Обнаженный любовник

Глава 22

Будучи симпатом, Рив обожал устраивать драму. Когда ты кого-то застаешь врасплох, а еще лучше — когда целая комната хором произносит «чтозахрень?!» в ответ на твои слова, вокруг бушуют эмоции всевозможного спектра, эмоциональные сетки горят, все друг друга перекрикивают.

Хаос. Раздор. Разногласие. И все это подпитывается восхитительной скрытой тревогой, которая доказывала, что смертные с гиподедуктивным мышлением заводятся с пол-оборота.

Симпаты питались этим дерьмом. Как пирожками.

Однако сейчас был не тот случай.

Ну, ладно, да, нынешний шквал шумной агрессии со стороны Братства был целиком направлен на него и на приятную новость с той парковки. Но сидя на одном из шелковых стульев в кабинете Короля и слушая, как все его родные и близкие бурлят от агрессии, он был не рад вызванной им тревогой.

Видите? Симпаты не такие уж плохие.

По большому счету. А он был наполовину вампиром, благодаря своей мамэн.

Конечно, первое собрание по поводу Книги и той женщины прошло вполне мирно. Прошлой ночью народ сохранил хладнокровие. Они слушали. Были готовы к дополнительной информации. Однако в их распоряжении было почти двадцать четыре часа, чтобы обмозговать вероятные последствия, так что эта простая информационная встреча превратилось в Драма-ггедон.

— … все фигня, — говорил кто-то. — Это просто слухи. Пустые сплетни…

— Моя бабушка рассказывала мне о магии в Старом Свете… считаешь, она лгала? Хочешь сказать, что моя бабушка — чертова лгунья…

О, отлично. Единственное, что могло быть хуже насмешек над матерью Брата — если негодяй поднимется на поколение выше и бросит его бабушку в костер позора.

Рив посмотрел на свой «Ройал Оук» из розового золота. Господи, они торчат здесь уже полтора часа. И судя по настрою? Эта кучка горячих голов собиралась обмениваться любезностями до конца ночи.

По крайней мере, Фритц, дворецкий особняка, был счастлив. Этот доджен обожал отмывать дорогие ковры от крови. Если его карьера управляющим этим домом, полным убийц, когда-нибудь пойдет псу под хвост, его ждет большое будущее в «Стэнли Стимер»[40]…

Ба-бах!

Когда кулак Рофа врезался в большой деревянный стол, все замолчали, но никто не вскочил от удивления. Откровенно говоря, Рив ждал, когда эта хрень закончится. Он был готов поспорить, что они все этого ждали.

— Хватит пороть чушь, — выдохнул Роф, поглаживая Джорджа по подбородку, чтобы успокоить нервы золотого. — Мы закончили споры о том, существует магия или ее нет. Хотите подрочить на тему — или поднять всех родственников с того света — занимайтесь этим в свободное время.

О да. Никто не сравнится с лидером с навыками межличностного общения как у бензопилы.

Черные очки повернулись к Ви, который возле камина курил самокрутку.

— Ты еще не нашел женщину?

— Нет… в смысле, я отследил регистрацию авто и адрес, привязанный к номерному знаку, но это просто ширма для человеческого мира. Я проверил дом, о котором шла речь, но вампиров там нет. Пока ничего другого я по ней не нашел, и если она и ее род не записались в базу данных добровольно, это все равно что искать иголку в стоге сена. Но, так или иначе, я копну и поглубже.

— Одни обещания, — пробормотал кто-то рефлекторно.

— Когда я увидел ее, — тихо сказал Рив, — она мне показалась… действительно нормальной. Слишком уж ванильная для того места. Трудно представить, что она может хотеть от Книги. Попросит перекрасить ее дом? Найти пропавшую видеокассету с блокбастером времен, когда не было интернета?

— Только псих станет искать эту Книгу, — сказал Бутч.

Рив кивнул.

— Я считал ее сетку. Она на грани отчаяния. Ее родители умерли примерно три года назад, и я не думаю, что она замужем, учитывая то, как она повела себя с одним из бойцов. Я почувствовал что-то связанное с родным братом… которого ей не хватает? Что ей так нужно, что она готова сыграть в русскую рулетку с черной магией?

