— Ты слышал девушку, Ичи, и слышал моего шефа! Надо уметь вовремя уходить!

Мелькание калейдоскопа из десятка сонидо не дало парню опомниться. В лицо Куросаки снова врезался белый песок.

— Ладно, приятель, еще увидимся как-нибудь! — уже откуда-то издалека послышался как обычно жизнерадостный голос Нацу.

Следующие минуты три ушли у Ичиго, чтобы окончательно прийти в себя и понять, что же он видел. Иллюзию Айзена? Или постановочное представление, целью которого было подтвердить подозрения Ямамото, что Иноуэ — предательница? Может быть, она была под кидо? Или ей угрожали и заставили?

В итоге транспарант над головой Куросаки заметил не сразу. Полотнище на двух шестах было установлено над площадкой, имевшей форму квадрата и обтянутой со всех сторон красным канатом на манер ринга. Ичиго, находивший в центре этого странного «загона», сделал шаг назад и прочел кривоватые кандзи.

«Открытый гостевой чемпионат Лас Ночес по боям без правил!». Маленькая приписка внизу гласила: «Просто войдите на площадку и ждите того, кто пожелает бросить вам вызов!» Перезвон колокольчиков за спиной раздался примерно в то же мгновение, когда до временного шинигами дошел весь смысл написанного.

— Ичиго!

Вздрогнув, Куросаки обреченно оглянулся через плечо без всякой надежды на ошибку.

— Ичи-кун!!! Привет!!! — радостно замахала Ячиру, сидевшая на плече у командира отряда номер одиннадцать.

* * *

Кошмар закончился настолько неожиданно, что Исида не сразу сумел это осознать.

— Эй, — кто-то аккуратно попинал лежащего Урюи ногою в бок.

Темноволосый человек в стандартной черной форме шинигами и белом лабораторном халате, накинутом сверху, стоял, слегка нагнувшись, над квинси. Три маленьких костяных рога на лбу придавали внешности неизвестного немного странный вид. А еще от него так и фонило мощнейшей реяцу на уровне капитана.

— Ты кто? — с трудом просипел Исида.

— О, смотри-ка, очухался. Я — Акон, третий офицер двенадцатого отряда, — представился шинигами и вытянул руку. — Сколько пальцев видишь?

— Семнадцать, — честно ответил Урюи.

— Хм, весело, — задумался ученый Готея.

— Подожди, ты сказал «третий офицер», но твой духовный фон… — даже в таком состоянии Исида не изменил своей привычке цепляться к странным деталям.

— Заметил? — улыбнулся Акон и распахнул половину халата, демонстрируя нечто у себя на поясе. Нечто покосилось на Исиду недовольным лиловым глазом. — Моя собственная разработка. Имитатор. При желании может создать видимость духовной реяцу на уровне сильнейших капитанов Готея. Правда, жрет реяцу носителя, зараза, как три Омаэды…

— Но зачем ты здесь, да еще и с этой штукой?

— Вообще-то, вроде как должен спасать каких-то ротозеев, что полезли в логово к Айзену, — поделился ученый, извлекая из кармана сигарету и прикуривая от огонька на пальце. — Командующий, правда, поручил эту задачу моему капитану, но того параллельно вызвали на очередное слушанье Совета по вопросу хищений имущества в Институте, поэтому Куротсучи сделал выбор в пользу того, что реально важнее. А мне приказал прикрыть его от Ямамото-сама. Вот и кручусь.

— Звучит, не очень радостно.

— Мне пришлось ради этого два проекта бросить, и сюда переться, что ж радоваться-то? Но приказ есть приказ, не буду же я рисковать своей шеей и открыто подставлять командира? Еще неизвестно, что хуже будет — наказание за укрывательство от Ямамото-сама или месть за «закладку» от капитана.

— Но если в Готее узнают об этом нарушении, не напрямую, а из третьих рук, — моральное состоянии Исиды начало стремительно улучшаться, и планы о прекрасной возможности лишний раз отомстить Маюри тому немало способствовали.

— Ну, мне, например, будет плевать — хмыкнул Акон, похоже, уловив ход мыслей квинси. — Ладно, нам убираться отсюда надо. Сам пойдешь, или волочь придется?

— Сам, — захрипел Урюи, но шинигами все же пришлось ему помогать.

— Кто ж это тебя так?

— Духи-плюс… Пять чокнутых козлин. А главное, специально для сражений с квинси подготовленных. И, кстати, сказали, что из вашего Института сбежали…

— Пять духов-плюс, говоришь, «анти-квинси» из нашего Института? — переспросил Акон и о чем-то задумался на пару минут, пока они шли к дверям. — То-то я сразу почувствовал в окружающем фоне что-то немного знакомое. А ведь интересный расклад получается…

* * *

Повелитель Лас Ночес, король Уэко Мундо и, по совместительству, будущий бог нервно метался туда-сюда вдоль гигантского панорамного окна с неизменным видом на ночной пустынный пейзаж. Ичимару и Луппи, замершие чуть в стороне почти у самых дверей, синхронно поворачивали головы, пытаясь уследить за перемещениями бывшего капитана пятого отряда. С каждым очередным поворотом движения Айзена становились все более дерганными, а речь неразборчивее.

— А если они знают, что я знаю, и хотят чтобы я сделал именно то, что я сделаю, если будут знать, что они знают о том, что я знаю?!

Шинигами несколько столетий водивший за нос все Сообщество Душ на мгновение замер, просчитывая за секунду тысячи возможных комбинаций.

— Тогда я сделаю то, что и собирался!.. Но если они ждут, что зная все, я решу поступить именно так?!

Айзен вновь пришел в движение.

— Он так не выгорит? — чуть наклонившись в сторону, и прикрыв рот широким рукавом, поинтересовался Луппи у Гина.

— Не должен бы, — пожал плечами Ичимару и кивнул к себе за спину. — Огнетушитель я на всякий случай принес. Вдруг…

— Это правильно, — согласился арранкар.

— Ведь эта записка! Это явный знак! Да! Они знают больше, чем я думал! Но тогда зачем они показывают это столь открыто?! Они чего-то добиваются, явно чего-то добиваются…

Взлохматив волосы на голове, Айзен снова остановился и посмотрел горящим взором на затихших наблюдателей.

— Удалось обнаружить кого-либо из пропавших фраксьонов и нумеросов?

— Пока нет, но Канаме-кун продолжает поиски. Правда, к числу исчезнувших добавился Аарониеро, — осторожно ответил Гин, совершенно не представляя себе, какой реакции ожидать от начальства — в таком взбудораженном виде Ичимару не приходилось видеть Соске за все годы с момента их знакомства.

— А капитаны Готея?

— Четверо уже вошли на территорию цитадели, — откликнулся Луппи. — Но Иноуэ-тян все еще находится под надзором Куарто.

Сжав пальцами виски, Айзен несколько долгих секунд массировал их, стараясь вернуть течение мыслей в привычное упорядоченное русло. Однако, неизвестные величины, им непредусмотренные, внезапно обнаружившиеся в реализуемом им сценарии, никак не желали оставить Соске в покое. Он просто не мог их игнорировать! А значит…

— Время терпит, — выдохнул, наконец, повелитель пустых. — Необоснованный риск нам не нужен. Будем действовать, когда получим полную уверенность…

— Я так понимаю, мы не идем на битву с Готеем прямо в расставленную ими ловушку? — на всякий случай уточнил Ичимару.

— Нет, не идем, — Айзен расправил плечи, будто сбрасывая с себя не зримый груз, и в уже спокойной неторопливой манере направился к креслу в углу. — Пусть уходят из цитадели, мы не будем препятствовать. Пусть поверят, что могут гулять здесь, когда и как им заблагорассудится. А мы подготовимся к решительному удару и нанесем его тогда, когда сами посчитаем это нужным!

Опустившись на белое сидение, бывший шинигами запрокинул голову и некоторое время, молча, смотрел в потолок.

— Проследите, чтобы все прошло без лишних трудностей. Докладывайте, как только будут появляться свежие сведения.

* * *

— Знаешь, Ичи-го… я уже давно хотел тебе сказать… — речь Абараи прервал громкий «ик». — Ой, мамочки… Мои извинения! Ичи-го… Так вот! Ичи — ты а-а-алень!

И сформулировав, наконец, столь сложную мысль, Рэнджи гордо взмахнул своей огненно-красной шевелюрой. После чего окончательно вырубился, повиснув на плечах волокущих его Исиды и Акона.

— Забавно, но первый раз в жизни готов подписаться под каждым словом пьяного вдрызг шинигами, — пропыхтел, улыбаясь, квинси.

Лейтенант Абараи в ответ негромко захрапел.

— Мда, как-то я совсем запустил воспитательную работу с офицерским составом отряда, — задумчиво прокомментировал происходящее идущий позади Бьякуя. — Унохана-сама, а у вашего госпиталя нет никаких специальных техник? Ну, там кодирование от алкоголя или что-то такое? Хотя нет, если бы было, Нанао-тян уже давно это использовала для решения своих трудностей с кадрами…

— Между прочим, Кучики-сан, — заметила капитан четвертого отряда, не скрывая в голосе явный намек. — До меня недавно дошли весьма нехорошие слухи, что вы и сами иногда проявляете невоздержанность в данном вопросе.

— Унохана-сама, это кто же вам сказал такую возмутительную нелепицу? — заломил бровь Кучики, мастерски изобразив на лице удивление.

— Да вот, капитан Камамура со мной поделился, — улыбнулась в ответ Унохана. — Когда я пришивала ему обратно ухо… Срезанное лепестками сакуры.

— От же собака, — вздохнул Бьякуя, игнорируя смешки Исане и Рукии у себя за спиной. — Всем настучал.

После драки с Кенпачи у Куросаки гудела каждая мышца и каждый сустав. Сознание периодически делало вялые попытки вернуться, но получилось это у него лишь раза с двухсотого, не раньше.

Первое, что понял Ичиго — его куда-то несут. Попытавшись разлепить глаза, временный шинигами сразу пожалел об это решении. Галлюцинации все еще продолжались.

— О, и этот оклемался, — заметил парень с костяными рожками и в белом халате.

— С добрым утром, — хмыкнул другой, походивший на Урюи.

Между ними болталось и храпело нечто отдаленно похожее на Абараи. Судя по голосам, поблизости были еще и другие люди.

— Где мы? — с трудом прохрипел Куросаки.

— Уходим, — как всегда лаконично ответил Садо, на плече у которого, как выяснилось, и ехал сейчас Ичиго.

— Уходим? — пару секунд рыжий обдумывал полученную информацию. — Но Орихиме..!

— Она сказала, что скоро сама придет. И все объяснит, — странно, но голос Чада звучал как-то более пришибленно, чем обычно. — Лучше пусть так и будет.

— Верно, — поддержал мексиканца квинси. — Иноуэ, похоже, и вправду ничего не угрожает, а нам из этого сумасшедшего дома лучше убраться подобру-поздорову.

— То есть… все уходят? — удивился Ичиго. — А Кенпачи?

— И он тоже…

В поле зрения Куросаки неожиданно появилась голова капитана Кучики и совершила нечто совершенно немыслимое — хитро улыбнулась, чем ввела временного шинигами в состояние перманентного ступора.

— … и откровенно говоря, я даже боюсь спрашивать, что такого сказала ему Унохана-сама, от чего наш кровожадный берсерк первым умчался обратно к гарганте.

— И не вы один, Кучики-сан, — поддержал капитана шинигами в халате. — Хотя я слышал что-то насчет обещания все компенсировать…

В повисшей глубокомысленной паузе отчетливо раздалось бормотание Рэнджи.

— Заэль, отвали… Не буду я с тобой на брудершафт пить…

* * *

Яркое ласковое солнце весело сияло над вымершим городом, заливая своим сиянием пустынные улицы. Впрочем, его свет и тепло были так же иллюзорны, как и все остальное в этом ненастоящем месте. В голубом небе прямо в воздухе замерло полтора десятка фигур. Но ничего того, чего ожидали здесь старшие офицеры Готей-13, по-прежнему не происходило. Тишина становилась все напряженней…

Капитан Хицугая был зол. Нет, не так. Совсем не так. Командир десятого отряда, как правило, демонстративно спокойный, предельно собранный, серьезный и холоднокровный был почти на грани бешенства и не старался это скрыть. Мало было того, что Рангику, которой надоело возиться с отчетом, попросту плюнула на это дело, и ее капитан уже получил за несданную документацию нагоняй от командующего. Мало того, что вожделенный «отпуск», который с таким трудом сумел заполучить Тоширо, обернулся для него сущим кошмаром из-за орды чокнутых фанаток, перевернувших вверх дном весь Нагано. Мало того, что его достали инструктора и спасатели на горнолыжном курорте, неизменно пытающиеся отправить его на детские трассы и выгнать с экстремальных спусков! Да, этого было мало! Всего через четыре дня его уже выдернули обратно для участия в сверхважной битве с гнусным предателем Айзеном, окончательно угробив и без того испорченный отдых. Так эта скотина, еще теперь и не пришла!!!

— Ямамото-сама, — налитый кровью взгляд капитана десятого отряда уперся в спину седого командующего. — Может, нам уже просто засчитают техническую победу, а? Из-за неявки противника или типа того?

Урахара уже в который раз поглядел на часы. Что-то определенно пошло не так. Шорох сюмпо за спиной заставил Киске обернуться.

— Опаздываете…

Бакалейщик замер, недоговорив до конца заготовленную фразу.

— Почему вы в гигаях?

Йоруичи и Ишшин переглянулись.

— Ну, вообще-то, драки не будет, — сообщил торговцу Куросаки-старший. — А тебе что, письмо не приходило?

— Какое письмо? — не понял Киске.

— Обычное такое, — усмехнулась Йоруичи, демонстрируя распечатанный белый конверт.

— Их разносят такие арранкары в масках-черепах, — подтвердил слова девушки Ишшин, вытаскивая из-за пазухи пиджака свой экземпляр послания.

— Так, — Урахаре почему-то захотелось присесть. Или постучаться головой о ближайшую стену. — Дайте-ка угадаю. А отправителем этих писем, наверняка, является один такой мелкий белобрысый, лохматый и доставучий пустой?

— Вижу, ты тоже уже знаком с Нацу, — ухмыльнулся Куросаки.

— В некотором роде…

— Аха, знаком, — в глазах у Йоруичи сверкнуло золотистое пламя — Просто, кое-кто из присутствующих задолжал этому маленькому милому воплощению хаоса деньги на карманные расходы, примерно так, за полгода.

