Неведомые тени

Часть 3 Будущее. Глава 1

В Питере шел дождь. Жалея, что так и не сменил летний плащ на куртку с капюшоном, я пытался спрятаться от холодных капель хотя бы за воротником. Сумерки захватывали город, он вяло сопротивлялся, зажигая фонари и окна домов. Так много окон, и за каждым из них своя история жизни. Вот, упитанный полосатый кот пристроился на подоконнике между горшками с вытянувшимися геранями. Его пожилая хозяйка, сейчас в двадцатый раз пересматривает любимый сериал или гоняет с подругами в какую-нибудь древнюю Доту. А вот окно, обклеенное вылинявшими на солнце цветами, единорогами и феечками. Хозяйка выросла, ей сейчас не до детских игрушек. Корпит над курсовой, попутно переписываясь в чатах с друзьями и краем глазом поглядывает, нет ли сообщений в единственной запиненной вкладке? А вот еще не запыленное окно без занавесок. Сюда заехали новые жильцы, их история еще впереди.

Недалеко от знакомого подъезда я остановился, собираясь с духом. Невольно скользнул взглядом по клену, росшему возле дома, сколько я себя помнил. Интересно, кто сейчас старше — он или я? Клен уже проникся осенью. Свет фонаря выхватывал листья, окрашенные в разные цвета: по-летнему зеленые, осенние красно-желтые и еще не увядшие, но уже тронутые золотым ободком. Когда-то под этим кленом я встретился с приехавшим в Питер Райли. В смятении даже стакан из рук выронил. Кофе тогда расплескался по асфальту, украсив его тонкой молочной пенкой. Сейчас, глядя на тротуар, я как вживую видел то пятно. Невольно улыбнулся воспоминаниям.

После выхода из последнего распада жизнь стала восприниматься ярче. Словно я сбросил полог, скрывавший до этого часть восприятия. Я стал… цельнее, что ли. Все: этот дождь, листья, дорожка к дому, вызывало в моей душе живой отклик. Свежесть и острота ощущений удивляла. Наверное, потому что очень долго этого у меня не было, и теперь заново приходилось учиться жить, ощущая жизнь каждым нервом.

Дверь дома открылась. Я успел сделать к ней пару шагов и замер на месте. Из подъезда, прямо мне навстречу, выскочила Лео… Точно, Райли же говорил, что она поехала к моим родителям. Деваться было некуда, и я просто ждал, когда Лео поднимет голову и, наконец, заметит меня. Заметила, узнала, махнула рукой.

— Артем Витальевич, добрый вечер, — замедлив шаг, она вежливо улыбнулась. Было видно, что расстроена, глаза на мокром месте, хоть и сдерживается.

— Как дела, Леона?

Глупый вопрос сам собой сорвался с губ, и я замер, надеясь, что этот идиотизм останется незамеченным.

Лео остановилась, готовясь что-то ответить, но, на полуслове застыла, удивленно присматриваясь.

«Ты же видела меня раньше, что изменилось?» — мелькнуло в голове.

Взгляд Лео метался по моему лицу и вдруг, наткнувшись на что-то, замер в районе бровей. Ее рука дернулась, потянулась ко мне, но, быстро спохватившись, Лео остановила движение. Закусила губу. Отступила на шаг, оглядывая уже не только лицо, но и всего меня целиком.

— Вы так похожи на Алексея… И шрам… — она показала на себе, коснувшись лица.

«Невыносимо!»

— Недавно Алексей рассек бровь в этом же самом месте. Она так и не успела зажить, когда он… — губы Лео задрожали, и она резко отвернулась, скрывая слезы.

Я собирался сказать правду только родителям, не мог допустить, чтобы они переживали. Остальных же готов был отпустить. Но оказывается — обманывать очень сложно. А близких и любимых — мучительно невозможно. Раньше Коломойцев Артем Витальевич оставался в «серой зоне», его не замечали, потому что Гуров Алексей Юрьевич был у всех на виду. Минус Гуров — и никакая серая зона уже не способна меня спрятать.

Рассказать ей? И это потащит за собой правду дальше. Потому что надо будет рассказать Ву, Райли, Ольге… Промолчать сейчас? Улыбнуться, пройти мимо, оставив Лео стоять тут под дождем…

Лео молчала, продолжая меня разглядывать. Не верила. Но надеялась, сама не зная на что. Видела знакомые черты лица, рост, шрам, мимику. Но не могла или не хотела сделать последний шаг, отделявший ее от принятия правды.

