посмотреть на соревнования с этого места, — КукЁн похлопал по столу.

— Тридцать секунд! — прозвучало в наушниках у троицы.

— Немного позже мы ещё обсудим этот вопрос, — улыбнулся ЮСан, поправляя наушники. — Возможно, мне удастся вас переубедить и показать плюсы моей работы.

(Одна из раздевалок для мальчиков школы Йонсан. Это же время.)

Больших размеров помещение, окрашенное в тёплые тона с оттенком зелёного. Вдоль двух из четырёх стен расположены металлические шкафчики, где ученики могут оставить форму, переодевшись для занятия спортом. Ниже расположены деревянные скамеечки, отполированные тысячами задниц за многие годы эксплуатации. У ближнего к выходу ящика сидит Ким ДжонГук. Парень переоделся и в принципе готов идти на стадион, тем более что его уже ждут. Но он не торопится, а просто присев на скамеечку и закрыв глаза, настраивается на предстоящий забег. На него сегодня навалилась дополнительная ответственность, потому что та, на кого так рассчитывали, заболела и не смогла выступать. И сейчас ему — ДжонГуку придётся брать Перове место. Хочет он того или нет.

— Ким ДжонГук, — в коридоре послышался голос одного из местных преподавателей, — поторопись! Сонсенним Пак тебя уже заждался.

— Иду, сонсенним Чхве! — выкрикнул парень и поднялся.

Прежде чем выйти из раздевалки осмотрелся. Ничего не забыл? Поняв, что всё необходимое при нём, выбежал наружу. Руки его мелко подрагивали из-за волнения. Солидная порция адреналина была впрыснута в кровь, выработанная надпочечниками.

Место действия: квартира семьи Ким

Время действия: семнадцатое октября. Полдень

Только что закончилась трансляция соревнований по бегу на стометровую дистанцию среди учащихся выпускных классов городских школ Сеула. В кресле с планшетом в руках валяется Лалиса. Сразу видно, что, как только её самочувствие, пусть и при помощи медикаментов, пришло в относительную норму, девочка тут же ожила и даже начала улыбаться.

— Я ведь говорила, что у ДжонГука соперников нет. Он лучший!

— Говорила… — задумчиво поглядывая на сестру, произносит СонМи и еле слышно добавляет: — К тому же, красавчик каких мало.

Младшенькая приступила к написанию второй книги о мальчике волшебнике по имени Гарри Поттер. Хотя точнее к продолжению написания, потому что часть текста была написана до этого. Небольшая честь — буквально пара с толикой глав.

Мысли старшей из сестёр Ким сейчас витают где-то в стороне от соревнований и уж тем паче книги, которую пишет сестра. СонМи терзает один единственный вопрос. Давно, надо сказать, терзает. Вот она и «ломает» голову.

Бабушка ушла на кухню — собралась что-то там приготовить для самой любимой и, к сожалению, больной внучки. Разумеется, часть чего-то достанется и старшенькой, но основной целью приготовления полезного блюда является Лалиса. Совершенно неподозревающая, к слову, об этом. Девочка с увлечением тыкает пальцами в планшет, набирая текст. Для не сведущего в делах секретарских скорость набора может впечатлить.

— Тебе какие парни нравятся? — видимо собравшись с мыслями, наконец, задаёт терзавший её вопрос СонМи и пристально смотрит на вскинувшуюся сестру.

— Чего?

— Парни… — медленно, как для умственно неполноценных, повторяет девушка, — какие тебе нравятся?

— Эм, — открывшая уже было рот девочка запинается, задумавшись.

Вот та причина по которой мне так не уютно общаться с девушками. Взять ту же ЧэЁн… Она вроде молчит, в основном. Но порой возьмёт и спросит что-нибудь этакое. И ведь хрен пойми, что отвечать. Сказать, что никакие? Ну-у-у… подобный ответ сразу наводит на не очень приличные мысли — голубые там и прочие розовые люди. А сие в Республике Корея, про семью вообще молчу, табу под семью замками, к которому в общении стараются не прикасаться и десятиметровой палкой. Нет, ясно дело, что к последним не отношусь. Только вот и к нормальным меня сложно причислить, с учётом обстоятельств. Я вообще не думаю об этих делах, чтобы, так сказать, не возбуждать лишний раз. Вот и крутишься, вертишься, стараясь, соскочить с темы.

