Незнакомец в килте

Глава 9

Бет, извинившись, вышла, и Айзек тут же спросил:

– Как ты себя чувствуешь, mon ami [18]?

– Я жив, и это уже хорошо. Еще совсем недавно мало кто в это верил.

– Верно. Да и выглядишь ты лучше. Плечо сильно болит?

– Не очень, хотя я слаб, словно новорожденный младенец.

– Рад, что твое плечо заживает и ты уже лучше себя чувствуешь, поскольку я принес тебе волнующие новости.

– Что, опять Брюс?

– Нет. Новости эти касаются твоей жены.

– Выкладывай.

– Как ни прискорбно мне это говорить, но твоя жена – не та женщина, которую послал Олбани.

– Я и сам так вначале подумал, Айзек. – Дункан расхохотался. – Поверь, ты ошибаешься.

– Вряд ли. Я сам задал леди Бет несколько вопросов, равно как и Рейчел. Леди Бет заявила, что никогда не была во Франции и никогда не была замужем. Всякий раз, когда я заводил разговор на эту тему, она говорила то же самое.

– Но у нее на пальце мое кольцо.

– Верно, однако леди Бет не помнит, каким образом оно к ней попало. Она считает, что ты надел ей его на руку, после того как она потеряла сознание.

Дункан недоверчиво взглянул на поверенного:

– Не может того быть! Когда я вытащил ее из кареты, у нее на пальце уже красовалось это кольцо. Она та самая.

– Друг мой, я всего лишь высказываю тебе свои опасения. Ты женился на женщине, о которой мы знаем мало, практически ничего, и которая утверждает, что ее зовут Катрин Элизабет Макдугал Паддинг. Ты же должен был заключить брачный союз с женщиной, которая носит совсем другое имя. Может быть, леди Бет и та самая, на которой ты должен жениться, но… как-то все это странно. Ей даже неизвестно, кто она такая… или она что-то скрывает.

Айзек принялся ходить взад-вперед по комнате. Леди Бет не отказывалась отвечать, когда ей задавали вопросы относительно ее прошлого; но только сумасшедшая – или желающая казаться таковой – отвечала бы в столь странной манере. Еще больше его настораживало то, что она отказывалась признавать себя католичкой.

– Мы должны докопаться до истины, прежде чем об этом узнает Олбани. Если он решит, что ты намеренно обманул его, женившись не на той женщине, которую он тебе выбрал, или, того хуже, если она и в самом деле его племянница, а он узнает, что ты отказался вступить с ней в брачные отношения, потому что она сумасшедшая, он отнимет у тебя все, чем ты владеешь.

– Это точно. – Дункан, нахмурившись, задумчиво уставился в окно. – Должно быть, леди Бет все-таки племянница Олбани. Иначе с чего бы Брюсу пытаться ее убить? Никакой другой причины для этого нет.

Айзек не был так в этом уверен. Юного короля Джеймса держали под замком в лондонском Тауэре, и амбициозный дядя этого мальчишки господствовал над всей Шотландией. В то время как Олбани не спешил платить Генриху IV выкуп за парня, разыгрывая из себя Бога, половина шотландских вождей строили заговоры, совершали набеги на земли друг друга либо дрались между собой.

Айзек провел рукой по редеющим волосам. К тому времени как вся эта история закончится, он совсем облысеет.

– Ладно. Если ты считаешь, что леди Бет именно та, которую послали, ты не вправе давать Брюсу шанс расправиться с Олбани.

– Решено, – буркнул Дункан. – Я пересплю с этой женщиной, как только буду в состоянии это сделать. Тогда ко мне никто не подкопается. А поскольку она вдова, а, значит, не девственница, ты будешь свидетелем.

Айзек содрогнулся: да уж, перспектива не из приятных.

– Попроси лучше священника. Он тебя не очень жалует, да и Джон Брюс не сможет заявить, что, поскольку мы с тобой друзья, я из желания насолить ему, подтвердил, что ты спал с этой женщиной.

