Невинная любовница

Глава пятнадцатая, в которой мы с Нейлом женимся, несмотря на неодобрение его семьи

Неделю спустя я оказалась в Эплкроссе, в знакомом кабинете мистера Кемпбелла, в котором ничего не изменилось с прошлого раза. Так же пахло плесенью и пылью. Неудобный диван был, как всегда, неудобен. А мистер Кемпбелл смотрел на меня с прежней озабоченностью во взгляде, словно он ни на минуту не переставал за меня волноваться.

— Как же я виноват перед тобой, — промолвил он с горьким раскаянием в голосе. — Ведь я знал правду о твоем наследстве, но твой батюшка просил меня хранить тайну. Он не сомневался, что его брат поступит по совести и отдаст тебе Глен-Клэр. — Крестный покачал головой. — Дэвид… твой отец… всегда видел во всех только лучшее.

— Но что произошло между ними, сэр? — спросила я, склонившись ближе к нему, в нетерпении узнать наконец правду. — Почему они стали чужими друг другу? Они поссорились из-за Глен-Клэр?

Мистер Кемпбелл встал и прошагал к окну. Взгляд его светло-голубых глаз был устремлен на далекие горы, исчезающие в легком розоватом тумане осеннего заката.

— Дэвида не интересовало поместье. Он хотел стать ученым. Он поехал в Эдинбург, встретил твою маму и осел здесь… — Он вздохнул, передернув плечами. — Он попросил Эбенезера присматривать за имением в его отсутствие, и тот с радостью согласился. В отличие от Дэвида он любил эту землю, любил Глен-Клэр.

Я нахмурилась, пытаясь представить себе времена, в которые дядя Эбенезер с таким же трепетом, как и я, думал о Глен-Клэр.

— Дядя совершенно развалил хозяйство, — возразила я. — Почему? Как он мог допустить подобное?

— Спустя какое-то время Эбенезер приехал к Дэвиду и просил передать Глен-Клэр ему в собственность, — сказал мистер Кемпбелл. — Он говорил, что всю жизнь заботился об имении и будет только справедливо передать Глен-Клэр ему за труды. Поскольку Глен-Клэр майоратом не являлся, твой отец мог передать имение своему брату, если бы того пожелал. — Мистер Кемпбелл вздохнул. — Тогда я немного сочувствовал положению Эбенезера Бэлфура, — признался он. — Дэвида почти ничего не интересовало, кроме книг — и, конечно, его семьи. — Он устало улыбнулся. — Эбенезер работал не покладая рук, стремясь к тому, чтобы имение приносило прибыль. И все же ему предстояло остаться ни с чем, Дэвид отказался отдать ему Глен-Клэр, объяснив, что имение станет твоим приданым.

Мое сердце сжалось от боли, сожаления и понимания. Мне стали ясны намерения папы и причины, по которым дядя Эбенезер меня возненавидел. Он знал: когда-нибудь я заберу у него все, над чем он работал.

— Они страшно поссорились, — продолжал мистер Кемпбелл. — Эбенезер поклялся, что палец о палец не ударит ради человека, который намерен лишить его куска хлеба. После того дня он больше ни разу не разговаривал с твоим отцом, а Глен-Клэр довел до разорения. — Крестный повернулся и посмотрел на меня. — И наконец, совсем обезумев от горечи, он попытался убить тебя.

В кабинете воцарилась тишина. Я вдыхала знакомые запахи пыли и старых книг, пытаясь успокоиться. Я думала о дяде Эбенезере, о его надеждах, которым не суждено было осуществиться. Мне стало жаль его.

— Если бы мы с твоим отцом поговорили с тобой откровенно, ничего бы не случилось. — Мистер Кемпбелл вернулся к своему столу и запечатал письмо, давно дожидавшееся его там. — Твое похищение и кораблекрушение, Катриона… ужас, просто ужас! И вот ты обязана выйти замуж за мистера Синклара. — Он покачал головой, и на мгновение мне показалось, что и мое замужество он сочтет «ужасным».

— Что же плохого в замужестве? — спросила я, желая его развеселить. Видно, осознание вины и самобичевание были в нем очень сильны.

— Хм. — Мистер Кемпбелл явно колебался. — Если джентльмен обладает репутацией дамского угодника, как мистер Синклар, невольно усомнишься в его способности быть верным супругом, Катриона. Как бы то ни было… — он снова взял письмо, — мистер Синклар с величайшим почтением написал мне и выразил искреннее сожаление по поводу того, что не смог сопровождать тебя сюда, чтобы встретиться со мной лично и официально попросить у меня твоей руки.