Посмотрел на сестру. Молча таращится, ожидая ответа. Пакпао чем-то там прогремела на кухне, привлекая наше внимание.

— Хальмони, тебе помочь⁈ — кричит СонМи, повернувшись в сторону приоткрытой двери.

— Не надо! Занимайтесь своими делами, — долетает ответ, и девушка возвращает вопросительный взгляд на сестру. — Ну так какие…?

Грустно вздохнув и скорчив лицо шедшей на эшафот жертвы, Лалиса возвращает взгляд на СонМи.

— Я ведь делом занята, онни, — трясёт она планшетом. — Это так важно именно сейчас?

Не отвечать было нельзя, потому что сестрёнка последние дни после встречи ею «Самого потрясающего парня на свете» откровенно пугает своими перепадами настроения и беспричинной хандрой. Она, кажется, даже похудела за это время. СонМи состроила любопытную мордашку, ожидая ответа.

— «Надо что-то отвечать. А то ведь не отстанет…» — вздохнув ещё разок, отложил планшет. — Разные, онни.

— Чего? — удивилась сестра.

— Разные парни нравятся. Разные…

— О чём секретничаете? — высунулась из кухни Пакпао.

СонМи перевела слегка ошарашенный взгляд на хальмони.

— Ей разные парни нравятся, — сдала она с потрохами «младшенькую».

— Вот оно что оказывается, — искренне удивилась бабуля и вышла в гостиную, оставив дверь на кухню приоткрытой. — Как интересно! А можно поконкретнее? «М-м-м»?

— «Ну, едрить твою…! Кто ещё…? Может мама»? — только подумал я, как послышался звук открывающейся входной двери, и из коридора долетели слова, сказанные её голосом:

— А вот и я!

Захотелось хлопнуть себя по лицу раскрытой ладонью.

Место действия: международная школа Йонсан. Ресторанчик неподалёку

Время действия: семнадцатое октября. Обеденное время

По завершении трансляции соревнований между школами, Чха ЮСан и Ким КукЁн решили пообедать вместе. Ведущая О ДоХён отправилась по своим делам. Её забрал видный кавалер чуть старше КукЁна, но всё же младше ЮСана.

— ДжонГук показал хороший результат, как говорил директор Пак, — делится мнением ЮСан, отложив палочки для еды. — Он настолько опередил ближайших преследователей, что мне даже не верится.

— Да, сонбэ, вы правы. Мальчик очень хорош. Но ему ещё предстоит много работать над собой, чтобы достичь настоящих результатов, — сделав глоток кофе, отвечает КукЁн. — Я подумываю о том, чтобы обратиться к тренеру Лю. Это специалист топ класса! Именно под его руководством я смог достичь таких высот. Полагаю, он не откажется глянуть мальчика. У неё есть потенциал.

Ведущий Чха кивает, соглашаясь со сказанным. Он лично не знаком с Лю УнХаком, но много слышал об этом человеке.

— Кстати, забыл спросить… Вы узнали, что случилось с девочкой, которая должна была представлять Школу Искусств Сонхва? — задаёт вопрос ЮСан, вспомнив давешний разговор.

— Сонсенним Пак находился в крайнем раздражении, когда я его набрал, но он всё же ответил…

ЮСан облокотился на стол и наклонился вперёд, показывая искреннюю заинтересованность.

— Мне и самому, признаться, было крайне любопытно, из-за чего она не смогла сегодня выступать. Всё оказалось до банальности просто, сонбэ. Ким Лалиса заболела. Прискорбно. Ведь мой друг именно её расхваливал на все лады, говоря, что она самая быстрая среди его подопечных. ДжонГук безусловно хорош и даже очень. Но хотелось бы понаблюдать за лучшей…

— Вот даже как, — задумался ЮСан. — «ДжиСоп ничего такого не говорил. С другой стороны… он мог и не знать.»

Мужчина мысленно уже делал наброски будущей статьи, которую ему заказали в редакции одного из спортивных журналов. Этакая своеобразная подработка, что приносит дополнительный доход и позволяет оставаться в тренде.

