Обратный отсчет: Тлакантский синдром

Часть 6 20.04−04.07.08. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун — Ураниум-Сити — Луна, кратер Пири, город Кларк — Северный Союз, город Елгава — ИЭС «Рутения» — гетто «Йыгева»

20 апреля 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун — Ураниум-Сити

— Два прицепа? Уверен, что хватит? — Гедимин повернулся к бригадиру строителей «Силвермайна». Тот ухмыльнулся.

— А куда больше? Успеть бы это поставить. Пока краном через забор, пока вниз по частям…

— Кран хоть внутри стоит? Или тоже за оградой? — спросил Гедимин, машинально перепроверяя, надёжно ли принайтованы массивные плиты.

— За оградой, ясное дело, — отозвался бригадир. Он уже даже не щурился, и желваки на щеках не катались, только кривая ухмылка иногда сама собой выползала на лицо.

— Вам ещё обломки выгружать, — напомнил Гедимин. Бригадир отмахнулся.

— Это добро вниз — обломки наверх. А то, что вырубят по пути к реке, — это ещё нескоро поднимут.

Он забрался в кабину, помахал сармату — тот ушёл с дороги — и транспорт пополз к шоссе.

— Триста жителей, а водохранилище здоровенное, — пробормотал за его спиной кто-то из шахтёров ночной смены — то ли уже выспался, то ли ещё не ложился. — Утопиться им в нём, что ли?

…Вентиляция ещё местами шумела — не везде её зашили под звукоизолирующие плиты — но это Гедимина уже не касалось. Он снова работал наверху — монтировал самый главный «щит» убежища, противорадиационную защиту. Её «зашивали» прямо в базальтовый пласт, иссечённый тонкими надрезами. Сверху тоже шипело и гудело — другая бригада устанавливала люки главного шлюза.

— Да уж, пальцем не столкнёшь, — донеслось оттуда, едва гул утих — по лестнице спускались двое, человек и сармат. Гедимин покосился на них, на секунду оторвавшись от работы. Наверху было тепло — местные уже ходили без курток, в жилетах с символикой университета. Рядом с человеком шёл Кенен Маккензи.

— А эти пластины выглядят тонкими, но удержат любой лучевой шквал, — пояснил он на ходу, кивнув на стопку листов, с которыми работал Гедимин. — Джед, привет. Не увлекайся — это на весь верхний купол, не на один его метр!

Человек, идущий с ним, сдержанно усмехнулся. «Инспекция» пошла дальше. Гедимин, забыв было о них, поднял очередную пластину, уложил её внахлёст, закрепил… и остановился, задумчиво щурясь. «Что-то я забыл, кажется… и именно с Маккензи…»

Вспомнил он уже наверху, мельком взглянув на календарь — и обругал себя драной макакой. «Вепуат! Сегодня ему срок прилететь. Надо туда. Ещё неизвестно, сколько портал будет его пускать…»

— Маккензи, — выдохнул он, прижимая координатора к стене. Тот не успел юркнуть в дом и теперь растерянно мигал и косился то в одну сторону, то в другую.

— Что такое, Джед? Где мы налажали?

— Отпусти меня на ночь, — прошептал он. — В Ураниум. Вепуат прилетит…

Маккензи облегчённо вздохнул.

— Джед! Можешь меня и не спрашивать. Только не у всех на виду, ага? Сам знаешь, где лучше сныкаться.

…Ящики он всё-таки зацепил плечом, и они посыпались ему под ноги. В ангаре одиноко горел сигнальный светодиод. Не было ни погрузчиков, ни горы мешков с ирренцием, ни сарматов, — только бутафорские ящики и чёрная дыра портала. Гедимин растерянно заглянул внутрь, будто надеялся найти там Вепуата. В спину ударил луч фонаря.

— Стоять! Ликвидатор? — на него подозрительно щурился сармат в чёрной броне. За его плечом стоял ещё один, с плазмомётом.

— Металл ещё не привозили? — спросил Гедимин, стараясь принять миролюбивый вид. — Я Вепуата ищу…

— А-а… — ликвидатор-охранник опустил оружие. — Ты — Гедимин, механик? Не, сегодня ничего не было. И не будет. И ещё пять дней не будет.

Гедимин мигнул.

— Тут приходил кто-то… — второй кивнул на портал. — Ну, из этих, с белыми палками. Сказал — там не погода, а трындец. Не до ирренция.

— Стой, — Гедимин мысленно сделал пометку «повторить двадцать шестого», но осёкся. — Пять дней — их или наших?

Сарматы переглянулись.

— Их, наверное. Про наши им откуда знать?

«Тридцатого,» — думал Гедимин, глядя, как закрываются ворота, и снова наступает темнота. «Хорошо, что Вепуат никуда не лезет во время катаклизмов. Не совсем, значит, мутировал…»

30 апреля 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

Прямо от распахнутой двери кампуса начинался прозрачный коридор защитного поля. Под ним мостовая была сухой и чистой, вокруг бежали струи воды, неся с собой лиственный сор и россыпь лепестков. Лепестки были не те, что Гедимин видел во время пасхальных заморозков, — более яркие, жёлтые, красные, тёмно-лиловые…

— Вовремя переселяетесь, мистер Вистар, — местный в длинном дождевике остановился у порога, откинув капюшон. Его лицо было мокрым, и, похоже, не от воды, — какой-то закон обязывал его носить одежду из плотной ткани, да ещё жилет с эмблемой поверх неё — а снаружи дождь медленно разряжал +30С до +25С.

— Очень вовремя! Завтра уже с восьми пойдут праздничные мероприятия — и через полчаса всё здесь будет кишеть студентами. Если не хотите в них завязнуть, забирайтесь под землю, хотя — и там я не дам вам гарантий!

Сарматы, не обращая на него внимания, выносили свёрнутые матрасы в «уличный» коридор. Гедимин погрузил на тележку бак с Би-плазмой и дозаторы пищеблока и повёз следом.

…В шахту не затекало, даже при открытых шлюзах, — сарматы не зря учли перепады высот и предусмотрели водоотводы. Изнутри доносились возбуждённые голоса — кто-то пытался втиснуться в жилую ячейку, кто-то его урезонивал тем, что душевая там всё равно не подключена. На двух верхних ярусах горел яркий свет — на время переселения и перерыва в работе всю энергию перебросили туда. Гедимин сверился с термометром — температура внутри и снаружи выровнялась, но сейчас она и была комфортной.

— Что там с радоном? — спросил его кто-то из филков, ищущих место для матраса. — Или нам так и жить в шахтёрских респираторах?

— В норме, — отозвался Гедимин, оглядываясь по сторонам. Вентиляция уже не шумела, но воздух по ярусам тёк свежий.

— Кет, ты здесь? — Кеола чуть не врезался в его спину. — Вон за тем поворотом полно места. Устроишься — спускайся к водохранилищу. Там душевую монтируют.

…Когда Гедимин спустился, помощь была особо не нужна — так, проверить, как работает система фильтрации. Душевая раскинула трубы между ближайшей ячейкой водохранилища и сетью канализационных коллекторов, прикрытых герметичными люками.

— Что у нас тут из грязи? Рудничная пыль да окалина, ничего особо хитрого, — рассуждал вслух бригадир, глядя на батареи фильтров. — Мея тут зачем? Мы ж не уран добываем!

— Радий и торий в возвратной воде тоже ни к чему, — отозвался Гедимин. Мимо, промелькнув на входе в соседний туннель, проехал проходчик — водохранилище ещё достраивалось, как и сеть коллекторов. Из прогудевшего и замолкшего грузового подъёмника выехала тележка с деталями водопровода.

— Душевые пора подключать, — заявил бригадир, спрыгнув с тележки. — Те, что сверху. Сюда шахтёрам ходить удобно. А нам — не набегаешься.

«На неделе привезут ЛИЭГи,» — думал Гедимин, направляя сфалт на метки в стене — возиться с пневмомолотом, пробивая отверстия для костылей, было долго, да и незачем. «А там уже пойдут всякие малые модули. И без меня. И ещё какая-то растительная лаборатория для Мааса. Вот это постараюсь не пропустить. Там сложные установки…»

…Дождь наверху наконец утих, и защитные коридоры убрали. Гедимин, лежа на матрасе, слушал сквозь открытый шлюз цоканье роботов-уборщиков и шелест сметаемых листьев и лепестков — и не сразу разобрал шаги. Шли в мягких непромокаемых сапогах; иногда под ногами всплёскивала неубранная дождевая лужица.

— Конечно, надо связаться с мистером Вистаром, — услышал Гедимин голос Криса.

— Разумеется, — сказал другой человек. — Надеюсь, он нас услышит. Если люк открыт, в убежище должна работать связь. Кто как, а я хочу посмотреть на наш новый подземный кампус.

«Кеола? А где он?» — Гедимин приподнялся на матрасе. «Если внизу — мог уйти под экран генераторной. Ну, не вечно же он в пустой генераторной просидит…»

— Довольно быстро его построили, да? — полуутвердительно сказал ещё один голос. — И если уж они сами решились туда забраться…

— За месяц до конца стройки, — вполголоса добавил другой. — Думаю, ещё пара недель — и туда можно заселяться на пробу. Не тревожа строителей, конечно. Где они сейчас? На верхних ярусах?

— Средние, если что, безопаснее, — напомнил Крис. — Ну вот, сигнал пошёл… Мистер Вистар! Мы тут впятером решили заглянуть к вам, осмотреться. Вы не против?

— Вшестером, — чуть громче сказал один из пришельцев. — Профессор Маас! Куда вы так быстро?

— Осмотреть после дождя хвойники, — отозвался угрюмый голос. — Никто не додумался открыть засухоустойчивые, пока вода не стекла?

Наверху раздались смешки.

— Трогать ваши сокровища не рискнёт никто во всём Саскатуне, — ответил кто-то из профессоров. — Хвойники накрыты, вода стекает — а мы собираемся посмотреть на убежище. Вы с нами?

— Не вижу в этом смысла, — отозвался Маас. — Когда привезут то, что меня касается, мне сообщат. А пока — я не шахтёр и не строитель, чтобы давать советы.

Кто-то наверху укоризненно хмыкнул.

— Не хотите узнать, где нам предстоит пережить грядущую войну?

— Нам? — переспросил Маас. — Давайте говорить за себя. Мне некого там прятать — а сам я не полезу в нору, когда мир заполыхает. Если люди взбесятся настолько, что его подожгут — я встречу это в местности, за которую отвечаю. В заповеднике Йеллоустоуна.

— Ну-ну, — укоризненно сказал Крис. — А ведь ваш опыт очень пригодится после конца света.

— Я не доживу до того дня, когда можно будет посадить хотя бы первую спору, — мрачно ответил Маас. — Как, впрочем, и все вы. Если всё настолько серьёзно, как говорят радиобиологи… Прошу прощения, мне пора.

Гедимин услышал быстрые шаги и плеск мелких лужиц под сапогами. Кто-то сдержанно хмыкнул.

— Я думаю, это он из-за тех каллитрисов. Никак не может успокоиться. А чего было проще — закатать их в круглогодичную теплицу и никому не морочить голову…

— Тише! — с укоризной сказал другой. — Нам всем, кроме животноводов и технарей, есть о чём пожалеть после пасхальных заморозков.

В шлюзе мелькнул силуэт филка.

— Доброго вечера, — сказал Кеола, жестом приглашая чужаков внутрь. — Сейчас мы обойдём лежбище сарматов, и вы сможете всё осмотреть. Здесь достраивается водопровод, когда он заработает, а нам привезут энергогенераторы…

«Я не полезу в нору,» — эхом отозвалось в мозгу Гедимина. Сармат прикрыл глаза, но ему всё мерещилось странное — пирокластические потоки, со всех сторон текущие к лесному массиву, и миниатюрная человеческая фигура на их пути. Её должно было испепелить — раскалённый воздух подступил вплотную — и застыл клубящимися столбами от земли до неба. Сармат зачем-то глянул на ближайшие ветки — ни хвоя, ни листья даже не тлели, будто нестерпимый жар был отделён от них надёжнейшим барьером. Что-то происходило с самой фигурой человека — она будто разрасталась, меняя форму. Рассмотреть её Гедимин не успел — всё утонуло в холодном зелёном свечении.

01 мая 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун — Ураниум-Сити

Кто-то сжал ладонь Гедимина и с силой встряхнул.

— Вставай, — прошептали в наушник; сармат узнал голос Иджеса. — Только тихо! Тут тебе пришло от Маккензи…

Гедимин схватился за передатчик. Рядом со значком поступившего сообщения мигал второй — «удалить через 5 минут». Сармат ткнул пальцем, едва не задействовав удаление раньше срока. «Твои здесь. Ждут. Будешь?»

«Твои?» — Гедимин ошалело мигнул. В мозгу запоздало защёлкал отсчёт дней, земных и равнинных. «Вепуат! Он тридцатого должен был… Где тут сейчас никто не роется?»

— Идём, отведу, — прошептал Иджес. — Только не фони, ладно?

Пара секунд — и сфера, покрытая глазами, снова превратилась в сармата и мягко опустилась на пол ангара… в паре сантиметров от горки бутафорских ящиков. За другой горкой насмешливо хмыкнули.

— Ну, хоть с третьего раза у него получилось!

— Ты свои попытки вспомни, — отозвался знакомый голос. Из-за ящиков, чуть пошатываясь и придерживаясь за все опоры, вышел Вепуат. В этот раз он был в броне — и на вытянутом по новой форме черепа шлеме добавилось два проёма под чёрным стеклом.

— Свет от темноты уже отличают, — Вепуат дотронулся до щитков над прорастающими глазами. — Калиг и Навкет сказали — держи их пока в тени. Но мне кажется — они к свету быстро привыкнут. Там тройное веко, представляешь?

— Перья на руках уже прорезались? — спросил Гедимин. Вепуат досадливо щёлкнул ножными когтями. С чего Гедимин взял, что это выражение досады, он и сам не понял — зато заметил, что когти держатся над полом без защёлок на скафандре.

— Режутся, — вздохнул сармат. — И чешутся, как проклятые! Надо с них будет потом ещё трубки счищать. По три раза на дню споласкиваю, чтобы не зудели… А, когти? Ну да, сухожилия стали толще — теперь уже само держится, по полу не скребёт. А вы там как? Строите? «Макаки» не обижают?

Гедимин вспомнил «Силвермайн» и жжение под лопаткой, но решил, что Вепуату эта чушь ни к чему.

— Через месяц закончим. У Маккензи, наверное, уже гора новых заказов. А ты как с порталом? Долго тебя… тебе лежать пришлось?

Вепуат тихо вздохнул.

— Дольше, чем в тот раз. На три минуты, но… Процесс идёт. Прирос я к Равнине, что поделаешь. Скоро Гварза будет летать без меня, с одними филками…

— Принимайте мешки! — крикнули откуда-то сверху. Водитель погрузчика вытолкнул прицеп к порталу. Ему было не до криков — он и сам влез в тяжёлую броню, и сверху выставил защитное поле без лишних отверстий.

— Ну что? Гварзе долго тебя ждать? — угрюмо спросил командир «Элидгена», выглядывая из-за ящиков. — Или опять всё делать самому? А ты пока с Кетом на стройку сходи. Он сейчас в сельхозинституте копается — может, что дельное подскажут.

— Спешишь — грузи мешки, — отозвался Вепуат. — На той стороне посиди, если тут скучно.

Он снова развернулся к Гедимину.

— А кладки почти все выжили! Я всё боялся, что сгорят. Но Гед хорошо всех научил — погибло совсем мало, только то, что было близко к выходам. К следующему разу должны вылупиться!

— А как кровяной камень? — вспомнил Гедимин. — Он не будет мешать? Личинки же тоже цепляются… куда-то туда.

— Тех, кто с камнем, наружу не выпустили, — качнул головой Вепуат. — Я вот всё думаю, как ускорить рост. Если сделать ванны из растворов ирренция…

— Хепри! — сердито окликнул его Гварза, встав на краю портала. — Вот идеями мне тут не обмениваться! Мне твоих хватает! Хорошо, у самой станции пока перья не растут!

Вепуат мигнул и медленно приоткрыл пасть.

— А ведь…

— На выход! — рявкнул Гварза, поняв, что сказал что-то не то. — Ещё минуту жду — и поедешь на погрузчике!

— «Трилобиты» охотились в пищевой воронке! И мелкие тоже! — крикнул на ходу Вепуат, направляясь к порталу. Он обернулся у самого провала в черноту и пару раз быстро смигнул.

— Станция тоже живая! Почему бы не перья-то⁈

…В генераторной, куда выкатился из неведомого пространства Гедимин, никого не было — зато и дверь была крепко заперта. Чуть повозившись с замком (обошлось без резака), сармат пошёл к лестнице. «Станция с перьями. А ведь я не удивлюсь…»

… — Факультет агрономии, добро пожаловать! Факультет зоотехники, не толпитесь, вы же не на первом курсе! — встречающий взял рупор, иначе было не перекричать гомон людей и гудки подъезжающих автобусов. — Инженерный факультет, ваш кампус в другой стороне!

— Мистер Крис! — чей-то голос на грани ультразвука перекрыл даже крики из рупора. — Это ведь то самое убежище? А тес…

— Сарматы, — спокойно поправил Крис. — Не докучайте рабочим, мисс. Факультет прикладной микробиологии, добро пожаловать!

— Давай-ка вниз, — Иджес недовольно сощурился. — Технику — под плотное поле, и пойдём отсюда. Когда всё это ломанётся в люк…

— Они же учиться приехали, — удивился Гедимин. — Когда им ломиться в наши люки⁈

…Из открытого шлюза тянуло теплом — воздух снова прогрелся, напитался влагой, и дело шло к очередному ливню. Сармат хотел проверить технику, ещё не вывезенную в Ураниум, — и обнаружил прозрачное поле над ангаром и десяток молодых людей в «гражданском». У одного с собой был бытовой дозиметр, над макушкой другого крутился съёмочный дрон.

— Теск! — выдохнул владелец дозиметра, увидев Гедимина. — Говорят, в этой… этом сооружении будет ядерный реактор. Это правда?

— А то, что теперь подо всем университетом подземное озеро? — спросила следом молодая самка. — И даже под светиль… ускорителем?

— А через месяц там можно будет жить? И вы там сейчас прямо живёте? А чем дышать? — сунулся вперёд плотный невысокий парень.

— А ведь река потеряла много воды, если там, правда, вырыли озеро, — вмешалась другая самка. — Это ей точно не повредило?

— Эй! Что за галдёж? — из-за ангара быстрым шагом вышел констебль. Из-за деревьев уже выглядывал второй, как будто ждал особого знака. Студенты переглянулись.

— Мы только задали несколько вопросов, — нахмурилась самка. — Разве нам не положено знать, что тут происходит?

— Тут строится подземный жилой район, — отозвался констебль. — И кого-то из вас он спасёт. Если не от ядерной войны, то от арендных платежей — точно. А теперь разойдитесь! Кто сунется на стройку, пока его не пригласили, — немедленно сообщу в деканат!

Студенты порскнули в разные стороны, как стайка зверьков — Гедимин только и успел мигнуть.

— Не будет там реактора! — громко сказал он им вслед, но очень сомневался, что его услышат.

— Мистер теск, — констебль повернулся к нему. — Вы, главное, их не трогайте. В защитное поле — и сразу сигнал нам. Так у всех будет меньше проблем.

Он не отходил далеко, пока Гедимин не проверил технику и не вернулся в шахту. Сармату было слегка не по себе. «Поле мы ставили плотное. А вернулся я — к прозрачному. Кто-то соображает в защитных полях…»

02 мая 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

— Маккензи когда сюда собирается? После пятого?

— Мне не докладывал, — Гедимин пожал плечами, прислушиваясь к гулу водопроводных труб. Опрессовка пока что шла по плану.

Иджес снова измерил отсек шагами и сердито фыркнул.

— Гедимин! Что-то делать надо. С техникой. Может, её снова под землю?

«Ещё повысить давление… ага, слышу. Всё-таки травит…» — Гедимин остановил подачу воздуха и пометил на схеме узлы, показавшие недостаточную герметичность. «Это поправим — и по-новой.»

— Там эти «мартышки», — продолжал Иджес — его сейчас волновала вовсе не герметичность трубопровода. — И поле они снимут, не сомневайся. А защёлочка, на которую ангар закрывается… Гедимин! Может, к ней ток подвести?