— Да ладно? — хмыкнул Ишшин и уставился на торговца.

— Это добрейшей души чудовище объявило себя моим внуком, — Киске устало опустил голову. — А поскольку строгий папа-Айзен не дает вообще ни гроша, то он периодически требует деньги с меня.

— Говоришь так печально, как будто хоть раз ему что-то дал, — рассмеялась Шихоуин.

— Да уж, Киске, жлобяра ты еще тот, — согласился Ишшин и удивленно посмотрел на еще больше помрачневшего Урахару и оборотня, буквально закатившуюся от хохота. — А что я такого сказал-то?

— Надо сообщить Ямамото, — буркнул торговец и исчез в смазанном блике сюмпо.

Появление Урахары заставило капитанов и лейтенантов слегка оживиться. Никто не слышал, о чем они там шептались с командующим, но вид при этом у Киске был какой-то смурной, а Ямамото хранил каменное выражение лица. В конце концов, «разыскиваемый» преступник получил от старика какие-то указания и снова исчез. Ямамото обернулся к остальным своим подчиненным.

— Ситуация изменилась. Все могут вернуться обратно в Сообщество Душ на свои рабочие места и ждать дальнейших приказов.

Не дожидаясь какой-либо реакции офицеров, командующий развернулся и зашагал во Врата Секаймон, уже открытые для него Сасакибе.

— Да к черту все это! — рыкнул Хицугая. — Мацумото! Через час жду тебя на двенадцатом спуске! Со всеми материалами для отчета!

Видимо, никаких других пояснений Тоширо давать целесообразным не посчитал потому, как пропал через полсекунды вслед за Ямамото.

— Хм, — капитан Кёраку обвел всех оставшихся многозначительным взглядом. — Господа и, конечно же, дамы. Я понимаю, наш бравый лидер говорил что-то о рабочих местах, но раз уж так получилось, и мы все собрались в одном месте, а не использовать ли нам такую возможность с настоящей пользой?

— Прошу извинить, но у меня есть личные дела, не терпящие никаких отлагательств, — скороговоркой выпалила Сой Фон, тоже быстро исчезнув.

Офицеры еще раз переглянулись.

— Я знаю тут одно славное тихое местечко, недавно открывшееся в обновленном первом районе, — заманчиво протянул Кёраку.

— Я — за! — хором откликнулись бойцы одиннадцатого отряда и оставшиеся лейтенанты, включая щурящегося Изуру.

— Капитан меня точно убьет, — вздохнула Рангику. — Но что поделать?

— Мы тебя спрячем, — оскалился Мадараме и, переведя взгляд на Кёраку, добавил. — И вас, капитан, тоже. Если вдруг что…

— Да почему бы и нет, — согласился последним Камамура.

Приняв конверт из рук арранкара, Хирако дождался, пока столь нежданный визитер отвесит поклон и, отступив к дверям склада, бесшумно растает в воздухе, и только после этого надорвал бумагу. За спиной у Шинджи уже столпились остальные вайзарды.

— Что там? — как всегда не выдержала первой Куно.

— Битва с Айзеном отменяется, — коротко ответил Хирако. — Но вместо этого, нас сегодня ночью приглашают на встречу в одном укромном месте.

— Это что? Глупая попытка заманить нас в ловушку? — хмыкнул Мугурума. — У Айзена совсем фантазия иссякла?

— Отправитель этого письма не Соске, — покачал головой Шинджи. — Но я знаю его. И это, действительно, может быть весьма интересно…

* * *

Какой счастье, что мою старую комнату с момента моего переезда к Ульке так никто и не занял. Отлежаться хотя бы немного — вот было единственное желание, пульсировавшее в моем мозгу после драки с Ичиго. Гадяй рыжий. У меня после акробатических танцев с этой редиской (неправильно его папаша назвал!) в организме болели даже те мышцы и органы, о наличии которых он, организм, до этого дня даже и не подозревал.

Ввалившись в комнату, я кое-как разулся, закинул в угол порванную куртку и швырнул на постель занпакто. Сожженные «аккумуляторы», позаимствованные мною у щедрого дяди Маюри, загрохотали по полу. Никакому восстановлению эти полезные девайсы уже точно не подлежали. А все спасибо Ичи! Хотя, жалеть о том, что я прихватил их с собой, явно не стоило. Быть порубленным на мелкий фарш взбешенным рыжим ОЯШем с замашками несостоявшегося паладина, включая чрезмерно долгое воздержание, мне что-то тоже не улыбалось. Во всяком случае, не накануне счастливой семейной жизни.

Шмякнувшись на не разобранную кровать, я смежил веки и провалился в царство старика Морфея… Бодрые позывные будильника, стоявшего на тумбочке, раздались всего через семь минут. Кое-как поднявшись обратно, я вслепую выпалил несколько бала в сторону источника ненавистного звука, и, судя по затихшему звону, попал как минимум раз. Эх, тяжела жизнь спасителя мира, но за все хорошее надо платить. А с другой стороны, без преодоления эпических трудностей, какой же из меня герой?

Успокаивая себя такими размышлениями и широко зевая, я снова собрал свои вещи и пополз на выход. В принципе, парни уже должны были все закончить. Осталось только забрать одну штуку, и можно приступать к предпоследней фазе моего безумного плана.

* * *

— Таким образом, гости покинули территорию цитадели, — глядя на человека, замершего в белом кресле, Ичимару закончил доклад. — Разрушения относительно невелики. Серьезно пострадавших нет. Разве что Зоммари-кун, но у него травмы больше… кхм… морального характера, если так можно выразиться.

— Морального характера? — впервые отвлекся от собственных мыслей Айзен и бросил на Гина недоуменный взгляд. — Это как?

— Ну, — замялся бывший капитан отряда номер три. — Судя по всему, Бьякуя-кун был, в весьма хорошем расположении духа, поэтому не стал убивать и калечить Септиму, а просто поставил ему фингал, — между губ, растянутых в ядовитой усмешке, прорвался невольный смешок. — Под каждым глазом…

Несколько секунд Айзен «переваривал» полученную информацию, пытаясь представить себе описанную картину.

— Хм, непохоже на обычное поведение Кучики… Что там с поисками?

— Ах да, — вернулся к докладу Ичимару. — Мы сумели найти Вернерра. Он оказался в одном из подземных залов, обложился книгами и читает.

— Какими книгами? — несмотря на то, за последние месяцы хозяин Лас Ночес уже как-то попривык к самым неожиданным поворотам, первичный шок, накрывавший его на пару секунд в момент очередного выверта судьбы, по-прежнему никуда не желал исчезать.

— Сунь Цзы, Сыма Фа, Бай Чжань Ци Люэ, — принялся перечислять Гин. — Клаузевиц, Суворов, Макиавелли, Блез де Монлюк, Тухачевский… Я сильно очень не вникал, так по корешкам пробежался. А вообще занятная подборка…

— И? Что говорит Вернерр?

— Говорит, что Мюрат и Гудериан — ламеры. В принципе, я согласен…

— Да нет, — закашлялся Соске. — Что он говорит по поводу своего отсутствия на посту?

— Что у него выходной, — пожал плечами Гин. — Он даже разрешение на отгул предъявил, причем вами же, Айзен-сама, и подписанное.

— Мною? — будущий бог рухнул обратно на спинку кресла и погрузился в раздумья. — А ведь что-то мне Нацу такое подсовывал, вроде бы… Кстати!

— Нет, Нацу мы не нашли, — опередил вопрос Ичимару. — И никого другого из пропавших. Правда, в бывших покоях этого мелкого негодяя обнаружилась записка на ваше имя.

— Читай, — с тяжелым предчувствием махнул рукой Айзен.

Гин извлек из-за пояса мятый кусок бумаги.

— «Бесконечно уважаемый мною и всеми, Айзен-сама! Я ушел с ребятами погулять на стройку, к обеду не ждите. Все, что взял у вас поиграть, постараюсь вернуть целым и невредимым! С любовью, 78»… Если честно, понятия не имею о чем он в конце.

— Нет, — пробормотал Айзен, пораженный в этот момент страшной догадкой. — Он не мог!

Прежде чем Ичимару успел открыть рот, король Уэко Мундо вскочил со своего места и опрометью бросился в сторону ближайшего потайного прохода. Гину оставалось лишь поспешить за ним. Примерно к середине пути он понял, куда они направляются. И это знание не доставило бывшему шинигами радости, скорее лишь легкий страх и жуткое ни с чем несравнимое опасение за судьбы Вселенной.

В большой зал, где хранилась самая главная драгоценность Лас Ночес, два «отставных» капитана ворвались уже буквально бегом. Не обращая внимания на пьедестал, на котором ярко сияла подделка, не заглядывая в потайной ящик у его основания, где лежала еще одна бесполезная копия, Айзен сразу же бросился к тому из тайников, что был опутан бесчисленными сетями охранных кидо и принялся поспешно срывать магические сети. То, что они выглядели совершенно неповрежденными, Соске уже ни в чем не убеждало. Ящик вышел из пола с тихим щелчком, и тяжелая антрацитовая крышка послушно распахнулась под пальцами шинигами, являя пустое нутро. Хоугиоку, которое повелитель Лас Ночес намеревался интегрировать в свое тело перед сражением с Готей-13, но так и не дошел до этого момента, на месте не оказалось. На самом дне секретного тайника лишь валялся кусок недоеденного пирожного.

— НАЦУ!!!

От этого крика купол Лас Ночес зашатался, грозя развалиться на части, а бесчисленные гилианы, толкавшиеся в глубоких подземельях под комплексом, начали разбегаться, впервые ощутив за все свое продолжительное существование такое чувство как страх.

* * *

— Вот, значит, как. Весьма интересно.

В кабинете командующего Готей-13 царила привычная атмосфера неизбывного векового покоя. Третьему офицеру двенадцатого отряда, куда больше привыкшему к суете и шуму родных лабораторий, было здесь не сказать, чтобы сильно комфортно, и почему-то все время хотелось поежиться.

— Да, Ямамото-сама. Я также собрал уцелевшие данные с камер, которые зафиксировали этого Косигана в момент посещения нашего исследовательского корпуса.

Акон передал папку с фотографиями лейтенанту Сасакибе, стоявшему рядом, и тот отнес их на стол к командующему.

— Еще там бланк прошения о проведении ревизии, который он нам предъявил. Документ выписан во втором отряде, и я взял на себя смелость проверить — печать командующей онмицукидо на нем настоящая.

— Понятно, — Ямамото по-стариковски пожевал губами и бросил на посетителя задумчивый взгляд из-под кустистых бровей. — Что ж, спасибо за проявленную бдительность, офицер. Мы обязательно разберемся с этим моментом, и выясним, как пропавшие духи-плюс смогли оказаться в Лас Ночес. А заодно мы также обязательно установим, почему капитан Куротсучи не доложил об их исчезновении. Равно как и уклонился от порученного ему задания, — трехстраничный донос от Исиды рогатый шинигами, напросившийся на прием к капитану первого отряда, отдал еще в самом начале этого разговора. — Думаю, мне не стоит лишний раз напоминать, что пока будет желательно воздержаться от публичного разглашения информации по этим вопросам.

— Разумеется, — кивнул Акон.

— Замечательно. Вы свободны, офицер. Благодарю за службу.

Поклонившись, ученый поспешно скрылся за гулко хлопнувшей дверью. В кабинете повисла продолжительная тишина.

— Итак, мы что-то намерены предпринять? — не выдержал, наконец, Сасакибе.

— Конечно, Чоджиро, — усмехнулся в усы Ямамото и открыл один из ящиков своего стола.

Рядом с серой папкой, переданной Аконом, на столешницу легло личное дело рядового четвертого отряда Нацутори Ханзо. Открыв обе обложки, командующий передвинул один из снимков, на котором был запечатлен аудитор Косиган, к фотокарточке с радостно улыбающейся физиономией в досье.

— Но торопиться мы сильно не будем, — снова улыбнулся чему-то могучий старик. — А для начала, Чоджиро, ты отыщешь и приведешь сюда ко мне лейтенанта Котетцу Исане и капитана Сой Фон.

* * *

— Рано или поздно я смогу стать самым сильным, самым могущественным из всех арранкаров! Да, мне не будет равных…

— И что тогда?

— Что, значит, «что тогда»? Я буду самым сильным! Вот, что тогда…

— Но зачем?

— Нацу, разве ты не понимаешь, что могущество даст мне…

— Э-э, власть? Но разве Айзен-сама не будет всегда сильнее, а значит властнее, чем вы, Аарониеро-сан? Он же уже почти стал богом, разве нет?

— Ну… Не власть, так хотя бы…

— Уважение? Но уважение получают не так, а любовь и дружбу, тем более.

— Откуда ты это знаешь, Нацу? — в надменной усмешке слышится неуверенность.

— Я знаю, Аарониеро-сан. Я — слабый. Я все об этом знаю…

Тело в сосредоточении серебристого сияния изогнулось дугой, и к воплю на два разных голоса, из ниоткуда, добавился третий.

— Помнишь, мы говорили о силе, Нацу?

— Это такая хитрая попытка отвлечь меня от игры, Аарониеро-сан? Даже и не пытайтесь, я все равно вас снова уделаю!

— Ха, но попробовать стоило…

— Кстати, вы тогда помнится, все хотели стать сильнее.

— Именно… Но ты сказал, что это не поможет добиться того, чего я хочу…

— Ну, это, Аарониеро-сан, вы уже сами додумали. Я только сказал, что сила не нужна для власти и уважения. У нее другое предназначение.

— И какое же оно, по-твоему?

— А вот смотрите, зачем, по-вашему, Улькиорра-сан сделал меня своим фраксьоном?

— Чтобы иметь право самолично прибить, когда ты всех достанешь уже окончательно.

— Именно!

— Чего?!

— Я говорю, что вы правильно все сказали. Он защищает меня своей силой и властью от остальных. Вот для этого и нужна сила…

— У меня никогда не было фраксьонов…

— Вот поэтому-то вы так хреново и играете, что не с кем было тренироваться. Еще партию, Аарониеро-сан?

Поверхность прозрачного цилиндра пошла сетью трещин, но красная жидкость внутри загустела настолько, что уже не выплескивалась наружу. Спорадические конвульсии, сотрясавшие на полу существо в белых одеждах, продолжали усиливаться.

— Нацу, ты ведь знаешь, что я могу принимать внешность и использовать способности одного поглощенного шинигами?