— Пойдем, — наконец решился я. — Тут за углом бар, не сказать, что хороший, зато есть тихие столики. Поговорим.

— А родители?…

— Ты же не пугала их раньше времени? Официально Алексей не считается погибшим, ведется поиск.

Лео замотала головой.

— Значит, завтра с ними поговорю. Пойдем.

До бара мы дошли молча. Остановившись на крыльце под козырьком, Лео сняла куртку, стряхнула с нее воду и только потом открыла дверь. Я, вслед за ней, тоже снял и отряхнул свой плащ. Жаль, с затекшей за шиворот водой так сделать не получится. Гардероб еще не работал, так что верхнюю одежду пришлось взять с собой. У немногословной девушки, встречавшей посетителей, я поинтересовался есть ли места, где нас не побеспокоят. С ней вместе мы прошли к одному из кабинетов, отделенных от общего зала плотной занавеской.

Освещение тут было, как и положено барам — тусклое, скрывающее от подвыпивших людей любые ненужные подробности. Но Лео села очень удачно. Левитирующая над столом лампа, мягко подсвечивала ее бледное лицо, как на картине, вырисовывая каждую деталь. Я невольно залюбовался такими знакомыми чертами — словно вычерченными опытным художником скулами и подбородком, глубокими карими глазами, губами, к которым так и хотелось прикоснуться…

Затянувшаяся пауза начала становиться неловкой. Тряхнув головой, Лео протянула руку к меню автоматического заказа.

— Что посоветуете к нашему разговору, Артем Витальевич?

— Водку? — неловко улыбнулся я, пытаясь разрядить обстановку.

— Тогда возьму Манхэттен, — пройдясь пальцами по планшету, Лео по школьному сложила на столе руки и выжидательно уставилась на меня.

Немного поколебавшись, я подумал, что идея с водкой была не такой уж плохой. Дотянулся до планшета и ткнул в иконку с запотевшей стопкой.

Все шло не так, как мне представлялось. Столько лет, думая о том, как все расскажу Лео, я подбирал нужные слова. И вот, этот момент настал, а все, что я хотел сказать, выглядело пустым и фальшивым. Не мог я так с Лео…

Негромкий звон колокольчика просигналил о том, что можно забирать напитки из ниши подачи. При заказе я не обратил внимания на объем, а зря. Водка пришла не в стопке, а в небольшом, грамм на триста графинчике.

— Серьезный разговор намечается, — кивнула Лео в сторону напитков. — Может и мне надо было сразу три коктейля заказывать?

И тут я рассмеялся. Да к черту все. Это Лео, моя Лео! Ничего не изменилось. Это только для меня с тех пор, как мы расстались, прошло больше двадцати лет. А для нее сколько? Дней десять?

Начал рассказывать я сбивчиво, останавливался, пытался подбирать правильные слова. Потом разошелся. Жизнь, сцена за сценой, как в кино, проносилась у меня перед глазами, и в какой-то момент я подумал, что рассказываю все это больше себе, чем Лео. Себя пытаюсь убедить, что все эти годы старался поступать правильно, руководствуясь не только страхами и эгоизмом.

Когда я выдохся, Лео уже прикончила два манхэтена и молча потягивала из белой фаянсовой кружки остывший американо. Она ни разу не перебила меня, не задала уточняющих вопросов. На лице не было никаких эмоций, только обхватывавшие кружку пальцы сжимались все сильнее. Когда я замолчал, Лео зябко повела плечами и едва слышно произнесла:

— Просто фантастика…

Я поднес к губам последнюю стопку, скрывая за ней едва заметную улыбку. Ну что я хотел? Чтобы она бросилась мне на шею? Если честно, то да, именно этого.

— Почему?… — Лео подняла на меня глаза, то ли пытаясь сформулировать мысль, то ли, наоборот, сменить рвавшиеся на язык формулировки на более мягкие. — Если я правильно поняла, из распада мог вернуться Алексей? Наш Алексей?

Я кивнул.

— А вернулся ты… Почему?

Сузив глаза, Лео пристально вглядывалась мне в лицо, будто пытаясь распознать ложь, если я начну ей врать.

— Лео, что такое человек?

— Что? — от неожиданности она чуть не выронила кружку.

— Что такое человек? — повторил я. — Руки, ноги, шрам над бровью?