— Догадались снять поле — додумаются и до изолирующих рукавиц, — рассеянно отозвался Гедимин, наматывая и спекая в монолит полосы уплотнителя. «Ремонтное чутьё» говорило, что теперь стык труб не пропустит наружу ни воздух, ни воду.

— Вывозить надо технику, — угрюмо проговорил Иджес, сжимая кулаки. — Вот нутром чую — сейчас какая-то стая «макак» там ковыряется!

— Угу… — протянул Гедимин. — Вот это подержи… Ага, теперь выждем и снова пустим воздух. Думаю, мы почти всё поправили. К вечеру попробуем с водой.

Иджес развернулся к лестнице.

— Вот чую — кто-то там лазит…

«Так это всегда можно проверить,» — Гедимин развернул «щупы» сигма-сканера. Экранирующие пластины убежища ещё не полностью сомкнулись — надо было как-то поддерживать связь с рабочими внутри, если прилетит барк с координатором или «местным» что-то приспичит. Вспышка на экране, чёткие силуэты — слишком чёткие для «скана» сквозь плотное защитное поле.

— А ты прав. Там шестеро «макак».

— Идём! — Иджес рванул вверх по лестнице, на десяток метров обогнав Гедимина. Скорость он сбавил уже у самого люка.

— Интересно, чем эти зверьки там заняты, — прошептал он, оглядываясь на сармата.

Защитного поля не было, один из ангаров с техникой был открыт — и аккуратно прикрыт, чтобы распахнутая дверь не привлекала внимания. Гедимин бесшумно отодвинул створку. В свете яркого ручного фонаря и ещё двух источников, подвешенных на дроны, шестеро в студенческой форме рассматривали проходчик.

— Это спецкоронки — для твёрдых пород, — с умным видом пояснял один студент. — Для мягких идут совершенно другие. А эти гребни отбрасывают породу в стороны и назад — и видите, сколько на них мелких царапин? Это из-за острых граней осколков.

— А сопла по бокам? Это точно сопла. Бластеры? — другой студент ковырнул заглушку бокового плазмомёта.

— Назад! И ты, и вы трое! — прикрикнул на него первый. — Плазменные пушки там. И если они сейчас сработают…

— Да ну, — третий из предупреждённых перебрался ближе к кабине. Гедимин, заметив движение сбоку, чуть повернул голову и увидел Иджеса. Тот уже примерялся, как одним шаром защитного поля накрыть всю шестёрку.

— Если бы оно включалось от случайного тычка, они бы работать не смогли. Наверняка все кнопки управления — в кабине, а тут — куча предохранителей.

— Ага, — сказал Иджес. Защитное поле уже закрыло всех шестерых, и вряд ли они его слышали. Они вскинулись, кто-то метнулся к уже недоступной двери, другой попытался ударить кулаком по защитному полю, третий полез было в карман, но осёкся. «Ага, размыкатель полей — у него,» — Гедимин постарался запомнить внешность. Что кричат из-под купола, он не слышал — кажется, Иджес «забыл» сделать воздуховоды.

— Воздуху-то им дай, — проворчал Гедимин. — Посадят за убийство.

— Я защищаю свою территорию! — оскалился Иджес, но люди в ловушке вздохнули с облегчением — воздух внутрь пошёл. — Сходи за констеблем. Эй, внутри! Будете умничать — снова лючки перекрою!

«Констебль,» — Гедимин вышел из ангара и растерянно огляделся вокруг. Обычно кто-то из них сам оказывался рядом с сарматом, стоило тому покинуть рабочую зону; сейчас вокруг было пусто. «А где их берут, когда они сами не прибегают?»

Что-то бело-зелёное мелькнуло за кучей дроблёной породы. Гедимин быстро двинулся туда, но остановился — там был всего лишь седьмой студент, самка с длинными иссиня-чёрными косами и странной брошкой на груди. «А эта штука — из стеклянных бусин на настоящей шкуре,» — мелькнуло в голове Гедимина, едва он увидел цацку. «И пучки меха… это в самом деле мех. Как на Равнине.»

Самка разглядывала груды раздробленного камня. Увидев сармата, она не испугалась — только вздёрнула голову, невольно изобразив едва заметный оскал.

— Такая рана в земле, столько из неё выломано костей… Жаль, она вас всех не раздавила!

Гедимин мигнул.

— Это не наша «рана», — напомнил он. — Это убежище для вас. Чтоб не передохли от первой ракеты.

Самка скривилась, показав зубы — и Гедимин мельком удивился, что они не острые.

— Чем мучать землю, уничтожьте ракеты! Выдерите кости из тех, кто начинает войны! Тогда никакие дыры в земле не понадобятся!

Гедимин ошалело мигнул.

— Это ваши правители. Сами с ними разбирайтесь. А эта дыра хотя бы даст вам выжить.

Самка фыркнула.

— Выжить⁈ Что ты можешь знать, слепленный из пластика и металла⁈ Это наша земля. Никакие ракеты этого не изменят. Мы вернёмся на свою землю из любого огня… А, где тебе понять!

«Вернутся? Как Джагулы в своё племя?» — Гедимин не чувствовал раздражения — эта самка, и правда, вывалилась из какого-то своего мира, и в голове от её слов не гудело — как бы она ни злилась, она не врала.

— Понимаю. Видел, — отозвался он, вспоминая, как под ногами расступалась ирренциевая пыль. — Почему думаешь, что вернёшься именно сюда? И — именно ты, а не что-то другое?

Самка, приоткрыв рот, впилась взглядом ему в глаза, но сказать ничего не успела.

— Что тут за шум? — раздался недовольный голос констебля; тот уже достал шокер и задумчиво похлопывал им по руке. — А, мисс Купер! Не успели приехать — уже за агитацию? Для первого раза декану сообщать не будем, если только у мистера… э-э… теска нет претензий. Но со мной вы пойдёте.

Гедимин молча качнул головой.

— В ангаре поймали ещё шестерых, — наконец вспомнил он. — Их тоже заберите. Они взломали замки…

— Что-то из вещей пропало или пострадало? — вскинулся констебль, одним глазом следя за студенткой.

— На их счастье — нет, — угрюмо ответил из ангара Иджес. — Но у них есть приспособления для взлома. А у нас — для защиты. И они им не понравятся.

— Выходите! — констебль — уже другой, незаметно появившийся из-за дерева, заглянул в ангар. — Отлично, инженерный факультет… а вы, агроном, что тут забыли?

— Отмычка у него, — Гедимин ткнул пальцем в того, чью внешность запомнил. Человек ошалело встряхнул головой.

— Это вовсе не…

— Идёмте, идёмте, — поторопил всю группу первый констебль. — Проводим мисс Купер в кампус — и, пока она там агитирует, зайдём в деканат. Второй день учёбы! Никакого терпения у молодёжи…

«Мисс Купер» никто не удерживал, и близко к «инженерам» она не подходила — шла, высоко подняв голову, в паре шагов от них, даже не глядя на других людей. Гедимин задумчиво смотрел ей вслед.

…Сарматы ненадолго выбрались наружу, когда по трубам пошла вода, — они на правах монтажников искупались первыми, теперь в новые душевые набились две смены — одна вернулась с работы, другая споласкивалась после сна, а чёткое расписание работы душевых утвердить ещё не успели. Иджес пошёл спать. Гедимин вышел к ангарам, равнодушно скользнул взглядом по плотному защитному полю и покосился на груды камня. «Что-то она знает, эта Купер. Про те странные пустоши и то, что за ними…»

— А, мистер теск! — из-за ангара вышел констебль. — Как видите, присматриваем за вашей техникой. Взлом, попытка ограбления, — это серьёзное дело. Любопытничать не запретишь, но тут — другой разговор…

— Кто такая Купер? — спросил Гедимин; что техника цела, и ничего не пропало, подтвердил даже Иджес, а сам ремонтник «чуял» это сквозь стену ангара. — Самка с цацкой из шкуры и меха. Волосы ещё чёрные…

Он руками показал, как спускаются на плечи две косы. Констебль задумался было, но тут же чуть нахмурился и махнул рукой.

— А, эта Купер, из «старейшего народа»? — последние слова были произнесены с такой интонацией, что в голове Гедимина мелькнули какие-то совсем давние воспоминания — Ураниум-Сити, строительство «Полярной Звезды», берег озера…

— Да, их, «старейших», тут сотни три. Слава богу, почти все нормальные! А эта на втором курсе — и, как видно, учиться ей надоело. Активничать у нас не запрещают, но она — а я тут слышал — уж больно заагитировалась.

«Это про начинающих войны и их кости?» — Гедимин удержался от ухмылки. «Мысль-то дельная. Но попробуй до них добраться…»

— Она говорила что-то странное, — сказал он. — Не про политику. Про их землю — и то, что они вернутся даже после огня… после ракет.

Констебль тяжело вздохнул.

— А, не обращайте внимания. Эти «старейшие» часто несут… говорят что-то странное. Какие-то их верования. Пока они соблюдают закон, ничего страшного в этом нет. Она не будет тут ходить, это я вам обещаю.

Уже отойдя за угол ангара, он насмешливо фыркнул и пробормотал что-то про оживание после взрыва плазменной гранаты. Гедимин тихо пошёл к шахте. «Может, и правда, просто суеверия. Здесь же всё-таки не Равнина.»

04 мая 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

По плотной стене защитного поля пробежала последняя волна, и оно растаяло. На широкой площадке перед шахтой больше не было ни ангаров для техники, ни «горных хребтов» из гранитного крошева, — только горы контейнеров с разными пометками, пара погрузчиков, чуть в стороне — три гусеничные тележки, прикрытые защитным полем, а рядом с ними — ухмыляющийся Маккензи.

— Что ж, парни, вот вам и внутренние модули. Кео! Как ты выживаешь тут, среди студентов и механиков?

Кеола отмахнулся.

— Кучку «мартышек» вынули из взломанного ангара — повезло, что техника не пострадала! ЛИЭГи привёз?

Ухмылка Маккензи чуть потускнела.

— А это что, по-твоему? — он кивнул на тележки. Сверху раздался свист, и к его ногам упали толстые кабеля.

— Займитесь пока с Джедом — проверьте это добро. То, что для этого убежища, можете сегодня и поставить — если всё там нормально. А я пока… — он скривился. — Пойду вести переговоры. Как протащить в Силверспринг то, что его хозяева сами же и заказали.

Он отошёл, на ходу включая передатчик и перенастраивая слышимость. Гедимин и Кеола переглянулись. К ним подошёл Иджес.

— Чего там?

— ЛИЭГи в «Силвермайн» не пускают, — отозвался Гедимин. — Если только я правильно понял. Кеола, он, правда, так сказал?

Филк развёл руками.

— Знаешь, я сам в недоумении. Пойдём проверять технику! Оно мне как-то понятнее.

Гедимин молча с ним согласился.

…Подзаряженный барк смотал отстёгнутые кабеля. Гедимин снова запаковал ЛИЭГи и накрыл защитным полем.

— Два подержим внизу, у генераторной, пока Маккензи решит вопрос, — сказал Кеола. — А эти…

Он сверился с часами.

— Поставим, подключим — и завтра две смены гуляйте, до ночи не потревожу.

…Генераторная была прорыта у самой энергоёмкой части поселения — у производственного комплекса. Подъёмник ехал туда тихо, почти беззвучно — поэтому Гедимин и расслышал странные шорохи и явно чужие голоса на одном из этажей.

— Ты чего? — удивился Кеола, когда он застопорил лифт.

— «Макаки» на ярусе, — прошептал сармат, недобро щурясь. — С дронами. И какой-то съёмкой.

Голоса, пока Гедимин и Кеола переговаривались, успели почти стихнуть — чужаки куда-то отошли, но ярус, похоже, не покинули. Сармат так тихо, как только мог, открыл кабину, жестом показал Иджесу — «Вези ЛИЭГи, по дороге зови монтажников — и в генераторную!» — и бесшумно выбрался из подъёмника.

— А это… здесь ещё пусто… посвети на табличку! Это заводские склады. Вот тут склад сырья для вторичного использования. А этот… Ух ты, он здоровенный!

— Подвесь дрон посредине, и хватит, — посоветовал другой, более тонкий, голос.

— Так ты мне скажи, где там середина! Я его веду-веду, а оно всё же… Эй!

С тихим свистом схлопнулось защитное поле. Гедимин поднял передатчик, включил сканер, чуть поменял настройки, — с разных сторон на невидимый сигнал слетелось четыре съёмочных дрона. «Стандартная команда, а сработала,» — вяло удивился он, вскрывая первый корпус. «Где там карта…»

Слабая искра пробежала меж когтей — на дрон кто-то додумался поставить защиту от физического взлома. Один из пойманных защитным полем — это были молодые «мартышки», все в «гражданском» — возмущённо фыркнул.

— Эй, мистер! Не имеете права!

— С констеблями сейчас обсудим твои права, — отозвался Кеола, выключая передатчик. — Всё в порядке, сейчас подойдут. Гедимин, посмотри, — тут ещё пара групп не шарится?

Один человек при этом вопросе переменился в лице, остальные уткнулись взглядами в пол. Сигма-луч долго не искал — пара секунд, и на производственном ярусе нашлись ещё двое. Оба, плотно прижатые друг к другу, стояли под защитным куполом. Их обступили очень недовольные монтажники. Рядом Иджес неторопливо выковыривал начинку из съёмочного дрона.

— Поймали над ЛИ… генераторами, — поправил себя Гедимин. Кеола помрачнел.

— А вот это уже серьёзно. Иджес! Все карты памяти — вон, отдашь в руки Крису! А я ему сейчас позвоню…

— Эй, мистер… не знаю, как вас звать, — дёрнулся один из пойманных. — Вы так на газ-то не жмите! Мы ничего плохого здесь не сделали. И не собирались. Нам разрешено снимать в университете!

— Значит, и с вами плохого не сделают, — отозвался Кеола, прислушиваясь к гулу подъёмника. — Так, четверо констеблей уже на месте. Придётся мне идти с ними. Иджес! Гони своих сюда! Все карты нашёл?..

…Похоже, у чужаков, и правда, были какие-то разрешения — с констеблями они вяло и довольно вежливо переругивались и у подъёмника, и когда он шёл вверх. Гедимин и Иджес, переглянувшись, направились к лестнице.

— Работать-то надо, — проворчал механик. — Дожили! Наверху им лазать негде, так они в само убежище…

— Интересно, кто не заметил, что в подъёмник лезут «мартышки», — думал вслух Гедимин. — И как это ему удалось.

05 мая 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

— Да, Кео, ты вынужден был нарушить обещание — и всё из-за паскуды Маккензи, — Кенен Маккензи криво ухмыльнулся и перевёл взгляд на Гедимина. — Мне не впервой оставаться для всех паскудой — вот и Джед подтвердит.

Гедимин сердито сощурился.

— Так мы едем уже или нет? Седьмой час пошёл. Если Иджес не выспался, я справлюсь один…

— Да выспался я! — буркнул Иджес. Механик вместе с Гедимином, Кеолой и Кененом Маккензи собрались в шлюзовой камере — только там сейчас и можно было спокойно поговорить. Внизу, в убежище, шла работа — спешно монтировались малые блоки, наверху отсыпалась ночная смена, ярусом ниже обсуждала свои дела вечерняя…

— Спокойно, Ис! — Маккензи поднял передатчик. — Поедете вчетвером — здесь найдётся пара сарматов, шарящих в трансформаторах. Так что — ядерное на вас двоих, а об электрике не беспокойтесь.

…Стоило покинуть шлюзовую камеру, как снаружи донеслись оживлённые голоса — студенты сновали группками между корпусами, в ближайшем кафе играли незнакомые, но бодрые мелодии, на углу кто-то воткнул флаг из трёх вертикальных полос. На груди Маккензи тоже был налеплен такой значок; уже по пути к стоянке сармат спохватился, снял его и сунул в карман.

— Синко де Майо! — провозгласил он, поправляя невидимую шляпу. — У местных вечером гуляния. Силверспринг начнёт раньше — им ещё надо собраться в нужном составе. Так что мы должны удрать до того, как у них начнётся веселье. Я привёз с собой сомбреро — и притащу в убежище пару ящиков текилы! А пока все ведём себя тихо… Констебль Джонс, из фургонов что-нибудь свободно?

…Обогнув весь Силверспринг, фургон упёрся в дальний блокпост. Дозиметр Гедимина мигнул — машину «просветили» сигма-лучом.

— На выход! — скомандовал «Хоппер» с нагрудной эмблемой. — Вы, двое, — вещи на сверку!

Другой развернул голограмму-список. Маккензи, шикнув на сарматов, двинулся вперёд — и через пятнадцать минут тележка с трансформаторами наконец миновала калитку. Ядерные генераторы Гедимин внёс на руках. Над ним висел купол защитного поля с единственной узкой прорезью — сармат еле видел, куда идёт, но убрать поле не мог — не он эту ерунду ставил.

— Мистер Гарднер очень недоволен, — раздался резкий знакомый голос — общаться с сарматами снова выгнали Конли, и он был этому совсем не рад. — Вчера в соцсетях появились снимки… Так-то вы соблюдаете приоритеты, Маккензи?

— На снимках были генераторы, доставленные в убежище, — отозвался сармат, пока Гедимин вспоминал, как вчера отлавливал «фоторепортёров». «Прямо с места в сеть и сливали. Умно…»

— Но нет снимков, на которых они установлены. В «Силвермайне» оба генератора сегодня будут смонтированы. Отправьте кого-нибудь сделать снимки для мистера Гарднера.

«Его током не приложат?» — слегка встревожился Гедимин, глядя на Маккензи. Всем пятерым сарматам снова налепили на спину «жучки» — а что могло «мартышке»-Конли показаться обидным, и за что от него могло прилететь, ремонтник не брался даже гадать. «Да он на всё дёргается. А должен бы — на Гарднера, у которого он на побегушках. Как там в тюрьме говорили — „подсосок“?..»

В «Силвермайне» Гедимин не был уже давно — и теперь, стараясь не вертеть головой и не привлекать внимание охраны, косился во все стороны сразу. Подъёмник шёл по наклонному туннелю, потом, чуть постояв, развернулся вертикально вниз и прибавил ходу. На второй трети пути он снова замер; кабина открылась, внутрь заглянула охрана.

— Генераторы. Всё спокойно, — доложил, изобразив приветственный жест, один из сопровождающих.

— Мистер Маевски, в генераторную! — крикнул охранник в микрофон. Лифт поехал вниз.

…Промышленная часть и склады отходили в одну сторону, жилой блок — в другую, — и, судя по шорохам, туда уже кто-то заселился. Гедимину хотелось заглянуть в «мартышечьи бараки» — план-то он видел, ему интересно было, что из многочисленных вещей обычного жителя удалось втащить внутрь… Но охрана подгоняла, и вскоре он с Иджесом посреди генераторной, накрытой защитным полем, распаковывал ЛИЭГи — а в соседнем помещении возились с трансформаторами и тянули кабеля. Охрана отступила к выходу, но с сарматов не сводила глаз; под поле протиснулся Маккензи — его интересовали не ЛИЭГи, а человек в противорадиационной броне, вставший между слоями защитных куполов. Он внимательно следил за действиями сарматов и иногда что-то помечал в блокноте, пристёгнутом к запястью. Гедимин впервые видел у людей такой способ записи, но смысл понял — бумага выживет после лучевого всплеска, плохо экранированный смарт — нет.

— Есть контакт! — крикнул Иджес в соседнюю комнату.

— Врубай! — донеслось оттуда. Иджес щёлкнул переключателем, запуская генераторы штатно — сперва один, а потом и второй. За стеной загудело.

— Маккензи! Крикни охране, чтоб свет нормальный зажгла! — громко сказал монтажник трансформаторов. — Всё вспомогательное сейчас отключим, работают только ЛИЭГи!

— Погоди, — отозвался Гедимин, выключая генераторы. — Ещё не проверили нештатный пуск.

— А! Смотри, чтоб током не шибануло! — донеслось из трансформаторной.

— Переключатели редко живут по сорок лет, — вполголоса пояснил Маккензи молчаливому человеку. — Поэтому есть резервный способ пуска…

— Очень интересно, — отозвался тот.

Роторы уже встали; Гедимин, примерившись, отвесил каждому пинка, и за стеной снова загудело.

