Нимфа по имени Ди

Глава 5

Ещё целых два дня лето не сдавало своих позиций, но затем вмешался Высший Дух и призвал времена года к порядку. Осень решительно вытеснила засидевшееся лето и принялась безраздельно властвовать над вверенными ей землями. За неделю все деревья переоделись в подобающие случаю жёлтые, солнечно-золотистые и багряные наряды, трава пожухла, а дороги покрылись практически не просыхающими лужами. К Самайну, дню мёртвых, приходящемуся на второе число старшего месяца, листва, будто спохватившись, начала стремительно облетать, обнажая поднятые к хмурому небу ветви.

Замок впал в тихое оцепенение, словно вместе с природой готовясь к зимней спячке. Дни текли спокойно и неторопливо, их ровного движения не нарушали ни дикие вопли по ночам, ни явления собственно «баньши» во плоти, ни какие-либо катаклизмы за авторством леди Кастер. Индия, кажется, привыкла к незатейливому окружению, стала общительнее и разговорчивей. Она исправно посещала все занятия, старательно концентрировалась и один раз создала огненный шарик, ничего при этом не спалив, не разрушив и не упав в обморок. Девушка радовалась сему достижению бурно и искренне, как малое дитя, и я даже позавидовала – мои светлячки «дохли» через минуту-другую после творения.

Лоуридж приезжал дважды: навещал кузину, разговаривал с Элоди, косился на Мику. Как я и предполагала, горничная не стала надоедать всем и каждому сообщениями о «мужике», предпочитая держать язык за зубами, однако повадилась следить за мной, едва выпадала такая возможность. Надеюсь, она быстро разочаровалась, ибо с Илианом я виделась редко. Пару раз мы встречались, болтали о всяких пустяках, сидя у него в комнате, но не более того. О себе вампир рассказывал неохотно, отделываясь короткими односложными ответами. Чаще он расспрашивал меня или живописал жизнь в крупных городах, особенно столицах, из чего я сделала вывод, что мужчина побывал как минимум в нескольких. Мне же обычно было не о чем поведать, ну разве что о родном лесе, сёстрах и нынешних занятиях. И я всё чаще задумывалась: а какая она, жизнь в большом городе? Перед глазами всплывали отдельные смутные куски Тары, куда меня тогда телепортировали, мелькали пейзажи, увиденные за окном автобуса, когда он долго-долго ехал, везя нас с Элоди, Колином и Жанной через полматерика в Кьел… Сразу хотелось выбраться из замка и отправиться путешествовать, посмотреть этот огромный мир, таящий в себе столько неизведанных граней… Но затем я вспоминала погибших сестёр, стройные еловые колонны, нашу величественную гору, славную своим глубочайшим на Аиде ущельем, и в сердцах отмахивалась от ветра странствий. Лучше бы никогда всего этого не видеть и жить как раньше – пять беззаботных ориад, порхающих по заросшему лесом подножию горы…

После дня мёртвых, озарённого светом двух зажженных мной в память о Рин и Эли свечей, я загрустила окончательно. В этот день все кого-то вспоминали: Жанна – мужа, профессионального мага, погибшего несколько лет назад в схватке с нежитью; Индия – давно умерших родителей; Майко – отца; Элоди ничего никому не сказала, но свечей зажгла много, а потом и вовсе уехала в Кьел.

Ночью мне не спалось, я без конца ворочалась с боку на бок, по сто раз меняя позу и не находя мало-мальски удобной. Как назло вспомнилось, что сегодня я не видела Илиана. И вчера. И позавчера. И вообще на этой неделе. Из-за Мики я осторожничала, а сам вампир на контакт в последнее время не шёл, ужасно этим меня раздражая. Ну как тут можно дождаться первого шага со стороны мужчины, если он не торопится таковой сделать? Поседеешь ведь раньше!

Часа в два ночи где-то рядом открылся телепорт. Я было вскочила, ужаленная произведёнными в пространстве изменениями, но затем сообразила, что это вернулась Элоди, сэкономив время и деньги на транспорт, и с облегчением откинулась на подушку. За окном порывы ветра с силой клонили к земле верхушки деревьев, громко шелестели остатками листвы. Я поплотнее закуталась в одеяло и уставилась на равнодушный потолок. Ви и Сэлли, должно быть, тоже вспоминали… там, в далёком-предалёком храме. Кто знает, что теперь стало с нашим лесом, опустевшим без своих подруг? Хотя, возможно, и ничего, в конце концов, отнюдь не во всех лесах и водоёмах живут нимфы, однако реки, озёра и моря не пересыхают, а многовековые исполины по-прежнему тянутся к благодатному солнцу…

«Между прочим, у меня завтра… точнее, уже сегодня большое событие».

Да-а, очень большое… И бывает же такое: вот одно число – день мёртвых, все ходят грустные, смурные, на худой конец часто вздыхают или вообще молчат. А вот следующее число – у тебя день рождения, всем положено радоваться и веселиться, в том числе и имениннице… хотя совсем не хочется.

– – –

Каждую холодную, стремительно удлиняющуюся ночь Индию будил собственный отчаянный крик. Она просыпалась от звенящего в промозглой тишине вопля, чувствовала, как его отзвуки ещё теплятся на её губах, и долго всматривалась в темноту, пытаясь понять, на какой стороне её душа – здесь ли, в этом бренном дрожащем теле, или уже там, готовая предстать перед Властителем неупокоенных? Время шло, лишь громкие удары сердца да трепет в руках и ногах были ей ответом. Тогда девушка убеждалась, что сторона всё-таки эта, но заснуть снова не могла. Стоило ей закрыть глаза, как появлялось его застывшее лицо, и она в ужасе их открывала, осматривалась, ожидая, что из мрака выступит высокий силуэт. Иногда ей казалось, что лучше бы по ночам вопила настоящая баньши, а не она…

Днём Индии ещё удавалось держаться, безмятежно улыбаться и беззаботно щебетать. Никто, даже Рэнд, не знал, каких усилий стоили гордая осанка и милые, приветливые улыбки, которыми девушка щедро одаривала обитателей замка. Ей ежеминутно хотелось забиться в норку и никогда оттуда не вылазить. Но Индия не могла: воспитание не позволяло показывать истинные эмоции при обслуживающем персонале, а от доверительной беседы с Элодией, Жанной или Ди удерживал страх – вдруг всё раскроется?! И тогда все узнают, что она сделала…

Девушка не смела обсуждать произошедшее даже с братом, язык не поворачивался спросить, куда он дел тело. Рэнд к данной теме тоже не стремился, и разговаривали они исключительно о её самочувствии и занятиях с Элодией. Кузен порадовался успехам сестры с огненным шаром, и Индии подумалось, а вдруг это начало её исцеления? Однако ночью девушку вновь разбудил крик.

