Невеста младшего брата (СИ)

Глава 39

Ива

— Я помолвлен.

Двумя словами у меня отнимают возможность дышать.

Пожарский говорит это так, словно здесь и сейчас ставит перед фактом, загоняя меня в свои жёсткие рамки.

— Что?… — Голос мой теряет силу. Внезапно всплывшие обстоятельства действуют, как направленный взрыв. Внутренности сотрясает по двенадцатибалльной шкале Рихтера. Всю ломает изнутри. До основания рушит, превращая в гору пепла. — К-как это… п-помолвлен?.. М-макс…

Сердце, сорвавшись с цепей, разбивается вдребезги.

Он не свободен…

Он помолвлен…

У Макса есть женщина. Он изменил ей со мной.

Не просто женщина, а будущая жена!

Господи, он серьёзно думает, что может меня использовать? Втягивать в грязные отношения, у которых в принципе не может быть счастливого развития. Только боль. Жуткая, выжигающая, опустошающая боль и унижение.

Нужно быть абсолютной дурой, чтобы этого не понимать.

За что?

Что я такого ему сделала?

Зачем мне «вторая роль»? Ради саморазрушения?

Для чего он врал? Зачем вообще полез ко мне, когда у самого есть невеста?

От ударов собственного сердца глохну. Пялюсь на мужчину во все глаза.

Мир сужается до нас двоих, и мне становится душно и горько. В первую очередь за себя.

Да, Максим Пожарский мне ничего не обещал. Сразу внес ясность «на берегу» по поводу этой ночи. Только не уточнил некоторые важные детали.

Что ж… Я сама виновата. Намечтала воздушные замки там, где их в принципе не может быть.

Виновата, потому что подпустила его к своему телу.

Позволила творить со мной такие вещи, о которых стыдно вспоминать. После которых привязываются к мужчине.

Любая бы на моём месте потеряла из-за Макса голову. И для этого ему не нужно прилагать особых усилий. Дьявольский дар влюблять в себя женщин у него в крови.

Один взгляд. Одно прикосновение. Один поцелуй — и всё… Ты отдаешь ему душу навечно. По доброй воле. А дальше…

А дальше, для таких глупых девчонок как я, наступает мрак.

Непроглядный. Холодный. Болезненный. В котором ты чувствуешь себя потерянной, неполноценной и разрушенной. И ты не знаешь, что со всем этим делать.

— Руки отпусти. — Шелест моего голоса прорезает застывшую в гостиной тишину. — Я хочу уйти. Уехать отсюда как можно скорее.

Боже, как жестко он спустил с небес на землю. Словно отрубил крылья одним взмахом острого лезвия. И я камнем рухнула вниз. Разбилась в лепешку…

Мысли снова атакуют мозг. Кричат, оглушают, требуют послать его к черту, а я не решаюсь.

Язык деревенеет от осознания реальности. Это наша первая и последняя встреча. Смотрю на него и не могу наглядеться. Эмоции захлестывают. Как же не вовремя я узнала Пожарского с иной стороны…

— Ива, — Макс нарушает молчание, а у меня в этот момент на глазах выступают слезы.

Не реветь! Я приказываю себе не реветь. Но это так сложно, когда душа всмятку…

Впервые чувствую себя использованной. Хочется срочно отмыться от этой грязи.

— Послушай, малыш…

— Хватит, Макс! Не продолжай, — я прерываю его речь, потому что всё, что он мне сейчас скажет — сделает в разы больнее. Пусть лучше молчит. — Ищи себе другую на роль шлюхи. Я пас.

— Ива…

— Заткнись… — шиплю я, дергаясь в попытке высвободиться, но тщетно. Хватка на моих руках лишь усиливается, а хмурый взгляд Пожарского то и дело пробирает до мурашек.

— Если бы мне нужна была шлюха, я бы не стал рисковать репутацией и предлагать тебе долгосрочные отношения в тени. Я не отменю свадьбу. Не стану рушить планы, которые выстраивал годами ради развития своей компании. Хочу, чтобы ты понимала — этого не произойдет. Поэтому предлагаю остыть и подумать над моим предложением ещё раз, — холодно выдает он, добивая меня окончательно.