Место действия: студя танцев, где тренируются парни из It’s Us

Время действия: двадцать шестое октября. Вечер

Заканчивается трек, и мемберы группы расслабляются. Лалиса, валяющаяся на скамейке у стены с планшетом в руках, косит взглядом и, отложив девайс, вяло хлопает, выражая своё отношение к результату.

Девять дней «блаженства» и отдыха пролетели совершенно незаметно. Что, откровенно говоря, прискорбно. Я бы ещё столько же дома повалялся. Только что без чесотки… Первые четыре дня чуть на стены не кидался от этой заразы, а потом ничего… — полегчало. Сегодня первый день после болезни ходил в школу. Ну, что я могу сказать. Сонсенним Пак смотрел на меня, как на врага народа из Пукхан (Северный Хан — так называют жители республики Корея своих северных соседей из КНДР.). Мне ничего не оставалось, как кланяться и извиняться, извиняться и кланяться. Желания великого, ясен пень, не было, но местный «этикет-с», растудыть его в качель, заставляет откинуть некоторые предрассудки. К тому же, я за это время привык к поклонам. Проще его сделать, чем потом выслушивать всякое в свой адрес. И ладно, если только в свой… Ведь, собаки снулые, имеют наглость ещё и в родителей «плюнуть» словесно. А мне это категорически не нравиться! Вот и пришлось приспосабливаться, чтобы не «вступать в кучу» каждый раз. Сонсенним Кан отнеслась к ситуации с моей нежданно-негаданной болезнью более философски:

— В жизни всякое бывает, — улыбнулась она, когда я заглянул в класс. — Плохо конечно, что ты не смогла выступить. Уж больно мелодия красивая. И играешь прекрасно. Всё же главное, что выздоровела. Да и конкурс не последний был. Подготовимся лучше, и тогда ты покажешь свой истинный уровень.

Мне только и оставалось вполне искренне её поблагодарить и «свинтить» оттуда по-быстрому. А то, мало ли? Загонит ещё с ходу на репетиции. Не хочу! Лучше позже… Или вообще без них обойдусь.

Ким ДжонГук ходит «гоголем» и получает всеобщее внимание и похвалы до сих пор. Но тут как бы… всё заслуженно. Занял первое место по городу с рекордом для школьников. В его адрес сонсенним Пак и слова лишнего не говорит. Просто смотрит с гордостью и всем в пример приводит. Всё заслуженно. Спору нет. А вот мне все эти побегушки совсем чёй-та разонравились. Не-хо-чу! Не хочу и всё тут. И так дел хватает: тренировки с парнями — раз, пишу книгу — два, подготовка к сунын идёт полным ходом, несмотря на то что до него больше чем полгода — три, ещё и вокал подключился — четыре. Так что с меня хватит и того, что уже есть.

С вокалом дела обстоят странно. Плохого вроде бы ничего нет. Однако, всегда присутствует «но». И вот оно-то как раз меня чутка коробит. Оказывается, со слов, сонсеннима по вокалу у меня слишком глубокий голос, да ещё и с хрипотцой. Что, опять же с его слов, звучит: «Отвратительно!»

— «Вот козёл»! — подумал я тогда, когда он высказался подобным образом.

Помягче-то никак нельзя? Я всё же ребёнок по местным меркам и понятиям. К тому же, девочка. Хочется мне этого или нет, неважно. Просто стало обидно за «слабую» половину человечества. Сам-то поёт так, будто ему на мошонке потоптались предварительно. Точно козёл! Или кастрат.

Местная, в смысле корейская, тема с вокалом вообще довольно своеобразна. Здесь любят и предпочитают исполнение в высоком диапазоне. Причём не важно, речь идёт о мальчике или девочке. Споёшь грудным голосом, все скажут:

— Фе-е-е! Какая гадость! Не красиво.

И чего им не нравится? Есть ведь певцы с прекрасным баритоном, про бас вообще молчу. Иногда слушаешь, и прям до мурашек по коже. Но… в Республике Корея и тем более в K-POP индустрии ты нафиг никому не нужен, если поёшь низким тембром. В конце-то концов, не все же могут фальцетом «верещать». А местным по боку. Не можешь? Свободен! Вот и весь разговор. Я-то вроде как могу, если поднапрячься. Приходится напрягаться. Учёба как-никак.

— Не понравилось? — с вопросом вылез ДжинСу. — Где-то ошиблись? Снова я?