— В большинстве случаев… — Ви стряхнул пепел с горящего кончика самокрутки, — зная подноготную, можно сказать, чего человек добивается.

— Не все так просто.

— Ты удивишься, как порой внутренний мир противоречит внешности.

Кто-то сзади сказал:

— Значит ли это, что в глубине души ты, Ви, любишь обнимашки?

Ви показал Рейджу средний палец, и разговор возобновился, хотя и на гораздо более разумном уровне громкости, который длился недолго.

И когда Братья снова перешли на повышенные тона, раздался голос:

— Ситуация реально опасная. Неважно, кто эта женщина и для чего она использует Книгу.

Все оглянулись на двери кабинета. Еще одна заинтересованная сторона вошла в чат, но из-за горячих споров никто не заметил вновь прибывшего.

Падший ангел Лэсситер прислонился к закрытым дверям, скрестив руки на футболке с надписью «МАМЕНЬКИН СЫНОК» на груди. В легинсах с принтом под зебру, распущенными светлыми и черными волосами и тонной золотых цепей и пирсинга он выглядел как Дэвид Ли Рот[41], подражающий мистеру Ти[42].

— Силы, которые можно высвободить благодаря этим страницам? — Лэсситер пожал плечами. — Им нет равных на планете. Настоящий перст Господень. И проблема в том, что высвободив эту энергию, тигр выходит из клетки. Тигр, который не ел месяц. С ним нельзя договориться, его нельзя остановить.

— Почему раньше мы ничего не слышали? — потребовал ответа Тор. — У нас есть только слухи из Старого Света. Но ничего существенного.

— Равновесие. — Лэсситер теребил браслеты на своем мощном запястье, звенья издавали мягкий стук металла о металл. — В мире должен быть баланс, и Омега являлся достаточно весомой фигурой на стороне Зла. Но теперь он ушел, а природа не терпит пустоты. Его темное присутствие нужно чем-то заменить, и замена пришла.

— Знаешь, — тихо сказал Рейдж, — я вынужден повториться: я с нетерпением ждал отпуска. Не навсегда, но лет на двадцать пять, может, пятьдесят, было бы здорово. Я же только что запустил свою онлайн-энциклопедию вкусов мороженого.

— Решил сделать виртуальную «Британнику»[43]? — кто-то подсказал. — А что так долго? У «Баскин Роббинс» всего тридцать один вид.

Рейдж бросил суровый взгляд на галерку.

— В профиле вкусов «Баскин Роббинс» более тринадцати сотен записей, чтоб ты знал, неотесанный чурбан. И я говорю обо всем мороженом во всем мире, от всех производителей. Я назову это «Вики-лижет».

Ви щелком пальцев отправил самокрутку в камин.

— Тебе лучше быть осторожным, чтобы этот URL-адрес не перехватил кто-то, у кого на языке другая повестка дня…

— Сосредоточьтесь! — рявкнул Роф. — Господи Боже, вы как «Гугл» без четкого поиска. А между тем у нас возникла проблема, и мы понятия не имеем, как сдержать…

— Не верно, — сказал Лэсситер. — Мы можем ее заблокировать.

Когда все взгляды обратились на ангела, он был чертовски серьезен… и Рив подумал, что, как бы ни раздражал Лэсситер, когда он в своем обычном шутливом состоянии, но его обратная сторона была намного неприятнее.

И страшнее даже для симпата: Лэсситер имел доступ к вещам, к которым не было доступа ни у кого в этой комнате, и что-то в этом дерьме низвергало Омегу до уровня двухлетнего ребенка в истерике.

— У тебя есть все, что тебе нужно, под этой крышей, — объявил ангел.

— Заставим Рейджа съесть Книгу? — вмешался кто-то.

Голливуд поднял свою боевую руку.

— Дайте мне правильную приправу, и я как-нибудь ее осилю. Клянусь, я справлюсь.

— Я голосую за то, чтобы посадить ангела на бочку с порохом и катапультировать прямо в проклятую книгу, — возразил Ви. — И я с радостью подожгу фитиль.

— Какое оружие мы не видим в упор? — потребовал ответа Король.

— Следуйте за мной, — Лэсситер открыл дверь кабинета и вышел.

К его чести, Ви первым пошел за ангелом.