Лео молчала.

— Сознание, личность? — продолжил я перечисление. — Что для тебя Алексей? Если руки и ноги — вот они, забирай.

Лео отставила кружку в сторону. Протянув руку, осторожно коснулась моего запястья. Провела пальцами, словно сверяясь с какими-то внутренними ощущениями.

При ее прикосновении меня словно ударило током, но я постарался убрать накатившие эмоции как можно глубже. В желудок, не иначе. Не до них сейчас было.

— Ну? — Лео убрала руку. — Что такое человек?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Но думаю, что личность, которая стоит за этими руками и ногами, как игрушка из конструктора, собирается из приобретенного опыта. В распаде мы с Алексеем были единым целым. И это целое ясно понимало, что может выжить, только отправив более слабую часть себя в прошлое. Без полученного там опыта «полный» Алексей не был бы целым.

— Зато был бы моим! И со временем приобрел бы собственный опыт! Свой, а не твой!

Я кивнул. Объяснять, что «полный» Алексей это больше, чем я, не хотелось.

Отрешенно откинувшись на спинку кресла, Лео несколько минут меня разглядывала.

— И что теперь? — спросила она наконец.

— Не знаю. Будущее, которое я помню, закончилось. Совершенно не представляю, как все пойдет дальше.

— Расскажешь остальным?

— Нет. Конечно же, нет.

— Они имеют право знать.

— Нет, Лео, — я потер переносицу. — То есть да, имеют. Но я не думаю, что можно предавать то, что со мной произошло, огласке. А если про это будет знать практически весь институт Эванса, просочится или нет информация во внешний мир, исключительно вопрос времени. И меня либо в сумасшедший дом упекут, либо кинутся изучать все, кому не лень.

— А ты за двадцать лет от такого отвык? — печально усмехнулась Лео. — Подумай, каково сейчас ребятам… Они там… Лёх, — Лео сама вздрогнула от произнесенного вслух имени. Запнувшись, посмотрела мне прямо в глаза. — Артем, все переживают. Очень. Они должны знать!

В помещении вдруг стало невыносимо душно, очень захотелось на воздух. Даже если там дождь.

— Пойдем? — поднеся браслет коммуникатора к терминалу оплаты, я поднялся из-за стола. — Пройдемся.

Лео тоже встала. Кабинет был маленьким, так что сейчас мы почти касалась друг друга. Не удержавшись, я коснулся рукой ее плеча, шепнул, придвигаясь ближе:

— Я так по тебе соскучился…

— Не надо, — резко отстранилась Лео. — Это… это не настоящее. Ты — не он. Ты — другое.

Сердце билось где-то в горле. Разочарование волной прошлось от груди куда-то вниз, к животу, выморозив по пути руки. Стремясь как можно быстрее оказаться снаружи, я сделал шаг к занавеске, закрывавшей кабинет, и тут ощутил легкое прикосновение к предплечью. Замер, боясь спугнуть.

— Ты другое, — прошептала Лео. Ее рука дошла до плеча, скользнула по щеке, прикоснулась к старому шраму.

Я, затаив дыхание, следил за выражением ее лица. Оно медленно менялось. Раздражение, недоверие, сожаление, надежда… Наклонившись, я осторожно коснулся губ Лео, убедился, что она не против, обнял, прижал к себе. Ощутил на лице ее легкое, слегка подрагивающее дыхание. Оно сводило меня с ума.

Не было никаких лишних двадцати лет. Я снова стал Лёхой, безумно влюбленным, безумно счастливым. И абсолютно другим…

Родители признали меня практически сразу. Им было все равно, как так получилось. Главное, что сын жив, кушает хорошо, выглядит здоровым, а все остальное, сколь бы фантастичным оно ни казалось, их не интересовало. Я пытался рассказать, но быстро понял, что для разговоров есть более важные темы: здоровье отца, новое вязание матери и удалась ли тушеная курица. Курица, кстати, была великолепна.

Уходить от родителей я не спешил, хотелось подольше остаться в почти забытой квартире, где вырос. Здесь было спокойно, уютно. А за порогом притаилась неизвестность, показывая мне свой длинный язык. Лео настаивала, что я должен все рассказать ребятам. У меня на этот счет было вполне твердое противоположное мнение. Но… оказавшись с ней рядом, я потерял всякое желание отстаивать свои позиции. Наша вчерашняя встреча вывернула меня буквально наизнанку. Теперь я хотел только одного — чтобы Лео была рядом. Если для этого надо снова отдать себя в руки ученых, ставить на себе эксперименты, что ж, я готов. Тем более, как вчера заметила Лео, мне к этому не привыкать.

