Нити судьбы

Глава 35

Шок. Единственное, что я ощутила после слов отца… Точнее, уже не отца, а отчима. Нет, после всего того, что он сделал, он даже отчимом быть не мог! Совершенно чужой мне человек…

— Значит, ты поэтому всегда так ко мне относился? — тихо спросила я. — Из-за того, что я — не твоя дочь?

— Поэтому? Ты чем слушаешь, идиотка?! Я узнал об этом только несколько часов назад, когда получил результат своего медицинского обследования! Если бы я знал об этом с самого начала… ты и твоя мамаша давно были бы с позором вышвырнуты на улицу и закончили свои дни на какой-нибудь помойке! Так что, скажи «спасибо», что этого не случилось!

— «Спасибо»? Я ещё должна тебе «спасибо» говорить?! Ну, ты и гад… господин Деланье! — с издёвкой произнесла я последнюю фразу. — Может, тебе ещё спасибо и за интернат сказать? В который ты меня отдал? Вроде как, не на улицу же выкинул!

— Совсем обнаглела, девчонка?! — Деланье, разве что, слюной от ярости не брызгал. — Как ты смеешь так со мной разговаривать?! Та, чьим отцом был кто-то из безродных слуг! И о каком интернате ты говоришь? Я никуда тебя не отдавал!

— То есть… как?

— Я не знал о твоём местонахождении последние пять лет! До тех пор, пока ты, каким-то образом, не оказалась в «Шисуне»! И почему я тебе это рассказываю? С меня достаточно! — он нажал на какую-то кнопку на столе и, через долю секунды, в кабинете появилось десять вооружённых человек.

— Что это значит, отец… то есть, господин Деланье?! — обратилась я к владельцу дома.

— У меня не вышло убить тебя с помощью создания, которое сотворили мои учёные. Поэтому, я убью тебя и твоего спутника более простым способом — пулей. К тому же, ты сама пришла сюда и, вряд ли, кому-то об этом сказала. Так что, искать тебя здесь никто не будет, — объяснил Виктор.

— Милена, закрой-ка свои глазки, — сказал Мейснер. — Потому, что крови здесь сейчас будет очень много.

— Мейснер, тебе обязательно нужно убивать, а? — услышала я до боли знакомый голос.

«Нет, этого не может быть! Откуда?!». А потом, в кабинет, как ни в чём не бывало, зашёл Кай.

— А ты ещё кто такой?! — спросил Деланье.

— Меня зовут Кайома Макфей. Вы были на вечере у моих родителей несколько недель назад.

— Макфей? Наследник семьи?

— К великому сожалению моих родителей — да, — кивнул Кай, не обращая никакого внимания на вооружённых людей, как будто их и не было.

— Но… что же вам нужно в моём доме? — недоумевал мой, уже можно сказать, бывший отец, который, услышав фамилию «Макфей», мгновенно сменил тон обращения к моему кукловоду.

— Да я, в общем-то, за своей девушкой пришёл, — ответил Кай. — Вы не против, если мы не будем у вас задерживаться, а уйдём прямо сейчас?

— А тут… — начала я.

— А с тобой мы дома будем разговаривать! — сказано было таким тоном, что я сразу поняла — мне конец. — А вот вам, господин Деланье, я хочу кое-что сказать прямо сейчас, — продолжал Кай. — Я прекрасно знаю, что вы хотите избавиться от своей дочери.

— Она мне не дочь! — огрызнулся Виктор, но быстро спохватился. — То есть, я хотел сказать, что сделал медицинское обследование и всё подтвердилось. Я не отец Милены Бэлоу!

— Да, но, как вы сами сказали несколько минут назад, вы узнали об этом только сегодня. Не думайте, что я не слышал ваш разговор. В принципе, меня и не волнует, какие отношения вас связывают с Миленой. Важно другое. Если вы ещё раз попытаетесь хоть как-то навредить Милене (не нужно сейчас говорить, что вы не имеете никакого отношения к покушениям на Милену — я, всё равно, не поверю), вы сильно об этом пожалеете. Поверьте мне, я найду, как с вами расправиться. Я раскопаю все ваши тёмные дела (я не сомневаюсь, что они у вас имеются) и посажу вас на очень большой срок. Ну, а если вас отмажут от тюрьмы… Вам же хуже потому, что тогда я вас просто пристрелю. И, поверьте — улик против меня не найдут никогда в жизни, — закончил Макфей.

