Невеста с ноутбуком

Глава 27

Графиня оборачивается, смотрит пристально:

— Леди, клянусь честью, я верна моему государю. Государь выбрал вас.

— Что, простите?!

Если я поняла правильно… Но это просто невозможно! Как Риман мог выбрать меня? Ведь подразумевается, что я стану не просто фавориткой, а… супругой? Будущей королевой? Исключено… Брак монарха — это прежде всего политический союз, монарх связывает себя брачными узами не столько с девушкой, сколько с силой, которая за ней стоит. Обычно в жены берут иностранную принцессу, в редких случаях — дочь герцога или графа, чтобы получить поддержку внутри страны. Но за мной нет никакой силы, а всё, что я могу Риману дать, я отдам без брака. Рассказ о пророчестве, уникальные артефакты Системы, информацию из Сети… Риману нет никакого смысла привязывать меня к себе официально, ведь я и так его со всеми потрохами. Разве что на близкие отношения как с мужчиной не готова, потому что хочу быть единственной и только единственной, а в будущем Риман женится…

— Моя наследница неофициальная невеста государя. Как главе рода, мне тяжело смотреть на вас, леди. Прошу не вините меня за это. Какие бы надежды я ни возлагала на будущее своей внучки, высказанные и невысказанные желания моего государя превыше всего.

— Простите, но я не понимаю, с чего вы решили, что у его высочества на меня какие-то планы.

— Достаточно заметить, как государь на вас смотрит, — фыркает Лара и тотчас умолкает под строгим взглядом графини.

Я качаю головой, и графиня подтверждает слова Лары:

— Я впервые видела, чтобы государь так заботливо относился к девушке.

Может, это всё Риман? А что, вполне себе версия. Спектакли он любит. Приказал изобразить холодность, спровоцировать меня на разговор, навешать мне лапши на уши и посмотреть на реакцию, оценить. Жадная ли я? Вспыхивают ли мои глаза восторгом при упоминании короны? Хочу ли я власти?

Я качаю головой:

— Простите, графиня, мне кажется, вы заблуждаетесь.

— Или вы.

— Время покажет. Я всего лишь сирота на попечении лишённого влияния лорда. Какая из меня невеста монарха?

— Леди, в ваших словах есть смысл, однако, смею предположить, вы упускаете нечто важное, — спокойно возражает графиня. — Возрождение Дашаля — дерзость, которая напугает наших соседей. Никто не рискнёт заключить союз. Разве что император Великой Солнечной империи отдаст государю одну из своих многочисленных дочерей, но это никак не укрепит позицию возрождённого Дашаля, империя слишком далеко, а принцесс в ней слишком много… Государь собирался сделать своей королевой мою наследницу, чтобы крепче связать себя с народом Дашаля, но это лишь жест вежливости. Государь наша единственная надежда, мы последуем за ним, даже если он женится на последней крестьянке. У нас просто нет иного пути. А значит, государь может выбрать королеву по сердцу. К тому же сейчас государю нужна супруга, которая станет его соратницей и поддержкой, а не украшением на троне. Я признаю, что как личность вы сильнее моей внучки. Идёмте, леди.

Графиня отворачивается, и я следую за ней, странный разговор окончен.

Я морщусь, тщетно пытаясь понять, что стояло за этими странными откровениями, которым я не верю.

В любом случае, мне не интересна власть.

— Сюда, пожалуйста.

Графиня пропускает меня в библиотеку. На угловом диванчике сидит морщинистый старик в красной тоге и медленно потягивает из пиалы чай. Аромат напитка плывёт по библиотеке. Пахнет жасмином и свежескошенным лугом. Я интуитивно замедляю шаг, стараюсь ступать беззвучно, чтобы не потревожить старика. Он выглядит настолько умиротворённым, что кажется, будто в библиотеке только оболочка, а душа его унеслась в высшие небесные чертоги.

Графиня пропускает меня вперёд и останавливается за моим плечом. Старик продолжает смаковать чай, словно и не замечает нас. Хм, а старик ли он? Волосы похожи на нити инея, кожу изрезали глубокие морщины, но мужчина совсем не выглядит дряхлым и немощным. Напротив, его окружает аура силы.

Время останавливается. Чай в крошечной пиале не заканчивается бесконечно долго. Старик едва слышно причмокивает, вглядывается в донышко пиалы, будто нет ничего занимательнее случайного рисунка чаинок.