Про день мёртвых Индии напомнила Жанна. По старой, укоренившейся за долгие годы привычке девушка вместе со всеми спустилась в оборудованную под храм Матери комнату и зажгла две свечи – память о нежно любимых родителях, чьи жизни оборвала нелепая автомобильная авария. И внезапно испугалась. Остекленевшие глаза Сэна смотрели из незримого небытия прямо на Индию, и она едва сдержалась, чтобы не убежать раньше срока. Сейчас, во мраке спальни, под свист ветра, девушка лежала и бездумно таращилась в пустоту, не зная, как жить дальше. Так не может продолжаться вечно, прежде всего она сама не сможет притворяться перед целым миром днём и задыхаться в повторяющихся кошмарах ночью. У Сэна есть семья, она наверняка его ищет… и её, поскольку многие знали, что наследник древнего рода Винтер встречается с леди Ангелочком, как прозвали Индию в высшем обществе – за кроткий нрав и стремление безвозмездно помогать ближним своим.

«Ангелочек… – горько размышляла девушка. – Никакой я не ангел, я… я… я хуже демонов, о которых рассказывает госпожа Элодия! Мне нет прощения и… и вообще, не надо было звонить Рэнду. Надо было сразу… и пусть бы следователи разбирались».

Может, всё-таки пойти с повинной? Ах, нет, Рэнд ведь теперь тоже замешан. А втягивать в это чёрное дело брата ещё больше (хотя куда уж?) Индии совсем не хотелось.

Что тогда делать? Так и бегать, пока правда не всплывёт наружу (а в том, что это рано или поздно случится, девушка не сомневалась)? Или… Индия обмерла… разом обрубить все концы и отвечать за грехи уже перед Властителем? Не будет ни вымученных улыбок, ни подтачивающего изнутри страха, ни ночных кошмаров, ни кучи проблем, ворохом сваленных на Рэнда, Элодию…

«Трусиха. Просто жалкая трусиха. Я ведь потому и позвонила брату, что испугалась за себя больше, чем за Сэна. В тот момент мне было всё равно, что станет с ним, главное – что будет со мной. А на той стороне легче не будет. Мама, папа… – девушка сморгнула обжигающую слезу. – Вдруг они ждут меня? Что я им скажу?! Что?!»

А если там ждет и Сэн?

Индия вздрогнула и поспешно, словно это могло помочь, перевернулась со спины на бок.

«Родители не одобрили бы подобного малодушия. Они обязательно сказали бы, что надо отвечать за свои поступки… Надо».

Надо. Но… как?

– – –

Утро началось с сюрпризов. Причём, несмотря на отсутствие у меня должного энтузиазма, не самых приятных.

Во-первых, перед занятием Элоди сообщила, что сегодня вечеринки не будет, поскольку вчера молодая женщина получила приглашение на какое-то светское мероприятие в Алексии и очень не хочет отказываться.

– Как?! – ахнула я. – Ты же сама в прошлом году обещала, что в следующий раз мы обязательно отметим мой день рождения!

Вообще-то у нимф не принято праздновать дни рождения, мы встречаем и отмечаем пением и танцами только смены сезонов, но, оставшись жить среди людей, я насмотрелась на чужие вечеринки и решила: отличная идея, я тоже хочу! Правда, в прошлом году знаменательная дата явления моей особы на свет была безнадёжно пропущена в виду печальных событий, однако Элоди заверила меня, что в следующий раз мы непременно наверстаем. И вот, как говорит иногда Майко, приехали!

– Я своё обещание сдержу. Вечеринка будет, просто придётся перенести её на завтра, – пояснила наставница.

– Но до завтра ещё далеко-о, – заныла я. Ночью перспектива веселиться меня не вдохновляла, но сейчас, когда потенциальная возможность отодвинулась, мне вдруг захотелось всего и комплектом.

– Посидите скромно без меня, а завтра будет всё остальное.

– А подарки?

– Скажи и получишь подарки сегодня. Думаю, Жанна, Рай, Мэрион и Майко возражать не станут.

– Ага, а завтра что?

Элоди лукаво улыбнулась.

– Имей в виду: свой я тебе отдам только завра.

Пришлось смириться. Молодая женщина практически никуда не ездила (прогулки в Кьел за покупками и для развлечения меня и Колина не считаются), так что если уж она собралась на раут, тем более светский, надо её отпустить. Не может же Элоди из-за моего каприза сидеть в четырёх стенах! Колин и тот с пониманием отнёсся к маминой идее «поехать на бал».

Дверь тихонько стукнула, впуская в тренировочный зал леди Кастер. Тоненькая фигурка в длинном чёрном платье (задумка Элоди: одеться в одинаковые простые наряды, не отвлекающие от занятий и уравнивающие нас друг перед другом) привидением проплыла мимо нас.

– Доброе утро, – поздоровалась девушка, старательно пряча осунувшееся лицо за длинными волосами.

– Доброе, – кивнула Элоди. – Вы хорошо себя чувствуете?

– Да. Я… плохо спала ночью.

– Я тоже, – вздохнула я.

Индия вздрогнула, как-то странно глянула на меня.

– Может, вам обеим дать настойку от бессонницы? – предложила молодая женщина.

– Ага, желательно покрепче, – пошутила я, и мы приступили к занятию.

Во-вторых, не прошло и часу, как в дверь культурно постучали и, не дожидаясь ответа, отворили. Индия как раз пыталась повторить фокус с огненным шариком, Элоди её корректировала, я сидела на низкой скамейке спиной к входу и тоскливо наблюдала за неловкими движениями леди и отточенными жестами наставницы. После стука мы коллективно обернулись, и Лоуридж замер на пороге, встреченный тремя удивлённо-вопросительными взглядами.

– Доброе утро, дамы. Не помешал?

В глазах Элоди ясно читалось «ещё как!», но на губах уже распустилась вежливая улыбка.

– Нет. Девочки, перерыв десять минут.

Индия опустила вытянутую руку, тряхнула кистью, гася алые искры. По лицу молодого человека пробежала тень мимолётной… неприязни? Я моргнула, однако Лоуридж уже надел привычную маску сдержанной благожелательности, которую очень легко принять за настоящую.

Как же Элоди с ним общается?! Как можно нормально разговаривать с человеком, зная, что ему противен твой род деятельности и, вероятно, за компанию и ты сама? Зная, что к тебе обратились только с крайней нужды, наступив себе на горло, и теперь вынуждены фальшиво улыбаться и разбрасываться красивыми речевыми оборотами при каждой встрече, в глубине души мечтая никогда тебя не видеть?

А впрочем, вряд ли к самому Лоуриджу относятся как-то иначе… разве что ещё хуже.

Индия, наверное, была счастливым исключением, подтверждающим общее мнение, потому что при виде брата девушка совершенно искренне расцвела и шагнула ему навстречу.

– О, Рэнд, я так рада, что ты приехал…

– Вообще-то я хотел поговорить с Элоди, – заявил Лоуридж, глядя мимо сестры на молодую женщину.