Кажется, я задремал на диване, уронив на себя мамино вязание. Мне снилось, как я выплываю из глубины. Из омута, в котором утонул давным-давно. Как сверху, оттуда, откуда пробиваются солнечные лучи, ко мне тянется множество рук, готовых помочь, выдернуть меня из воды. И я плыву. Гребу руками туда, наверх. К солнцу, небу, этим рукам.

— Лёшенька, — мама потрепала меня по взлохмаченным волосам. — Ты у нас ночевать останешься?

Чуть-чуть не доплыл…

Я улыбнулся, стряхивая сон.

— Нет, к сожалению, мне пора в Москву.

— На ночь глядя? Тогда пошли, хоть поужинаешь.

После ужина я заехал к Лео в гостиницу.

— Что решил? — спросила она, едва открыв мне дверь.

— Сдаюсь, — улыбнувшись, я поднял руки. — Расскажем ребятам, а дальше разберемся.

Попытался обнять Лео, но она, уперев мне в грудь ладонь, отстранилась.

— Артем…

То, как она меня назвала, уже не предвещало ничего хорошего, но я по инерции все еще продолжал улыбаться.

— Что случилось? Голова болит?

— Нет… То есть — да, но не в этом дело, — Лео махнула рукой, как бы убирая с лица невидимую прядь. — Я долго думала, как нам быть дальше. И поняла, что пока не могу воспринимать тебя как Алексея. Умом все понимаю, но не могу. Мне нужно время, чтобы принять случившееся.

Очень захотелось закурить.

— Значит, в Москву ты со мной не поедешь? — внезапно охрипшим голосом на всякий случай уточнил я.

— Пока нет. Еще какое-то время побуду в Питере, хочу посмотреть город. Почувствовать его. А дальше посмотрим.

Сухо кивнув Лео, я развернулся, чтобы уйти, но она удержала меня за локоть.

— Подожди, — сейчас ее лицо выглядело смущенным. — Не злись. Я хочу, чтобы мы были вместе, правда. Просто не могу вот так, резко принять, что ты — это он.

Вот что теперь делать? Обнять — нельзя, уйти теперь тоже нельзя, обидится. Я осторожно провел тыльной стороной ладони по ее волосам.

— Проводишь в аэропорт? У меня утром совещание в Космическом управлении, а потом встреча с Координационным советом.

— Да, конечно, — перехватив мою ладонь, Лео сжала ее пальцами. — Только мне нужно переодеться, подождешь внизу?

Дверь закрылась. Спустившись в холл, я пристроился за одним из столиков, активировал коммуникатор, полистал переписку. Мысленно извинившись перед пилотом, перенес запланированный на утро спецрейс на ближайшее время. Лео спустилась в эффектном светлом плаще, выгодно подчеркивающим ее изящную фигуру. Пожалуй, зря я поторопился перенести рейс.

Почти всю дорогу до аэропорта мы обсуждали, где лучше организовать встречу с ребятами. Использовать кабинет в Космическом управлении казалось мне слишком претенциозным, встретиться в ресторане или снять конференц-зал — неуместным. В итоге сошлись на том, что проще всего перехватить ребят на орбитальном хабе.

С работы мне, видимо, придется уходить. После того как все будет обнародовано, вряд ли удастся сохранить должность и полномочия. Ну что же, вся жизнь — это выбор. Утром выбираешь носки, днем — котлету или сосиски, а к вечеру доходит очередь и до более глобальных вопросов.

Райли и компания очень удивились, что представитель российского Космического Управления настаивает на личной встрече с ними, но протестовать не стали. Прибыть на орбитальный хаб они должны через три недели, вот ровно столько у меня и осталось, чтобы подчистить все хвосты. Так что я работал, как никогда, стараясь все успеть. И когда Лео написала, что заглянет на неделю к родственникам, а оттуда сразу полетит на орбиту, даже вздохнул с облегчением.

А осень тем временем сгущалась. Холодало, дождило. С редких московских деревьев вовсю летели разноцветные листья.