— Вы пришли, — говорит он. Голос звучит тихо, как если бы старик разговаривал сам с собой.

Он неторопливо ставит пиалу на стол, поднимает взгляд на меня и вдруг вздрагивает.

Я кланяюсь мужчине. Не приседаю в реверансе, а именно наклоняюсь вперёд, сложив руки у груди.

— Доброго дня, мастер, — обращается к старику графиня. — Прошу прощения, что я потревожила ваш покой. Государь приказал проводить к вам леди Тинс.

— Как тебя зовут, девочка? — старик ничего не обещает.

Я выпрямляюсь:

— Шелли, мастер.

— Оставьте нас.

Графиня и Лара выходят без единого возражения. Дверь закрывается с приглушённым хлопком, и библиотека исчезает. Аромат жасмина становится почти удушающим, и я вижу цветущие ветви, сочную зелень, укрывающую землю, холодный пруд, обложенный камнями. Тёмная вода манит и пугает одновременно. С усилием я отворачиваюсь, смотрю ввысь на голубое небо, на солнце, на перистые облака, складывающиеся в причудливый узор. Я могла бы взлететь птицей? Я опускаю взгляд, смотрю на каменный стол и чаши, выточенные из драгоценного нефрита. Рядом небрежно брошена длинная шпилька.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мастер прибыл из Великой Солнечной империи?

Хотя окруживший нас чудесный сад отвлекает, мне удаётся сосредоточиться на мастере. Я повторно кланяюсь, и иллюзия рассыпается мириадами брызг.

Мы по-прежнему в библиотеке.

— Ты не ушла бродить по тропинкам.

Не вопрос, утверждение.

Я молчу.

Мастер наполняет из чайника пиалу.

— Мой ученик попросил за тебя. Но… Откуда ты, дитя?

Обращение изменилось — это хороший признак?

— Я…, — о чём он спрашивает?

К счастью, мастер не нуждается в ответе. Я даже начинаю сомневаться, что вопрос был адресован мне. Может быть старик размышляет вслух, позволяет мне услышать его размышления? Он отпивает их пиалы, задерживает чай на языке, наслаждается вкусом. Проходит почти минута, мастер сглатывает и вновь заговаривает:

— Твоя душа голодна.

— Простите?

— Души питаются тем, что в Лависе называют магией, — мастер не злится на мою непонятливость и неспешно разъясняет. — Подобно телу, пьющему ключевую воду из родника, душа пьёт само дыхание этого мира. Душа обретает блеск и силу, но ты, дитя, с рождения голодала и лишь недавно попыталась наесться. Кому ты отдаёшь часть своих сил? Ты пьёшь и делишься с кем-то.

Сколько же он видит?! Делюсь я с «Системой». Мастер явно говорит об изъятии энергии, за которое мне начисляют караты.

— Я заключила договор.

— Тот, с кем ты делишься, не берёт много. Хотя поить двоих тяжело, ты справишься. Но ты пожертвовала посмертием? Я не вижу ясно, — качает он головой. — Чего ты хочешь, дитя?

— Обучиться магии.

— Ста тысяч жизней не хватит, чтобы обучиться магии. Ты можешь начать изучать боевую магию или искусство плетения иллюзий, но сколько бы усилий ты ни приложила, твои знания будут похожи на каплю перед величием океана.

— Капля — это тоже хорошо, особенно, если это большая капля. Я не имела в виду, что обниму необъятное, но я хочу попробовать это сделать. Как бы далека и недостижима ни оставалась цель, пройденный к ней путь — это определённый результат.

Мастер кивает:

— Я познакомлюсь с тобой, дитя. Присядь.

Я послушно опускаюсь на стул напротив и замираю.

— Сделай глоток, дитя.

Хм? Речь ведь не о чае. Второй чашки нет, а пиала в руках мастера.

Его сравнение магии и воды я помню. Я вспоминаю ощущение лёгкого покалывания и стараюсь уловить щекотные укусы крошечных молний. Я знаю, магия здесь прямо сейчас. Интересно, справлюсь я не закрывая глаз? Нужное ощущение приходит, и я направляю молнии в район солнечного сплетения. Я стягиваю энергию до тех пор, пока не чувствую, что вот-вот лопну.