Скрыть своего удивления леди Кастер не смогла. Наставница оказалась профессиональней.

А ещё именно в этот момент за спиной Рэндалла возник Илиан. Судя по штанам с карманами на коленках (интересно, какой гений ввёл это непотребство в моду?) и ветровке, вампир опять наведывался в Кьел и теперь неторопливо поднимался к себе (вторая, она же «чёрная», она же для прислуги, лестница располагалась в конце коридора), однако заметил гостя и не удержался от маленькой шалости: бесшумно приблизился, эдак изучающе осмотрел пальто Лоуриджа и разнообразил лысую макушку «рожками». Я прыснула, молодой человек слегка изменился в лице, явно не понимая причин моего веселья. Илиан ухмыльнулся, заговорщицки подмигнул мне и пошёл дальше. Я встала.

– Прошу прощения, срочно зовёт природа, – и упорхнула из тренировочного зала прежде, чем Индия покраснела, а Элоди придумала ответный комментарий.

Наученная горьким опытом, я не стала звать мужчину по имени да ещё на весь этаж и просто нагнала вампира у лестницы. Узкие, крутые, не чета парадным, ступеньки ныряли вниз и убегали вверх, освещённые бледным осенним солнцем. Маленькие прямоугольные окошки скупо пропускали лучи расщедрившегося светила.

– Привет! – выдохнула я. – Ты был в городе?

– Привет. Да, – откликнулся Илиан, оборачиваясь ко мне.

– Ой, а как ты туда добираешься – пешком или на автобусе?

– Кручу педали, пока не дали.

– Чего не дали? – не поняла я.

Мужчина усмехнулся.

– На велосипеде езжу. Дёшево, не сердито и для здоровья полезно.

– А-а, – протянула я и помялась, уставившись на не шибко чистый пол – видать, Рай пользовалась тем, что здесь всё равно почти никто не ходил. – А у меня сегодня день рождения.

– Ну-у… тогда поздравляю. Здоровья, удачи и счастья в личной жизни, – без особого энтузиазма отозвался Илиан.

Да-а… Вот Майко, поздравивший меня первым, выдал такую цветастую оду, что мы с Рай, заслушавшись, едва не позабыли про завтрак.

– Спасибо, – всё-таки поблагодарила я.

– Будете отмечать? – полюбопытствовал вампир.

Я подняла на него глаза, кивнула.

– Да, правда, завтра. Сегодня у Элоди какой-то светский раут в Алексии.

– Значит, Лоуридж приехал ради неё?

– Кого? – снова не уловила я ход мыслей Илиана.

– Эх, Ди, – вздохнул вампир с непонятным мне сожалением. – А говорят, мужчины безнадёжно слепы и глухи. Неужели в последнее посещение Лоуриджа ты не заметила, как он стал смотреть на Элоди?

Я уставилась на Илиана словно баран на неожиданное препятствие. По-моему, сейчас в зале всё было яснее ясного – Рэндалл и молодая женщина друг другу не нравятся, однако вынуждены терпеть присутствие оппонента в силу необходимости. Разве в такой ситуации может быть что-то ещё?

– – –

Воспользовавшись внеплановым перерывом, Индия наведалась в резиденцию природных зовов и, к немалому своему удивлению, не обнаружила там Ди. «Наверное, она пошла в другое место», – решила девушка и поспешила обратно в зал.

Дверь была распахнута, однако Индия едва расслышала голос брата – настолько он тихо говорил. Девушка остановилась возле проёма, не желая мешать беседе – вдруг Рэнд и Элодия обсуждают нечто важное? Потопталась, рассматривая выбеленные стены коридора, кое-где уже облупившуюся штукатурку на потолке. Интересно, когда брат приедет в следующий раз? Или, может, не ждать следующего раза, а осторожненько расспросить Рэнда прямо сейчас? Сердце тут же забилось быстрее и громче. Вдруг брат догадается? Он не одобрит… он сделает всё, чтобы оградить её от законного воздаяния, он даже может увезти её далеко-далеко… или запереть где-нибудь.

Содрогнувшись, Индия шагнула вперёд, выглянула из-за косяка. Рэнд стоял спиной к проёму и что-то рассказывал улыбающейся Элодии. Вот брат поднял руку, лёгким небрежным жестом смахнул с плеча молодой женщины несуществующую соринку. Элодия покосилась на собственное плечо, хмыкнула, однако ничего не сказала. Индия отшатнулась, пока её не заметили, замерла. Всеблагая Мать, как же трудно не только подобрать нужные слова, но просто открыть рот, чтобы спросить! Страшно…

«Трусиха, – уже в который раз обругала себя девушка. – Ты опять боишься за себя, боишься последствий и предпочитаешь бегать от них вместо того, чтобы встретиться с ними лицом к лицу. А там будь что будет…»

– Индия? – приближающаяся к ней нимфа почему-то шла с другого конца коридора. – Они там закончили?

– Закончили, – ответил Рэндалл, возникнув на пороге.

Ди остановилась, подозрительно оглядела молодого человека с ног до головы. Индия сжала кулачки, взывая к своей решимости, желанию идти до конца, каким бы ужасным тот ни был. Всё лучше, чем жить в постоянном страхе в липких объятиях ночных кошмаров.

– Рэнд… – начала девушка и сама удивилась сиплому блеянью, слетевшему с её губ.

Тем не менее, брат вопросительно повернулся к ней. Решимости тут же и след простыл, ладони вспотели, язык словно распух, не слушаясь хозяйку. Индия беспомощно похлопала ресницами.

– Рэнд, я… я… – прочие слова, казалось, тоже разбежались. Внезапно девушка заметила недоумевающие васильковые глаза нимфы и смешалась окончательно.

– Инди, если это не очень срочно, то давай поговорим потом, хорошо? – ласково предложил молодой человек. – Сейчас мне надо возвращаться в Алексию. Увидимся позже. Доброго дня, Ди.

– Ага, и вам того же, – пробормотала ориада.

Рэндалл отечески поцеловал растерянную Индию в макушку и ушёл.

Следом из проёма высунулась Элодия.

– Перерыв окончен, – весело сообщила молодая женщина – Возвращаемся к занятию.

– – –

День был уныл как неопохмелившийся сатир и желания вызывал похожие: бросить стонущего беднягу на произвол судьбы и бежать, куда глаза глядят. Убегать однако было некуда и потому приходилось терпеть, стоически поднося мученику стакан рассола или чем там ещё прогоняют похмельный синдром.

Я внимательно наблюдала за Элоди, Мика старательно следила за мной, но ни мои, ни её труды не увенчались успехом: я так и не наглядела внешних подтверждений замечанию Илиана, горничная так и не обнаружила доказательств моих контактов с вампиром. Одинаково недовольные собой и друг другом, мы столкнулись в коридоре спального крыла, хмуро поздоровались и разошлись каждая в свою сторону.

