Николай Чудотворец

Настало время, когда новый римский император — Константин I Великий стал строить христианское государство. Так, как это тогда можно было предположить. Это требовало усилий, напряжения и даже силы. Серьезная борьба с язычеством, как мы уже знаем, продолжалась и расширялась. Но оказалось, что не древнее греко-римское язычество, не олимпийские боги или даже представители другой веры встали на пути устройства нового общества. Гораздо опаснее оказались разногласия внутри самой христианской Церкви. Появились как новые учения, так и варианты уже давно забытых старых. Развились различные толкования и мнения.

Стало ясно, что самой Церкви нужно определиться. Сформулировать основные постулаты. Поставить некоторые точки в постоянных спорах. Церкви, а значит, и христианскому государству, необходимы были канонизированные опоры. То, что христиане всего мира нынче называют Символом Веры.

Спор на Вселенском соборе

На Собор в Никее духовные иерархи «поспешали медленно». Немалый путь надо было проделать в этот малоазиатский город. Хорошо хоть погода была ладная. Но многие епископы из Западной Европы не поехали, предполагая трудности при передвижении. При этом епископат Востока Римской империи и соседних государств принял участие почти в полном составе.

Первый Вселенский Никейский собор — собрание всех главных епископов христианской Церкви — был созван самим императором Константином I Великим и начал свою работу в июне 325 года. Теперь на месте древней Никеи расположен маленький турецкий городок Изник. Именно здесь были сформулированы и утверждены главные постулаты Церкви, которые определили направления развития христианской цивилизации на тысячи лет вперед. Два месяца ежедневно епископы трудились над принятием своих решений. И не зря!

Главные итоги были таковы: утвердили Никейский Символ Веры (действующий в основном до сих пор), осудили арианскую ересь (и некоторые другие), воскресенье признали выходным днем вместо субботы, определили временные рамки празднования христианской Пасхи, разработали и приняли так называемые «двадцать канонов».

На первый взгляд — не так уж и много. Но чего это стоило! Два жарких летних месяца споров, несовпадения мнений и продуманных компромиссов.

Один из тех, кто писал о Соборе, — Евсевий Кесарийский, — напоминал о причинах созыва столь представительного собрания. Императору Константину казалось, что следовало остановить спор с Арием, которого он уважал. Да и с исчислением пасхалий была неувязка. Надо было принимать решения. Но не императору же это делать!

Тогда и решили — созвать Собор. Первый.

Место определили не сразу. Сначала выбрали город Анкира в Галатии. Но затем поменяли на Никею, так как там находился хорошо защищенный императорский дворец. А где еще собирать такую представительскую аудиторию? Не в театре же, не на стадионе!

Почти все приглашенные были «нейтральными» к главным вопросам, которые должны были обсуждаться. Но небольшая часть прибывших уже заранее была разделена на две группы (партии): с одной стороны, обычные православные, «бесхитростно верующие», «простецы», «невежды», а с другой — «умные» последователи Ария, который аргументированно формулировал свое понимание Божественной Троицы и самого Христа.

Авторы книги о Николае Чудотворце XIX века А. Вознесенский и Ф. Гусев писали об этом так: «Желая водворить в стаде Христовом мир, потрясенный ересью Ариева учения, равноапостольный император, по совету Александра, епископа Александрийского, разослал окружные послания ко всем епископам своей всемирной епархии, приглашая их на Первый Вселенский собор. Этот собор состоялся в 325 году по Рождеству Христову в Никее, главном городе Вифинии. Здесь, под председательством самого императора, собрались 318 епископов, между которыми первые места занимали Осия Кордубский, Евстафий Антиохийский и Макарий Иерусалимский. На этом соборе, продолжавшемся около двух месяцев, введен во всеобщее церковное употребление Символ веры, впоследствии дополненный и законченный на Втором Вселенском соборе, бывшем в Константинополе в 381 году по Р. X. Подвергнут был осуждению Мелетий, который присвоил себе права епископа, будучи сам нарушителем церковных правил. Наконец, на этом же соборе отвергнуто и торжественно предано анафеме учение Ария и его последователей».

Известно, что на Первый Никейский Вселенский собор по существующим спискам был отправлен от Ликии всего один епископ — Евдем Патарский. Очень странно. Ведь должен же был быть в списках от такой епархии представитель важнейшей христианской общины города Миры. Неувязка. Ведь соседствующие с Ликией провинции направили на Собор многих епископов. Например, пятерых от Карии, семерых от Фригии, столько же — от Памфилии, одиннадцать от Писидии. Как же такое могло произойти с Ликией? Видимо, всё было немного по-другому.

Считается, что на Собор приехало всего 318 епископов (так сообщали Иларий Пиктавийский, Василий Великий и Афанасий Великий). В других источниках читаем, что их было около 250. Если учесть, что в те годы в восточной части Церкви существовало около тысячи епископских кафедр, а в западной — до восьмисот (учитывая африканские), то можно видеть — в Соборе приняли участие представители лишь шестой части всего церковного руководства, в подавляющем большинстве приехавшие с Востока империи.

Итальянский историк-марксист Амброджо Донини (Ambrogio Donini), которого не заподозришь в особенной любви к святителю Николаю, в своей книге «У истоков христианства (от зарождения до Юстиниана)» пишет: «В действительности на соборных сессиях в Никее приняло участие ограниченное число епископов: 250 согласно Евсевию, 270 согласно Евстафию из Севастии, около 300 согласно Афанасию. Дошедшие до нас их списки неполны: в них значится от 218 до 220 имен. Официально принятая, признанная традицией цифра приводится Иларием из Пуатье: 318 человек. Но это символическое число, оно напоминает 318 рабов, посланных Авраамом преследовать Ке-дорлаомера и «царей, бывших с ним», которые взяли в плен «сродника его» Лота, как повествует Библия (Быт., 14: 14, 17). Из западной части империи прибыли всего семь делегатов — два пресвитера, Витус и Винцент, представлявшие римского епископа, и пять епископов, по одному из Калабрии, Галлии, Паннонии, Цецилиан из Карфагена и из Испании кордовский епископ Оросий. Этот последний был своего рода церковным советником Константина. Его первая поездка в Александрию для примирения враждующих сторон окончилась неудачей. На соборе, который работал под руководством императора, присутствовало все же свыше двух тысяч человек».

Сегодня бы сказали: а как же кворум, если была представлена только одна шестая часть церковной иерархии? Но и это было феноменальным событием. Подобного сбора в христианской Церкви, да еще и в присутствии императора, прежде никогда не происходило.

Руководил Собором сам император. Точнее — был почетным председателем. Поразительно, но стремясь собрать церковных иерархов, покровительствуя христианству, ведя вполне христианский образ жизни, Константин к тому времени сам не был крещен. Его роль была примирительная, он должен был слушать и делать выводы.

Среди прибывших епископов было много исповедников, пострадавших во время гонений. Участниками Собора были, и мы не можем этого отрицать, — святитель Николай, архиепископ Мир Ликийских (скорее всего — от Ликии), а также святитель Спиридон, епископ Тримифунтский. По словам высокопреосвященнейшего Иннокентия, «святитель Николай, несмотря на все злоухищрения еретиков, пребыл тверд, как та вера, которую он исповедовал. Прочие святители защищали Православие с помощью богословских доводов; Николай же защищал веру самой верой — тем, что все христиане, начиная от апостолов, постоянно веровали в Божество Иисуса Христа. Всем известная святость его жизни, чистота намерений, признаваемая самими врагами, дар чудес, свидетельствовавший о непосредственном общении с Духом Божиим, сделали то, что святитель Николай был украшением Никейского Собора и заслужил, чтобы Церковь нарекла его правилом веры».

Когда стали обсуждать учение Ария, началось невообразимое. Два десятка его противников не смогли убедить епископов Собора, уступив в споре двум десяткам ариан. Арий усомнился в Божественной природе Христа и учил, что Иисус был лишь высшим творением Бога, а не Богом-Сыном и Творцом. Но затем все-таки православным удалось дать формулировку-характеристику: Сын «единосущен Отцу», является Богом по сути, как и Отец — «Бог от Бога». Символ веры утвердили 19 июня как обязательный для всех христиан империи (текст Символа веры «Верую» был частично пересмотрен на Втором Вселенском соборе в 381 году). Не подписавших его епископов Феона Мармарикского и Секунда Птолемаидского удалили с Собора, а затем вместе с Арием отправили в ссылку. Некоторые ариане под угрозой испытаний все же поставили свои подписи. О пощечине Арию, данной святителем Николаем, мы рассказываем в отдельной главе данной книги. В общем, на том спор с последователями этого учения и закончили, хотя решали и проблему мелитианского раскола, который также был осужден.

На Соборе рассматривали еще один важный вопрос — о дне празднования Святой Пасхи. По Епифанию Кипрскому, участники решили, что при вычислениях необходимо руководствоваться тремя главными факторами: полнолунием, равноденствием и воскресением. Для чего утвердили дату самого весеннего равноденствия: «на 12-й день перед апрельскими календами» (в конечном итоге — 21 марта). Затем решили, что можно и нужно отделить иудейскую Пасху от христианской, то есть не привязывать одну к другой. Так появилось «первое воскресенье после первого полнолуния после весеннего равноденствия».

Наконец, были утверждены 20 канонов (правил), касающихся различных вопросов в сфере церковного управления и дисциплины. Они оказались важнее, чем предполагалось. Думали разрешить при помощи этих правил некоторые внутренние вопросы второстепенного характера. Но в итоге появилось церковное право, которое стали называть каноническим. Например, этими правилами была ограничена самостоятельность диаконов, запрещено перемещение священников и епископов из одной епархии в другую. Было решено собирать синоды в провинциях дважды в год. Одно из правил запрещало поручать отправление священных обрядов новообращенным, раскаявшимся отступникам и евнухам. И так далее.