— Да вроде как все знают. Кроме Ларго-сана. У него объем памяти урезан, так Ичимару-семпай говорит. Мол, если набить Декаде в голову лишнюю информацию, то выпадет часть той, что есть там сейчас. А зачем нам Ларго-сан, забывший собственное имя, дорогу домой или кто у него начальник?

— Это верно, проблем нам от него и так хватает.

— Так что там с личностью того шинигами?

— Дело в том, что у меня есть не только его способности, но и… воспоминания. Абсолютно все, до мельчайших подробностей, вплоть до особенностей его речи и поведения.

— Ух, ты! А это ведь прикольно, наверное! Можно на досуге как книжку листать. Типа, мемуары шинигами в отставке. Аарониеро-сан, а он хадо знал? Может, меня научите?

— Хм… А ведь можно попробовать… Но я не об этом. Ты как-то сказал мне, что сила и власть нужны гораздо больше не для самого себя, а для других. И в воспоминаниях этого шинигами я вижу подтверждение данных слов…

— Он был сильным?

— Не очень, но… Ему и этого хватало, чтобы помогать другим.

— Уверен, вы намного сильнее его, Аарониеро-сан.

— К чем ты это ска…

— Простите, но мне пора!

Лопнувшее стекло разлетелось фейерверком из сияющих осколков. Три разных голоса окончательно слились в один. Серебряное сияние вокруг начало угасать.

— Нацу?

— Ась?

— А ты когда-нибудь боялся, чего-нибудь? Так, чтобы совсем по-настоящему, до самого глубокого естества?

— Конечно, Аарониеро-сан. Я же пустой, вы не забыли?

— Хм, разумеется. Но я о другом страхе, не только о регрессии и прочем…

— Ну, если честно, то одной вещи я очень боюсь. Боюсь, проснутся как-то и обнаружить, что я снова в своей пещере, а Лас Ночес, Айзен-сама, Улькиорра-семпай и все остальное, все вы — это был лишь сон…

— Проклятье… Похоже, теперь и я буду бояться еще и этого.

— Извините, Аарониеро-сан, я не хотел.

— Я сам виноват.

— А чего вы боялись до этого?

— Боли… Вот только, знаешь, чем больше я думаю о том шинигами, остатки которого заперты внутри меня, тем больше мне начинает казаться, что этот страх пришел ко мне вместе с ним. Ведь раньше, я не боялся боли… Пока не поглотил того пустого, который сожрал его личность…

— Это физическая боль?

— Мне всегда казалось, что да. Но теперь… Я понимаю, что это боль потери, боль утраты, боль от бессилия… И мне хочется издеваться над ней, издеваться над тем, что чувствовал этот глупец, не понимая истинных ценностей жизни! Тех ценностей, которые всегда видел я. Но… я уже не могу этого сделать… И видеть их тоже… Эта боль часть меня…

— Наверное, это потому, что тот шинигами уже тоже часть вас, Аарониеро-сан.

— Наверное.

— А ведь это может быть и не так уж плохо, правда?

Голос Новена Эспада, замершего в центре рисунка на расчерченном полу, окончательно затих. Немногочисленные свидетели происходящего, затаив дыхание, кто с интересом, а кто напряженно, следили за неподвижной фигурой.

— Ты не знаешь, Нацу, почему при наших встречах один на один, мы всегда говорим с тобой о странных вещах?

— Может, вам просто не с кем больше о них поговорить? А тут вам под руку попался я, а меня все равно никто не воспринимает всерьез.

— Ха! Видимо, так и есть.

— Я, кстати, вам новый диск принес, вот!

— Интересно… Опробуем?

— Конечно!

— Кстати, о тех разговорах. Нацу, я хотел бы тебя спросить, как ты думаешь…

— Почему-то у меня странное предчувствие, что я знаю, о чем будет этот вопрос, — не дожидаясь продолжения фразы, перебивает блондин.

— Да?

— Ага. И потому, я не стану на него отвечать… Это вопрос не для меня, Аарониеро-сан. И ответ вам нужен не от меня. А от кого — вы ведь, наверняка, и сами знаете…

— Мне кажется, многие зря не воспринимают тебя всерьез.

— А вот это уже сугубо их личные трудности… Ладно! Let's combat begin!

Медленно встав на колени, Аарониеро Альери поднял дрожащие руки, прикоснувшись к своему лицу. Вместо холодных стенок цилиндра пальцы нащупали лишь теплую кожу. Сознание больше не представляло собой набор фрагментов, а восприятие не распадалось сложным калейдоскопом. Костяные наросты, будто осколки маски, закрывали правую часть лица, некогда принадлежавшего лейтенанту Шибе Кайену.

Из расступающейся темноты у пьедестала, грозно возвышавшегося над расчерченным полом, выступил широко улыбающийся Шайтано.

— Как ощущения, Аарониеро-сан?

— Я… Что я теперь, Нацу?!

— О, вы — арранкар Аарониеро Альери, Новена Эспада Лас Ночес, — ответил лохматый нумерос, не задумываясь ни на секунду. — Существо с единой личностью и памятью. А вот кем вам предстоит стать дальше, зависит только от вас, Аарониеро-сан.

Задержав дыхание, Новена прислушался к своим внутренним ощущениям. Боль, там самая боль, она осталась. Но страха боли больше не было! И от осознания этого факта, из глаз арранкара внезапно брызнули слезы.

— Спасибо, Нацу…

— Да что, вы Аарониеро-сан, мне не трудно, — еще шире улыбнулся нумерос и протянул Эспаде его занпакто. — Хотя, кое-что у вас потом я все-таки могу попросить.

— За это — хоть луну с неба, — ответил Новена, смеясь и плача одновременно.

— Не искушайте меня, — Нацу обернулся к «зрительским трибунам». — Правда, я — молодец?

— Еще какой! — Нелиель Ту Одершванк, бывшая Трессера Эспада, пребывавшая ныне в своей «взрослой» форме, незамедлительно оказалась рядом, сгребая Нацу в охапку. — Ты самый большой молодец, который только бывает!

— Эй-эй-эй! Только без рук! — запротестовал блондин, впрочем, отбиваясь от сюсюканий и жмяканья не слишком активно.

— Не думал, что когда-нибудь увижу нечто подобное, — протянул Челуте, вставая со своего места. — Все-таки эта штука обладает страшной силой…

Взгляды всех арранкаров находившихся в помещении невольно переместились на тот самый пьедестал, на котором все еще сверкала Хоугиоку.

— И, похоже, истинная правда, что только гений или безумец способен справиться с нею, — с натянутой усмешкой произнес кто-то из небольшой группы зрителей.

— Ниррге, Наким, Рэдда, Калиас, еще раз большое спасибо, что помогли мне с созданием этого комплекса! — выпроваживая гостей из моего тайного убежища, построенного совсем недавно, я старался не демонстрировать легкий мандраж. — Челуте-сан, за доставку почты отдельная благодарность. Нел-тян, будь любезна, присмотри там по дороге, за Аарониеро-саном, а то мало ли что. Мне тут пару мелочей доделать надо, скоро увидимся, обещаю.

Захлопнув за шумящей толпой белую створку, я задвинул засов и тяжело вздохнул. Блин, жаль не доведется увидеть реакцию Айзена на появление этой группы в Лас Ночес, но да ладно, есть вещи и поважнее сиюминутных удовольствий.

Пройдя по диагонали через широкий зал, я с натугой выдвинул из стены большой черный контейнер, покрытый вязью экранирующих кидо. Кажется, его присутствие никто из недавних гостей не заметил. И это хорошо — никто сюрприз не испортит! Сдвинув крышку, я сунул моську внутрь.

— Ва-а-а?

— Привет, Ванёк! Давно не виделись!

Протянув руку, я помог Вандервайсу выбраться наружу.

— У меня для тебя что-то есть!

Увидев свой любимый шарик-со-стаканчиком, арранкар радостно загугукал. Оставив Вано развлекаться с игрушкой в центре «фокусирующей гектограммы», начерченной мною чисто для антуража, я быстро поднялся по каменной лесенке обратно к Хоугиоку. Ну, не подведите меня святой Кондратий и пророк его сторож Матфей! Краеугольный камень пирамиды коварных замыслов не должен был рассыпаться. Все-таки, успех этого действа был одной из тех причин, которая вообще побудила меня влезать в опасные игры с Айзеном и Готеем. Почти такой же веской, как одна желтоглазая бестия!

Мои пальцы коснулись Хоугиоку, и артефакт, как и прежде, послушно откликнулся на это движение. Теперь следовало действовать мягко и аккуратно…

Сфера света поглотила в себе очертания Вандервайса на какую-то долю мгновения, но в этот раз уже этого оказалось достаточно. Существо, замершее в центре круга, почти не изменилось. Разве только с загрубевшего лица пропали все юношеские конопушки, да добавилось немного морщин, делая внешность Вандервайса чуть старше, лет на пять, не больше. А еще метаморфоза затронула глаза арранкара. Их радужка переменила цвет, приобретя взамен прежнего блеклого розового насыщенный темно-карий оттенок. А еще в этих глазах появились разум и понимание.

Деревянный стаканчик тихо упал на пол. Тяжелый эспадон, висевший в ножнах за спиной у арранкара, подернулся легкой дымкой, и растаявшее занпакто вновь соткалось на поясе у Вандервайса изящной рапирой.

— Нацу, — под сводами зала раздался молодой, но твердый и уверенный в себе голос.

— Вандервайс-сама, — я спрыгнул вниз, приложив руку к груди и слегка склонив голову.

— Спасибо, Нацу, — на еще незнакомом мне лице появилась улыбка.

— Не за что, Вандервайс-сама. Вы всегда были хорошим хозяином в прошлом, так что это меньшее, что я мог сделать в знак своей благодарности.

— Ох, чую, будет что-то скоро у нас такое, что мама дорогая, — басовито рыкнул Ниррге, почесывая вечную щетину на шее.

— Хоботом чуешь? — беззлобно поддел слонопатама Наким.

— Подхребетным нервом, — заржал в ответ фраксьон Сегунды.

Оба громадных арранкара неторопливо брели по пустыне в сторону купола, растущего на горизонте. От основной группы они намеренно немного отстали, и теперь неторопливо вели «светскую беседу», добивая бутыль коллекционного коньяка, свистнутую под шумок с недавнего пикника.

— А вообще ты прав, Нацу доиграется.

— Ага, только сам он этого не поймет.

— Так может сказать ему?

— Не, тогда какой интерес и вообще…

Оба пустых внезапно замерли. Зловещая чужая реяцу мощно придавила гигантов к земле, не давая даже пошевелиться. И что самое страшное, существо, излучавшее эту пугающую духовную энергию, стояло у них за спиной. Ниррге судорожно сглотнул и покосился на приятеля. Тот выглядел ничуть не лучше. После короткой паузы, каждый арранкар поднял левую руку на уровень груди, и на беззвучный счет «три» они кинули на пальцах, кому поворачиваться. У обоих выпало по «одному», и поэтому оглядываться парням пришлось синхронно.

— У меня к вам будет только один вопрос, и ответить на него надо сразу, причем четко и правильно, — вид чудовища, от которого волнами хлестала темная реяцу, заставил громил вжать головы в плечи. — Где Нацу?

— Т-т-там, — вытянул руку Наким, указывая в ту сторону, откуда пришли арранкары.

— Очень надеюсь, что это так, — прошипел монстр и исчез в громко хлопке сонидо.

Приложившись к початой бутылке, Ниррге сделал несколько мощных глотков. Лишь в последнюю секунду Наким успел сообразить и отнял от приятеля сосуд, пока тот не выхлестал все до дна.

— А во и начало, похоже, — хмыкнул слонятка. — Начало конца.

— Да уж, — согласился второй верзила. — Это-то ему пострашнее Айзена будет.

— Откровенно говоря, даже представить боюсь, чего Апачи с ним сделает…

По форме строение, возведенное среди залитых лунным светом барханов, напоминало замок. Точнее, маленькую карикатурную копию с изящными фигурными башенками, зубчатыми стеночками и рвом в полпяди глубиной. Но вот закрытые ворота оказались отнюдь не настолько декоративны. Во всяком случае, чтобы выбить их одним ударом Апачи понадобилось приложить немало усилий.

Пылая праведным гневом, арранкарка ворвалась в полутемный зал. Единственная мысль, которая двигала ей в тот момент, заключалась в том, чтобы найти одного гадкого мелкого белобрысого нахала и, наконец, за все с ним расквитаться! Подумать только, после всего, что устроила эта тварь, единственное, на что его хватило, так это прислать корзину цветов и письмо с извинениями! «Мое сердце разрывается от печали, но мы не можем быть вместе!» Паразитина!!! Да как он посмел?!! А главное, Сун-Сун опять успела сунуть свой нос в это дело, и завтра уже весь Лас Ночес будет перешептываться у нее за спиной!

Знакомый невысокий силуэт с копной платиновых волос возник из темноты прямо перед девушкой. Жертва как раз еще стояла спиной, лучшего момента и не придумать! Апачи победоносно бросилась на проклятого нумероса, но тот, видимо, успев среагировать на звук дверей, разлетающихся на обломки, начал оборачиваться. И только уже в самый последний момент арранкарка увидела, что совершила непростительно большую ошибку. Пытаясь остановить неизбежное, Апачи неудачно запнулась и окончательно полетела вперед, сбив арранкара с ног.

Открывать глаза было очень боязно, но вежливое покашливание заставило девушку все-таки это сделать.

— Ну, значит, привет, — со странным выражением заявил невысокий парень, лежавший на разрисованном полу и придавленный сверху свалившейся на него арранкаркой.

Апачи готова была поклясться, что никогда прежде не видела этого пустого, но было в его чертах лица что-то знакомое.

— Привет, — неуверенно пролепетала девушка, заметив, что нежданный собеседник ждет хоть какого-то ответа, и почувствовала, как начинает почему-то густо краснеть.

— А у тебя оригинальные способы заводить знакомства, хочу заметить, — снова усмехнулся кареглазый блондин.

— Я не… и вообще… — только тут до Апачи окончательно дошло, что она по-прежнему лежит на прижатом к полу незнакомце, но извиниться и вскочить ей не дал знакомый голос, прозвучавший со стороны.

— Апачи-чан! Ой, а ты меня первой нашла, надо же, — трижды ненавистный нумерос 78 со своей привычной, уже бесящей Апачи, улыбкой с интересом смотрел на картину, открывавшуюся ему с высокого пьедестала у дальней стены. — А я думал, Айзен-сама все-таки раньше успеет… Хотя, вообще обычно, он долго не может меня найти, все-таки уровень реяцу у него слишком большой, если сравнивать со мною, — задумчиво добавил фраксьон Улькиорры.