Он снова встал и прошествовал к окну. Мне редко доводилось видеть мистера Кемпбелла таким беспокойным. Его состояние оказалось очень заразительным. Ноябрьское солнце серебрило ветви старых яблонь в саду пастырского дома и играло на волнах далекого моря. Мне очень хотелось выйти на улицу. С тех пор как я вернулась с острова Тарансей, мне было невероятно трудно находиться в четырех стенах, в нормальном доме, Я чувствовала себя непривычно скованной. И я ужасно скучала но Нейлу.

Мы расстались в Гэрлохе, откуда я в карете отправилась в Эплкросс. Нейл же должен был отправиться на военно-морскую базу в Лохинвере. Я знала, что он не может не ехать. Он был обязан сообщить обо всем, что с ним случилось во время слежки за шпионской сетью, и обо всем, что последовало за нашим похищением и кораблекрушением. Доложившись начальству, он должен будет нанести визит лорду Страсконану и поставить в известность дядю о нашей свадьбе. Словом, у Нейла нашлась тысяча и одна причина, по которым он не мог остаться со мной именно в тот момент, когда я больше всего в нем нуждалась.

Я внушала себе, что не обижаюсь на него и с удовольствием поеду в Эплкросс одна, но понимала, что это неправда. Я ужасно ревновала его и к военно-морскому флоту, и к его родне. В минуты, когда мне было особенно грустно, и одиноко, внутренний голос нашептывал: Нейл может и не вернуться ко мне, если лорд Страсконан настроит его против нашей свадьбы. Я ненавидела свой внутренний голос и старалась его не слушать, но он никогда не оставлял меня в покое.

Перед тем как мы расстались, Нейл обещал, что через три недели он приедет ко мне в Эплкросс и мы поженимся. Он послал весточку в Эплкросс, и миссис Кемпбелл выехала в Гэрлох, чтобы встретить меня и сопроводить домой на заключительном этапе моего путешествия. Такая заботливость показалась мне чрезмерной, но я не собиралась спорить. Я поняла: уж если Нейл решил соблюдать приличия, он будет строже священника шотландской методистской церкви.

Вспомнив наше расставание, я вздохнула. Мы простились во дворе таверны «Орел» в Гэрлохе. Наверное, вы не удивитесь, узнав, что я отказалась брать экипаж из «Пяти колоколов». День был серенький, дождливый. Мы стояли под протекающим навесом, и Нейл прижал меня к себе. Капли дождя стекали по его лицу, а от куртки пахло мокрой шерстью. Это было неромантично, но мне все равно хотелось стоять там вечно.

— Я не хочу покидать тебя. — Его голос звучал очень проникновенно. — Катриона, Любовь моя, маленькая кошечка…

Он говорил мягко, на гэльском наречии, и мое сердце подскочило при звуках его речи, поскольку он нечасто сбрасывал личину цивилизованного военного и обнажал сущность страстного горца. Я погладила его по мокрой щеке, и он прильнул ко мне жарким поцелуем, уже не сдерживая желания. Его губы хранили вкус дождя и соли. Меня накрыло и оглушило волной любви и желания. Наверное, он мог бы заняться со мной любовью прямо здесь и сейчас, без малейшего протеста с моей стороны, но моя спутница, видя, как оборачивается дело, подошла к нам, громко прокашлявшись, и практически вырвала меня из его рук. Наверное, она рассказала мистеру Кемпбеллу о том, что случилось, рассказ жены лишь подтвердил подозрения мистера Кемпбелла относительно Нейла.

Мистер Кемпбелл тяжело вздохнул, возвращая меня в реальность.

— Если ты согласна, Катриона, я сейчас же отдам все нужные распоряжения. Мистер Синклар предлагает сыграть свадьбу двадцать пятого.

— Я согласна, сэр. — Я говорила с некоторым вызовом. — Простите меня, но мне кажется, вы не очень-то довольны моим выбором.

Мистер Кемпбелл снова вздохнул и повернулся ко мне. Я заметила, как он постарел, и вновь, как в тот день, когда он отправлял меня в Глен-Клэр, подумала, какой, должно быть, обузой я для него являюсь. И все же ради памяти моего отца и ради меня самой он делает для меня все, что может, милый мистер Кемпбелл! В первый раз его старания не увенчались успехом, и теперь, возможно, он боится, что все снова закончится плохо.

— Насколько я понимаю, свадьба непременно должна состояться…

Я густо покраснела.

— Прошу прощения, мистер Кемпбелл, — вскинула я голову, — но нет, свадьба не является единственным выходом, если я правильно вас понимаю, я вовсе не обязана срочно выходить замуж.