Известно, что протоколы (Акты) Первого Вселенского Никейского собора не сохранились или даже не велись. Будто бы император так пожелал, чтобы не было потом лишних споров по текстам. Все принятые решения озвучены были в более поздних источниках.

По окончании работы Первого Вселенского собора государь Константин Великий устроил столь торжественный пир, что видавшие виды иерархи были потрясены. Евсевий Кесарийский, написавший книгу «Жизнь Константина», привел текст Послания императора Константина церквам после Никейского собора: «Константин победоносный, великий, божественный — церквам! Убедившись по счастливому положению государства, сколь велико благоволение ко мне всемогущего Бога, я считаю подобающим содействовать тому, чтобы хранить одну-единственную веру, искреннее человеколюбие и благочестие по отношению ко всемогущему Богу во всех верующих католической церкви. Но поскольку это не могло быть достигнуто, если бы сначала не подвергались обсуждению различные касающиеся религии вопросы в присутствии всех епископов, или по меньшей мере большей их части, собранных в одном месте, я созвал их сколько было возможно и принял участие, как равный среди вас, в собрании, на котором все запросы были внимательно обсуждены, пока не было со всеобщего согласия принято угодное Богу решение, так чтобы не допускать более дискуссий и разногласий по вопросам веры».

Так завершилось вселенское событие не только для Церкви, но для европейской цивилизации.

В православии Церковь вспоминает о Соборе ежегодно. Происходит это в седьмую неделю (воскресенье) после Пасхи, когда в молитвах упоминается память 318 отцов «иже в Никеи».

В главных известных списках участников Собора отсутствует имя святителя Николая Мирликийского. Это объясняется тем, что подлинные греческие списки до нас не дошли. А в их восточных переводах имени святителя Николая нет. Поэтому часть исследователей и авторов разных столетий отвергает факт его участия в этом совещании. Все ждут новых находок.

Однако такая аргументация не совсем убедительна. Ведь в древних списках отмечено, что присутствовали в Никее около двухсот епископов. А по другим источникам (не спискам) много раз указывается на то, что их было более трехсот. Это свидетельствует и святой Афанасий, а ему мы можем верить.

Но есть и другие исследователи, которые признают участие, ссылаясь на другие источники, где его имя — есть! Мы заранее предупреждаем, что поддерживаем мнение о том, что Николай Чудотворец был делегатом на Соборе. Остальное вытекает из данного утверждения, также основанного на источниках.

Например, в XIX столетии присутствие святителя Николая на Первом Вселенском соборе отрицал профессор церковной истории В. В. Болотов: «Ни одно из сказаний о Никейском соборе, хотя бы со слабой претензией на древность, не упоминает в числе его участников имени Николая, епископа Мирликийского». Но это не совсем верно.

Однако среди защитников пребывания Чудотворца на Соборе выступали даже не историки, а… судебные медики. Например, такой авторитетный человек, как профессор Луиджи Мартино, проводивший научные исследования мощей святителя. В своем выступлении на конференции 1994 года он безапелляционно заявил: «В 325 году Николай отправился в Византию, чтобы воздать должное Константину, который тем временем созвал собор в Никее, чтобы судить еретика Ария. Николай участвовал в нем и даже приблизился к Арию с большой энергией, способствуя этим защите нашей религии от угроз». Заменив слово «пощечина» на «энергичное сближение», профессор Мартино затем излагает скорее не факты, а легенды: «Сразу же после этого он хотел поехать в Рим, чтобы отдать дань уважения Папе Сильвестру I. Он отправился в Бари, где он произнес одно из своих пророчеств: «Мои кости найдут здесь упокоение»…

Упоминание о присутствии на Соборе святителя Николая есть у чтеца собора Святой Софии в Константинополе, церковного писателя Феодора Диагноста (Theodoras Lector) в его «Трехчастной истории», датируемой VI столетием (иногда уточняют — 515 годом). Современная «Католическая энциклопедия» этот факт поддерживает, невзирая на критику, связанную с тем, что труд Феодора известен в копии XIII века, а потому переписчик мог что-то якобы напутать или «придумать».

Подтверждено пребывание Николая Чудотворца на Соборе и в знаменитом труде швейцарского историка, византолога Генриха Гельцера (в соавторстве), посвященном изучению списков участников Собора в Никее (Heinrich Gelzer. Patrum Nicaenorum nomina latine, graece, coptice, syriace, arabice. 1898). Эта важная книга содержит списки тех епископов, которые присутствовали на Никейском соборе в соответствии с рукописями-источниками на латинском, греческом, коптском, сирийском, арабском и армянском языках.

«Несмотря на присутствие Ария и особенно Евсевия из Никомедии, — пишет автор, — большинство были против их идей. Фактически поведение этих двух, вовсе не примирительное, раздражало умеренную фракцию, которая проголосовала против них. Дебаты на Соборе были настолько бурными, споры по тезисам Ария дошли до такой степени, что святитель Николай Барийский ударил ересиарха».

Предполагается, что во второй половине IX столетия появилось первоначально так называемое «Синаксарное житие» святителя Николая. В числе первых источников здесь сообщается об участии епископа из Мир Ликийских в работе Первого Вселенского собора в Никее. «Когда же великий и благочестивый Константин, волею Божиею, воспринял Римское царство, заключенные в темницах были отпущены на свободу; в их числе был и свт. Николай, возвратившийся тогда в Миры. Вскоре после того великим Константином созывается в Никее первый Собор; его участником становится и чудный Николай». В латинской версии святитель Николай «отправляется на Никейский Собор, где вместе со славными 318 отцами добивается осуждения ереси Ария».

В Ватикане в XVIII столетии начали выпускать знаменитый многотомный труд «Священная библиотека или универсальный словарь по церковным наукам…» (Biblioteca sacra ovvero Dizionario universale delle scienze ecclesiastiche… per la primayolta… tradotta ed ampliata da una societa di ecclesiastici). В его 14-м томе, опубликованном в 1836 году, помещена статья о святителе Николае — «NICOLA (S.)». В ней мы, после приведенных аргументов «за» и «против», находим подтверждение участия святителя: «Общее мнение сводится к тому, что он присутствовал на Соборе в Никее, который проходил в 325 г. при императоре великом Константине».

Свою «ложку дегтя» внес в начале XX века знаменитый Густав Анрих, публикатор древних подлинных текстов Житий святителя Николая. Он тоже усомнился в участии епископа в Никейском соборе. На него стали ссылаться как на авторитет. Но будучи хорошим знатоком древних языков, Анрих не был историком в том смысле, чтобы анализировать все события и источники одновременно, сопоставляя все известные факты для более точных выводов. К тому же он не заметил итогов работы Эдуарда Шварца (Eduard Schwartz), который поставил еще более утвердительную точку в защите присутствия святителя Николая на Соборе в Никее.

Немецкий профессор, лингвист Эдуард Шварц еще на заре XX века публиковал акты Вселенских соборов. Уж ему-то должны были поверить настоящие знатоки-ученые. А тем более когда вышел его знаменитый труд о списках первых Вселенских соборов (Uber die Bischofslisten der Syn-oden von Chalkedon, Nicaea und Konstantinopel — Munchen, 1937). Профессор Шварц прослыл главным специалистом в данном вопросе. Он признал как важный источник труд Феодора Анагноста. Ведь тот был вхож в хранилища Константинопольского Софийского собора, где мог пользоваться различными подлинными, а затем утерянными документами.

Неупоминание святителя Николая в списках участников Собора могло быть связано не просто с местью за его резкое поведение, но и принадлежностью его к другой «партии» при императорском дворе, о чем мы уже рассказали в главе о «Деянии о стратилатах» и придворном сановнике Аблабии. Те, кто составлял списки и сделал их историческим достоянием, были за префекта претория Аблабия, а другие, как Николай Мирликийский, — против.

Вот и ответ (или один из ответов).

Итальянский исследователь о. Джерардо Чоффари приводит поздние легенды, связанные с работой Собора и участием в нем святителя Николая. Он рассказывает: «Как известно, на Соборе была осуждена ересь Ария, опровергавшая равенство природы Бога-Творца и Иисуса Христа и утверждавшая также, что вера в Единого Бога не оставляет места для Христа как Бога. Св. Николай в образной форме посрамил Ария, показав, что нечто единое может состоять из трех совершенно разных вещей. Для этого перед всеми отцами Вселенского Собора он взял кирпич, сказав, что хотя кирпич один, природа его является тройственной, ибо образована из земли, воды и огня. Так же и божественность ипостасей Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа не противоречит вере в Единого Бога. Когда он, держа в руках кирпич, пояснял сущность Божественной Триады, из кирпича излились некоторые капли воды и вспыхнуло пламя, после чего в руках у Святителя осталась лишь сухая глина».

Можно привести и реальный исторический пример, как святителю Николаю удавалось переубедить еретиков и вернуть их в лоно Церкви. Об этом нам поведал преподобный Андрей Критский: «Как рассказывают, Св. Николай, работая в своем винограднике, повстречал святой памяти Феогнида, в то время епископа Церкви маркионитов. Диспут между ними продолжался потом и в переписке до тех пор, пока святитель не переубедил его и тот не вернулся в Православие. Но пока между ними двумя существовала хоть капля недоверия, он смиренно повторял апостольскую заповедь: приди и примирись с братом своим, прежде чем солнце зайдет над вашей ссорой».