— Я… я не понимаю! — Деланье никак не мог вникнуть в ситуацию. — Почему вы — наследник семьи Макфей — защищаете эту девку?! Она — дочь какого-то прислужника, с которым переспала её мать! И вы называете её своей девушкой?! Одумайтесь!

— А давайте я сам буду решать — кого мне называть своей девушкой, — с угрозой в голосе произнёс Макфей. — Если вам нечего больше ответить, то мы пойдём.

— Я не могу отпустить эту тварь живой! — внезапно рассвирепел Виктор Деланье. — И даже если ради этого придётся убить и вас, господин Макфей, я это сделаю!

— А вы считаете меня таким идиотом, что я пришёл к вам один? — поинтересовался мой кукловод.

Из глубины дома послышались чьи-то истошные крики, потом грохот, рычание и лай собак… В кабинет ворвался потрёпанный охранник, с криком:

— Хозяин, у нас сторожевые собаки взбесились! И не только они!

— Ты что, Данте с собой привёл? — шёпотом спросила я Кая, услышав про нелогичное поведение животных.

— Да. Именно благодаря ему, я и узнал, что ты куда-то пошла с Лексом.

— Что значит — не только они?! — тем временем, орал Виктор на охранника.

— Не только собаки! Люди ведут себя странно! Кто-то смеётся без остановки, кто-то плачет, кто видит галлюцинации!.. А несколько напали на своих же друзей! О собаках я уже не говорю! Они рвут своих собственных хозяев! А несколько людей пропали бесследно!

— Чувствую, ты привёл с собой не только Данте, — тихо сказала я.

— Мне кажется, господин Деланье, ситуация поменялась в нашу пользу, — вновь заговорил Кай. — Может, всё-таки, разойдёмся по-хорошему? Ни мне, ни вам эта стычка ни к чему.

Мы, с Каем, моим «отцом» и охранником, за этим разговором совсем забыли про вооружённых людей и… Лекса. Оказалось, что зря. Пока Кай и Деланье сверлили друг друга взглядом, было несколько минут полнейшей тишины, а потом… Глухие удары об пол, хруст, крики… Мы, наконец, обратили внимание на типов с оружием, но… Выяснилось, что обращать внимание уже и не на кого. Лежали все! И, судя по всему, все были уже мертвы. Среди всей этой бойни спокойно стоял Лекс, который сказал, обратившись ко мне:

— Извини, Милена. Без убийств, всё-таки, не получилось.

— Как… буквально за минуту… — Деланье был в шоке (да и не только он).

— Идём, Милена, — взял меня Кай за руку и чуть ли не потащил к выходу.

— Подожди! — упёрлась я. — Я ведь так ничего и не узнала (кроме того, что Деланье — не мой отец).

— Ты всё ещё хочешь что-то узнать?! — у Кая были такие глаза, как будто он хочет накинуть мне на шею удавку и задушить к чёртовой матери (по крайней мере, тогда у него будет полная уверенность, что я никуда не денусь).

— Я не буду ничего говорить тебе, мразь! — вмешался в наш «разговор» Деланье. — Так что, можешь уходить! А вам, господин Макфей, я бы посоветовал порвать с ней все отношения. Она вам не пара! Она… она не человек! Она тварь, которая по ошибке появилась в этом мире! Уж не знаю, кем она является, но то, что человеческого в ней нет ничего, это — точно! Я пытался выяснить что-нибудь о происхождении этого монстра и о том, как она родилась в нормальной человеческой семье, но… безрезультатно. Так что, позвольте мне прикончить её. Всем от этого будет только лучше.

— Я уже всё вам сказал, что хотел, — спокойно ответил Кай. — Помните о том, что будет, если вы не оставите попыток убить Милену. Всего доброго, господин Деланье, — и, не обращая внимания на моё сопротивление, вывел меня от Виктора.

Я не узнала особняк, когда Кай, вытащивший меня из кабинета и Лекс, вышедший за нами, оказались в холле. Всё, действительно, было так, как описывал перепуганный охранник. Кто-то смеялся, кто-то рыдал, кто-то бил другого…. Те, кто сохранили нормальный рассудок, сидели на шкафах, высоких столах, спасаясь от бродивших по дому собак. И среди всего этого хаоса в кресле сидел Данте, читал какую-то книгу, а у его ног лежали два огромных ротвейлера. Вэл ходила по помещениям, с интересом рассматривая содержимое ящиков и что-то из них забирала себе в карман. Дэм, тем временем, что-то пытался доказать одному из охранников, который сидел на шкафу, куда его загнала одна из сторожевых собак. Увидев нас, Дэм несказанно обрадовался:

— Что-то вы долго. Мы уже устали ждать.

