Обольщение журналиста

6

Дениза брела по дорожке, не обращая на дождь никакого внимания. Унылая. Несчастная.

Звонок тети Полли выбил ее из колеи. Мама уже шла на поправку, а сейчас ей снова пришлось лечь в больницу. И это не предвещало ничего хорошего.

Она специально ничего не говорила Лоретте. О некоторых вещах лучше не говорить вслух. Сама Лоретта не раз повторяла: слова обладают большей силой, чем мысли. Поэтому Дениза только сообщила ей, что хочет немного прогуляться, слишком погруженная в себя, чтобы услышать брошенные на прощание подругой слова: думай о хорошем, и ты будешь на коне!

Дениза обладала слишком прагматичным мышлением, чтобы искренне верить в реальную силу мыслей и чувств. Сейчас в голове ее крутилось одно: результаты тестов оказались неубедительными. Значит, впереди еще тесты, еще анализы… Если опухоль будет продолжать расти, возможно, потребуется еще какая-нибудь дорогостоящая операция. И где тогда раздобыть очередные триста пятьдесят тысяч долларов, а может, и больше?

Бедная мамочка! Разве ей мало досталось на этом веку? Денизе очень хотелось бы прилететь в Филадельфию, обнять мать крепко-крепко и вместе с ней пройти через все страдания новых тестов. Но тетя Полли сказала: нет, ты здесь ей ничем не поможешь. Нам осталось только ждать. Я тебе позвоню.

Девушка шла и шла, не разбирая дороги, и дождь струился по ее лицу, смешиваясь со слезами.

Рей увидел ее неподалеку от яхт-клуба: одинокая фигурка казалась беззащитной на фоне огромного пустого парка. Дениза была без зонта, плаща на ней тоже не было, только легкий насквозь вымокший жакет. Девушка брела, глядя себе под ноги, съежившись, засунув в карманы озябшие пальцы, и непременно врезалась бы в него и упала, если бы Рей вовремя ее не подхватил.

— Простите, — бесцветным голосом произнесла она, но, подняв на него глаза и узнав, внезапно смутилась и покраснела, словно девочка, застигнутая врасплох.

Рею внезапно остро захотелось обнять ее покрепче, приласкать, согреть. Можно было бы, на худой конец, отдать ей свой плащ, но это вряд ли возымело бы действие: девушка промокла до нитки.

— Тебя хоть выжимай, — сказал он. — Самое лучшее — зайти в дом и переодеться.

— Нет-нет, я прекрасно себя чувствую, — быстро ответила она, отстраняясь, и только тогда он понял, что все еще обнимает ее.

— Пошли. Я провожу тебя домой.

— Нет. Мне еще надо… подумать.

— Думать можно и в тепле, — резонно заметил Рей.

Он видел, что девушку что-то гнетет, и не хотел покидать ее, не выяснив, что именно. К тому же здесь, поблизости, был пришвартован его катер. Решено, туда он Денизу и поведет. Странно, обычно всегда такой рассудительный, сейчас Рей Коллинз даже не удосужился осмыслить мотивы вдруг возникшей потребности позаботиться о малознакомой девушке.

Он включил обогреватель. По мере того как тепло наполняло каюту, Денизу все сильнее била дрожь, как будто только сейчас девушка осознала, что замерзла. Глядя сверху вниз на Рея, опустившегося на одно колено, чтобы расшнуровать ее ботинки, она наконец решилась спросить:

— Как вы здесь оказались?

— Я здесь часто бываю, — беззаботно ответил он. — Это же мой катер.

Стащив с нее ботинки, он пододвинул их поближе к источнику тепла.

— А ты здесь, чтобы сбросить с себя всю эту мокрую одежду и принять горячий душ.

Дениза стала возражать, но Рей был непреклонен.

Наконец она решила, что сейчас, когда угроза простуды вполне реальна, нет никакого смысла кокетничать.

