Невинная грешница

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

На следующее утро шел дождь. Удивляясь тому, что к шести часам, когда она встала, посуда уже была помыта, Кетлин выбралась во двор, покормила животных и поспешила обратно, надеясь найти Лоркана на кухне. Но его там не было.

Она весело болтала с игравшим на полу Коном, а Лоркан не появлялся до начала одиннадцатого. К тому времени она перестала его дожидаться и с головой углубилась в ежемесячное сражение с колонками цифр.

Когда он вошел, она подняла голову и тепло улыбнулась.

— Спасибо, что помыл посуду. Хорошо выспался? — задала она невинный вопрос с лукавой искринкой в глазах.

Он натянуто улыбнулся и пошел за чайником.

— Спал как убитый.

Кетлин ожидала другого ответа, другой реакции. Ее сердце сжалось.

— Сегодня я никуда не выхожу, — робко сказала она, зорко наблюдая за ним, пока он собирал себе завтрак. — Занимаюсь бухгалтерией.

Лоркан что-то буркнул в ответ.

— Ты раскаиваешься после вчерашнего? — прямо спросила она.

Чашка в его руке звякнула, и он поскорее поставил ее.

— Нет. О нет, — ответил он каким-то странным резким голосом.

— Тогда почему ты так невнимателен?

— Я не знал, что ты испытываешь.

Кетлин сочувственно улыбнулась. Он боялся оказаться отвергнутым.

— Я? Восторг, — заявила она, ставя на карту все.

Напряженные мышцы его лица озарила улыбка. Он подошел к Кетлин, наклонился и поцеловал её в губы.

— И я тоже.

Он провел рукой по ее голове и тут же отошел. Кетлин нахмурилась. Ей было непонятно, почему он сторонится ее. Может быть, ему нужен был только секс. Эта мысль отрезвила ее. Разочарованная, но внешне спокойная и равнодушная, Кетлин поинтересовалась:

— Обед в половине первого устроит?

— Обо мне не беспокойся. — Он уже ставил на поднос тосты и хлопья. — Я приготовлю себе бутерброд, когда найду время. Делай вид, будто меня нет, — добавил он, исчезая в дверном проеме.

Спустя несколько часов Лоркан с рассеянным видом забежал, чтобы приготовить себе бутерброд с сыром и напомнить ей о том, что они договаривались съездить в Галвей поужинать в ресторане.

Позже пришла Бриджет, чтобы посидеть с Конором. Она приветливо поздоровалась с Лорканом и округлила глаза, увидев Кет в изумрудном топе и облегающей юбке.

— Ты изменилась, — констатировала она, придирчиво щурясь.

Кетлин покраснела, почувствовав, что Лоркан метнул в нее предупреждающий взгляд.

— Это из-за помады. Правда, почти такая же яркая, как рубашка Лоркана? — задорно произнесла она, переключая внимание на его безумно яркую, кораллового цвета, рубаху.

— К сожалению, нам пора, — сухо произнес Лоркан и, удивительно ловко подхватив Кетлин под руку, увел ее.

В ресторане царило оживление, публика выглядела элегантно, официанты были внимательными. Лоркан удостоился личного внимания мэтра, посадившего их за отдельный столик в укромном уголке. Он явно способен был определить на глазок, кто из клиентов пользуется авторитетом и располагает деньгами.

— Просто чудо, — объявила Кетлин после первого блюда. — Я снова чувствую себя женщиной, а не матерью, стряпухой и огородницей в одном лице.

— Я хочу облегчить тебе жизнь, — сказал Лоркан и взял ее за руку.

Обрадованная его непроизвольным жестом, она позволила себе пожать его пальцы.

— Мне вовсе не трудно…

— Знаю, но…

Он замолчал, давая официанту разлить вино. Второе блюдо подали удивительно быстро, и Лоркан, как будто забыв, что собирался сказать, взялся за свой кусок оленины.