Немного подумав, Дункан кивнул. Свидетельство священника явно предпочтительнее.

– Да будет так. Но если я узнаю, что леди Бет специально обманула меня, я с ней разберусь.

При сложившихся обстоятельствах это был самый разумный план, и Айзек кивнул.

– Прислать ее к тебе?

– Да, пришли ко мне мою жену, – проговорил Дункан таким тоном, что у Айзека мороз пробежал по коже.

– А вот и она, – прошептал Дункан, оглядывая придирчивым взглядом стройную фигурку. – Ну-ка, жена, подойди ко мне.

Выполнив его просьбу, Бет обеспокоенно спросила:

– У тебя снова болит плечо? Или Айзек сказал что-то такое, что тебя расстроило?

– Нет, не то. – Дункан ткнул в нее пальцем. – Скажи на милость, что это у тебя на ногах?

Бет опустила глаза и покачала ногой.

– Теннисные туфли. – Лицо ее озарила улыбка, словно это была самая обычная обувь для женщины. – В них я запросто могу пробежать три мили за полчаса.

– Не может такого быть, детка. – Дункан взглянул в сторону маленького окошка. – Да за такое время даже моя лошадь не пробежит это расстояние.

Бет усмехнулась:

– Там, откуда я родом, ровная местность. Я бегаю по дорожкам Центрального парка. – Видя, что Дункан продолжает хмуриться, она прибавила: – Это в Нью-Йорке, где я когда-то работала. Помнишь? Я еще рассказывала тебе, когда впервые попала сюда…

Она и вправду в первый день болтала без умолку, только Дункан мало что понимал. Теперь, привыкнув к ее манере говорить, он надеялся, что ему будет легче вытянуть из нее правду – ведь от этого зависело его будущее.

Бет начала расплетать его заплетенные в косу волосы, и Дункан попросил:

– Расскажи мне об этом новом Йорке [19].

– В Нью-Йорке очень высокие дома, в некоторых больше ста этажей. Мы называем их небоскребами.

Дункан недоверчиво уставился на нее и утвердительно кивнул.

– Как я тебе уже рассказывала, Нью-Йорк – финансовый центр и в нем самая вкусная в мире еда. Попробовал бы ты пирожное «Джуниор». А еще, – она грустно вздохнула, – у нас есть театры и университеты…

– И твой дом находится в новом Йорке?

– Мой дом ничего собой не представляет, так, обычная квартирка. Перед тем как я сюда перенеслась, я подумывала, не остаться ли мне жить в моем замке постоянно.

Ага! Наконец-то они добрались до чего-то интересного.

– Расскажи мне о своем замке.

– Я недавно унаследовала его по линии моей матери. Он точь-в-точь как твой, только в моем замке есть водопровод, хотя и ужасно ветхий.

– Водопровод? – непонимающе переспросил Дункан, уловив в ее голосе горделивые нотки.

– Это когда вода течет по трубам внутри замка. У меня есть даже одна штуковина, чтобы подогревать воду. Открываешь краник – и вот тебе горячая вода в любое время, когда ты только пожелаешь. – Она провела рукой по его волосам и взялась за расческу. – Ну, почти в любое время.

Да уж, воображение у нее богатейшее, если она умудрилась придумать какие-то небоскребы и какой-то водопровод.

– Я хотела устроить в замке что-то вроде пансиона – места, где путешественники могут остановиться на ночлег, – но, думаю, с этим придется повременить.

– А сколько человек живет в твоем замке?

– Я живу одна.

Должно быть, она не поняла, о чем он спрашивает.

– Но ведь охрана-то у тебя есть?

– Нету. Я сказала – никого, кроме меня. Именно поэтому я хотела превратить замок в пансион – чтобы время от времени не быть одной.