— Джед, дёрни левым плечом — типа больно! — раздался в наушниках голос Маккензи. Сармат выполнил странную просьбу и присмотрелся к генераторам. За стеной отключали временные источники питания; монтажники и Иджес уже выбрались из отсеков и пошли грузить всё ненужное на тележку. Гедимин заглушил генераторы — пока что убежищу хватало того, что за время испытаний накопили аккумуляторы — и повернулся к Маккензи.

— Кто на щите управления? ЛИЭГи одни бросать нельзя.

— Сегодня — Иджес, — ответил сармат. — А завтра с утра вы с ним поменяетесь. Ты покажешь, что и как делать, группе мистера Маевски. А он — университетским операторам. Уверен, все быстро освоятся, и вы оба генераторную покинете.

— «Камеко» не нанимает кого попало, — внезапно обиделся Маевски. — У нас лучшие специалисты. А штука, которую запускают пинком, едва ли запредельно сложна в управлении.

«Лучшие специалисты — а чего не на верхних ярусах?» — шевельнулось в мозгу Гедимина; Маккензи, видимо, это движение мысли уловил — и махнул в сторону шлюза.

— Джед, будь так добр, помоги ребятам с тяжестями!

…Наверх возвращались без Иджеса; подъёмник ехал куда быстрее, свет горел ярче, воздух под землёй непрерывно двигался, — ЛИЭГи работали, и энергии было даже с избытком. Гедимин хмурился, глядя в пол, — с Иджесом осталась пара охранников — и прикреплённый к спине «жучок».

— Ваш… специалист опять проявил неблагонадёжность! — встретил сарматов наверху сердитый вопль Конли. — Уже третий раз за время работы. Вы уверяли, что он лучший в своём деле…

— Но не в благонадёжности — и вы видели его досье, — отозвался Маккензи. — Завтра же мы пришлём вам другого — очень благонадёжен и отлично включает и выключает генераторы. Собрать с нуля, конечно, не сможет…

По лицу Конли пробежала волна.

— Пусть завтра приезжает Кет. Мистер Гилмур… он считает, что это оправдано. Но объясните вашему… специалисту, что допустимо, а что нет!

— Конечно, мистер Конли, — бесстрастно ответил Маккензи. Расхохотался он уже в фургоне, среди демонтированного оборудования, — и так, что едва не развалил «стену» из катушек кабеля.

— Конли хочет, чтоб я за день сделал то, что не удалось за сорок восемь лет! Ну… Джед! Я потрачу вечер на уговоры, чтобы тебя не лупили током — хотя бы за пультом — а ты придержишь язык и руки.

— Что я сделал-то⁈ — до сармата дошло, что к нему есть претензии, но какие именно — он так и не понял. — Я даже не спросил…

— И не хватало, чтобы спросил! — Маккензи стёр ухмылку с лица. — ЛИЭГ рукой запустить было можно? Обязательно пинать, как поваленный экзоскелет⁈

Гедимин ошалело мигнул.

— Ты там вмятины видел⁈ Я его еле пальцами коснулся! Толкать лучше снизу — быстрее раскрутится. Мне что, на пол было падать?

Маккензи тяжело вздохнул и уставился на потолок фургона.

— Постарайся завтра никого не убить. Сегодня я тебя от разряда прикрыл, а завтра меня там не будет. Поедешь один.

Гедимину на долю секунды стало не по себе, но мозг тут же вцепился в другую фразу.

— Прикрыл? Как⁈

Маккензи приоткрыл нештатный карман, на долю секунды показал устройство, спрятанное на дне, и тут же убрал его.

— Когда знаешь источник ЭСТ-лучей, забить его помехами — плёвое дело. Не мне тебя такому учить. А точная команда — это тебе не фон в активной зоне, там любой микрокьюген на счету!

— Тебя не взгреют за такое… самоуправство? — забеспокоился Гедимин. С запозданием дошло, что прикрыть он мог и сам себя — хоть излучением сфалта, хоть включённым «для дела» и слегка перенаправленным лучом сканера…

— Ты вроде как умеешь молчать, Джед, — Маккензи пожал плечами. — Слышишь? В городе уже идёт парад. Почему мы, сарматы, не устраиваем парадов⁈ Попробуй отдохнуть сегодня вечером, Джед. Наши текила и такос уже на подходе.

06 мая 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

— Вот ты это специально? — грустно спросил кто-то — как показалось Гедимину, прямо над ухом — и грусть в чужом голосе медленно переходила в ярость. — За месяц до сдачи объекта? Чтобы сорвать нам все сроки⁈

— Тихо, Эрк, тихо! — второй голос был слышен хуже и сопровождался шорохами — кажется, Маккензи от медика уже удирал, и пока что успешно. — Это пробники по тридцать грамм! Чтобы что-то было, их ящик нужно сожрать!

Медик скрипнул зубами.

— Вот один и сожрал — пол-ящика, когда остальное растащили! Теперь истекает капсаицином с двух концов!

— Один? — Маккензи остановился. — И из-за этого ты мне голову готов открутить? Кто там такой важный, но не слишком умный?

— Кеола Вистар!

Гедимин вскочил на ноги, ошалело мигая. Оба сармата замолчали. Маккензи натянуто улыбнулся.

— Джед, рано встал… хотя — подождёшь на блокпосту. Держи билет, пять койнов найдёшь, садись в минибас — и двигай в «Силвермайн». Радуйся, там взрослые люди — Иджесу тут с аспирантами маяться…

«А мне — с охраной и населением Силверспринга,» — сармат угрюмо сощурился. «Аспиранты меня пока ещё током не били.»

— Кеолу, может, в больницу? — Маккензи повернулся к Эркенгеру. — Тут их две. И в кишечных расстройствах там понимают… Хоть от химических ожогов что-нибудь дай ему! А то ведь не сможет ни сидеть, ни говорить…

Гедимин поёжился. Капсаицин помнился ему веществом весьма… ощутимым — у переевших иногда припухали потовые железы, выделительная система не справлялась и гнала его наружу нерасщеплённым. «Зачем было есть пол-ящика „мартышечьей“ пищи? Видел же в Шайенне, что потом бывает…»

Об этом Гедимин и думал, пока в минибасе ехал на север — с пустыми руками, даже без сфалта. Плазморез остался под присмотром Иджеса — тот спрятал его под пульт и пообещал, что ни одну «мартышку» близко не подпустит.

В этот раз его пустили через ближний блокпост, долго рылись в карманах, морщились на ремонтную перчатку и исполосованный шрамами подбородок, потом главному пришло сообщение на смарт — и он, переменившись в лице, резким жестом указал на скрытую калитку. Два «Хоппера» провожали Гедимина к шахте — и не отстали и потом, в лифте, и на производственном ярусе вышли вместе с ним. Сармата радовало только то, что никакой дряни ему на спину не налепили.

Шлюз генераторной был открыт; внутрь набилось восемнадцать человек в защитных костюмах — защита предполагалась не только от радиации, но и от электрических разрядов. На каждый костюм поставили четыре эмблемы — по две на спине и груди. «Бригадир» — его можно было отличить по ярко-красному шлему — зачитывал с листа устройство ЛИЭГа. Остальные переглядывались. «Интересно, почему читает не с экрана,» — подумалось Гедимину; он вспомнил вчерашний блокнот Маевски, пристёгнутый к руке. «Ему так удобнее? Или им тут смартов не выдают?»

— Разобрались? — спросил Гедимин из шлюза; ближе было не подойти. Все, кто был внутри, вздрогнули и повернулись к нему.

— Эти штуки надёжные. Главное — к ним не лезть. Там сломаться могут ирренциевые элементы, линза или ротор. Ротор и линзу — в переплавку, ирренций — на скобы… да хоть изолентой обмотайте, лишь бы не сыпался.

Маевски сложил лист и указал помрачневшим спутникам на выход.

— Мистер Кет, покажите нам, как управлять этой системой со щита. Мы — операторы, а не механики-экстремалы.

…За открытыми шлюзами отсека управления маячили двое охранников, и Гедимин спиной чувствовал их подозрительные взгляды. Впрочем, отвлекаться на «бездельников» было некогда — в помещении толпились необученные операторы. Теорию сармат объяснил быстро, да и сами они довольно много знали о генераторах энергии и о её распределении, разве что с ирренцием в качестве её источника дела не имели. Теперь люди отрабатывали штатные ситуации; Гедимин думал усадить за пульт шестерку-смену целиком, но вмешался Маевски.

— Пока генераторы отключены, пусть операторы поработают в одиночку. Нужно довести действия каждого до автоматизма. Возможно, кого-то придётся отсеять…

При этих словах операторы обеспокоенно переглянулись. Гедимин пожал плечами.

— Пусть так. Пойдём по алфавиту. Бэйли, садись за пульт — вот так, по центру.

На лице Бэйли мелькнула странная гримаса, но указание он выполнил — и дальнейшие отработал почти без сбоев. Его после одобрительного кивка Маевски сменил другой оператор, Гиллис. Ничему, кроме пультов, опасность не грозила — генераторы были временно отключены от управления. Третий оператор сел в кресло. Этот уже достаточно следил за коллегами — правильные действия начал без указаний, по одному кивку. Один раз Гедимин поправил его; четвёртого поправлять уже не пришлось.

— Потом отработаем нештатные ситуации, — сказал он «командиру». — ЛИЭГ — надёжная штука, но…

— Но всё-таки внутри неё ирренций, — закончил за него Маевски. — Да, конечно. Все нештатные ситуации. От узколучевого пробоя до взрыва. Наша обязанность — защитить верхние ярусы. Даже если нам это дорого обойдётся.

У людей были выразительные лица — то, что отразилось на каждом, меньше всего было похоже на радость. Да и сам Маевски не выражал энтузиазма — голос у него был ровный, без интонаций, как у людей бывает редко.

— Даже так? — Гедимин мигнул. — А скажи… Лечение после этого вы тоже получите на верхних ярусах? Там на плане хорошая больница.

Маевски перевёл взгляд на пульт.

— Достаточно. Дарси, ваша очередь.

— Так что с лечением? — не отступал Гедимин; Дарси волновался сильнее других, его пришлось поправить в самом начале, но дальше он не отходил от инструкций, и можно было продолжить «допрос» Маевски. Тот упорно рассматривал монитор, будто там могло отразиться реальное состояние генераторов.

— В медчасти нашего яруса достаточно средств для лечения травм и лучевой болезни, — ответил он. — Я… крайне сомневаюсь, что после аварии верхний люк вообще откроют. По крайней мере, первый год.

Гедимин ошалело мигнул.

— Вас оставят тут с повреждёнными генераторами… даже не выяснят, нужна ли помощь?

— Все механики и электрики здесь, внизу, — отозвался Маевски. — Сверху нет никого, кто мог бы починить генератор. Тем более — вы сами сказали, что ремонт проводится легко, а взрыв почти исключён.

Гедимин встряхнул головой и жестом позвал за пульт нового оператора (по алфавиту подходила очередь Маевски, но сармат не знал, будет ли «командир» сам проходить тренировку).

— Вы… генераторщики, электрики, механики, — вы все тут и живёте… будете жить?

— Мы уже живём здесь, — ответил Маевски. — Шесть дней в неделю. Тут довольно… спартанские условия, требуют привычки, — зато мы ни за что не платим.

— Да, тут нет аренды, — подтвердил оператор, вставший из-за пульта. Вместо него сел Маевски. Работал он гладко, будто держал инструкцию перед глазами, Гедимин приглядывал за ним вполглаза, но волновало его другое.

— У тебя родственники есть? Самка, детёныши? — оператор, с которым он заговорил, был не стариком, но и явно не юнцом-студентом, Гедимин плохо помнил обычаи, но что-то про «подобающий возраст» в голове крутилось.

— Странный вопрос, мистер те… Кет, — отозвался оператор. — Да, и им уже выкуплена ячейка в гражданском убежище. Сколько денег высвобождается без постоянных трат…

— Ты их видел с тех пор, как… спустился сюда? — спросил Гедимин; он и сам не понимал, что за дело ему до посторонних «макак», но что-то казалось ему очень неправильным. Маевски встал из-за пульта, пропустив следующего, и странно усмехнулся.

— Мистер Кет, вы же слышали — один день в неделю мы проводим наверху, с семьями. И связь тут, внизу, отлично работает. Разве не ваши коллеги монтировали информаторий?

— Когда убежище закроется, никто не сможет выйти, — напомнил Гедимин. — И информаторий… если будут взрывы ирренция, связь потеряется, и надолго.

По лицам людей пробежала волна. Ещё двое — кажется, Бэйли и Гиллис — повернулись к сармату.

— Это было в договоре, мистер Кет. Как и условия проживания, и многое другое. Незачем его пересказывать.

— Вас предупредили, что тут настолько тесно? — Гедимин выглянул в коридор, не обращая внимания на отскочивших охранников. — Бараки впритык, общая душевая… Наверху огромные отсеки отведены под всякую чушь. Бассейны, спортзалы, оранжереи… Вас туда пускают? Сколько раз в неделю?

Новый оператор сел к пульту, занёс руку над рычажком и остановил её — он, как и все в отсеке, прислушивался к разговору. Гедимин не стал его одёргивать.

— Здесь есть небольшой тренажёрный зал, — пробормотал Бэйли. Он хотел что-то добавить, но Маевски перебил его.

— Гедимин, я не понимаю, к чему вы клоните. Пространство наверху не имеет к нам никакого отношения…

— Только вы не даёте ему сдохнуть, — процедил сармат сквозь стиснутые зубы — и услышал лязг экзоскелета. Двое охранников пытались пройти одновременно, одного прижало к приоткрытой створке, и он шагнул назад.

— Маевски! Что происходит? — резко спросил экзоскелетчик. — Вас не устраивает работа в «Камеко»? Вам быстро подберут преемника. Что за агитация? Вы забыли, на кого работаете? Какое одолжение вам всем сделали?

Гедимин двинулся к шлюзу, прикрывая собой съёжившегося Маевски. Оператор бормотал что-то о том, как его всё устраивает, и как он благодарен компании. Сармат не прислушивался — его и так потряхивало.

— Ты, в экзоскелете, — ты тоже останешься в бараке? Или наверху, под бомбами? Или будешь охранять тех, сверху, пока они плавают в бассейне? А тебя поплавать пустят?

Охранник отчётливо скрипнул зубами. Гедимин был готов к драке, но человек быстро отвёл от него взгляд, выискивая за его спиной притихших людей.

— То, что я тут слышал, в «Силвермайне» произноситься не должно. Те, кто придерживается подобных идей, могут подать рапорт об увольнении. И здесь хватит свидетелей, чтобы его мгновенно подписали. Вы живёте здесь на деньги «Камеко» и «Гардиан» — и тот, кто наслушается агитаторов и потребует неподобающего, пойдёт вон и вернёт всё до цента. Всем понятно?

Он на мгновение взглянул на Гедимина — и шагнул назад, выставляя перед собой генератор защитного поля. «Хоть не ракетомёт — и на то мозгов хватило,» — сармат криво ухмыльнулся.

— Маевски! — он повернулся к людям. Они, забыв о пультах, так и стояли вокруг, и о чём они думают, Гедимин не мог понять.

— Может, лучше в гражданское убежище? Бассейн там поменьше, но пускают туда всех.

Человек нервно вздрогнул и покосился на силуэты за шлюзом.

— Довольно, мистер Кет. Прекратите этот разговор.

…Они быстро уставали, эти люди, — Гедимин успел разобрать лишь простейшие нештатные ситуации, серьёзных аварий даже не коснулся, и то последние, кто садился за пульт, наделали множество ошибок.

— Завтра начнём с «перегрузки аккумулятора», — пообещал сармат. — Последние два задания были лишними.

— Да, и это досадно, — Маевски уже успокоился и не косился на шлюз. — Учитывая, что за аккумулятором нам сегодня следить. Но завтра, когда закончим с нештаткой, — поработаем в тройках, а если успеем — в шестёрках. Надеюсь, через два-три дня в «Силвермайне» будут готовые операторские смены.

Люди вышли из отсека и двинулись к жилому модулю. Гедимин морщился, глядя на эмблемы на спине. «Вот оно что. Когда нет сарматов, чтобы загонять их в бараки, их делают из людей. Слышал о таком. Но вот так вижу впервые.»

— Маевски, — тихо сказал он, ненадолго перегородив собой шлюз. — Если тебя или кого-то уволят — вот мой номер. Свяжись, я куплю тебе место в гражданском убежище. И с вашим «Камеко» разберусь.

Маевски едва заметно вздрогнул и поднёс руку к горлу.

— С-спасибо, конечно… Однако — мистер Кет, вы даже не представляете, о каких суммах идёт речь. Идите, пока не начались неприятности.

Он остался в генераторной — следить, чтобы энергия из аккумуляторов распределялась по убежищу. Гедимин ехал наверх под пронизывающими взглядами двух охранников. Ракетомётом в него не тыкали — может, это и наводило на него оторопь.

…Иджес был наверху; свет в неиспользуемых помещениях погас — значит, ЛИЭГи отключили и перешли на аккумуляторы, и за ними кто-то присматривал — может, даже аспирант из учеников Иджеса. Обмолвиться с ним хоть словом Гедимин не успел — в отсеке, будто из стены выскочил, появился раздражённый Маккензи.

— Джед, твою мать! Тебе рот заклеивать перед такими выездами⁈

— Если они там хоть кого-то уволили… — вскинулся Гедимин, судорожно вспоминая, как в таких случаях оплачивают счета. Маккензи с размаху ударил себя по лбу, да так, что шлем загудел.

— Чёрт! С тобой недолго и покалечиться… — он встряхнул головой и снова сердито уставился на Гедимина. — Короче, завтра сидишь с аспирантами. Их жалеть не захочется — скорее, убить. Не веришь — спроси Иджеса.

— Да нормальные «мартышки», — пробормотал механик, пожимая плечами. — Они все тупят. Будто филки ваши — сплошь гении…

— А сегодня мне пришлось кое-что выслушать от разной шушеры при урановых королях, — Маккензи брезгливо поморщился. — И раз за агитацию нам не платят — завтра в «Силвермайн» едет Иджес. Каждое слово — только про ЛИЭГи, трансформаторы, аккумуляторы, кабеля и прочие железки! Больше ни во что не лезть! Если вы мне контракт с Эдмонтоном сорвёте…

Он заметил слабое, едва уловимое движение Гедимина и ракетой вылетел за дверь. Сарматы переглянулись.

— Ему наподдать всегда успеется, — мрачно сказал Иджес. — Давай лучше ты расскажешь, что успел объяснить, а что — нет. А потом я расскажу. Они нормальные, только мелкие и ржут не по делу. Видал я филков куда тупее!

07 мая 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

В без пяти минут шесть в убежище, где пытался проснуться Гедимин, спустился подъёмник, набитый людьми в бело-зелёных радиозащитных костюмах. «С теми, кто внизу, — восемнадцать, как и в „Силвермайне“,» — машинально отметил Гедимин. Последним выходил, куда как медленнее, неуверенной походкой, человек в профессорской накидке. За ним констебль нёс раскладное кресло. Навстречу им тут же вышел Маккензи, улыбаясь во все зубы. За ним следовал Кеола — мрачный, но пытающийся выглядеть дружелюбным.

— Доброе утро, профессор Руссель! Увы, не смогу вас сегодня сопровождать — за меня остаётся мистер Вистар. Зато Гедимин Кет, наш лучший специалист, освободился и будет заниматься с вашими подопечными. А мы вместе с Иджесом вынуждены попрощаться и покинуть…

Люди переглядывались и перешёптывались. Руссель перевёл взгляд сперва на Кеолу, потом на Гедимина.

— Что ж, не будем терять время. Сегодня — «действия при нештатных ситуациях».

Гедимин, кивнув, пошёл вперёд. Особо разогнаться не удалось — профессор Руссель шёл медленно, будто его суставы то и дело отказывались гнуться.

… — Уф-ф! — громко выдохнули трое, вставая из-за пульта. Сквозь радиозащитный костюм трудно было тереть глаза, но двое периодически пытались.

— Идите спать, — слабо усмехнулся профессор. — Вы, новая смена, — ваша очередь. Трое операторов, два ядерных генератора и… так что же там случилось, мистер Кет?

— Перегруз аккумулятора, — быстро выбрал Гедимин. Трое первых по алфавиту сели за пульт, выжидающе глядя на сармата. Констебль поставил в открытой шлюзовой камере кресло, где и устроился Руссель.