После обеда телепортационной почтой мне пришло трогательное, полное нежности и любви письмо от Сэлли и Ви. В изящной вязи строк сёстры наперебой рассказывали о своей жизни в храме, сообщали о последних забавных случаях, делились печалью о покинувших нас, поздравляли со знаменательной датой и в конце просили не увлекаться человеческими обычаями, так как, по их мнению, можно легко забыть, кто ты есть на самом деле и стать обыкновенной человеческой девушкой.

Перечитывая письмо, я постоянно теребила свой амулет, с удовлетворением прислушиваясь к тёплому отклику хрустальной капли. Ну, раз я слышу зов, значит, я по-прежнему ориада. Да и вампира я всё ещё вижу… когда он изволит появиться. Хотя на самом деле я, конечно же, понимала, что жизнь среди людей рано или поздно превратит меня в простую волшебницу. Исчезнет бессмертие, часть присущих лишь нимфам возможностей. Однако когда в прошлом году я стояла перед выбором, как жить дальше, то без колебаний согласилась на предложение Элоди обучаться боевой магии. Да, я была бессмертна, но отнюдь не неуязвима, как и мои сестры. И, в отличие от них, я больше не могла жить долго и счастливо абсолютно беспомощным существом, не способным защитить тех, кого он любит.

Отложив четыре исписанных мелким почерком Сэлли листа, я вытряхнула из ящика комода письменные принадлежности и принялась за ответное послание. После строчки десятой я вошла во вкус и сменила скупое описание основных событий последнего месяца на подробные истории о моей жизни, наших с Элоди занятий и знакомстве с Илианом. На третьем листе поток моего писательского красноречия грубо прервал стук в дверь.

– Входите, голых нет, – разрешила я, прикидывая, как лучше подать встречу с «баньши» – сухо сообщить о факте, дабы не пугать чувствительных сестричек, или описать в духе приключений Хейди, с иронией и сочными деталями?

– Нет голых? Какая досада. А я-то надеялся насладиться бесплатным стриптизом.

Я вскинула голову.

– Илиан?

Мужчина боком протиснулся в комнату и закрыл дверь. Он переоделся из выходной экипировки в «повседневный» костюм и только под мышкой держал чёрную ветровку.

– Ты занята? – спросил вампир, кивнув на исписанный лист на моих коленях. Творила я сидя на кровати, подложив для удобства книгу «Магия оллавов» (она как раз подходила по размеру).

– Нет… а что?

– Тогда идём.

– Куда?

– Увидишь. Только накинь что-нибудь – на улице прохладно.

Я торопливо отложила свой опус, влезла в ботинки, достала из шкафа куртку и, пытаясь на ходу попасть в рукава, последовала за Илианом.

Вампир привёл меня на чердак – место, куда не ступала нога разумного существа уже, наверное, с полвека. Огромное захламлённое помещение, помнившее ещё тех, кто построил замок, освещалось посредством проникновения солнечных лучей через небольшие прямоугольные окна, грязные донельзя. К одному из них мужчина и направился уверенным шагом знающего дорогу человека. Распахнул явно не запертые створки и лихо перемахнул через узкий подоконник. Я опасливо высунулась наружу. Илиан стоял на полоске водосточного желоба, спиной к черепичному подъёму крыши.

– Ты что? – удивилась я.

– Идёшь?

– Туда? – я ткнула пальцем в забитый сырыми листьями сток.

– Боишься высоты? – уточнил вампир.

– Нет. Просто не понимаю, зачем туда лезть.

– Я же сказал, увидишь. Не бойся, если ты вдруг начнёшь падать, я постараюсь тебя поймать. – Мужчина протянул мне руку.

– Здесь достаточно высоко, чтобы я, если вдруг упаду, успела сгруппироваться и остановить полёт – фыркнула я и со старческим кряхтением принялась перелазить через подоконник.

Утвердившись на подозрительно скрипнувшем желобе, я с готовностью ухватилась за любезную руку. Потом глянула вниз. Контуры овала площадки перед фасадом и изгиба подъездной аллеи скрывали оголённые ветви деревьев, в просветах между ними виднелся лохматый ковёр пожухшей травы. На подсохших за сегодняшний день булыжниках красовался знакомый серебристый монстр.

«Опять Лоуридж», – сообразила я. Что-то зачастил он к нам…

– Сможешь подняться туда? – Илиан указал на верхнюю плоскую часть крыши.

Я кивнула, отпустила мужскую руку и, оттолкнувшись – в ответ сток заскрипел ещё подозрительнее, – привычно взмыла в воздух.

– И на что мне надо смотреть? – поинтересовалась я, ощутив под ногами более надёжную опору.

Вампир одним прыжком заскочил на крышу и двинулся к расстеленному неподалёку старенькому зелёному одеялу. Уселся на него, вытянул ноги, похлопал по свободной половине рядом с собой. Я подошла, опустилась на простёганную ткань, вопросительно глянула на Илиана.

– Ты давно любовалась закатом? – вместо ответа спросил мужчина.

Я честно постаралась припомнить. К моему стыду, с лёту не припомнилось.

– Тогда смотри, – сказал вампир.

Пылающий шар уже наполовину скрылся за зубчиками леса, раскрасив небо вокруг себя в слепяще золотистый цвет. Справа на светило неумолимо, словно собираясь откусить от него кусочек, наползало синее облако, а выше, с севера на юг, бежала сизая хмарь, похожая на огромное стёганое одеяло. Молочный купол проглядывал в частые прорехи, точно в дырки, безмятежно раскинувшись во все доступные глазу стороны. Солнце вытянулось овалом, перечёркнутое нахальным облаком, а затем будто съёжилось, побледнело, всё сильнее и сильнее поглощаемое синью. Я наблюдала, как белое сияние постепенно тает, как темнеют верхушки леса, как прорехи в одеяле становятся всё чаще и крупнее. Ветер принес с собой запах дождя и влажной листвы. Солнце скрылось, большей частью опустившись за деревья и частью исчезнув за облаком. Только слегка позолоченный небесный отрез выдавал место заката.

– Вот и закончился ещё один день, – заметил Илиан.

Я вскинула голову. Одеяло тоже закончилось, следом потянулись разрозненные кучерявые островки.

– Угу, – согласилась я, обхватив подтянутые к подбородку колени. – Ещё немного, и будет год, как я живу среди людей.

– И тебе нравится?

– Жить среди людей? Ну-у… люди странные.

– Как и всё в этом мире, – хмыкнул вампир. – И на Эос, думаю, тоже. А знаешь, почему? Потому что всё, что нам чуждо, неизвестно и непонятно, кажется странным и инородным. Возможно даже, опасным и злым.

– Я могу утешиться тем, что для большинства я тоже странная.

– Ты нимфа. Ты особенная.

Я передёрнула плечами.