— Нет, ДжинСу-оппа. Всё прекрасно! Вы великолепно отработали программу. Я ничего такого не заметила.

— А чего такая кислая тогда? — к разговору подключился ХоВон, подошедший к своему рюкзаку и доставший оттуда бутылочку с водой.

— Не знаю, — покосился я на парня. — Настроение просто не очень.

— Обиделась из-за того, что завтра с нами не пойдёшь? — вытерев потное лицо полотенцем, немного настороженно поинтересовался ДжэДжун.

Я приподнялся, опираясь на локти, и глянул на троюродного брата. Тут дело такое… У него завтра день рождения, и они с парнями собрались праздновать «на полную катушку». День не простой, потому что парня «бьёт» по голове совершеннолетие. Жаль не меня. В общем, братишка уходит в загул, а парни из группы решили его в этом поддержать. Ладно ДжинСу и ЮнХо — они совершеннолетние, а вот остальные мемберы пока ещё официально числятся в детишках. Как, впрочем, и я… По крайней мере, по законам Республики Корея. Так вот… Эти, не побоюсь данного термина, «перцы» собрались устроить что-то вроде хвесика (Хвесик — слово иероглифического происхождения, обозначающих «фирма, компания» и «еда, трапеза». Понятие это совсем не новое, и появилось впервые не в коридорах корейских промышленных гигантов, а в далеком конфуцианском прошлом, когда считалось, что, разделив трапезу с собеседником, можно лучше его понять и стать ближе друг другу.) Короче говоря, решили парни, не мудрствуя лукаво, нажраться всей компанией. А вот конкретно про меня как бы и позабыли. Не, я-то не против. Позабыли и позабыли. Мне же лучше, честно говоря. Знаю, чем заканчиваются пьянки для девчонок в компании парней. Насмотрелся в детдоме в своё время. Да и не только там… ДжэДжуна оставляем за скобками. Брат — все дела… Но остальные-то самцы пубертатного и постпубертатного периода на месте. Вон взять хоть ВиЧана. Как-то странно он на меня поглядывает последнее время. Потому и «НИ-НИ-НИ!» парни, давайте уж как-нибудь без меня. «Мы», то бишь я, — девочки нынче воспитанные, правильные и вообще «не такие».

— «Ага. „Вы“ вообще никакие»… — промелькнула в сознании гнусненькая мыслишка.

Посмотрел на себя в спортивках, футболке оверсайз, кедах и кивнул.

— «Точно! Иной термин и подобрать-то сложно. Если же вспомнить, как говаривал один знакомый старикан», — задумался, а когда вспомнил, губы растянулись в улыбке.

— «Ни сиськи, ни письки и жопа с кулак.»

Не знаю как, но всё-таки удержался и не заржал. Правда при этом лицо пришлось напрячь, сделав его, таким как у людей, желающих покакать вот прямо сейчас и здесь. Данная метаморфоза на лице Лалисы не была упущена присутствующими.

— Мы с тобой послезавтра в ресторанчик сходим, — подался вперёд ХоВон, отреагировав первым.

— Я куплю тебе, что захочешь, — это уже ДжэДжун начал разбрасываться обещаниями.

— С меня лучшая говядина, — подключился ДжинСу, неведомо как очутившийся рядом со мной.

— Парни, вы чего? — удивился я. — Не надо мне ничего покупать. Идите, празднуйте! Всё хорошо. Я и не хотела идти с вами. Что мне там делать? Вы ведь всё равно до утра поди-ка собрались сидеть?

— Есть такое в планах, — подал голос ЮнХо.

— Ну вот… — указал я рукой на парня. — Мало того, что меня попросту никто не отпустит в клуб. А уж про всю ночь и говорить нечего. Так что забудьте!

— Ты точно не обиделать? — с прищуром посмотрел ДжэДжун.

— Точно, — кивнул, оставаясь в полулежащем положении.

— Нет, «Точно»? — немного ёрничая переспросил ХоВон, — или «точно»?