Он посмотрел на меня, и мне показалось, что даже улыбнулся, когда осмыслил всю искреннюю глубину моего высказывания и моего негодования.

— Тогда уже я прошу у тебя прощения, Катриона, — сказал он мягко. — У меня и в мыслях не было обидеть тебя. Если ты говоришь, что нет никакой нужды…

— Не в этом смысле, — проронила я, сгорая от унижения, потому что не представляла себе, что мне придется говорить о таких личных вещах со священником, который крестил меня и знал с детства. — Никакой нужды совершенно. Мистер Синклар вел себя безупречно, и я… — Тут я остановилась, потому что, если говорить правду, я не могла бы назвать себя столь же добродетельной. Несколько раз только Нейл и его выдержка стояли между мной и моим падением, и в те мгновения я бы охотно пошла навстречу не самым чистым его помыслам.

— Хм, — покачал головой мистер Кемпбелл. — И все же едва ли нам удастся предотвратить скандал.

— К сожалению, вы правы, — согласилась я. — И большинство людей в любом случае не поверит мне.

Я понимала, что все так и есть, поскольку мисс Бенни и леди Бенни уже нанесли мне визит. Они якобы пришли посочувствовать мне в связи с тяжелыми испытаниями, выпавшими на мою долю, но они также намекали, поджав губы, что плохо воспитанной дочери школьного учителя представилась счастливая возможность, но с дочерьми сквайра такого ни за что не случилось бы. Один лишь взгляд на лица мисс Бенни выдавал их с головой. Когда мы заговорили о приготовлениях к свадьбе, я поняла: они обе были бы не прочь оказаться в руках безнравственного мистера Синклара.

— Что, к сожалению, весьма существенно, — продолжал мистер Кемпбелл, в очередной раз возвращая меня к настоящему. — Твоя репутация испорчена, несмотря на реальное положение вещей. — Он растерянно покачал головой. — О, дорогая, хотя мистер Синклар, будучи человеком порядочным, предложил тебе руку и сердце, я не уверен в том, что он тебе подходит. Охотно верю, что он достойный молодой человек… — мистер Кемпбелл, впрочем, говорил не очень-то уверенно, — но ты особенная, и я не уверен, что он заслуживает тебя.

Я подошла к нему и поцеловала его в щеку. Мне так хотелось разгладить морщины на его лице!

— Пожалуйста, не беспокойтесь, сэр, — Сказала я. — Мистер Синклар действительно очень хороший человек, и я счастлива, что выхожу за него.

По-моему, я его убедила. Во всяком случае, его озабоченное лицо немного разгладилось, и, хотя я слышала, как он вздохнул в третий раз, скорее всего, он смирился. И себя я тоже убедила. Нейл Синклар и я не из тех людей, что колеблются и гнутся под порывами ветра. Так что каждый раз, когда меня грызли сомнения, я отметала их. Я отмахивалась от страха, что лорд Страсконан не даст своего разрешения на свадьбу, я отметала беспокойство о своей будущей жизни, и больше всего я пыталась избегать мыслей о том, что Нейл не любит меня.

Наверное, к счастью — а может, наоборот, к несчастью, зависит от вашей точки зрения, — у меня было довольно мало времени. Пришлось покупать необходимые предметы одежды и утвари у странствующего торговца и выслушивать советы миссис Кемпбелл насчет фасона и покроя свадебного платья. Миссис Маклауд, кухарка, хотела обсудить со мной свадебный завтрак. Леди Бенни, равно как и ее дочери, наведывались каждый день, чтобы спросить, нет ли вестей от мистера Синклара. У меня никаких вестей не было. Время летело очень быстро, и я просто не успевала ни о чем как следует подумать.

За два дня до свадьбы приехал Нейл. С ним были лорд и леди Страсконан. Целая процессия карет и экипажей проследовала за ними по узкой дороге к нашему селению. Из них высыпали люди — друзья, родственники, знакомые все, кого лорд Страсконан счел уместным пригласить свидетелями на свадьбу своего наследника.

И мне кажется, что именно тогда все и пошло наперекосяк.

— У меня не было выбора, — сказал Нейл. Он взял меня за руку и на короткий миг увел в сторону, пока лорд и леди Страсконан спускались из своей кареты. — Ты ведь понимаешь, я не имел права не пригласить на свадьбу дядюшку и тетушку.

— Да, — сказала я. — Конечно. Они, разумеется, должны были приехать.