— Радиационный артрит, — усмехнулся он на озадаченный взгляд Гедимина. — Если вы, обзаведясь таким цветом кожи, не поплавили себе суставы, — вам, мистер Кет, очень повезло. Работайте-работайте, я прослежу за этими пятнадцатью оболтусами. Если уж всем нам суждено зависеть от них…

Он выразительно вздохнул.

…Когда все «перегруженные аккумуляторы» частично были «разряжены», частично — «охлаждены и подрихтованы», а то, что «разбрызгалось по отсеку», не выдержав переполняющей энергии, — «помещено в контейнеры и направлено на переработку», Гедимин хотел дать следующую задачу, но не успел — за открытым шлюзом послышались шаги.

— Ну, что-что, а заэкранировано тут всё по самое некуда, — донёсся из коридора смутно знакомый голос. — Экраны просто превосходные. Констебль Джонс! Профессор Руссель! Мистер Кет! Приём! Хоть кто-нибудь — приём!

Руссель с радостным смешком вместе с креслом развернулся к пришельцу.

— Профессор Маас! Неожиданная встреча!

Маас ударил по подставленной ладони, заглянул в отсек и щёлкнул по наручному смарту.

— Никогда не стал бы тревожить ядерщика на боевом посту. Но — мистер Кеола клянётся, что с лабораторией семян работали преимущественно вы. Профессор Руссель, не замените ненадолго мистера Кета? На испытаниях нужен главный инженер.

Гедимин мигнул. Руссель успокаивающе махнул рукой и мимо расступившихся «учеников» подъехал к пульту.

— Идите-идите, мистер Кет. Мы продолжим с трансформаторной. Поговорим о повреждениях изоляции…

Маас шёл быстро; Гедимин и рта не успел открыть, как они добрались до нужной лаборатории. Кеола и ещё двое монтажников уже ждали там, нетерпеливо поглядывая на открытый шлюз.

— Вам, я так понял, не дали чёткого списка, — заговорил Маас, вынимая потрёпанный блокнот. — Нет, надо всё-таки новый купить… То есть — что именно будет храниться в рефриджераторе, и какая температура чему конкретно нужна. А для первого раза — лучше бы настройки проводить вам, как главному специалисту. Начнём с кукурузы. Это одни из самых холодных и сухих ячеек. Опустите температуру до минус двадцати и доведите влажность до полутора процентов…

…Растений было много, тонкостей хранения их семян — ещё больше, — что-то «сгорало», стоило температуре приподняться над нулём, что-то замерзало уже при плюс пятнадцати. Часть (очень небольшая) Гедимину была знакома. «Кукуруза, тыква, бобы… Томаты я ел. Синтетическую кашицу. Пшеница? Ячмень? Хмель? Это, оказывается, растение?..»

— М-м… Пожалуй, можно признать, что поработали вы на славу, — протянул Маас пару часов спустя. — Надеюсь, у нас ещё есть время на предварительные испытания.

Он развернулся к Крису, незаметно вошедшему в отсек.

— Когда прекратятся перебои с электричеством? Через неделю? Я сделаю первую закладку из семян халапеньо и перечной мяты и через пару лет проверю всхожесть. Досадно будет, если человечество эти растения утратит.

…Внизу спокойно шли учения — и аспиранты за пультом, насколько мог видеть Гедимин, управлялись с кнопками и рычажками довольно лихо.

— Мистер Кет! — повернул к нему голову профессор Руссель и слабо улыбнулся. — Каари с возрастом становится только придирчивее? Вижу, он вас совсем загонял.

— Он хоть по делу, — буркнул Гедимин, вспомнив все попытки поработать в «Силвермайне». — А… вы правда будете сажать семена? И здесь, и потом, если… там наверху всё взорвётся?

— Смотря как взорвётся, — Руссель едва заметно ухмыльнулся. — Но Каари верит в жизнь и цивилизацию. А с чего началась цивилизация, мистер Кет? Не с ядерной бомбы. С земледелия. Ну что ж, уступаю вам пост. Мы успели обсудить трещины в линзах. Не все здесь верят, что обсидиан поддаётся переплавке. Но особенно всех волнуют ирренциевые пластины и цепные реакции в них…

…Эти люди — возможно, из-за Русселя под боком — усваивали информацию лучше, но и их пришлось отпустить задолго до того, как у Гедимина закончились задания. Когда сармат провожал людей наверх, навстречу им спустились трое сменщиков. Убедившись, что они ориентируются в отсеке управления, он заглянул в хранилище семян. Профессор Маас давно ушёл, уже и шлюзы были закрыты.

— Вот ведь цепкая «мартышка»! — выругался Кеола; он только что вернулся с внепланового медосмотра и недовольно рассматривал исколотое плечо. — Как с утра вцепился в свои семена, так до вечера с темы не слез! Ни единого вопроса про жилые ярусы, про блок промышленности, про генераторную, — «семена-семена-семена». Будто лишь для них этот бункер и строится!

— Он биолог, — сказал Гедимин, вспоминая разом Ассархаддона, Ренгера и Вепуата. — Они все на голову ударенные. Что такое «халапеньо»?

— В сети посмотри, — отмахнулся Кеола. — Вылезь наружу да глянь — там связь отличная. Какая-то дрянь, местные суют её в пищу, — кажется, из-за неё я чуть не сдох.

— Не преувеличивай, — отозвался Эркенгер, выходя из соседнего коридора. — Пол-ящика любой человечьей пищи — и результат был бы тот же. Гедимин, иди сюда! Два дня с ядерными генераторами, — доза флония тебе не помешает!

10 мая 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

Ровно в шесть, не успели сарматы с ночной смены устроиться подремать, в убежище спустился Маккензи.

— Ага, — прикинул он что-то, глядя на подъёмники, лестницы и застланные матрасами промежутки между ними. — Парни, быстро сгребайтесь и топайте вон в тот коридор. К нам переезжает местная больница. Вместе с поликлиникой. Конец спокойной жизни!

…Первые медики пришли одновременно с профессором Русселем и его «бригадой». Он, кивнув Гедимину, ушёл к грузовому подъёмнику, — медиков было мало, пока что им хватило бы и пассажирского.

— Джед, проводи комиссию в медблок, — велел на бегу Маккензи. — Оставляем те модули, что были в вашем старом здании? Вы уверены? Мы могли бы заменить на новейшие…

— Едва ли они новее наших, — отозвался медик; он то принюхивался к воздуху сквозь респиратор, то косился на карманный анализатор. — Это верхний ярус, он герметично закрыт… сколько народу здесь сейчас находится?

— Двадцать сарматов, не считая меня и Джеда, — ответил Кенен.

— Хм… Что ж, мистер Джед, проводите нас на место.

…Даже в пустом медблоке многое требовало проверки — Гедимин это понимал и молча шёл впереди комиссии, открывая рот, только если его спрашивали.

— Очень свежий воздух, — заметил кто-то из людей. — Трудно поверить, что мы глубоко под землёй. Что ж, мистер Джед… Предупредите своих, что мы начинаем переезд. Мы справимся своими силами, но подъёмники в это время должны быть свободны.

…Мимо Гедимина транспортёр провёз три сидячие медкапсулы; из-за их стёкол кто-то выглядывал — с любопытством и опаской. «Уже и пациентов перевозят?» — слегка удивился сармат. «И новые сюда будут приходить? М-да. Хорошо, что я не медик — и даже не похож.»

16 мая 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

— Иджес, куда полез⁈ Только-только воздух остыл, а он опять шлюзами хлопает! — возмутился кто-то из филков; их матрасы лежали вдоль стены — ногами к ногам, головой к голове. Стройка шла к концу, и строителям оставалось на объекте всё меньше места. Гедимин уже спускался в генераторную всего раз в день, на пару минут, и то по привычке, — новые операторы, даже в отсутствие профессора Русселя, неплохо справлялись. Как-то по дороге он наткнулся и на Русселя — тот переехал на третий ярус. На его радостное хмыканье из ячейки высунулось шестеро человек разного возраста — и, кажется, это было не всё население отсека. Склады заполнялись, пищеблок уже заработал, и Эркенгер настрого запретил всем сарматам к нему подходить, даже если он сломается. «Гедимин может — он хотя бы умеет сдерживаться,» — сделал одно исключение медик.

— Опять тут будет плюс тридцать! — подал голос второй филк, недовольный блужданиями Иджеса. — Хоть бы шлюзы нормально закрывал!

— Закрою, закрою, — проворчал механик, выбираясь в верхнюю камеру. Шлюзы пока ещё открывались одновременно — эту настройку собирались поменять перед самой сдачей объекта. Едва обе створки отъехали в сторону, Гедимина хлестнул по пальцам холодный ветер. «Плюс тридцать?» — сармат вспомнил вчерашнюю жару. «Тут до плюс пяти еле дотягивает…»

Не успел он додумать, как все передатчики одновременно заверещали.

— Ураган! — крикнул снаружи Иджес. Следом раздался треск, и на ярус влетела ветка с листьями — небольшая, с ладонь длиной.

— Закрывайся и вали вниз! — крикнул, подскочив на своём матрасе, кто-то из филков. — Урагана нам ещё не…

— Парни! — повысил голос Кенен Маккензи; он опустил руку со смартом и выпрямился во весь рост. — У нас гости. Очень много гостей. Весь Университет Саскачевана!

— Только приречные корпуса, — выдохнул человек в мокрой накидке, покрытой листьями; он втолкнул перед собой в шлюз десятерых, ещё пятеро вошли за ним сами. — По реке любят гулять торнадо. Надеюсь, они не полезут на берег — университетский купол всегда был слабоват.

— Оранжереи и кустарники накрыты, — попытался успокоить кто-то, вошедший следом. — И поле на непрерывной генерации.

— Очень она поможет, если торнадо пойдёт прямо по ним, — горько усмехнулся первый.

— Рано паникуете, профессор Эноксен, — сказал третий; за ним пришла целая толпа в полсотни человек, и Маккензи отправил их к лифту. — Не каждый ветерок — предвестник торнадо. Возможно…

Передатчики заверещали на разные голоса.

— Торнадо! — человек изменился в лице. — Одно уже сформировалось, идёт по реке. Всех от реки гоните сюда!

…Последующие полчаса шлюзы не закрывались, а подъёмники не выключались. Гедимин не знал, сколько народу училось или жило рядом с рекой, но счёт скоро пошёл на сотни, а там и перевалил за тысячу.

— Профессор Маас! — кто-то, пересчитывающий беженцев — возможно, Эноксен — недовольно фыркнул. — Вазон-то сюда зачем⁈ Оранжереи достаточно защищены…

— Один из вихрей отклоняется к востоку, — бросил Маас, прижимая массивный закутанный вазон к груди. — Чем болтать, сгоняйте всех в бункер! Пойдёт по суше — приречными корпусами не отделаемся!

…Ещё через полчаса в шлюз ветром внесло последнего студента. Створки захлопнулись. Прилетевший выдернул из-за шиворота ветку и беззвучно что-то пробормотал — на её остром конце осталась кровь.

— В больницу! — отрывисто скомандовал Эноксен. — Бегом, и ветку покажите! Как вы олеандром-то поранились⁈

— Что-нибудь сверху слышно? — спросил кто-то из людей у Маккензи, уткнувшегося в передатчик. Тот мотнул головой.

— При закрытых шлюзах — и не будет. А я бы пока не рисковал открывать их.

— Ну что ж, — седой профессор — Гедимин где-то с ним точно встречался — потёр руки. — Убежище от ядерных ракет как-нибудь устоит перед ветром. А у нас минимум пять часов… и чей-то факультет уже веселится на баскетбольном поле. Предлагаю опробовать местный учебный блок. Ураган там или нет, а планы по темам никто не отменял.

…Недовольные вопли с нижних ярусов быстро перешли в бормотание, а потом и вовсе стихли. Маас вместе с вазоном ушёл в лабораторию; судя по его довольной ухмылке, занятий у него сегодня не было.

— Там, наверху, лаборатория плазмы, — вслух подумал Гедимин; ему было не по себе. — И от реки недалеко…

Маккензи пожал плечами.

— Значит, предложим ещё и услуги ликвидаторов. Тебе и за скафандром далеко не бегать… Ляг лучше спать, Джед. Торнадо — ерунда. Мы сегодня не отправили бригаду в «Силвермайн». Когда откроются шлюзы, мне много чего придётся выслушать.

Гедимин фыркнул.

— Они что, сами не видят урагана? Им, небось, половину нелепой черепицы ветром снесло!

— Не «нелепой», а «в викторианском стиле», — назидательно проговорил Маккензи. — Не беспокойся, им-то хватает на прочный купол. А впрочем… мы по темпам почти сравнялись. Сдадим объект позже на день. Они там спорить не будут — в первый день все пиявки-журналисты насосутся новостей и в «Силвермайн» пробиваться уже не станут. Сложно оно… да, в общем, и не надо.

— Журналисты? — насторожился Гедимин. — Это местные студенты или…

— Или, — Маккензи широко ухмыльнулся. — Как минимум, «Звёздный Феникс» — это от города. И не исключено, что кто-то из федералов.

Гедимин уставился в пол.

— Ты монтажников отошлёшь в Ураниум? Я с ними?

— Хе-хе, — Маккензи ухмыльнулся ещё шире — Гедимин уже ждал, что у него треснут губы. — Ни ты, ни Ис, ни Кеола, ни Эрк, — никто из вас отсюда не свалит, пока я не сдам оба убежища. План обычный — молчи, пока не спросят… и не агитируй, ради всех богов Равнины! Фамилия Гиллис знакома?

Гедимин мигнул.

— Его что, уволили? С долгами? Если так… — он потянулся к карману. Маккензи легонько хлопнул его по руке.

— Бедный Гиллис не настолько бедный — с «Камеко» рассчитался, а сюда переедет бесплатно. В помощь местным аспирантам. Профессор Руссель лично его пригласил. Долги твоему Гиллису скостили… процентов на восемьдесят — за отсутствие огласки, — Маккензи криво ухмыльнулся. — На приёмке — рот на замке, хорошо? Отключи хоть динамик, раз себя отключить не можешь!

…Ветер унялся на закате. Гедимин слышал, как профессора и констебли выпроваживают студентов из спортивных комплексов и кинозала. Кто-то добрался и до бассейна и влез туда голышом; таких нашлось больше десятка, и их констебль вывел отдельно. Сильно расстроенными они не выглядели.

— Торнадо качнулось к берегу, но дальше не пошло. Скорее всего, зацепило только прибрежные насаждения, — на ходу обсуждали Эноксен, седой профессор и Маас, по-прежнему в обнимку с вазоном. — Надо проверить…

— А ничего так местечко, — донеслось из потока студентов. — Я бы тут и на сто лет засел. Тот реактор внизу — он же и пиво синтезирует?

Маккензи ухмыльнулся.

— Пойдём, Джёд. Проверим, что устояло после человеческого урагана.

20 мая 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

Барк улетел, забрав с собой уже ненужное оборудование и половину сарматов; с утра небольшая группа уехала в Силверспринг — там, как и в убежище под университетом, шла мелкая отделка и отладка. Гедимин с кучкой рабочих занимался тем же. Давно уже сарматов не делили на смены — да и одна оставшаяся управилась бы за пару дней, если бы Маккензи не приказал максимально затягивать работы и не перебросил почти всех в «Силвермайн». «Старается для одновременной сдачи,» — думал Гедимин, криво ухмыляясь и прислушиваясь к голосам с верхних ярусов. В лектории шли занятия, новые местные рабочие из числа переселенцев осваивались с оборудованием, пневмопочта перекидывала упаковки с готовой едой из пищеблока на жилые ярусы и в студенческую столовую.

— Что делать будем? — спросил один из монтажников, с тоской глядя на спальный угол. — Сегодня два часа работы, завтра два часа, — нам тут что, впасть в анабиоз⁈

— Пройдёмся, — решил Гедимин. — Студенты сейчас учатся… ну, расписание одно — если в лектории занятия, то и снаружи, наверное, тоже. Никто не прицепится.

— Да было бы что наверху делать, — филк-рабочий поморщился. — Да и жарко там.

Гедимин думал об ускорителе и лаборатории плазмы. «Всё равно близко не пустят…»

Шлюз открылся, впуская горячий ветер и странные звуки — кто-то проигрывал запись дудящей трубы.

— И «Дифенбейкер», как и я, от имени всего Саскатуна рад приветствовать новых поселенцев!

Громкий голос, пропущенный сквозь динамики, Гедимину был смутно знаком. В верхнее помещение, с любопытством оглядываясь по сторонам, спускались люди в гражданском. Тут были самцы и самки, детёныши разного возраста. Последним зашёл смутно знакомый человек в шляпе. Гедимин, чувствуя, как температура в отсеке повышается, дотянулся до рычага и закрыл шлюз.

— А тут прохладно! — оживился кто-то из пришельцев.

— Спасибо, мистер Кет, — сдержанно сказал предводитель. — Да, здесь прохладно — а ещё просторно и удобно. Я от имени городского совета познакомлю вас с устройством «Дифенбейкера»…

«Так. У нас уже и название есть. Голосовали? Или кто-то один решал? И — что это вообще такое?» — Гедимин, дождавшись, когда чужаки уедут на нижние ярусы, вышел наружу, где работала сеть. В информаторий нечего было и соваться — его давно заняли те студенты, кто занимался удалённо, с профессорами, оставшимися наверху.

«А. Премьер, ректор… Вроде как не дурак был. Ну, Дифенбейкер так Дифенбейкер. Хотя — странно, как далеко люди помнят прошлое. Может, если бы у нас было нормальное прошлое, мы бы тоже помнили…»

— Гуляете, мистер теск? — констеблей тут, похоже, специально учили подкрадываться незаметно.

— Там гости. Чего мне мешаться, — отозвался Гедимин. — Так у убежища теперь есть название? Надо его как-то прописать… гравировкой на люке, что ли…

Констебль посмотрел на закрытый люк.

— А вот на верхней арке — смотрелось бы неплохо… Ну да вы строитель, вам виднее.

Шлюз открылся, выпустив наружу только представителя городского совета. Тот сощурился на облачка и утёр лоб белым платком.

— Послезавтра тут может основательно полить. Лето не всегда считается с календарём. А наше лето, особенно в последние десятилетия… — он криво ухмыльнулся. — Оно такое, что студенты носа не высовывают из университета. Тут хотя бы прохладные корпуса, и ничего не горит!

— А где остальные? — удивился Гедимин. — Почему ты их не вывел?

Человек улыбнулся.

— Потому что они переехали сюда, мистер Кет. И завтра переедет ещё группа. Надеюсь, мы не слишком мешаем вам работать? Мистер Маккензи указал на плане ячейки, готовые к заселению…

— А комиссия объект ещё не принимала, — напомнил Гедимин. — Что, если посмотрит — и всех выгонит?

Чужак усмехнулся. Вместе с ним издал смешок и констебль.

— Не примет⁈ Наши инженеры готовы переехать сюда с маленькими детьми, а шишки из совета — не примут? Не бойтесь, мистер Кет. Вы же не в… приличном районе, — последние слова сочились сарказмом. — То, что будет в начале июня — не более чем пара дней формальностей. Ну и… комиссию тоже понять можно — она уже неделю принимает объекты на окраинах, среди жары и запаха гари. Сюда он хотя бы не дотягивается!

К нему подошёл экзоскелетчик, и они быстро направились к стоянке. Гедимин покосился на солнце, на анализатор, — снаружи было +32С. Дыма прибор не обнаружил. «Что у них там горит — и какого метеороида это не тушат⁈»

06 июня 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

— Вот билеты на минибас, вот — на «хелед» до Ураниума, — Кенен Маккензи деловито раздал карточки немногим оставшимся рабочим. — Барк гонять — дороже выходит. Отправление в пол-одиннадцатого, снаружи назревает гроза, так что выезжайте заранее. Констебль Джонс вас проводит.

Те, кому билетов не досталось — Гедимин, Иджес и Эркенгер — переглянулись и угрюмо сощурились на Маккензи. Спокойно держался только Кеола, хотя и ему, похоже, предстояло сидеть в Саскатуне.