Я люблю шутки и разного рода приколы, но вот конкретно сейчас отчего-то стало обидно. Навеяло некоторые воспоминания, впрочем, тут скорее в ощущениях, нежели что-то конкретное. Потянулся к одной из своих кед, чтобы запулить ею в моего персонального учителя по танцам. ХоВон, «битый жизнью кадр» и роднёй скорее всего, мгновенно оказался за спиной ЮнХо. Единица обуви, направленная твёрдой рукой, устремилась к нему, но попала в «импровизированный щит». Причём, угодила в верхнюю, так сказать, кромку — аккурат маленько ниже носа. У меня отпала челюсть. Все присутствующие замерли.

Тут стоит сделать ремарку. ЮнХо классный парень, как по мне. Однако, он имеет несколько напрягающую ауру, что ли. Бывают такие люди. Смотришь на них и сразу становится понятно, что лучше его не трогать и вообще рядом не вставать. Вроде и не пугает, но вот присутствует у них во взгляде нечто такое, от чего по спине пробегает холодок при столкновении.

ЮнХо моргнул и наклонился. Молча подняв кеду с пола, он повертел её перед глазами и мягко бросил обратно — как бы возвращая, а не швыряя по моему примеру.

— Мне маловата. Оставь себе, — спокойно произнёс парень и повернулся к ХоВону. — Сделаешь так ещё раз — умрёшь.

— Хе, — осклабился я и заржал.

Место действия: улица перед клубом Октагон. Данное заведение является одним из лучших сеульских клубов в районе Каннам. Согласно рейтингу DJ Mag of Dance Music Bible, клуб занимает пятое место в рейтинге лучших клубов мира. Он также является клубом с самым высоким рейтингом в Азии. Это место закрывается в шесть часов утра, и отдыхающим приходится потратить здесь немало денег за ночь

Время действия: двадцать седьмое октября. Вечер, но ещё не поздний

У главного входа толпятся люди разных возрастов. Основную их массу составляет молодёжь. Из дверей заведения, то и дело открывающихся и закрывающихся, долетают звуки ритмичной музыки, под которую хорошо танцевать. Двое охранников в костюмах стоят по бокам от створок и следят за порядком, третий проверяет приглашения и отгоняет, пытающихся пролезть внутрь малолетних гиперактивных придурков, которые неведомыми способами достают документы чужих людей, выдавая их за свои.

— Хоть бы у кого-то похожего взял, — с насмешкой обращается к коллеге проверяющий, обернувшись назад.

Мужчина только что отправил одного такого гиперактивного подростка домой, указав на то, что морда в документах несколько отличается от его вытянутой рожи.

— Всё, как всегда, сонбэ, — добродушно смеётся коллега.

Надо отметить, что охрана заведения выглядит внушительно — по корейским меркам высокие и широкоплечие мужики, явно не гнушающиеся тренировками и не только в спортзале.

— Глянь… — кивком указывает куда-то к углу здания третий охранник, обращаясь к напарнику рядом.

Вдалеке от столпотворения подпрыгивает на месте совсем ещё мелкая девчушка в тонкой совсем не по погоде кожаной курточке и джинсах. Она явно замёрзла, но упорно продолжает прыгать, не обращая внимания на окружающих. Видно, что кого-то ждёт, потому что, то и дело бросает взгляды в одну сторону улицы, затем в другую.

(Лалиса в косухе.)

— Эта точно не пройдёт! — продолжая посмеиваться, категорично утверждает охранник.

— Без вариантов, — подтверждает заметивший «мелкую».

Осуждения в голосах беседующих нет. Да и чего осуждать, когда сами в подобном возрасте были не лучше, если не хуже. Каждый из них может поведать парочку историй о том, как он с друзьями пробирался в ночные клубы и там «куролесил» до утра, невзирая на несоответствующий возраст.

— Как-то я «погорячился» с одёжкой, — продолжая прыгать на месте и стараясь посильнее закутаться в косуху, приобретённую на днях, выглядываю парней, что явно не торопятся идти в клуб.

Снега ещё нет, но холодрыга такая, что пора в пуховик забираться. Чего мне и посоветовала СонМи. Но я же «УМНЫЙ»! Естественно, заявил, выходя за порог:

— Мне и так нормально, онни.

ДжэДжун ещё вчера поделился радостной новостью о том, что праздновать совершеннолетие он будет в самом крутом клубе Сеула и присутствие всех здесь наличествующих, за исключением моей особы, обязательно.

Глянул время в смартфоне.

— И где их носит⁈ — вызверился я из-за того, что назначенное время прошло пять минут назад, а этих «раззвездяев» всё ещё нет. — Окочурюсь тут на хрен, дожидаясь.