Отсюда мы видим, что, вероятнее всего, пресловутая пощечина Арию для святителя Николая была совершенно неординарным, исключительным поступком, из ряда вон выходящим событием. Именно поэтому, видимо, она и запомнилась современникам. Ибо нанес ее тот, от которого подобного не ждали. Значит — было за что…

В православной традиции, когда молятся святителю Николаю Чудотворцу, то невольно вспоминают тот самый, первый из христианских Соборов. «Правило веры и образ кротости, воздержания учителя, яви тя стаду твоему, яже вещей истина. Сего ради стяжал еси смирением высокая, нищетою богатая, отче священноначальниче Николае, моли Христа Бога, спастися душам нашим».

«Правило веры и образ кротости». Так просто…

Пощечина противнику Арию

Бил ли святитель Николай по щеке еретика и своего оппонента Ария на Первом Вселенском Никейском соборе? Ответу на этот вопрос посвящена данная глава.

На первый взгляд кажется — что за событие? Епископ дал пощечину другому епископу. Факт неприятный, но не мирового же масштаба! Пусть даже и произошло это публично, и пострадавший был весьма серьезным человеком.

Однако почему-то историки, богословы и люди, кому не безразлично прошлое христианской Церкви, продолжают спорить на эту тему, находя в ней важный ключ не только к пониманию происходивших на Соборе событий, но и к разгадке характера самого Чудотворца.

Да, бывало всякое. Святитель Николай гневно выхватывал меч у палача, освобождая невинно обвиненных на казнь, делал строгие замечания императору в связи с арестом военачальников или увеличением налогового бремени для жителей Ликии, пенял самому патриарху, когда тот не оценил иконописное изображение «простака», наконец, он собственноручно рубил дерево язычников и разрушал храм Артемиды, прилагая для этого недюжинную энергию.

Всякое бывало.

Но пощечина в присутствии сотен епископов и самого государя Римской империи — это нечто другое! Само деяние иногда называют по-старому, не «пощечина», а — «заушение». Звучит еще более загадочно и угрожающе.

Кто-то говорит — правильно сделал. А кто-то наоборот — он нарушил церковные и имперские законы, за что должен был поплатиться и ответить, как подобает гражданину римского мира.

И, как говорят, — он ответил. Был, предположительно, «разжалован» из епископов, осужден и провел некоторое время в тюрьме. Ибо считалось, что нельзя бить никого в присутствии самого императора, это является оскорблением его величества. За это грозила буквально — смертная казнь.

Такая вот странная история.

А была ли она на самом деле? И, повторим, была ли она столь серьезна?

Вот на эти вопросы мы и будем здесь искать вразумительные ответы.

Начнем с простого. Откуда все пошло. Когда зародилась история.

На этот счет есть разные мнения. Обычно приводят ссылку на труды греческого богослова Дамаскина Студита, митрополита Навпакгского и Артского (XVI век), который включил рассказ о пощечине в свою книгу «Сокровище». Еще раз повторим — речь идет о XVI столетии, то есть спустя более тысячи лет после Первого Вселенского собора!

Были ли более ранние упоминания об этом событии? Мы можем ответить — да, были! Приведем некоторые из них. Для этого вернемся по времени немного назад.

Сведений о пощечине Арию и о последовавшем за этим суде над святителем Николаем мы вообще не находим ни в Житии Николая, созданном Симеоном Метафрастом, ни в Житии из греческого Синаксария. Хотя в последнем сборнике читаем фразу, весьма значительную для нашей темы, касающуюся святителя Николая: «Ниспровергнув хульника Ария, снова руководит своей паствой». Появление в Житиях Чудотворца слов типа «ниспровергать» или «сокрушать» могло вызывать упрощенное их понимание. То есть — ниспровергать буквально — ударить, повергать на землю… Хотя нет упоминаний о пощечине и в Четьях-Минеях митрополита Макария (XVI век), где они могли бы быть по причине необычности помещенного в данном собрании так называемого «иного жития».

Но есть и другие документы. Попробуем расставить их все, включая и уже упомянутые — по порядку.

1. «Похвальное слово святителю и Чудотворцу Николаю» Андрея Критского, рубеж VII–VIII столетий (Encomio di Andrea di Creta, иногда датируется 715 годом) — очень интересный для нас документ. «Ты поражал противников своими ударами, — пишет святитель Андрей, — и разрушая все их коварства, мужественно ограждал от них паству свою. Мечем глагола Божия ты посек до корня ересь разделения Ариева и соединения Савеллиева. Равно и всех тех, которые дерзали разделять Единого от Единой и Святой Троицы Христа, истинного Бога, приявшего плоть для нашего спасения, неправильно понимая таинство воплощения, — или осмеливались не признавать в лице единого Христа и Бога соединения двух естеств без смешения оных, или допускали в них разделение, — всех сих неправых умствователей, уклонявшихся либо на ту, либо на другую сторону, ты, как Финеес, поразил одним ударом меча, умилостивляя всемерно Бога всячески».

Здесь нет указания на удар по лицу, но употребляются словосочетания «поражал ударами», «разрушал коварства» или «посек до корня ересь». Звучит также довольно серьезно. И, вероятно, святителя Андрей Критский знал о пощечине, но просто не стал о ней говорить. Причина? Ну, например, чтобы другим неповадно было так поступать… Разве не причина для церковного архипастыря?

2. Возможно первым, кто прямо сказал о заушении в связи с Арием, был итальянский епископ, агиограф Петр де Наталибус (Petrus de Natalibus) в его Catalogus sanctorum et gestorum eorum ex diversis voluminibus collectus («Сборнике житий святых»). Впервые собрание текстов именитого венецианца было издано в 1493 году в Виченце. То есть мы попадаем уже в XV век. Но написан сам текст был, скорее всего, между 1369 и 1372 годами (так, собственно, указывал сам автор). А это еще XIV столетие. Значит, мы подвинулись на 200 лет ближе к самому событию на Никейском соборе.

«Католическая энциклопедия» 1913 года комментирует биографию Наталибуса: «Он в основном известен как автор «Житий святых» в двенадцати книгах, очень ценная работа, которая широко распространялась. Автор расположил разные жития, следуя церковному календарю».

Добавим к этому следующее. В этих томах помещено 1589 коротких житий, написанных по модели «Легендари-ума святых» Петра Кало (Legendarium de sanctis). Благодаря своей универсальности и лаконичности сборник был очень успешным. Однако позднее он был раскритикован. Например, в трудах историка-иезуита конца XVII века, собирателя и комментатора древних рукописей Даниэля Папеброка, который считал его лишенным историографической ценности. Таким образом, можно не всегда доверять некоторым сведениям в книгах Петра де Наталибуса.

Листаем одно из изданий его труда за 1514 год на латинском языке, осуществленное в Лионе (место указано по-старинному — Lugdunum). И вот находим статью о святителе Николае (Nicolaus episkopus). А в ней короткий рассказ о том, как «блаженный Николай на Совете в Никее ударил по щеке Ария». Там даже употреблено более «серьезное» слово, нежели «щека», — «челюсть» (et quemdam arrianum zelo fidei in maxilliam percussisse). Имя еретика написано с малой буквы, поэтому его можно прочитать просто как «арианин», то есть не сам Арий, а его соратник или последователь. Что дает повод некоторым исследователям отрицать удар по щеке самого Ария. Кстати, ссылок на источники у автора Nicolaus episkopus — увы — нет.

3. Дамаскин Студит, о котором мы уже говорили, с его сборником душеполезных и учительных наставлений, написанных на народном греческом языке, несколько раз издававшимся в Венеции под названием «Сокровища» (первое издание 1561 года). Автор прямо рассказывает, что святитель Николай, увидев Ария среди других епископов, подошел к нему и дал пощечину.

4. Труды Антонио Беатилло (Antonio Beatillo, начиная с 1620-х годов), к которым относятся «История жизни святого Николая» (Historia della vita di S. Nicolo; впервые издана — Неаполь, 1620) и частично «История города Бари» (Historia di Bari; Неаполь, 1637). В первой книге (издание 1645 года, Неаполь. С. 130–132) мы узнаем, что святой Николай защищал веру с таким рвением, что уже не мог слушать и терпеть недостойные изречения Ария. Он внезапно встал со стула, подошел к нему, замахнулся правой рукой и ударил богохульника так, что тот упал на землю. И если по другим поводам автор дает ссылки на источники, то в данном конкретном случае мы вновь их не видим…

5. В книге историка, монаха-иконописца Дионисия Фурнского «Ерминия» (первая треть XVIII столетия, около 1720 года), жившего на Святой Горе Афон, есть много изводов изображений, которые стали руководством для тех, кто писал святых. У него есть кодифицированное изображение, где мы видим Никейский собор и многих подвижников — его участников. Среди них и Арий, а напротив него — святитель Николай, протягивающий руку, чтобы ударить его. Так история продолжала приобретать зримые формы…

6. Уже на рубеже XVII–XVIII столетий у святителя Дмитрия Ростовского мы находим этот рассказ во всей полноте. И звучит он так (именно звучит, как шлепок в тишине по щеке, замененной автором на «мягкое» слово «ланита»): «Святые отцы собора изложили правое учение, предали проклятию Арианскую ересь и вместе с нею самого Ария и, исповедуя Сына Божия равночестным и соприсносущным Богу Отцу, восстановили мир в святой Божественной Апостольской Церкви… Николай… мужественно стоял против нечестивого учения Ария и вместе со святыми отцами собора утвердил и предал всем догматы православной веры. Инок Студийского монастыря Иоанн повествует о святителе Николае, что одушевленный, подобно пророку Илие, ревностью по Боге, он посрамил сего еретика Ария на соборе не только словом, но и делом, ударив в ланиту. Отцы собора вознегодовали на святителя и за его дерзкое деяние постановили лишить его архиерейского сана».