Но я почувствовала, что реальность вторгается в мои мечты. Тогда я начала осознавать: скоро моя жизнь совершенно переменится, а я, возможно, не всегда смогу ею распоряжаться. Лорд Страсконан желал присутствовать на свадьбе своего наследника, а когда лорд Страсконан чего-то хотел, никто не смел ему перечить.

Я все понимала. Но даже теперь мне хотелось скромной свадьбы в часовне в Эплкроссе. Я думала, что никто, кроме мистера и миссис Кемпбелл, не услышит, как мы с Нейлом приносим обеты верности. Я представляла, как лучи осеннего солнца будут падать на древние плиты пола и пылинки будут танцевать в его свете. Тишина и безмятежность напоминали бы мне о родителях, и я могла бы мирно размышлять о них и желать, чтобы их души присутствовали здесь в этот миг и благословляли мое будущее.

Но теперь все менялось. Лорд и леди Страсконан вместе со свитой остановились у сэра Комптона и леди Бенни, так как больше ни один дом в Эплкроссе не подходил графу. Значит, семейство Бенни тоже пришлось пригласить на свадьбу, а также всех родственников и друзей лорда Страсконана, включая Джонни Метвена, выступающего в роли шафера Нейла, и его мать, леди Метвен, дальнюю родственницу лорда Страсконана. Свадебный завтрак перенесли в дом сквайра, все труды миссис Маклауд оказались напрасными.

Скоро выяснилось, что мое скромное приданое не отвечает требованиям леди Страсконан и леди Метвен. Леди Страсконан, которая оказалась именно такой очаровательной, как описывала ее Эллен, осмотрела небольшую кучку купленных мною перчаток, шарфиков и ленточек и легонько покачала головой.

— Мое дорогое дитя, — сказала она, мягко улыбаясь, — я боюсь, что это просто никуда не годится.

Леди Метвен была далеко не такая милая. Она хватала мое нижнее белье с видом вороны, клюющей падаль. Благодаря заостренному подбородку и глазкам-бусинкам она и внешне напоминала ворону.

— Какой ужас, какая дешевка, — прокаркала она и смерила меня таким взглядом, что я поняла: слова ее относятся в равной степени и ко мне самой.

— К счастью, милая Катриона, — продолжала леди Страсконан, намеренно не обращая внимания на золовку и улыбаясь, — я прихватила с собой кое-что из одежды от своего личного портного из Эдинбурга. Это мой свадебный подарок.

Если так, то я не могла быть настолько неблагодарной, чтобы не принять подарок, но я смотрела на свою жалкую маленькую кучку покупок и злилась, что не могу выкинуть их прочь.

— Эмили, белье и прочее — мелочи, — сказала леди Метвен. — Что нам делать с платьем? — Она небрежно махнула рукой в сторону кружев, которые с такой любовью пришивала миссис Кемпбелл. — Она не может в этом венчаться! Будет выглядеть совсем непредставительно!

— Да, — сказала леди Страсконан, — платье… — Она вздохнула, и ее круглое, симпатичное лицо погрустнело.

Мне легко было представить, что Эмили Стерлинг когда-то была настоящей красавицей — настолько красивой, что лорд Страсконан не побоялся мезальянса. И мне показалось, что после свадьбы она вместо воспитания избалованных детей стала воспитывать избалованных аристократов. Наверняка потребовался не один год и масса усилий для того, чтобы леди Метвен приняла бывшую гувернантку в семью. Такой судьбы я не хотела. В тот момент я поняла, что не собираюсь тратить свою жизнь, ползая на коленях перед леди Метвен и ее семьей. Я скорее вырву у себя ресницы, чем буду гнуть перед нею спину.

— Чем вам не нравится мое… платье? — с невинным видом поинтересовалась я. — Миссис Кемпбелл работала не покладая рук, чтобы успеть.

Леди Метвен презрительно фыркнула. Леди Страсконан вздохнула.

— Платье очень красивое, Катриона, — сказала она, и леди Метвен снова фыркнула, — но, боюсь, для такого торжественного случая оно простовато. Я привезла платье и фату, их сшил мой портной. Если совсем чуть-чуть подправить…

Ну разумеется, она и платье привезла! Как я сразу не догадалась?

— Не успеем к сроку, — возразила леди Метвен. — Девчонка слишком худа — лиф придется ушивать сразу на несколько дюймов.

— В таком случае, миледи, я буду венчаться в своем платье, — закончила споры я, — поскольку оно уже готово и, как сказала леди Страсконан, очень красивое.