Боже правый! Дункан исподтишка взглянул на нее. Бет безмятежно улыбалась. Неудивительно, что Олбани захотел выдать ее замуж. Ни одна женщина, если она, конечно, находится в здравом рассудке, не станет приглашать в свой дом незнакомых людей, не имея вооруженных охранников: это опасно не только для нее, но и для ее домочадцев.

Он недоверчиво покачал головой, но, прежде чем успел задать очередной вопрос, в комнату вошла девушка-судомойка со свежей водой.

– Вон! – приказал Дункан.

Он не позволит своей придурковатой жене опять менять повязку – хватит ему последнего раза.

– Дорогой, тебе нужно вымыть голову. – Бет досадливо поморщилась.

– А… – Он кивнул девушке. – Прими мои извинения. Делай, как приказывает миледи.

Бет попросила его лечь на спину. После того как девушка вышла из комнаты, она постучала пальцем по емкости с водой:

– Как ты это называешь?

– Котелок с тремя ножками и ручкой.

– А я называю это сковородой. – Она сунула посудину под шею Дункана и принялась поливать его голову теплой водой, тщательно следя, чтобы вода не попала ему в глаза. – Ты понял все, что я тебе рассказала?

– Почти все. – Дункан блаженно закрыл глаза, наслаждаясь тем, как она ласково намыливает ему волосы. Последний раз ему мыли голову, когда он был еще совсем маленьким. Как странно, что она решила это сделать.

– Послушай, Дункан, я действительно понятия не имею, как попала сюда. – Она помолчала. – А ты знаешь?

Он взглянул в ее блестящие серые глаза – в них ясно отражались замешательство и боль. Прикусив губу, Бет заморгала, пытаясь сдержать вот-вот готовые хлынуть из глаз слезы.

Перебрав в уме все ее вопросы, все ее планы относительно замка, Дункан решил, что его жене просто заморочили голову. Если Айзек прав и заговор и в самом деле существует, она лишь пешка в игре, значения которой не понимает.

Ему нужно переспать с ней, и как можно скорее, однако ни в коем случае не сделать ей ребенка. Сначала он должен выяснить – ради своего наследника, – почему она такая странная – оттого ли, что такой уродилась, или потому, что ее ударили по голове. Он не сомневался, что сделать это будет нелегко.

– Какая разница, как ты сюда попала, детка. Ты здесь, ты моя жена, и я буду тебя защищать.

Бет фыркнула, продолжая ласково массировать ему голову:

– Все не так просто. Неужели тебя не волнует, что мы с тобой женаты, но не любим друг друга? Что мы даже не знаем ничего друг о друге?

– Нисколько не волнует. Обычно все так и женятся. Со временем мы привыкнем друг к другу, вот увидишь.

– Сомневаюсь, что я смогу привыкнуть к кому-то за такое короткое время. Я даже не знаю, чего ты от меня ждешь.

Дункан ухмыльнулся.

– Ничего, скоро узнаешь. – Внезапно ему в голову пришла блестящая идея. – Ты умеешь читать, детка?

– Да. – Она кивнула. – А еще я умею считать в уме проценты. Но чем это может помочь? – Бет принялась смывать мыло с его головы. – Мне неприятно, когда люди вроде Флоры косо смотрят на меня только потому, что я не говорю по-французски, что Рейчел меня одевает. Я чувствую себя здесь полной идиоткой и хочу домой!

Голос Бет звучал так жалобно, что Дункан едва сдержался, чтобы не улыбнуться. Как же удалось этой несчастной, Богом обиженной женщине выжить во Франции после смерти мужа?

– Жена моя, я знаю ответы на все твои вопросы.

– Правда? – К разочарованию Дункана, Бет принялась поспешно вытирать ему волосы. – Ты и в самом деле знаешь?

– Да. И завтра ты их получишь.