– Спасибо. Только не все считают нимф особенными. Например, один наёмник-вампир, которому надоело горбатиться на чужого дяденьку, счёл нас достаточно подходящим средством для начала вольной жизни. – Синяя лента облачка наконец-то уползла, и переплетение голых берёзовых ветвей внезапно озарило золото солнца. Впрочем, крыши это уже не коснулось. – Он выбрал себе в подельники мага-ренегата, вернее, ренегатшу и отправился к горе Морены, где как раз, по его мнению, имелись бесхозные сокровища. Подумаешь, к потенциальному состоянию прилагаются ещё пять ориад! Так даже легче – будет у кого дорогу спросить, не придётся вслепую по туннелям да пещерам лазить. Если одна ориада откажется сотрудничать, всегда можно изловить другую, благо с магом сделать это намного проще, чем лично искать невидимое.

Белые края сизых лохм мягко окрасились в тёплый оранжевый, всё сильнее выделяясь на фоне ставшего светло-синим неба. У берёз же осталась только полоска узкой окантовки. Было не очень холодно, но я вдруг ощутила, как, в животе разрастается корка льда. Слова царапали горло, оседали горечью на языке.

– Мы бы ни за что не бросили сестру, обязательно помогли бы ей… если бы не было так страшно. Рин же наотрез отказалась выдавать им наши тайны, она даже смогла предупредить нас и послать за помощью… – Я помолчала чуть и всё-таки заставила себя произнести: – Они убили и её, и Эли. Мы, три затравленных зверёныша, метались по лесу, не зная, что делать, куда бежать, и боялись встречаться друг с другом, чтобы они случайно не поймали двоих. Смешно… мы даже не помышляли, чтобы оставить родной дом… Выражаясь человеческим языком, в тот поздний осенний вечер мне сели на хвост и тут… явилась вызванная Рин помощь. Не знаю, кем был тот человек, но он представился Максом и телепортировал меня в далёкий город Тару, а его друг по имени Орион забрал Сэлли и Ви. Макс поручил меня заботам двух волшебниц…

– Дай я угадаю, – подал голос Илиан. – Это были Элоди и Вэл, легендарные волшебницы, проспавшие очарованным сном две тысячи лет.

Я кивнула.

– Как выяснилось чуть позже, ренегатша отследила перемещение моего спасителя… поскольку мы исчезли практически из-под их с наемником носов. Ви и Сэлли повезло больше – они были значительно дальше и, когда их хватились, было слишком поздно. Наверное, Макс понимал это, потому и обратился к волшебницам. До меня добрались довольно быстро, но две опытные волшебницы – не одна трясущаяся от страха нимфа. А потом… потом я поняла, что жизнь никогда уже не станет прежней, да и я не смогу жить по-старому. Сёстры поддержали меня, хотя и не совсем оценили моё желание остаться с Элоди, а не перебраться вместе с ними в храм Матери.

– Ты знаешь, где сейчас Вэл? – спросил мужчина.

– Они с Элоди решили, что в столь почтенном возрасте да с детьми на руках уже как-то несолидно бродить по лику матери-Аиды, – я слабо улыбнулась, глядя на темнеющее небо. – Вот они и отправились каждая на вольные хлеба. Ведь и сейчас хватает молодых Странниц и Странников…

– А составлять всей юной когорте конкуренцию в столь почтенном возрасте уже несолидно, – поддакнул вампир.

– Ага, – согласилась я. – К тому же Вэл замужем…

– В отличие от Элоди, – закончил мою мысль Илиан.

Я смутилась.

– Замужество – не главное для Элоди, – заявила я несколько запальчиво.

– Ты не можешь знать этого наверняка, – резонно заметил вампир. – Все женщины разные, однако большинству всё равно не хватает пресловутого мужского плеча рядом. Сколько бы при этом они ни кричали о свободе и независимости. В конце концов, даже Богине нужен Бог, чтобы сочетаться с ним священным браком.

Я открыла рот, чтобы возразить, однако ничего умного и ироничного не придумала и рот закрыла. А ведь Илиан прав. Кто знает, не тоскует ли Элоди вдали от немногочисленных близких людей, родившихся и выросших в одно с ней время? Всё-таки Колин ещё слишком мал, а дети, в отличие от привередливых взрослых, быстрее адаптируются к переменам в окружающей среде. Со временем Колин забудет, в каком году он на самом деле родился… если вообще помнил.

И живём мы целой коммуной в одном замке, оставаясь по ночам каждый наедине со своим одиночеством.

Внизу тяжело бухнула дверь. Я вскочила, бросилась к краю крыши. Вампир метнулся следом.

Во дворе уже зажглись фонари, озарив булыжную площадку неярким светом. Элоди, одетая в чёрный кожаный плащ, шла к автомобилю, сопровождаемая Лоуриджем.

– Они что, едут вместе? – удивилась я.

– До Алексии путь не близкий, – отозвался Илиан.

Лоуридж пикнул сигнализацией и галантно распахнул перед молодой женщиной дверцу. Элоди обворожительно улыбнулась и грациозно нырнула в салон. Рэндалл захлопнул дверцу, обошёл машину и занял водительское место. Спустя мгновение несостоявшийся «убивец» ориад, степенно урча, умчался с нашего двора.

– Он же гоняет как ненормальный, – неодобрительно покачала я головой.

– Зато доедут быстро, – снова нашел положительную сторону мужчина и повернулся ко мне: – Холодает. Спускаемся?

Я поёжилась и кивнула.

– Только можно я больше не буду вставать на этот желоб? Я так в окно залезу, угу?

– Тогда я первый.

Илиан вернулся за одеялом, аккуратно сложил его и тенью шмыгнул вниз по практически отвесному скату. Я подождала, пока гибкая фигура вампира скрылась в окне, развернулась и повторила свой любимый фокус, соскользнув с края крыши спиной вперёд. Перед чёрным прямоугольником замерла, не касаясь ногами водостока.

– Илиан, – заканючила я, с опаской примериваясь к небольшому оконцу. Вот в прочие окна замка можно войти, будто в дверь – настолько они высокие. А с чердачным думай, как бы через оное протиснутся, не наставив себе синяков. – Ты не мог бы сотворить светлячка, а то я не вижу, куда лезу.

Мужчина повозился в темноте, затем щёлкнул пальцами, создавая маленький световой шарик.

– Голову пригни, – посоветовал вампир, помогая мне пропихнуть моё вроде бы вполне стройное тело через проём окна.

Да-а… Вот уродилась бы я миниатюрной и тоненькой как Индия… так нет, вымахала выше среднего… Руки-ноги длинные, вечно за что-то цепляются…

С подоконника я, потеряв и без того шаткое равновесие, буквально свалилась, угодив в объятия Илиана. Однако оценить новое положение в полной мере я не успела: подняла глаза над плечом мужчины, да так и застыла, изумлённо таращась на белую точно молоко фигуру.

– И-илиан… – пролепетала я.

– Что? – не понял вампир и обернулся.