— Появились непредвиденные обстоятельства, — коротко ответил Кай. — Возвращаемся в «Шисуну». И, Вэл, — обратился он к девушке. — Мы — не воры. Так что, быстро взяла и положила обратно то, что у тебя в карманах.

Вэл обиженно посмотрела на Кая, но спорить не решилась.

— Погоди, Кай! Я хочу кое-что спросить у Лекса, — сказала я и, когда Макфей, всё-таки, позволил, спросила. — Лекс, скажи. Ты знал, со мной что-то не так, верно? Знал, что во мне есть что-то нечеловеческое? Именно поэтому ты пил мою кровь?!

— Лекс пил твою кровь?! — только сейчас Кай обратил внимание на моё перевязанное запястье.

— Это была плата за то, что я привёл Милену сюда, — ответил Мейснер. — И нечего смотреть на меня таким ненавидящим взглядом, Кайома.

— Я больше никогда не хочу тебя видеть рядом с Миленой! — рявкнул Макфей.

— А это не тебе решать, — парировал киллер.

— Свои проблемы будете решать потом! — вмешалась я, не горя желанием выслушивать перепалку двух мужчин. — Ответь на мой вопрос, Лекс! Мне надоело, что от меня постоянно что-то скрывают! Я хочу, чтобы мне хоть раз честно ответили!

— Хочешь правды, Милена? Хорошо, я скажу. Я, на самом деле, с самого начала знал, что ты — не человек. Но… тебе не кажется, что об этом лучше говорить в «Шисуне», а не здесь?

— Мейснер прав, — вынужденно согласился Кай. — Мы здесь, можно сказать, на вражеской территории.

— Только пообещай, Лекс, что по возвращению в школу ты не будешь избегать разговора и всё мне расскажешь, — попросила я.

— Обещаю.

«Я не знаю, что и думать, — сидела я в машине, на которой приехал Кай. — Мой отец… мне не отец? Я, конечно, всю жизнь его терпеть не могла, но, всё же, у меня никогда не возникало сомнений в нашем родстве. Да и у него тоже. И в интернат он меня не отдавал… Значит, это сделал кто-то другой. Кто? И, получается, у моей мамы был любовник, от которого я родилась. Интересно, кто? Жаль, что Деланье не знал с самого начала, что я не его дочь. Если бы это было так, то тогда я могла бы даже оправдать его. Вроде, он относился ко мне плохо только потому, что обо всём знал. А так… ничего не знал и, всё равно… И на мои вопросы отвечать не стал, хотя, мог бы. Почему он так сильно хочет меня убить? Чем я могу помешать его жизни, если я, вообще, никакого отношения к ней не имею? И его разговоры о том, что я не человек… Но, если вспомнить то, что я видела в старом особняке в Зельтире, то вывод здесь один — у людей крыльев не бывает. Разве что над ними поэкспериментировали. Может, я — неудавшийся эксперимент? Хотя, Деланье упомянул, что не понимает, как такая, как я, родилась в человеческой семье. Может, я никогда и не была человеком. Одно другого не лучше. Но, откуда Лекс-то об этом узнал? Надеюсь, он выполнит своё обещание и всё мне расскажет. Блин, что за волны негатива?! — я взглянула на Кая и тут же поспешила отвернуться — он на меня даже не смотрел, но столько злости было в одном его виде и эмоциях, что выдержать это было невозможно. — Опять я его разозлила. Ну, почему у нас не может быть по-другому? А может, теперь он злится не из-за того, что я пошла к отцу, а из-за того, что я, всё-таки, оказалась не человеком? После того, как я вернулась из Зельтира, Кай сказал, что ему всё равно — человек я или нет, но… одно дело — говорить и совсем другое — если так окажется на самом деле».

Когда, после возвращения в «Шисуну» мы с Каем зашли в свою комнату, у меня просто от сердца отлегло. Одна проблема, которая мучила меня, решилась. Блэк спал в кресле.

— Ты, всё-таки, думала, что он не вернётся? — впервые, с отъезда от Деланье, заговорил со мной Кай, увидев, как я обрадовалась возвращению Блэка.