То есть за деянием последовали суд и освобождение святителя от епископского сана. А потом даже заключение в тюрьму!

Было ли такое? В упомянутом нами одном из самых «авторитетных» в данном вопросе и наиболее древних источников — рассказе XVI века грека Дамаскина Студита (который основывался и на латинских источниках) — прямо сказано о пощечине (удар по щеке). Правдивость своих сведений автор пытается защитить в предисловии, где он называет себя пересказчиком (почти повторяя этот самоэпитет от Симеона Метафраста): «Я нашел разумным писать о церкви не так, как это могло быть, но так, как многие об этом рассказывали, излагая свое мнение».

Но писали потом об этом многие. Разделившись на два лагеря: «за» пощечину и «против» нее.

Примечателен, с одной стороны, взгляд на это митрополита Илариона (Алфеева), который мы даем в переводе (из публикации-проповеди «Пощечина Арию» в Италии в 2015 году), так как оригинал текста опубликован именно по-итальянски: «Образ Николая, как защитника веры, в сочетании с его темпераментом, продемонстрированным в Praxis de Stratelatis (Деянии о стратилатах), то есть энергичным и бесстрашным против несправедливости, сделал пощечину в защиту православной веры очень понятной».

Те, кто считает невозможным сам факт удара по щеке, иногда приводят в защиту святителя Николая цитату из архиепископа Херсонского Иннокентия, который так характеризовал епископа: «Если бы свт. Николай был уверен в возможности — ценой собственного спасения — избавить от вечной погибели всех ариан, то, без сомнения, подобно Моисею и Павлу, он согласился бы сам быть изглаженным из книги живота вечного, только бы вписаны в нее были имена сих заблудших людей».

То есть, вероятнее всего, святитель Николай по характеру своему не мог такого совершить.

Но все же это лишь субъективное и немного эмоциональное мнение. Более интересные и обоснованные доводы приводил в своем труде «Святитель Николай — ревнитель и защитник православия» замечательный богослов, историк Церкви, протоиерей Ливерий Воронов; труд этот опубликован в Журнале Московской Патриархии в 1961 году: «Утверждение о заушении Ария вносит в сказание вопиющее внутреннее противоречие. В самом деле, если бы свт. Николай действительно позволил себе нанести Арию удар по щеке, то не могло бы быть и речи о его реабилитации, ибо 27 Апостольское правило, которое, несомненно, действовало еще ранее Никейского Собора, гласит: «Повелеваем, епископа, или пресвитера, или диакона, биющаго верных согрешающих или неверных обидевших, и чрез сие устрашати хотящаго, извергати от священнаго чина. Ибо Господь отнюдь нас сему не учил; напротив того, Сам быв ударяем, не наносил ударов…» Следует обратить внимание на категоричность выраженного здесь требования о наказании. Если, например, 55 Апостольское правило, определяющее извержение из сана в качестве наказания за словесное досаждение епископу, выражается с известной осторожностью: «да будет извержен», как бы допуская возможность снисхождения и предоставляя вынесение приговора на усмотрение церковного суда, то 27 правило требует извержения из сана безоговорочно: «повелеваем извергати», указывая в качестве причины такой строгости ясно выраженную (через личный пример Иисуса Христа) божественную волю о безусловной незлобивости пастырей и недопустимости с их стороны каких-либо насильственных действий».

Это суждение вновь заставляет нас задуматься над двумя вариантами разворачивавшихся событий на Никейском соборе 325 года. Первый — не было никакой пощечины. Тогда и нечего «ломать копья», спорить о правомочности такого поступка. Второй — святитель Николай все-таки нанес удар по щеке Арию. В этом случае все последующие события требуют разбирательств. И в связи с лишением сана (которого, возможно, и не произошло), и в связи с попаданием епископа Мир Ликийских в тюрьму.

Если пощечина имела место быть, то возникает еще два варианта развития событий. Первый — святителя Николая лишили епископского сана. Второй — его отправили в тюрьму. И то и другое требует обоснований и комментариев. Сделаем это.

Почему его должны были бы лишить сана? Мы уже частично ответили на этот вопрос — по существовавшим Апостольским правилам. Лишили ли его сана? Как правило, считается, что не стали этого делать. Слишком уважаемым человеком он был к тому времени. Дмитрий Ростовский вслед за уже приведенной нами фразой: «Отцы собора вознегодовали на святителя и за его дерзкое деяние постановили лишить его архиерейского сана» — пишет так: «Сам Господь наш Иисус Христос и Преблагословенная Его Матерь, взирая свыше на подвиг святителя Николая, одобрили его смелый поступок и похвалили его божественную ревность. Ибо некоторым из святых отцов собора было такое же видение, коего удостоился и сам святитель еще прежде своего поставления на архиерейство. Они видели, что с одной стороны святителя стоит сам Христос Господь с Евангелием, а с другой — Пречистая Дева Богородица с омофором, и подают святителю знаки его сана, которых он был лишен. Уразумев из сего, что дерзновение святителя было угодно Богу, отцы собора перестали упрекать святителя и воздали ему честь, как великому угоднику Божию».

Тогда почему святитель мог или даже попал в темницу? Или его первоначально все-таки лишили сана, а затем заключили в застенок?

Много путаницы. Но сам факт вторичного попадания туда, где святитель провел многие годы во времена гонений при императоре Диоклетиане, да еще и при христианском государе Константине Великом, — весьма странен.

Однако по воспоминаниям известного паломника А. Н. Муравьева, совершившего путешествие в середине XIX века и выпустившего книгу «Письма с Востока», в тогдашней Никее еще сохранялось среди турок предание о святом Николае — узнике тюрьмы. В одной из башен города, около «Цареградских ворот», ему указали на место, названное именем Николая. «Священное предание сохранилось о сих вратах, — пишет Муравьев, — сами турки его повторяют. Сторож, присланный мне для почести от градоначальника, показал нам в одной из громадных бойниц, с правой стороны торжественных ворот, так называемую темницу святого Николая Чудотворца; здесь, по местному преданию, он был заключен за то, что поразил на соборе Ария, защищая догматы веры, и содержался в узах, доколе не был оправдан свыше по небесному суду, который ознаменовался явлением Евангелия и омофора, как это пишется на его иконах… В нишах еще можно различить следы некогда бывших изображений. Так, в одной видны слабые очертания св. Николая с малыми изображениями Спасителя и Богоматери по сторонам головы Угодника, как это пишется у нас, и как редко встречается в греческой иконописи… К востоку указывают место заключения св. Николая. Нижние части засыпаны землей. В верхних нет ничего, что напоминало бы темницу. Предание однако же живо. Подтверждением ему служит и упомянутое выше изображение Святителя, находящееся со стороны этой башни».

Его отпустили, как пишет Муравьев, только благодаря «высшему небесному суду». Здесь мы опять видим слово «поразил Ария». Но не ясно — ударил или же нет…

Напомним, что в присутствии римского императора нельзя было совершать действий, подобных тому, о котором мы здесь говорим. Нанесение удара по щеке кому бы то ни было считалось оскорблением самого императора и каралось довольно жестко, вплоть до лишения жизни. По этой причине епископ мог быть подвержен не только церковному, но и светскому суду. И попасть в застенок также мог по приказу императора, а не по решению церковного Собора или собрания первоиерархов.

Во всяком случае, в истории сохраняется это предание о «заушении» Ария. В первую очередь — рассказ о суде и оправдании. Протоиерей Ливерий Воронов писал: «На протяжении веков Церковь проявляла как бы двоякое отношение к сказанию о суде над свт. Николаем. С одной стороны, она не только не выступала со словами осуждения этого весьма распространенного сказания, но даже дозволила своим достойнейшим представителям (Дамаскину в Греческой Церкви, св. Димитрию Ростовскому — в Русской) предлагать его вниманию верующих; с другой же стороны, она не реципировала его в качестве собственного предания, что со всей очевидностью явствует из отсутствия какого-либо намека на него в церковных песнопениях, посвященных памяти свт. Николая. Такая знаменательная двойственность объясняется, по-видимому, тем, что Церковь хотя и не сомневается в действительности факта соборного суда над свт. Николаем и последующей его чудесной реабилитации, но в то же время ни одну из версий сказания об этих событиях не признает за вполне достоверную и сообразную с характером личности великого угодника Божия. Подлинный же рассказ очевидца, записавшего некогда эти события (если таковой вообще существовал), или протокольная запись до нас не дошли и, возможно, были утрачены еще в давние времена».

В Церкви все же сохранилась традиция, связанная с судом над святителем Николаем и его оправданием, которая существует в иконописи (включая фрески). Мы встречаем изображения самого святителя и еще двух фигур: Спасителя, вручающего ему Евангелие, и Богоматери, простирающей омофор. Дмитрий Ростовский как раз и описывает это событие в своем варианте Жития святого Николая.

Да, но такое же событие произошло и изображалось с фигурами Спасителя и Богоматери, когда случилось видение у еще молодого пресвитера, будущего архипастыря, перед избранием его епископом Мир Ликийских. Хотя в некнижном русском варианте Жития святителя, приводимом историком В. О. Ключевским, именно уже в связи с Собором в Никее говорится: «того ради пишут на иконах образ св. Николы и Спасов образ во облаце и Пречистой Его Матери над ним во облаце». Так оба события стали восприниматься как особенно важные. И разве после этого исключишь из реальности и сам суд над Чудотворцем, и последующее заточение его в темницу?