— Нацу! Ты — Сволочь! Как ты посмел прислать мне..!

— Кхм, — снова напомнил о себе арранкар, по-прежнему не слезая с которого Апачи и начала свою пламенную речь. — Не то, чтобы мне совсем неудобно и неприятно, но можно хотя бы так сильно локтем мне в живот не тыкать в конце каждого предложения?

— Ой, простите, — арранкарка снова невольно зарделась.

— Кстати, Апачи-чан, если не узнала, то познакомься еще раз. Мой бывший начальник, хороший друг, рубаха-парень и просто душа компании Маджеро Вандервайс, — сообщил Нацу, уже каким-то образом незаметно сместившийся к выходу из помещения.

— Нацу-кун, ты опять перегибаешь палку с лестью в мой адрес.

— Но, нужно ведь произвести на девушку стоящее впечатление, Вандервайс-сама!

— Что?! — Апачи ошарашено уставилась на нечаянную жертву своей ярости. — Вандервайс? Но… а… и…

— Скажем так, — улыбнувшись, ответил бывший безумец. — До недавнего времени я был слегка не в себе. И это было очень обидно. Ведь в том состоянии на меня, кажется, не напрыгивали, вот так сразу, разные симпатичные арранкарки.

— Совершенно точно, Вандервайс-сама, ни разу не напрыгивали, — донеслось уже откуда-то снаружи здания. — Но не буду вам мешать, да и дела еще, знаете ли…

— Так ты… вы, и вправду так изменились? — все еще находясь в легком ступоре, спросила Апачи, сама не понимая, почему ее вдруг так сильно зацепила эта тема.

— А, по-твоему, прежний Вандервайс позволил бы кому-нибудь так долго использовать себя в качестве каминной шкуры? — усмехнулся арранкар, напоминая в очередной раз, в каком положении они до сих пор находятся.

— Простите! — пискнув, Апачи все-таки вскочила на ноги.

— Ну, было не так уж и страшно, а очень даже приятно, — весело улыбаясь, заметил парень, усаживаясь на полу. — Кстати, раз уж так получилось, не окажешь мне маленькую услугу?

— Услугу? — забавно, но никакого желания продолжать преследовать Нацу у фраксьонки Тресеры уже не осталось и в помине, а вот побыть пока здесь в компании обновленной версии бывшего нумероса 77, на которого она прежде и внимания-то не обращала…

— Да маленькую услугу, — кивнул блондин, сверкнув своими темными глазами и взъерошив почти такие же лохматые волосы как у Нацу. — Я тут малость выпал из ритма событий, так мне не помешал бы рассказчик, и гид заодно. Если не трудно, конечно?

— Совсем не трудно, Вандервайс-сама…

— Нет, нет, нет, — покачал головой арранкар, поднимаясь, и, видя недоумение на лице у Апачи, с улыбкой пояснил. — Для такой симпатичной девушки только «Вандер-кун», и никак иначе!

Проскакав рваными сонидо километра полтора, и удалившись от Лас Ночес на некоторое расстояние, я закатал рукав и сверился со своими часами. Та цифра, что отвечала за синхронизацию с миром живых, показывала, что до встречи у меня еще есть немного времени. Как раз хватит, чтобы забежать за костюмом, а остальные к этому моменту уже должны подтянуться. Эх, не люблю, когда напряженный график, но что поделать?

Ощущение стремительно приближающегося источника реяцу первоначально вызвали у меня инстинктивное желание дать деру. Однако прежде, чем я успел поддаться такому позорному, но не раз спасавшему меня, рефлексу, носитель этой духовной энергии был мною опознан. И хотя желание сбежать вкупе с вопящим предчувствием никуда не делись, любопытство легко победило в схватке их обоих.

— Шайтано Нацу! Мелкая скотина!

Почувствовав, как мои ноги отрываются от песка, я начал подспудно догадываться, что сейчас с лихвою наверстаю все-то, чего удалось избежать, удрав от Апачи-чан.

— Ты хотя бы понимаешь, что со мной было?! — Сой Фон яростно трепала меня из стороны в сторону как тряпичную куклу. — А?!

— Пчёлка! Милая! Радость моя! — только и успевал выкрикивать я в короткие промежутки, между гневными, но совершенно бессмысленными вопросами.

— Негодяй! Эгоист! Арранкар недоделанный!

А вот последняя меня действительно задело за живое. Я все могу стерпеть, но только не подобных сомнений в моей «полноприводной базе».

— Женщина! — взревел я. Во всяком случае, попытался. И кажется, получилось. Ну как минимум вытряхивать пыль из меня перестали. — Поставь мужа на место! И объясни нормальным языком, что случилось! А то телепатия в длинный список моих достоинств, пока, к сожалению, не входит.

Сойка опустила меня на грешную землю и даже разжала хватку.

— Весь командный состав Готея внезапно вызвали на бой с Айзеном и основными силами Лас Ночес, — снова медленно закипая, начала рассказывать моя нареченная. — Внезапно! Без предупреждения! И я тоже была там! Мы готовились биться с Айзеном и со всеми его прихвостнями! Не на жизнь, а на смерть! Ты это понимаешь?!

— И чё? — я честно не мог врубиться, в чем собственно проблема.

— Не понимаешь? — зловеще нахмурилась капитан, и идея сбежать с самого начала, вновь показалась мне самой правильной, но припоздавшей. — А если бы… ты… тоже… там… был… ты… хотя бы… представляешь… что… мне… пришлось бы… тогда… пережить…

Стоит отметить, что каждая пауза сопровождалась нехилым таким тычком в мою грудь, и хотя кулаки у командира отдела тайных операций были миниатюрные, силы от хорошо поставленных ударов это ничуть не умаляло.

— Сражение… было бы… настоящим… и тебя… легко… могли бы… покалечить!

— Подожди, — одну из рук Сойки мне все же удалось перехватить. — Так ты волновалась и переживала из-за меня?

— Болван!!!

Не видя другого выхода, мне пришлось сгрести Сойку в охапку, хотя уже по опыту я знал, что это несильно помогает.

— Да, ладно, ведь битвы же не было? Я ж давно собирался ее сорвать…

Судя по обжигающему взгляду драгоценной женушки, я опять ляпнул что-то не то.

— То есть, — прошипела Сой Фон. — Ты знал, что эта битва будет?!

— Э, прости. Не сказал…

— Не сказал! Я дергаюсь, места себе не нахожу, а он «не сказал»! Ублюдок! А если она все-таки состоялась бы, и тебя там убили! Тогда что?!

В уголках темных глаз отчетливо блеснули хрустальные бусинки слез, и тут до меня, наконец-то, дошло. Тормоз, каюсь.

— Эй, — тихо и как можно ласковей, позвал я, еще крепче и сильнее прижимая к себе затихшую девушку. — Ну, ты чего, злючка? Не было ведь битвы в итоге, да и не позволил бы я ей состояться. Уж в этой части, можешь мне поверить, я ситуацию под контролем держу! Да и к тому же, погибнуть я точно никак не мог. Это ведь не только процесс жутко неприятный и неудобный, так еще и мешающий выполнению некоторых обязанностей, которые я на себя вообще-то принял. И одна из них — мое обещание, не оставлять тебя, помнишь? Никогда не оставлять больше одну.

— Правда? — на просветлевшем лице Сой Фон больше не было тени внутренних страхов, лишь робкая почти детская надежда.

Подавшись вперед, я почувствовал, как тело Сойки окончательно обмякло в моих руках. И прикрыв, глаза, она потянулась ко мне в ответном жесте.

— Правда, — прошептал я, осторожно касаясь тонких губ капитана своими собственными, и получая в ответ самый нежный и страстный поцелуй, какой-то только знал за без малого две своих жизни.

* * *

— До сих пор не могу поверить, что мы просто бросили ее там!

Ичиго с силой грохнул полной чашкой зеленого чая о стол, расплескав часть содержимого и заслужив хмурый взгляд от Тессая.

— Как ни странно, мое желание позвать Зараки почему-то все увеличивается, — проворчал Исида куда-то в сторону. — По крайней мере, после этого у нас появится несколько новых часов тишины и покоя.

— Оставить Орихиме в логове этих монстров! — временный шинигами на секунду запнулся, вспоминая кое-что из увиденного им в Лас Ночес. — После всего того, что они так уже с нею сделали! Урюи, ты-то как мог?!

— После того, что мне пришлось испытать, я не намерен отвечать на этот вопрос, — коротко бросил квинси с закаменевшим лицом.

— И я тоже, — односложно буркнул в чашку Садо, выглядевшей еще более неэмоционально, чем это обычно бывало.

В маленькой комнате повисла неловкая пауза, прерываемая лишь тихим шелестом веера Урахары и громогласным пьяным храпом Рэнджи откуда-то из-за перегородки. Несмотря на все уговоры, Бьякуя наотрез отказался забирать своего лейтенанта, заявив, что его подчиненный вообще-то дезертир, а к тому же еще и пьянь, и посему дальше с ним пусть мучаются его преданные друзья, которые и позволили Рэнджи скатиться до подобного животного состояния.

— И все-таки? — с хитрой улыбкой протянула Йоруичи.

— Да-да, — поддержал девушку бакалейщик. — Нам хотелось бы понять, что же случилось во время вашего визита в логово Айзена.

— Не хочу вспоминать, — отрезал Чад, и по его тону стало понятно, что лучше к мексиканцу с вопросами больше не приставать.

И поэтому четыре пары заинтересованных глаз сразу же переместили свое внимание на вздрогнувшего Исиду.

— Не ждите от меня развернутого описания событий, — не выдержав, сдался, наконец-таки, квинси. — Максимум, что я смогу — дать вам короткое пояснение без всяких деталей.

— Ну, хотя бы, — нахмурился Куросаки.

— Я не верил в рассказы Ичиго и остальных, но я ошибался, — поправив очки, заговорил Урюи. — Вообще-то, мне с самого начала следовало заподозрить неладное. И что-то такое, совершенно неординарное. Еще после того плана эвакуации в подземелье…

— Не тяни, ты обещал без подробностей, — перебил квинси Ичиго, и тот поджал резко губы, выдохнув лишь одно короткое слово.

— Нацу.

Тишина, повисшая за столом, на этот раз была куда продолжительнее. Садо продолжал прикладывать к губам давно опустевшую кружку. Помрачневший Куросаки окончательно ушел в свои мысли. И только бывший капитан второго отряда как-то странно поглядывала по сторонам, пряча в ладонь улыбку.

— Мда-а-а, — первым голос решился подать Урахара. — А ведь в последнее время именно этот фактор упоминается все чаще в связи с самыми различными ситуациями.

— Думаете, здесь все не так просто, Урахара-сан? — встрепенулся Ичиго.

— Вполне, может оказаться…

Стук в дверь магазина не дал торговцу договорить. Поднявшись, Тессай вышел из комнаты, чтобы посмотреть, кто именно там пришел в такой поздний час. А спустя пару минут на пороге в сопровождении бывшего командира отряда Кидо и под ошарашенными взглядами почти всех собравшихся появилась счастливо улыбающаяся Орихиме.

— Привет всем! Как ваши дела? Надеюсь, никто серьезно не пострадал? Куросаки-кун, ты ведь тогда не сильно ушибся? Когда пробил головою стену в моей комнате?

— Иноуэ? — сумел, наконец, выдавить Ичиго. — Но… Как? Откуда?

— Из Лас Ночес, конечно, — беззаботно откликнулась девушка и продемонстрировала всем большую картонную коробку. — А я вам торт испекла! Мне Уль-чан помогал.

— Постой! Как ты выбралась из цитадели?! Ты сбежала?!

— Зачем? — искренне удивилась Орихиме, вогнав временного шинигами в легкое состояние ступора. — Я же обещала, что обязательно к вам зайду. А Уль-чан сказал, что пока Айзен и остальные бывшие капитаны срочно убежали из цитадели куда-то в пустыню, то я могу свободно отправиться я в мир живых.

— То есть, — Исида попытался внести в разговор нотку здравого смысла. — Айзен покинул Лас Ночес, и поэтому ты смогла уйти? Правильно?

— Конечно, — радостно кивнула девушка, уже водрузив коробку на стол, и распаковывая свой очередной кулинарный шедевр. — Просто пока он был в крепости, мне нельзя было уходить, иначе Уль-чан получил бы нагоняй. Ему ведь поручили меня охранять, а так никто возможно и не заметит моего непродолжительного отсутствия.

Дальнейшая беседа была прервана поднятой картонной крышкой, и все, кто находился в маленькой комнате, невольно сглотнули слюну от запаха, что густыми волнами разлился по помещению. И тот факт, что сверху на вишневом пироге было выведено кремом «Из Лас Ночес с любовью!», почему-то никого уже не смущал. С шелестом сдвинулась с места одна из внутренних перегородок, и в щель просунулась голова Абараи.

— М-м-м, вкусненьким потянуло, — сонно пробормотал лейтенант, расплываясь в голодной улыбке. — Еще б чайку, холодненького, от сушняка чтоб…

* * *

Мягкая ночная прохлада окончательно окутала собою городской парк, и шелест листвы на деревьях создавал удивительную симфонию всеобщего умиротворения. Тусклые желтые фонари редкими пятнами света вырывали части пейзажа из общей картины. И на одном из таких участков стояла длинная белая скамейка, ножки которой были намертво вмурованы между плиточных камней с краю от узкой дорожки. Одинокий человек, сидевший на ней в столь поздний час, был облачен в угольно-черный костюм и делал неторопливый затяжки, сжимая в пальцах зажженную сигарету.

Случайный шорох, нарушивший ночную идиллию, не сумел бы расслышать иной дикий зверь, но мужчина, выдохнувший струю серого дыма, немедля покосился в ту сторону. Из темноты проступили очертания приближающейся группы людей. Человек, возглавлявший эту компанию, был одет почти в такой же костюм, только серого цвета. Остановившись у самого края освещенного пространства, он встретился твердым взглядом с глазами мужчины, который продолжал сидеть на скамейке.

— Ишшин.

— Шинджи, — слегка кивнул в знак приветствия Куросаки-старший, снова прикладываясь к сигарете. — Вижу, вы тоже получили приглашение от нашего общего знакомого?

— Похоже на то.

За спиной у Хирако широким полукругом разошлись остальные вайзарды, продолжавшие пока хранить молчание.