– Благослови тебя Господь, Дункан Ангус Макдугал! – Она звонко чмокнула Дункана в губы. Интересно, почему от нее так пахнет мятой?

Радость Бет растаяла как дым, прежде чем она успела насладиться ею сполна. Она так и не решила, плакать ей или смеяться, глядя на то, что Дункан счел ключом к решению всех ее проблем: книгу под названием «Чему хозяйка дома должна научить свою дочь». Понимая, что сейчас с ней может приключиться истерика, она не сделала ни того ни другого, а лишь раскрыла книгу под пристальным взглядом мужа и медленно принялась перелистывать страницы. Большое внимание автор уделил поведению за столом и самым главным, по его мнению, качествам, таким как набожность, почитание мужа и ограничение себя во всем. Мало того, что она нахлобучила на голову дурацкий головной убор, напялила на себя идиотское бархатное платье, то и дело приседает в реверансах, словно заводная кукла, так теперь ей еще и придется учиться сдержанности, со злостью подумала Бет.

Она закрыла книгу и покрутила на все еще опухшем пальце обручальное кольцо. Смешно, но она всегда считала, что это кольцо символизирует любовь, согласие и общие цели. В горле у нее запершило, на глаза навернулись непрошеные слезы, и Бет, пытаясь подавить их, шмыгнула носом.

Она не имеет права жаловаться. Пусть она далеко не красавица и недостаточно образованна, у нее сейчас есть свой собственный замок и муж, хотя он временами и говорит ей колкости, что страшно ее раздражает. Она должна благодарить Бога за столь щедрые дары, а не мечтать о том, что никогда не сбудется. А еще она должна быть благодарна Богу за то, что Дункан не умрет.

Бет взглянула на мужа – лицо его выражало крайнюю степень удовлетворения.

– Спасибо, – пробормотала она.

– Не за что. Мне сказали, что это очень полезная книга.

– Не сомневаюсь. – Бет положила книгу на край кровати. – Начну ее читать сегодня же.

Быть может, она отыщет в этой чертовой книге описание того, как есть пальцами? Рейчел, Айзек и Флора весьма ловко это проделывают. Бет все еще никак не могла поверить в то, что никто из представителей клана не пользуется вилками.

– Пора поменять тебе повязку.

Хорошее настроение Дункана тотчас же улетучилось, и он стал похож на капризного четырехлетнего мальчишку, которому только что сказали, что сейчас его будут стричь.

– А нельзя попозже? – неуверенно спросил он.

– Нет, милорд. Если ты хочешь поскорее встать с постели, мы должны менять повязку два раза в день, так что давай-ка поворачивайся на бок.

Буркнув что-то себе под нос, Дункан тем не менее послушался.

– Расскажи мне историю до конца, – попросил он.

Бет высыпала соль в теплую воду.

– Какую историю?

– Про леди Кейти.

– А… – Она принялась разматывать ткань. – Кейти нашла-таки работу. Она подавала еду.

– Где?

– В Нью-Йорке, в отеле… Ну, в очень большом доме, где путешественники останавливаются на ночь. Она трудилась не покладая рук и однажды получила повышение… более высокий пост. Теперь она главная над всеми людьми, которые подают еду. Прошло три года, и она получила еще одно повышение. – Бет улыбнулась, вспомнив тот день, когда позвонили из отеля «Сент-Риджис» и предложили ей работу. – Теперь она работала в самом элегантном отеле города, помогала устраивать вечеринки.

– А что такое «вечеринки»?

Бет медленно вылила теплую соленую воду на повязку на плече, и Дункан тихонько охнул.

– Прости. – Она плеснула еще немного, хотя у нее сжималось сердце. Но иначе нельзя: присохшей повязке необходимо отмокнуть. – Вечеринки – это когда люди собираются, чтобы что-то отпраздновать.

– А…

– Все шло хорошо, пока к ней не приехал один человек и не сказал ей, что она получила в наследство замок.