Душевая комната оказалась маленькой, но удобной. Горячая вода не только согрела тело, но и успокоила нервы и прояснила мозги. Что же со мной случилось, если я чуть не сбила с ног Рея Коллинза и даже не узнала его? Но как он оказался в парке? И зачем притащил меня на катер?

Как следует согревшись, Дениза выглянула за дверь душевой и обнаружила, что мокрая одежда убрана, а на ручке двери висит теплый махровый халат терракотового цвета. Халат, конечно, великоват, но как уютна его теплая тяжесть! К тому же от него исходит какой-то приятный свежий запах — наверное, лосьона после бритья.

Ну вот, уже лучше, подумал Рей, увидев выходящую из душевой девушку. На лицо вернулся румянец, а волосы свернулись в мелкие золотистые кудряшки. Наверное, она отрезала свои длинные черные волосы, покрасилась и сделала химическую завивку, решил Рей.

Или… Или все же бывают чудеса, и в этом мире можно встретить двух людей, похожих как две капли воды? Разве может эта воплощенная невинность с такими ясными, по-детски широко распахнутыми глазами, утонувшая в его купальном халате, иметь что-то общее с исполнительницей танца живота в грязном прокуренном баре? Порой начинаешь сомневаться, что чудеса закончились еще в детстве.

— Садись. Позволь надеть вот это на твои ножки. — Он вытащил из встроенного шкафа махровые носки огромного размера.

Дениза села с таким видом, будто еще не до конца пришла в себя, и вытянула вперед ногу. Натянув на нее носок, в который спокойно уместилась бы еще одна изящная ножка, Рей потянулся ко второму носку. Удерживая на ладони узкую ступню и заглядывая девушке в глаза, гостеприимный хозяин спросил:

— Ты голодна? Лично я — очень.

Что касается его самого, то голод, разбуженный нежным прикосновением маленькой стройной ножки, не имел ничего общего с пустым желудком.

Дениза кивнула, вздрогнув от прикосновения его большого пальца к своду стопы. Какое нежное, дразнящее касание. Она даже пожалела о том, что все так быстро кончилось.

Рей подошел к буфету, тоже скрытому в стене, и достал две банки консервов. Девушка наблюдала, как он возится у плиты. В голубой рубашке и в джинсах, Рей казался совсем не тем человеком, с кем она танцевала в клубе, и уж, конечно, не тем заносчивым бизнесменом, с которым она общалась в баре. Нормальный парень, высокий, сильный, рядом с которым чувствуешь себя хорошо и спокойно.

Но ведь именно он дал ей возможность, раздобыть денег на лечение!

Но только, быть может, жизнь матери так и не удастся спасти. И вновь на Денизу навалились боль и страх. Ощущение покоя и уюта стремительно испрялось, она изо всех сил цеплялась за его остатки. И ей удалось одержать над собой победу. Прочь дурные мысли. Надо верить — и все будет хорошо.

— Я обязательно возьму тебя на обещанную прогулку. — Рей помешивал суп и одновременно делал гренки с сыром. — Но сегодня погода неподходящая. Море волнуется.

Пусть за окнами бушует непогода, дождь хлещет в стекла, тем уютнее здесь, в чистой теплой каюте.

Дениза поплотнее запахнула халат и огляделась. Плита, раковина, несколько встроенных шкафов, мягкие пружинные кровати в лимонно-желтых чехлах и пара кожаных кушеток, тоже обтянутых желтым, на одной из которых она сидела. Посреди каюты красовался круглый черный хромированный стол. Каждая вещь на своем месте. Единственное, что портило картину, — мокрая одежда, развешенная на стуле рядом с обогревателем. Девушка не знала, чем обязана такому вниманию к своей скромной персоне, но ей здесь нравилось и уходить совсем не хотелось.

Рей поставил свою стряпню на стол, уселся напротив гостьи и поднял свой бокал.

— Ешь.

Второго приглашения не потребовалось. Дениза с удовольствием стала есть суп, заедая его гренками.