— Что-нибудь знаешь о предстоящей встрече?

— Ничего, кроме личности того парня, что назначил ее, — пожал плечами отец Ичиго.

— Понятно, — хмуро подвел итог Хирако.

— А вот, кажется, и он…

Куросаки обернулся в другую сторону, как раз туда, где спустя мгновение над парковой дорожкой со скрежетом начала раскрываться гарганта. Все присутствующие невольно напряглись, гадая о том, что же в действительности появится из разрыва между мирами. Но вопреки тревожным ожиданиям и опасениям, первым на гладкий камень выпрыгнул невысокий голубоглазый блондин в белоснежном элегантно скроенном костюме-тройке, к которому в другой ситуации совершенно не шел бы слегка изогнутый меч в ножнах, подвешенных за спиной. Но в этом случае, он почему-то смотрелся более чем уместно. Следом за Нацу из черноты гарганты шагнули еще двое пустых в одеяниях чем-то напоминающих наряды американских гангстеров двадцатых годов. Экранирование реяцу у всей троицы было на высоте, общий фон окружающей духовной энергии практически не изменился, и засечь их не смогла бы даже лучшая аппаратура двенадцатого отряда.

— Дамы и господа, — вежливо улыбнулся Нацу, окинув взглядом всех собравшихся. — Рад, что вы смогли уделить мне внимание и прибыть на эту встречу. Поскольку, я надеюсь, моя персона в представлениях не нуждается, то сразу перейду к моим друзьям. Их появление здесь лишь дань моей небольшой паранойи, подсказывавшей, что на встречу с такими могущественными людьми как вы, приходить в одиночестве, в моем случае, будет просто неуважением. Мой компаньон и начальник — Шифер Улькиорра, Куарто Эспада, если вам знакомо это понятие.

Зеленоглазый пустой слегка выступил из скрывавшей его кромешной тени, разглядывая бывших шинигами, которые, в свою очередь, не менее настороженно вглядывались в троицу арранкаров.

— А также…

Второй спутник Нацу сделал шаг вперед, и возглас Ишшина опередил слова 78-ого.

— Кайен?

— Не совсем, — подчеркнуто сухо ответил пустой с внешностью покойного лейтенанта Шиба. — Мое имя Альери Аарониеро, Новена Эспада.

— Мне почему-то показалось, что присутствие Аарониеро-сана, будет в некотором роде иметь символический смысл для предстоящего разговора и являться дополнительным подтверждением моих слов, — пристально гляди на Куросаки, добавил Нацу.

— И о чем же пойдет речь? — вступил в разговор Хирако.

— Я хочу сделать вам всем деловое предложение, — снова широко улыбнулся Нацу и, явно цитируя кого-то, добавил. — Предложение, от которого вы не сможете отказаться.

— Знаешь, пустой, в ведь это звучит почти как угроза, — с хмурым видом заметил Кэнсэй, явно пытаясь меня подначить.

— Угрозой это было бы только в том случае, друг мой, если бы я решился притащить сюда Примеру Эспада, — не убирая с лица радушной улыбки, бросил я в ответ блондину. — Кстати, Хирако-сама может подтвердить, что этот вариант был вполне возможен.

— Допустим, — откликнулся Шинджи.

Ишшин закашлялся и выкинул прочь остатки сигареты.

— Что, правда? — не сумел удержаться от вопроса отец Ичиго, косясь в мою сторону. — Он смог бы? Нацу?

— На прошлой неделе около двух часов пополудни, — напомнил Хирако. — В районе центра. Ты ведь не мог не почувствовать…

— Верно, было что-то такое… Но… Нацу? Точно?

— Куросаки-сама, я так понимаю, мне все-таки придется вернуться за Примерой? — мой вздох тут же был заглушен протестующим воплем большинства вайзардов.

— Так, все равно ж не выйдет, — вставил свои «пять копеек» Аарониеро. — Ты его после сегодняшнего хрен добудишься.

— Мы уклонились о темы, — призвал всех к порядку Улька.

— Не в бровь, а в теменную кость, Улькиорра-семпай! — радостно согласился я, поправляя чуть ослабленный узел галстука. — Вернемся к моему небывалому предложению. Только сейчас и только у нас, каждому согласившемуся за минимальное участие в процессе, я берусь предоставить полное восстановление в правах и социальном статусе на территории Сообщества Душ, включая снятие различных уголовных обвинений и иные преследования по расовому признаку. Гарантия — девяносто девять и девять десятых процента!

Едва отзвучал моя последняя фраза, как лица большинства присутствующих превратились в костяные маски. В переносном смысле.

— А ведь и вправду, интересное предложение, — задумчиво произнес Ишшин.

— Что есть, то есть, — согласился Хирако.

— А я бы ему не доверяла! — высунулась Масиро из-за плеча Кэнсэя.

— Почему это? — мои брови взлетели вверх, исчезнув под лохматыми вихрами. — Неужели я могу вызвать подобные подозрения? Я же сама честность и прямодушие! Вот, Улькиорра-семпай подтвердит, если что! Да и вообще, что во мне может быть подозрительного?! На заброшенных складах я не живу, — подняв руку, я демонстративно загнул указательный палец. — В чужие школы по поддельным документам не шастаю, — Шинджи невольно булькнул подавившись вдохом. — Мангу порнографического содержания не выписываю, — Лиза, Родзюро и Лав одновременно вздрогнули. — Я даже волосы в ярко-зеленый цвет не крашу! Вот какой я адекватный и неподозрительный!

Лицо Масиро потемнело от гнева и возмущения, но выплеснуться им не дали звуки с трудом сдерживаемого смеха, исходившие от Ишшина, Кэнсэя и, к моему собственному удивлению, от Хиёри.

— И все же, молодой человек, думаю, выражу общее мнение, если скажу, что нам все-таки хотелось бы знать ваши мотивы в этом деле, — с посконным видом пробасил Усёда.

— О, с этим, молодой человек, не будет никаких трудностей, — моя улыбка уже вернулась на место.

— Кстати, действительно, весьма интересно, — снова поддел меня Аарониеро.

— Видите ли, господа и дамы, так получилось, что, несмотря на свое происхождение, я в самое ближайшее время планирую перебраться в Сейретей, так сказать, на постоянное место жительства. Не волнуйтесь, Улькиорра-семпай, согласно трудовому кодексу Уэко Мундо, я уведомлю вас о своем увольнении за три недели и подготовлю замену. Свою новую жизнь на новом месте мне хотелось бы начинать в окружении добрых друзей и соседей. И хотя меня вполне устраивает нынешнее население Сообщества Душ, моя интуиция подсказывает, что чем больше там окажется знакомых лиц, тем для меня будет лучше. Именно поэтому я и предлагаю вам помочь мне в этом весьма щепетильном и довольно-таки личном деле.

— Подожди, как это ты собрался перебраться в Сейретей, и почему это дело вдруг стало для тебя личным? — непонимающе нахмурился Хирако.

— Ах да, забыл пояснить. Хирако-сама, вас я, кажется, уже приглашал на празднование моей свадьбы? Тогда, пользуясь случаем, приглашаю и всех остальных. Торжественные мероприятия по случаю моего венчания с капитаном Сой Фон теоретически состояться… в общем, как только, так сразу!

— Венчание с кем?! — хором выдохнуло полдюжины голосов, причем один из них точно принадлежал зеленоглазому арранкару.

— А личное это дело потому, — продолжил я, не обращая внимания на вытянувшиеся лица, — что если у нас все получится, то, собственно, возвращение в Сейретей всех изгнанников станет моим свадебным подарком бывшему капитану Шихоуин Йоруичи. А значится, это позволит параллельно провести сразу еще и вторую свадебную церемонию!

Замолчав, я выжидающе уставился на каменные изваяния, в которые превратились стоявшие передо мною бывшие шинигами. В полной тишине было слышно, как стрекочут цикады на другом конце парка.

— Нацу, ты знаешь… Вот это… Вот это вот… Вот иногда, когда уже слишком… То, как бы, уже слишком слишком… — забулькал первым Новена, не в состоянии сформулировать свою мысль.

— Я так поняла, он совсем шизанутый, да? — посмотрела на своих товарищей Хиёри.

— Ребят, а вам с ним все время рядом быть приходиться, верно? — Ишшин сочувственно посмотрел на Ульку и Аарониеро.

— Он мой фраксьон, — угрюмо буркнул Куатро.

— Тогда мои соболезнования.

— Благодарю, но боюсь, уже не поможет…

— А ведь я готов поспорить, самое занятное в этом рассказе то, что абсолютно все в нем — чистейшая правда, — пристальный взгляд Шинджи, устремленный на меня, грозил вот-вот проделать в моем теле вторую сквозную дырку. — Верно, Нацу?

— Вы как всегда проницательны, Хирако-сама!

— Хорошо, — кивнул сам себе бывший командир великого Айзена. — Допустим, мы приняли твою мотивацию, — посмотрев на остальных вайзардов и Ишшина, Шинджи с нажимом в голосе добавил. — Приняли! Но как обстоит вопрос с возможностью исполнения твоего плана на практике? Ты, кажется, говорил что-то о гарантии?

— Конечно же, она есть! — самая сложное было уже позади, и я смог позволить себе слегка расслабиться. — Объединив наши усилия и возможности, мы сумеем сделать Совету Сорока Шести еще одно предложение, от которого они тоже не смогут уже отказаться. А если кого-то из вас беспокоят вопросы о всяких спорных моментах, вроде претензий со стороны Готея к вашей «пустой» природе или нарушениях в балансе внутренней реяцу, то тут я даже смогу поправить эти мелочи также легко, как и в случае с Аарониеро-саном.

Сияющая сфера Хоугиоку, заключенная в прозрачный куб и извлеченная мною из внутреннего кармана костюма, снова погрузила аллею в мертвую тишину.

— Это то, о чем я думаю? — с трудом сглотнул Ишшин.

— Нацу, она все еще у тебя…

— Нацу, она все еще у тебя…

Оба арранкара за моей спиной осеклись и посмотрели друг на друга.

— Разве он сказал вам? — слегка удивился Аарониеро.

— Я сам догадался. По вашему изменившемуся облику, и внезапной суматохе среди нашего общего руководства, — ответил Улька. — Но я надеялся, что он уже вернул ее.

— Я тоже.

— Железный аргумент, — подвел итог Хирако. — И что же дальше, Нацу-кун?

— Так, — я сунул Хоугиоку обратно за пазуху и приложил палец к подбородку. — Помнится, Аарониеро-сан хотел о чем-то переговорить с глазу на глаз с Куросаки-сама. Я же тем временем смогу ответить на все ваши уточняющие вопросы, а Улькиорра-семпай сумеет детально спланировать как и сколько раз он будет меня убивать по возвращении в Лас Ночес за такую подставу.

— В последнее время ты становишься удивительно прозорливым, Нацу, — раздался за моей спиной холодный голос Куарто.

— Это все ваше дурное влияние, Улькиорра-семпай, только лишь и всего, — улыбнулся я зеленоглазому арранкару и снова обернулся к вайзардам.

Со стороны соседней аллеи послышалась шаги и несколько голосов.

— О, кстати! Поскольку я предусмотрел, что наш разговор может слегка затянуться, то заказал сюда доставку пиццы и кофе. Кто-нибудь, кто в гигае, рассчитайтесь, пожалуйста. Верну все с ближайшей зарплаты!

* * *

— Ну, что скажешь?

— В целом, довольно недурно.

Главный прораб и заказчик стояли на вершине небольшого холма, с которого открывался прекрасный вид на уютное поместье в классическом сейретейском стиле, включавшем искусственные пруды, укромные парки и множество дополнительных строений разного назначения. Территорию будущей резиденции Нацутори уже опоясывал высокий забор с двускатной крышей из синей черепицы. При этом стоит заметить, что возвышенность, на которой стояли наблюдатели, и небольшой лесок вокруг нее тоже были заключены внутри «квадрата» белой ограды.

— Хоть в этот раз ты, наконец-то, доволен, — фыркнула Куукаку.

Бьякуя покосился на собеседницу с насмешливым видом.

— Давай не будем возвращаться к этой теме.

— Почему?

— Потому, что твои предыдущие проекты действительно были ужасны.

— Последний вариант не слишком сильно отличался от этого! — возмутилась Шиба. — Всего пара величественных колонн в форме воздетых к небу рук, большая ротонда у входа и еще, можно было, добавить ветряк в дальней части…

Воображаемая картина настолько быстро увлекла Куукаку, что она, мгновенно потеряв к Кучики всякий интерес, тут же начала «дорисовывать» к пейзажу различные улучшения, заключив вид на поместье в «окно перспективы» из сложенных пальцев.

— Послушай, ты, вправду, считаешь, что кому-то понравилось бы жить в подобном жутком месте? — устало и очень искренне вздохнул Бьякуя.

— Конечно! — не задумываясь, откликнулась Шиба.

— Мда-а-а, — «убито» заключил глава древнего рода. — Называется, кого я спрашиваю?

— Да, ладно тебе, князек, — девушка ткнула капитана шестого отряда локтем в бок. — Не становись опять таким занудой.

— Знаешь, — усмехнулся теперь уже Бьякуя. — Я бы подарил тебе пару нормальных книг по истории архитектуры. Но мне слишком сильно не хочется отвечать за те последствия, что обрушаться на Сообщество Душ после такого поступка.

— Оставь все эти глупости себе, пыльные затасканные тексты ничего не могут дать для по-настоящему живого искательного ума…

Шорох сюмпо поблизости привлек их внимание, заставляя прервать беседу.

— Капитан Кучики.

— Капитан Хицугая.

Шинигами обменялись короткими полупоклонами. Вид у командира десятого отряда был неважный. Мешки под глазами, всклокоченные волосы. А еще от невысокого паренька буквально разило плохо скрываемой злостью. Но самое удивительное, что все это вместе совершенно никак не смогло повлиять на первую мысль, возникшую у Куукаку, которую девушка и поспешила озвучить.

— Тоширо-кун, тебе бы отдыхать побольше надо, а то вид «кавайной ненависти» хоть и занятен, но так ведь можно и надорваться, — незаметным жестом Шиба извлекла откуда-то небольшую пачку снимков и начала перекладывать их, периодически глядя на паренька. — Эх, жалко я сейчас с собой фотоаппарата не взяла. Кавайной ненависти в моей личной коллекции кавайных Хицугай пока что точно нету.

Поджав губы, Тоширо устало помассировал переносицу, смиренно вздохнул и предпочел проигнорировать все последние замечания, прозвучавшие в свой адрес.