— Джед, Ис, Эрк — мы впятером встречаем комиссию, — Кенен, отпустив рабочих, повернулся к оставшимся. — Всё как обычно. Мы с Кео говорим, вы отвечаете, если спросят. Джед, плазмаган свой припрячь хоть на время! Только не в генераторной под ЛИЭГом — а то я тебя знаю…

…Воздух прогрелся до +38С, и резкие порывы ветра не приносили прохлады — но где-то вдалеке уже громыхало. К входу в убежище (на арке теперь горели золотые буквы «Дифенбейкер») группками стягивались «макаки» в официальной одежде и «бабуины» в экзоскелетах. Каждому неодоспешенному выдали каску и респиратор — где-то там, откуда они приехали, так что ничего подгонять по размеру не пришлось.

Не успел Маккензи наулыбаться всем подошедшим, как со стороны стоянки подтянулись два трёхцветных «Рузвельта» с нагрудными гербами. «Ведомство ядерной безопасности,» — думал Гедимин, стараясь не щуриться. «Вот эти — ко мне персонально.»

Над толпой пролетел трёхцветный дрон, замер на мгновение, поблёскивая камерами, и метнулся к деревьям. Следом промчался ещё один, раскрашенный в другие цвета — но их тоже было три. Чуть в отдалении от толпы, которую уже вёл вперёд Маккензи, возникли пятеро в комбинезонах, с наручными смартами и кофрами для дронов. Трое гордо шли немного впереди, двое держались скромнее. Два дрона подлетели чуть ближе, на секунду уставились на Гедимина и нырнули в шлюз.

…«Их тут ещё и кормить собрались⁈ Теперь до ночи не отделаемся…» — с тоской думал Гедимин, глядя на раздвижной стол в пустующем отсеке. Сармат и так устал и уже начинал раздражаться — и от бесконечных вопросов «ядерного ведомства» (зачем было спрашивать одно и то же у него, у операторов — и опять у него, только в присутствии Русселя⁈), и от медленного переползания «экспертов по строительству» от стены к стене («Сканерами пользоваться не учили⁈»), и от болтовни Маккензи и почти не отстающего от него Кеолы — «командиры» поделили комиссию на двоих, так что общения хватило на всех. Убедившись, что все едят и болтают, он с Иджесом и Эркенгером отступил в неосвещённый коридор и присел у стены, уткнувшись лбом в ладони.

— Да ладно тебе, — сказал Эркенгер. — Видел же — им всё зашло. Послезавтра приедет горсовет, мэр перережет ленточку — и мы поедем в Ураниум.

— Да, тут всё чисто, — подтвердил Иджес. — Ты лучше подумай, что будет завтра. Нам ведь «Силвермайн» сдавать.

И его, и Эркенгера передёрнуло.

Под потолком пискнуло, мигнуло, и в коридоре стало светлее. Гедимин выпрямился, с досадой глядя на съёмочный дрон и на сунувшуюся в отнорок девицу.

— Вас, выходит, не пустили к столу? Это возмутительно. Вам принести еды? Может, питья?

— Лучше дрон убери, — буркнул Иджес. — Тут снимать нечего. Завтра «Силвермайн» сдаём — там наснимаешься.

Девица хихикнула.

— «Силвермайн»? Вип-норка? Ну как же, как же — наслышаны. Нет, мистер сармат, что-что, а это без нас — наши дроны и к ограде не пустят. Если даже федералам не пробиться…

— Хм? — человек в униформе другой группы подошёл к выходу в коридор. — Тут разговор об убежище в Силверспринге? Значит, сдача завтра… Что ж, это уже тянет на неплохую новость. Если бы ещё немного подробностей…

— Эрк! Ис! — из-за стола поднялся Маккензи, и его прищур не предвещал ничего хорошего. — Вот вам по блоку бурбона — и идите отдыхать. Джед, тебе водка — твои вкусы я помню. Господа журналисты, вы не хуже меня знаете, как вип-клиенты относятся к болтливым подрядчикам…

Последнее Гедимин слышал, когда двери подъёмника уже закрывались за ним. В руке он держал «блок» водки — четыре стакана, вставленные в ячеистый каркас. Такие же блоки — с непрозрачными ёмкостями, отличающиеся только этикетками по бокам и на крышках — достались Иджесу и Эркенгеру. Оба смотрели на них и едва заметно морщились.

— Я, положим, стакан выпью, — сказал Иджес. — Ты, Эркенгер…

— Стакана хватит, — отозвался медик. — Остальное — на завтра. Может очень пригодиться.

07 июня 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

— В туннеле ремонт! — сердито крикнул из кабины пилот минибаса, сворачивая на одну из уходящих вверх «петель» запутанной развязки. Гедимину до сих пор везло не выбираться на её верхние части. Первым, что он увидел, были два глайдера, вытолканные на платформу за обочиной, и машина дорожного патруля рядом с ними. Вторым — странная сероватая дымка на горизонте, прикрытая городским куполом.

— Лес горит, — пояснил Маккензи и покосился на тучи. Как и вчера, дело явно шло к грозе.

— Под Ураниумом тоже горит? — забеспокоился Иджес. — И опять всё на ликвидаторов?

Маккензи хмыкнул.

— У нас они есть — и там не горит. Здесь, у «Игл-Поинт» и урановых шахт, тоже всё спокойно. А вот там…

«Где за дело берутся „макаки“…» — договорил он жестами.

…Никакие комиссии у Силверспринга не толпились, на блокпосту не было ни единой машины — да и минибас тут же «удрал» в сторону ближайшего крупного магазина. Посреди перекрытой дороги стояли двое в местной униформе и шлемах с респираторами. Тот, кто носил на груди эмблему «Гардиан», был предельно угрюм; второй, с «гербом» «Камеко», еле сдерживал ехидную ухмылку.

— «Жучки», — буркнула хмурая «макака» охранникам, и те засуетились у помещения с сейфом. — Каждому. Маккензи, слушайте меня внимательно. Там будет сэр Гарднер… и мистер Гилмур. С вашими… рабочими будут говорить наши специалисты — но заказчики будут там присутствовать. Понимаете, что это значит?

Гедимин не понимал — но внутри черепа загудело, мышцы напряглись, а зубы сами сжались. «Тут будут эти… умники, не умеющие считать до четырёхсот. Зато по баракам распихивать научились.» В кожу впились «лапки» «жучка», и сармат отключил ощущения в спине. «Маккензи потом пусть не ноет. Сам меня сюда приволок.»

…«Заказчиков» запихнули «пассажирами» в тяжёлые экзоскелеты — Гедимин так и не увидел ни Гарднера, ни Гилмура, да не очень-то и рвался. «Спецы» «Камеко» и «Гардиан» осматривали убежище внимательно, сканировали важные узлы и вопросы задавали редко, но по делу — только глядели при этом мимо сарматов, и их лица странно подёргивались. Верхние ярусы изучили быстро; полминуты на бесшумном лифте, и вся толпа вышла к производственным блокам.

«А заказчики не отстают,» — отметил про себя Гедимин, едва заметно кивая операторам ЛИЭГов. Те наперебой приветствовали «сэров» и на его кивок даже не ответили. «Им-то чего тут надо? Шли бы наверх — купальни и спальни испытывать.»

В генераторной возились долго — «спецы» расспрашивали то главного оператора, то Гедимина, то сами, оттеснив местных, внимательно что-то разглядывали. Вокруг ЛИЭГов минут десять ползали с дозиметрами. Заказчики, видимо, заскучав, держались в стороне и о чём-то переговаривались с Маккензи. Гедимин косился на него, — координатор в попытках казаться дружелюбным, благонадёжным и почтительным (кажется, это называлось так, — сармат не был вполне уверен) превзошёл самого себя.

«Спецы» ещё минуту общались между собой, не замечая ни операторов, ни сарматов, — и наконец по кивку одного из них «процессия» двинулась дальше. Гедимин подавил облегчённый вздох — кажется, самая сложная для него часть проверки осталась позади. Был ещё пищеблок с его складами, рассчитанными на смехотворно малый срок, и пара крошечных цехов — синтез фрила, совмещённый со штамповочным агрегатом и «литейкой», и — по другую сторону от него, с прямым подключением к синтезатору — цех изделий из скирлина. Тут работал Иджес, Гедимин видел эти механизмы только на его чертежах и «сканах», а в устройство пищеблока вообще не вникал — «мартышечьей» пищи ему в тюрьме хватило.

— Пищеблок… — протянул кто-то из недр экзоскелета. — Название, конечно, не внушает…

— Не будем судить раньше времени, — отозвался второй. — Конечно, машина не превзойдёт живого повара — но ведь и «Силвермайн» непохож на ваше поместье, не так ли? Досадно, но иной раз приходится ужаться.

Те двое, кто сидел у агрегатов пищеблока — почему-то их было два, и они соединялись с разными чанами для Би-плазмы — едва услышав чужие голоса, встали навытяжку. Одеты они были в белое, и верхнюю часть шлема венчали жёсткие складки скирлина. Гедимин на секунду задумался, какой в них смысл, — отвести или поглотить часть удара, отбросить отлетевший осколок?

— Всё-таки интересно, на что способен этот… агрегат, — донеслось из «Рузвельта». — Может ли он, к примеру, приготовить янки-стейк средней прожарки? Что скажете, Менесес?

Человек у агрегата поспешно кивнул.

— Да, сэр, легче лёгкого.

— Приступайте, — экзоскелет вяло шевельнул захватом. Из соседних отсеков, будто этого и ждали, выскочили ещё двое в белых комбинезонах, только складки на шлемах были зелёными.

— Сколько порций закажете, сэр Гилмур? — спросил, склонив голову, оператор.

— Одной будет достаточно, — ответил тот. — Да, достаточно… Кто возьмётся оценить качество?

Трое операторов уже столпились у агрегата — один нажал на длинное табло, другие, заглянув через его плечо, метнулись на склад «присадок» и «добавок».

— Мистер Конли, возьмёте этот риск на себя? — спросил заказчик, и Гедимин успел заметить, как волна на лице Конли, не успев подняться, застывает.

— С удовольствием, — ответил тот.

Гедимин следил за работой агрегата — почти всё было прикрыто кожухом, наружу торчали только трубки для загрузки «присадок», прикрытые заглушками. Туда сыпали то одно, то другое, доливали воды; внутри ком Би-плазмы проходил облучение, разделение на нити, рассечение и прессование. «Сколько возни,» — думал Гедимин, глядя на Менесеса; тот перебрался от загрузочного конца производственной цепи к финишному и уже к чему-то принюхивался. Последняя заглушка издала громкий свист — все «присадки» дошли по назначению. Один из операторов с зелёным «венчиком» на макушке сунул руки в стерилизатор и открыл ящичек в череде похожих; всего их было восемнадцать, каждый — с золотистой накладкой из металлофрила. Гедимин даже не сразу опознал в «украшениях» причудливо выписанные фамилии. Из ящичка с надписью «Конли» были извлечены поднос, тарелка, вилка и нож. Менесес вставил поднос с тарелкой в нижнее углубление агрегата, нажал на рычажок, — повалил пар, и наружу выехал кусок чего-то тёмно-красноватого, похожего на коротковолокнистый асбест. «Асбест» блестел от жидкости и был слегка присыпан ещё какой-то органикой. Внутри экзоскелета кто-то щёлкнул языком.

— Выглядит… достойно, — признал второй заказчик. — Ну что, Конли, рискнёте?

Поднос уже стоял на раздвижном столе; все трое операторов шагнули к дальней стене, слегка наклонив головы, как будто отработали неизвестный Гедимину ритуал.

Конли, взяв нож (Гедимин успел заметить, что посуда явно не одноразовая, — металл с костяными и деревянными вставками на ручках, не пускают же это добро каждый раз в переработку…), рассёк тёмно-красный асбест ровно посередине. Из разреза показалось розоватое, и выступило чуть жидкости. Конли, явно воодушевившись, отрезал кусок от края и, откинув респиратор, отправил в рот.

— Хм…

— Ну, что скажете? — спросил, выждав минуту, заказчик. Судя по всему, Конли вкус почувствовал, и ему даже понравилось — но структура «асбеста» жевалась не так легко, как сырая Би-плазма.

— Хм… Лучше, чем я ожидал от этой машины. Но больше похоже на говядину.

Из экзоскелета донёсся сдержанный смешок.

— Спешите насладиться настоящей пищей на поверхности, мистер Конли. Хотя — вам ведь и там достаётся в основном говядина…

Гедимин снова увидел, как вздрагивает и застывает лицо Конли. Он резко отодвинул тарелку. Оператор тут же накрыл её колпаком и шагнул к заслонке с надписью «утилизатор». Гедимин мигнул.

— Сам чего не ешь? И другие? Оно же съедобное?

Оператор вздрогнул, едва не выронив посуду. Конли (его лицо из каменного снова стало подвижным) резко повернулся к сармату.

— У персонала есть свой пищеблок. И ещё не время обеда.

Из экзоскелетов донеслись смешки. Гедимин посмотрел на второй агрегат. Технически они мало отличались, разве что во втором было меньше податочных трубок.

— Хотите проверить машину? — оператор дальнего пищеблока поймал на себе взгляд сармата и вздрогнул.

— Она тоже умеет делать… такую вот еду? — Гедимин кивнул на утилизатор, поглотивший вполне годную пищу. «Ладно. Допустим, у верхних ярусов тоже ещё не обед. Переработается обратно.»

Оператор неуверенно усмехнулся.

— Янки-стейк?.. Нет, мис… инженер теск. Есть свиной стейк… куриные ножки или филе. Есть яичница с беконом…

— Не надо испытывать. Жителей спроси, как оно им, — качнул головой Гедимин. — Любое мясо — из волокон. И то, что я видел. И курица. Вкус дают присадки. Первый агрегат умеет делать курицу?

— Д-да, конечно, — Менесесу под взглядом Гедимина тоже стало не по себе. — Если Гилмуры решат заказать её…

Гедимин мигнул.

— Гилмуры? Там восемнадцать разных… семейств. Гардианы, Конли…

При последнем слове Менесес едва заметно дёрнул краем губ, а позади Гедимина кто-то с шипением выдохнул.

— Я работаю на сэра Гилмура, мист… инженер теск. Остальное меня не касается. Особенно — готовка на персонал.

Он смерил второго оператора холодным взглядом.

«Иерархия…» — под рёбрами Гедимина уже перекатывалось что-то твёрдое с затуплёнными выступами. «Это, кажется, про иерархию. Saat hasulesh!»

— Ладно. Сам ты ешь такую пищу? — он кивнул на ближайший агрегат. Снаружи беспокойно шевельнулись охранники. Менесес быстро закачал головой.

— Наш контракт…

— Стоп! — ожил наконец Конли. — Маккензи! Кто этот… теск, и кто разрешил ему допрашивать персонал⁈

— Забыл? — Гедимин развернулся к человеку и заглянул ему в глаза, хоть это и было непросто. — Я тот, кто строил это убежище. Которое позволит вам не сдохнуть. Первые сорок лет. Пока не кончатся припа…

Спина вспыхнула. «Жучок» в этот раз сел близко к хребту, зацепил какой-то нерв, — и Гедимин стиснул зубы, чтоб не взвыть от боли.

— Всех тесков — наверх! — скомандовал незнакомый голос из недр экзоскелета. — Маккензи, вы остаётесь и…

Экзоскелетчики шагнули к сарматам, оттесняя их к лифту. Гедимин пытался выровнять дыхание. Спина ныла — рядом с этой болью даже ожоги, что фантомный, что настоящий, совсем не чувствовались. Подавить ощущения удалось только наверху, когда люк захлопнулся.

— Ведите нас на блокпост, — сказал Кеола; он держался спокойно, только слегка щурился. — Заказчики поднимутся, увидят нас — рассердятся ещё больше.

Охранники переглянулись.

— Да, тут сомнений нет, — пробормотал один из них. — Все к выходу, руки на виду!

…У блокпоста, уже с отцепленными «жучками», сарматы простояли ещё минут двадцать, пока не услышали тихий шорох открывающегося люка и резкий голос Конли:

— Я всё сказал, Маккензи. Деньги вы получили. Дальше будет разбираться суд!

— Суд? — Иджес развернулся к Кеоле. — Какой ещё суд⁈ Они что, нашли неисправность?

Кеола поморщился.

— Боюсь, разбираться будут с Гедимином…

Тот мигнул, но спросить ни о чём не успел — к блокпосту вышел Маккензи. Пока за его спиной закрывалась калитка, он улыбался охране и спокойным голосом вызывал минибас. Выключив передатчик, он повернулся к Гедимину и, оскалив зубы, показал ему кулак.

— Ну спасибо, Джед! О премиях можешь забыть! О зарплате за десять лет — тоже!

Из-за поворота показался минибас, и Маккензи, снова натянув дружелюбную маску, помахал пилоту и шагнул навстречу. Пока ехали, он молчал, — Гедимин только слышал тяжёлое дыхание.

— Как спина? — тихо спросил Эркенгер. — Тебе, похоже, зацепили нерв. Осмотрю тебя, как доедем. Правая рука немеет немного, верно?

Гедимин пошевелил пальцами. Что-то странное ощущалось вдоль плеча.

— И на эа-мутацию проверь, — буркнул Маккензи. — Знаю, что без толку. Но — вдруг найдёшь скрытую форму, влияющую только на мозг? Это ж какое открытие!

…Места в «Дифенбейкере» осталось совсем мало — сарматам пришлось разложить матрасы в помещении театра; только оно ещё и не использовалось поселенцами. Кто-то устроился прямо на сцене, кто-то — между ней и трибунами. Маккензи молчал, стиснув зубы, пока Гедимин не вылез из брони и не лёг на матрас; Эркенгер успел просканировать его спину и плечо и сделать инъекцию, прежде чем координатор подал голос.

— Джед! Какого чёрта я тебе рот не заклеил⁈ Развести агитацию прямо при Гилмуре и Гарднере! Ты размер штрафа себе представляешь⁈ Вот хоть ума хватило с охраной не драться…

Гедимин дёрнул здоровым плечом; ему уже разрешили сесть, но пока не вставать.

— У них идиотские порядки, а штраф — на меня?

Маккензи с лязгом приложил ладонь к лицевому щитку.

— Тьфу ты! Точно я с тобой покалечусь… Судиться с «Камеко» и «Гардиан» разом! Даже не думай, что я в это полезу. Расстрел или тюрьма тебе не грозят — а штрафы сам плати, цента не дам!

— Не хватит — я поделюсь, — угрюмо сказал Иджес. — А ты, Маккензи, «мартышкой» был, «мартышкой» и останешься.

08 июня 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун

— Всё равно ни кварка не понимаю, — Гедимин тяжело вздохнул. Эркенгер, сидевший на соседнем матрасе, развёл руками.

— Да я сам небольшой знаток. Но если «макаки» могут поделиться на кучки — непременно поделятся. И если какая-то себя считает лучше — у неё даже дерьмо будет вкуснее пахнуть. Ну, по её словам, ясное дело. Видел, как повар «верхних» смотрел на повара «нижних»? А ведь жрать будет его стряпню — не объедки же от «верхних»…

Гедимина передёрнуло.

— По мне, так лучше под ядерный взрыв. Чистая смерть — не возня в этой… слизи.

Сарматам снова пришлось переселиться, и в этот раз окончательно уйти из «Дифенбейкера» — убежище принимала официальная комиссия, туда явился весь деканат, а с ним — зачем-то — городской совет во главе с мэром… Общаться с ними отправились Маккензи и Кеола; остальных — на время студенческих занятий — перевели на первый этаж уже знакомого кампуса.

— Если ту толпу кормили, эта точно останется пожрать, — Иджес отхлебнул из фляги с Би-плазмой. — Надеюсь, Кеола не отравится… ещё раз. А то у нас билеты на вечерний «хелед»…

— Там туалет есть, — отмахнулся Эркенгер. — Раскладной тазик с собой прихватим, а до посадки — подгузниками обойдётся. Первые «макаки» на Луне обходились — и ему сгодится.

…Туалет в самом деле понадобился — не только Кеоле, но и Маккензи. Последний, выходя под изумлёнными взглядами трёх сарматов, равнодушно пожал плечами.

— Слегка увлёкся. Как Джед — агитацией за равенство «мартышек».

В пище, которую ел Кеола, в этот раз было меньше капсаицина, — вышел он не столько измученным, сколько озадаченным.

— И что, «макаки» каждый день… вот так?

— И не по разу, — хохотнул Маккензи. — Радуйся, что ты сармат!

Кеола покачал головой.