Ненавязчиво и неторопливо она повернула разговор к его планам относительно дома. Они стали обсуждать цветовое оформление и обстановку и договорились на неделе съездить в Галвей за покупками.

— Я хочу, чтобы ты наняла помощников по огороду, — предложил Лоркан, опытной рукой расколов для нее панцирь лобстера. — Я бы нанял садовника на полную ставку. Думаю, нам надо обсудить вопрос о домашней прислуге…

— Погоди минутку, — испугалась Кетлин. — Кто будет платить? Нам надо выяснить, кому чем заниматься…

— Как раз об этом я хотел с тобой поговорить. Когда принесут пудинг. Тогда нам уже не будут мешать.

Кетлин, недоумевая, пыталась представить себе, что он собирался сказать.

Когда подали лимонную корзиночку под карамелью, она отодвинула ее в сторону и спросила в лоб:

— Что с тобой? Весь день ты сам не свой.

— Я хочу сделать тебе одно предложение, — без предисловий начал Лоркан.

Она потянулась рукой к своему медальону. Предложение. То же самое говорил ей и Гарри. Холодея от дурного предчувствия, она без слов устремила на Лоркана вопросительный взгляд.

— Мы с тобой отлично ладим. Вчера вечером…

— Да?

— Я никогда еще такого не испытывал, Кетлин, — признался Лоркан срывающимся голосом. — Я не представлял себе, что мужчина и женщина в состоянии испытать такие… глубокие и потрясающие физические ощущения. Я весь день старался подавить воспоминание об этом, чтобы хоть как-нибудь заниматься работой!

У Кетлин потеплели глаза. Она с облегчением улыбнулась, узнав, почему он так странно держался.

— Надо было сказать, — пробормотала она. — Я нашла бы, чем облегчить твои страдания.

— Я хочу, чтобы ты была со мной, — просто сказал Лоркан. — Каждую минуту каждого дня. Это часть предложения.

Он поцеловал кончики ее пальцев. Она содрогнулась от любви. Говори же, мысленно торопила она. Произнеси эти слова. Скажи, что любишь. Я же знаю. Мы всегда были созданы друг для друга.

— Лоркан? — прошептала она.

— Я хотел бы, чтобы ты вышла за меня замуж, — выпалил он и резко поднял глаза, чтобы встретить ее взгляд.

Она в тупом недоумении уставилась на него. Он говорил серьезно. В его бездонных глазах не было ни искринки юмора.

— Скажи что-нибудь, — пробормотал он.

— Я… не ожидала… Не думала, что ты…

Что-то заставило ее замолчать.

Лоркан опустил глаза.

— Как ты к этому относишься? — тихо спросил он.

Она вздрогнула: ей вдруг стало холодно.

— Зачем? — У нее ужасно пересохли губы. Она ждала ответа и боялась услышать не то, чего хотелось.

Лоркан глубоко вздохнул и снова встретил ее тревожный взгляд.

— Мы оба хотим жить в особняке, верно?

Кетлин еле заметно кивнула. Что дальше? — спрашивала она себя, дрожа и вопреки разуму надеясь, что он предложит не то, чего она опасалась.

— Но это не значит, что мы должны пожениться, — наконец пробормотала она.

— Ошибаешься. Люди будут судачить, если мы будем жить в одном доме…

— Ну и что!

— А каково будет Кону?

Она сдвинула брови. Сплетни. В этой праведной глубинке люди такого не прощают. Кон начнет страдать, как только достаточно подрастет, чтобы понимать это.

— Можно разделить дом глухой перегородкой, — подсказала Кетлин.

Лоркан смерил ее обжигающим взглядом.

— Ты думаешь, после вчерашнего мы сможем жить отдельно?

— Пришлось бы.

— Ты хочешь этого? — Он наклонился через стол, слишком близко, вызывая в ней смятение.

Ее глаза потемнели от желания, и он проницательно улыбнулся.