Удвоившееся внимание «баньши» не смутило. Зависнув над мелким сором и пылью, устилавшим чердачный пол, призрачная леди в ответ разглядывала нас, задумчиво и, как мне показалось, тоскливо. Если присмотреться, определённое сходство с Индией было налицо. Неясно только, каким образом «баньши» получилась именно такой… Зависит ли она от оригинала и насколько связана с этой силой внутри леди Кастер?

«Баньши» склонила голову набок, дёрнулась в сторону и, не удостоив нас даже тихим визгом, растворилась в окружающей темноте. Светлячок мигнул, я ощутила слабенькую волну, возникшую после призрачного перемещения. Вероятно, вибрации были и в прошлый раз, когда Элоди «изгоняла» «баньши», просто я их не почувствовала.

– Она не привидение, – немного озадаченно проговорил Илиан. – Это действительно сгусток энергии, некая сущность, гуляющая, как дикарка, сама по себе.

Я осторожно высвободилась из мужских объятий.

– А она может быть частью Индии?

– Вполне. Кто её знает?

Сопровождаемые светлячком, мы вернулись к двери моей спальни.

– Жалко, Элоди уехала, – вздохнула я. – Можно было бы рассказать ей о «баньши».

– Завтра расскажешь, – откликнулся вампир.

Ну да, эти вечеринки заканчиваются поздно, плюс обратная дорога… Вряд ли я дождусь – раньше усну.

Я обернулась к Илиану. В коридоре горел свет, и мужчина взмахом ладони погасил шарик.

– Спасибо за закат, – искренне поблагодарила я.

– Пожалуйста, – ответил вампир.

Помолчали, косясь друг на друга и переминаясь с ноги на ногу. Мне очень хотелось добавить к устной благодарности что-то более весомое – например, поцелуй в щёку, – но я боялась, а вдруг подобный жест будет выглядеть подтверждением известного мнения, будто все нимфы… ну, легкодоступны? Оказавшись среди людей, я сильно удивилась, узнав, что многие считают, якобы если нимфе понравился мужчина, то она… э-э… ляжет с ним без раздумий и запросто забудет его на следующий день. Люди даже называли чересчур частое и бурное женское желание нимфоманией! Как будто мы суккубы какие-то!!

– Знаешь, Ди, – наконец нарушил вязкую паузу Илиан, – вообще-то в тот день кое-что произошло…

– В какой день?

– Когда мы первый раз столкнулись с «баньши»…

Я вся обратилась в слух и тут в коридоре зазвучали шаги. Мужчина возвёл глаза к потолку, что-то глухо пробормотал и отошёл к противоположной стене.

– Привет, Ди. – Мне навстречу бодро топал Майко. – Ужин готов, ждём только тебя.

– А где мы будем ужинать? – озадачилась я. – В столовой?

– На кухне поместимся, – махнул рукой парень. – Миледи кушать отказались, сославшись на мигрень-с. – Майко отвесил шутливый поклон. – Ну а сударыня Микелла прихватила свой ужин и удалилась к себе.

– Ой, хорошо! То есть, какая жалость.

– Да, мы почтили спешный уход Мики секундой облегчён… то есть скорбного молчания и занялись сервировкой стола, – с абсолютно серьёзным лицом сообщил парень и улыбнулся. – Идём?

Я кивнула и оглянулась на застывшего около стены вампира. Тот повёл плечом – иди, позже поговорим. Я извиняюще улыбнулась.

– Что, там призрак? – мгновенно всполошился Майко, старательно изучая коридор позади меня.

– Нет, невидимый вампир, – фыркнула я, двинувшись к лестничной площадке.

– Вампир? Невидимый? Да ладно тебе, невидимых вампиров не существует в природе!

– – –

Боль голодными крысами вгрызалась в виски, пульсировала то в затылке, то в макушке, отдавая в глаза и шею. Индии не хотелось шевелиться, не хотелось даже думать. Сил только и хватало, чтобы лежать пластом на кровати в темноте комнаты с задёрнутыми занавесками. Мику девушка отослала, не желая, чтобы горничная лишний раз видела мучения госпожи.

Рэнд, Рэнд… Индия знала, что брат уехал с Элодией в Алексию. У него, мол, оказалось приглашение на тот же раут, что и у волшебницы, и молодой человек решил, а почему бы не отправиться туда вместе? Смешно… свою сестру Рэнд никогда не приглашал на все эти светские вечеринки, в клубы, на открытия… Конечно, Индия не любила пьянки до рассвета и блеск мишуры и гарантировано отказалась бы, но тут важен сам факт внимания!

Девушка поморщилась от резкого укуса в правый висок. Нет, ей этого не надо. Раньше не требовалась и сейчас обойдётся. Зачем? Как будто есть в этой игре на фотографов светских и жёлтых изданий что-то интересное…

Странное ощущение чьего-то постороннего присутствия заставило Индию разлепить веки. Темно-то как… И звука открываемой двери она не слышала…

– Мика, это ты? – слабым голосом спросила девушка.

Внутри неё что-то шевельнулось, словно пробужденный от долгой спячки зверь. Боль ударила по лбу, расползлась по переносице. Индия кое-как перевернулась на бок, дотянулась до ночника. Даже неяркий свет хлыстом прошёлся по глазам.

– Кто здесь?

Тихий вздох прошелестел по комнате. Девушка приподнялась на локтях, поморгала. Расплывчатая белая фигура в изножье кровати обрела очертания хрупкого девичьего тела, однако цветной так и не стала. Индия села.

– Кто ты?

И внезапно поняла, хоть и видела первый раз в жизни. А Мика была права… отчасти, ибо глядя в меловое лицо баньши, девушка не могла сказать, что смотрела будто в зеркало.

Индия застыла, не зная, то ли звать на помощь, то ли рискнуть и попробовать отбиться самостоятельно. Баньши тоже не двигалась, пристально изучая растерявшуюся девушку. Зато нечто внутри Индии напряглось, примериваясь к неожиданной добыче. Девушка чувствовала, как оно стремительно разрастается, заполняет её, готовое в любой момент вытеснить, отшвырнуть, чтобы не мешала.

«Наверное, это наказание за мои грехи», – подумала Индия, мучительно пытаясь подавить поднимающуюся чужеродную волну. Что там Элодия говорила про вдохи- выдохи и концентрацию? Ах, она уже и себя едва контролирует, не то, что дыхание…

Баньши прищурила чёрные провалы глаз и вдруг отшатнулась от кровати. Девушка вздрогнула, ощущая, как её затягивает в зыбучие пески забвения, где нет ни начала, ни конца, а лишь равнодушная тьма.

– – –

Серебристая «Фрейя» неслась сквозь сумрак ночи, словно легендарные чернокрылые птицы единственных. Шоссе было пустынно, пейзаж за обочиной терялся в холодной темноте и вихре скорости, языки фар выхватывали лишь серый асфальт да полоски разметки.

