Невозможная любовь

Глава 105

Солнце медленно пряталось за горизонт, окрасив небо в багряные цвета. Тяжёлые лиловые облака лениво ползли куда-то, подгоняемые лёгким ветерком.

Женщина тихо вздыхая подошла к мужчине, который стоял у окна спальни, и обняла его со спины.

— Неужели тебе не жалко этого мальчика? — спросила она у мужа, высмотрев за окном тёмную машину, в которой находился Евгений.

— А что я могу, — раздосадовано пожал плечами Максим Викторович. — Меня Галка просила, никому не говорить, где она.

— Так ты мог и не говорить, — настаивала на своём женщина. — Намекнул бы ему.

— Дорогая, — мужчина развернулся к ней лицом. — Ты же всё прекрасно понимаешь. Неизвестно, что у Гали с этим парнем произошло. Она до сих пор молчит. Он всё время твердит, что невольно обидел её. Только, что же это за обида такая, что толкнула девку в бега?

— Это ты у меня спрашиваешь? — улыбнулась она.

— А у кого?

— Ох, Максим, — покачала жена головой, — это любовь. А в любви посредники не нужны. Галя, глупая девчонка, если думает, что бегство поможет ей забыть человека, ради которого бьётся её сердце.

— Ой ли, — не поверил мужчина.

— Сам посуди, — погладила ладонью по груди мужчину, — если бы ей Женя был безразличен, то стала бы она от нас скрывать причину своего бегства.

Максим Викторович задумался: «А ведь и правда… Получается, что Галя не хочет, чтобы я как-то навредил парню. И как я сам не догадался».

— Она не хочет, чтобы ты ему вредил, — озвучила женщина то, о чём подумал и сам мужчина.

— Не знаю, — не хотел он сдаваться.

— А тут и знать не надо. Говорю же тебе, в любви посредники не нужны. А им, — махнула рукой в сторону машины за окном, — необходимо встретиться и поговорить. Только так. Вспомни нас, — ухмыльнулась она. — Как я приревновала тебя к Лизке, а оказалось, что она твоя двоюродная сестра.

Максим Викторович улыбнулся. Он прекрасно помнил, как пришёл в сельский клуб с Лизой, которая приехала к нему в гости из города, чтобы отметить его назначение в эту деревню. А по округе пошёл слух, что Елизавета то ли его жена, то ли любовница. Ох и натерпелся же он тогда от своей любимой, которая несколько недель с ним не разговаривала, писем не читала и не давала возможности всё объяснить. Хорошо, что не сбежала…

«Может и правда? Помочь?» — гадал он, обнимая супругу.

— Чувствую себя предателем, — наконец выдавил мужчина из себя.

— А ты почувствуй себя Купидоном, — прижалась к нему жена. — Если бы на его месте был бы наш сын, ты бы хотел, чтобы ему кто-нибудь помог?

— Хотел, — прошептал Максим Викторович.

— А Галя нам, как дочь. У неё никого, кроме нас и вон того молодого человека, нет.

— Может она уже разлюбила его, — нахохлился мужчина.

— Ты сам в это не веришь.

— Или полюбила кого-нибудь другого.

— И вышла замуж, и родила пятерых, — покачала головой жена.

— А если…

— Как же ты преступления раскрываешь, нерешительный мой?

— Кражу квашеной капусты из сарая у Ивановой? Или двух кур у Василисы Григорьевны?

— Ну, если это самые крупные дела в твоём отделе, — засмеялась женщина.

— Я серьёзно, — посмотрел ей в глаза Максим Викторович, — ты правда думаешь, что… я должен… сказать ему…

— Ты обязан. Пусть наконец выяснят всё сами между собой. Ведь и она, и он мучаются.

— Раз мучаются, значит любят.

Максим Викторович чмокнул жену в макушку и поспешил выйти из дома. Он быстро добрался до автомобиля Евгения. Остановился в шаге, давая себе возможность передумать. Бросил взгляд на окно спальни, в котором легко угадал силуэт супруги. Она кивнула ему головой, как бы поддерживая.

«Что ж, — вздохнул мужчина. — Надеюсь, Галка простит меня…»

— Эй, горемычный, — сделал он последний шаг к машине.

Женя завозился на сиденье, поднимаясь.

— Что? — зевнул молодой человек, потирая глаза.

— Как ты относишься к фазанам?