— Лоркан, я…

— Послушай, — уговаривал он, — если мы поженимся, имение тебе обеспечено. Я взял бы на себя хозяйственные расходы, мы смогли бы заняться ремонтом своего семейного жилища. Ты стала бы богатой, Кетлин. Тебе с Коном никогда больше не придется беспокоиться о деньгах. Балликистин станет твоим домом, домом твоего ребенка.

— Торговая сделка, — сказала Кетлин глухим голосом и подумала: и секс в придачу Он что, думает, она на такое согласится?

— Не совсем. Есть еще кое-что. То, чего хочется нам обоим.

Ей казалось, что на нее надели свинцовый колпак. Она с трудом подняла голову.

— Говори.

— Мне всегда хотелось иметь своих детей. И я хочу, чтобы ты стала их матерью.

Более тяжкой обиды он не смог бы нанести ей. Кетлин застыла с болью в широко раскрытых глазах. Он даже не упомянул о любви.

Главная ирония заключалась в том, что то же самое когда-то предложил ей Гарри. Но Лоркану нужен еще и секс.

Она ошиблась в Лоркане, как и во всех мужчинах, с которыми ее сводила судьба. Когда, с горечью подумала она, Лоркан испробовал ее и решил, что хочет еще, он надумал использовать ее и как подходящую машину для производства детей, чтобы продлить род Фитцджералдов.

— Кетлин?

Она медленно подняла глаза. Лоркан разбил ей сердце. Она так любила его, а он совершенно не считался с ее чувством.

— Нет.

Лоркан побледнел.

— Я все испортил, — натянуто произнес он. — Все не вовремя, не там. Надо было в другом месте делать предложение…

— Мне хочется уйти, — выдохнула она, опасаясь, что сейчас потеряет власть над собой.

— Конечно.

Повинуясь его кивку, подошел мэтр, и спустя мгновение Лоркан помогал дрожащей Кетлин встать на ноги. Он накинул ей пальто на плечи и заботливо отвел к машине, поддерживая ее.

Она совершенно не помнила, как они доехали до дома.

— У меня все в порядке! — огрызнулась она и оттолкнула его, когда он подошел, чтобы проводить ее ко входу. Она прижала руку к пылающему лбу. — Иди к Бриджет. Скажи, что у меня голова болит, — распорядилась она и пошла в гостиную — прикорнуть подальше от подружкиных глаз.

Услышав шаги, она поняла, что Лоркан провожает Бриджет домой, и поплелась к себе в комнату. Конор мирно посапывал.

Упав на колени перед детской кроваткой, она просунула руку сквозь прутья и погладила малыша по густым темным волосам. Больше не будет брака без любви. Ее сын не должен расти в такой обстановке.

Когда она скажет Лоркану, что речи нет о браке, он оскорбится и попросит ее уйти. Опять все возвращается к исходной позиции.

Послышался легкий стук в приоткрытую дверь. Она устало поднялась, стараясь не смотреть Лоркану в глаза.

— Наверное, нам стоит поговорить.

Он открыл дверь и пропустил ее.

— Твое предложение неприемлемо. Я не могу думать о браке без любви, — без обиняков сказала она, когда они вышли в гостиную.

У него исказилось лицо, губы плотно сжались.

— С Гарри ты могла!

— Да, и если бы не Конор, я сожалела бы о своем поступке.

— Мне казалось, что ты ко мне неравнодушна, — невыразительным голосом произнес он.

— Я не хочу быть предметом торга! — крикнула она, теряя осторожность. — Тебе, наверно, кажется, что я должна быть благодарна! Дочке прислуги предлагают положение жены! Как ты смеешь со мной так обращаться?

— Положение жены лучше, чем любовницы! — рявкнул он.

— Не лучше, если жизнь превращается в ложь! — парировала она с горящими глазами.

— Ложь? Ты говорила, что без ума от меня…

— И ты мне говорил то же самое!

— Знаю. И снова повторю это! Я хочу тебя.

— Тем хуже!

— Мы оба нужны друг другу, — прорычал он.