— Капитан Кучики, я хотел уточнить, не в курсе ли вы, где могут находиться другие офицеры Готей-13? Мне пришлось начать поиски Мацумото, но вскоре выяснилось, что кроме нее в неизвестном направлении исчезло и большинство других шинигами высоких рангов? Кроме вас, я пока обнаружил только Ямамото-сама у себя в штабе и капитана Куротсучи, который в лаборатории репетирует речь для суда.

— Боюсь, что смогу указать вам только то, где теоретически могут находиться Унохана-сан и Зараки Кенпачи, — пожал плечами Бьякуя. — Впрочем, мне почему-то кажется, что это вас, как раз, вряд ли заинтересует.

— Вы правы, — кивнул Тоширо, не заметив скрытого смысла, прозвучавшего в словах главы рода Кучики.

— И кстати, зря, — добавил капитан шестого отряда, повернувшись к низкорослому коллеге в профиль и снова разглядывая резиденцию Нацутори.

На хитрой физиономии Куукаку тут же появилось заинтересованное выражение, а Бьякуя незаметно подмигнул ей правым глазом, который Тоширо видеть теперь не мог.

— Простите, я, кажется, не понял вас…

— Я сказал, что вы совершенно напрасно не заинтересуетесь некоторыми подробностями, напрямую касающимися двух капитанов, недавно упомянутых мною, — недоумение своего собеседника Кучики прояснил своим старым «привычно безучастным» голосом и натянув на лицо лишенную эмоций маску.

— Это еще почему? — мысли о предстоящей мести Рангику настолько заполнили разум Хицугаи, что он с ужасом осознал, как туго стал соображать.

— Потому, что в вашем возрасте уже пора начинать интересоваться как раз такими вещами, капитан.

Около минуты Тоширо лишь хлопал глазами, а потом лицо парня вдруг начала заливать алая краска. Еще через несколько секунд, Хицугая исчез в сюмпо без официальных слов прощания или чего-то подобного.

— А они, что правда занимаются чем-то… таким? — отсмеявшись, уточнила Шиба.

— Вообще-то, я слышал, что они хотели пойти подраться на защищенный полигон, — потер подбородок Бьякуя. — А вот чем это может закончиться, даже боюсь предсказывать…

* * *

Если быть откровенным с собой, то подобной усталости владыка Лас Ночес не испытывал еще никогда. В столь короткие сроки обшарить почти всю бесконечную пустыню Уэко Мундо было под силу только истинному богу, но как же это было непросто. И что еще обиднее всего — все труды пошли насмарку. Единственное, что удалось обнаружить — остатки какого-то миниатюрного замка, где отчетливо ощущались следы недавнего использования Хоугиоку. Оставалось лишь надеяться, что Гин в Сообществе Душ или Канаме в мире живых окажутся более успешны в поисках…

Идти сразу к себе, Айзен все-таки побоялся, и шатающейся походкой вошел в тронный зал, чтобы хотя бы пару часов побыть в относительной тишине и спокойствии, прежде чем Лоли и Мэноли обнаружат, что он вернулся. Однако дойти до своего каменного трона бывший шинигами в этот раз не успел. Вежливое и узнаваемое покашливание за спиной заставило вздрогнуть человека, бросившего вызов всему Сейретею вкупе с незримым Небесным Дворцом.

— Нацу…

Обернувшись, Соске пустыми глазами уставился на улыбающегося арранкара.

— Айзен-сама, а я слышал, вы меня искали. Сижу вот, вас дожидаюсь, а вы мимо прошли, даже и не заметили, — поведал нумерос, тряхнув своей лохматой шевелюрой.

— Нацу, — эхом повторил властитель пустых. — Только один вопрос, Нацу…

— Да? — подался вперед арранкар.

— За что?

То выражение, с которым прозвучали эти два слова, и тот бесконечный глубинный смысл, что был в них вложен, нельзя было описать простыми словами. Но главным в них было жгучее искреннее желание услышать, наконец-то, ответ.

— М-м-м-м-м, — блондин задумался на пару мгновений, а затем из-под низкой челки ярко сверкнули два синих огня. — Я хотел сделать так, чтобы было лучше!

Обреченный вздох, разнесшийся под высокими сводами, был вызван на самом деле лишь одной причиной. Айзен Соске без всяких сомнений понял, что услышал чистую правду.

— Лучше для кого?

— Для всех, Айзен-сама, — Нацу был явно доволен, произведенным эффектом. — Для меня. Для моих друзей и наставников из Эспады. Для остальных пустых. Для шинигами. Для людей из мира живых. Для Ичимару-семпая. Для Тоусена-сана. И, конечно же, для вас, в самую первую очередь!

— Для меня, — еще раз вздохнул хозяин Лас Ночес. — Для меня…

— Ага, — снова кивнул блондин.

— Нацу, как ты сумел забрать Хоугиоку?

— Не сердитесь, Айзен сама, — в голосе пустого появились просительные нотки. — Я знаю, как оно для вас дорого, но мне было нужно вылечить Нел-тян и Аарониеро-сана.

— А я ведь не спрашивал тебя, зачем ты взял Хоугиоку, — тяжелый взгляд Соске буквально пришпилил Нацу к месту, на котором стоял арранкар. — Я спросил: как ты смог его взять?!

— Э-э-э… Я попросил.

— Попросил? — каким-то чудом ноги еще держали Соске в вертикальном положении, хотя силы, чтобы удивлять тоже еще оставались. — Ты… просто… попросил?

— Верно, Айзен-сама.

— И кого же ты… попросил?

— Хоугиоку, — выдал Нацу, как нечто само собой разумевшееся.

— Хоугиоку? — Айзен, не веря, повторил за нумеросом. — Ты попросил Хоугиоку?!!

— Ну да, — 78-ой снова радостно заулыбался. — Я как-то слышал, вы говорили, что для того, чтобы подчинить Хоугиоку, нужны силы примерно двух-трех капитанов Готея. Но у меня, вы знаете, нет таких сил. А вот Хоугиоку мне было тогда очень нужно. И тут, глотнув цветочного ликера из личных запасов Заэля-куна, мне подумалось. Что если я не буду его подчинять, а просто попрошу его помочь мне в моем важном деле? И вы знаете, все получилось. Я попросил — и Хоугиоку согласилось!

— Верно, все верно…

Бросаться проклятьями и ругательствами было поздно. Свою ошибку Айзен сознал уже давно, но… Разве можно было сделать, что-то после того, как он завершил процедуру арранкаризации, создавая семьдесят восьмого нумероса, чья сила была, пожалуй, еще более уникальна, чем у его предшественника? Нет, даже он, как оказалось, ничего не смог противопоставить тому, кто до сих пор и не попытался осознать все бесконечное величие собственных природных возможностей.

— Нацу, где Хоугиоку сейчас?

— Ой, — присел арранкар, закусив губу.

— Ой?! — насторожился Соске.

— Айзен-сама, простите меня, но мне стало интересно, что будет, если попробовать, и я, совершенно случайно, попросил его… сломаться…

Все мысли в голове у бывшего капитана угасли разом. Темнота и пустота, накрывшие Соске в этот момент, не смогли бы сравниться даже с самыми страшными пытками и всеми ужасными новостями разом.

— Нацу, повтори, пожалуйста, — тщательно проговаривая каждое слово, попросил Айзен у арранкара, повинно склонившего голову. — Что именно ты сказал Хоугиоку?

— Он попросил его сломаться, Соске. Ты прекрасно расслышал все еще в первый раз.

Полог безучастной темноты, окутавшей сознание, разорвался от новой сияющей вспышки. Удивление и легкая толика страха, в который раз, неожиданно доказали Айзену, что он, по-прежнему остается способным испытывать чувства.

Боясь признаться себе в том, что он уже знает, кого же именно узрит за своей спиной, Соске медленно покосился назад через плечо. С высокого трона, свободно разместившись на слишком большом для него сидении, на хозяина Лас Ночес со злой насмешкой смотрел арранкар, в глазах которого читался тот самый холодный разум, который когда-то сиял в глазницах маски вастер-лорда, называвшего себя Маджеро Вандервайс. И который, кстати, Айзен уже искреннее рассчитывал никогда вновь не увидеть.

— Вандервайс…

В темно-карих глазах пустого все отчетливее разгоралось странное предвкушение.

— Неожиданная встреча, правда, Соске? — арранкар на троне перевел свой взгляд на 78-ого, с интересом пялившегося на происходящее. — Нацу-кун, благодарю за все, но пока ты мне больше не нужен. Не оставишь нас с Айзеном для беседы один на один?

— О, конечно, Вандервайс-сама, — послушно кивнул Шайтано и, не поворачиваясь, покинул тронный зал, двигаясь «лунной походкой» спиной вперед.

Остановившись за порогом, Нацу с грохотом захлопнул высокие створки дверей. На пару секунд в огромном и почти пустом помещении повисла тяжелая тишина.

— Итак, — обернувшись к Маджеро, Айзен окончательно успокоился. — Полагаю, сейчас над тобой довлеет вполне предсказуемое чувство, а еще у тебя есть вопросы. Верно?

— Вопросы? — Вандервайс слегка усмехнулся и покачал головой. — Нет, Соске, вопросов у меня к тебе нет никаких. Мне предельно ясны мотивы и цели твоих действий, касающиеся моей персоны. Возможность запечатывать проявления чужой духовной силы, лишая врага его уникальных способностей — сама по себе достаточно опасна не только для противника, но, в случае чего, и для союзника. Твой ход был, в некоторой мере, даже изящным. Лишив меня разума, ты сохранил в рукаве редчайший козырь и, в то же время, перестал бояться, что секретное оружие может вдруг оказаться направлено против тебя же.

— Полагаю, будет бессмысленно, пытаться убедить тебя в том, что процесс арранкаризации пошел неправильно, и я лишь спасал все то, что от тебя осталось? — голос хозяина Лас Ночес звучал без выражения, но в этой беседе такие нюансы уже не играли роли.

— Можешь попробовать, но после того, что сделал Нацу, это действительно будет звучать как-то глупо, — согласился пустой. — К тому же, я давненько начал подозревать, что ты не ценишь никого из своих людей больше, чем просто инструменты, необходимые для выполнения некой работы. Помнишь, как пытаясь скопировать мои способности, мы вместе создали Метастазию? А потом ты, ради научного интереса, скормил этого беднягу Аарониеро. Тебе просто хотелось посмотреть, что будет с поглощенной личностью того лейтенанта шинигами. Вот тогда-то меня и покоробила первая мыслишка на эту тему.

— Метастазия, действительно, был лишь экспериментом…

— Но, тем не менее, он был одним из нас, — перебил Айзена арранкар. — Одним из тех, кто доверился тебе. И был тобою предан. Впрочем, в моих устах такие обвинения звучат как явная тавтология, — откинувшись назад, Вандервайс скрестил руки на груди. — Хотя, я соврал тебе, Соске. У меня все-таки будет один-единственный вопрос. Что же, по-твоему, мне следует сделать с тобой после всего случившегося?

Кьёка Суйгетсу бесшумно скользнул из ножен, но невысокая фигура, еще только что сидевшая вдалеке на троне, оказалась вдруг прямо перед Айзеном. Ладонь Вандервайса легла на ту часть лезвия занпакто, что успела выйти на свет.

— Хватит.

Бывший капитан пятого отряда невольно вздрогнул, глядя на то, как медленно бледнеет и рассеивается его иллюзорная копия, в десятке метров справа, на том самом месте, где он стоял в момент начала беседы. Уже на второй реплике арранкара Айзен подменил себя ею, но, несмотря на это, пустой безошибочно отыскал его.

— Как?

— Хоугиоку не только вернуло мне разум, но слегка изменило мое прежнее восприятие, — без радости усмехнулся Вандервайс, отпуская меч бывшего шинигами. — Полагаю, это не обошлось без Нацу. Вероятно, он просто хотел, чтобы впредь ты не смог так легко проделать со мною нечто подобное, и Хоугиоку выполнило его желание.

— Пусть ты и запечатал силу моего занпакто, — в тоне Айзена заметно выросло напряжение, — но я все равно остаюсь сильнее тебя и смогу…

— Уверен? — уточнил арранкар, снова не дав собеседнику договорить. — Мы ведь оба знаем, кто занял бы место Примеры в твоей Эспаде, не будь мне уготовлена роль пускающего слюни имбецила? И насколько был бы в этом случае велик разрыв между мной и тем, во что Лиль-тян превратилась после своего «разделения».

Еще несколько долгих минут прошли в давящей тишине, пока несостоявшийся бог и его оппонент продолжали «меряться взглядами».

— Так, значит, ты не собираешься…

— Как ты уже понял, мои новые возможности позволяли мне сразиться с тобой на равных и без запечатывания занпакто. Так что, да, — кивнул пустой, — мстить я тебе не собираюсь. А лишение тебя силы над «идеальными» иллюзиями просто станет своего рода наказанием, которое, когда-нибудь, может быть, и будет отменено.

Широко улыбнувшись, в до боли знакомом «стиле» одного из нумеросов, Вандервайс без всякого страха повернулся к Соске спиной и зашагал к дверям.

— Но… почему? — не удержался от вопроса, искренне потрясенный король Уэко Мундо.

— Почему я не желаю мстить? — обернулся Маджеро. — О, поверь, я очень этого желаю. И чувства всепрощения до этого дня во мне как-то не просыпалось. Знаешь, Соске, я убил бы тебя с большим удовольствием, однако Нацу попросил меня не делать этого. Ему и в самом деле было очень боязно за сохранность твоей лживой шкуры, и поэтому мне пришлось дать ему обещание, что я не буду пытаться уничтожить тебя намеренно. Впрочем, о самозащите речи не шло, так что можешь попробовать. Этот пункт в моем обещании не оговаривался особо.

— Обещание, — Айзен как-то понимающе и обреченно кивнул, тихо усмехаясь. — И Нацу, конечно же. Разве могло подобное обойтись без него?.. Обещания данные ему почти невозможно нарушить, его просьбы всегда хочется попытаться исполнить, его предложения нельзя не рассмотреть и не обдумать… Если бы только у меня были подобные сила и власть…

— То мирозданию бы не поздоровилось, — откликнулся Вандервайс. — У меня ушло почти два столетия на то, чтобы понять, что за странным талантом обладает этот бесшабашный наглец. Вижу, ты оказался куда проницательнее.

