Новая жизнь 7

Глава 20

Мы с девочками сидим в «Логове» и корпим над бумагами. Очень легко выносить в душе обиду на весь свет и пойти мстить всем — как говаривали в далекие времена господа анархисты — бей всех, господь разберется кто свои. Тогда и думать особенно не надо, считаешь, что виновата система, школа, капитализм и большие, бездушные корпорации или там человеческая природа, а мстишь первым попавшимся в супермаркете или на парковке. Взять штурмовую винтовку, как это делают на западе, или по местным традициям — просто нож. И резать всех попавшихся под руку, потому что они «олицетворение системы», например. Хотя местные, японские идиоты, по-моему, даже не особенно заморачиваются моральной платформой и аргументацией, они убивают, потому что хотят. Это западный подход таков — какую бы дичь мы ни творили, мы должны быть на морально правой стороне. На востоке немного по-другому, это внутреннее путешествие и потому понять мотив идиота бывает сложновато и этим никто не занимается. Достаточно того, что он идиот и мстит по принципу мальчика, которые ищет ключи «не там, где потерял, а там где светло».

И нынешняя ситуация, несмотря на внутреннюю готовность пойти вразнос и первичный выброс адреналина — требует от меня собранности и хладнокровия, а не всего этого «всех убью, один останусь». Да, предложенная Бьянкой схема «а давай всех якудза в городе разом траванем зарином, да еще и «Общество Высшей Истины» подставим» — не лишена элегантности. Особенно после того, как она показала готовые баллоны с газом и взрывчаткой, выкатила подробный план поместья, где обычно такие вот вечеринки-собрания всей организации Кумы происходят. Схемы распространения газа в воздухе, роза ветров, прогноз погоды на ближайшую неделю, расчет действий персонала, а также улики, которые приведут следствие к выводу про то, что именно «Общество Высшей Истины» виновато во всем. Одним камнем — двух зайцев.

— Ты пойми — говорила она: — у нас нет двадцати попыток или там возможности по зернышку клевать. Как только первый инцидент произойдет, нам будет очень тяжело своими делами заниматься. Допустим, пропадет Кума, или там в аварию попадет… этот инцидент сам по себе будет расследован, есть специальное подразделение, которое занимается курированием таких организаций и следит именно за руководством. А нам надо будет еще и Хиро убрать… и может кого еще. Каждый раз высовываясь, чтобы нанести удар — мы будем становиться все уязвимее и уязвимее. И даже так — если все сойдет с рук, то возможности потом решить вопрос с Слепцом у нас практически не будет.

— То есть ты хочешь все-таки поквитаться с «Обществом Высшей Истины»? — задаю я вопрос и Бьянка накручивает свой локон на палец.

— Ты давал слово — отвечает она: — а я собираюсь помочь тебе сдержать его. Ты видел во что они там нашу Шизуку превратили? И она не первая и не последняя. Секта ломает людей и делает из них фанатиков. Зомби.

— Угу. Ты вон тоже всю Шизуку мне переломала — ворчу я: — будешь отрицать что это твои психоделические тренинги ее сделали куноичи Логова Злодейки?

— Она уже была поломанная. Все, что я сделала — это выправила насколько возможно. Она все равно будет убивать… а так по крайней мере она будет делать это по команде. — пожимает плечами Бьянка: — На ближайшее время проблема решена, а как покончим с «Обществом», так может и выправится у нее это все. Закроется гештальт. Нормальной ей уже не стать, но самостоятельно выбрать фокус фиксации она сможет.

— Что такое норма? — меланхолично задается вопросом Натсуми и достает из своей сумочки коробочку из лакированного дерева, инкрустированную серебром. Ловит мой взгляд и улыбается.

— Болезнь имеет свои плюсы — говорит она: — я завела себе такую стильную штучку и теперь… теперь это предмет зависти. Вот смотри… — она ставит коробочку на стол и раскрывает ее внутри коробочки, в отделениях, покрытых красным бархатом — хранятся медикаменты, несколько стеклянных ампул и маленький шприц. Отдельно — небольшая серебряная таблетница.