— Все красивые мужчины такие самоуверенные? Или ты такой в единственном экземпляре? — язвлю, после того, как ещё раз выслушала его позицию.

— Ехидничать не твое, Ива. — Отпустив мои руки, он тянется за очередной сигаретой.

— Моё. Очень даже моё. Спасибо за ночь, Максим Андреевич. Ты был крут. Но нам не по пути, — ставлю жирную точку, чтобы потом не сдирать с себя кожу заживо.

— Ива, наш с Кристиной брак договорной. Он не будет длиться вечно. Тебе не стоит париться по этому поводу. — Пожарский прикуривает, а затем устремляет на меня свой фирменный прямой взгляд, медленно выпуская перед собою дым.

К черту тебя и твою Кристину! К черту вас обоих!

— Надо же… — не сдерживаю язвительную улыбку. — Как у вас весело, у богатых. Хочу — женюсь, хочу — развожусь. Хочу — шлюх имею! С меня хватит, Макс. Я домой.

Порываюсь уйти, но Максим ловит меня за руку и разворачивает к себе лицом.

— Это не ответ, — рявкает он. — Отключи эмоции, Ива.

— Отпусти! — не сдержав эти самые эмоции, врезаю хлесткую пощечину.

Макс застывает в шоке. Пялится на меня. А я…

Я не могу остановиться. Меня всю трясет от обиды и гнева.

— Ты мерзавец! Лжец! Вот ты кто! — кричу я, срывая горло. Не понимаю, как так вышло. Словно лопнуло во мне что-то. С болью оборвалось и выплеснулось наружу. — Отключить эмоции? Как? Как прикажешь это сделать, после всего? Зачем ты меня трогал, если с самого начала был не свободен? Зачем трахал? Как тебе верить после всего этого дерьма? Как мне теперь со всем этим жить? Сколько времени отмываться?

— Наличие свадьбы ничего не изменит для нас! — парирует Максим. — Это всего лишь выгодный контракт.

— Есть одна маленькая проблемка, — с надрывом говорю. — У тебя будет жена! Когда мужчина заводит любовницу, ему приходится трахаться вдвое больше. Выдержишь?

Пожарский, играя желваками, выдерживает мучительную паузу, а затем режет по живому.

— Тебя не должны волновать мои отношения с Кристиной. Лучше подумай о нас.

Густой, напряжённый голос прицельно бьёт по моим нервам, аж кожа начинает зудеть и покрываться жаром.

Ну сколько можно мучить меня? Сколько?

Заканчивай! Дай мне уехать. Я больше не могу это выносить!

Словно прочитав мои мысли, Макс отпускает руку и мне вдруг становится холодно, несмотря на то, что пол в доме с подогревом и воздух пропитан теплом.

Это больно — не ощущать его прикосновений.

Больно отдаляться и не дышать приятным мужским запахом.

Больно становиться зависимой. Испытывать ломку по новой встрече. Но её не будет.

Я не хочу, чтобы меня сравнивали с блядью. Не хочу, чтобы мной пользовались.

Не желаю испытывать вину за то, что сплю с чужим мужчиной и разрушаю его семью.

Господи, пусть схлынет эта чертова химия, и я перестану о нём мечтать.

Пожалуйста, я хочу его забыть. Вычеркнуть из памяти всё, что произошло между нами. Здесь. В этом особенном доме.

— Нас не будет, — довожу мысль до конца зажатым на нервах голосом. — Это моё окончательное решение. Не хочу засыпать в кровати одна, когда ты будешь уходить к своей Кристине. Не хочу секса по графику. Даже если ваш брак будет по расчету, он не даёт тебе право изменять собственной жене. Это не по-человечески. Благодарю за вечер, Максим Андреевич, но мне пора.

Сбегаю от него подальше. В прачечную. Ноги и руки дрожат. Сердце сходит с ума. Из груди выпрыгивает. Виски трещат от надрывных ударов. Когда замечаю на полу и на белой полке размазанную кровь Максима — моё нутро в очередной раз сворачивается в тугой, болезненный узел и печёт.

Дура ты, Ива! Он тобой попользовался, а ты его снова жалеешь.

Не смей его жалеть! Пусть также горит в аду, как и ты!