— Не знаю, как они это терпят. Я бы в подопытные к Ассархаддону пошёл, только бы не такие испытания…

Эркенгер покосился на экран на переборке — «хелед» подъезжал к Эдмонтону. Иджес проследил за распуханием точки на ломаной линии и прорастанием «лучей звезды» и хмыкнул.

— Ну что, поспим, захватим ЛИЭГи — и в Эдмонтон? Жить там где будем? Тамошние «сэры» хоть времянку дадут поставить?

— В Эдмонтон-то в Эдмонтон… — протянул Маккензи и — в который уже раз — покосился на передатчик. — Если саскатунцы нам заказ не сорвут… Но — в любом случае не в полном составе. Дже… Гедимин!

— Эй! — хотя обращались не к Иджесу, первым вскинулся он. — Гедимин — лучший инженер, и он ядерщик — а там два ядерных…

— Вдвоём с Кеолой как-нибудь подключите, — отозвался Маккензи. — Он проверит, ты донесёшь и воткнёшь кабеля — а он постоит с дозиметром. А ты, Гедимин…

Он рассеянно похлопал себя по карманам и махнул рукой.

— Ладно, билеты сам возьму. Там грузовой, ты запутаешься. Короче, ты отсыпаешься и проверяешь пять ЛИЭГов. Кеола тебе поможет, ему в Эдмонтон только послезавтра, утренним. А ты… можешь подкрутить один ЛИЭГ, чтобы он вроде как вышел из строя — а поправить ты его мог в два щелчка?

Гедимин мигнул.

— Можно. Зачем?

— Надо, — Маккензи криво ухмыльнулся. — А потом соберёшь всё это добро и сядешь на барк до Луны. С пересадкой придётся поморочиться… ну ладно, с пятью контейнерами груза приключаться неудобно — как-нибудь доживёшь до рейса. Твой барк — «Луна-Елгава». Северный Союз.

Гедимин растерянно хмыкнул.

— Север? Мы что, и там строим… а как я один справлюсь?

Маккензи ухмыльнулся.

— Никак. Твоё дело — отдать исправные ЛИЭГи. Тебя даже в Елгаву не пустят — на кой ты, немытый грузчик, там сдался? Ты с испорченным ЛИЭГом топаешь на стоянку грузовиков и ищешь ближайший с пометкой «Радиация!». А дальше…

— К Ураниуму подъезжаем, — заметил Эркенгер, и Маккензи замолчал. Гедимин хотел ещё раз мигнуть — удивление не отпускало его — но передумал. «Лететь в Северный Союз со специально испорченным ЛИЭГом… Опять у Маккензи какие-то мутные дела. Но там, если что, я охраннику „жучок“ на рожу наклею. И току поддам. Пусть потом хоть обштрафуются.»

09 июня 08 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Одна широкая горячая лапа с прорастающими по краям щупальцами-нитями упёрлась Гедимину в грудь, другая — в спину. Сармат широко ухмыльнулся и помахал в сторону ближайшего энергоблока.

— Чего? — подозрительно сощурился на него Кеола.

— Знакомых увидел, — отозвался Гедимин. «Лапы» растаяли, но пучки щупалец прилипли к его вискам намертво, и шевелились они в разном темпе — кажется, на связь вышли оба хранителя сразу.

В отсеке дефектоскопии сарматов ждал Маккензи, и ухмылялся он в этот раз особенно широко — как только губы не трескались?..

— Новость слышали? К июлю откроют «Вайтрок». Выгоню туда всю «Акульцангу» вместе с «Тико» — и пусть там дудят друг другу в уши! Жаль, Вигарта в совет больше не возьмут — пусть бы он с ними разбирался!

Гедимин мигнул.

— «Вайтрок»⁈ И станцию, и гетто, и битумокачки⁈ И нам с Иджесом обратно ехать?

Маккензи фыркнул.

— Перебьются там без вас с Иджесом. Хотя… как-нибудь я тебя туда свожу. Вернуть на место… одну странную штуковину на сто тыщ кьюгенов. Пока там своя, новая, не завелась.

Гедимин открыл было рот, но Маккензи шикнул в респиратор.

— Heta! Для начала — тут пять ЛИЭГов. И один надо подломать — но так, чтоб заметили только под сканером. А что чинится в два тычка — чтоб вообще не заметили. А во-вторых — у тебя на тринадцатое утренний барк. В семь двадцать будешь на Луне. Разницу с лунным временем помнишь? Три часа до пересадки. По городу не лазить!

Пока Гедимин и Кеола проверяли оборудование (а его было много — и ЛИЭГи, и трансформаторы, и аккумуляторы, и фрагменты флиевых и ипроновых экранов, зачем-то совмещённые с накопителями омикрон-излучения…), Маккензи незаметно вышел из цеха. Вернулся он, когда филк из местных рабочих показывал Гедимину грузовые контейнеры и самоходную «тележку» — скорее, целый многоосный глайдер с выдвижными «ногами» и сегментированным корпусом.

— Грузовой робот, — пояснил филк, влезая в миниатюрную кабину. — Тут, извини, нормальный сарматский размер — а ты и снаружи дотянешься. Вот сюда жми, чтобы следовал за тобой, тут придерживай на поворотах — а повернёт он сам. Только не пихай в обратную сторону — всё-таки он робот, малость туповат, запутается. А тут всё легко — «стоп», «встать на якорь», «открыть-закрыть», «отстегнуть-пристыковать»… На барке полетите? В грузовой отсек его, к опасным грузам. Прямо так, целиком. Не то потом замаешься искать, что куда засунули.

— Неспокойно мне тебя одного отпускать… — пробормотал Кеола, наблюдая за Гедимином и загрузкой контейнеров издалека. — Робота и груз, если что, из Кларка вернут. А вот ты…

Гедимин развернулся было к нему — задать пару вопросов, но тут в цех ввалился Кенен Маккензи. Он сердито фыркал, таращился на экран смарта и, если бы не защитное поле, точно влетел бы в «опасную зону». Купол оттолкнул его, сармат пошатнулся, с трудом вернул себе равновесие и досадливо отмахнулся от тревожного сигнала.

— Кео! Джед! Нет, ну вы видели⁈

Он растянул вдоль «стены» защитного поля двухметровую голограмму. Такой размер понадобился не зря — Маккензи впихнул на экран два десятка статей. Сами они были коротенькими — обычные сообщения о построенных убежищах в Шайенне и Саскатуне; Гедимин вчитался было, но Кенен с гневным шипением ткнул в ленту комментариев под ближайшей статьёй.

— «Идиоты и те, и другие,» — вслух прочёл рабочий. — «Полный город кретинов, даром что профессора. Их загнали в душегубку, а они и рады! Это дерьмо строили тески! Мало они нас предавали⁈ Сейчас нажмут на кнопку — и все, кто полез в те норы, посдыхают! Да какая разница, от чего⁈ Газ, радиация, удушье, жажда… Это загон для скота — только скот там люди, а тески — мясник, который ждёт, когда ворота закроются!»

— «Явное преувеличение,» — Кеола взглянул на другой комментарий. — «Но зерно истины в нём есть. Доверять тескам проект такой важности — выживание всего человечества⁈ Да если мы вымрем, они месяц будут наливаться своей жжёнкой! Инспекции, инспекции и инспекции — чтоб ни единая гайка не закручивалась без строжайшего надзора! Чтоб слизистых тварей на секунду не оставляли там одних! Мало, что ли, было диверсий и саботажей⁈»

— «Вообще не понимаю, почему после войны их всех не постреляли,» — зачёл, скрипнув зубами, Маккензи. — «Эти мерзкие скотобойни должны быть закрыты, а строительство прекращено!»

— «Северный Союз прекрасно строит убежища безо всяких тесков,» — следующий комментатор был спокойнее. — «Не понимаю, куда смотрит наше правительство…»

— «А Австралия никаких нор вообще не роет,» — дополнил ещё один. — «Они там что, поголовно дураки?»

Обсуждение, дураки ли австралийцы, Гедимин пропустил. Он скользил взглядом по цепочкам комментариев. «Выходит, половина тех, кто тут пишет — против убежищ. И против сарматов. Но это не новость. Интересно, что там у Маккензи с контрактами…»

Маккензи, будто услышав его мысль, скрипнул зубами.

— Строительных контор на Земле — как нычек по карманам у Джеда! И каждая может оплатить полсотни платных комментаторов. А сколько идиотов пишут такое не за деньги, а за идею⁈ Я боюсь, парни, нам надо очень быстро шевелиться с контрактами. Серьёзные люди не читают такой бред — но у них есть семьи, родня и знакомые. А постоянное «кап-кап» на мозги… Короче, Джед, тринадцатого вылетаешь в Елгаву. В тот самый Северный Союз, который строит убежища совершенно без нашей помощи, — он криво ухмыльнулся. — И… будь готов ко всему. И к тому, что тебе там не обрадуются и «спасибо» не скажут — и к атаке провокаторов. Хоть на тебя или оборудование, хоть на недостроенное убежище.

Гедимин мигнул.

— К убежищу меня не пустят — сам сказал, — напомнил он. — Кто там его атакует — проблемы северян. Я при чём?

— А! — Маккензи хлопнул себя по шлему. — Не успел договорить в поезде. Из Елгавы с ЛИЭГом в обнимку поедешь в Йыгеву. Да, название то ещё — но привыкнешь. Я же привык. Там урановые шахты, над ними — гетто «Йыгева», а заправляет им Деннис Маккензи. Вот ему ты с убежищем и поможешь. Да! Держи.

Он протянул сармату карту из плотной скирлиновой бумаги, вложенную в футляр. «Гедимин Кет… инспектор… проверка энергетической системы гетто „Йыгева“ и её радиационной безопасности», — мельком прочёл Гедимин и уставился на коды по углам. Эти, на вид бессмысленные, значки были ему прекрасно знакомы… по крайней мере, одна из их групп.

— Ага, — широко ухмыльнулся Маккензи. — Ты у нас одобрен «Вестингаузом» и «ТВЭЛом». Будешь в Елгаве, или в Кларке случится заминка — эту бумагу не стесняйся тыкать всем в нос. Деннису можешь не показывать… ну, или покажи один раз. Для него важнее, что тебя прислал я… то есть — Ураниум-Сити. Очень толковый и шустрый сармат, редкость по нашим временам… Ну что, вы тут закончили?

Он выключил смарт и шумно вздохнул.

— Где-то там тебя застанет решение суда. С оплатой не затягивай. Не останется на обратный билет — сигналь, пришлём.

13 июня 08 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити — Луна, кратер Пири, город Кларк — Северный Союз, город Елгава — гетто «Йыгева»

Грузовые трюмы барка «Ураниум-Сити — Кларк» были забиты под завязку; Гедимин уже думал, что робота придётся «ставить на якорь» посреди прохода, но сопровождающий в тяжёлом экзоскелете (с радиозащитной обшивкой — видимо, радионуклиды тут возили нередко) указал на длинную пустую ячейку среди множества заполненных. Три из её переборок уже были опущены и погрузились в пазы в палубе на десяток сантиметров; в оставшийся проём въехал робот и «заякорился» «лапами» за выступы внизу и вверху. Последняя перегородка опустилась.

— На Землю билет у тебя куплен? — экзоскелетчик сунул нос в документы. — А. Значит, о твоём грузе знают. Чего встал? Иди в пассажирский! Их расширили, как-нибудь поместишься.

…Гедимин, свернувшись в клубок и кое-как перекинув через себя один ремень и просунув ступню в другой, слушал, как бортпроводница бодро рассказывает про перегрузки, невесомость и прочую «сопричастность к космическим первопроходцам». «А могли бы поставить батарею накопителей — и приделать уже к этой рухляди гравикомпенсатор,» — думал сармат, угрюмо щурясь. «ЛИЭГи — Седна с ними, не хотят „радиацию“ таскать — не надо. Но батарея накопителей… На Луну-то „макаки“ их возят!»

…Ждать разгрузки пришлось долго — Гедимин, потеряв счёт времени, даже покосился на часы. «Сорок минут? Хм. Думал, часа два…»

— Сармат Кет? — выползший из трюма погрузчик вытащил за собой робота. — Рейс твой прибыл? Сразу туда и пихай. Нечего тут радиацией трясти!

Какую радиацию распространял груз, накрытый плотным защитным полем, Гедимин понятия не имел — но свой рейс на табло увидел, хоть и в самом низу, и по окраине космодрома повёл робота к открытому трюму барка.

— Елгава, Северный Союз… Ага, разрешения есть, — очередной экзоскелетчик поводил дозиметром вокруг робота и самого Гедимина; судя по скорости махания и длине выпущенных «щупов», прибором пользоваться он не умел. — Билет есть… Два часа до посадки, так что ва… Займи себя чем-нибудь. Подальше от космодрома.

…Ворота закрылись за Гедимином. Охрана космодрома — всё в тех же экзоскелетах немного другой окраски — проводила сармата подозрительным взглядом. «А „Хопперы“ и „Хоуки“ сюда не завезли,» — едва заметно ухмыльнулся тот, останавливаясь перед скамейками у ограждения космодрома. Сюда по-прежнему приходили посмотреть, как что-нибудь взлетает, или скучали в ожидании своего барка. Гедимин скользнул взглядом по космодрому, — ни мианийского шаттла, ни узорного позолоченного корабля рокканцев…

«Давно я тут не был,» — он сел на краешек пустой скамейки (дальние крепления еле слышно заскрипели, пришлось двигаться к центру) и осмотрелся. За скамейками, дальше на «восток», стоял карантинный ангар — давно уже не ангар, а двухэтажное здание, сохранившее от первоначальной конструкции только вытянутую форму, с покрытием из фэнрила на фасаде и четырьмя мониторами наблюдения. Фэнриловый «экран» показывал лес, сильно похожий на довоенный ураниумский, — с ягодниками в подлеске и подушками мха. У мониторов, как всегда, толпились.

Рядом с «ангаром», возвышаясь над ним на четыре метра, стояло куда более яркое здание с вывеской «Экзотариум». На фэнрил и мониторы не поскупились и там, только все мониторы, кроме одного, были платными — а бесплатный показывал вольер с обычными земными кошками. «Экзотариум?» — Гедимин подошёл поближе. Табло у входа было рассчитано на человеческий рост; сармат заглянул через чужие головы и прочёл несколько строк.

«Хищные черви с Энцелада, кормление по вторникам с 10.00 до 12.00»

«Колония Скхаа (электрофаги); наблюдение через приборы ночного видения, кроме понедельника, среды и пятницы; электрическая буря — второй понедельник месяца»

«Дрессированные попугаи жако и ара; шлемы, перчатки и накидки выдаются при входе».

— Мистер теск? — рядом остановился охранник космодрома. — Есть проблемы?

Гедимин качнул головой.

— Тут где-то собирались байкеры… — он попытался вспомнить их предводителя, но в голову лез только давно уехавший Люнер Чицу. — Переехали?

— Байкеры? — экзоскелетчик махнул рукой на ангар, поднятый на платформу и снабжённый пандусами. Ангар был задвинут на «восток», пандусы плавно заворачивали в две стороны, а у ворот горел зелёный сигнал — и был ещё погашенный красный, видимо, предупреждающий прохожих о выезде.

Не успел Гедимин подойти, как ворота приоткрылись, пропуская человека с цветными волосами, сплетёнными в гребень от макушки к затылку. Только сармат задумался, как пристроить это под байкерский шлем, как увидел предмет у вышедшего под мышкой. Полость для гребня была и на шлеме — с отдельным фриловым гребнем поверх, изображающим языки пламени.

— Эй, детка! Вот и пыльная тропа, ветер заблудился в травах прерий… - донеслось из ангара за секунду до того, как ворота пропустили ещё одного человека и закрылись.

— Глянь-ка, теск!

— Тихо! — одёрнул «гребнистого» второй, с куцей бородкой и намёком на усы. — Он на нас смотрит! Ты никуда опять не влез, а?

— Да я тесков три года не видел! — возмутился первый и выдавил улыбку. — Эй, мистер! Вам кого?

— Торнтона, — Гедимин с трудом вспомнил старшего байкера. — Если он ещё… здесь.

Люди быстро переглянулись.

— Старик Торнтон! Так ты… вы его знаете? Тогда вам не повезло. Он сюда редкий ходок.

— Пересел на миник, — второй фыркнул, но тут же прикрыл рот, опасливо глядя на Гедимина. — Суставы, мол, не те. А миники — это не к нам. Там свой штаб. Если надо, я адрес найду…

Он принялся рыться в карманах. Гедимин качнул головой.

— Нет. Он меня, наверное, не помнит уже.

«Старик…» — он пытался вспомнить, сколько лет Торнтону было при их последней встрече. Он уже хотел отойти, но вдруг остановился.

— Харольд Уотерс — он тут бывает?

Оба, как по команде, скривились.

— Уотерс? Механик? Не, таких мы в гости не водим. Помнишь, как он тебе вместо нового стартёра…

Второй шикнул на него и развёл руками, глядя на Гедимина.

— Если сильно надо — во-он туда, на «восток»… ну, там, где «Сю», — он и его спутник внезапно покраснели.

— «Сю» ещё работает? — быстро спросил Гедимин. — И «Юйту» в здании космопорта?

— Вы тут, наверное, живали, — неуверенно ухмыльнулся человек. — Да, там, где было — и то, и другое. Но пойдёте к Уотерсу за ремонтом — следите в оба!

…Неприметное здание, белые цветы на чёрном стекле входной двери, — «Сюаньхуа» не слишком изменился. Едва Гедимин шагнул на крыльцо, наружу высунулся охранник в лёгком экзоскелете.

— Теск⁈ А вам-то сюда зачем⁈ Вы же не…

— Мартин, ты там чем занят? Опять посетителей отпугиваешь? — донёсся изнутри недовольный женский голос. — Заходите, заходите, мистер Уотерс… О, мои извинения.

Незнакомая самка, вставшая с места Мэрикрис, смерила Гедимина с ног до головы задумчивым взглядом.

— Надо же, сармат. Из тех ещё, с той войны…

«Сюаньхуа» по-прежнему был обвешан искусственными лианами, а из стен торчали «розетки» неестественно ярких гигантских цветов. За спиной самки Гедимин заметил даже поминальный алтарь — тот, что поставили после «развлечений» инопланетного маньяка. «Может, до сих пор экскурсии водят…» — промелькнуло в голове.

— Я ищу Мэрикрис. Она работала тут… — пробормотал он, глядя на одежды самки. Предыдущая хозяйка «Сю» на работе одевалась так же.

— Мэрикрис? Миссис Агуэра? — переспросила женщина.

— Тут таких нет, — пробубнил охранник, так и застывший у двери.

— Ты не застал, — отозвалась самка. — Миссис Агуэра ушла отсюда шесть лет назад. Так что, если вы только ради неё…

Она неуверенно улыбнулась.

— Купальни пока заняты, но если вы подождёте… Чаю?

Гедимин покачал головой.

— Нет, мне ничего… — он шагнул было к двери, но снова остановился. «Когда-то они все знались. Может, и сейчас — просто спросить и не бегать по космопорту?»

— Дэвид ещё работает барменом в «Юйту»? Хотел повидать его…

Самка внимательно на него посмотрела.

— Видимо, вы давно не бывали в Кларке. Он уже четыре года как сдал место племяннику. Но бар по-прежнему неплох.

— Да, нормальный, — снова влез охранник. — Хоть и в подвале. Это тебе не…

— Мартин, займись своей работой, — мягко проговорила женщина, и экзоскелетчик в следующую секунду уже шуршал лианами за дверью. — Жаль, но с Дэвидом вам повидаться не выйдет — если только есть время ехать на другой конец города. Может, всё-таки чаю? Или купальню?

Она покосилась на часы.

— Ещё пять минут и…

Гедимин отмахнулся.

— Не надо, у меня посадка скоро. А что тут с Харольдом? Что-то напортил?

Самка едва заметно поморщилась.

— Ничего… кроме досадной привычки одалживаться и денег не возвращать.

— Я его ещё поймаю, — пообещал из-за лиан охранник. — Всё равно ведь придёт!

…У выхода Гедимин приостановился было — ему померещился в переулке долговязый силуэт. Когда сармат заглянул туда, никого не увидел — здание оказалось коротким, между ним и соседним оставалось чуть меньше метра, если кто и маячил в проулке — ему было куда удрать. «Пойти и…» — Гедимин оборвал мысль и досадливо поморщился. «И застрять с местной полицией. У „Сю“ экзоскелетчик есть. Пусть он разбирается, кто кому должен.»