— Я не говорю, что он мне нравится, — сказал он, зашагав к лестнице. — Но я воспользуюсь любым оружием. Даже если в наши руки его вложит этот засранец.

Рив встал вместе с остальными бойцами и Королем. И когда все они вышли из кабинета и спустились в фойе, он почувствовал себя так, будто учился в школе и собирался на экскурсию.

Только вот школой была академия боевых искусств, а ученики состояли из детей, которые могли поднять две «Теслы»[44] одной левой.

Лэсситер провел строй через столовую на кухню, где было почти невозможно пройти мимо подноса с десертами, тележки с кофе или целой ноги ягненка, которую совал всем прямо в руки нервный и услужливый доджен.

Естественно, Рейдж схватил сэндвич с индейкой, как будто поймал футбольный мяч, вошедший в зачетную зону. И литр колы. И пакет «M&M’s».

В тот момент, когда Рив серьезно задумался, куда, черт возьми, это ведет, Лэсситер направился в гараж… и тут математика сложилась.

— Черт, — пробормотал Рив, ступая в огромное неотапливаемое пространство.

Потирая лицо, он окинул взглядом садовый инвентарь и урны с семенами трав и удобрениями… и задумался, стоит ли ему вообще здесь находиться. Это дело касалось лично Братства.

Потому что ничего, подходящего для сельскохозяйственных работ, здесь не было.

Шестнадцать гробов. Сложены в два этажа по два ряда по четыре.

Хранилища для трупов были сделаны из разных пород дерева, и состарились по-разному, но содержимое имело кое-что общее.

Останки проклятых.

Братья, не прошедшие надлежащую церемонию проводов в Забвение. Или которые были ее недостойны.

Роф рассказал предысторию одной ночью, когда они с Ривом мило болтали о том, как «весело» быть Королями.

— Мы находимся там, где я думаю, — пробормотал Роф через мгновение.

Лэсситер прошел вдоль ряда гробов… а затем остановился перед вторым и последним в верхнем ряду. Положив ладонь на крышку, он сказал:

— Да, именно так.

На каждом из гробов были надписи, бегущие по бокам и поперек крышки, и символы Древнего Языка отображали не просто имена и даты. Это были предупреждения.

Не тревожь проклятых.

— Нет никаких доказательств, что это был не простой переворот ради передела земли и ресурсов, — пробормотал Роф. — Это вполне могли быть силовые разборки Глимеры.

— Или вся история была уловкой, — сказал Рив. — Ведь, хэй, аристократия никогда не лжет и не искажает исторические события, не так ли?

— О чем вы, черт возьми, говорите? — потребовал ответа Ви.

Рив затаил дыхание, когда Роф оглянулся через плечо, как будто мог видеть Брата.

— Ведьмак.

Глаза Вишеса сузились, татуировка на виске исказилась.

— Я не знал, что у нас здесь есть один из них.

Король повернулся к Лэсситеру.

— Так что, полагаю, слух оказался правдой.

Ангел тихо заговорил, похлопав по гробу:

— Нам нужно то, что здесь есть. Даже если это нелегко контролировать.

— Извините, конечно… — вмешался Тор. — Но этот Брат давно мертв. Так разве его личностные дефекты не являются спорным моментом? Как и все, что он мог сделать, чтобы помочь нам?

— Нас интересует не он, — возразил Лэсситер. — А то, что лежит вместе с ним, вот что мы ищем.

— Мы не будем вскрывать этот гроб здесь. — Роф покачал головой. — Есть много протоколов, на которые мне наплевать, но если мы обнажаем тело брата, это происходит только в одном месте. Даже если он был проклят.

Лэсситер склонил голову.

— Согласен.

Когда другие Братья молча кивнули, Рив окинул взглядом их свирепые лица, и сильные тела… ощутил их непоколебимую волю… и, будучи посторонним, испытывал большую честь, воочию наблюдая традиции Братства Черного Кинжала.

Все собравшиеся, включая Короля, являлись частью почтенной истории служения расе. И хотя детали и природа этого прошлого считались по определению неприкосновенными и неизменными, время от времени прошлое проникало сквозь пространство и время… чтобы соприкоснуться с настоящим.

Тот, кто был убит пару сотен лет назад, должен был послужить расе сейчас. И это он заслужил минуту молчания и уважение.

