Невозможная любовь

Глава 106

Маленький и юркий автомобиль гремя и чихая мчался по шоссе в сторону небольшого дачного посёлка. Время было позднее. Желтоватый свет от фар редких встречных машин ослеплял мужчину. Он ругался, но скорость не сбавлял. Мимо пронёсся указатель, сообщающий, что до нужного поворота осталось пару километров.

— Ничего, — бубнил себе под нос неизвестный, сильнее сжимая руль, — Рыжий отомстит за тебя, Сокол, как и обещал. Он умеет платить по счетам.

Машина дёрнулась на повороте, чуть сползая по неровному дорожному полотну. Колёса зашуршали, загремели, подпрыгивая на кочках. Мужчина сбавил скорость. Автомобиль громко чихнул, будто не мог дышать поднятой пылью, и медленно пополз дальше, чтобы через полчаса остановиться напротив одиноко стоящего деревянного сруба, обнесённого высоким металлическим штакетником.

Мужчина выскочил из машины и бросился к калитке, которая была не заперта. Быстро пройдя по дорожке выложенной крупными камнями, на манер японских садов, пересёк декоративный бревенчатый мостик над прудиком, в котором плескались маленькие золотые рыбки, и дёрнул за ручку железной входной двери. Она легко поддалась. Дверь, как и калитка оказалась не запертой.

Мужчина не разуваясь прошёл внутрь дома, прекрасно в нём ориентируясь.

В гостиной, просторной комнате без лишней мебели, в кресле-качалке сидел пожилой мужчина. Его лысая голова отсвечивала в свете ламп люстры верхнего света. Мужчина медленно раскачивался, прикрыв глаза.

— Кхе, кхе, — тактично дал о себе знать вошедший.

Но хозяин дома не торопился открыть глаза. Гость переминался с ноги на ногу, но ждал, когда его удостоят своим вниманием.

— Ну, — спустя долгие несколько минут произнёс хозяин дома, открывая глаза, — успокоился Вася.

— И тебе привет, Рыжий, — выдохнул с облегчением мужчина, продолжая стоять на своём месте.

— Проходи, в ногах правды нет.

— В ногах может и нет, а мне здесь спокойнее, — с опаской покосился на плед, под которым были спрятаны руки Рыжего.

— Как хочешь, — усмехнулся хозяин дома.

— Сокол пропал, — выпалил Вася и вперился взглядом в лицо мужчины.

— Я предупреждал его, что всё плохо кончится, — пожал плечами Рыжий и вытащил из-под пледа левую руку.

Вася дёрнулся и присел. Рыжий расхохотался.

— Расслабься, — бросил он гостю.

— Легко сказать, — пробурчал тот себе под нос, не к месту вспомнив, как несколько дней назад из этого домика вынесли вперёд ногами одного из его приятелей, который принёс плохие вести с зоны. Он прекрасно знал, что на территории в месте с хозяином дома обычно находится человек пять охраны, а днём и того больше. И тот факт, что он беспрепятственно оказался в этой комнате, говорит о том, что его ждали. А значит, возможно, Рыжий и сам уже знал о судьбе Сокола. И сейчас его просто испытывают на верность. Но Василию нечего было скрывать. Сокол был его другом. Они вместе сидели в одной камере. Вместе разрабатывали план, как стрясти денег с бывшей возлюбленной Сокола. А вот теперь… его нет… Исчез… Будто его и не было никогда.

— В его машине была навигационная система. Я отследил весь маршрут Сокола в тот день, когда он пропал, — произнёс Вася.

Рыжий перестал раскачиваться.

— Это закрытая резиденция, что-то вроде закрытого загородного клуба. Владелец Дмитрий Сергеевич…

— Значит, всё-таки, попался на крючок, — противная улыбка скользнула на губах Рыжего, будто змеиная, холодная и горькая. — Что ж, — вздохнул, — передай всю информацию и данные Кириллу, — за спиной Васи возник щуплый молодой человек. Василий вздрогнул от неожиданности. — Не бойся, — устало потёр лицо рукой хозяин дома, — я всегда плачу по счетам. Уже завтра Дмитрий Сергеевич пожалеет, что опрометчиво считает себя богом, — его улыбка стала ехидной.

— Спасибо, — прошептал Вася.

— Не за что, — махнул рукой Рыжий, — не люблю ходить в должниках.

«Как бы не так, — подумал про себя «гость», — уверен, что ты нацелен завладеть активами этого Дмитрия Сергеевича. Иначе, вряд ли бы согласился, в случае исчезновения Сокола, устроить шумиху в прессе. Всё из-за денег! И Сокол подох из-за этих проклятых денег. Нет. Сегодня же уеду куда-нибудь подальше. Клялся же себе завязать…»