– И где находится этот замок? – спросил Дункан.

– В Шотландии, возле Обана. – Бет осторожно взялась за край повязки. – Сейчас тебе будет больно.

Затаив дыхание, она попросила Бога о том, чтобы рана под повязкой оказалась чистой, и сняла ее. Господь услышал ее мольбу – под повязкой оказалась лишь ярко-красная кожа. Воспаление исчезло. Рана была теперь всего в полдюйма глубиной. У Дункана останется рубец: восемь дюймов в длину и почти дюйм в ширину, но это пустяки. Самое главное, ее рыцарь остался жив. Бет вновь поблагодарила Господа за то, что он наградил Дункана отменным здоровьем и могучим телосложением.

Когда она промокнула воду с его плеча, Дункан вздрогнул, и Бет почувствовала под рукой его мощные мышцы.

– Ты остановилась на замке, детка, – прошептал он.

Бет погладила его по плечу.

– Да. Замок не такой большой, как остальные, но Кейти он казался самым красивым. Ведь это был ее первый настоящий дом. – Приготовившись положить на рану свежую повязку, пропитанную соляным раствором, Бет негромко сообщила: – В замке Кейти живет привидение.

– Да ну? – удивился Дункан и прерывисто вздохнул: повязка легла на рану. – Настоящее привидение?

Бет улыбнулась, радуясь тому, что сумела его отвлечь и ему не так больно, как могло бы быть.

– Самое настоящее. Это привидение – мужчина, высокий, сильный, мускулистый. Он постоянно ходит за Кейти вверх и вниз. – Бет принялась бинтовать Дункану плечо. – Кейти даже как-то раз застала его, когда он подсматривал, как она купается, – произнесла она заговорщическим шепотом.

– Не может быть! А где же в это время находился муж этой Кейт, и как он это позволил?

Бет едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Дункан, отличавшийся в двадцать первом веке крайним любопытством, в пятнадцатом пришел в ужас при одной мысли о том, что мужчина может подсматривать за женщиной.

– У Кейти не было никакого мужа. Там, откуда она родом, мужчина выбирает себе жену, у которой хорошенькое личико и пышная грудь. Чем больше грудь, тем лучше. К сожалению, Кейти не отличается соблазнительными формами. Она худая и некрасивая.

– Кому до этого дело! Красота с годами блекнет, а грудь обвисает. Ценность женщины должна определяться наличием у нее земель.

– Или золота – желтого металла! – подхватила Бет.

– Ну да. – Дункан нахмурился. – В клане леди Кейти странные порядки, Бет. Очень странные.

Бет погладила мужа по здоровой руке.

– Ну вот и все. Повязку мы с тобой сменили.

– Помоги мне сесть, детка.

– Пока еще рано.

– Нет, уже давно пора. – Он протянул ей здоровую руку.

Понимая, что возражать дальше бесполезно, Бет нехотя ухватилась за нее и потянула его на себя. Однако как только Дункан принял вертикальное положение, он побледнел, покачнулся и начал падать прямо на нее.

В этот момент в комнату вошел Ангус. Мигом оценив ситуацию, он успел подхватить Дункана, прежде чем голова его коснулась груди Бет.

– О Господи! – воскликнул он. – Зачем ты сел? Тебе пока нужно лежать и лежать.

– Нет, – покачал головой Дункан. – Как же я встану, если у меня нет сил даже на то, чтобы сесть? Ничего, голова сейчас перестанет кружиться.

Ангус укоризненно взглянул на Бет – таким взглядом обычно одаривают родителей в супермаркете или на улице, чьи дети не умеют себя вести, как полагается, – но она умоляюще вскинула руки:

– Ангус, я тут недавно прочла книгу под названием «Чему хозяйка дома должна научить свою дочь»: так вот в ней написано, что я должна выполнять все пожелания мужа с улыбкой на устах. И не нужно так на меня смотреть. – Бет положила ткань, смоченную в холодной воде, на лоб мужа. – Сделай несколько медленных глубоких вздохов, ми… – Она запнулась и поспешно продолжала: – Все еще кружится голова?