«По окончании Собора, препревше окаянного Ария и от Церкви отлучив и прокляв, затем начали всем Собором снимать святительский сан со Св. Николы», — читаем в Житии у Ключевского. Участники ожидали завершения соборной работы. У Дамаскина читаем про обращение епископов к императору по поводу святителя Николая: «Мы просим тебя, пусть он будет теперь же лишен достоинства и заключен, а вынести окончательный приговор мы хотим после окончания Собора».

Однако решение не было принято. Некоторым отцам Собора, по свидетельствам, как раз и явились Спаситель и Богоматерь, вручающие узнику Евангелие и омофор. Заключенный в темницу был немедленно освобожден и не лишен ни достоинств, ни сана.

Во всяком случае, большой интерес представляют слова, сказанные в одной из проповедей, в день перенесения мощей святителя и Чудотворца Николая из Мир Ликийских в итальянский город Бари митрополитом Иларионом (Алфеевым): «Когда речь идет о защите истины, Господь ожидает от нас твердости».

И далее архипастырь так развил эту мысль: «За Божественной литургией в день памяти святителя и чудотворца Николая, архиепископа Мир Ликийских, мы слышим евангельские блаженства сразу в двух версиях. Мы обращаем внимание, что Церковь обращается к святителю словами «правило веры и образ кротости»… Как известно из его жития, он не остановился перед тем, чтобы ударить в щеку еретика, когда услышал богохульную ересь. За это, как говорит предание, он был даже на некоторое время отстранен от епископского служения.

Как же сочетается кротость, что мы прославляем в святителе Николае, и этот поступок, о котором известно из церковного предания? Когда речь идет о защите веры, истины, Господь ожидает от нас твердости, несокрушимости и способности противостоять ереси и лжеучению. Он ожидает от нас способности противостоять злу. Это случай, когда мы должны не подставлять левую щеку, но по примеру святителя Николая сами ударить еретика в щеку — правую, левую или обе, — чтобы воспрепятствовать тому лжеучению, которое он распространяет. Господь призывает нас не к агрессии, а к кротости. Но когда дело идет о защите истины, о защите правды Божией, мы должны быть непримиримыми. Мы должны называть вещи своими именами: правду — правдой, ложь — ложью, грех — грехом, добродетель — добродетелью. Здесь не может быть никаких компромиссов.

А вот если кто-то лично против нас что-то замышляет, что-либо недоброе делает или говорит нечто несоответствующее действительности, то мы должны проявлять очень большое терпение и смирение. Мы должны учиться подставлять в таких случаях левую щеку, если ударяют нам по правой. Мы должны учиться всему списку добродетелей, который записан для нас в Нагорной проповеди евангелистом Матфеем, а евангелистом Лукой записан в равнинной речи».

Итак, мы немного повторимся, подводя итоги наших рассуждений. Что же так привлекает внимание в этом событии — пощечине Арию? Давайте разберемся и ответим на поставленные вопросы. Естественно, если мы принимаем сам факт того, что святитель Николай участвовал в работе Первого Вселенского собора и что пощечина все-таки была.

1. Зачем Николай Чудотворец это сделал?

Ответ: не сдержался, понял, что по-другому уже нельзя, для пущей убедительности, чтобы привлечь особенное внимание к теме и показать всем опасность еретического вероучения.

2. Каковы могли быть последствия?

Ответ: самые строгие, ведь такой поступок в присутствии императора считался его оскорблением, что влекло за собой смертную казнь.

3. Знал ли о таких последствиях святитель Николай?

Ответ: наверняка знал, но действие для него, видимо, было важнее опасности наказания.

4. Почему же император не дал приказ казнить святителя?

Ответ: возможно, он знал о его авторитете, потому было принято решение только лишь арестовать святителя Николая, снять с него епископский омофор и поместить его в тюрьму, чтобы принять затем окончательное решение; возможно, сама пощечина была дана Арию не в присутствии императора, поэтому смертную казнь заменили тюремным заключением.

5. Долго ли святитель находился в застенках?

Ответ: разные источники говорят об этом по-разному, но по текстам мы можем определить, что, возможно, его отпустили сразу, еще во время работы Собора, и император Константин в дальнейшем очень по-доброму и с почтением относился к Николаю из Мир Ликийских и даже произнес проповедь своим военачальникам (стратилатам) о том, как они должны его почитать.

6. Правильно ли поступил святитель, дав пощечину Арию?

Ответ: не нам судить архипастыря, ведь тогда была очень опасная и непредсказуемая ситуация; возможно, только такой поступок мог решить исход дела.

7. Характеризует ли эта ситуация его с отрицательной стороны, как епископа?

Ответ: не нам судить архипастыря; однако история показала, что большинство потомков не осуждали его действия на Соборе по отношению к Арию, напротив, пощечина считалась чем-то вроде необходимого геройства; но для нас оно характеризует святителя Николая как энергичного, немного эмоционального, решительного человека, не лишенного человеческих чувств и праведного гнева, который он мог направлять в сторону увещевания врагов.

8. Почему же его все-таки не включили в списки (или исключили из списков) участников Первого собора?

Ответ: в некоторых списках он все-таки значится; по нашему мнению, его могли вывести из некоторых списков участников (или не упомянуть) как раз за то, что он дал пощечину Арию и затем попал в тюрьму; он как бы всех опорочил, а потому был спрятан — «с глаз долой». Не участник Собора — вроде бы не может отвечать за то, что там происходило; составители списков «без Николая» могли ему и мстить, конечно, но могли и откровенно прикрывать, ведь император Константин благоволил Арию, а потому наказание епископу Николаю могло быть назначено более серьезное.

Древняя служба святителю Николаю имеет такой текст: «От Пастыря Доброго жезл верою приняв и одежду священную, от добродетели труды пожав, питаешь стадо на пастбищах и воде упокоения и, согласно имени прекрасному, свирелью Духа волков отгоняешь еретических».

В каноне святого Иосифа Песнописца (IX век) есть такие слова: «Губящаго древле Господни люди безумнаго Ария удавил еси жилами словес твоих…» Они связаны с сюжетом, в котором Арий выведен как опасный волк, бросающийся на пастуха, защищающего стадо. Однако пастырь не сдается, а наматывает вокруг шеи злодея тетиву-жилу от лука, пытаясь его удушить (хотя речь идет об «удавлении жилами словес»)!

Так и в других канонах Октоиха мы слышим по поводу «арианской истории с пощечиной»: «Изощрен меч духовный явился еси, мудре, лукавыя плевелы еретичествующих посекая и добродетелей стези спасительныя верным углаждая, отче Николае».

«Углажение стезей» — разве это не главная цель настоящего пастыря, умеющего направить свою паству в сторону Дома?!

Завершение земного пути

В этой печальной главе мы напомним о том, что земное время бренно, оно течет безостановочно и имеет свой конец, настигающий даже святых, которые завершают свои праведные земные дела, оставаясь с нами после кончины.

У нас не осталось точных описаний — как провел свои последние годы и дни святитель Николай. Но мы вполне можем рассуждать о том, как он прошел свой земной путь до края жизни и смерти.

Кончина святителя Николая, как событие, могла бы остаться не особо замеченной для потомков. Ушел из жизни, конечно, весьма уважаемый церковный пастырь. Но таковых было немало в европейском христианском мире. Однако если посмотреть на всеобщую историю этого времени свысока, словно «приподнявшись» над простыми бытовыми фактами, то в событии этом можно заметить гораздо более серьезные обстоятельства и происшествия, которые могли бы привлечь достойное внимание почитателей святого.

Сведений о том, что в 330-е годы он был близок к кончине — нет. Был ли он частично недужен или ощущал некоторые возрастные проблемы? Это можно только лишь предполагать. Предчувствовал ли он близкий исход? Мы ничего не знаем об этом.

Однако первый агиограф, который озаботился этим вопросом в конце IX столетия, Диакон Иоанн заложил традицию говорить, что святитель ушел из жизни «в старости». Симеон Метафраст написал чуть позднее, что епископ Мирликийский «впал в недуг», то есть — заболел. Исследователь о. Джерардо Чоффари считает, что Метафраст использовал другое Житие другого святителя — «Жизнь Николая Сионского» (Vita Nicolai Sionitae) и находился под его влиянием. То есть никакой болезни не было или мы не знаем о ней. Но исследователи мощей святителя в XX веке намекают на некоторые недуги.

Так когда же закончился земной путь святителя Николая?

Здесь следует упомянуть о том, как он явился во сне самому императору Константину Великому и его «правой руке» — префекту претория Аблабию. Этот факт упомянут в «Деянии о стратилатах», и он заставляет задуматься. Ведь святитель не вступился за военачальников вживую, «телесно» (так, как он предотвратил до этого казнь в Ликии), он не прибыл для их спасения в Константинополь. Можно сказать, что не мог, ибо был далеко. Но стратилаты находились в тюрьме не один день, можно было бы епископу успеть приехать в столицу из Мир. Однако произошло нечто другое. То, о чем автор документа не говорит прямо. Но мы имеем право предположить. Возможно, святителя Николая уже не было в живых, и являлся он известным людям во сне по причине… своего отсутствия на грешной Земле. А готовящееся первое его Житие, частью которого и стало «Деяние о стратилатах», как раз косвенно сей духовный факт и зафиксировало.

Митрополит Макарий в XVI столетии в Проложном Житии святителя подводит итоги его деяний так, что чудо со стратилатами является одним из его последних (если не последним) духовных свершений, за которыми следует кончина. «Являет же ся убо во сне царю и епарху, претя занеже ко царю оболганыя мужа, царя же уча: неповинии суть и по зависти в темници затворени. Того ради онех свободив от належащая беды, и ина многа чюдеса совершив, и сущнно и православно упас люди, и во глубоку старость достиг ко Господу отиде».