— У меня были сомнения на этот счёт, — призналась я. — Кай, скажи мне. Ты злишься только из-за того, что я, без твоего позволения, пошла к Деланье или… есть ещё какая-то причина? — спросила я, боясь услышать ответ на свой вопрос.

— Что ты имеешь в виду под «другой причиной»? — внимательно посмотрел на меня парень.

— Ну-у… то, что я — не человек и всё такое…

— А меня это должно волновать?

— А разве нет? Сам посуди — твоя девушка вдруг оказывается нелюдью, про которую, как утверждает отец… то есть, Деланье, даже учёные не смогли ничего узнать. Разве тебя не должно это злить?

— Милена, я тебе, кажется, уже говорил, что мне всё равно — человек ты или нет, — ответил парень.

— Одно дело — говорить и совсем другое…

— Успокойся, Милена! — раздражённо сказал Макфей. — Будь уверена — меня злит только то, что ты, вопреки моим словам, пошла к Деланье! А теперь, объясни мне, как тебе хватило мозгов, во-первых, пойти к Виктору, а во-вторых, чтобы узнать, где он живёт, дать Мейснеру свою кровь?!

— Сама чувствую себя отвратительно от того, что позволила Лексу к себе прикоснуться, Но… тогда мне казалось, что другого выхода нет.

— Не было другого выхода?! Взгляни-ка на это! — Кай дал мне газету.

— Куда и зачем? — не поняла я.

— На первую страницу посмотри!

Я посмотрела. Там, на пол страницы, была фотография Виктора Деланье.

— Генерал-майора Виктора Деланье, за безупречную службу, переводят в столицу. Также, за счёт армии, генералу-майору и его семье предоставлен для проживания шикарный особняк, находящийся… — послушно прочитала я и, наконец, сообразила. — Адрес Деланье был напечатан в газете?! — я чувствовала себя полной дурой.

— Именно!

— А Лекс знал об этом?

— А сама как думаешь?! — ехидно поинтересовался Кай. — Разумеется, знал. Только тебе он об этом сообщить не соизволил.

— Да откуда я могла знать-то об этом? — возмутилась я. — Я газет, вообще, не читаю. Но, ты-то, получается, был в курсе, раз эта газета у тебя…

— Не совсем. Её дал мне Дэм, когда я упомянул о твоём отце (по крайней мере, которого ты считала отцом).

— А когда он дал её тебе? До нашего разговора о Викторе Деланье или после?

— Я не обязан перед тобой отчитываться! — отрезал Кай.

— Замечательно! — с сарказмом произнесла я. — Значит, ты — не обязан, а я тебе о каждом своём шаге должна докладывать?!

— Милена, ты опять начинаешь забывать, кто из нас кукловод? — вкрадчиво спросил Кай, и от сладости в его голосе можно было получить сахарный диабет на всю оставшуюся жизнь. — Так я тебе могу об этом факте напомнить.

«Я-то об этом не забываю. А вот ты, похоже, забываешь, что ты ещё, всё-таки, мой парень. Хотя… в доме Деланье Кай и словом не обмолвился, что я — его марионетка. Почему? Он, обычно, любит показать свою власть надо мной».

— Макфей, ну, зачем же так давить на Милену? — поинтересовался Лекс, зашедший в комнату. — Ведь ничего же не случилось.

— Да, кроме того, что ты прикончил десять человек! — буркнула я.

— Это были вынужденные меры, — пожал он плечами.

— А было ли вынужденной мерой то, что ты, Лекс, не сказал мне, что я могу легко узнать адрес Деланье, прочитав газету? Почему ты солгал?

— Ты не спрашивала меня — можно ли как-нибудь ещё узнать, где живёт Деленье, кроме как, спросить у меня, — сказал Лекс. — Ты просто пришла ко мне и поставила перед фактом, что тебе нужен адрес. Вот и всё. Так что, я не лгал тебе ни в чём.

На это мне даже ответить было нечего.

— То, что ты не сказал ей о газете — меня не очень волнует, — заговорил Макфей. — Я даже могу закрыть глаза на то, что ты отвёл Милену к Деланье, так как, в конце концов, это была её инициатива. Но… то, что ты пил её кровь… это — другое дело. Ладно, она до такой степени хотела встретиться с человеком, которого считала своим отцом, чтобы что-то узнать, что была согласна на всё. Но, ты… ты ведь знаешь, кому принадлежит Милена. Она — моя! А прикасаться к тому, что принадлежит мне, никому не позволено!