— Очень вкусно. Я и не думала, что так проголодалась.

— Я знаю, — ответил Рей, прожевав. — Наверное, ты сейчас мучаешься: что я делал в парке в такую погоду?

Точно. Дениза с любопытством посмотрела на него.

— Так что ты делал в парке?

— Тебя искал.

— Но как ты узнал…

— Твоя соседка сказала, что ты вышла прогуляться. Я подождал тебя немного, а потом… короче, я тоже решил прогуляться.

И опять эта горячая волна удовольствия. Так, значит, он искал ее! Значит, она ему нравится. Он бы не стал так поступать, если бы знал… Девушка вздохнула, не отдавая себе отчета, что этим может выдать себя.

— Тебя что-то беспокоит? — спросил он мягко, с сочувствием. Дениза кивнула, уставившись в тарелку. — Обсудим твою проблему?

— Нет, ни за что!

Она резко выпрямилась, испуганно посмотрев ему в лицо. Может, он и готов пожалеть Денизу Белл, но только не Шерри Шеридан. Она вспомнила его искаженное гневом лицо. «Если ты думаешь, что я дам тебе уйти, прихватив с собой полмиллиона долларов…» Чудовищно! Стыдно! Пусть она прервала всякую связь с Трэвисом, но по присланным ею чекам деньги так и не были получены. Она все еще на крючке, может, ее все еще разыскивают.

Рей пристально смотрел на нее.

— Иногда помогает, если поговорить с кем-нибудь о своей беде. Как насчет… Кстати, как зовут твою соседку по квартире?

— Лоретта. Да, наверное…

Дениза запнулась. Остается надеяться, что Лоретта ничего не сказала ему о маме, хотя не совсем ясно, как эта информация поможет обнаружить Шерри Шеридан. К счастью, Лоретта ничего не знала о танцовщице в баре Трэвиса. Дениза боялась, что, если о ее приработке станет известно на основной работе, она рискует потерять ее, и предпочитала держать свою вторую профессию в секрете. И сейчас она была вознаграждена за выдержку.

— Лоретта прекрасная девушка, — убежденно произнесла она, — только немного со сдвигом.

— Понимаю, — ответил Рей. Может быть, Дениза не такая чокнутая, как ее подружка? Ясно одно: что-то ее сильно гнетет. Какое у нее славное лицо. И какое открытое. Читаешь по нему все, что творится в душе. Ему страшно захотелось сжать это лицо ладонями, губами стереть с него боль. — Скажи мне. — Рей перегнулся через стол и нежно взял девушку за подбородок. — Скажи, и я помогу.

— Нет, ты не сможешь. — Она быстро отвернулась. — Тут никто не поможет. И вообще, сейчас мне уже гораздо лучше. Все благодаря тебе. Пожалуй, я пойду, — добавила она, вставая.

— Садись и доедай суп, пока не остыл, — сказал Рей. — Ты все равно не можешь уйти, пока одежда не высохнет.

— Да, совсем забыла. — Дениза уселась и вновь принялась за еду, но страх в ее глазах так и остался.

Боится меня. Почему? Ясно как Божий день. Рей едва не смеялся в душе. Пусть считает, что он ее не узнал, но Дениза прекрасно знает, кто такая она и кто такой он. И если ее переживания имеют хоть какое-то отношение к деньгам, которые она у него выманила… Ясно, девушка не собирается перед ним каяться. Ну что ж, он тоже не станет первым раскрывать карты.

Рей убирал со стола, испытывая странное чувство — смесь раздражения, досады и возбуждения, как во время крупной игры.