Причина моего появления возле клуба банальна до безобразия. Пока болел, всё время думал, что подарить брату на совершеннолетие. В голову ничего путного не приходило. До вчерашнего вечера… Глядя на то, как ДжэДжун увлечён и вообще «ГОРИТ» айдольством, плюс, то, что он пошёл против воли деда, решил сделать «королевский подарок». Чего мелочиться-то? В общем, подумал, всё взвесил и согласился с мыслью о том, что лучшим подарком брату будут права на три композиции с текстами, что парни сейчас разучивают, в надежде взлететь на волне Халлю. Чего им искренне желаю. По телефону такие вещи не сообщают. Это как-то неприлично… так делать. В конце концов, как ни крути, именно парни стали той соломинкой, что удержала тонущего в пучине собственного безумия попаданца. Даже и не знаю, чем бы всё закончилось, если бы не их дружба и очевидная поддержка, хоть и оказываемая по незнанию всей ситуации. Много раз уже ловил себя на этой мысли.

— Ну какого чёрта⁈ Куда подевались-то⁈

Весёлая компания во главе с ДжэДжуном вылезла из белого лимузина, только что остановившегося прямо напротив входа в клуб. Я откровенно охренел от этого зрелища. Парни, весело переговариваясь, направились к дверям, не вставая в очередь.

— Аннёнхасэё! — поздоровался первым ДжэДжун и протянул с поклоном охраннику специальное приглашение обеими руками.

Всё же мужчина был старше его и подобный поступок выглядел естественным, невзирая на праздник.

Быстро глянув текст, охранник обратился к парню:

— Можете проходить, — убрал цепочку, загораживающую проход, он и замер в ожидании, пока все ребята окажутся внутри.

ДжэДжун стоял в сторонке, указывая на тех, кто с ним. Там и было-то всего шестеро, но даже для того, чтобы они прошли нужно время. Со спины послышался девичий голос:

— Оппа! ДжэДжун-оппа!

Вся толпа, ждущая своей очереди людей, как по команде, обернулась на звонкий голос девочки. Адресат воплей не был исключением. К этому моменту все мемберы его группы уже проскочили внутрь, ДжэДжун обернулся и нахмурился. Увидеть тут совсем недавно приобретённую сестру он никак не ожидал. Тем более, что она сама говорила, что не хочет в клуб.

— Ты чего здесь делаешь? — с ходу задал он вопрос.

— Её нет в списке, — подал голос один из охранников.

— Извините, аджоси! — глянула на него Лалиса. — Я не собираюсь проходить внутрь. Просто хотела кое-что сказать оппе.

— Оппе? — удивился мужик.

Всё же возраст девочки намекал на то, что ей ещё рановато обзаводиться оппой. Тем более оппой, который сегодня празднует совершеннолетие, что было недвусмысленно указано в приглашении.

— Троюродному оппе, — уточнила она и, взяв за рукав парня, потянула того за собой: — Отойдём в сторонку. Хочу с тобой поговорить.

ДжэДжун не сопротивлялся. Да чего уж там… Его даже обрадовало то, что не все услышат их разговор. А желающих было предостаточно. Молодые парни и девушки поглядывали на парочку, перешёптываясь в своих компашках. Слышались смешки и ехидные замечания, подправленные снисходительными взглядами со стороны женской половины говоривших. Особи мужеского пола откровенно веселились, что не добавляло добродушия парню.

— Чего хотела? — излишне резко спросил он, когда они с сестрой остановились вдали от всех.

Лалиса глянула на него с низу вверх вопросительно и с намёком приподняла брови. Догадаться было не сложно, что ей не понравилось.

— Извини! — стушевался парень. — У тебя какое-то дело ко мне?

— Подарок на твой день рождения. Я не знала, что подарить. Купить какую-нибудь ничего не значащую мелочь на совершеннолетие — это всё равно что в лицо плюнуть.

На этих словах ДжэДжун вытаращился на сестру.

— Что? Хочешь сказать, что это не так?

— Ну-у-у, — почесал затылок парень. — Я бы выразился не столь грубо. Важно внимание, а не сам подарок.

— Х-х-х, — прошипела Лалиса и, высунув язык, издала неприличный звук. — От перестановки слагаемых сумма не меняется.