Лео улетела к ребятам раньше меня. Я заканчивал дела. Убрался в кабинете, собрал в отдельную коробку все самое дорогое. Валентина с удивлением наблюдала за моими приготовлениями, но вопросов не задавала. Мне тоже пока нечего было ей сказать. Все потом, потом…

На встречу я опоздал. На место-то прилетел вовремя, даже успел перекусить, но дальше пришлось отвечать на срочные вопросы координационного совета по программе исследования дальнего космоса.

Когда зашел в зарезервированный для встречи блок, Райли о чем-то спорил с Ольгой, стоя возле отключенных экранов. Ву, сидел в кресле у стены и, кажется, дремал. Лео стояла у входа. Ждала меня. Я видел, что она нервничает. Еще бы, идея все рассказать — ее, к чему она приведет — большой такой, жирный, красный вопрос.

— Привет, — я приветственно окинул компанию взглядом.

С Ву и Райли мы обменялись рукопожатиями. Ольга стояла, втянув голову в плечи. Вина и так придавливала ее к полу, а встретившись со мной взглядом, она окончательно поникла. Ну еще бы, надо все-таки делать то, о чем просили. Хотя… сам-то я никогда особо не отличался послушанием, было бы странно безоговорочно ожидать его от других. Тем более, близких людей, а не подчиненных.

— Есть какие-то новости об Алексее? — Райли явно был раздражен моим опозданием и свел все попытки завязать смолл-толк к нулю.

— Есть… — замерев под их взглядами, я пытался подобрать слова.

— Смотрите, — Лео махнула рукой в мою сторону. — Внимательно смотрите.

Райли удивленно вскинул брови. Ольга сжалась еще больше.

— Ха, — внезапно подал голос Ву. — А я-то думал, почему почти все русские так похожи.

— Что? — Эванс обернулся к Ву, потом снова ко мне.

— И я рад тебя видеть, — улыбнулся я Ву.

Тот усмехнулся.

— Что? — снова переспросил Райли, переводя взгляд с меня на Ву и обратно.

Ольга молчала, но рассматривала меня внимательно. До ребят постепенно доходило. Очень медленно, но иначе и быть не могло. Ву не мешал, он понял и принял ситуацию почти мгновенно, а сейчас вернулся в кресло и ухмылялся, глядя на напряженную работу мысли остальных.

— Это шутка такая? — наконец спросила Ольга. — Я… я, конечно, была очень поражена, первый раз увидев Алексея в Лондоне, но тому, что вы похожи, есть же объяснение? Нормальное объяснение, я имею в виду.

Резко развернувшись к ней, Райли окинул Ольгу оценивающим взглядом, потом посмотрел на Ву, на Лео и снова повернулся ко мне

— Да ладно, вы же не хотите сказать… — протянул он. — Или хотите?

— Черт! — в голосе Ольги сквознула истерика. — Мы знакомы двадцать лет! Даже были женаты! И за все это время ни разу, ни намеком!

Дернувшись, я бросил быстрый взгляд на Лео. Эту подробность в своих рассказах я опустил, а, похоже, зря. Лео слегка побледнела, но больше ничем не выдала своего отношения к новости.

— Ни разу, — повторила Ольга, — Ты не сказал, что я убью тебя? Не остановил меня? Позволил… позволил…

— Что? — рявкнул я. — Сколько раз я просил тебя не выходить в космос, забыла? Так что это не я позволил.

— Погодите, — Райли придержал Ольгу за плечо, останавливая очередной поток обвинений. — То есть вы серьезно хотите сказать, что это Алексей? Наш Алексей?

Лео кивнула.

— Но как? — Райли подошел ближе ко мне разглядывая. — Есть объяснения?

Оставленная без присмотра Ольга не останавливалась:

— Ты спрашивал тогда, двадцать лет назад, ты спрашивал, может ли человек вернуться в прошлое, может ли там что-то изменить. Поверить не могу…

— Ольга, — обернулся к ней Райли. — Подождите. Давайте во всем разберемся. Пусть Артем… Э… Алексей? Нам сначала все расскажет. Надо понять, что происходит. Я пока вообще ничего не понимаю. Ну-ка, давай Алексей, выкладывай. Все по порядку.

Пора бы записать рассказ на диктофон. Хотя в этот раз мы быстро ушли от житейских проблем. Подробности открытия способа межзвездного перемещения захватили всех. Ву и Райли задавали вопросы, Ольга, обнаружив, что может профессионально участвовать в беседе, забыла, как буквально пять минут назад истерила. А что вспомнить, у нас с ней было. Через пару часов мы уже расслабленно сидели в креслах, перекидываясь шуточками, как в старые добрые времена. Только Лео выглядела погрустневшей, но я не придал этому значения.

