Обещай мне

24 глава.

Моя майка была измазана грязью и пятнами крови, поэтому я сменила её до того, как сесть на заднее сиденье автомобиля Рэйчел. Кира ждала за рулем.

Рэйчел удалось выцепить Каспера. Она оглядывалась на меня, пока говорила по телефону.

— Она в порядке. Кас, можешь с уверенностью сказать ему, что она в порядке.

Я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. В моей голове пульсировало.

Грейсон.

Я была уверена, он развернулся и сразу же поехал обратно. Я не могла дождаться, чтобы оказаться в его объятиях.

Рэйчел издала дрожащий вдох и шумно выдохнула. Она охрипла и задохнулась от волнения. — Я тоже люблю тебя, детка, — прошептала она в трубку, а затем повесила трубку. — Они уже в пути, — сказала она нам.

У Тига было сотрясение средней степени тяжести, и он был без сознания в течение часа. Доктор Кэлли Лопес встретила нас в больнице и посмотрела в его карту с кривой усмешкой.

— Сукин сын — непрошибаемый, — заметила она.

Кэлли посветила фонариком в мои глаза, проверяя мои зрачки, и задала мне ряд вопросов. Она была удовлетворена тем, что я не пострадала, от чего-то более серьезного, чем удар и какой-то отек. Она осмотрела мои руки и решила, что швов не понадобится.

Ее темные глаза смотрели на меня с легким любопытством. — Так как же выглядит противник? — Кэлли знала, что случилось что-то ужасное, но она не собиралась выпытывать.

— Хуже, — я улыбнулась, думая об огнестрельном ранении Уинстона, и крови на его лице.

Было только начало дня, но ощущение, будто бы неразбериха произошла несколько дней назад. Я захромала назад, в комнату ожидания и мечтала о Грее.

Я была уверена, что он будет гнать как угорелый впереди остальных.

Рэйчел ходила взад-вперед по этажу. Она никак не могла усидеть на месте. У меня сложилось впечатление, что этот день был для нее кульминацией копившегося много лет гнева.

Я так устала. Я сидела рядом с Кирой и прислонившись к ее плечу, закрыла глаза, пытаясь вернуть безмятежные счастливые воспоминания, до того как увидела Уинстона. Кира начала вдруг тыкать меня в бок.

— Промиз!

Грейсон подскочил и схватил меня. Я взволнованно прижалась к нему, ощущение будто бы мы расставались на несколько месяцев, а не на несколько часов.

— Мне жаль, — говорил он, пока целовал меня снова и снова. — Мне очень жаль, ангел. Теперь я здесь, — он встал на колени передо мной, обернув мощные руки вокруг моей талии, и уткнулся лицом в мою грудь. Я провела руками по его широкой спине, и почувствовала его состояние в каждом облегченном вздохе. От него пахло кожей и солнечным светом, и я никогда не чувствовала себя так хорошо, как когда была в его объятиях.

Наконец, он отпустил меня, и повел к ближайшим стульям, притягивая меня к себе на колени и критически осматривая меня. Он коснулся отека на лице, ему пришлось отвернуться, не желая, чтобы я увидела, как его глаза наполнились слезами. Я взяла его руку, и он заметил бинты, пытаясь проглотить слезы, грозящие пролиться.

— Грей, — сказала я, поглаживая его по лицу. — Это нормально. Я в порядке.

Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. — Расскажи мне, — сказал он.

Я описала все, с того момента, когда я обнаружила Уинстона сидящим за столом, до самого приезда в больницу. Он снова закрыл глаза с болезненным содроганием, когда я рассказывала, как Уинстон приказал сыну убить меня.

Грейсон откинул мои волосы назад и поцеловал меня в лоб. — Черт, я должен был быть там.

Я прижалась плотнее к его груди. — Ты сейчас здесь.

— Но он жив?

— Да. Его травмы, даже пулевое ранение, были не слишком тяжелыми, — меня прошибла мысль. — Как ты думаешь, полиция появится?

Он хрипло и недолго посмеялся. — Вероятности бл* нет. Уе*ку пришлось бы объяснять нападение и покушение на похищение, — он замолчал. — Так твой отец, наконец, поступил правильно по отношению к тебе.

— Да, — сказала я спокойно. У Джона Тальбота, наконец, появилось нечто, напоминающее отцовскую совесть. Я вспомнила, как хладнокровно он сообщил Уинстону, что, если он посмеет двинуться, следующая пуля попадет не в руку. Я не сомневалась, мой отец это и имел в виду.

Я прижалась еще ближе к его груди. — Грей, я люблю тебя. Всем сердцем.

— Я тоже люблю тебя, Промиз, — он взял мое лицо в ладони и медленно поцеловал меня.

— Твою мать! — Орион закричал из холла. — Господи, Грей, ты был словно адская летучая мышь, — несколько сотрудников больницы посмотрели на него, сгорая от любопытства, пока он топал по коридору, словно Халк в кожанке.

Кира болталась у него на руке, и он крепко держал ее. — Не будь с*кой, — ругнулась она. — Это был тяжелый день.

Голубые глаза Ориона остановились на мне. Он нахмурился. — Ты выглядишь дерьмово, девочка. Ты в порядке?