— Как она может быть твоей, если ты даже истинной ценности её не знаешь? — насмешливо поинтересовался Мейснер.

— Слушайте, а давайте я, вообще, сейчас уйду, а вы вдвоём поговорите о том, кому я там принадлежу и насколько я ценна? — вмешалась я.

Если от моих слов их совесть и не проснулась, то, по крайней мере, они попытались сделать виноватый вид. Неубедительно, но, хоть что-то.

— А теперь, Лекс, — продолжила я. — Ты выполнишь своё обещание. Расскажи мне всё, что тебе известно.

— Ладно, — кивнул Лекс. — Только вам двоим, как и мне, придётся сесть, так как история будет довольно долгой.

Когда мы все сели, Мейснер начал рассказывать:

— Начнём с того, зачем я пришёл в «Шисуну».

— А как же профессиональная тайна? — поинтересовалась я.

— Так как дело касается тебя, Милена, то я думаю, что могу об этом говорить. Тем более что вся эта история и так зашла слишком далеко.

— Дело касается меня? — изумилась я. — Каким образом? Только не говори, что тебе заказали моё убийство. Хотя, если бы это было так, ты бы убил меня ещё при первой нашей встрече.

— Речь в моём заказе, действительно, шла о тебе, — ответил Лекс. — Но… заказывали не убийство, а, наоборот. Моей задачей было защищать тебя.

— Защищать Милену? — переспросил Кай. — Если это так, тогда почему ты не защитил её в первый раз, когда на неё напал чешуйчатый монстр?

— С ней тогда был Дорей. И этого было достаточно для защиты Милены. В конце концов, с Дореем мы были коллегами.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я сам об этом узнал совсем недавно. Выяснилось, что и меня и Дорея наняла одна и та же личность. И мне и демону было дано одно задание — присматривать за Миленой, — объяснил убийца.

— Не понимаю… кому могло прийти в голову нанимать киллера и демона для моей защиты?

— Того, кто нанял нас, зовут Саварис Кавэлли. Тебе это ни о чём не говорит? — спросил Мейснер.

— Саварис Кавэлли?! Я встретила его в Зельтире, у могилы моей матери… Именно таким именем он назвался — Саварис Кавэлли. Он сказал, что является другом моей мамы, но я ему не поверила.

— Почему? — с неожиданным интересом спросил Лекс.

— Ну-у… молод он слишком для того, чтобы быть маминым другом. А ещё, про него ничего не смог выяснить Дэм.

— То, что про Кавэлли ничего не смогли выяснить — это неудивительно, — продолжал киллер. — А про то, что он слишком молод… Милена, Саварису уже очень много лет. Если уж на то пошло, то он во много-много раз старше меня.

— Ты хочешь сказать, что он, как и ты, пьёт кровь демонов? — поинтересовался Кай.

— Нет. Саварис Кавэлли и есть демон.

— Демон?! Но тогда почему он нанял тебя, раз ты пьёшь их кровь? — не понимала я. — И как ты решил взять заказ у демона? Почему не убил его?

— Кавэлли — не моего полёта птица, — сказал Лекс. — Он — Высший демон, которого мне не убить даже через тысячу лет. А вот работать на него — это, вполне, возможно.

— Этот… Саварис Кавэлли… на самом деле знал мою мать? Но, даже если и так, то почему он заботится обо мне? Почему нанимал кого-то для моей защиты?

— Разумеется, посторонних людей демон защищать не будет. Да и своих сородичей, в общем-то, тоже, — произнёс Мейснер. — Исключение могут составлять лишь члены семьи, в чьё число ты и попала.

— В смысле?

— Что? До сих пор не дошло? — хмыкнул Лекс. — Саварис Кавэлли и есть твой настоящий отец. Теперь, я думаю, понятно, почему он заботится о тебе. Родная дочь, как ни как.

— Этого не может быть, — отрицательно покачала я головой. — Ты сам сказал, что Саварис — демон. А у демонов и людей детей быть не может. Мне об этом, кстати, падший ангел говорил.

— Как так вышло, что ты родилась от такого союза — я не знаю, но это — факт, — ответил Лекс. — То, что ты — его дочь, можешь не сомневаться. Я пил твою кровь, а вкус крови демона не спутаешь ни с чем.

