Новый Мир ( № 9 2013)

Заветный колер

Бахыт Кенжеев родился в 1950 году. Окончил химфак МГУ. Поэт, прозаик, эссеист. Лауреат нескольких литературных премий, в том числе новомирской премии «Anthologia» (2005) и «Русской премии» (2009). Живет в США и в Москве. Постоянный автор «Нового мира».

* *

*

Нечистый, притворившись змеем,

ползет, как в детстве мы умеем,

ручной сжимает фрукт во рту,

и обвивается вкруг древа,

и искушает: зришь ли, дева,

свою и мужа наготу?

В ответ праматерь наша плачет

и прелести поспешно прячет

под фиговым листком, а муж

приносит кролика с охоты

и утешает деву: «Что ты?»

А змей настаивает. К тому ж

предвечный, спрятанный за древом,

все видит, возглашая: где вам

понять, белковые тела,

чем дышат боги, что в них бродит,

зачем они под корень сводят

боярышник добра и зла.

Отпой подрубленные годы,

сова; хлебнули мы свободы,

сухой закат-александрит

шлет вдохновение монахам,

но брезгует грядущим прахом

и смертию живот дарит.

В чем промысел его? бог знает!

Кряхтя, муж вепря вынимает

из ямы, а сосуд греха

(жена, возможно даже зина)

плетет в углу свою корзину

благоуханна и тиха.

* *

*

все кочевряжистей бег сворачивающейся крови,

все откровенней не камнепадом любуюсь я, а закатом,

надо бы озаботиться завещанием — час неровен,

зачем тебе шляться по канцеляриям и адвокатам,

рассуждая здраво, все-таки я не нищий,

что-то явно останется после оплаты счетов за хоспис,

вот и рекламка в сети — за три с половиной тыщи

все оформят, поставят печать и роспись —

прошвырнусь по бродвею с бумажкою славною напевая

окуджаву оскудевшим дыханием пальцы грея

повторяя любил тебя как перед концом рая

еву адам в допотопном рассказе рэя

брэдбери ремингтон выстукивающий повесть

о богатом грядущем где так же невесело и одиноко

как и в прошлом не утешай я вовсе не беспокоюсь

не изменю тебе не помру до срока

буду печь хлеб из обойной муки, всевышнему не мешая,

в небесах огромных ворованный жечь фонарик

хороша знаешь такая тщедушная небольшая

но веселая и летучая словно воздушный шарик

* *

*

ветер смерти непролазен неужели зря

создавал Господь свой ясень в сердце сентября

и ликуя детям малым тягу надышал

к государственным бумагам и карандашам

зря ли радуется всуе неостановим

мальчик доброе рисуя фиолетовым

здравствуй мой заветный колер им я вел дневник

быв в печальной русской школе робкий ученик

возникает человечек он совсем как огуречик

свет начало всех начал только цветом подкачал

не из гадин, не из вредин но зато лишен

чина ангельского беден грешен и смешон

анна плачущая в спальне мята персиковый спас

кинокамера в купальне сны оставившие нас

ты рисуешь я рифмую смайлик музыку хромую

щавель млеко букву ю в общем родину мою

22 июня 2013

Стихи об искусстве

1

когда продвинутый художник

душою тонок телом толст

палитру ставит на треножник

и расправляя чистый холст

от счастья гимны напевает

и моет кисти не спеша —

в моменты эти оживает

его изрядная душа

допустим в ней сомнений много

но если творчество зовет

эквивалентен осьминогу

во глубине лазурных вод

он так же царствует укромно

судьбы давлением зажат

горят зрачки его огромны

нейронов щупальцы дрожат

друг мой художники лихие

да и писатели туда ж

любую скорбную стихию

берут на кисть и карандаш

над юной девушкой рыдают

что утонувшая в воде

смерть вдохновеньем побеждают

и наслаждаются везде

затеет ночь угрюмый танец

Господь на плечи взвалит крест

гастрономический испанец

цефалопода жадно съест

талантлив на земле немногий

лишь ценят спорт и анекдот

но новый тварь головоногий

на смену бедному придет

дыханьем века пальцы грея

как настоящий коммунист

я верю что настанет время

когда художественный свист

сольется с плаванием спрута

барашка поцелует лев

и будет каждая минута

сиять и плакать нараспев

2

где ни ковбоев ни лассо

но бирюзовы неба своды

существовал анри руссо

печальный пасынок природы

он не сбивал соперник с ног

мечтая парковой скамейке

быв непосредственный сынок

жестянщика и белошвейки

как тигр ручной он сытно жил

мещанской радостью несложной

сержантом в армии служил

дружил с парижскою таможней

эх бриолином по усам

не ведая в законном мраке

над чем корпеют мопассан

гоген и прочие бальзаки

но жизнь сплетенье ног и рук

и ныне и во время оно

се, шестигранный пушкин вдруг

явился юному планктону

и громыхнул ему восстань

умойся почеши власы и

живописуй про инь и янь

воспой страдания россии

с тех пор таможенник простой

забыв нехилые откаты

и тесных офисов отстой

художник стал продолговатый

им восхищается нью-йорк

и в петрограде обреченном

дарует он живой восторг

сердцам искусством облученным

3

музы! чтоб вам было пусто!

аполлон увы солгал

волочился за искусством

вирши ладные слагал

воспевал родное время

то хай-тек то смертный страх

получил немножко премий

в инвалюте и рублях

по квартире бы развесить

те дипломы а деньжат

хватит ужинов на десять

с фуа-гра и оранжад

чтоб завидовали люди

стихла мать сыра земля

и грустил омар на блюде

хрупким уcом шевеля

современники-потомки!

не пилу не ватерпас —

я таскал в ночной котомке

слов раздвоенных запас

говорила жизнь дурная

что я глуп и сердцем гол

и грустил я заклиная

огнедышащий глагол

в переносном смысле канув

в стикс предав меня едва

горсткой дохлых тараканов

стали важные слова

если время — Бога имя

почему я проглядел

мир маячащий за ними

детской радости предел