Я кивнула, и Орион указал на Грея.

— Знаешь, с этим ослом не совладать. Из-за тебя он становится одержимым, — Орион помрачнел. — Как он?

Рэйчел появилась, потирая шею. — Сотрясение мозга и швы. Он в сознании, но они еще не позволяют нам увидеть его, — ее лицо озарилось внезапной и потрясающей улыбкой, и когда я увидела, куда она смотрела, я поняла, почему. Каспер обнял её, прижимая, то сильнее, то слабее.

— Детка, — сказала она, крепко обняв его за шею и закрыв глаза.

— Люблю тебя, кексик, — хрипло сказал Каспер.

В конце концов, подтянулись остальные Отступники, пока мы ждали возможности увидеть Тига. Брэндон сочувствующе погладил меня по голове, как будто я была раненым котенком, а потом побрел в поисках торгового автомата.

Мэддокс тяжело опустился в кресло напротив нас. Он уперся локтями в колени и пристально посмотрел на Грея. — Что ты будешь делать? — Спросил он с убийственной серьезностью.

Грей прижал меня ближе. — Мы поговорим об этом позже, — сказал он.

Я поняла, что они недоговаривают. Мэддокс дал Грею понять, что если есть планы покончить с Уинстоном навсегда, он был в игре.

Конечно, Орион настоял на том, чтобы, первым делом, увидеть Тига, который пришел в себя, но в настоящее время оставался на ночь для наблюдения. Он не задержался там надолго и коротко кивнул мне, когда вышел.

— Иди. Он попросил увидеться с тобой.

Грей сжал мое плечо и держал меня за руку, и мы пошли по пустующему коридору к палате, где в настоящее время находился Тиг.

Первое, что я заметила, когда мы зашли в палату, это то, каким маленьким он выглядел, лежа там, на обычной кровати в больничном халате. Лишенный своей кожанки и своей жесткой позы, он казался уязвимым.

Вторая вещь, которую я заметила, был проницательный блеск его темных глаз, когда он наблюдал за нами. Тиг не хотел жалости. Её и не будет.

Он подождал, пока мы подошли к нему, а затем заговорил непосредственно со мной.

— Я должен был суметь убить его, бл*.

— Это был удар сраного труса, — сказал Грей.

— Да, — согласился Тиг и коснулся своей головы там, где она была перевязана.

Осторожно я взяла его корявую и обветренную руку. — Спасибо, — сказала я тихо.

Я почти уверен, что он отмахнется от меня и скажет что-то умное, но он просто отвернулся и сказал: — Отвези ее домой, Грей.

Перед тем, как Грейсон увел меня, я наклонилась и поцеловала его в щеку. Кроме подозрительного блеска в глазах, Тиг внешне никак не отреагировал.

Грей крепко держал меня, и я была благодарна его поддержке. Теперь, когда с Тигом было выяснено, и персонал больницы разглядывал относительно пеструю коллекцию байкеров с усиленным подозрением, мы начали рассасываться. Я решила ехать домой с Греем, на его мотоцикле.

Я забыла о том, что дверь в «Воздушный паром» была сорвана с петель в борьбе с Уинстоном.

Грейсон тихо присвистнул, когда посмотрел на нее и заглянул внутрь трейлера, чтобы увидеть общий беспорядок, результат моего сопротивления. С помощью Мэда, он сумел закрепить дверь на петлях, которые починил. Я тихо сидела за столом и слушала, как бормотали двое мужчин.

Грей кинул на меня взволнованный взгляд, когда вернулся внутрь. Было очень жарко. Он снял рубашку и схватил полотенце из ванной, прежде чем сесть напротив меня и взять меня за руку.

— Ты голодна? — Спросил он.

Я покачала головой. — Я перехватила из торгового автомата.

— Ты хочешь поговорить, детка?

— Нет, — я посмотрел на него многозначительно. — Я хочу забыть. Сейчас.

Он понял. Грейсон взял меня на руки и отнес к кровати. Мои пальцы бродили по его мощным мышцам, наслаждаясь твердой силой, под моими перевязанными руками. Он сунул руку под майку и нежно прикоснулся ко мне. Внезапно я не смогла достаточно быстро раздеться. Я хотела скинуть пекло чертовского дня и потеряться в Грее.

— Я люблю тебя, — сказал он с волнением, пока опускал мои трусики.

— Быстрей, — ответила я, потянувшись за ремнем. — Быстрей.

Я юркнула под него, пытаясь убедить его вместе со мной поддаться этому безумию. Я направила его в себя, желая, чтобы он дал мне себя. Я сказала ему об этом, и он ответил улыбкой и глубоким толчком, который я поприветствовала. Мы двигались вместе в правильном темпе, Грей был и нежным и требовательным одновременно. Пока я позволила удовольствию пройти сквозь меня и поглотить меня полностью, это заставило меня восхититься совершенством этого важного природного акта. Я вошла во взрослую жизнь без какого-либо понятия о силе физических прикосновений. Они дарили наслаждение. Они были великолепны. А в дополнении с историей любви, это было всем.

— Я люблю тебя, Грейсон, — сказала я ему. — Я люблю тебя, я люблю тебя.