Невозможная любовь

Глава 8

Сознание медленно возвращалось к ней. В голове что-то гудело и щёлкало. Кровь пульсировала в одном ритме с биением сердца. Вена на правовом виске вспухла и стучала, эхом отражая ритм головной боли: бум, бум, бум. Сухие губы были слегка приоткрыты. Во рту всё пересохло, казалось, до самого желудка. Ей чудилось, будто она ощущала шершавость слизистой оболочки. Глотать было больно и неприятно. Слюней не было. Совсем. Сухой язык распух. И не слушался своей «хозяйки». Поверхностное дыхание причиняло боль, которая локализовалась где-то в правом боку и растекалась ниже, охватывая ногу. Руки раскинутые в разные стороны, впрочем, как и ноги, были безвольными, тяжёлыми, словно их придавали к поверхности, на которой она лежала. Девушка пошевелила пальчиком на левой руке. Он непроизвольно дёрнулся. Рефлекторно. И ей показалось, что это мимолётное движение отняло у неё всё силы.

«Я жива», — первая мысль, которая пришла ей в голову, опалила новым приступом боли.

Она не могла открыть глаза. Веки были тяжёлыми и неподъёмными.

Девушка дрейфовала между сном и явью.

— Повезло девчонке, — где-то с боку раздался приглушённый голос незнакомой женщины. — И сама жива осталась, и ребёночка не потеряла.

— Да, видно в рубашке родилась, — почему-то удручённо вздохнул другой женский голос.

«Боже, наш ребёнок не пострадал», — Галя почувствовала облегчение, уверенная, что разговор шёл о ней.

И в то же мгновение обжигающе горячая слеза скатилась из уголка её левого глаза.

«Прости, малыш, свою неразумную маму, — мысленно произнесла она. — Впредь я буду более осторожна».

— А что ты тогда хмуришься, Ленка? — спросил первый голос.

— Да, не приходит к ней никто, — удручённо ответила Ленка.

— Так она же приезжая. Учится здесь. Видимо, родителям никто не сообщил. Но, погоди, был же парень. Мне Яна, из приёмного отделения, рассказала, как молодой и симпатичный мужчина метался несколько часов по коридору. Кричал. Требовал врача. Он ещё горшок с цветами с подоконника в порыве гнева сбросил. Такой горячий красавчик! Да и богатый по всей видимости, деньгами сорил знатно, когда штраф оплачивал.

— Метался-то он метался, но как услышал, что у девушки кровотечение и угроза выкидыша, сбежал, зло кого-то проклиная. И с тех пор его никто не видел. Вторые сутки отсутствует.

«Егор? — заколотилось сердце Гали. — Егор!» — и она погрузилась в темноту.

— Бедняжка, — вздохнула вторая молодая женщина. — Ладно побегу я.

— А зачем приходила-то?

— Хотела, — замялась, — спросить.

— Не томи.

— Когда девчонку в общую палату переведут?

— Пока не знаю. Как придёт в себя, видно будет.

— Слушай, — тише зашептала вторая женщина, — дело к тебе есть.

— Какое?

— Денежное.

— О!

— Ты сегодня всю ночь дежуришь?

— Да.

— Тогда слушай, — и женщина что-то неразборчиво стала объяснять Ленке.

— Ну, не знаю. Это рискованно.

— Оплата, — снова зашушукала на ушко.

— Правда?

— Аванс до…

— Отлично, — мечтательно прикрыла глаза Лена.

— Отлично, — улыбнулась вторая женщина

— Но не раньше часа. Дежурный врач уйдёт к своей медсестричке.

— Крылов?

— Он самый.

— Удачный вариант.

— Самый, — улыбнулась Лена, вытягивая ноги под столом в коридоре реанимационного отделения. — Я сама боковую дверь открою. Пусть под окнами не стоит. Глаза не мозолит. Там слева от двери есть кустарник, пусть в нём спрячется. Не хочу лишних разговоров. Я свет включать не буду. Открою дверь и посвищу.

— Поняла, — подмигнула «заговорщица».

— А теперь иди. Нечего тут без дела ошиваться, — буркнула Ленка.

— Пока-пока, — и женщина в белом халате быстро направилась к выходу, набирая чей-то номер.