— Все-таки как же так случилось, Лёх? — Райли принял факт того, что я — это я и перестал перепрыгивать с имени на имя.

— Да откуда мне знать, — пожал я плечами. — Мы же так ни в чем и не разобрались.

— А распады, перемещения? — складывалось впечатление, что Ольга сейчас достанет из кармана пару датчиков, чтобы сразу все и замерить.

— Не пробовал после последнего раза. Если честно — боюсь. Артёму распады не удавались, последний не в счет.

— А Алексей в распадах был хорош, — вырвалось у Ольги.

— И что, ты как ни в чем не бывало продолжишь работу в Космическом управлении? — Райли выглядел растерянным, меня это веселило, хоть я и пытался скрыть усмешку.

— Нет, погодите, — вскочила Ольга. — Нужно провести полное сканирование организма, у нас остались данные по старым исследованиям. Сравнить состояние, измерить мозговую активность.

— Полагаю, Алексей счастлив, — фыркнул Райли.

Я прислушался к себе. Честно? Да, счастлив. Но…

— Мы же можем понять, как сказалось длительное состояние распада на…

— Можем, — перебил я Ольгу. — И сделаем. Потом. А сейчас, мне кажется, пора уже разобраться в причинах, которые привели к распадам. Когда знаешь «почему», разобраться с «как» станет намного проще. Райли, у нас же полет к Проксиме согласован и стоит в плане?

Он покачал головой.

— Был согласован, но после твоего исчезновения все поставили на холд.

— А, это ерунда. Я решу. Мы прорабатывали гипотезу, что виноват способ межзвездного перелета…

— Не подтверждается, — перебила Ольга. — Я разговаривала с Антоном, способ перелета чист. Уже как только не проверяли.

— Значит, секрет хранится у Проксимы. И, мне кажется, пришло время его найти.

— Э… — Райли внезапно расхохотался. — Ты исчез черт знает где в космосе, вернулся на двадцать лет назад, пять минут назад огорошил нас этим и теперь буднично собираешься слетать к Проксиме? В общем, согласен, ты — точно наш Алексей.

Почему-то после этой шутки отпустило и всех остальных. Заулыбались и Ольга, и Лео.

— Мы должны скрывать то, что узнали сегодня? — с сомнением в голосе уточнил Райли.

— Ну, наверное, просить вас что-то скрывать будет нечестным, — пожал я плечами. — Но предлагаю, пока не вернемся с Проксимы, обойтись без широкой огласки. Мне нужно пару дней на то, чтобы вернуть экспедицию в план полетов и стандартные три недели предполетной подготовки. Основным пилотом экспедиции будет Мартинес. Я полечу экспертом, но как пилотировать корабли, еще помню. Если понадобится.

— Если понадобится, — эхом повторил Райли.

— Ну что, тогда готовимся? — я встал.

Райли пожал мне руку, с Ву мы обнялись, китайцу, кажется, вообще было все равно, в каком я образе — Лёха ли, Артем ли. Казалось, его совершенно ничто не смущает.

— Ты сейчас в Москву? —задержалась у выхода Ольга.

Я кивнул.

— Заеду к тебе в Космическое Управление, — слабо улыбнувшись, она пошла догонять команду.

И мы остались с Лео вдвоем. Она по-прежнему была бледной и старалась не встречаться со мной взглядом.

— Лео? — я подошел к ней, пытаясь понять, что не так.

— Знаешь… я много чего могу простить, — медленно произнесла она, поднимая на меня глаза.

Я оторопел от обиды и злости, которые там притаились.

— Ты прожил без меня двадцать лет, очевидно, что за это время у тебя были другие женщины. Это мне понятно. Но, простить тебе женитьбу на Ольге, уж извини, я точно не смогу. Из-за нее ты попал в разрыв! Она уничтожила всю нашу нормальную жизнь! И что делаешь ты? Берешь и женишься на ней?

— Лео, — я судорожно соображал, что сказать.

— Я не смогу, Лёх. Прости, но переступить через ЭТО я не смогу.

Лео развернулась и быстро вышла из блока, а я так и остался стоять, оторопело глядя ей вслед.