Как Элоди и подозревала, вечеринка в самом модном клубе Алексии мало чем отличалась от своих прародительниц двухтысячелетней давности. То, что раньше обеспечивала магия, делая такие мероприятия привилегией избранных, сейчас достигалось высокими технологиями, по-прежнему, впрочем, оставаясь для определённого круга. Поменялся только круг допускаемых. Во времена Элоди на подобные вечеринки собирались волшебницы, маги и представители малочисленных рас вроде оборотней, ныне же на эти так называемые тусовки получили доступ богатые и знаменитые или просто богатые. Конечно, вышеупомянутые тоже их посещали, но магические шабаши проводили отдельно.

А-а, вот ещё что, а вернее, кто появился. Фотографы!

– Вам понравилось? – внезапно нарушил молчание Рэндалл.

– Мило, – отозвалась Элоди. – По-своему познавательно.

– И вас он не шокирует?

– Кто?

– Новый мир.

Элоди с удивлением покосилась на молодого человека.

– А должен?

– Наше время сильно отличается от вашего…

– Ну-у… – она задумчиво улыбнулась. – Это только первое время смотришь и без конца челюсть роняешь: о-о, дом в тридцать этажей! А-а, самодвижущиеся повозки! У-у, говорящий и показывающий ящик! А потом успокаиваешься, привыкаешь и вспоминаешь, что у тебя тоже был своеобразный телефон, просто он назывался хрустальной подвеской для телепатических переговоров. Сейчас многое стало проще, значительно доступнее. Не надо обладать Даром и возиться с кучей кристаллов, чтобы пообщаться с другом, живущем на другом краю мира. Не надо три часа трястись в наёмном экипаже, чтобы пересечь Вэйнер. Свежие новости можно узнать не только из газет, но и по телевизору. И юбки-мини можно носить всем желающим девушкам, а не двум кастам – волшебницам и столичным барышням, в провинции попробуй-ка выйти в таком виде… Так что нет, не шокирует. Даже нравится.

Рэндалл бросил на молодую женщину быстрый заинтересованный взгляд.

– Но вы скучаете по своему времени?

– Скучаю иногда. Однако я напоминаю себе, что мы приняли это решение самостоятельно, никто на нас не давил и арбалетом промеж лопаток не тыкал. Раз уж мы, две ненормальные ведьмочки, осилили первую часть этой авантюры, то должны справиться и со второй.

– У Вэлларианы, как я заметил, весьма цветущий вид.

Элоди снова улыбнулась. Вэл, коллега по магическому искусству, подруга по жизни и партнёр по очарованному сну. Они вдвоём решились на безумную затею погрузиться в волшебный сон, позволяющий провести в нём сто лет, двести… две тысячи, в общем, пока кто-то одарённый не разбудит. Единственным условием была возможность взять с собой детей. Всё остальное пришлось пережить.

– А почему бы Вэл не цвести? – заметила Элоди. – Она счастлива.

– Что же она пришла без мужа?

– У него какие-то свои дела.

– Ясно, – откликнулся Рэндалл.

Они с Вэл договорились встретиться на день мёртвых. Долго плакали на плече друг у друга, вспоминая тех, кого давно уже нет рядом, кого они сознательно оставили в далёком прошлом, а потом Вэл сказала, что у неё приглашение на двоих на вечеринку в модном клубе «Десятка», а Джеймс занят. Элоди подумала и согласилась составить подруге компанию – в конце концов, в этом году они виделись так редко, общаясь посредством мобильного. Правда, как и когда об этом узнал Лоуридж – загадка. Или опять Микелла постаралась? Во всяком случае, он заявил, что у него по чудесному совпадению есть такое же приглашение и он готов сэкономить её, Элоди, деньги на проезд, подбросив молодую женщину до места. Поскольку Вэл с семьёй жила в Алексии, заезжать на окраину Кьела, делая солидный крюк, ей было сильно не по пути, и поэтому отказываться Элоди не стала. В клубе Рэндалл лишнего внимания не привлекал, держался в стороне, не мешая подругам болтать, пить, позировать фотографам и танцевать, однако Элоди неизменно чувствовала его пристальный взгляд. Когда волшебницы засобирались домой, молодой человек тут же возник рядом. Убедился, что Вэл благополучно погрузилась в такси, и повёз Элоди обратно.

«По-моему, он потащился в «Десятку» исключительно ради меня, – подумала молодая женщина. – Что-то я не заметила, чтобы он с кем-то разговаривал, веселился или хотя бы пил. И к чему, спрашивается, такие жертвы?»

Да ещё приглашение это. Ясно же, что он где-то быстренько его достал… ну, или перекупил. Водится за Рэндаллом такой грешок: что бы ни случилось, что бы ни потребовалось, только назови сумму покрупней, и сделают либо достанут всё, что угодно. Дурак… Вон, без лишних расспросов оплатил ремонт кабинета теории да ещё работников прислал. Теперь помещение сияет как бриллиант чистой воды, случайно затесавшийся в девчоночью бисерную поделку.

Элоди закрыла глаза, позволяя алкогольным парам свободно гулять по голове. Не стоит думать обо всей этой чепухе сейчас… лучше утром… не-ет, вообще днём.

– Вы не жалеете о принятом тогда решении? – неожиданно вновь спросил Рэндалл.

– Нет, – ответила Элоди. – Что сделано, то сделано. Мы с Вэл решили не лить по сему поводу слёзы и не биться в истерике, сетуя на одиночество и тотальное неприятие нового времени. Уж за такое поведение наши дети нас точно не поблагодарят. Тем более Вэл перемены пошли только на пользу.

– А вам?

Молодая женщина неохотно приоткрыла один глаз – тот, что был ближе к собеседнику.

– Знаете, Рэндалл, вы сегодня на редкость настырны в плане пресс-конференции умных вопросов.

Лоуридж усмехнулся.

– Я всегда хотел расспросить вас об этом, но всё как-то подходящего случая не предоставлялось.

Ну конечно. К Вэл-то не подступишься – ни тогда, ни теперь. С её-то муженьком! Он мигом напомнил бы Рэндаллу, где… вампиры зимуют.

– Вы мне интересны, Элоди, – добавил молодой человек.

Она не удержалась, открыла второй глаз и прыснула.

– Разумеется. Эдакий реликт… а вы известный любитель древних редкостей магического происхождения. Разве не поэтому вы откопали саркофаги с нашими зачарованными телами?

Справа мелькнули огни Кьела – трепещущая стая светлячков в ночи. Рэндалл вывернул руль, резко сворачивая налево через встречную полосу. Из сиденья Элоди не вылетела лишь благодаря ремню безопасности.

– Поаккуратнее нельзя? – возмутилась молодая женщина.

– Извините, – бесстрастно ответил Лоуридж. – По-моему, вы себя недооцениваете.

– А по-моему, себя вы переоцениваете, – пробормотала Элоди, призывая содержимое желудка остаться в положенном месте. – Как водителя.