— К сожалению сейчас очень удобно пользоваться одноразовыми шприцами. Медицинский стандарт. — говорит Натсуми и открывает таблетницу: — налей мне водички, а то … больно. Особенно больно на вас всех глядеть. Гуманисты. Хотя, нет, не гуманисты. Бьянка-сан мне вот очень нравится. И проблемы решает кардинально, не то, что ты, Кента-кун. Если ее слушать, то через четыре дня организация Кумы будет в полном составе заседать в аду, а у «Общества Высшей Истины» большие неприятности начнутся.

— Конечно — я встаю, наливаю воды в высокий стеклянный стакан и подаю Натсуми. Та запивает свою таблетку несколькими глотками и морщится.

— Так и не привыкла большие таблетки глотать — говорит она и улыбается: — и как я буду в ваших оргиях участвовать, если у меня в горло ничего не лезет?

— Ты главное за здоровьем следи — отвечаю я: — оргии — это дело десятое. Как себя чувствуешь?

— Стабильно хреново, но спасибо, что спросил. Врачи говорят, что еще пару недель и наложат запрет на выход из дома. Постельный режим — отвечает Натсуми: — у меня не так много времени, Кента-кун. А если ты примешь план Бьянки, то еще успеешь залезть мне под юбку до того, как уже никто это не сделает. Очень обидно умирать девственницей.

— Как это меня стимулирует, ты просто не представляешь… — вздыхаю я, чувствуя себя все же немного не по себе. Понятно, что это не я виноват в ее болезни, но при мысли о том, что ее уже не будет, а я будут жить… как-то неудобно, что ли. Ладно, все мы умрем, а моя задача и в том чтобы помочь ей пройти этим путем, уменьшив ее страдания и страхи. Все-таки как бы Натсуми ни храбрилась, но было видно, что ей страшно.

Я взял ее за руку и сжал в своей, подбадривая. Как я могу помочь? Просто быть рядом. И пройдя долиной смертной тени — не убоюсь я зла.

— Спасибо — снова улыбается Натсуми: — но если вы сейчас не сосредоточитесь на деле, то вы все меня ненадолго переживаете… если переживете. Это будет иронично — если мне придется вас хоронить, а не наоборот. Так что вытри сопли, Кента-кун, я пока еще жива и в состоянии участвовать в языческих оргиях… хотя большие таблетки глотать так и не научилась. Но если ты справишься с кризисом и все же сдержишь свое слово — то я буду полностью в твоей власти. Скажи-ка, разве тебя это не заводит? Я все равно умираю, ты сможешь сделать со мной все, что захочешь…

— Иногда мне кажется, что все люди, которые вокруг меня собрались — больные. На голову — говорю я: — и ты даже в их числе стоишь особняком. А у меня рядом мегаломаньячка, которая хочет воспользоваться оружием массового поражения и называет это «одном камнем двух птиц».

— Я все слышу — откликается Бьянка: — и я не мегаломаньячка. Мегаломания — это мания величия, у меня такого нет. Я — номер два. Подручная. Девушка за плечом. И ты тоже можешь использовать меня как хочешь. У меня даже ревности нет, я — удобная и не замышляю ничего коварного. Я — твой инструмент. Используй как хочешь. Вот какая я после этого мегаломаньячка? Кстати, у меня чувство юмора, потрясающее… а у мегаломаньяков как правило отсутствует самоирония.

— Бьянка-сама и ее потрясающее чувство юмора — откликается Юрико, которая сидит на кресле и рассматривает Бьянкины каракули на листе бумаги: — и как так вышло, что мне совсем не смешно на этот бардак смотреть? Как ты могла такой договор подписать, ты же умная! Или это просто фасад? Или ты как Эйнштейн, который не мог дорогу домой запомнить и постоянно путался в ценах на продукты?