Ещё раз длинный силуэт померещился ему в переулке, когда сармат выбирался к космопорту — но на малейшее шевеление в свою сторону растворился в тенях.

…На космодром Елгавы барк сел в полшестого вечера, под ярким, хоть и склонившимся к западу, солнцем. Экзоскелетчики в незнакомой серо-стальной броне перехватили Гедимина у грузового трапа.

— Ураниум-Сити? Курьер от «Налвэна»?

— Угу, — Гедимин, вспомнив слова Маккензи, показал им карточку с метками «Вестингауза» и «ТВЭЛа» и услышал писк считывателей.

— Где груз?

— В трюме, — буркнул сармат. — Робот с контейнерами.

— За мной, — бросил один из экзоскелетчиков; другой направился в трюм, не обращая внимания на гудки погрузчиков, едущих ему навстречу. Ещё десять минут — и сармат стоял в звукоизолированном ангаре, под плотным защитным полем, растянутым на всё строение. Десять человек — кто в экзоскелете, кто в радиозащитной броне — сканировали ящики, сверяли документы; с тех пор, как Гедимин скинул им полную опись, его никто ни о чём не спросил.

— РИТЭГи проверить, — коротко приказал один из экзоскелетчиков. Гедимин шагнул было вперёд, но его оттолкнуло защитным полем.

— Стоять!

Проверяли установки так же, как и в Ураниуме, — по два сканера, сигма-лучи крест-накрест, сперва неподвижно, потом в медленном движении.

— Брак! — проверяющий ткнул пальцем в один из ЛИЭГов. — Смещение излучающей пластины. Сопровождающий здесь? Подойди!

«Чинить не заставят?» — думал Гедимин, замедляя шаг у очередной «стенки» защитного купола. Тот, кто стоял внутри, брезгливо поморщился.

— Это брак. На утилизацию. Из космопорта немедленно убрать!

— Убирайте, — Гедимин пожал плечами. «Не подавай виду, что тебе нужна эта штука!» — напомнил он себе.

— У вас тут могильник есть? Мне некогда с ним таскаться. В Йыгеву еду, — он снова показал северянам карточку.

Тот, кто говорил с ним, кажется, хотел сплюнуть — только респиратор и помешал.

— Могильник в Йыгеве. Бери свою «грязную бомбу» и вали с космодрома! Проводить до стоянки, проследить, чтоб не вернулся!

…Похоже, любой сарматский контейнер предполагалось в том или ином случае носить, как рюкзак, — и крепления для строп, и сами стропы нашлись в запасах робота-грузчика. Через пару минут Гедимин в середине клина из трёх экзоскелетчиков снова вышел под яркое солнце — за высокую ограду космопорта, к длинным ангарам и обширной открытой стоянке.

— Йыгева! Кто из Йыгевы? Инспектора ждали? — экзоскелетчик, схватив Гедимина за край контейнера, с силой толкнул к грузовику с радиационными «трилистниками» по бортам. Пилот высунулся из кабины, взглянул на сунутую ему карту и широко осклабился.

— А, от Маккензи? С грузом? Лезь в фургон, там место было. Не бойся, не фонит — на въезде проверяли!

…Белесый настил внутри фургона от частой дезактивации стал красным — это Гедимин разглядел в свете фонаря, пока машина стояла на очередном блокпосту. Дозиметрические рамки были на каждом, а вот сигма-сканера не нашлось — сармата, засунутого в фургон, никто не трогал. Он разглядывал переборки и потолок, — первоначальный бело-синеватый цвет выстилки угадывался только наверху, и то верхние стыки заметно порозовели. Палуба была красной, как свежеразлитая мея.

Ехали странно — пилот то разгонялся на «подушке» защитного поля, то резко тормозил и что-то медленно объезжал, то утыкался в очередной блокпост. На часах было девять вечера, когда грузовик снова резко снизил скорость, прополз пару десятков метров и принялся маневрировать, разворачиваясь фургоном вперёд. Гедимин подумал, что пилот доехал до самого серьёзного блокпоста — и сейчас к ним обоим (и к ЛИЭГу) привяжется толпа экзоскелетчиков. Но люк открылся, следом выкатился трап, а в проём заглянул ухмыляющийся сармат в пятнистом серо-чёрном комбинезоне. Его лицо, частично прикрытое респиратором, было равномерно сероватым.

— Ха! Целый ликвидатор! — сармат осклабился и протянул Гедимину руку. — Ну что, привёз? Совсем поломалось?

Гедимин пожал ладонь в жёсткой перчатке и кивнул на контейнер.

— Поломалось — починим.

Сармат ухмыльнулся ещё шире и кивнул двоим филкам, что перетаптывались у трапа; они пригнали гусеничную тележку со спецзахватами для погрузки.

— Не лезь, обойдутся, — местный сармат придержал за плечо Гедимина, сунувшегося было помогать. — Ты типа инспектор — а это типа едет в могильник. Так что ты его сдал и потопал по делам. Где бумаги? Куда печать шлёпнуть?

…Тележка, огибая ровные ряды трёхэтажных бараков, уехала куда-то на запад. Гедимин проводил её озадаченным взглядом.

— Завтра, — тихо сказал сармат, разворачиваясь к нему. — Всё завтра. На свежую голову. Я — Деннис Маккензи, через «э» — и никак иначе. Ты Гедимин Кет? Надо же, имя как будто местное… Ладно, идём в барак. Тебе пяти часов на сон хватит?

Деннис, кивнув на ходу коменданту, зашёл в первый же пустой отсек. Внутри лежал матрас, застеленный одеялом в чехле; на вешалке Гедимин увидел чужую гражданскую форму.

— С собой только эта… пушка? — сармат кивнул на сфалт, по-прежнему всунутый в нелепый скирлиновый чехол. — Кенен сказал — ты и спишь в скафандре. Так что вот — хозяин на смене, а ты спи. В шесть уехал — до шести не вернётся. Днём тут он, ночью — ты. Тесно у нас, всё забито, — не в проходе же стелить⁈

— У нас бараки по пять этажей, — Гедимин разглядывал подушку — тоже в скирлиновом чехле, явно пережившем много стирок и пару «замачиваний» в мее. То ли раствор был слаб, то ли пигмент «вытрясло» дальнейшими стирками, — розоватый цвет еле угадывался.

Деннис хмыкнул.

— У вас грунты другие. А тут всё изрыто. Чуть не рассчитал — и ухнул в шахту. Но, — внезапно ухмыльнулся сармат, — оно-то нам и на руку. Убежище, считай, под ногами. Ладно, спи, в полтретьего зайду!

Дверь за ним закрылась. Гедимин сел на чужой матрас, мельком отметив, что все чехлы, да и прочие вещи в отсеке, прошли по меньшей мере пару дезактиваций. «Даже у нас, на рудниках, гражданское в мее не мочат,» — подумал он, включая дозиметр и сигма-сканер. «Что у них тут вообще происходит?»

«Происходящее» приборы выявили мгновенно — и «сигму», вместе с гамма-излучением сочащуюся сквозь полы, и свежую, въевшуюся уже после всех дезактиваций «фонящую» грязь на пороге отсека. Гедимин поднёс к «светящемуся» участку «щупы» сканера — в неровности фрила намертво влипли микроскопические чешуйки тёмно-синего сланца. «Ага, уран, продукты распада…» — он «посветил» на матрас, ящик с вещами, гражданскую одежду. «Вешалку и подставку для сапог пора дезактивировать заново. У них тут что, душевых при шахтах нет?»

Забыв про сон, Гедимин вышел из отсека. В самом бараке душевая была — и «фонила» сильнее, чем жилые комнатушки и даже коридор. «Фонил» и робот-уборщик, пытающийся (без особого результата) выскоблить из настила сланцевые чешуйки.

— Чего ходишь? — подозрительно спросил комендант; видно, его потревожили незнакомые шаги в вестибюле. — Наружу не пущу — приказ командира!

— У вас тут всё гетто так «светится»? — Гедимин остановился, показывая, что наружу ему и не надо. — Все прямо в «грязном» сюда идут? К шахтам воду не провели — там почиститься?

Комендант громко фыркнул.

— Тут уже убились чистить! Знаешь, сколько сюда за все войны бомб прилетело⁈ Тут весь район в фонящей пыли! На метры вглубь — дроблёный сланец, тронешь — летит!

Гедимин, глядя на его серое лицо, в тысячный раз поблагодарил Кумалу за скафандр.

— То есть — вы и сидите на источнике грязи? А ликвидаторы…

— Что опять «ликвидаторы»⁈ — ещё кому-то из Старших не спалось после дневной смены. Это был рослый сармат, венерианец; когда-то его кожа была кирпичного цвета, теперь «кирпич» будто густо присыпали серой пылью.

— Что «ликвидаторы»⁈ — он, увидев Гедимина — или, скорее, его броню — чуть сбавил тон. — Нам тут что, всю область срыть к чертям⁈ Везде уран, везде ирренций, везде плутоний с америцием, — да старые шахты и то чище!

Гедимин мигнул. Слова ликвидатора подтверждали приборы — и собственное чутьё, орущее, что в «Йыгеве» скафандр снимать нельзя, да и с ним лучше не задерживаться.

— Это же «мартышечьи» шахты, тут город был… Как же они здесь могли жить?

Ликвидатор издал громкий смешок, следом хрюкнул комендант.

— Может, когда-то и жили. Но тут от них и пыли не осталось. А вот от их обстрелов… и наших, что уж теперь… Сланцы, песчаники, — они погано чистятся. Нужно мею лить по цистерне на метр. А лучше — залить всё сверху плавленым рилкаром, чтоб не пылило, и свалить подальше!

…«Старые шахты и то чище,» — повторил про себя Гедимин, устраиваясь на матрасе; к «фонящим» местам он старался не прикасаться. «Поэтому, видимо, Деннис собрался строить там убежище. Или будет прорубаться к по-настоящему чистым слоям, под ураноносные пласты? А что с водой? Есть годная внизу — или то, что сверху, гнать через меевые каскады? Да тут даже воздух придётся чистить…»

14 июня 08 года. Земля, Северный Союз, гетто «Йыгева»

В без пятнадцати три Гедимин проснулся от голосов за стеной.

— А ты чего хотел? — насмешливо хмыкнул Деннис Маккензи. — Как «мартышки» к нам ездят? У ворот глянут на дозиметр, харкнут под ноги — и бегом в глайдер. Этому, чтоб до нас доехал, вон какой скафандр выдали. Наверное, и мыться в нём будет.

— Да пусть хоть вообще не моется, лишь бы дело сделал, — проворчал другой сармат, тоже из Старших. — Твой дружок его нахваливал. Вот и посмотрим. Мне бы полный барк всякого добра — я бы тоже тыщу ярусов вниз отгрохал, с бассейном и сауной. А с тем хламом, что мы тут когтями выцарапываем…

— Вот разошёлся! — хмыкнул Деннис. — Бассейны с саунами ещё будут. Как до «мартышечьих» нор доберёмся. Наше дело — пережить удар. А там, как пыль осядет, проведаем Елгаву — и своё возьмём… Эй, инспектор! У нас тут ночи — пять часов, длиннее не растянешь!

Гедимин, на ходу отхлёбывая из фляги, выбрался из отсека. Он хотел было перешагнуть через слегка «фонящий» порог, но вспомнил про вездесущую сланцевую пыль. «Выйдем из барака — в сто раз больше на плечи налипнет. Что с фильтрами в респираторе? Месяц продержатся? У местных явно такой „роскоши“ нет…»

В вестибюле его ждали двое сарматов — широко ухмыляющийся Деннис и угрюмый незнакомец, явно из венерианцев. Оба были в «тяжёлых», по местным меркам, скафандрах — слой флии, два слоя нейтронностойкого фрила, ипроновые щитки внутри шлема.

— Ченге Юнь, — представил Деннис венерианца. — Я тут отвечаю за гетто, что сверху. А он — кроме прочего, что тебя не касается — за норы, что снизу.

— «Илгвен», — буркнул Ченге, переводя недобрый взгляд с Гедимина на командира. — Дали название — так мог бы и запомнить! Ну, где там ваш РИТЭГ?

…Небо с двух краёв уже порозовело, но по улицам ползали только роботы-уборщики, расплёскивая по крышам и стенам дезактивирующий раствор, — до пересменки сарматов оставалось ещё три часа. Бараки стояли тесно — по любому переулку мог проехать только один грузовик, и стрелки на стенах отмечали, в какую сторону ему ехать разрешено. На окраине метров на двадцать возвышалась над «Йыгевой» блестящая воронка, покрытая стеклянистыми пластинами. Сквозь неё просвечивал тёмно-красный сердечник, накрытый серебристым колпаком. В его насадке Гедимин узнал короткую антенну-излучатель — она сбрасывала собранное омикрон-излучение на мачту преобразователя, построенного неподалёку. К нему примыкала трансформаторная подстанция, накрытая защитным полем.

— Это от Скхаа, — поморщился, поймав взгляд Гедимина, Ченге. — У них тут транзит. То на север, то на юг. И каждый раз жрать охота.

«Сухое хранилище», обнесённое высокой стеной и накрытое защитным полем, охраняли двое в тяжёлой броне. Кажется, их предупредили заранее, — стоило Деннису подойти к воротам, сарматы отступили, а в глубине коридора зашипели пневмозатворы.

— Тут хорошо надо мыться, — сказал Ченге, с плеском погружаясь по колено в широкий жёлоб с розоватым раствором; такие «канавы» пересекали камеру от шлюза к шлюзу, над ними нависали разбрызгиватели меи. — Внутри мыть без толку.

И дозиметр Гедимина был с ним согласен — стоило открыться вторым воротам, как он зажёг тревожный светодиод и больше не гасил его, пока ящик с ЛИЭГом не выудили откуда-то из глубины слабо светящихся завалов.

— Контейнер — сразу вон, — сказал Деннис. — По нему нам отчитываться.

Гедимин молча вынул ЛИЭГ — и дозиметр, прикрытый им от «фонящего» хранилища, тут же погасил тревожный сигнал.

— Теперь пяться к шлюзу, — распорядился Ченге, придерживая сармата за плечо. — Вот так… Закрывай!

Деннис захлопнул ворота. Тяжкий гул прокатился по шлюзовой камере. Гедимин ипроновым когтем ткнул в разбрызгиватель — радиоактивная пыль, казалось, облепила и его, и ЛИЭГ, хоть он и провёл «на воздухе» меньше минуты.

— Зашибись у вас хранилище, — выдохнул он, обходя генератор по кругу и «ощупывая» его дозиметром. «Чисто. Ящик прикрыл. А мне вот мыться…»

— Ну, в твоём хранилище я не был… — тут же на что-то обиделся Ченге, но Деннис придержал его за плечо.

— Хватит намываться, оставь раствора и нам! Ты-то в грязи не рылся. Пока ноги мокнут, лучше почини свою… штуковину. Вы же там не напутали с Кененом? Она чинится?

Гедимин накрыл себя вместе с ЛИЭГом плотным защитным полем. Перекос ирренциевых пластин исправлялся элементарно — вот только для этого надо было взять их в руки… редкая «мартышка» на такое пошла бы.

Когда он смыл дезактивирующий раствор с перчаток и убрал защитный купол, двое сарматов, подступив вплотную, нетерпеливо на него уставились.

— Ну и?

Гедимин молча тронул ЛИЭГ поджатыми пальцами ступни. На табло замелькали цифры. Сарматы шумно выдохнули.

— Стой тут. Вокруг тихо, но… — Ченге, подозрительно щурясь, выбрался за ворота. Через пару минут вернулся с рюкзаком «сарматского» размера.

— Сюда пихай. Оно внутри жёсткое, ничего не провалится. А теперь идём, внизу заждались!

— Что, сразу устанавливать? — удивился Гедимин. Сарматы переглянулись и хмыкнули.

— Да хоть бы и сразу. Трансформатор какой-никакой у нас есть, аккумуляторы тоже. Пусть себе стоит, пока все кабели не протянем. Сейчас не выйдет — машины ещё работают.

…Это был ремонтный ангар, изнутри весь красный от въевшейся меи; красным был и широкий люк в торце глубокой смотровой ямы. Под ногами забулькало, вход тут же захлопнулся, потом Гедимину в глаза ударил луч фонаря.

— Ченге? Был же вчера.

— Я командир, моё дело — тут быть. И вчера, и сегодня, и завтра, — беззлобно ухмыльнулся венерианец. — Открывай, мы с генератором.

Сармат с фонарём ошалело мигнул и зашарил ладонью по задвижкам.

— Что, канадцы не соврали⁈

Метров четыреста вниз по неосвещённому туннелю — и сарматы упёрлись в глыбу красного песчаника. Вокруг нависали слоистые красно-жёлтые стены. Часть слоёв выкрошилась, непрочный камень хрустел под ногами. Деннис сунул руку в самую глубокую из трещин, и глыба медленно сдвинулась, открыв неожиданно широкий проход.

— Хорошо, что сверху фонит, — ухмыльнулся Ченге, оглядываясь на Гедимина. — Больше помех — меньше чужих глаз! Мы в нижней шахте, если что. Потом на стене выбьем «Илгвен». Большими буквами. А пока что — так.

Укреплённые штреки с красно-жёлтыми стенками уходили в разные стороны, и отовсюду Гедимин слышал шум стройки. Где-то подрубали пласт пневмомолотом, где-то бурили пазы под опоры и балки, где-то их уже вколачивали и закручивали крепёж.

— Тут ни до кого не доорёшься, — Деннис, морщась, тыкал в передатчик. — Эй! Ты там в спячке, что ли⁈ Ченге, дойди до него — пока откроет свою нору, у нас тут весь ирренций распадётся!

Ченге исчез в ветвящихся штреках. Деннис быстро пошёл за ним. Гедимин, оглядываясь по сторонам, видел сарматские метки, насечки; расшифровать успевал не всё, но насчитал десять указателей на «большие жилые камеры», пару — на «озеро» и основной, повторяющийся на их пути — на «реактор». Кое-где через боковой штрек он замечал рабочих, установленные многоярусные крепи, странные стенки, будто собранные из каменных блоков и скрепленные глиной, шахты ручных подъёмников… «Большие камеры… Это что, они бывшие забои приспособили? Поделили на этажи с жилыми отсеками…» — Гедимин недоверчиво покачал головой. «И вон те каменные штуки… это, похоже, несущие стены. Просто скреплённые камни… Тут что, Равнина? Вроде рилкар не вчера изобрели…»

— Стоп! — Деннис ткнул Гедимина ладонью в грудь. — Тут у нас реакторная. Сюда заходят генератором вперёд… Осторожно там, не камень тащишь! И убери ты свою дурь, всё равно тут все в тяжёлой броне!

— Хех, — донеслось из «норы»; там горел свет — в стены воткнули четыре фонаря, и можно было разглядеть пару сарматов, возящихся с горой металлолома. Один из них опустился на пол рядом с ЛИЭГом и пристально его рассматривал.

— Броня бронёй, а настройки посбивает. А там и камень в шлем прилетит… Эй, чужой, пригнись!

Левым плечом Гедимин зацепил какой-то выступ и услышал треск и щелчок. Не раздумывая, он рухнул на пол и рывком втянул себя в «нору». Позади грохнуло, снова щёлкнуло, и «оживший» камень вернулся в паз.

— Шустрый, — одобрительно сказал тот, кто сидел у ЛИЭГа. — Из Канады? Ну, щас посмотришь, как мы тут всё подключим.

— К чему? — вырвалось у Гедимина; он не сразу понял, что гора штырей, кабелей, катушек, керамических (и где только выкопали⁈) изоляторов — это местный трансформатор. «Нормально» выглядели только аккумуляторы — сюда их натащили с запасом, как и разнообразных проводов. «Стальные сплавы. И ни молекулы ферка,» — определил Гедимин. «И что, они всерьёз…»

— Heta! — крикнул он, перехватив руку главного электрика — тот уже влез в каморку, отгороженную стенкой из камня и глины, и тянулся к древнего вида пульту. Ни одного монитора там не было — только табло; знаки на клавишах от времени стёрлись, поверх выжигателем вывели новые.

— Чего⁈ — сармат, отдёрнув руку, ошалело мигнул.