– Немного.

Придерживая Дункана, чтобы он снова не упал, Ангус спросил Бет:

– А что означает слово «ми»?

Бет почувствовала, как краска залила ей лицо.

– Ничего оно не означает. Я просто оговорилась.

Она с облегчением заметила, что Ангус лишь вскинул густые рыжеватые брови и недоверчиво хмыкнул.

– Жена, мне нужно поговорить с Ангусом. Не могла бы ты оставить нас одних и вернуться через час? Тогда ты дорасскажешь мне свою историю.

Бет кивнула, радуясь тому, что может уйти. Впереди у нее полным-полно времени, чтобы рассказать ему эту, как он выразился, «историю» до конца. Чем скорее он поймет, в каком положении она оказалась, тем быстрее они найдут способ, как ей из него выбраться, и тогда она наконец вернется к своему призраку, кофе и косметике.

Размышляя над тем, почему при этой мысли у нее вдруг больно сжалось сердце, Бет закрыла за собой дверь.

– Ты не должен был пытаться сесть, дружище, – укоризненно произнес Ангус, но Дункан в ответ лишь покачал головой.

– Нет, должен. – Он взглянул на закрытую дверь. – Что ты узнал о леди Бет?

Ангус прищурился.

– Быть может, тебе с твоей любовью к пышногрудым красавицам она кажется страшненькой и тощей, но у нее доброе сердце и умелые руки. Если бы не она, не быть тебе в живых. Ты и представить не можешь, как я был поражен, когда она совала свои нежные ручки в кипяток – и не один, а много раз, чтобы в тебя не проникли… гм… как это она их называла… микробы.

– Она что, колдунья? – Мысль об этом неприятно поразила Дункана.

– Да нет, какая она колдунья! Просто она уверена, что если рану держать в чистоте, все быстрее затянется. – Ангус пожал плечами. – Я понятия не имел ни о каких микробах, а вот Рейчел с Айзеком прекрасно о них знают. Наверное, в Библии Айзека про них написано. Зная, что Айзек человек набожный, хотя и не нашей веры, и твой верный друг, я не стал мешать твоей жене. – Усмехнувшись, Ангус вытер пот со лба Дункана. – Да у меня и выбора-то не было, дружище. Еще немного, и ты бы умер, так что я предоставил твоей жене полную свободу действий.

Дункан кивнул:

– Поскольку я все еще жив, могу сказать тебе, что ты поступил правильно. – Однако ему не слишком приятно было слышать, что он обязан Бет жизнью и в то же время никак не может найти ответа на вопрос, в своем ли она уме и та ли она, на ком он, согласно договору, должен жениться. Для их общего блага ему необходимо как можно скорее докопаться до истины.

– Ангус, не будешь же ты весь день стоять, держа меня в руках, словно колоду? Лучше помоги мне сесть.

Ангус пододвинул стул к кровати и подхватил Дункана на руки, а когда тот начал протестовать, буркнул:

– Я не хочу, чтобы из-за меня ты свалился на пол и ударился своей полоумной башкой. К тому же, если ты все-таки настолько туп, что попытаешься встать, мне не придется далеко тащить твою дурацкую тушу.

Устроившись поудобнее на стуле с высокой спинкой, Дункан пробормотал:

– Спасибо.

– Не стоит благодарности, – с усмешкой ответил Ангус.

– Ну как там ведет себя Брюс? – поинтересовался Дункан. – Снова потрепал наши стада и отдаленные фермы?

Поскольку Дункан собственноручно убил шестерых человек Брюса, Ангус вряд ли удивился бы, если бы Брюс спалил дотла все дома, до которых только смог добраться.

– Пока все тихо, но это лишь вопрос времени. Брюс непременно попытается отомстить.

