Новые люди

Глава 20

ЖЕСТОКИЕ ЛЮДИ

#

Грузовой СВВиП, принадлежавший администрации небоскрёба «Кедр-II», доставил нас до границы с Китайским Казахстаном.

Привычно избежав внимания пограничников и их дронов, мы пробежали с десяток километров и вышли на заброшенный военный авиадром, на котором нас ждал вертолёт Ми-20 °CУ. Вертушка той же модели, на которой меня доставили когда-то на лендинг.

Но этот борт выглядел намного лучше: чистенький, подтянутый, увешанный множеством дополнительных комплексов защиты. От спутникового наведения не спрячется, но от наземных ракетных комплексов кочевников — вполне.

Пилот занял своё место. Я и Нейля залезли в салон и, не закрывая задвижную дверь, уселись на полу, свесив ноги.

Пилот несколько раз оглянулся на нас, явно, привлечённый внешностью. Можно поспорить, что мы самые красивые диверсанты, которых он когда-либо возил.

Ради маскировки, мы натянули поверх УниКомов ещё и военную экипировку людей: бронежилеты, разгрузку и прочие мелочи.

— Так мы летим или что? — грубо осведомилась Нейля.

— Ещё семь минут подождём, — словоохотливо ответил пилот. — Пусть дроны пограничников на русской границе пройдут. У них радары мощные, могут нас зацепить.

Скоро двигатель заработал, вертолёт оторвался от земли.

— Минут через сорок долетим, — сказал пилот. — Готовьте верёвки для спуска, я не буду сажать машину…

— Верёвки — нерелевантно, — ответила Нейля. — Мы так спрыгнем.

— Ну, ни фига себе у вас импланты, — не выдержал пилот. — Это что-то новое?

— Очень новое, — ответил я. — Практически новые люди.

#

Нашей целью был Чингиз Жумабай, предводитель группировки кочевников под названием «Чингизиды». Но мы должны не убить его, а наоборот — спасти.

— Неприятности чингизидов — это ваша вина, — сказала Вильдана.

Кочевники делились на несколько группировок, которые боролись за контроль над контрабандой. Катакомбы являлись лакомым кусочком для всех, но Чина и его отряд давали отпор любому, кто пытался заявить права на подземелье.

Конкурирующая банда, которая назвала себя «Каспий», постоянно следила за катакомбами. Каспийцы атаковали конвои с диссоциативом и обстреливали вертушки контрабандистов. Задачей «Чингизидов» было сопровождение грузов до клиента, а так же охрана лендингов.

— Херово же они делали свою работу, — сказал я, припомнив, как Макарцев добрался до меня даже в заваленном лендинге.

Каспийцы видели нашу с Нейлёй стычку с чингизидами. Когда узнали, что техника и связь отключились, а главный козырь чингизидов — страшный танк-трансформер «Рейнметалл» — порезан странным оружием, не стали долго раздумывать и атаковали.

Чингизиды, лишённые тяжёлого вооружения, продержались недолго. Большей частью их перебили, а Чину и пару других главарей взяли в плен.

— А Стар Рик? — вспомнил я.

— Он сбежал в катакомбы. Передал Директорату феном, а потом и пропал без вести. Вместе с феномом.

— Да шайтан с ним, — воскликнула Нейля. — Что там с Чиной?

— Каспийцы заявили, что теперь они владеют катакомбами, и весь диссоциатив на подпольные лендинги будет идти через них, — продолжила Вильдана. — А семье Чины направили требование выкупа — сто миллионов долларов.

— Даже если сто раз продать каждого кочевника на органы, то не получить и четверти этой суммы! — сказал я.

— Выкуп специально такой неподъёмный, — ответила Вильдана. — Сигнал высокопоставленным людям в Москве и Казани. Заявка на то, что теперь каспийцы — главный игрок в степи.

Но я всё равно не хотел вмешиваться в эти дрязги:

— А разве Директорату не всё ли равно, кто там под кем ходит по степи? Вы же не торгуете диссоциативом, а собираете инфу о том, кто пользуется подпольными лендингами. Вам-то какая разница, что будет с Чиной?

Вильдана почесала лысину:

— Контроль над подпольными лендингами — наш главный актив. Мы не можем себе позволить терять лояльных людей.