Но раздражение вскоре улеглось, уступив место желанию, подогревавшемуся близостью Денизы и ее необыкновенным обаянием. Она сидела напротив, в его халате, надетом на голое тело. Он знал, что под тканью нет ничего, только сливочная нежность ее кожи, и у него сводило дыхание. Он не мог оторвать взгляда от пульсирующей жилки на стройной шее. Ему так хотелось прижаться губами к этой маленькой пульсирующей жилке, скользнуть под халат и… Тряхнув головой, он попытался зафиксировать свой взгляд на чем-то менее волнующем, но и глаза девушки, и губы — все рождало те же нескромные мысли. Но нет! Он не станет соблазнять Денизу, пользуясь ее беззащитностью.

— Как насчет игры в шахматы? — спросил Рей с хрипотцой в голосе.

— Что? — переспросила Дениза. Казалось, вопрос вывел ее из транса.

— Сыграем в шахматы, — предложил он, доставая коробку из ящика под одним из диванов.

— Я не умею.

Но он уже расставлял фигуры на доске, не глядя на гостью.

— А я научу. Шахматы — лучшее средство освобождать мозг от проблем.

А мой разум от мыслей о твоем теле, с надеждой подумал он, хотя сомнения все же оставались.

И если Рею шахматы помогли мало, то с Денизой все получилось как надо. Она абсолютно отвлеклась от своих проблем. К тому же оказалась сообразительной ученицей и азартным игроком.

— Вот так дела! — воскликнула девушка, как только Рей показал ей ходы. — Король сидит на троне во всем своем королевском величии и славе, а остальные носятся туда-сюда только для того, чтобы ему спокойнее сиделось на своем месте. Это несправедливо. Особенно в отношении королевы: ведь ей приходится бегать больше остальных.

— Смотри-ка! Ты заговорила как отъявленная феминистка.

— Но-но, сударь, потише. Я всего лишь констатирую факты. Не можешь же ты отрицать, что она путешествует дальше и работает больше остальных?

— Не знаю, спорный вопрос. Боюсь, что ты недооцениваешь опасность выпадов рыцарей.

— А вот это высказывание уже отдает шовинизмом, — заключила Дениза. — Как и король, который едва ли по достоинству ценит свою королеву, ты отказываешь признавать сильные стороны женщины.

— Смотря какой женщины, — глубокомысленно заметил Рей, молчаливо признавая за женщиной, сидящей напротив, власть заставить его забыть обо всем, кроме того, что она рядом. Девушка оказалась еще и остроумной, и это интриговало не меньше, чем ее красота. Ему нравилось, как она смеется, как смотрит — дразняще, с вызовом. Рей был игрок со стажем, Дениза полнейший профан, но никогда еще игра в шахматы не доставляла ему такого наслаждения.

— Я думаю, — сказала Дениза немного погодя, — что мои джинсы уже достаточно просохли, и я смогу дойти до дома. Так что я лучше пойду.

С удивлением Рей обнаружил, что они провели вместе больше трех часов. Но часы показались ему минутами, совсем не хотелось отпускать гостью.

Дениза встала и прижала руку к груди.

— Ты не представляешь, как много, значил для меня этот проведенный с тобой вечер. Мне было так плохо…

Рей тоже поднялся, с тревогой всматриваясь в ее вдруг снова погрустневшие глаза.

— Не знаю отчего, но сейчас мне намного лучше. Так, будто… будто все пойдет на поправку.

— Надеюсь. — Он взял ее за руку. — Но если даже и нет, если все сложится иначе, чем тебе хотелось бы, знай, ты всегда можешь на меня рассчитывать.

Она чувствовала, что это не пустые слова. Он действительно готов помочь. Повинуясь внезапному импульсу, девушка подошла к Рею вплотную. Он обнял ее и прижал к себе. Вот так бы и стоять всю жизнь, в надежном кольце его сильных и добрых рук. Подняв глаза, она приоткрыла губы, чтобы сказать ему еще слова благодарности. Рей судорожно вздохнул и прижался губами к ее губам.