И хотя леди Метвен издевалась надо мной, а леди Страсконан уговаривала, я не собиралась сдаваться. Миссис Кемпбелл вложила столько любви в свою работу, да к тому же столько наших планов и приготовлений уже пошли прахом. Так просто я не сдамся.

Должно быть, они все поняли. На следующий день я несколько раз ловила на себе задумчивые взгляды леди Страсконан. Леди Метвен смотрела на меня крайне неодобрительно. Мне казалось, они размышляли над тем, когда же наконец им удастся сломить мой дух противоречия. У них на руках были все козыри. Но, какими бы изощренными тиранками они ни были, я оставалась упрямой, а значит, столкновения были неизбежны.

Меня представили лорду Страсконану, но долго разговаривать со мной почтенный господин не пожелал. Он был низеньким и полным, его сложение предполагало скверное здоровье и холерический темперамент; казалось, что он испытывает постоянную боль. Втайне я надеялась, что мой новый родственник окажется славным старичком. При встрече я испытала сильнейшее разочарование. Когда Нейл представил нас друг другу, лорд не стал ничего преуменьшать. Он осмотрел меня с ног до головы, и его суровый взгляд ни на йоту не смягчился.

— Итак, — сказал он, — вы и есть та девушка, на которой обязан жениться мой племянник. Он уверяет, что вы хорошо воспитаны, неплохо образованны и очаровательны. Я искренне надеюсь, что это так и есть. Вы — Бэлфур из Глен-Клэр, я правильно понимаю? — Его кустистые брови соединились, когда он нахмурился. — Не скрою, не такую невесту я выбрал бы для своего наследника.

Раз уж на то пошло, я тоже не обрадовалась такому родству… Похоже, с дядюшками мне всю жизнь не везет.

— Мне очень жаль, что вам так кажется, милорд, — ответила я очень вежливо и увидела, как он опять хмурится, поняв, что я извиняюсь не за что иное, как за его собственное отсутствие вежливости по отношению ко мне.

Он заковылял прочь, и леди Страсконан поспешила за ним, чтобы попытаться как-то сгладить ситуацию.

Может быть, вы спросите меня, как Нейл относился ко всему происходящему? Я и сама много раз задавалась этим вопросом. После краткой беседы, состоявшейся между нами в день его приезда, мы почти не виделись до самой свадьбы. Леди сказали мне, что проводить много времени со своим женихом до свадьбы — плохая примета, и окружили меня, как сборище ведьм, ревностно заботясь о том, чтобы я не ускользала из-под их надзора. Меня никогда так не контролировали в моей жизни, и мне быстро опостылело, что кто-то все время путался у меня под ногами и что у меня не осталось никакой личной жизни, равно как и времени для самой себя. Леди Бенни предоставила мне комнату, войти в которую можно было только через другую комнату, в которой, в свою очередь, леди Метвен поселила горничную, как будто бы опасалась, что я буду тайно пробираться на свидания с Нейлом — или он будет пробираться ко мне, если меня не будут хорошо охранять. Просто неслыханно!

Мне хотелось найти Нейла и предложить ему убежать куда-нибудь втроем с мистером Кемпбеллом, который нас обвенчает. Мне не терпелось убраться подальше от пестрой толпы гостей, платьев и свадебных завтраков. Не сомневаюсь, тот Нейл Синклар, которого я знала на Тарансей, моментально сбежал бы со мной. Но другой Нейл Синклар, наследник графского титула и огромного состояния, казался мне чужим.

Меня подспудно начали посещать нехорошие мысли. Внезапно меня одолели сомнения. Мне страстно захотелось вместе с Нейлом снова очутиться в маленьком домике на пустынном острове. Но теперь все это стало неосуществимым. Похищение, кораблекрушение и наша жизнь на Тарансей — все казалось сном. Это был другой мир, который я потеряла безвозвратно. Весь восторг от переживаемого приключения теперь бесследно исчез. Мы вернулись в мир, где правят законы, общественное положение и репутация.

Я чуть не сбежала из-под венца. Я была так несчастна и напугана, что готова была бросить Нейла у алтаря. Знаю, все его жуткие родственнички были бы рады, если бы я сбежала в горы в своем простеньком свадебном платье.

Что же меня остановило? Конечно, гордость. Я бы не позволила этим надменным аристократам думать, что я сбежала потому, что, решила, будто я недостаточно хороша для них. А ведь именно так они и думали. Всего одна вещь вынудила меня не отступать, и ее одной было достаточно, чтобы все-таки пройти через эту свадьбу, но это, увы, было, с моей бэлфурской гордостью, обычным для меня делом.

Так что я все-таки вышла замуж за Нейла. И только потом сбежала.