Рэндалл искоса глянул на неё, улыбнулся правым уголком губ. По обеим сторонам потянулась чёрная лента леса.

– Что-то раньше вас не очень интересовала моя персона, – наконец заметила Элоди.

– И я в этом раскаиваюсь.

Хм-м, за-абавно…

«Фрейя» проскочила под аркой ворот, стрелой промчалась по подъездной аллее и остановилась перед парадным входом. Тёмный массив замка поднимался над освещённой фонарями площадкой. Ни единого огонька не горело в окнах – все обитатели давно уже спали.

«Одна я калабродничаю», – подумала молодая женщина, нащупывая пряжку ремня.

Рэндалл заглушил мотор, вышел со своей стороны и распахнул перед Элоди дверцу.

– Помочь?

Элоди со вздохом кивнула. Выбравшись из тёплого салона на холод, она поёжилась, переступила с ноги на ногу. Позади молодой человек хлопнул дверцей.

– Давайте я вас провожу, – предложил он, указав на тёмно-коричневые створки, озарённые подвешенным под козырьком фонарём.

– Боитесь, что не дойду? – фыркнула Элоди. Тоненькое серебристое платье с интересно оголённой спиной и плащ практически не грели, заставляя засунуть руки поглубже в карманы и сжаться.

– Подстраховка не повредит, – парировал Рэндалл.

Молодая женщина пожала плечами. Ладно, она не против…

– – –

Было холодно. А ещё очень неудобно и жёстко. Как будто на полу лежишь. На полу? Она что, упала с кровати?!

Индия открыла глаза и действительно обнаружила себя на полу, среди осколков, разноцветных клочков ткани и снежных островков перьев и пуха. В затылке пульсировала тупая, как давно не точеный нож, боль, вытянутая правая рука онемела.

– О Создательница… – пробормотала девушка, медленно садясь. – О Создательница! – ахнула она, оглядев комнату.

В спальне царил бардак. Не такой, конечно, как тот погром в кабинете, но тоже впечатляющий. Зеркала перебиты, подушки выпотрошены, наволочки и одеяло разорваны на мелкие кусочки. Словно надкушенная снизу, занавеска тоскливо трепетала на сквозняке, шевеля излохмаченным краем. За окном клубилась серая дымка промозглого осеннего утра.

О нет! Индия так поспешно вскочила на ноги, что пошатнулась, ощущая слабость в коленях и головокружение. Тем не менее, упрямо тряхнув спутанными волосами, девушка обошла всю комнату, тщательно осматривая каждый угол. Хвала всеблагой Матери, никаких тел. Значит, никто не пострадал.

Со вздохом облегчения Индия опустилась на край размётанной постели. Неужели опять? И ведь неизвестно, что хуже: каждую ночь просыпаться от собственного крика, объятая, точно пожаром, холодом кошмара или приходить в себя с провалом в памяти и страшными последствиями вокруг.

Что же было перед очередной дырой? Белая девушка, немного похожая на неё… мерзкое ощущение силы, легко берущей вверх… удивление и… кажется, испуг в бездонных чёрных глазах. Индия с грустью посмотрела на пузатый бежевый ночник, лежащий на боку возле кровати. Выдернутый из розетки провод застыл тонкой змеёй среди тусклого блеска осколков от разбитой лампочки. Какая ирония… даже баньши испугалась. Уби… уничтожила ли девушка её или призрака нельзя убить, поскольку он лишь бесплотный дух уже умершего человека? И почему эта… это существо походила на неё, Индию? Может, это её прародительница, та, которая владела силой давным-давно? Вдруг она хотела предупредить или помочь?

В дверь постучали.

– Миледи? Доброе утро, – и тут же распахнули створку, скользнув в помещение чёрно-белой тенью.

С прытью, какой Индия вовсе от себя не ожидала, девушка метнулась навстречу горничной и зажала ей рот ладонью прежде, чем Мика обозрела бедлам полностью и прокомментировала его эмоциональными ахами-охами.

– Пожалуйста, ни слова, – прошептала Индия, впившись в округлившиеся глаза Мики.

– – –

Меня разбудил тонкий, словно комариный писк, негромкий свист и ощущение, похожее на легчайшее прикосновение пёрышком. Открыв глаза, я прислушалась к себе и резко села, опознав характерную материализацию телепортационного послания. Поскольку письмо сёстрам я ещё не отправила (и даже не дописала), ответ от них прийти никак не мог.

Откинув одеяло, я выскочила из тёплой постели и тут же пожалела об этом. Комната безнадёжно остыла, точно позабытый на столе пирог, ледяной пол обжёг пятки, и я поспешно выудила из-под кровати меховые унты, используемые мной вместо тапочек. Накинула халат и отправилась на поиски письма.

Яркая, пестреющая розами и большой надписью «С днём рождения!», открытка обнаружилась на комоде. Я взяла её, потрогала выпуклое изображение букета. Интересно, кто бы это мог быть? Все мои друзья здесь, а сёстры меня уже поздравили…

«Дорогая Ди, поздравляю тебя с днём рождения – можно сказать, твоим первым человеческим праздником, отмечающим также целый год твоей жизни в нашем мире людей. По себе знаю, что жить среди людей, особенно с непривычки, очень нелегко. Но я уверена, ты достойно справилась с этой непростой задачей. Я желаю тебе счастья, вдохновения, здоровья и терпения, а ещё большой и светлой любви. Пусть всё вышеперечисленное всегда будет с тобой в повседневной и магической жизнях.

С любовью, Фелис».

Я похлопала ресницами, ещё раз перечитала изящно написанные строки и едва не завизжала от радости. Сама Фелис поздравила меня! Легендарная, прекрасная как богиня, великолепная Фелис!! Поверить не могу!!! Я столько слышала о ней, столько читала и вот она так запросто подписала и отправила мне открытку!

Фелис, известная волшебница, дикарка-оборотень, была для меня предметом восхищения, образцом для подражания и идеалом женщины и ведьмы. Я знала, что она дружит с Элоди, переписывается, и, наверное, именно наставница рассказала ей обо мне. Но я как-то не ожидала, что ОНА может поздравить меня с праздником…

Друзья на то и друзья, чтобы быть с тобой не только в горе, но и в радости. И поэтому я немедленно бросилась делиться радостью с той, кто могла оную понять и оценить. Я всю жизнь так поступала, чуть что отправляясь на поиски сестёр. А поскольку в лесу нет дверей, то постучаться я в порыве восторженного трепета, разумеется, забыла.

Ворвавшись в комнату Элоди с безумным лицом осчастливленной кумиром фанатки, я завопила с порога:

– Элоди, ты ни за что не угадаешь, кто мне написал!!

– Да? И кто же? – невозмутимо осведомился мужской голос из пены подушек и одеяла.

Я застыла, не веря ушам своим, а заодно глазам и здравому смыслу.

Наставницы в спальне не было. Зато наблюдался Лоуридж собственной персоной. На кровати и, кажется, голый…