Но просьба о помощи была не единственным инструментом Вильданы манипуляции мною. Она рассказала — и показала на проект-панно — о подвигах группировки «Каспий».

Если Чина и его «Чингизиды» руководствовались какими-то представлениями о чести и долге, мечтая снова объединить степь в независимое государство, то каспийцы не думали ни о чём, кроме наживы.

Вильдана раскрыла нам секрет: у Директората есть доказательства того, что костяк этой группировки собрали и снабдили оружием китайцы. Так они боролись с мятежниками, не желавшими признавать существование Китайского Казахстана.

Каспийцы атаковали своих соплеменников на остатках свободной территории, делая их жизнь невыносимой. Вынуждали их переходить границу и становиться гражданами ненавистного государства.

— Вот, пожалуйста, — сказала Вильдана, развернув на проект-панно запись налёта каспийцев на какую-то деревню. — Могу показать, что они сделали с детьми…

— Ладно, ладно, — буркнул я. — Не надо накачивать меня пропагандой. Хочешь, чтобы мы не просто спасли Чину, но и разгромили этих выродков?

— Ну, всех вы не разгромите, но если поубиваете как можно больше каспийцев, это поможет чингизидам вернуть катакомбы под свой контроль.

Нейля вытянула проект-панно с изображением Чины:

— Какой красавчик. Я так и знала, что мы встретимся.

Потом мы изучили схему стойбища.

Бандиты расположились в центре городка, оставленного жителями из-за радиации. Радиация так и не добралась до этих мест, но и жители не вернулись, став подданными нового государства.

Каспийцы укрепили центр городка длинной стеной, выстроенной между домами. Для её строительства разобрали остальные дома. Из-за стены стойбище напоминало средневековое поселение.

В центре городка блестели панели солнечных батарей и торчало несколько башен ветрогенераторов.

— Но пусть вас не обманывает зелёная энергетика, — сказала Вильдана. — По нашим данным у каспийцев появился фьюжн-реактор. Предположительно — от китайцев.

— Так… — протянул я. — Предчувствую ещё один сайдквест.

— Это тоже опционально, — улыбнулась Вильдана. — Если будет время, найдите реактор и снимите все данные: кто произвёл, когда и кому был продан.

— А что за проблема с реактором? — спросила Нейля. — Ну, кроме того, что я не знаю, что это за «фьюжн» такой…

— Фьюжн-реакторы производят всего несколько стран мира, — пояснил я. И они контролируют каждое изделие, чтобы оно не попало в руки посторонних.

— Фьюжн-реактор — это не тот предмет быта, который должен быть у кочевников, — дополнила Вильдана.

— Ясно, — сказала Нейля. — Если мы установим производителя, то есть докажем, что это китайцы, то можно предъявить им это на международном уровне?

— Это всё тоже опционально.

#

За тридцать километров до стойбища банды «Каспий» мы выпрыгнули из вертолёта. Сбросив бесполезную одежду, побежали в нужном направлении. На бегу я активировал шлем на УниКоме «Дефенсива». В отличие от «Ахимсы», он нисколько не влиял на зрение.

Во время брифинга Вильдана позволила Марьям скопировать секретные материалы по каспийцам, собранные Директоратом. У нас были подробные спутниковые снимки стойбища, а так же файлы, перехваченных с коммуникаторов членов банды. Большинство из них просто записи каких-то гонок по степи или по улицам заброшенных городов.

Но попадались фрагменты боестолкновений и налётов на населённые пункты.

И огромное количество изнасилований и убийств мирных жителей.

Эти материалы использовались китайскими спецслужбами для устрашения тех, кто не хотел покидать земли предков — типа, только под защитой полицейского спецназа вы будете в безопасности.

Как и все тупые люди, каспийцы не осознавали, что фиксируя свои подвиги, собирали улики против себя. Например, мне было достаточно нескольких секунд одной записи расстрела семьи из отца, матери и пятилетней дочери, чтобы воспылать гневом к этим негодяям.

— Марьям, сможешь идентифицировать тех, кто участвовал в надругательствах?

«Нерелевантно. В материалах Директората уже собрана вся информация о преступниках».

— Когда кто-то из них попадёт в поле моего зрения, пожалуйста, пометь специальным значком. Буду убивать их без сомнений.