А вот как описывает кончину святителя Николая автор XVIII столетия Дмитрий Ростовский. «Год кончины святителя Николая, — пишет он, — в точности неизвестен: по одним, Угодник Божий умер в 341 году, а по другим, год его кончины полагается между 346–352 годами… Великий угодник Божий прожил много лет в городе Мирах, сияя Божественною добротою, по слову Писания: «Как утренняя звезда среди облаков, как луна полная во днях, как солнце, сияющее над храмом Всевышнего, и как радуга, сияющая в величественных облаках, как цвет роз в весенние дни, как лилии при источниках вод, как ветвь Ливана в летние дни» (Сир. 50: 6–8).

Достигнув глубокой старости, — продолжает Дмитрий Ростовский, — святитель отдал долг человеческой природе и, после непродолжительной телесной болезни, добре скончал временное житие. С радостью и псалмопением он перешел в вечную блаженную жизнь, в сопровождении святых Ангелов и встреченный ликами святых. На его погребение собрались епископы Ликийской страны со всем клиром и иноками и бесчисленное множество народа из всех городов. Честное тело святителя с честью было положено в соборной церкви Мирской митрополии в шестой день декабря месяца. От святых мощей угодника Божия совершалось множество чудес. Ибо его мощи источали благовонное и целебное миро, которым помазывались больные и получали исцеление. По этой причине к его гробу притекали люди со всех концов земли, ища исцеления своим болезням и получая его. Ибо тем святым миром исцелялись не только телесные недуги, но и душевные, и были прогоняемы духи лукавые. Ибо святитель не только при своей жизни, но и по своем преставлении вооружался на бесов и побеждал их, как побеждает и ныне».

Где же скончался святитель Николай? Скорее всего, в своей епархиальной столице, в граде Миры, что раскинулся недалеко от моря, в Ликии, у порта Андриака. Не раз в его Житиях указывается, что дожил он до глубокой старости. Мы уже говорили на эту тему. Возраст его мог достигать восьмидесяти лет. Для тех времен — возраст весьма редкий.

На похоронах был весь окрестный христианский мир. Паства любила своего предстоятеля. Отпели, как полагается. Поместили гроб с мощами святителя в храм, который к тому времени, возможно, был возведен, пусть даже и частично. Без сомнения, после освобождения из тюрьмы в 313 году епископ Мир Ликийских, учитывая благие времена для последователей Христа, принялся за устроение христианского кафедрального храма в городе. За десятилетия его жизни и деятельности в епархии такая церковь там, конечно же, была уже возведена.

Здесь, при храме, его и положили.

Архимандрит Михаил в своем варианте Жития святителя Николая (VIII–IX века) упоминает, что «умащенное благовониями добродетелей тело в построенной им самим церкви сразу стало источать сладостно пахнущее миро, ограждение от всякой враждебной и вредоносной силы».

Как видим, в первые же часы прихожане храма ощутили присутствие благовонного запаха чудесного миро. Другие чудеса исцеления и прочие необыкновенные события у мощей праведника также происходили, причем постоянно.

Народ быстро признал епископа святым Угодником и Чудотворцем. Говорили, что даже еще при жизни…

Дата кончины святителя Николая, к сожалению, пока неизвестна. Источники впервые заговорили об этом только в конце X столетия. Можно лишь на основании отдельных дошедших до нас документов и анализа исторических событий, запечатленных историками того времени и хронографами, попробовать определить год, когда епископ Мир Ликийских завершил свой земной жизненный путь.

Такие попытки уже не раз предпринимались. И мы постараемся учесть наиболее интересные и важные из них.

Почему мы решили определить год кончины, а не дату полностью? Потому что по традиции считается, что святитель Николай скончался 6 декабря по старому стилю (19 декабря по новому). В этот день христиане всего мира отмечают память о великом Чудотворце. Это повелось с VI столетия. А немецкий исследователь Густав Анрих, на основании древних источников, не подверг данный день сомнению.

Можно ли доказать эту дату научным путем? И да, и нет. Любые аргументы могут быть признаны как основательными, так и слабыми. Но мы возьмем ее за основу, примем априори ее правильность. Другой даты мы не имеем. Она в некоторых случаях поможет нам определить год этого печального события.

Итак, когда же скончался святитель Николай? Попробуем и мы ответить, причем максимально кратко. Приглашаем читателя к участию в историческом расследовании.

Многие столетия в Европе была принята дата — 343 год. Почти никто тогда не занимался опровержением ее или специальными разысканиями. Исследователь-доминиканец о. Джерардо Чоффари считает, что эта дата была указана знаменитым писателем и автографом Иаковом Ворагинским (1229–1298), монахом-доминиканцем (ставшим позднее генералом ордена и архиепископом Генуэзским), автором уникального агиографического сборника «Золотая легенда» (Legenda аигеа).

Эта книга была очень популярна почти 300 лет после написания. Она успешно переписывалась и перепечатывалась на латыни, а также переводилась на основные европейские языки. Считается, что она занимала первое место по популярности после Библии и выдержала во время появления и развития книгопечатания до сотни изданий.

Если мы откроем первый том книги, то в первой же части, почти в самом начале, перед двумя сотнями других житий, заметим, что третья глава носит название «О святом Николае». Именно здесь и указывалась дата кончины святителя — 343 год. Будучи растиражированной, цифра вошла в массовое сознание европейцев как единственно правильная.

Однако тот же самый год привел в своей «Хронике» Сигиберт Гемблаценский еще на рубеже XI–XII столетий. То есть намного раньше Иакова Ворагинского. Причем привел своеобразным способом, предлагая нам ее вычислить.

Цитату Сигиберта о дате кончины святителя привел в XIX столетии архимандрит Антонин (Капустин), ссылаясь на публикацию митрополита Николая Карминия Фалькония начала XVIII века — Acta Primigenia. Сигиберт описывал перенесение мощей святителя Николая Мирликийского в Бари. Заканчивал он словами: «и перенесли их со славою в Бар, в 1087 г.». А затем прибавлял важное замечание: «совершено это перенесение в 745-й год от погребения святого Николая».

Простая арифметика: 1087 минус 745, получается — 342. Но Сигиберт написал расплывчато — «в 745 год». Здесь, если учитывать день кончины как 6 декабря, можно предположить и год 343-й. Во всяком случае — это весьма существенное совпадение, имевшее, возможно, один источник.

Еще одну загадку задал Иоанн Архидиакон — современник события перенесения мощей из Мир Ликийских в Бари и автор, это описавший. Во второй главе своего повествования он вдруг отметил, что барийцы отправились в Антиохию и в Миры «спустя двести олимпиад с кончины св. Николая, происшедшей вскоре после Никейского собора»… Возможно, это было лишь риторическое заявление. Но все же… Олимпиады перестали проводить около 393 года. Но как мера времени «олимпиада» осталась в обиходе. Двести олимпиад — это, если без перерывов (одна олимпиада — раз в 4 года), — 800 лет. Считаем: 1087 минус 800, получается 287 лет. Возможно, куда-то у Иоанна потерялись еще 50 лет, и если их добавить, то получится 337 год. И как год кончины святителя Николая он подходит больше: как раз после Никейского собора. Но тогда к 1087 году прошло уже не 200, а 212 олимпиад.

Для уточнения датировок мы начнем с разбора событий, отображенных в более древнем и точном источнике — в «Деянии о стратилатах». Как оказалось — и мы уже об этом говорили — это не просто самый ранний документ в нашей теме, но и самый приближенный к исторической правде. Пройдем по порядку. В первую очередь выясним — когда происходили события, связанные с прибытием военачальников Непотиана, Урса и Герпилиона в Миры и возвратом их в Константинополь.

Для нас важным обстоятельством будет являться факт, что при вторичном возвращении в Миры Ликийские стра-тилаты не застали святителя Николая в живых (возвращение можно назвать «очередным», так как есть предположения, что в общей сложности стратилаты были в Мирах четыре раза!). Как пишет исследователь А. Ю. Виноградов, переводя с греческого языка текст, опубликованный Густавом Анрихом, в третьей редакции «Деяния о стратилатах» (BHG. 1350а), в главе 20 отмечено: «А на следующий год стратилаты, прибыв по обычаю в Ликию, стали искать святого Божьего Николая. И узнав, что он почил и пребывает с Господом, разыскали место, где лежало его честное тело. Прибыв туда, они достаточно со слезами умилостивили его — они рассказывали, что сподобились и его видения. А также они почтили его, сделав портик до города, отстоящий на одну милю, а слева и справа построив жилища для церковных нищих».

Попробуем «пройтись» по годам — когда это могло произойти.

Это было не ранее 330/331 года. С этого времени существовал сам город Константинополь, который в документе упоминается как столица, а из нее и отплыл флот с римским войском. Святитель Николай встречался со стратилатами лично. Значит, в 331 году он был еще жив.