Дункан кивнул. Не один Брюс жаждет мести. Он, Черный Дункан, тоже намерен смыть кровью страшное оскорбление.

– Ты выяснил, кто те две женщины, которых мы обнаружили мертвыми в карете вместе с моей женой? – Не зная, кто они такие, но предполагая, что это не простолюдинки, он приказал похоронить их в освещенной земле.

Покачав головой, Ангус принялся чистить ногти кинжалом:

– Вряд ли аббатиса успела получить твое послание.

Дункан предположил, что женщины, сопровождавшие Бет, приехали вместе с ней из монастыря, расположенного во Франции, из чего следовал еще один вопрос: почему Бет о них не упомянула? Сначала она была выбита из колеи всем происшедшим, но сейчас уже успела прийти в себя. Может быть, она в конце концов скажет ему, как их зовут? А если ей по-прежнему неприятно разговаривать на эту тему, что ж, он настаивать не станет – все равно их уже нет в живых, и единственное, что он может сделать, это сообщить об их смерти родственникам.

– А как идут работы в церкви и что на полях?

– Работы медленно, но идут. На полях растут овес и рожь, как им и положено. – Ангус откашлялся. – А мне нужно тебе еще кое-что рассказать.

– Что? – насторожился Дункан.

– Мать Элеоноры умерла.

– Умерла?

Зная, что у старой карги нет родственников, к которым она могла бы переехать, после того как он выгнал ее из Блэкстоуна, Дункан не решился окончательно изгнать ее со своей территории. Ее часто видели на границе его земель и земель Брюса. Хорошо, если ее все-таки не убили.

– Как именно она умерла?

– По словам Бетти, женщины, которая ее приютила, в ту ночь, когда приехала леди Бет, старуха пришла в страшное возбуждение. Решив, что виной тому гроза, Бетти попыталась ее успокоить, но та неистовствовала все больше и больше. Целых два дня она бесновалась и исторгала из себя бессмысленные проклятия, а потом умерла. – Ангус пожал плечами. – Я подумал, что ты не будешь возражать, и приказал похоронить ее быстро и безо всяких церемоний.

Дункан облегченно вздохнул. Слава Богу! Теперь ему не придется мстить женщине, к которой он относился с таким презрением.

– Ты все сделал правильно, – отозвался он.

Сунув кинжал в ножны, Ангус наконец-то улыбнулся:

– А теперь хорошая новость. Тебе наверняка будет приятно услышать, что чертов куст, с которым ты носишься последние два года, наконец-то расцвел.

Дункан расхохотался:

– Это не куст, дубина ты эдакая, а дерево. Лимонное дерево.

Дункан увидел благоухающие нежные цветы этого дерева, попробовал ароматные плоды и влюбился в него без памяти, когда совершал паломничество в Святую землю [20]. Два года назад он попросил своего друга, жившего в Италии, переправить ему по морю лимонное дерево. Как только его доставили, Дункан посадил чахлую ветку в горшок, поставил его в свою спальню и целых две зимы заботливо ухаживал за растением. Теперь по прошествии двух полных лун он вновь будет держать в руках красивый золотистый фрукт.

– Тебе еще что-нибудь нужно? – спросил Ангус.

– Да. В следующий раз принеси мне мой дневник и принадлежности для письма. – Дункан подвигал бровями. – Я должен запечатлеть на бумаге это важное событие.

Ангус шутливо поклонился, прижав правую руку к груди:

– Как прикажете, милорд.

Дункан расхохотался. Они выросли вместе, в детстве вместе играли и дрались, – почти как братья, так что церемонии были между ними неуместны.

– А теперь вон отсюда, идиот ты этакий, и пришли ко мне мою жену.

Что ж, на сей раз Господь поступил с ним по справедливости – в качестве компенсации за умалишенную жену подарил ему вожделенный фрукт.