«Принято».

Нейля иронично спросила:

— Легко быть благородным защитником обездоленных, когда у тебя неуязвимое тело синтезана, да?

— Да.

— Но ведь в игре вы делаете всё то же, что и каспийцы в реальной жизни. Особенно, играя за разбойника, налётчика или наёмного убийцу.

— Но игроки помнят, что игра — это игра. Неписи — не люди. Излишне жестокое поведение отмечается в карте психического здоровья игрока. Если проведёшь игровую сессию в разорении деревень и попытке убить детей, то жди приглашение на беседу с психологом.

— И часто любители расчленёнки навещают психолога? Ты сам-то ходил?

— Хватит болтать, мы входим в зону действия дронов.

Нейля ушла вперёд, став невидимой. Она должна проникнуть в стойбище незамеченной и отыскать тюрьму и, если будет время, расположение фьюжн-реактора.

А я открыто двинулся к одной из стен стойбища.

Создав три боеприпаса «Пончик», трижды выстрелил, целясь в разные места укрепления.

Пятиэтажные дома, между которыми выложена стена, сложились вместе с бетонными блоками, погребая под собой несколько пулемётных турелей, столь древних, что даже Марьям не смогла определить их модель.

Оказалось, что достаточно и одного «Пончика», чтобы разнести стену, но я решил испытать своё снаряжение на максимальных настройках, пусть это и будет оверкилл.

#

Пыль и грохот от разрушенной стены поднялись до неба. Сквозь дым и стены домов я увидел подсвеченные феномом Xtreme Vision силуэты бойцов и контуры броневиков. Они суетливо кружили по улицам города, пытаясь понять, что произошло.

Потом надо мной появилось несколько разведочных дронов.

Я неторопливо шагал по обломкам стены, давая себя разглядеть. Потом запустил взлом и поставил дроны на паузу.

Вместо того чтобы свалиться с неба, они плавно опустились на землю и крыши зданий. Видимо сработал какой-то механизм защиты. Тогда я добил их стиранием памяти, чтобы неприятель не запустил их снова.

Скоро появились и каспийцы: четыре броневика УАЗ выскочили из-за угла здания, на фасаде которого ещё сохранились объёмные буквы

A K I M D I K

Неторопливо я просканировал машины на предмет взлома, обнаружив много разных объектов, от двигателя до контроллеров колёс. Я даже растерялся от мельтешения подсветок. Выбрав память бортовых компьютеров, стёр её на фиг.

Броневики тут же потеряли управляемость: один врезался в здание, второй перевернулся. Остальные, промчавшись по прямой несколько десятков метров, были остановлены водителями.

Фигуры бойцов внутри броневиков зашевелились, готовясь к высадке. Видимо, они пока что совещались и гадали — кто я такой? И как я, мать вашу, всё это делаю?

Отряд пеших бойцов двигался по улице справа. Ещё несколько дронов зависли в километре от меня, координируя работу наземных сил. Операторы дронов догадались, что я могу влиять на их технику, поэтому не приближались, наивно полагая, что это их спасёт.

Я создал семь снайперских зарядов «Диастема», прицельная метка оружия разделилась на семь штук, каждая прилипла к точкам далёких дронов. Над каждым появилась шкала, отображавшая прогноз успешного поражения цели. Все они показывали низкое значение: 9 %, 12 %…

Я не стал звать Марьям на помощь. Догадался остановиться и замереть. В состоянии покоя успешность поражения цели выросла до восьмидесяти процентов, а у некоторых — до девяноста пяти.

Сбивать дроны из стрелкового эмп-оружия — пустая затея. Даже самые дешёвые и старые модели оснащены детектором разрядов и уводили аппарат от столкновения. Не говоря уже о медлительном огнестрельном оружии.

Но создатели дронов не знали о НК-боеприпасах. Стараниями Общества, подобные технологии являлись недостижимыми для остального человечества.

Не зная, как вести снайперскую стрельбу из «Пенетратора», действовал по наитию — то есть тупо направлял руку в сторону дрона и стрелял.

«Диастемы» срабатывали довольно громко, хотя и тише самого современного эмп-оружия. И это первый боеприпас, который производил лёгкую отдачу. Из-за неё тратились миллисекунды, выравнивая оружие.