И была еще одна причина для тишины, которая пронизывала холодные помещения гаража: эти гробы служили собравшимся напоминанием, что однажды и они окажутся среди ушедших.

Быть смертным значило умирать.

Когда холод, не имеющий ничего общего с дофамином, пробежал по его закутанному в норку телу, Рив подумал о своей любимой Элене… и вынужден был опустить глаза в бетонный пол. Он рассеянно заметил, что лоферы от «Бэлли», тканые, черного цвета, идеально дополняли его добротные черные брюки и двубортный пиджак под меховым полотном.

В обычное время он бы насладился своим гардеробом.

Сейчас… он мог думать лишь о том, как одевался в одиночестве в гардеробной, которую он делил с Эленой. Ей пришлось рано уйти в клинику. И она забыла поцеловать его на прощание, потому что спешила…

Внезапная острая потребность, вспыхнувшая в центре груди, заставила Рива отступить назад, прочь от собравшихся. Прочь от гробов. От проблемы, которую он принес на порог Братства. В прямом смысле.

Проскользнув обратно в дом, он пересек тамбур и кухню, направившись в фойе. Подойдя к парадной лестнице, он обошел ее и открыл потайную дверь.

Подземный туннель, который соединял Яму, особняк и учебный центр, представлял собой прямой бетонный переход под землей, и Рив сократил это расстояние достаточно быстро, учитывая онемение в конечностях от недостатка дофамина, который он должен был принять. Спасибо Богу за трость.

Он прошел через шкаф в офис, затем толкнул стеклянную дверь и направился в учебный центр.

Следуя зову собственной крови в венах своей женщины, Рив спустился в клиническую часть и остановился перед закрытой дверью кабинета для осмотров.

Тихонько постучав, он подавил в себе желание выбить панель голыми руками…

— Это ты, супруг мой? — раздался приглушенный голос Элены.

Рив толкнулся внутрь. Его любимая женщина сидела за столом и что-то печатала на компьютере. Одетая в униформу, на волосах у нее была хирургическая сетка, бахилы на кроксах, и ему была знакома сосредоточенность, с которой она хмурила брови.

Какое-то мгновение он мог лишь смотреть на нее. И вспоминать тот первый раз, когда увидел ее в старой клинике Хэйверса. Она пришла в смотровую, чтобы внести его данные в систему, а он… стал одержим ею с первого взгляда…

Элена повернулась и улыбнулась.

— Какой приятный сюрприз!

Не говоря ни слова, он подошел и обнял Элену, поднимая с кресла на колесиках. Закрыв глаза, он просто держал ее.

— У тебя все нормально? — спросила она, поглаживая его спину через норку. — Рив, что случилось?

— Просто захотел тебя увидеть.

— Что-то случилось?

Как ответить на этот вопрос, не напугав ее? — подумал Рив. И он не думал ни о Книге, ни о магии в чужих руках, ни о том, что могло таиться в этих гробах. Нет, он думал о том, действительно ли любовь может пережить даже холодную хватку Смерти. Спросите любого романтика, и он ответит, что это так… черт возьми, если вы верили в Забвение, это — правда. Ты со своей второй половинкой навечно. А если ты относился к скептикам?

— Ничего не произошло. Я просто хотел увидеть любимую женщину.

— Ты можешь поговорить со мной, — пробормотала Элена. — Ты же знаешь это, правда? Ты можешь рассказать мне, что происходит.

— Как я уже сказал, ничего серьезного.

Ну, ничего, кроме того, что скептики, как выяснилось, не любят смотреть на гробы. Деревянные ящики напоминали о конечности жизнь, а Рив не мог вынести саму мысль о потере шеллан.

Он буквально не представлял, что он будет делать без…

Он отшатнулся назад, когда образ той женщины на стоянке — и ее эмоциональная сетка — ворвались в его сознание.

— О, Боже, — выпалил он. — Она хочет кого-то воскресить из мертвых.

Элена покачала головой.

— Извини, что ты…

— Простая гражданская, преследующая воплощение зла? Единственный ее мотив — если кто-то, кого она любит, мертв, и она не может смириться с этой болью. Ее брат. Должно быть, ее брат… единственный, кто остался из всей семьи. Держу пари, с ним что-то случилось.