— Почем тебе знать? — с вызовом кинула Кетлин.

— Ты хочешь меня, — стоял он на своем. — Что, если я сниму галстук?..

— Не надо! — шепнула она.

Он медленно развязывал галстук, удерживая ее взгляд, а у нее сбивался пульс.

— Почему? Тебя это не должно волновать. Ты же ничего ко мне не испытываешь, верно? Я мог бы даже снять пиджак… расстегнуть рубашку…

Ей пришлось резко сглотнуть, чтобы заговорить снова. Это ее выдало, и в его глазах появился голодный блеск.

— Не… надо! — бормотала она, подавляя ужасное желание отдаться. Воспоминания о его ласках и о чудесных ощущениях неумолимо наполняли ее тело. — Я не пойду за тебя замуж, — процедила она.

— Тогда будем сожительствовать в грехе.

— Нет!

— Ты знаешь альтернативу: твой ребенок останется без законного наследства.

Она ударила кулаком по каминной полке.

— Все эти годы ты обходился без Балликистина! Почему же сейчас не можешь уйти и отстать от нас?

— Из-за того, что было вчера, — просто ответил он.

— Из-за секса, — уныло пробормотала она.

Наступила недолгая пауза.

— Это самая весомая в мире причина.

Неправда, думала она, любовь еще весомей, но, не сказав больше ни слова, спотыкаясь и ничего не видя, побрела к себе в комнату…

Прошла почти неделя. Ситуация продолжала оставаться напряженной.

Бригада отделочников работала над фасадом дома. Рабочие сновали по крыше и подправляли дымоходные трубы, прикрепляли сточные желоба, а Кетлин обеспечивала беспрерывное снабжение их чаем. Кроме того, приходилось кормить монтеров и слесарей, работавших внутри. Это были приятные хлопоты, хотя Кетлин знала, что работает на осуществление планов Лоркана. Он не собирался освобождать особняк, значит, скоро ей самой придется собрать пожитки и уйти.

Кетлин каждый день снова и снова обдумывала положение вещей, пыталась найти выход.

Она все больше мрачнела. Лоркан давил на нее, уговаривал, рисовал в розовом свете их совместную жизнь.

Как-то за ужином, в конце изматывающей недели, она внимательно присмотрелась к нему. На время забыв о своем конфликте, они разделили радость купания Кона, а затем вместе укладывали его в кроватку.

В течение этой недели она неоднократно была на грани того, чтобы принять предложение Лоркана — все из-за того, что он замечательно обращался с ее сыном. Смотреть на них, когда они вдвоем, было сладостной мукой. Этого мужчину скорее, чем кого-либо другого, она избрала бы в мужья и в отцы своим детям.

Этого мужчину она должна отвергнуть, если у нее есть хоть крупица разума.

А если Лоркан в конце концов встретит кого-нибудь, кого действительно полюбит? Что тогда станет с Коном, с ней, с детьми от этого брака?

— Сегодня ты такая молчаливая, — сказал он, нарушая кружившие в ее голове мысли.

Кетлин не смотрела на него.

— Надо многое обдумать.

— Знаю, — деликатно сказал он. — Я тоже думал. У меня есть идея: почему бы нам не перевести Конора в соседнюю с хозяйской спальней комнату?

— Тебе не это нужно, — проворчала Кетлин. — Если Кон окажется рядом с хозяйской спальней, мне придется находиться поблизости. — Она злобно уставилась на него. — Поближе к тебе.

— Я хотел бы, чтобы ты оказалась поближе ко мне, — признался он. — Хочу обнимать тебя, пока ты спишь. Просыпаться рядом с тобой. Протянуть руку и найти тебя…

— И чтобы я родила тебе ребенка. — Горе заставило ее выпалить это резким, издевательским тоном. — Ты будешь племенным жеребцом, а я…

— Хватит! — Лоркан в ярости вскочил на ноги. — Сегодня ты не настроена здраво мыслить. Пожалуй, мне пора спать, — добавил он сдавленным голосом.