Из-за лишних телодвижений точность поражения цели упала на десяток процентов — из семи дронов уцелело два. Они начали отступать, но я произвёл дополнительные «Диастемы» и добил беспилотные аппараты.

Покончив с дронами, быстро прошёл и стал в центре старого фонтана, доверху засыпанного гравием и снегом.

Впереди меня, на поросшей деревьями площадке бывшего сквера, стояли уцелевшие броневики. Сидевшие в них бойцы выскочили и спрятались: кто за грудами камней, кто за разбитыми статуями, а кто за обрубками спиленных сто лет назад парковых деревьев.

Меня умилила наивная вера людей в скорость своих перемещений. Вытянув руку, я вёл всех их прицелом «Пенетратора». Но стрелять не стал, на таком расстоянии «Дезмос», заменявший липучку, не работал. А мне не хотелось убивать тех, кого не опознала Марьям.

Уверенные в своей крутизне воины открыли огонь, в ответ я запустил «Укрепление».

Воздух вокруг меня зашипел, синие росчерки выстрелов ударили под ноги и по скульптурной композиции в центре фонтана. Те заряды, которые попали в мой УниКом, поглотились, незначительно снизив его целостность.

На площадь наконец вышел отряд пеших бойцов. Сразу пятерых из них Марьям наградила красной меткой в виде мишени — это негодяи, чьи преступления подтверждены Директоратом.

Не обращая внимания на пальбу тех, кто спрятался за броневиками, я развернулся и зашагал к отряду, который рассредоточился в развалинах супермаркета.

Только один смелый предводитель остался, дожидаясь меня.

— Стоять, — крикнул он на английском. — Ты пришёл к Джен?

— Нет, — ответил я на русском.

— Тогда кто ты и зачем сломал стену?

— Я ангел смерти. И пришёл за теми, кто убивал невинных.

Мысленно я давился смехом от пафоса своих слов.

Чтобы слова не расходились с делом, скрафтил пять боеприпасов «Холос». Согласно описанию, они проникали сквозь любые препятствия, не разрушая их.

Все пятеро приговорённых как раз прятались за стенами. Конечно, я мог бы уничтожить их, закидав «Пончиками», но очень уж хотелось посмотреть на работу «Холоса».

Убедившись, что прогноз поражения целей удовлетворительный, я вытянул руку и сделал пять выстрелов, водя рукой туда-сюда. Заряды действительно прошли сквозь стены здания супермаркета, как сквозь голограмму, оставив лишь едва заметные пятнышки на точках входа.

Обведённые контуром тела приговорённых дёрнулись и отлетели на несколько метров. Попадания сопроводили крики боли и, — через пару мгновений, — шквал ответного огня от оставшихся каспийцев.

Вернув «Укрепление», я создал несколько обычных зарядов и расстрелял предводителя, который, как ему казалось — молниеносно, отступал, окатывая меня эмп-фейерверком из своего оружия.

Разрушив линии защиты его экзоскелета, я догнал предводителя и ударом кулака повалил на землю. Придавив ногой, выстрелил липучкой.

Всё это время я находился под непрекращающимся потоком прицельного огня. УниКом «Дефенсива» проскрежетал своими частями, как бы сжимаясь. Спецрежим «Укрепление» не выдержал такого напора энергии и погас.

Как бы мне не хотелось играть роль неуязвимого сверхчеловека, пришлось бежать, на ходу отстреливаясь «Холосами» по ногам бойцов, стоявших в укрытии.

Моя стрельба сквозь любые препятствия шокировала видавших виды кочевников. Они начали отходить, утаскивая раненных, кричавших от боли.

Для закрепления победы, создал максимально возможное количество боеприпаса «Динамикос» и дал беспорядочную очередь по домам, окружавшим площадь.

Верхние этажи нескольких очень старых зданий, поросшие жухлой травой и небольшими деревьями, обвалились, подстёгивая отступление каспийцев.

#

Одним из недостатков фенома беспроводной связи WiM оказалось то, что в режиме взлома не работал режим связи.

Я перевёл его обратно на связь и спросил Нейлю, нашла ли она Чину.

— Ещё нет, но, кажется, нашла реактор, — ответила она. — Предположительно, он расположен под землёй. Вход через невысокое белое здание возле большого ветрогенератора.

