Невеста мёртвого царя (СИ)

Все внутри меня мучительно сжалось. Титаническим усилием воли заставил себя остановиться, от окутавшей тело слабости упал на одно колено. Так вот почему Ада ушла в поле… Жницы поманили ее видениями, обещанием счастья от встречи с потерянными близкими. Шатаясь, встал, опираясь на меч, и ощутил, как по венам струится боль и ненависть одновременно.

- Гореть вам в черном огне, да до скончания веков не сгорать… и бысть слово мое крепко. - одними губами выговорил я, сделав то, чего когда-то поклялся не творить ни под каким предлогом.

От матери у меня было чистое, доброе волшебство – свет, который грел, лечил и отгонял страхи ночные. От отца же мне досталась иная магия. Проклятая, темная, разрушающая все живое. Жницы были живыми лишь отчасти, но я выбрал для них заклятье, которое они прочувствуют сполна…

Ада, стоя у меня за спиной, с ужасом наблюдала, как тело моей матери вдруг охватило черное пламя. Жница тут же скинула обманную личину, представ в своем истинном виде. А за ней и вторая, стоявшая у товарки за спиной. Вопли горящих заживо чудовищ разносились по всей округе, но мне было все равно.

- Едем. – тяжело обронил, не смотря Аде в глаза.

- Кто они такие? – в ее голосе явственно прозвучал страх.

- Чудовища из древних сказаний. Ты о них не ведаешь, потому что те, кто с ними столкнулся, никогда не возвращались живыми. Только их хозяин и Яга знают, что это за твари…

- Хозяин? – она поморщилась.

- Лихо. – скупо ответил я, не желая продолжать разговор.

Ада все поняла, и подойдя ближе, обняла меня, уткнувшись лбом в плечо. Баюкая девушку, я вдыхал запах ее волос и был счастлив просто от того, что Боги послали мне это счастье. Любая моя… скорее бы уже забрать тебя из этих жутких мест, туда, где солнце светит. Туда, где стану тебе добрым мужем, окружу заботой и лаской до скончания наших дней.

Через некоторое время Ада задремала, а я все смотрел в темноту за окном, надеясь, что скоро уже доберемся до места. Но вместо этого равнина вдруг кончилась, и перед удивленно замершей избушкой возник мрачный, пугающий лес. Тени, сгустившиеся на тропе, приняли форму – на тропе, бесстрастно глядя на меня, стоял Ночь.

Я вышел, оставив Аду внутри. Пусть спит, ни к чему ей с ним беседовать.

- Поздорову тебе, сын Нави. – оставалось только надеяться, что мой тон прозвучал не слишком грубо.

Ночь я не любил. Если Солнце и День были все же своими, ходящими в свете Даждьбога, то Ночь, хоть и стал мужем Зорьки, держался особняком. И было в нем что-то пугающее, недоброе… не живое.

- И тебе поздорову, царь Баюн, Кощеев сын. Вести у меня от Бабы Яги. И совет… от меня самого.

- Ну, говори коли пришел. Что за вести?

Я намеренно не обратил внимания на слова про совет – зачем нам с Адой это надобно? Ночь заметил и усмехнулся.

- Судьба нареченной твоей определилась почти… увидала Яга в зерцале волшебном, что ждет вас бой с Лихом, да не на жизнь, а на смерть. Рискнешь буйной головушкой – спасешь девицу. Не рискнешь – погибнет и она, и все, кого ты знаешь.

Я усмехнулся.

- Мог и не приходить, сын Нави. Я и так знал, что быть бою смертному. А про «рискнешь – не рискнешь» речи и вовсе оставь, я за невесту свою голову сложу не раздумывая.

- Тогда вот тебе совет мой, царь Баюн: поспешай, время на исходе. Через лес тропа не одна будет, выбери ту, что не по сердцу тебе придется, иначе заплутаешь во тьме ночной. Если же верным твой выбор будет – к исходу третьего дня достигнете Обители Лиха.

Я задумался. Верить или не верить? Вроде, и ни к чему Ночи нам вредить, знает же, что Ада решила Зорьку спасти. А с другой стороны… что-то глубоко внутри сжалось от недоброго предчувствия.

- Сам с нами поезжай до покажи путь верный. Али боишься?

Ночь никак не отреагировал на явную грубость, только тени вокруг него стали гуще.

- Хотел бы, да не могу. Службу свою нести обязан, не то разрушится мир. Тебе ли не знать?

Здесь Ночь был прав и мне пришлось смирить гордость и гнев.

- Благодарствую, сын Нави. Посмотрим… может и пригодится совет твой. Ступай поздорову.

Ночь кивнул, растворяясь в тумане. Ада завозилась в избе, и я позвал ее наружу. Раз через лес не одна тропа, придется идти пешком – не то пропустим еще развилку. Рисковать не хотелось, тем более, что по моим подсчетам, давно шел второй день из трех, подаренных нам Кощеем.

- Что случилось? – Ада увидела лес и тут же подошла ближе, протянув мне руку.

Сжав ее пальчики, потянул за собой по тропе.

- Пока пешими пойдем, неизвестно еще, сможет ли избушка по лесу бежать.

Про встречу с Ночью я решил ничего не сказывать. Ни к чему это… спорить начнет, али плакать, али вовсе помешать попытается. Я же твердо решил – быть бою. Убить Лихо нельзя, а вот заточить можно. Тем более, что благодаря Кощееву подарку и кольцу Горынчата, будут у меня союзники.

Шли молча, стараясь не шуметь. Ада вертела головой, оглядывая высоченные мертвые сосны и ели, стоявшие плотными рядами. Голые ветви скрипели над головой, хотя ветра в лесу не было и в помине. Я же внимательно следил за тропой, и вскоре убедился, что Ночь был прав – мы встали на развилке, не зная, в какую сторону ступить дальше.

- Что-то мне вон та дорожка не нравится… - Ада, прижавшись ко мне, мелко дрожала, указывая рукой на поросшую черной травой тропинку, едва заметную в темноте.

В темноте, окружавшей тропу, то и дело вспыхивали красные огоньки - словно чьи-то налитые злобой глаза... тут-то я и вспомнил, о чем говорил мне Ночь.