— Нет! Подожди! — Она тоже вскочила, в смятении заламывая руки. Ей было невыносимо видеть его таким обиженным. Какая она все-таки злая! — Извини, — невнятно произнесла она, и у нее навернулись слезы. — Я запуталась и устала. Это ужасно. Я должна уйти, я знаю, чем скорее, тем лучше…

— Перебирайся наверх, ко мне, — тихо попросил он. — Как-никак это уже была твоя спальня…

— Нет, никогда не была. Это… — Она замолчала, но было поздно.

Лоркан застыл в ожидании.

— Ты хочешь сказать, что никогда не спала там? — спросил он тихим, не предвещающим добра голосом.

Она закусила губу.

— Именно.

Он судорожно вдохнул.

— Но ведь вы с Гарри…

— Я спала здесь. Так было безопасней. Он ведь часто напивался.

Черная туча наплыла Лоркану на глаза.

— Ну да, — тут же ответил он, повесив голову. — Тогда пойду наверх. Спокойной ночи.

— Пока не уходи. Я не хочу, чтобы ты на меня сердился, — уговаривала Кетлин. — Хочу сохранить добрые отношения. Давай расстанемся друзьями… — Слезы душили ее.

Лоркан остановился на пороге, повернувшись к ней спиной.

— Но раз ты не хочешь длительных отношений, наверно, мне пора привыкать, — тихо сказал он.

— Но я хочу их, — шепнула она себе под нос.

Он услышал и, вскинув голову, медленно повернулся к ней.

— Что ты сказала?

— Ничего…

Он размашисто шагнул к ней.

— Неправда. Повтори, что ты сказала!

Она пожала плечами. Ей уже было все равно. Ее мечты давно погибли.

— Хочу длительных отношений, — тихо произнесла она.

Он озадаченно сдвинул брови.

— Тогда зачем отказываться?

Кетлин печально улыбнулась.

— Дело в том, что я люблю тебя, Лоркан. И, любя, хочу быть любимой.

— Ты… любишь меня? — По его лицу нельзя было понять, доволен ли он, озадачен, взволнован или просто в ужасе. — Кетлин! — издал он гортанный возглас, и не успела она опомниться, как он едва не раздавил ее в своих объятиях. — Больше нет проблем. Выходи за меня замуж, — страстно выговорил он. — Завтра же. Послезавтра. Скоро. Только выходи! Я сделаю тебя счастливой, Кетлин. Ты же знаешь, я без ума от тебя. Скажи мне «да». — Он поцеловал ее. — Да! — И снова поцеловал. — Да! Да! Да!

— Не выйду! — с трудом ворочая языком, проговорила она.

— Обещаю тебе, — мягко произнес Лоркан, — я никогда не подведу тебя. Мне никогда не понадобится другая женщина…

Тепло его губ проникло в ее губы в таком нежном и сладком поцелуе, что она безоговорочно капитулировала и слабым, дрожащим голосом прошептала:

— Да!

В течение последующих двух недель Кетлин только и делала, что гнала прочь сомнения. Ее жизнь превратилась в сплошные хлопоты: дата свадьбы была назначена и приближалась.

Только изредка она ненадолго отрывалась от дел, и ее осаждали страхи. Лоркан ни разу не сказал, что любит ее. Она не сомневалась в его страсти, он доказывал ее каждую ночь, даже в неожиданные моменты средь бела дня.

Лоркан вел себя как по уши влюбленный. Он постоянно прикасался к ней, бросал на нее нежные взгляды. Когда она появлялась, его лицо смягчалось и сияло. И он с радостью оказывал ей знаки внимания. Их любовные игры, казалось, были чем-то большим, чем просто секс. Но, возможно, она просто обольщала себя.

Может быть, это было глупо, но Кетлин всем своим сердцем надеялась, что простая замкнутость мешала ему произнести заветные, желанные слова и что время все расставит по своим местам.