— Тогда спасай своего жениха и неси на точку сбора, а я займусь реактором.

Но Нейля уже не ответила, видимо, перешла в прозрачность.

Марьям перестроила все чекпоинты, указывая путь к ветрогенератору.

#

По пути к цели я запустил сканирование для взлома и обнаружил множество объектов, наличие которых в стойбище кочевников необъяснимо.

Например, полноценный строительный хаб с отдельной QCP, контролировавшей работу сотен стройботов и огромного цеха сабжект-принтеров. Этот цех был хитро рассредоточен среди заброшенных домов и связан подземными коммуникациями.

У всех устройств наивысшая степень защиты от взлома.

Спецрежим Xtreme Vision подсветил в развалинах зданий редкие фигуры бойцов. Над некоторыми висели значки мишени.

Каспийские воины, попав в поле действия моего скана, поспешно отступали, будто знали о моей способности и о радиусе её действия.

Не желая петлять по улицам заброшенного города, я решил срезать путь по крышам.

УниКом «Дефенсива» понизил высоту моих прыжков, но «Липкие руки» помогли взобраться на крышу восьмиэтажки. Там меня атаковало восемь средних дронов — все новенькие, будто только что с завода.

Нападение было неожиданным, ведь мой недавний скан местности не обнаружил эти дроны!

Я не сразу нашёлся, как им противостоять. Некоторое время безрезультатно пытался сбить их всеми видами боеприпасов, но… беспилотники ускользали! Будто в их алгоритмы кто-то заложил распознавание НК-боеприпасов.

Тем не менее, манёвренность дронов не могла сравниться со скоростью синтезана. Комбинируя хак «Пауза» и стрельбу из «Пенетратора», я уничтожил половину стаи, остальные, виляя и вращаясь, брызнули в стороны.

Только они скрылись из вида, как сразу с трёх сторон донеслись звуки далёких выстрелов огнестрельных снайперских винтовок.

Одна пуля угодила мне точно в висок шлема, снимая не только прочность УниКом, но и даже целостность оболочки. Вторая угодила в живот, третья снесла угол здания, на крыше которого я стоял.

Xtreme Vision подсветил области, где могли сидеть снайпера. Они оказались так далеко, что я решил не тратить на них время.

Но подставляться под их пули, которые наносили настолько сильный урон, тоже не желал: путь по крышам слишком опасен.

Я спрыгнул обратно на мостовую и побежал по улицам, заваленным снегом и остовами машин.

Запустив ремонт УниКома, вызвал Нейлю.

— Чё? — ответила она.

— Нелли, среди кочевников есть кто-то, кто не только знает о синтезанах, но и знает способы борьбы с ними.

— Да. Скорее всего, это — Джен.

— И… кто это?

— Я не знаю, какая-то тёлка из Китая. Чингиз сказал, что Джен такая же могущественная воительница, как и я. И почти так же прекрасна.

— Значит… синтезанка?

— Скорее всего.

— Что ещё он сказал?

— Что меня послал Аллах, дабы спасти его из лап предателей. После такого знамения небес я и он просто обязаны быть вместе.

— Ясно. А что-нибудь менее бредовое сказал?

— Что Джен появилась тут ещё раньше, чем каспийцы. Лет двадцать назад.

— Наверное, следит за реактором, — предположил я.

— Но это не вяжется с разведданными Директората.

— Ах, да. Они считают, что китайцы построили реактор недавно. Чем же занималось здесь Общество эти двадцать лет?

— Как я поняла Джен не участвует в делах каспийцев, — продолжила Нейля. — Так что их война с чингизидами не зависит от Общества.

— А ты где сейчас?

— С Чиной на плечах бегу на точку сбора. Он сильно ранен.

— А его товарищи? — спросил я. — Чина вроде был не один.

— Их запытали насмерть.

— Ясно. Тогда я попробую разобраться с реактором. Встретимся на точке сбора.

— Лео, — сказала Нейля после паузы. — Я думаю, хрен с этим реактором. Тебе не стоит рисковать.

— Нет уж, теперь мне охота выяснить, зачем Общество построило фьюжн-реактор в радиоактивной степи посреди мёртвого города.

— Как знаешь.

Умела Нейля ободрить своим безразличием.