— Очень просто. Я верила в Вана. Я умею просчитывать людей. — откликается Бьянка: — и как видишь — я оказалась права. Он бы нипочем не пустил бумагу в ход, будь он жив. Но… я действительно просчиталась в дальнейших действиях и не учла действий его отца, а ведь он никогда не одобрял нашу помолвку… вредный старый хрен. Я все-таки считаю, что его надо убить тоже. Что? Он уже старый и ему давно пора на тот свет, а он все еще небо коптит тут.

— Вообще-то при странных обстоятельствах господин Ван-младший пропал… — задумчиво откликается Юрико: — на яхте за борт свалился. У нас была своя яхта… это можно сделать только умышленно. Случайно за борт не упасть. В случае волнения все одевают спасательные жилеты… да и в принципе что делать на палубе в шторм? Все по каютам сидят… подозрительно это.

— И я тоже так подумала — говорит Бьянка: — наверняка старый хрен это подстроил. Ю-кун никогда бы с собой не покончил, он был очень… жизнелюбивый. Всему радовался. Порой даже слишком. Но вот в депрессии его я не представляю… хотя говорят, что именно такое вот поведение и свидетельствует о психическом нездоровье. Впрочем, это мы отклонились от сути. Смотрите, «Общество Высшей Истины» вот уже лет пять как вербует студентов лучших университетов Японии, при этом предпочтение дает естественным наукам — в том числе химии. Чтобы ты знал, Кента-кун, когда я училась в Тодай — ко мне тоже подходили их эмиссары. Кроме того, из информации, которую нам предоставила Умирающая Девушка…

— Я польщена, теперь у меня здесь свой ник есть. Я заслужила кличку. — вставляет Натсуми: — хотя я бы предпочла… скажем «Вдохновляющий Лидер» или там «Полуночная Луна»… но что есть — то есть.

— Так вот из информации Натсуми — продолжает Бьянка: — я с большой степенью вероятности могу сказать, что «Общество Высшей Истины» разрабатывает химическое и биологическое оружие массового поражения. Единственной целью разработки такого оружия может быть только его применение. То есть террористические атаки, а исходя из целей и задач «Общества» — полное уничтожение человечества.

— Что?!

— Конечно у них это не получится. — пожимает плечами Бьянка: — даже если они реально смогут… ну, не знаю, в Токийском метро в час пик рвануть контейнеры с зарином. Просто много жертв и все. Но они фанатики и не подвергают сомнению слова своего лидера, а тот давно уже пребывает в пограничном состоянии разума… так что подставить их сейчас — значит спасти много невинных людей. Бытовой утилитаризм по Джону Стюарту Миллю.

— Утилитаризм? — нахмуривает бровки Натсуми. Несмотря на то, что На-тян у нас отличница, такие направления философии в школе не преподают. А вот Бьянка знает все и даже больше, потому она поднимает палец вверх и объясняет Умирающей Девушке всю степень своей моральной правоты.

— Мы имеем — говорит она: — религиозную секту, которая пытает своих членов, удерживает их насильно, вынуждает жертвовать деньги, сексуально эксплуатирует детей, подкладывая их под лидеров… конечно же — убивает неугодных. И планирует убить так много, как сможет. Если бы они ограничились кухонными ножами или даже автоматами — это было бы полбеды. Но оружие массового поражения? Совершенно другой уровень. Потенциально это обернется тысячами жертв. Если не десятками тысяч. И я уверена, что в планах у них — миллионы. Они же очередные адепты Конца Света, это же видно.

— У тебя у самой зарин в канистрах хранится. Как-то подозрительно… да и многовато его для опытов. — говорю я: — я не оправдываю «Общество», но вот у тебя есть зарин и ты его не применяешь… как и Эболу с герпесом… вот, что, кстати уничтожить надо. Не хватало только чтобы ты Чумной Мэри нового века стала. Но сам факт наличия оружия еще не означает намерения применить.