Смахнув набежавшие слезы, подхожу к сушильной машине. Открываю люк. Машинка давно завершила программу. Даже платье моё остыло. Схватив его, вытаскиваю из барабана и столбенею от ужаса. Как так? Да оно уменьшилось в разы…

Нервно всхлипнув, пытаюсь понять, что я сделала не так?

— Кошмар… — хриплю я, подавляя подступающие рыдания. Сегодня точно не мой день. В чём теперь я уеду домой? В спортивных штанах Пожарского?

«Ладно…» — судорожно вздыхаю, смаргивая слезы. — «Похоже все к этому шло…»

Взяв себя в руки, выбрасываю платье в мусорное ведро и возвращаюсь в гостиную.

Макса нигде нет. Наверное, ушёл наверх переодеваться. Ночевать здесь никто из нас не останется.

Пользуясь отсутствием хозяина дома, нахожу рядом с диваном его спортивные штаны. В быстром темпе надеваю их на себя. Они мне великоваты. Ну и черт с ними. Главное, жопу не отморозить по дороге домой. Теперь мне уже совершенно наплевать, как я буду выглядеть в этом дурацком прикиде.

Запрятав футболку в джоггеры, завязываю на поясе шнурок. Подкатываю штаны под свой рост. Нахожу сапоги и пальто. Приходится повозиться, чтобы обуться и застегнуть на себе пуговицы. Осталось решить, на чем уехать отсюда домой. На такси или на его тачке…

Бож-ж-же. Вот сейчас я точно чувствую себя шлюхой.

— Поедешь без белья и колготок? — долетает мне в спину.

Вздрогнув, оборачиваюсь, и попадаю под прицел темных глаз Максима Пожарского.

Одет с иголочки в фирменные шмотки. Красивый. Высокий. Статный мужчина. Как всегда, источает силу и уверенность. На нем плотно облегающий пуловер без воротника, узкие темно-синие джинсы, куртка из натуральной черной кожи, начищенная обувь. На крепком запястье дорогие часы. Невольно засматриваюсь на правильные черты лица, на сильную шею с острым кадыком, на чувственный рот, на темные волнистые волосы, уложенные в прическу, и сердце в очередной раз сжимается и щемит от осознания того, что этот мужчина принадлежит другой. Не моего ранга. Не для меня — глупой, влюбленной девочки в дурацком прикиде клоунессы.

Лучше бы я провалилась сквозь землю.

Всё мое тело гудит от напряжения и полыхает огнем.

Сглатываю застывший в горле ком.

— Вот это должно тебе подойти, — Макс делает несколько шагов в мою сторону, протягивая абсолютно новый набор.

Отшатываюсь от него, как от огня, густо краснея.

— Заботьтесь о своей будущей супруге. О себе я сама позабочусь, — усмехаюсь горько, потому как не знаю, как еще реагировать.

Ненавижу себя за слабость. За обиду, которую на него держу. За желание прикоснуться к нему в последний раз. Ощутить жар его тела и вкус настойчивых губ…

— Ива, перестань, слышишь? Я бы не стал распинаться перед тобой, если бы не хотел видеть в тебе свою женщину.

— Свою женщину? Серьёзно? — стараюсь смотреть ему в глаза. Взгляд в очередной раз замыливается от слез. Сердце на разрыв бахает. Пожарский, сохраняя дистанцию, в который раз меня шокирует. Да так, что мне хочется и разрыдаться, и нервно заржать.

— Какую по счету, Максим Андреевич? Сколько их у вас было? Вы так охуенно трахаетесь, словно всю жизнь только этим и занимались! — выпаливаю, не давая отчета своим словам.

— Ваня… — Макс давит на нервы паузой, а после подходит ко мне. Я неловко отступаю. Не рассчитав траекторию, натыкаюсь на стул и едва не приземляюсь на пол. Пожарский прытко подхватывает меня за талию и впечатывает в себя. Током шарахает, провоцируя остановку сердца, а затем воскрешает своей близостью. Лёгкие набиваются до отказа пьянящим запахом. Я снова гибну, впуская его под кожу в который раз…

— Я сейчас отвезу тебя домой, а вечером мы с тобой встретимся и поужинаем в каком-нибудь уютном ресторане, где сможем спокойно всё обсудить.