— Не стоило сохранять жизнь твоему фраксьону и подвергать его обработке при помощи Хоугиоку, — опустил голову Айзен. — Я понял это в момент его трансформации, увидев, что на самом деле представляет собой его духовное плетение, но уже было поздно. Ведь даже Кьёка Суйгетсу оказалось подвластно его возможностям…

— Так радуйся, — усмехнулся вдруг Вандервайс.

— Чему же? — с вызовом отозвался Соске.

— Тому, что сам Нацу, вероятно, до сих пор даже не осознает того, на что он способен. Его голос куда страшнее твоих иллюзий. И я бесконечно счастлив, что подобное могущество остается в руках того, кто действительно находит ему достойное применение.

Тихие шаги арранкара разнеслись по огромному залу странной тягучей мелодией. Почти беззвучно распахнулись белые двери.

— Вандер-кун…

Блондин замер в проходе, вновь обернувшись к повелителю Лас Ночес.

— Но… что мне делать? Теперь?

Как ни странно, но в этом вопросе не было скрытого смысла, лишь полное недоумение. И искреннее изумление последним фактом. С лица и из глаз Айзена Соске исчезли былая холодность и решительность, делая его внешний вид, как ни странно это звучит, гораздо более человечным, чем раньше.

— Мне-то откуда знать? — пожал плечами Маджеро. — Попробуй, просто пожить. У тебя для этого теперь имеются все возможности. А цель… Хорошую цель для жизни всегда можно найти, иногда достаточно лишь внимательно оглядеться. Да и не всегда надо искать, что-то великое и невероятное, тем более, раз однажды уже не получилось. Попробуй что-нибудь попроще, не слишком затейливое и… житейское, что ли? Вот, например, у меня такая цель имеется. Появилась недавно, если точнее, то прямо на меня свалилась, — пустой широко усмехнулся и вполне по-дружески подмигнул тому, кого еще несколько минут назад готов был убить, если представиться такая возможность. — Может и у тебя что-то такое найдется… А нет, так спроси у Нацу. Он тебе быстро подкинет идею. Или две.

— Кажется, он уже с этим справился, — невольно вырвалось у Айзена.

— Ну, тем более.

Покидая тронный зал цитадели, Вандервайс все отчетливее слышал, как у него за спиной нарастает чистый и искренний смех того, кому больше не нужно было менять тот мир, что окружал его долгие годы.

* * *

Перепрыгивая через три ступени, я запнулся на последнем пролете и едва не ввалился в комнату кубарем. Некрасиво бы вышло перед присутствующими, а от всяких подколок месяц потом проходу бы не было.

— Привет, народ!

— Нацу-семпай! — пятерка духов-плюс вскочила, выстраиваясь в шеренгу, и вытянулась по стойке «смирно».

Панк Шинтаро сделал два чеканных шага вперед.

— Господин командующий! Разрешите доложить?!

— Долаживай, — разрешил я, становясь в позу и принимая горделивый вид.

— Особый бронекопытный батальон имени доктора Франкенштейна поставленную задачу выполнил! — зарявкал «клон» Тоширо, что было сил. — Наше проникновение на условно вражескую территорию прошло без происшествий и боевых столкновений. Добрались до места, вломились, нашли, забрали и вымелись! Потери среди личного состава убитыми и ранеными отсутствуют! В ходе задания особо отличился боец Бэнтэро, сумевший первым проникнуть через вражеский защитный барьер!

— Отличная работа, парни! — рыкнул я в ответ, поджав губы и добавляя в голос как можно больше пафоса. — Все — молодцы! Объявляю благодарность от лица командования!

— Ра! Ды! Ста! Ра! Ся! То! Вар! И! Ко! Ман! Ду! Ий!!! — старательно «залаяла» мне хором в ответ вся пятерка.

— Вольно! — хмыкнул я, поковыряв пальцем в заложенном ухе.

Довольные «Хицугаи» тут же сгрудились с другой стороны невысокого стола, накрытого простынею. Под материей отчетливо угадывались черты антропоморфной фигуры. Я же, тем временем, извлек из рукава Хоугиоку в кубической экранирующей оболочке и торжественно двинулся к цели. Котаро и Шинтаро предусмотрительно сдернули белое покрывало, обнажая лежавший под ней гигай. Ну, вроде бы, это был гигай… Кажется…

Если честно, понятия не имею, как на самом деле называется эта хитрая штуковина, при помощи которой Ичиго в свое время осваивал банкай под руководством Йору-тян. Если по уму, так гигаем она быть точно не может. Гигай для занпакто — нонсенс! Но, тем не менее, эта штука позволяла материализоваться духовным сущностям, скажем так, не совсем стандартного порядка. В общем, я надеялся, что сработает. Опять же, и то, и другое делали руки одного шинигами, а потому между ними точно должна возникнуть хоть какая-то совместимость.

Открыв прозрачную коробочку, я вытащил потускневший шарик на свет. Хоугиоку уже не сияло в моих пальцах, как прежде. Оно потемнело, приобрело лиловый оттенок, и лишь в самой глубине крохотной сферы еще искрилось что-то призрачно-серебристое.

— Сломалось, Айзен-сама, еще не значит, что уничтожено, — пробормотал я с довольной улыбкой. — Ну, с благословения академика Тыка!

Маленький шарик без труда вошел в одну из крупных трещин на груди у «манекена». А потом… я увидел потолок и собственные ноги. Всплеск духовной энергии раскидал меня и духов-плюс по углам небольшой комнаты, но набитые шишки и синяки уже не имели никакого решающего значения. Гигай на столе вздрагивал от «разрядов» необычной и странной реяцу, все больше погружаясь в белое сияние. Ломкий треск, какой бывает в закоротившей трансформаторной будке, усиливался с каждой секундой. Прикрыв глаза ладонью, я с нервной дрожью в коленях следил за происходящим, боясь упустить хоть одну деталь. Спустя минуту, набрав «критическую массу» свечения, процесс завершился с громким хлопком. В воздухе заметно потянуло озоном, как в сосновом лесу перед грозой. «Хицугаи», все как один, подались вперед со своих мест, синхронно издав восхищенное «Ууууу». Я же, вспомнив о приличиях, захлопнул рот, звонко клацнув зубами.

Женщина, лежавшая на столе, выглядела довольно молодо, имела светлую кожу, средний рост и довольно хорошо развитую фигуру, если судить по тому, что было видно под нежно-голубым одеянием, похожим на римскую тогу. Приняв сидячее положение одним грациозным плавным движением, девушка откинула назад длинные платиновые волосы, в которых яркими звездами мерцали какие-то огоньки, и открыла большие зеленые глаза, с некоторым удивлением осматриваясь по сторонам. В тот самый момент, когда ее взгляд, наконец, наткнулся-таки на меня, на лице с почти идеальными чертами появились явные признаки еще большего удивления и смутного узнавания.

— Нацу? — негромкий голос разлился по комнате серебряными колокольчиками.

Не в силах удержать губы, расползающиеся в радостной ухмылке, я шагнул вперед и утвердительно кивнул.

— Доброе утро, мамуля.

* * *

— Проклятье, какого черта я здесь делаю? — в который раз негромко пробурчал Ичиго себе под нос, хмурясь и с некоторой настороженностью оглядываясь по сторонам.

Помещение небольшого уютного кафе по-прежнему не спешило преобразиться в какую-то хитрую ловушку, а немногочисленные посетители были полностью поглощены своими собственными делами, совершенно не обращая никакого излишнего внимания на рыжего старшеклассника. Хотя, было что-то знакомое в голосе официанта, подходившего к Куросаки пару минут назад, но тот так быстро принял заказ и скрылся, что временный шинигами даже не успел толком рассмотреть его лица.

— Что же ты задумал, Шинджи?

Начало цепи событий, приведших Ичиго в это место, было положено еще утром в школе.

Текущая ситуация на «духовном фронте», как ни странно, похоже, уже окончательно нормализовалась. Вторжение Айзена в Каракуру толи сорвалось, толи откладывалось на неопределенно долгий срок. Никаких тревожных сообщений из Сообщества Душ не поступало. Все шинигами, кроме обычных патрулей, вернулись к себе в Сейретей. Отсутствие поблизости Рукии, Рэнджи и остальных даже казалось теперь несколько непривычным. Бакалейщик в полосатой шляпе, с которым они за это время виделись мельком лишь пару раз, выглядел явно озадаченным и, кажется, не совсем довольным происходящим, но, к сожалению, ничего нового Ичиго так и не сообщил. Орихиме, как ни в чем не бывало, вернулась в школу и, в целом, ее поведение ничуть не изменилось. Разве только большую часть свободного времени девушка теперь посвящала SMS-переписке по мобильному телефону. Причем это был один из двух аппаратов, которые Иноуэ приобрела в лавке у Урахары, и Куросаки догадывался, у какой бледной поганки находится второй мобильник. В итоге, как ни неожиданно, но жизнь вернулась почти в привычное русло, и даже папаня Ичиго вел себя в последнее время на удивление спокойно и адекватно.

Но сегодня случилось событие, немного растревожившее застоявшийся омут обыденной реальности, о которой Куросаки, вроде бы, так давно мечтал, и которая теперь, на практике, оказалась невероятно скучной. Дело заключалось в том, что утром в школу нежданно-негаданно заявился Хирако, о давнем и официальном зачислении которого в штат учащихся Ичиго уже успел подзабыть.

При первой же открывшейся возможности временный шинигами отловил номинального лидера вайзардов для разговора.

— Шинджи, ты чего здесь забыл?!

— Э, Ичи-кун, ты давай, не кипятись-ка так сильно, а то забрызгаешь, — бывший капитан, зажатый в углу коридора, попытался по-быстрому «съехать».

— Не заговаривай мне зубы, — Ичиго грубо перебил Хирако, не давая тому договорить. — Случилось что-то важное? Должно случиться? Сейчас происходит?!

— Да с чего ты взял?

— Ты бы не стал крутиться здесь без причины.

— Хм, надо же, не прошло и полугода с момента нашего знакомства, а ты научился связно выстраивать логичный мыслительный ряд, — не удержался от подколки Шинджи. — Ладно, ладно. Только не детонируй посреди коридора, пожалей труд уборщиков. Да, ты прав, я здесь по делу. И это дело, в основном, касается только тебя.

— Меня? — Ичиго невольно нахмурился еще больше.

— Именно, — со своей странной улыбкой кивнул Хирако. — Меня попросили передать тебе приглашение на встречу с одним человеком, — из кармана вайзарда появился сложенный лист бумаги. — Время и место. Смотри, не опаздывай.

— И это все? — удивился Куросаки, забирая записку.

— Ну, если ты думаешь, что я стал подрабатывать простым почтовым курьером, то да, это все, — с издевательским намеком хмыкнул вайзард.

Ничего более детального о предстоящей встрече Ичиго так и не успел тогда разузнать, а к следующему уроку Шинджи снова пропал, как будто его и не было. В результате, после занятий, забежав на минуту домой, рыжий парень отправился в нужное место и теперь вот сидел за условленным столиком, с некоторым напряжением ожидая непонятно кого или чего. До назначенного времени оставалось еще три минуты.

— Ичиго?

Знакомый голос заставил задумавшегося Куросаки подпрыгнуть.

— Тацуки?

Парень с недоумением воззрился на стоящую возле столика девушку. Ее появление здесь было очень некстати, во всяком случае, не в такой момент. Однако дальше события стали развиваться для Ичиго совсем неожиданно.

— Надо же, выходит, вот кто прислал мне тайное письмо с приглашением на свидание, — усмехнулась Арисава, при этом самую малость зардевшись. — А я еще все думала, кто бы это мог оказаться. Хотя и странно, мне казалось, ты всегда был неравнодушен к Иноуэ. И к этой новенькой Рукии.

— Я… нет… и… — разум Куросаки в панике заметался.

— Впрочем, стоило, наверное, догадаться о твоих скрытых чувствах еще в тот раз, когда ты, ни с того, ни с сего, зашел меня проведать после того массового отравления газом в парке, — по-прежнему немного смущаясь, Тацуки, тем не менее, уже оказалась за столиком напротив Ичиго. — Но даже после этого, ты все-таки долго собирался с духом, согласись.

— Кхм, — наконец, сумел прочистить горло временный шинигами. — Послушай, это все не то, что думаешь…

— Ваш заказ! — перебил Ичиго появившийся рядом официант. — Все как вы и просили!

— Для вас и вашей девушки, — добавила тут же возникшая рядом официантка.

— Я смотрю, ты действительно неплохо помнишь мои вкусы, — с некоторым удивлением и толикой удовлетворенной гордости заметила Тацуки, разглядывая хрустальную вазочку со своим любимым фруктовым мороженным, присыпанным стружками темного шоколада, и высокий стакан с грейпфрутовым соком.

До Куросаки смысл сказанного дошел не сразу, потому как он в это время был занят тем, что громадными глазами пялился на радушно улыбающиеся лица Оторибаси Родзюро и Лизы Ядомару, блестяще исполнявших роль обслуживающего персонала.

— Какого вы тут устрои… — приглушенно начал шипеть Ичиго, но Лиза тут же склонилась к нему, закрывшись от Арисавы подносом, и, продолжая улыбаться, зловеще сверкнула линзами очков, тихо сообщив с неприкрытой угрозой в голосе:

— И только попробуй теперь расстроить Тацуки-тян, — после чего распрямилась и уже явно для одноклассницы Куросаки громко добавила. — Не волнуйтесь об этом.

— Да-да-да, — тут же «подтвердил» ее слова сладкоголосый Родзюро. — Заказанный вами особый сюрприз тоже будет готов своевременно.

— Как интересно, — заинтригованная Арисава улыбнулась Ичиго, — похоже, ты и вправду решил меня удивить сегодня.

Ичиго, все еще глядя на Ядомару, с трудом сглотнул и, покосившись на Тацуки, выдавил кривое подобие ответной улыбки.

А в это время за стенкой на маленькой кухне кафе царило рабочее оживление. Усёда и Хирако, нарядившись в поварские робы и колпаки, активно воевали с плитой и другим оборудованием, и пока счет был явно не в пользу вайзардов. Хиёри, сидевшая на вершине стеллажа с посудой, с довольной улыбкой наблюдала за хаотичными метаниями своих товарищей, периодически озвучивая язвительные комментарии.

В дверь из клиентского зала проскочила Лиза, чтобы забрать очередной заказ.

— И? Что там? — тут же осведомился Шинджи.

— Первый ступор вроде прошел, — хмыкнула Ядомару. — Разговаривают…

— Понятно.

— Я до сих пор удивляюсь, как мы вообще на это все подвязались? — как всегда недовольно буркнула сверху блондинка.