— Я не верю!

— Это — правда, что люди и демоны не могут иметь детей, но… ты как-то родилась. Деланье этого не знал. Он думает, что твои способности — это результат какой-то мутации — только и всего.

— Какие ещё способности? Если ты о моей блокировке, то её у меня обнаружили только в «Шисуне».

— Я рассказал тебе всё, что позволил рассказать Саварис Кавэлли. Если хочешь узнать больше — тебе надо встретиться со своим отцом. Хотя… я не знаю, как тебе это сделать. Со мной он связывается только тогда, когда ему что-то нужно, — закончил киллер.

— Послушай, Мейснер, — обратился Кай к Лексу. — Что будет, если я скажу, что Милена не нуждается в твоей защите?

— Твои слова для меня — пустой звук. Во-первых, я отвечу, что Милена ещё как нуждается защите и твоей ей будет явно недостаточно. А во-вторых, платит мне не ты, а её папаша. Больше, чем он, ты мне не дашь, Макфей, и, соответственно, запрещать мне ты ничего не можешь. Тем более что своих клиентов я не «кидаю». Так сказать, берегу репутацию. Ну, думаю, тему для разговоров и ваших раздумий я вам дал, — встал Лекс. — Сказать мне больше нечего.

— Подожди, — остановила я его. — Я хочу попросить… Когда увидишь Савариса, передай ему, что я хочу его увидеть.

— Ладно, передам.

— Думаешь, всё, что сказал Лекс — это правда? — спросила я Кая, когда Мейснер ушёл.

— А у него был смысл врать?

— Не знаю. Всё это выглядит настолько фантастичным, что поверить чрезвычайно сложно. Но, если Саварис мой настоящий отец, то почему он появился только сейчас? Где он был, когда умерла мама и где он был, когда меня держали в какой-то лаборатории?! И почему он мне ничего не сказал, когда я встретила его у маминой могилы?!

— Ты ждёшь, что я отвечу на твои вопросы? — скептически посмотрел на меня Кай.

— Нет. Просто мне нужно хоть что-то говорить, чтобы окончательно не сойти с ума, — вздохнула я. — Человек не может родить от демона — это факт. Но, что тогда получается? Либо кто-то врёт, либо я, просто-напросто, ошибка природы.

— Не смей себя так называть! — неожиданно резко произнёс Кай.

— Почему?

— Потому, что никакая ты не ошибка. Была бы ею — не стала бы моей марионеткой (что уж говорить о моей девушке).

— Твоя самовлюблённость не знает границ, — усмехнулась я. — Знаешь, я, правда, хочу увидеть этого Савариса. Хочу знать точно — отец он мне или нет. Честно говоря, я даже рада, что Деланье мне никто. Лучше совсем не иметь отца, чем такого. Хотя, я и считала Виктора Деланье отцом все эти годы… Да что уж говорить теперь об этом.

— Кстати, ты в последнее время ничего странного не видела? — вдруг спросил Макфей.

— Ты о чём?

— Ну, например, галлюцинации какие-нибудь или ещё что. Что-нибудь, что связано с твоим прошлым.

— Откуда ты знаешь?! — поражённо уставилась я на своего кукловода, вспомнив момент в комнате Лекса, когда я увидела саму себя.

— Значит, что-то было, — сделал вывод Кай. — Что ты видела?

— Сначала объясни, откуда ты узнал, что я могла что-то видеть.

— Ты будешь ещё, после сегодняшней твоей выходки, ставить мне условия? — с притворным удивлением поинтересовался парень.

— Если бы я не побывала у Деланье, то ничего бы и не узнала! — огрызнулась я.

— Если бы ты не побывала у Деланье, то мы бы, всё равно, это узнали, но другим способом! Тогда не пришлось бы мне ехать за тобой, угрожать Деланье и твой Лекс никого бы там не пришил (хотя, последний пункт меня волнует меньше всего). Ах да, чуть не забыл! В таком случае, тебе не пришлось бы поить Мейснера своей кровью!

— Ладно-ладно, я виновата! Признаю, идея просить Лекса и идти к Деланье, была, мягко говоря, не самой удачной. Но, прошлого-то уже, всё равно, не вернуть. Что сделано, то сделано.

— То есть, ты мне предлагаешь закрыть на произошедшее глаза и забыть об этом? Ну, уж нет. Я не могу спустить то, что ты ослушалась меня.