В 333 году произошел известный голод (аргументы по дате голода см. в посвященной этой теме главке). Святитель помогал жителям Мир Ликийских, снабжал их зерном, вплоть до посевной кампании начала 334 года. Выходит — он тогда тоже был еще в здравии. Если факт появления войска в Мирах и голод среди местного населения совпадают, то тогда вдвойне понятно — почему ликийцы так воспротивились разграблению их скудных запасов солдатами римской армии. Понятен, возможно, и мятеж во Фригии (не обязательно тайфалов). Голод есть голод…

334—335 годы — на первый взгляд никак для нас не отмечены. Но нет, и тут есть за что зацепиться. В это время Аблабий стал наставником Констанция, сына императора Константина. Отправленный на Восток, он зачастую отсутствовал при дворе. А это значит, что вряд ли события со стратилатами происходили в данный период. Или до него, или после. Однако это означает, что в это время все же могла состояться печальная кончина архипастыря в Ликии. Заметим, что в 335 году произошло серьезное восстание на Кипре, и оно очень напоминает события в «Деянии о стратилатах». Тем более что для подавления бунта порт Андриака был крайне удобным римскому военному флоту (а именно флот как раз и был нужен, чтобы войску попасть на Кипр). Гипотетически можно предположить, что автор «Деяния» поменял кое-что в названиях и датах, использовал информацию о кипрском восстании, но назвал его фригийским, ибо точно не знал или не помнил о произошедшем. И еще один примечательный факт. В 334 году император Константин возвратил Ария из изгнания. Возможно, среди прочего, он решил это сделать и потому, что в это время уже не стало святителя Николая, давшего пощечину еретику на Никейском соборе. Предположение шаткое… Но все же…

Год 336-й отмечен нужными для нас историческими данными. Тогда стратилат Непотиан получил титул консула Римской империи. Но в «Деянии о стратилатах» он не значится как консул. Следовательно, можно делать вывод, что встреча стратилатов с епископом Николаем из этого рассказа происходила до 336 года. Хотя вторая (очередная) поездка военачальников в Миры в этот год вполне могла произойти. А тогда, значит, Николай Чудотворец уже мог почить с миром… Получается, и этот год мы не можем исключить из наших предположений о кончине.

337 год… Он также для нас вроде бы исчезает из вычислений. Тогда в мае скончался император Константин I Великий, а чуть позднее был убит префект претория Аблабий. Однако это не служило препятствием для того, чтобы святитель Николай явился во сне императору и префекту Аблабию еще при их жизни. Такое явление вполне могло произойти в первой половине этого года, когда император и префект еще здравствовали. И даже не имеет значения — жив ли был тогда святитель Николай, или уже нет. Он явился к ним во сне, а не наяву! Да и военачальники могли посетить с дарами епископа Мирликийского уже после кончины императора. То есть император попросил их это сделать, и они это сделали именно тогда, когда смогли. Вспомним важную фразу из «Деяния о стратилатах»: «А на следующий год стратилаты, прибыв по обычаю в Ликию, стали искать святого Божьего Николая. И узнав, что он почил и пребывает с Господом, разыскали место, где лежало его честное тело». Спросим сами себя: «а на следующий год» после чего? Если после передачи им даров самим императором, то теоретически военачальники могли приехать в Миры вторично и через год после кончины Константина Великого, то есть в начале — середине 338 года.

Такие получаются размышления. Но для их подтверждения надо преодолеть некоторые сомнения.

Первое из них. Можно держаться версии, что стратилат Непотиан никак не мог быть уже консулом, когда приехал с соратниками в Миры навестить святителя. В ответ скажем: это «слабая» версия и не аргумент. На самом деле, нигде не отмечено, что он в момент посещения епископа не мог обладать консульским титулом!

Второе сомнение. Есть вероятность, что Вирий Непотиан был убит в 337 году, как и Аблабий.

Но оба сомнения не мешают нам сделать следующие выводы. Положа руку на сердце, мы скажем, что и в первой половине 337 года генералы могли совершить такой поступок — прибыть в Миры с приношениями, включая редкие дары от императора. При этом самого святителя Николая уже до этого отпели и похоронили.

И если даже в 337–338 годах некоторые главные действующие лица «Деяния о стратилатах» ушли из жизни, то возможно, что святитель все-таки уже действительно скончался до мая 337 года.

Итак, у нас выходит некий диапазон дат, когда мог закончиться мирской путь святителя. И он таков: начало 333-го — май 337 года.

Остается вспомнить день кончины святителя — 6 декабря (по старому стилю). Одним из первых эту дату привел Архимандрит Михаил — в одной из ранних редакций Жития Николая Чудотворца. Учитывать его справедливо предлагает историк А. В. Бугаевский. В этом случае у нас 337 год исключается из объективного перечня предполагаемых дат. Самым поздним из них становится 6 декабря 336 года.

В итоге у нас появились три варианта датирования кончины епископа Николая Мирликийского.

Это 6 декабря 334, 335 или 336 года.

Попробуем сузить или расширить временные — рамки? Давайте рассуждать масштабнее.

В некоторых редакциях «Деяния о стратилатах» (например, первой, самой лаконичной, опубликованной на греческом языке Густавом Анрихом в 1913 году) рассказывается, что Непотиан, Урс и Герпилион, отправившись вновь в Миры, застали святителя Николая живым. Вот что мы находим в рукописи (перевод с греческого А. Виноградова), где автор повествует и о ценных подарках от императора Константина для удивившего его епископа: «И дал он им подарки: золотое Евангелие, два золотых подсвечника и еще один золотой сосуд, украшенный драгоценными камнями, чтобы они отнесли их этому святому мужу вместе с его письмом… И вот, взяв их, эти мужи прибыли в Ли-кию и, поклонившись ему святителю Николаю, рассказали о случившемся с ними, передали ему императорское письмо и драгоценности, остригли волосы и одарили нищих из своих средств. Порадовался же за них и святой Николай, благословил их и отпустил их с письмами и благословениями. Так вот помолившись и попрощавшись с ним, эти три мужа возвратились с ликованием обратно».

Если это так, то меняет ли данная информация что-либо для нас?

Меняет.

Святитель Николай мог оставаться живым в том же временном диапазоне, который мы указали. Хотя в редакциях «Деяния о стратилатах» есть текст, где трудно определить — был ли жив святитель, когда к нему вернулись благодарные военачальники, или уже скончался: «Они добрались до Мир, мегаполиса Ликии, где они почтили Святого Николая. Они подстригли волосы на голове и сменили одежду. Вместе со слезами они щедро распространяли свои подарки среди бедноты, включая даже одежду, золото и серебро».

«Почтили Святого Николая» — это не значит, что встретились с ним живьем…

Когда в таком случае мог скончаться епископ Мирликийский?

Кое-что может разъяснить нам еще один важный исторический факт: император Константин принял крещение лишь перед самой своей кончиной. Таинство произошло в середине мая 337 года. Почти одновременно он запретил казнь на кресте. А 22 мая Константин Великий уже скончался в Анкироне, пригороде Никомедии. Об этом рассказывали подробно Сократ Схоластик в «Церковной истории» и Евсевий Кесарийский в своем труде «Жизнь Константина».

А что если связать факт крещения императора (чего ждали тысячи христиан — настолько это было важно) и желание автора «Деяния о стратилатах» обосновать полную приверженность Константина учению Христа с привлечением для этого образа святителя Николая? Ведь император не только поверил явившемуся к нему во сне святому, но, расспросив о нем у своих подданных, проникся его святостью. Константин I в «Деянии» совершил очень важные поступки настоящего христианина. Он простил, по настоянию епископа Мирликийского, невинных людей, произнес пред спасенными стратилатами собственную уникальную проповедь о том, что они обязаны ценить и лелеять своего духовного защитника и наставника, и, наконец, выдал им драгоценные подарки, чтобы они их доставили Николаю Чудотворцу в знак почитания и уважения.

А почему он не мог этого сделать в 337 году? Какие обстоятельства этому мешали? Консульство Непотиана, которое он получил в 336 году? Но он мог во время событий, описываемых в «Деянии о стратилатах», быть уже и консулом. Вполне можно сопоставить и даже объединить по времени событие крещения самого императора и чудо с отменой казни стратилатов!

В этом случае святитель Николай оставался в здравии и мог еще прожить какое-то время. Например — до 338 года. Или даже вплоть до 340–350 годов, невзирая на то, что император скончался, а Аблабий и (возможно) Непотиан-сын были уже убиты.

То, что мы не находим в это время упоминаний о нем, также не аргумент против гипотезы о его возможной более продолжительной жизни. А много мы таких упоминаний находим в предыдущие годы? Ничтожно мало! И с большими временными провалами…

Для такого человека, каким был епископ Мир Ликийских, подобная большая протяженность жизни вполне очевидна. Мы считаем, что годом его рождения, скорее всего, является 270-й (см. первую главу книги), а значит, в 340–350 годах, перед кончиной, ему могло исполниться 70–80 лет. Как раз тот самый возраст, который приписывают ему в результате исследований мощей уже в XX столетии… Длинный жизненный путь отмечался в первых житийных повествованиях о святителе. Например, у Симеона Метафраста. Митрополит же Макарий писал: «и во глубоку старость достиг ко Господу отиде».

Тогда и период создания «Деяния о стратилатах» двигается в эту временную сторону. Документ был написан современником святителя около 340–350 годов автором, который уже кое-что забыл, немного напутал, но в большинстве своем помнил реальные исторические события. Однако занимая позиции, близкие первоначально к группировке Непотиана и к императору Констанцию II, этот автор вырисовывает портрет своего противника Аблабия весьма негативным. Автор, вероятно, имел отношение к захвату-узурпации императорской власти Непотианом-внуком в 350 году или жил в это время. И мог даже погибнуть в тот же год, после чистки в верхах и восстановления власти. Возможно, он заявлял о том, что пишет или почти закончил текст полного Жития святителя Николая. Но просто не успел этого сделать. Так и появился на свет документ «Praxis de stratelatis», сам по себе существующий, но по сути — лишь фрагмент чего-то большего…

Итак, теперь мы имеем два варианта дат кончины святителя Николая, исходя из того — какие основания для этого избрать.