— Не слушай его — машет рукой Бьянка: — puddin’ блистательный тактик, но никакой стратег. Он у нас пытается верить в людей. Знаешь, в чем отличие моего зарина от зарина в руках «Общества»? Я — одна его синтезировала и одна же им распоряжаюсь. Я знаю, что делаю и для чего. «Общество» — поставило себе цель создать оружие массового поражения, чтобы «пробудить» человечество. Моя цель эгоистична — собственная безопасность и безопасность моих людей. Это своего рода «принцип мертвой руки»… вопрос моей безопасности, оборона. У них цель — воздействие на других людей, а это нападение. И они обязательно применят это оружие. Ах, да… я забыла еще об одном, важном моменте — у меня он уже есть. А они только-только синтезируют… и как только у них будет его достаточно… — бум! — Бьянка изображает взрыв руками: — и нет Токио. Хм… половины. Или четверти.

— Они только начали синтезировать? А откуда…

— Не об этом речь. Речь о том, что Джон Стюарт Милль согласился бы со мной, что жизнь немногих бандитов, убийц и насильников — стоит жизни миллионов обычных граждан. В смысле, что если у нас есть шанс смертью нескольких десятков якудза спасти Токио от оружия массового поражения — то это этически оправданное деяние. Правильно так поступить. Кстати, так же считает и Дэвид Пирс и …

— Дэвид Пирс — насмешливо тяну я: — ты про гедонистический императив? Серьезно? Это же ересь!

— Ничего подобного — встряхивает головой Бьянка: — он прав. Просто у него не было инструментов. Не было препаратов, которые бы плавно меняли восприятие мира, которые могли бы сделать людей более терпимыми друг к другу и…

— Так, все! Я не буду обсуждать ересь! Так мы к лоботомии придем — поднимаю я руки: — На-тян, не слушай Кексика, она все в кучу валит! Пользуется тем, что философия не является точной наукой! Ты лучше Канта почитай и его современных последователей, а ересью не увлекайся. Или… — я подозрительно смотрю на Бьянку: — или ты решила разработать… погоди-ка… — я встаю и осматриваюсь. Поднимаю чайник, открываю крышку и изучаю чайные листья внутри. Осматриваю на свет стеклянный кувшин.

— Только не говори мне что ты пытаешься модифицировать поведение людей психотропными добавками… — говорю я, делая вид, что подозреваю заговор: — ты проводишь эксперимент в духе Дэвида Пирса, не так ли? Куда ты добавила свою отраву? В чай? В воду?

— Ээ… — говорит Натсуми и отодвигает от себя стакан с водой. В кресле напрягается Юрико.

— То-то я такая доверчивая и наивная в вашем присутствии — говорит Юрико: — мне как будто хорошо тут и я принадлежу к… это все наркотики?

— Скорее экспериментальные препараты. — шутит в ответ Бьянка: — Ты уже моя рабыня. И делаешь все, что я скажу. Пора сбросить маски, завтра мы захватываем мир. Сходи в подвал, у меня там ядерные бомбы лежат, будь добра, принеси парочку. Буду взрывать сомнительное чувство юмора у моего puddin’.

— А что? Не так уж и маловероятно — ты веришь бредовым идеям современных миллеровцев с их гедонистическим императивом… а они как раз утверждают, что всеобщее счастье человечества достигается через искусственное изменение психики. То есть сюда и психотропные препараты, и операции на мозге — все укладывается. А ты известна нам всем как особа целеустремленная и творческая… с отсутствием морального компаса. Вполне вероятно — пожимаю я плечами: — укладывается в логическую картину мира.

— За что я тебя люблю, мой puddin’ — что ты параноик и веря во все хорошее в людях — в то же время подозреваешь в них все самое плохое — кивает Бьянка: — ты серьезно готов поверить в то, что я все это время травила вас всех экспериментальными психотропными веществами?

— Да — тут же киваю я: — ты — можешь. Честно говоря, если ты этого не делала, я даже буду немного разочарован… это так в твоем духе.