«Так и знала, что этим всё и закончится, — обречённо подумала я. — Но, Кай, своими тираническими замашками, меня ужасно бесит! Интересно, смогу ли я когда-нибудь с этим смириться? Не знаю. Но, даже если мы и расстанемся когда-нибудь, то я, всё равно, останусь его марионеткой».

— И что же ты сделаешь? — вслух спросила я.

— Пойдёшь со мной на ужин, к моим родителям, — ответил Кай. — Я хотел отказаться от этого приглашения, но… Так как ты терпеть не можешь вечерние платья, плохо знаешь правила этикета (если, вообще, их знаешь), путаешься в столовых приборах и, вряд ли, умеешь поддерживать разговор с людьми из высшего света… для тебя это будет достаточным наказанием.

— Знаешь, у тебя не только замашки тирана есть, но и замашки садиста. Ты ведь сам не ладишь со своими родителями. Получается, что ты и сам себя вместе со мной наказываешь.

— Потерпеть их один вечер труда не составит. Зато, мне доставит огромное удовольствие видеть, как ты выпутываешься из какой-нибудь неловкой ситуации, в которую, наверняка, попадёшь.

— С тобой всё ясно, — вздохнула я. — Но, может, ты мне ответишь, наконец, откуда ты узнал о видениях?

— Рассказал Келлер. Сказал, что после того, как он влез в твою память, ты будешь видеть сцены из своего прошлого. Так, что ты видела?

А у меня в этот момент появилось какое-то неприятное чувство. Как будто что-то происходит неправильно. Не так, как надо. Наверное, это и означает чувствовать, когда твой кукловод что-то скрывает.

— Ты чего-то не договариваешь, — произнесла я. — Что?

— Я не думаю, что тебе стоит это знать.

— А может, я сама решу — стоит или нет? В конце концов, это ведь меня касается.

— Я уже сказал, что не стоит, — твёрдо сказал Макфей. — По крайней мере, не сейчас. Хватит с тебя и того, что я тебе рассказал о том, что мне сказал Шейн.

Спорить с Каем — это, всё равно, что биться головой о стену. Занятие болезненное и бесполезное. Поэтому, допытываться дальше я не стала. Когда он решит, что надо, тогда и расскажет. Мне же остаётся только ждать.

— Так, что ты видела? — спросил Кай.

— Саму себя. Такой, какой я была лет пять назад. Я была в какой-то грязной одежде, с пятнами, похожими на кровь. И я сказала… сказала…

— Что? — нетерпеливо сказал кукловод.

— Я не знаю, к кому я сама обращалась, но фраза была такой: «Ты не сможет ничего сделать. Не сможет стать для него тем, кем желаешь стать. Не сможешь! Потому что ты сама уничтожила всё!».

— И что это могло значить?

— Если бы я знала. Но, может, всё прояснится, когда видение появится в следующий раз? По крайней мере, теперь я точно знаю, почему вижу своё прошлое.

— Не нравится мне всё это. А особенно, не нравится интерес Мейснера к тебе.

— Он же уже объяснил, почему он ходит со мной, — пожав плечами, ответила я. — Всё из-за того, что Саварис Кавэлли нанял его.

— Называешь своего отца по имени?

— А как мне его ещё называть? Папой? Я его даже не знаю! И я ещё не до конца уверена, что он мой отец, несмотря на заверения Лекса, что это так. Зато, теперь мне известно, почему Лекса привлекает моя кровь.

— Рад за тебя. А теперь, собирайся и поехали к моим родителям.

— А что? Этот дурацкий ужин уже сегодня?! — ужаснулась я.

— А ты как думала? Заодно, узнаем, что понадобилось от меня моим родителям. Не каждый день они хотят видеть меня дома.

— Может, они просто хотят увидеть тебя, пообщаться? — предположила я.

— Котёнок, не будь такой наивной. Ты прекрасно знаешь о моих отношениях с родителями. Просто так они захотят меня видеть, разве что, лет через сто!

«Раз начал называть „котёнком“, значит, уже не так сильно на меня злится. Но, идти к родителям Макфея… На том-то вечере нормально было, так как народу было много и с предками Кая мы, вообще, не общались. Только поздоровались и всё. А в этот раз это будет семейный ужин и разговоров не избежать. Чем же может обернуться этот, на вид, обычный семейный ужин?».