Первый: 6 декабря 334 года — 6 декабря 336 года.

Второй: до 340–350 годов.

Точнее сказать пока невозможно.

У кого-то есть другие варианты? Положительный и аргументированный ответ не возбраняется!

У исследователей жизни святителя Николая есть немало различных точек зрения, связанных с датой ухода его из жизни. Они интересны, хотя порой требуют комментариев.

Историк А. В. Бугаевский, принимая во внимание день 6 декабря как день кончины епископа Мир Ликийских, производит такой расчет: «Непотиан вступил на должность консула 1 января 336 г. Выше мы уже упоминали, что если бы Непотиан прибыл в Миры в 336 г. во время своего консульства, то визит столь высокого должностного лица был бы, конечно, особо отмечен в «Деянии о стратилатах». Указанное обстоятельство позволило нам выше сделать вывод о том, что само «Деяние о стратилатах», в заключительной главе которого сообщается о посещении стратилатами могилы святителя Николая, было написано до 336 г. Могли ли смерть святителя Николая и визит стратилатов последовать в 335 г.? Мирликийский архиепископ умер 6 декабря. Между 6 декабря 335 г. и 1 января 336 г., днем вступления Непотиана в должность консула, срок меньше месяца, а из «Деяния о стратилатах» известно, что святитель Николай был уже погребен, когда стратилаты прибыли в Ликию. Описанное же в «Деянии о стратилатах» возведение по желанию Непотиана, Урса и Герпилиона портика длиной в полторы мили и домиков для нищих около могилы святителя потребовало бы значительно большего времени, чем месяц. Поскольку ликийский автор писал «Деяние о стратилатах» уже после того, как строительство этих сооружений было завершено, срок в один месяц после смерти святого, отведенный на строительство и создание текста «Деяния о стратилатах», представляется нереальным. Поэтому можно с достаточной степенью уверенности предположить, что кончина святителя Николая последовала до 335 г.».

Интересные размышления с не менее интересным и важным итогом. Можно было бы с ними согласиться. Но необходимо и возразить по некоторым параметрам.

То, что титул консула должен был быть «особо отмечен» в «Деянии о стратилатах», есть лишь предположение историка А. В. Бугаевского. Хорошее предположение, но… На основании этого вполне ценного, но все-таки ничем не обоснованного тезиса и строится вся лестница вычисления дат, вплоть до 335 года. Убираем нижнюю ступеньку рассуждений — о неупоминании титула консула — и все построение рассыпается. То есть из одного не очень обоснованного предположения выросла целая схема построения дат, «притертых» друг к другу. Значит, она слишком субъективна, и принять ее мы не можем.

Замечания историка о длительном построении в Мирах портиков и иных сооружений, заказанных стратилатами, также не являются существенными для определения дат. Их могли строить и значительно позже, например в 340-е годы.

Тем более что другое предположение историка — о том, что автор писал «Деяние о стратилатах» до 336 года, также требует существенных доказательств. По нашему мнению, он мог вообще написать текст полвека спустя. И ему были важны не титулы или должности героев, а суть происходящего. И, как мы уже говорили, автор мог «подогнать» под свой замысел странный рассказ о походе во Фригию с неизвестно чьим восстанием (мы говорили об аналогичном подавлении восстания готов-тайфалов во Фригии в 399 году, причем подтвержденном документально!), о плавании туда-сюда римского войска по морю, о дважды повторяющейся истории со спасением от казни трех незаслуженно обвиненных людей и даже о первой встрече стратилатов со святителем Николаем.

С датой кончины, предлагаемой А. В. Бугаевским — 6 декабря 334 года, — мы готовы были бы согласиться. Но после более тщательного исследования вопроса приходится признать, что она не является «устойчивой», а скорее всего — лишь одной из нескольких предполагаемых. Как мы уже говорили. Не более…

Итальянский исследователь и один из главных руководителей Николаевского Центра при Базилике Святого Николая в Бари — о. Джерардо Чоффари — составил список предположений по датам кончины Чудотворца, которые он расположил по именам их авторов в исторической последовательности. Мы приведем его в сокращенном виде, без отсылки к датам написания сочинений. Слева — имя автора Жития или исследователя. Справа — предполагаемый им год ухода из жизни Николая Чудотворца.

Вот этот список:

Никифор Барийский — 312.

Архидиакон Иоанн — 325.

Анналы Конунга (исландские королевские летописи) — 333.

Житие Николая Сионского (древнерусское) — 334.

Лекьен — 341.

Сигиберт Гемблаценский — 342.

«Золотая легенда» Иакова Ворагинского — 343.

Анналы Вандома — 345.

Джакомо Филиппо Форести Бергамский — 351.

Годфрид Буссерский — 365.

Итог подвел сам о. Джерардо: «Такая разница во мнениях может побудить нас к потере веры в возможность определения даты смерти святого».

Время покажет.

Однако о. Джерардо делит все даты на две группы. «Первая группа, — классифицирует он, — предположительно с 325 по 334 год, вторая — с 341 по 365 год. Таким образом, проблема может быть сформулирована так: в какой из этих двух периодов времени (325–334 и 341–365) смерть святого Николая более вероятна?»

Сам о. Джерардо Чоффари считал датой кончины Николая Мирликийского 334 год (добавляя фразу о «самой большой вероятности»). Но в одной из более поздних книг — 2018 года — отметил событие 335 годом (возможно, это неточность перевода). Основанием для этих датировок ученый считает тот факт, что Афанасий Великий тогда упоминал многих епископов, боровшихся с лжеучением Ария. Начал он как раз в 335 году. Но святитель Николай им ни разу не упомянут. Вывод исследователя — значит, он уже скончался.

Даже исходя из того, что многие аргументы, связанные с датами из жизни епископа Николая Мирликийского, имеют предположительные основания, это не отменяет возможности спорить, даже приводя такие же, предположительные доводы.

А именно.

Неупоминание Афанасием Великим святителя Николая могло быть связано с приближающейся старческой немощью епископа Мирского, когда он уже перестал активно выступать против Ария. Сам же Арий скончался в 336 году. Предание связывает его и святителя Николая в первую очередь как людей, имевших неприязненные личные контакты. Вспомним пощечину, которую получил Арий на Первом Вселенском соборе. Вероятнее всего, Николай Мирликийский не был особым теоретиком или философом, он не создавал и глобальных трудов против лжеучителя. Их разногласия были связаны с практической жизнью Церкви. А время для личных контактов, вроде тех, что произошли на Никейском соборе, тем более после кончины Ария, — уже прошло.

И еще один, довольно неприметный аргумент. Как известно, Афанасий Великий защищал префекта претория Аблабия, считая его богобоязненным христианином. А святитель Николай уличал его в осуждении невинных стратилатов за деньги. Налицо конфликт интересов. Не по этой ли причине Афанасий мог «исключить» из своих упоминаний имя епископа, который все-таки еще жил в тот момент отдаленно от императорского двора (где, однако, самого Афанасия принимали с почетом) и не мог влиять на происходящее реальными действиями или поступками?

Вот такие у нас предположительные аргументы против предположительных утверждений… Святитель Николай мог жить даже до 350-х годов. Впрочем, работа исследователей не стоит на месте. Подождем появления новых дополнительных сведений.

В связи же с расчетами даты кончины святителя Николая, которые приводит о. Джерардо Чоффари, можно было бы сказать, что они вроде бы совпадают с нашими. Но это все-таки не совсем так.

Немного путано звучат рассказы о сложных взаимоотношениях между стратилатами и святителем Николаем. О них пишут отдельные авторы, ссылаясь на «некоторые редакции» старых Житий. По их мнению, как мы уже говорили, военачальники виделись с епископом четыре раза. А именно. До подавления восстания во Фригии, приплыв с войском в Миры. Сразу после военных действий, дабы «поблагодарить его за молитвы» (то есть стратилаты вернулись в Миры Ликийские из Фригии, а не отправились сразу в Константинополь). Затем произошла их встреча после того, как император послал воинов с дарами к святителю и «они месяц жили» у него. И, наконец, через год они увиделись еще раз, но уже по собственной инициативе (или же застали святителя уже почившим). Запутанность и явная необъяснимость таких встреч побуждают нас не принимать их во внимание как версии по датировкам. А главное — не включать их в изрядно путанные расчеты даты кончины Чудотворца. Эти странные четыре визита находятся словно вне времени. Расставить их по годам можно лишь силовым методом — просто поставить, да и всё. Без аргументов. Но и это не поможет, и не принесет новые коррективы в расчеты. Можно даже считать, что мы эту версию уже учли.

С кончиной и погребением Николая Чудотворца на Руси был связан цикл уникальных памятников. Среди них «Слово на преставление иже во святых отца нашего Николы, архиепископа Мирликийского чудотворца», с поэтичным началом повествования: «Еще скажю, вам, братия, о том о смерти святаго великаго чюдотворца Николы…» Некоторые списки «Слова на преставление» были созданы в XVI столетии.

С текста «Изжив на свете Николае лета богоугодно, честно…» начинается другой памятник-документ — «Слово о смерти святаго Николы». Его списки относятся к XV–XVI векам.

Наконец, ученым ныне известно писание «О погребении святаго отца Николы», призывающее читателя с первых же строк: «Соберитеся, отцы, просветите церковь, притецыте священницы!»

Мы видим в этих произведениях множество эмоционально окрашенных переживаний, связанных с кончиной великого духовного подвижника. Даже спустя столетия почитатели святителя Николая вспоминали его блаженную кончину как невосполнимую утрату.

Вспоминают и по сей день…