ДжэДжун хрюкнул, но сдержался, так и не заржав. Последнее сделать очень хотелось, кстати говоря. Его троюродная сестра порой была несколько грубовата, но, как заметили все мемберы группы, довольно точна при этом в высказываниях.

— В общем… я решила подарить тебе права на те три трека, включая тексты, что вы сейчас разучиваете и записываете.

ДжэДжун замер и, кажется, даже перестал дышать. Слова сестры вышибли из него сознание на некоторое время.

— Ты что! — чуть ли не завопил парень, придя в себя. — Так нельзя!

— Тише ты! — дёрнула брата за рукав куртки Лалиса. — Чего орёшь?

Она заметила, как стали оборачиваться ожидающие своей очереди для прохода в клуб посетители. ДжэДжун бросил взгляд за спину и понизил тон:

— Это неправильно! Я не могу принять такой подарок.

— Я тебя не спрашиваю, оппа. Просто ставлю перед фактом, что с сегодняшнего дня ты становишься правообладателем трёх композиций. Я так хочу! — заметив, что брат собирается открыть рот, видимо для очередных возражений, Лалиса продолжила: — Мне со стороны хорошо видно, как ты трудишься и вкладываешь себя в каждую мелочь, чтобы добиться лучшего результата. Кстати, тут я с тобой полностью согласна. Иначе не видать вам славы, как своих ушей. Поэтому-то я и хочу, чтобы они принадлежали тебе.

— Чего? «Ушей»? — приподнял брови парень.

Данное выражение ДжэДжун слышал впервые от того и удивился.

— Без зеркала ты своих ушей не видишь?

— Ну да, «не вижу», — задумчиво закивал брат.

— Вот… — пожала плечами девочка.

— А-а-а! Ясно. Ты иногда так скажешь, что ничего не понятно.

— Не обращай внимания! Просто выражения из разных языковых культур.

— Слушай, — мотнул головой ДжэДжун, всё ещё не согласный принять столь значимый в его понимании подарок, — мне кажется, что ты торопишься. Подумай хорошо, посоветуйся с родителями.

С выражения, появившегося на лице Лалисы, можно было картины писать под названием: «Идеальный скепсис.»

— Сам-то понял, что сказал?

— А что не так?

— Наши с тобой родители как бы не совсем ладят. Или я что-то пропустила? — девчонка осмотрелась напоказ.

— Эм-м-м, — промычал ДжэДжун, почувствовав себя в этот момент идиотом. — Да уж…

— В общем, всё! Это мой подарок на твоё совершеннолетие. Как им распорядишься, меня не касается. Я всё сказала.

ДжэДжун стоял и молча смотрел на троюродную сестру, что только что сделала то, на что он никогда не рассчитывал. Даже мыслей подобных в голове не зарождалось. В полной мере осознав, что Лалиса ему подарила, он шагнул к ней и схватил обеими руками, оторвав от земли.

— Спасибо-о-о! — завопил ДжэДжун, кружа впавшую в ступор сестрёнку. — Ты лучше всех на свете! Круче всех!

— Пусти! — пропищала через некоторое время «жертва» излишне экспрессивной радости именинника. — Раздавишь ведь.

— Ой! — расцепил руки парень. — Прости! Я просто… Извини! Но ты… ты невероятная! Я не знаю, как смогу тебя отблагодарить?

— Об этом, оппа, мы поговорим позже. Беги, — указала подбородком Лалиса на вход в клуб. — Тебя там уже поди-ка заждались.

Ещё раз «облапив» сестрёнку, на этот раз куда более аккуратно и даже нежно, ДжэДжун, практически не касаясь земли, рванул в клуб. Но буквально через пару шагов остановился и обернулся. Лалиса стояла и с улыбкой смотрела ему вслед. Заметив манёвр брата, она округлила глаза и мотнула головой снизу вверх, как бы задавая вопрос: в чём дело?

— Ты сейчас куда? — выпалил парень.

— В студию. Позанимаюсь ещё.

— А ключи?

— У ДжинСу взяла. Аннён, оппа! — настойчиво произнесла она.

— Аннён! — расплылся в жизнерадостной улыбке ДжэДжун и, на этот раз не оборачиваясь, побежал праздновать день рождения.