— Ну, — развел руками Хирако. — Именно такую помощь с нашей стороны запросил Нацу-кун, если ты не забыла.

— Я не об этом, — отмахнулась Хиёри. — Условия я помню, но само это задание провальное изначально. С кем-нибудь другим, например, еще можно было попробовать бы, но с этой рыжей канистрой тормозной жидкости…

— Дай Ичи-куну шанс, — не стал отступать ее собеседник. — К тому же, план почти идеален. Романтическая встреча в кафе, затем вечерняя прогулка по городу. Айкава готовит все для полагающегося в такой ситуации нападения хулиганов. Тацуки, правда, сама может им навалять, и в этом слабое место нашей стратегии, но в остальном все по классическому сценарию! Уверен, деваться друг от друга им будет некуда.

— Ага, как же, — снова с сомнением хмыкнула мелкая.

— Хм, — поджал губы Хирако. — На самый крайний случай у нас на крыше дежурят Кэнсэй и Масиро, и если Ичиго вдруг все-таки попробует куда-то сбежать, то они его быстро догонят, скрутят и доставят обратно.

— А если он пустит в дело банкай?

— Хати, — Шинджи обернулся к толстому вайзарду, и тот неторопливо кивнул в ответ на не прозвучавший вопрос. — Вот видишь, для реализации резервного плана с запечатыванием этой парочки в специальном барьере у нас уже тоже все подготовлено. Так что, просто поверь, волноваться практически не о чем. Главное своевременно вычищай окружающую территорию от мелких пустых, если они тут появятся, чтобы наших голубков точно ничто не отвлекало.

— Сама разберусь, раскомандовался он тут, смотрите-ка, — привычно буркнула Хиёри. — Ты бы так с Нацу торговался, когда он весь этот феерический бред нам втюхивал…

* * *

Над Сейретеем еще только вставало красное солнце, но тренировочный полигон, скрытый в недрах старой горы, в любое время суток был освещен одинаковым желтым сиянием специальных кидо, нанесенных на стены создателем этого места. Погрузившись по шею в горячий источник, Ичимару с удовольствием предавался безделью, чувствуя, как быстро регенерируют свежие царапины на спине. Конечно, Айзен посылал его в Сообщество Душ не за этим, а чтобы попытаться найти и схватить одного белобрысого нумероса, но хозяин Лас Ночес ничего не говорил о длительности сроков этих возможных поисков. И к тому же, ловить Нацу Гину совершенно не требовалось. Ведь мелкий арранкар вот-вот должен был сам явиться сюда. Так, во всяком случае, заверили бывшего капитана духи-плюсы, когда направили его сюда и передали записку от фраксьона Куарто.

— Ичимару-семпай!

Повернув голову, Ичимару увидел приближающегося пустого, одетого в черный наряд шинигами с зеленой перевязью четвертого отряда.

— Доброе утро, Нацу!

— И вам того же. Хорошо отдохнули этой ночью? — поинтересовался блондин, усаживаясь на камне поблизости.

— Не жалуюсь, — лисья улыбка Гина стала немного шире.

— Поня-я-а-а-тно, — хитро прищурившись, протянул арранкар. — Ичимару-семпай, а с моим разрешением дело как продвигается?

— Кира должен прийти часа через пол, — откликнулся бывший шинигами. — Он говорил, что вроде бы все уже уладил. Его прошение напрямую обратиться к Совету Сорока Шести рассмотрели и утвердили. Срок был назначен сегодня на утро, так что сможешь попасть на аудиенцию без проблем.

— Спасибо большое, Ичимару-семпай.

— Мне-то за что. Киру благодари.

— Но это ведь вы попросили его все сделать.

— Просил, было дело…

— Ну, вот!

— Эх, ладно, — «сдался» Гин. — Тогда лучше вместо благодарности расскажи, что ты с ним сделал, что я его во время нашей последней встречи едва с зеркалом не перепутал.

— Да, вроде бы ничего такого, — тут же удивленно заморгал нумерос. — А что?

— А то, — усмехнулся Ичимару. — Думаешь, я не видел эту коробочку с антидепрессантами, что ты ему подкинул. Вот только их уже проверяли в двенадцатом отряде, когда заметили странное поведение лейтенанта Изуры. Там только витамин С и сахар.

— То, что и нужно для бодрости духа и тяги к жизни! — довольно осклабился Нацу.

— А если честно?

— Кто я, чтобы спорить с заключением профессионалов…

— Нацу!

— Таблетки не при делах, — сознался-таки арранкар. — Хотя настроение они улучшают — это факт. А все остальное — душевная улыбка, хитрый прищур и «радуга в небе» с утра до вечера, не от пилюлек, а от того, что Изура-сан похмеляться стал регулярно. Нормальным огуречным рассолом. С вытяжкой из горького хрена…

— О-о, — задумался Гин на пару минут. — Тогда понятно, чего у него лицо так перекашивает все время. Спазматическая реакция…

— Зато в здоровом теле здоровый дух! — провозгласил Нацу и тоже задумался. — Хотя, ведь шинигами — дух, сам по себе… А что может быть в здоровом духе? Занпакто?

— В здоровом духе — здоровые желания, — ответил Гин, посмотрев куда-то в сторону.

Проследив взглядом в том направлении, Нацу понимающе заулыбался.

— В точку, Ичимару-семпай.

Из ближайшей пещеры, тем временем, сонно зевая, появилась Рангику, уже умудрившаяся привести себя в порядок, и стала оглядываться по сторонам.

— Мацумото-сан! Мы здесь! — помахал ей рукою пустой.

— Кстати, Нацу, — вновь покосился на 78-ого бывший капитан. — Я так понимаю, что мою просьбу во время своего первого визита в Сейретей ты тоже выполнил с добавлением собственных инициативных улучшений?

— Вы как всегда проницательны, Ичимару-семпай.

— Напомним мне, потом отомстить тебе за это.

— Конечно, сейчас пометку себе в ежедневнике сделаю. Вас на среду устроит?

— Да, в самый раз.

Большие ворота и коридоры, заполненные охраной, остались позади. Кира периодически косился на меня сощуренным глазом и явно нервничал, но заговорить на тревожащую его тему в открытую так и не решился. Впрочем, я уже раз надцать пообещал ему, что ничего страшного не случится, и, как минимум, всю ответственность за то, что произойдет, один невысокий шустрый блондин, целиком и полностью, возьмет на себя.

Темный зал, напоминающий квадратный амфитеатр, встретил нас глухим ворчанием и некоторыми другими звуками, вполне характерными для относительно большой группы пожилых людей, собравшихся в одном месте. Следуя указаниям стражи, я вместе с Кирой спустился вниз и спрятался за спину лейтенанта, чтобы пока лишний раз не отсвечивать.

— Лейтенант Изура Кира, временно исполняющий обязанности командира третьего отряда, — заговорил один из членов Совета справа, уж не знаю по какому принципу получивший право открыть это слушание. — Вы запросили разрешение обратиться лично к Совету по неуказанному вопросу. Мы приняли решение удовлетворить вашу просьбу. Что именно важного вы имеете нам сказать?

— Прошу всех членов Совета заранее меня извинить, — даже, несмотря на мандраж, Кира никак не мог убрать змеиную улыбку с лица. — Однако я хотел бы предоставить право выступить здесь другому человеку.

— Подобное не было предусмотрено регламентом… — забубнил, кто-то слева, но Изура уже ретировался в тень, оставляя меня фактически один на один со всем честным собранием.

— Господа и дамы советники, — сверкнув улыбкой, я окончательно привлек к себе всеобщее внимание зала, — не сердитесь на Изуру-сана, он человек честный, отзывчивый и добрый, но, к несчастью для себя, подневольный. Позвольте, кстати, заодно мне представиться. Нацутори Ханзо, рядовой четвертого отряда под командованием Унохана-сама. Но для вас, конечно же, я просто Нацу.

По затемненным рядам пошли приглушенные шепотки, а я завертел головой, с интересом прислушиваясь к первой реакции.

— Нет, нет, нет, дорогие и многоуважаемые советники! Я не обнаглел, не пьян и не сошел с ума. Во всяком случае, пока. А теперь давайте проявим немного солидарности и потерпим меня еще немного, чтобы в полной мере удовлетворить любопытство тех из вас, кому все-таки интересно, зачем же именно я пришел.

Совет ошарашено смолк. Полагаю, раньше в такой манере с ними еще никто не говорил. К тому же специальное кидо, наложенное на зал, не должно было давать мне возможность услышать «переговоры» между старичками. Недаром в каноне всем просителям казалось, что Совет каким-то непостижимым образом принимает единую общую позицию по всем вопросам, при этом, не проводя никаких внутренних дискуссий и споров. Вот только на хитрого арранкара, получившего развернутую консультацию в вопросах подобной магии у Ичимару-семпая, большого специалиста по этим штукам, данный звуковой барьер был точно не рассчитан.

— Надеюсь, никто не будет сильно возражать, и сначала я сделаю небольшое лирическое отступление. Но если уж слишком сильно разольюсь мыслью по древу, то одерните меня. Еще соответствующий знак можно будет подать сладким храпом.

— Юноша, вам не кажется, что вы переходите допустимые рамки приличий? — попыталась все-таки меня приструнить какая-то матрона.

Повернувшись в ее сторону, я наивно захлопал ресницами.

— Ну, я же не специально.

Кто-то из советников закашлялся, кто-то откровенно хохотнул.

— Но вернемся к сути нашей незапланированной беседы! Думаю, все в этом зале со мной согласятся, что ошибки надо признавать и исправлять. Особенно легко признавать чужие ошибки. Исправлять — посложнее, но уж признать чужую глупость нетрудно, верно? Зато у упомянутой сложности есть свои дополнительные плюсы. Исправляя чужие ошибки своими силами, мы испытываем удовлетворение от свершившейся справедливости и, чего скрывать, некоторую гордость за содеянное.

— Молодой человек, к чему все эти ваши пространные рассуждения? У нас не так много свободного времени. Нельзя ли выразиться уже поконкретнее? — снова «прорезался» тот член Совета, что открывал мое слушание.

— Можно, — кивнул я, крутнувшись в его сторону. — Но чуть позже. Итак, мною только что была затронута тема гордости. Это чувство играет немаловажную роль в нашей жизни и в мироздании, вы уж согласитесь. И ничто не придает такой гордости любому мыслящему созданию, как получение репутации самого первого в каком-либо деянии, желательно благовидном, конечно. Собственно, за этим я и пришел. Вы все здесь почтенные люди, умудренные опытом и не обделенные уважением. Наверное, вашим родственникам трудно на дни рождения и прочие праздники делать подарки, таким людям, как вы, «имеющим в жизни самое главное»? — на лицах некоторых советников появились понимающие улыбки, видимо, каждый из них вспоминал какой-то свой эпизод из недавнего прошлого. — Но я все же попробую вас удивить. Я хочу подарить вам, дамы и господа, немного гордости!

Гробовую тишину, повисшую в зале, прервал обреченно несчастный всхлип Киры откуда-то из темноты.

— Кхм, — откашлялся «председательствующий». — Думаю, мы услышали достаточно, чтобы с уверенностью сказать…

— Что отказываться от такого подарка будет несусветной глупостью, — перебил я советника, заставив старичка от подобной наглости удивленно вытаращиться на меня. — Не будете же вы уподобляться своим предшественникам, закономерным результатом продолжительной работы которых стал визит в эти стены бывшего капитана Айзена Соске, совершившего небольшую, но явно своевременную ротацию кадров путем принудительного увольнения предыдущего Совета в полном составе.

— Нацу, им нельзя угрожать, — раздался откуда-то сзади панический шепот Изуры.

— Да разве я посмел бы делать такое? — пожав плечами и вновь беспечно улыбнувшись, мне оставалось лишь получать удовольствие от той невероятной палитры всевозможных эмоций, что играла сейчас на лицах советников. — Я же не самоубийца. И не Шихоуин Йоруичи, чтобы вот так вот запросто вломиться сюда, раскидывая с дороги охрану, и так же беспрепятственно уйти. Кстати, я не помню, уважаемые господа, тот факт, что это была действительно она, удалось доказать? Или речь шла только о косвенных уликах?

— К чему этот вопрос? — настороженно уточнил кто-то с верхнего ряда.

— Как ни странно, но, похоже, к основной теме моего визита, — ответил я, и вправду, почти искренне удивляясь. — Однако к этой обворожительной персоне мы сможем вернуться чуть позже. А пока, давайте, продолжим беседу о гордости и подарках. Я думаю, никто из вас не откажется от предложения получить звание первого состава Совета, который отменит несправедливое решение своих предшественников, особенно в свете всех недавно открывшихся обстоятельств? Ведь это будет прекрасный повод для гордости, да? И что может быть лучше и правильнее для обновленного Совета, чем в самом начале своей деятельности сделать, что-нибудь хорошее, нужное, справедливое, а главное — очень полезное для Сообщества Душ?

Очередная театральная пауза затянулась чуть дольше, чем я рассчитывал, но, наконец, один из моих слушателей подал голос:

— И о чем же именно вы ведете речь, Нацутори-сан? — было заметно, что прозвучавшее в конце обращение далось дедульке с некоторым трудом, и к тому же заставило вздрогнуть многих других советников, но незримый Рубикон был уже перейден.

— Речь о жутко неправильном судебном решении, вынесенном Советом Сорока Шести около ста лет назад в отношении группы бывших капитанов и офицеров Готей-13, - без заминки поведал я.

— Дело Урахары Киске? — хмыкнул кто-то из зала.

— Оно самое.

— Невозможно, — отрезала старушка, сидевшая прямо напротив меня. — Этот вопрос уже обсуждался до вас. Приговор по данному инциденту не может быть отменен.

— На что поспорим? — уточнил я с детским интересом, склоняя налево голову и заставляя свою собеседницу разом потерять всю свою благообразность.

— Молодой человек, немедленно прекратите свои нелепые выходки! — жарко потребовала бабулька, задохнувшись от возмущения. — То, что мы еще до сих пор вас слушаем и не выставили отсюда…

— Несомненно, говорит о вас, как об очень мудрых и понимающих людях, — очередное перебивание члена Совета нахальным просителем уже не вызвало такой бурной реакции, как в первый раз. — Один мудрый и понимающий человек как-то сказал: «Подвергай все сомнению!» Неужели вы станете разбрасываться подобными умными мыслями? Особенно в нашей очень неоднозначной ситуации.

Загрузка...