Невеста мёртвого царя (СИ)

Поняв, что придется спускаться в это отвратительное место, я тяжело вздохнул. Ожидаемо...

- Сядь мне на спину и оплети тело ветками. Брони у меня нет, а внизу явно ничего хорошего нас не ждет. Только следи, чтобы двигаться мог свободно, мне еще мечом махать.

Ивник кивнул и принялся за работу. Вскоре на мне появились импровизированные доспехи из крепких лоз, и даже шелом с прорезью для глаз. Твердые, но легкие – добре. Поблагодарив ивника, я строго-настрого приказал ему не соваться в бой без лишней необходимости, и полез внутрь.

Лаз оказался достаточно широким, чтобы я мог идти в нем, согнувшись вполовину. Вонь становилась все сильнее, а вскоре и звуки появились – впереди кто-то шипел и рычал, едва выговаривая человеческие слова.

- Мне, мне оставь! Я ее первая заприметила!

Я прислушался, продолжая красться на звук. То, что Аду пока не убили, было очевидно, иначе Мусий тоже давно был бы мертв. И, кажется, я успел как раз вовремя. Те, кто украл мою невесту, спорили, деля добычу между собой.

- Вон пошла, проклятая! Моя она, ни кусочка тебе не отдам!

Вой, рычание и странные шорохи были совсем близко. Я увидел, что лаз впереди поворачивает и убрал свет, чтобы враги не заметили мое приближение. На стенах росли осклизлые грибы, издававшие зеленоватое сияние, так что хоть и с трудом, но я видел, что меня окружает. Шагнув вперед, притаился, осматривая небольшую нору. И тут же понял, что мне придется тяжко.

В углу, на утоптанном земляном полу, лежала Ада. Она не шевелилась и не подавала признаков жизни. А рядом с ней стояли два отвратительных существа, словно пришедших из кошмарного сна. Выглядели они так, что повстречай я их в любой другой ситуации, бросился бы бежать, и не винил бы себя за трусость.У этих тварей были толстые паучьи тела с множеством длинных мохнатых лап, а сверху – женские туловища и головы, со спутанными грязными волосами. Изо ртов у них торчали паучьи жвальца, а в руках мерзкие твари держали длинные косы. К несчастью, я знал их по рассказам Яги… передо мной были Жницы. Увлеченные дележом, меня они пока не замечали.

Проверив веревку, понял, что ее хватит еще буквально на несколько шагов. Ну да мне больше и не надобно. Чуть отступив, я приказал ивнику слезть, оставив на мне броню, и ползти по веревке назад. К нему, как к существу, изначально лишенному крови, трава интереса не проявляла.Уговорились на том, что как только я дерну веревку, избушка должна была побежать по полю строго на запад, таща нас с Адой за собой. Мусий потянулся к фляжке, и я дал ему попить целебной воды. Он сразу подрос и бросился к выходу из норы. Когда он исчез за поворотом, я подождал немного, давая ему время вернуться к тропе, и снова создал волшебный огонь. Только на сей раз обратился к Даждьбогу, чтобы свет вышел ярче и теплее. Я знал, что Жницы обитают только в темноте, не перенося солнечных лучей.

Направив свет в пещеру, я сделал его ярким настолько, что он ослеплял даже меня самого, и рванулся внутрь, по памяти определяя, где конкретно лежит Ада. Вой и шипение застигнутых врасплох Жниц наполнил пещеру. Они пытались спрятаться от жгучего света, отползая к дальней стене, но укрыться было негде. Пользуясь этим, я схватил Аду и связал нас обоих, чтобы не потерять ее по дороге. После этого я изо всех сил дернул веревку.

Буквально через секунду она натянулась, и я упал на спину, прижимая Аду к груди. Нас поволокло по земле, ударяя о стены, и я поворачивался, отталкиваясь ногами, чтобы девушка не пострадала. Свои синяки и раны меня не пугали – не впервой оказывался в передряге, заживет. Куда больше я переживал о том, не пожалит ли нас кровь-трава, когда избушка будет тянуть нас по полю.

К счастью, обошлось. Побеги цеплялись, но жалить не успевали – слишком быстро нас волокли. И все же, приятным это путешествие назвать было нельзя – рубаха быстро изорвалась, кожа на спине и боках стесалась о землю. Стиснув зубы, терпел, тем более, что отвлечься было на что – оставленный без присмотра свет погас, и Жницы ринулись за нами в погоню.

Ударившись в очередной раз о землю, понял, что поле кончилось – приложило меня хребтом прямо о камни, но сквозь боль почуял радость – спасены! Жницы не покидают пределов поля, в котором родились, а значит – на тропу за нами не последуют.

- Стой, родимая, стой!

Избушка резко остановилась, и я, скользя по гладким камням, оказался прямо у нее под ногами. Шатаясь, встал, держа Аду на руках. Затащил в избу и положил на пол. С горечью убедился, что хоть и принял основной урон на себя, ей все же досталось – на лице и руках наливались лиловые синяки, из ссадины на лбу сочилась кровь. К счастью, фляга, которую я положил между нами, не потерялась и не разбилась. Не обращая внимания на злобно воющих Жниц, стоящих на краю поля, я развязал веревку и влил Аде в рот изрядную порцию лекарства. Ивник бросился к хозяйке, преданно заглянул в глаза, прижался к руке и уцепился побегами – не оторвешь, даже если сильно захочешь.

Ада закашлялась и приподнялась на локтях, глядя на меня. Синяки медленно пропадали, ссадина тоже исчезла, будто ее и не было. Только после этого сам приложился к фляге, чтобы унять боль, грызущую все тело. Подошел к двери, хотел уж захлопнуть ее и ехать дальше, но вдруг замер.

На краю поля стояла моя мать. Точно такая, какой я видел ее в последний раз – в нарядном сарафане и венке из живых цветов, с косой до пояса, да улыбчивым взглядом.

- Баюшка, сыночек… поди-ка, я тебе коника принесла. – в руках матери появилась резная деревянная лошадка, украшенная яркими узорами.

- Матушка… - прошептал, не в силах оторвать взгляд от ее лица, и невольно сделал шаг вперед.Мать улыбнулась, знакомым движением поправив ленту в косе. Мое сердце глухо стукнулось о ребра, и замерло, пропуская удар...