Невеста мёртвого царя (СИ)

Баюн тут же убрал меч в ножны и прошептал мне на ухо:

- Поклонись скорее. Сам Леший пожаловал…

Я покорно согнула спину, приветствуя хозяина леса.

- А смотреть-то на него можно? – тоже спросила шепотом, боясь поднять голову.

- Можно. Только говорить пока буду я. Сама рта не открывай, если не спросит.

Леший приблизился, и толпа нечисти с поклонами расступилась, а после и вовсе растворилась в лесу. Наступила тишина, нарушавшаяся лишь птичьими голосами и шелестом листвы.

- Здравствуй, лесной отец. Поклон тебе от Бабы Яги, и пожелание долгих лет. Дозволишь ли путь продолжить? Сам знаешь, мы с миром.

Леший, с любопытством разглядывая наше разношерстное трио, улыбнулся.

- Дозволю. И до границы сам доведу, чтоб не вышло беды. Скажи потом Яге, пусть не серчает за недобрую встречу. Молодняка нынче много, а я уже стар и не успеваю их всех воспитать… вот, дичают совсем без отцовской руки. Пора на покой, но на кого лес оставить?.. пока небесные врата открыты, моя сила тоже уходит в предвечную Бездну.

Баюн покраснел и отвел глаза, словно был в чем-то виноват. Но Леший только тяжело вздохнул и перевел взгляд на меня.

- А это кто с тобой? Не припомню красу такую в наших краях.

- Вечёрка, лесной отец. Недавно вернулась, насилу нашла ее Яга в другом мире.

Леший, глядя на меня во все глаза, почему-то расхохотался в голос.

- Ай, добре… добре. Что ж, совет да любовь.

Баюн снова покраснел, быстро взглянул на меня и отвернулся, сильно смутившись. Я не поняла, к чему клонит лесной дед, но почла за лучшее промолчать и вежливо улыбнуться.

- Идемте, по дороге поговорим. – Леший поманил нас за собой, и тропа, оставшаяся вдалеке, вдруг появилась прямо перед нами, ложась под ноги.

Баюкая ивника, которому была безмерно благодарна за своевременную помощь, я мало вслушивалась в разговор. Думала лишь о том, как не упасть от усталости. В животе бурчало от голода, голова кружилась. И вот, когда уже казалось, что я упаду, если сделаю еще хоть шаг, Баюн и Леший остановились.

- Ну вот. До края леса я вас довел, дальше дорога к берегиням прямая. Держись за милого своего крепче, девица… он у тебя одна опора, другой не будет.

Встрепенувшись, я хотела что-то ответить, но Леший как в воздухе растворился. Баюн, устало вздохнув, поманил меня вперед.

- Я больше не могу. Ноги болят, есть хочу, во рту сухо, как в пустыне, и вообще – я устала! – кинув на спутника умоляющий взгляд, я опустилась на землю, стянув сапоги.

- Ада… здесь нельзя оставаться. Границы – это ничейные земли, где нет ни законов, ни управы на тех, кто несет в себе зло. Нам нужно дойти до предгорья, там начинается земля берегинь.

- Не могу. Правда… кажется, что я не в состоянии даже с места сдвинуться! – простонала я, растирая нещадно болевшие ступни.

Все тело ломило, в висках словно молоточки стучали. Не привыкла я так долго ходить, да еще и по лесным тропам, где корни словно сами собой возникают из-под земли, заставляя спотыкаться. Да и мало кто вынес бы двенадцать часов ходьбы, от рассвета до заката. Страшно представить, сколько километров мы отмотали по этому дремучему лесу!

- Ну, раз не можешь, придется нести. – Баюн, подойдя, подхватил меня на руки, не слушая мои возмущенные протесты.

Через некоторое время я затихла, поняв, что его не переубедить. И, смирившись, предпочла не брыкаться, а любоваться красотой местных пейзажей. Тем более, что они того стоили.Перед нами, в пышной летней красе, раскинулся луг, за ним блестело в закатном свете голубое озеро, по берегам которого росли высоченные красные сосны. А за озером белел высокий горный хребет, укрытый туманом.

- Ничего себе, красота какая… - восхищенно прошептала я, во все стороны вертя головой.

Баюн улыбнулся, тоже взглянув на озеро, и почему-то ускорил шаг.

Когда мы оказались на берегу, я поняла, отчего он так торопился – кажется, мы пришли куда нужно. В озере весело плескались три девушки, с золотыми, как спелая пшеница, волосами и глазами цвета летнего неба.

- Это и есть берегини, да? – шепотом спросила я у Баюна, и он утвердительно кивнул головой в ответ.

- Эй, гости дорогие, не желаете освежиться с дороги? Водица здесь целебная, и тело, и душу лечит. – одна из берегинь обернулась к нам, не выказав ни капли удивления по поводу нашего появления.

- Душу, говорите? – встрепенулась я, поспешно скидывая сарафан.

Оставшись в одной рубахе, вошла в воду и окунулась с головой. И в тот же миг показалось, что и впрямь стало легче. Тяжесть, поселившаяся в груди, пропала. Я подплыла к берегиням, разглядывая их уже в открытую.

- Ах, краса какая у вечерней зари… - прошептала одна из них, взглянув на закат.

- Правду молвишь, но и Зорька хороша! – засмеялась вторая, брызнув в мою сторону водой.

Я поняла, что берегини уже давно знают не только о нашем визите, но и о его целях. Вот ведь баловницы, нет бы напрямую сказать, а они все намеками. Но улыбнулась – уж больно милыми были эти девушки.

- Полегчало, девица? – заботливо спросила меня третья берегиня, увлекая за собой к берегу.

- Да. Гораздо лучше от вашей воды. Так хорошо себя уже давно не чувствовала.

- Вот и славно. Сил тебе, девица, много нужно – непростая у тебя судьба, и испытание твое суровым будет. – берегиня с жалостью погладила меня по плечу.

Переодевшись в сухое, мы подождали, пока окунется Баюн и все вместе пошли по тропинке, ведущей к белым горам. Идти пришлось долго, но беседа скрасила дорогу, и я даже не заметила, как мы подошли к селению берегинь. Избы в нем были белыми, с красными резными наличниками и каменными подклетами, все вокруг утопало в цветущей зелени и аромате цветов.

- Отдохните с дороги, гости дорогие. Как старица вернется, покликаем. – берегини с поклоном удалились, оставив нас на пустом участке земли у края селения.

- Могли бы и дом предложить, хоть и знают, что откажемся. Никаких манер… - проворчал Баюн, подтягивая к себе миниатюрную избушку, которую до этого отпускал порезвиться в траве.

- Да ладно тебе… они и правда хорошие. – улыбнулась я, оглядывая цветущие сады берегинь.

- Пошли скорее трапезничать, а то старица их вернется, там до ночи разговоров будет.

Баюн оказался прав. Едва мы успели поужинать, как берегини вернулись и позвали нас в большую, светлую избу, внутри которой находилось что-то вроде трона, застеленного меховыми покрывалами. Рядом с ним стояли две берегини, в белоснежных сарафанах и накидках, украшенных серебристыми перьями и жемчугом.За троном находилась дверь, которая как раз открылась и в комнату вошла высокая, величественная дева, одетая как царица.