— Жаль, что я не додумалась — отвечает мне она: — но… я буду работать над этим. Классная идея, кстати, — скрепить узы семьи, братства — химически. Лояльность в таблетках и порошках… хм… это что… окситоцин? Стимулировать выработку окситоцина и поощрить на…

— Слава Аматэрасу что вы шутите — говорит Юрико: — но не шутите так больше, у меня чуть сердце не лопнуло от страха. Я сама мошенница и дочка мошенника, но такое… у меня мурашки по коже. Это вообще возможно? Лояльность в таблетках?

— Теоретически — возможно — отвечает ей Бьянка: — но вот реакции у людей очень индивидуальные и часто люди выдают совершенно непредсказуемое поведение… потому с вами и интересно.

— А мы можем заменить зарин … допустим на усыпляющий газ? — предлагает Натсуми: — правда тогда не получится одним камнем двух птиц… но если никто не умрет, то и искать нас не будут. А Кента-кун похитит Куму и проведет с ним беседу. Он же… умеет. Потом мы его вернем, и он поймет, что лучше с нами не ссорится. Не то, чтобы я была против отравить всех якудза и обвинить «Общество Высшей Истины», но там же в поместье еще и обычные люди будут. Наемный персонал. Мне бы не хотелось оправдываться перед ними на том свете.

— Усыпляющий газ, а? — задумывается Бьянка: — это возможно. Я подумаю над составом… но даже в этом случае никаких гарантий что ни у кого не будет аллергии или что он не задохнется, упав лицом в чашу с пуншем — не будет. Жертвы все равно могут быть… это не говоря уже о концентрации газа вблизи устройств для распыления.

— Усыпляющий газ? Контролируемо и относительно безопасно — говорю я: — если Кексик найдет подходящее химическое соединение, то… я могу одобрить операцию.

— Жалко, что зарин не пригодится — кусает ноготь Бьянка: — ну да ладно. Потом сделаем утечку в поместье у «Общества Высшей Истины», дескать сами себя и потравили… тоже возможно.

— Хорошо. Ты пока подумай… а я схожу прогуляюсь, свежим воздухом подышу. — я встаю и потягиваюсь. Долго мы тут сидим. Надо бы ноги размять.

— Я с тобой до магазина пройдусь — предлагает Юрико: — курить охота сил нет.

— Сигареты на складу есть — отзывается рассеяно Бьянка, уже стучащая по клавиатуре.

— Уж извини, Кексик, но «Лаки Страйк» я курить не буду. Я же не из семидесятых. — насмешливо сообщает Юрико и встает вслед за мной: — веди, бесстрашный герой!

Когда мы выходим наружу и заворачиваем за угол, Юрико — подпирает собой стенку и достает пачку сигарет. Прикуривает от зажигалки и мотает головой, откидывая волосы в сторону.

— Значит не закончились у тебя сигареты, а? — спрашиваю я, становясь рядом: — так что ты хотела обсудить наедине со мной?

— Хм. Заметил. Всегда глазастый был — усмехается Юрико: — вопросы у меня есть. Как именно Ван погиб. Почему твоя подружка то такая умная-умная, а то дурочка почище чем ее Рыжик. Почему твоя одноклассница с ней в один голос поют, как будто в церковном хоре выступают? И это, даже если оставить за бортом такие очевидные вопросы как — откуда у твоей подружки зарин в таких количествах? Откуда у нее оружие? Кто такие Внутренний Круг Красного Лотоса и почему это не толстые дядечки сорока пяти лет в драных трениках и в очках, дрочащие на ее фотки? Почему это, сука, поджарые морские пехотинцы с татуировками особых подразделений на запястьях… я видела такие уже. И… какого черта ты не видишь что тобой играют?

— Заметила. — вздыхаю я и забираю у нее пачку сигарет. Достаю одну и смотрю на нее. Сигарета как сигарета. В этом мире я еще не курю. Не научился.

— Всегда глазастая была — усмехаюсь я: — зажигалку дай, Кассандра прорицательница.