И тут произошло чудо. Его поцелуй словно прожег ее насквозь. Горячий ураган унес в один миг все тяжелые мысли, все печали. В ней говорила лишь страсть, ничего, кроме страсти. Дениза обхватила мужчину руками за шею, словно боясь потерять. Губы Рея медленно, дразняще опустились вниз, к ямочке у горла. Девушку пронзила горячая сладость чувственного наслаждения. Рука Рея скользнула под халат. Он касался ее тела бережно, нежно, ласково, возбуждающе, и она не смогла удержать стон.

Но вдруг Рей отпрянул, глубоко прерывисто вздохнул и поправил на ней халат.

— Ты права, — хрипло проговорил он, — пора идти. Я провожу тебя домой.

Дениза была искренна: за время, проведенное на катере, она действительно почувствовала себя значительно лучше. Ей даже показалось, что она преувеличивает опасность. На самом деле не было ничего необычного в том, что после серьезной операции мать кладут на обследование. Не стоит забывать о том, что методика, по которой ее лечили, еще не до конца изучена. Наверняка впереди еще много тестов и анализов, и устраивать трагедию из каждого просто глупо.

В эту ночь она впервые за несколько суток выспалась. Во сне Денизе часто являлся высокий молодой человек с густыми темными волосами и едва уловимой улыбкой, но сейчас этот образ уже не пугал ее. Наоборот, дарил успокоение и радость. И вот в один из таких моментов, между сном и явью, перед самым счастливым пробуждением она вдруг подумала об ангелах. У Лоретты была книжка об этих прелестных созданиях, и в ней говорилось, что ангелы часто являются на землю в самом неожиданном облике. И являются в самый нужный для тебя момент. Рей тоже возник как бы из ничего и снабдил ее деньгами, в которых она так нуждалась. И вчера, когда ей было плохо, как никогда, разве не явился он самым неожиданным образом, несмотря на ветер и дождь? И разве не он вытащил ее душу из пропасти? Но нет! Тот поцелуй, горячий, пламенный, обжигающий, не был поцелуем ангела. Приходится признать, что мужское начало в Рее очень сильно. Дениза даже огорчилась, когда он все оборвал. Правда, проводив ее до дверей, он пообещал не пропадать из виду. И у нее были все основания надеяться, что Рей сдержит свое слово.

Короче, ангел он или человек, не так уж важно. Важно то, что этот мужчина стал для нее совершенно особенным, не имеющим ничего общего с тем тираном, который так досаждал Шерри Шеридан.

Рей Коллинз действительно не собирался пропадать из виду. В тот момент, когда Дениза обхватила руками его шею, и он увидел в ее глазах свет желания, когда она так приглашающе раскрыла ему навстречу полные губы, он едва справился с собой, чтобы не овладеть девушкой немедленно. Она казалась такой сладкой, такой податливой и такой… ранимой. Да, в этом-то все и дело! Рей для себя решил: то, что должно произойти, все равно произойдет. Но она пойдет на это для удовольствия, а не от отчаяния.

Нахмурясь, он сел в машину и поехал домой. Так что же так мучило Денизу, что заставляло ее брести, не разбирая дороги, не замечая ветра и дождя? Не хотелось на нее давить. Но когда они станут ближе… Он улыбнулся. Непременно когда-нибудь они станут близки. Уж об этом он позаботится. Из всех женщин, встречавшихся на его пути, Дениза Белл — самая пленительная. Стоит только припомнить тот вечер в клубе… Прекрасная танцовщица, умная собеседница, не говоря уже о внешних достоинствах. А сегодня? Как старалась она забыть о своих проблемах, углубившись в шахматы! А тот поцелуй… Нет, об этом лучше не думать. Дома надо будет сразу принять холодный душ.

Рей пообещал себе как можно лучше разобраться в этой женщине, красивой и обаятельной, с такими по-детски озорными и одновременно по-женски манящими глазами, с маленькой ямочкой, появляющейся в уголке рта, когда она улыбается… И в этот момент Шерри Шеридан с такими же глазами и той же ямочкой на щеке совершенно стерлась из его памяти.