О-ерой, академия для избранных

Глава 6

Мама тут же бросилась меня обнимать и целовать. Когда поток ее слов закончился, слово взял папа.

– Привет, солнышко! – он улыбнулся и обнял меня.

– Папа, меня будут судить? – задала первый интересующий меня вопрос.

Отец, возвышающийся над нами словно гора, сдвинул черные густые брови и бросил на маму строгий взгляд.

– Влад, может попозже? – слабо запротестовала мама, но отец отрицательно покачал головой, и мама птичкой выпорхнула из палаты, прихватив и братца.

Я первой нарушили тишину, воцарившуюся после ухода матери с Костиком.

– Отец, прости, я подвела семью…

Меня нельзя было назвать образцовой дочерью. Хотя я не громила ночные клубы, не напивалась до потери сознания, не играла в казино и даже ни разу не была поймана за нарушения закона, но я и не сидела дома за зубрёжкой учебников. Откровенно говоря, папа, можно сказать, купил мне диплом, а что, я ведь работать не рассчитывала. Это сейчас я понимаю, что образование было нужно в первую очередь мне, а папочка, таким образом, оказал мне медвежью услугу. Одним словом, я прожигала жизнь. Все свободное время проводила на тусовках, концертах, пати, курортах или в бесконечных забегах по магазинам и салонам красоты. Скажу сразу, внешностью богини от рождения я не обладала, но и страшной считать себя не могла. К тому же, при больших деньгах, и из ничего можно слепить конфетку.

Конечно, никаких хирургических вмешательств или инъекций по увеличению выдающихся частей я не делала не потому, что не хотела, а потому, что слишком боялась. И вот в свои двадцать три года я имела рост метр шестьдесят пять, роскошные длинные волосы шоколадного цвета, серо-голубые глаза, унаследованные от отца, грудь второго размера и хорошую фигуру, за поддержанием которой я строго следила посредством постоянных тренировок в фитнес-центре. Сама бы я свою внешность охарактеризовала как вполне симпатичную, ну, а при полном параде, ничем не хуже супер модели.

Вот только моя внешность никак не отражалась на моих личностных характеристиках. За двадцать с лишним лет во мне так и не было выявлено никаких особых талантов или способностей. Да, я умела немного танцевать, рисовать, плавать и даже играть на скрипке. В детстве мама старалась изо всех сил развить меня… Ну, а что выросло, то выросло… Наверное, сплошное разочарование. Может поэтому отец продолжал молчать, а я, побоявшись поднять голову, так и продолжала полулежать, втянув её в плечи.

– Да чего уж тут. Я на тебя не сержусь. Сам небезгрешен. Однако, угораздило же тебя сбить не простого смертного, а элиту. Черт возьми, Лакшми! – в конце отец почти закричал.

– Прости, папа… – на глаза невольно начали выступать слезы, он никогда на меня не повышал голос.

– Нет, это ты меня прости, доченька, – перебил меня отец и отвернулся лицом к окну. – В этот раз я не могу тебе ничем помочь. Судей не подкупишь, у оборотней денег больше, как и рычагов давления. Да и семья у мальчишки была не простой. Хорошо он хоть не наследник клана, а то бы нас всех уже линчевали, – отец сжал кулаки и ударил стену. – А я… я даже забрать тебя из этого клоповника домой не могу.

Я поежилась. Что правда, то правда – в нашем двадцать пятом веке – эта больница являлась общественной, или, проще говоря, для бедной прослойки населения – для тех, у кого нет денег на лечение. Если в элитных клиниках в палатах лежали по одному, максимум по два, то в общественных могли и шесть человек запихнуть в одну комнатушку. Естественно, мне оставалась лишь мечтать о телевизоре, ботах и многих других вещах.

– Но ты не переживай, я и здесь нашел для тебя хорошего врача, так что на ноги тебя поставят. В палате тоже будешь одна, это уже не моя заслуга, – отец скрипнул зубами. – Эти сволочи так быстро подсуетились, что расследование по твоему делу уже закончено и дело направлено в суд на рассмотрение. А тебя уже взяли под стражу, – он кивнул в сторону выхода, где из-за стеклянной двери виднелись два амбала в форме.

– Что, уже и дата судебного заседания известна? – я сглотнула подступивший к горлу ком. Воздух в комнате стал таким тяжелым, что еще немного и, кажется, мне станет нечем дышать. Я словно оказалась в кошмаре и почему-то не могла проснуться.

– Через неделю, – без утайки сказал отец.

– И у меня нет никаких шансов? – я прикрыла глаза, уже зная, что мне конец.

– Милая, – отец присел на краешек кровати и сжал мою руку. – Не теряй надежды. Мы с Аркадием наняли тебе хорошего адвоката, он говорит, что шанс есть. Якобы парень был пьян и вылетел на дорогу в виде волка, так что вполне возможно суд пойдет на уступки.

– А если нет? – мне даже страшно было озвучивать свои самые ужасные мысли.

– Такого не будет, – уверенно отрезал отец и обнял меня. – Я не допущу, чтобы тебя отправили на исправительные работы.