— Ты что за… устройство собрал? — Гедимин, вытолкнув его из «отсека управления», остановился перед трансформатором. Собирали из чего было, а было немного, и в основном старьё и дрянь, — но сармат уже понял, что это делалось не от лени или дури, и потому очень старался подбирать слова.

— Схема есть?.. Ладно, и так всё видно, — он, скрывая брезгливую гримасу, принялся разбирать сооружение. — Сейчас воткнул бы — и жахнуло. Не на то рассчитано! Ты держи вот это — оно сюда… да сам и приделай. А ты вон то откручивай, оно не оттуда. Переберём, и будет работать. Это ничего, что керамика, — сможете сами новое слепить, если раскрошится. Только всё это, всю нору, надо обшить флией. ЛИЭГу ничего не будет, а когда все ваши железки позаражаются… Ага, вот так. И ещё…

Он шагнул к одному аккумулятору, вскрыл корпус и выразительно скривился.

— Это сразу в переработку. На половине заряда рванёт.

Электрик странно булькнул.

— Хочешь — сейчас и проверим, — Гедимин вытер руки подобранной ветошью и тут же сообразил, что только зря запачкался, причём явно чем-то радиоактивным. — Полем накроем и включим. До пятидесяти процентов не дойдёт, как жахнет.

Он оглянулся на оцепеневших сарматов и сам нажал на рычаг. Табло покрылись цифрами. Пульт был стар, но надёжен… и трансформатор, в принципе, мог продержаться лет тридцать-сорок, — материалы и детали подбирали с умом, самую дрянь ставили на некритичные участки…

— Работает! — электрик пихнул Ченге в бок. Тот тихо выругался и шагнул в сторону.

— Я же говорил — будет работать! — электрик снова примерился к боку «командира», но Деннис придержал его за плечо.

— Для того вас и взяли, чтобы всё тут работало. Вырубай! Всё равно питать нечего, а зря ирренций переводить ни к чему. Нового нам не добудут.

— Из руды можно… — начал было Гедимин, но Ченге надавил ладонью ему на грудь.

— Так. Работать, значит, умеешь. Нашивку не ветром налепило, да? Но — пока что сдай назад. Эй! Аккумулятор проверять будете?.. Нет — так разберите. Новый добывать, м-мать его колба…

— Давай в контору, — вмешался Деннис. — За полчаса как раз доберёмся. Кому как, а мне там надо засветиться. И тебе, Ченге, тоже. Гедимин, давай с нами. Кое-что покажем для пущей ясности.

«Полчаса?» — Гедимин мигнул. «Да тут одной дезактивации на час!»

Толком «отмыться» ему не дали — едва он ополоснул руки и ступни, Деннис ткнул в него дозиметром и хихикнул в респиратор.

— Ну и что ты там намываешь? Ты уже чище, чем вся «Йыгева»! Идём, кому как, а мне ещё работать.

…В «конторе» — микроскопическом офисе на четыре помещения и один телекомп — координатора уже ждали. В первом отсеке офиса трое сарматов заполняли какую-то бумагу — настоящую, даже, как показалось Гедимину, не скирлиновую.

— Ремонт сапог… Эй! Твоя смена там что, по алмазам ходит? Трёх месяцев не прошло, как подошвы меняли!

— А ты съезди туда, съезди, — мрачно посоветовал ему бригадир «бессапожной» смены. — Сам босиком вернёшься!

Пока Деннис разбирался с заявкой на ремонт одежды — одними сапогами дело не кончилось — Ченге, ухватив Гедимина за локоть, втолкнул в боковую комнатушку. Там был стол — и, кроме него, помещался ещё подвешенный к стене ящик, переделанный в полку какой-то доисторической конструкции. Ченге, закрыв древний замок на три оборота, бросил ключ на стол и запустил пальцы в нишу под полкой. Рылся он там долго; когда вытряхнул рядом с ключом стопку сложенных бумаг, в отсек уже входил Деннис.

— Конец июня, чтоб его… Но известняк, когда его ребром развернёт, — и правда, дрянь. Ракушки ещё эти… Что, уже показываешь?

Ченге быстро раскладывал перед растерянным Гедимином чертежи. Один фрагмент сармат даже узнал — это была генераторная, в которую он недавно заходил, только стенки и своды у неё были куда как толще, и…

— Это что? В стенах, внутри?

— Обшивка, — отозвался Ченге. — Сам говорил — надо обшить от заражения.

— Обеднённым ураном⁈ — Гедимин ошалело мигнул. Он не ошибся — стены и впрямь были проложены окисью обеднённого урана, пластинами внахлёст, налепленными на известковый раствор; он бы их не удержал, если бы не вторая, подпирающая, стенка. «Откуда тут… А. Отходы производства. Обогащённый — в дело, а остатки… Где-то же они должны были храниться. Странно только, что на синтез ирренция не пустили… Не нашли? Тут, похоже, шахта на шахте — и полная карта только у „Йыгевы“…»

— Где мы тебе тут флию возьмём⁈ — Ченге постучал пальцем по шлему. — Что есть, тем и обошьём. Хорошо, хоть этого добра хватает. Видел? Со всех сторон, и сверху, и с боков! И ещё люк будет…

Гедимина передёрнуло.

— Вам точно негде флию достать? А ипроновый рилкар? — он порадовался за ЛИЭГ, уже заэкранированный сверху донизу. — Совсем ничего? Вы же с ураном работаете, разве «макаки»…

Деннис насмешливо хмыкнул.

— Не знаю, как у вас там — а у нас тут в избытке только сланцевая пыль… Да, инспектор! Ты бы хоть для вида сходил к нашему уловителю. Вдруг и там чего надо… местами поменять. Ченге, а ты это спрячь. Гедимин, ты ничего не видел, нигде не был. С Кененом тоже не трепаться!

…Уловитель не отключался — можно было лишь на время обернуть его защитным полем, перекрыв приток излучения; без притока не было и передачи — Гедимин мог ползать по внутренним конструкциям, не опасаясь, что оставит гетто без электричества. После убежища с каменными стенками, урановых противолучевых экранов и трансформатора, собранного по частям на свалке, вид современного образца высоких технологий слегка успокаивал — главное было не оглядываться на бараки. «Наше производство,» — очень быстро Гедимин нашёл метки «Налвэна» и «Сатханги», но и без них видел, чья работа. «На поглощающий слой явно поставлена лучевая команда. Похоже, двойная — на поглощение извне и излучение вовнутрь, независимо от насыщения. А тут есть, что поглощать…»

— Уловитель в норме, — он ткнул пальцем в подсунутый смарт с развёрнутым актом проверки. — А вот другое…

— Завтра, — перебил его Деннис, быстро отводя взгляд. — Когда Ченге освободится.

— А у вас есть… — начал было Гедимин, но сармат резко мотнул головой и помахал кому-то у конторы.

— Эй! Что там ещё? Говори, пока я тут!

Гедимина он как будто не замечал — и тот, поняв намёк, отступил к бараку.

— Вон туда иди, — сказал, выглянув, комендант. — Вчерашний отсек занят. А там свободно — тот сармат на дневной смене.

Гедимин мигнул.

— Может, проще мне в ангар переехать? А то тут я всем мешаю.

Комендант поморщился.

— Не мешаешь, но… Тут, и правда, тесно. А в ангаре грязно.

В чужом отсеке, отодвинув в сторону одеяло, Гедимин сел на матрас, по привычке проверил комнату дозиметром, — у порога, несмотря на все усилия робота-уборщика, «фонили» сланцевые чешуйки. «Интересно, что приборы намеряли в убежище,» — сармат прокрутил записи на дозиметре и сигма-сканере и стиснул зубы, как от боли. «Что сланец оттуда выскоблили, я видел. Основная часть урана убрана, сырая руда почти не фонит, если накроют настилом и подумают о вентиляции — даже не надышатся. А вот что залегло в песчанике, и почему оттуда прёт „сигма“…»

Сигма-излучение было несильным — всего-то восемь микрокьюгенов в час, средний показатель по Равнине, где поселенцы и скафандров не надевали; но к нему редкими сполохами примешивался «омикрон» — в пределах микрокьюгена, но повсюду, от входа до генераторной. «Остатки урана, вот что. Всё, что впитал известняк. Для добычи мало, но… видимо, для заражения ирренцием хватило. И дело времени, когда оно с урана переключится на кальций. Или магний. В известняках и доломитах этого добра достаточно. А если туда ещё напихают чистого урана…»

Он включил приборы и лёг на матрас, прикрыв глаза. Спать не собирался — просто так было легче вспоминать карты, на пару минут показанные местными командирами. «Десять жилых камер… если тесно заселить, на пять тысяч народу. Что воздуха надо много, вроде подумали. Вода… собираются качать из какого-то озерца. Если оно здесь, и его тоже посыпало всем, чем их бомбили… надо бы взглянуть на это озерцо. Фильтрация и возврат воды… ладно, это учли. Пищеблок есть, защиты от излучения у него нет. И у цистерн для воды — тоже. Вот здесь у них душевая, тут стоки и отстойники… если два дня в неделю только мыться всем по очереди — должно всего хватить. Чем мыться, надеюсь, запасут. А тут склад субстрата. Интересно, что там за субстрат. Хотя бы не из сланца?»

15 июня 08 года. Земля, Северный Союз, гетто «Йыгева»

Гигантский Текк’т вскинул голову. От низкочастотного гула задребезжали кости. Что-то вспыхнуло перед сомкнутыми веками, и Гедимин, выкинутый из спутанного сна, вскочил с матраса. Инфразвук давил на череп не так сильно, как ему померещилось сквозь дрёму, — но где-то снаружи проворачивался вокруг оси звуковой излучатель, то и дело цепляя бараки. Выскочив на улицу со сфалтом наперевес, Гедимин увидел, как над гетто носятся радиофаги. Звуковой конус на долю секунды отвернулся от них — и они узким клином метнулись к ремонтному ангару. «Удар» в упор разметал их по небу, они, уже разрозненной стаей, мелькнули над «Йыгевой» и сгинули.

«Ангар!» — Гедимин, медленно опустив сфалт в заплечные крепления, уставился на постройку, к которой рвались Клоа. Там же стоял излучатель инфразвука — и, хотя радиофаги не могли не вычислить его, они явно не первый раз пытались «сквозь» него пробиться. «Тот самый ангар, где вход в „Илгвен“… „Чистое“ убежище, говорите?»

— А! — сармат в тяжёлой броне, вышедший из ангара, увидел Гедимина и остановился. — Уже встал? Ну, раз встал, пойдём поднимать Денниса.

Солнце на светловатом небе ещё не появилось; из-за ограды гетто, со всех сторон, доносилось странное «цвирканье» — голоса местной фауны. Гедимин покосился на передатчик — заканчивался третий час утра. «Белые ночи, как у нас в Ураниуме,» — Гедимин ещё раз посмотрел на небо и ускорил шаг. Ченге, нырнув в барак, уже выбирался наружу, а за ним — слегка заспанный Деннис.

— А-а… — координатор гетто покосился на ангар с излучателем инфразвука. — Опять волной по земле чиркал?

— Где летало, там и чиркал, — угрюмо отозвался Ченге. — Сам знаешь, куда они ломятся.

Гедимин поморщился.

— Там у вас всё пропитано ирренцием. И даже не обшито нормально. Радиофаги чуют за десять километров, а вы там жить собрались⁈

— Тихо! — Деннис крепко сжал его запястье и взглянул в глаза. — Радиофаги чуют то, что выше. А оно там быть и должно.

Он, не выпуская руку Гедимина, втащил того в ангар. Ченге захлопнул ворота и уже возился с затворами потайного люка. Гедимин стряхнул чужую ладонь и спустился в смотровую яму.

— Уран, говоришь, вычистили? Сланец вычистили. А то, что в известняке и доломите, — наполовину уже ирренций. Не обшить экраном — мутируете ко всем «макакам»!

Оба сармата — и третий, охранник убежища — дружно фыркнули.

— А тут, в «Йыгеве», мы как живём⁈ — Деннис приложил пальцы к участкам, где из-под лицевого щитка виднелась серая кожа. — Над этим твоим ирренцием? А в шахтах как работаем⁈ Не боись, не мутируем. Идём-идём, сейчас тебе найдётся дело!

— Некогда будет радиофобией страдать, — вполголоса заметил охранник.

Работа в убежище не прерывалась и на ночь — совсем рядом под громкие вопли «вира!» собирали из каменных блоков очередную стену-подпорку. Сарматы прошли в проём между такими стенами — в «арку» из двух массивных опор и толстой балки-поперечины. Сверху, на перекрытии, собранном из нескольких рилкаровых перекладин и каменно-глиняных блоков, уже строили следующую стену — в две стороны от «арки»-проёма, такой же, как внизу. Когда Деннис свернул в штрек, подальше от «высотного строительства» в бывшем забое, Гедимин вздохнул с облегчением.

— Настолько плохо со стройматериалами? Это камень, «грязный» камень, — у вас есть, чем обшить его? Хотя бы «альфу», «бету» и «гамму» убрать…

— Да, настолько, — бросил на ходу Ченге. Туннель сделал ещё один поворот и вывел к створке из алюмофрила. «Не сталистый — и то хорошо,» — мелькнуло в голове у Гедимина. Ещё шаг — и он остановился перед горой разнокалиберных труб.

Тут был склад, прорытый проходчиком, без следов подрыва; и тут уже работал десяток сарматов, собирая из листов сталистого фрила половинки огромной цистерны. Ещё две половины и днища с патрубками лежали у стены. Там же стояли в ряд знакомого вида рилкаровые баки на высоких фундаментах.

— То, что есть на сегодня, — Ченге кивнул на трубы и обрезки фрила и металла, ещё не растащенные рабочими по углам. — Водопровод. Вентиляция. Пищеблок.

Гедимин смотрел на цистерну и болезненно морщился.

— Сталь. Знаешь, что с ней будет при первой лучевой вспышке?

«Хотя бы чаны для Би-плазмы у них из рилкара,» — подумалось ему. «Не той марки, ну да тут не до таких тонкостей. Это они переварят.»

Кажется, оба командира ответили что-то резкое, но Гедимину было не до них. Среди гор обломков он увидел то, что уже не надеялся найти, — измятые комки нейтронностойкого фрила, то ли заводской брак, то ли продукт кустарной переплавки.

— Куда⁈ Оно для… — начал было Ченге, но Гедимин сгрёб найденное в охапку и шагнул к цистерне.

— Этого хватит на покрытие. Отфильтрованная вода не «засветится» по-новой. Пусть мне не мешают, обшивку я сделаю сам.

Сарматы переглянулись.

— Делай, — буркнул Ченге. — Как закончишь, глянь на схему водопровода. От озера вода дойдёт по туннелям. А вот дальше её надо фильтровать. Мея есть. А трубы — какие достали.

…Пещера, из которой уже начали пробивать «туннели к озеру» (Гедимин запоздало вспомнил, что того озера даже не видел, не то что не проверял его воду), пока была пуста — в неё вылетали обломки доломита, куски синеватого сланца, и «фонила» она так, что Гедимин старался не смотреть на дозиметр.

— Уберём руду — станет чище, — заверил Деннис. — Так скажешь-то что?

В руках у Гедимина была бумажная схема водопровода с отстойниками. Здесь он длиной не отличался — нишу под душевые прорубили невдалеке от водохранилища, поблизости прорыли и пищеблок, остальному подземелью воды не полагалось. Схема чертилась по частям, вразнобой — похоже, по мере «добычи» труб: откуда-то притаскивали несколько новых, и добавлялись участки другого цвета, с отдельными пометками.

— Это бы всё переплавить, и отлить нормальные трубы, — отозвался Гедимин. — Вы тут со стыковкой намучаетесь. А разные материалы от температурных перепадов начнут «гулять» — и пойдут протечки. Если тут есть хотя бы литейная станция…

Деннис протяжно вздохнул.

— Ты что, с Энцелада? Вокруг совсем не смотришь? Что мы тебе будем переплавлять, если это еле раздобыли⁈

— Отдай, — Ченге отобрал у Гедимина чертёж. — Раз ничего по уму не сказал, так и будем делать.

— Уплотнителя побольше, — буркнул Гедимин. — Хоть из просмолённой ветоши. Смола-то есть? Лес я в округе видел…

…Со стороны хранилища отходов донёсся протяжный свист. Ченге встрепенулся и засвистел в ответ.

— Жди тут, буду…

— Пойдёт с нами, — перебил его Деннис. — Вовремя эта поставка. Посмотрит, что нам привозят.

Гедимин не обратил бы внимания на грузовик у хранилища отходов и на людей, покрикивающих с борта на сарматов, — но один из них повернулся к координаторам, криво ухмыльнулся — и осёкся, глядя на Гедимина.

— Свой, — Деннис хлопнул сармата по плечу. — Всё знает. Что-то есть? Показывай!

Грузовик медленно развернулся кузовом к сарматам. На дне лежали неприметные контейнеры разной формы, с намалёванными знаками радиации и криво нанесённой маркировкой.

— Защитка, — отрывисто бросил человек. — Уголь. Тряпьё. Принимай!

…Грузовик уткнулся открытым кузовом в ворота ремонтного ангара. Сармат-механик возился под его «брюхом» — больше для видимости, чем для дела — а в смотровую яму быстро, почти бегом стаскивали и сваливали контейнеры. Комья и крошево нейтронностойкого фрила, свёрнутые заготовки для матрасов и обрезки — «некондиция» — скирлина… в ящиках, которые шуршали громче всего, был углеродный субстрат — обломки, крошка, пыль — тоже чей-то брак.

— С защиткой туго, — рассказывал человек, всё ещё с подозрением косясь на Гедимина. — Говорят — что-то там пронюхали. Много, мол, брака. Так что выжди. Тряпки будут. И жди ещё железок и пластика.

— А фли… — открыл было рот Гедимин, погрузивший на тележку последний контейнер, и получил кулаком в спину. Резко выдохнул и схватился за костяшки при этом Деннис.

— Аккумулятор нужен новый, — сказал Ченге. — Скажи своим — пусть подумают.

Человек хмыкнул.

— А реактор не нужен? Сам знаешь, как теперь бдят. Брака много! Процент насчитали!.. Короче, Красный, — что можем, то делаем. Для себя делаем, сам понимаешь.

Он с кривой ухмылкой забрался в кабину. Грузовик загудел. Ворота гетто открылись. Ченге затолкал зазевавшегося Гедимина в люк убежища и еле слышно выругался.

— Ну? Насмотрелся? Флии ему с ипроном!

— Вот разошёлся, — Деннис беззлобно ухмыльнулся. — Они там АЭС строят. У них другая жизнь. А мы тут…

Он повернулся к Гедимину.

— Ты как знал! Только перевёл кучу нейтрон-защиты — нам привезли новую. Хватит на верхний купол. А то Ченге уже с тебя собирался кусок содрать…

Гедимин молча притронулся к главному шву на верхнем слое обшивки.

— Я отдам, мне не жалко. Только сделайте нормальное убежище. То, что у вас тут, при первой же вспышке сверху…

Деннис придержал его руку.

— Спокойно! Защитимся мы от твоей вспышки. Ты пока посмотри… Ченге! Покажи ему чертёж электропечи. Лить и ковать всё равно придётся. Энергии у нас теперь — залейся. Покажи чертёж! Может, чего придумает…

«Электропечь? Ну, хоть не на горючем сланце…» — Гедимин осторожно взял в руки чертёж. «Ну, здравствуй, Равнина. Давно не виделись. Кирпичи, песчаник, конусы, крица… Была бы это ещё рэссена, а не сталистый фрил…»

— А что, люди знают? — внезапно опомнился он, даже забыв о примитивности и мизерных размерах электропечи. — Эти, кто приезжал, — кто они?

— Подселенцы, — Деннис криво ухмыльнулся. — Нам одним в жизни не достать бы ресурсов. Слишком за нами следят. А на обмен дать нечего. А эти — они из пригородов. И место в Елгаве им выкупить не на что. А мы за так дадим. Только помогите со стройкой.

— Не сдадут? — Гедимин настороженно сощурился. Сарматы пожали плечами.

— Твой Маккензи — он дело говорит. Не спрячемся — сдохнем. Сейчас от бластера, потом от бомбы, — какая разница? А так — можно и выжить. А с Елгавой потом поговорим, — Деннис недобро ухмыльнулся.

16 июня 08 года. Земля, Северный Союз, гетто «Йыгева»

— Эй! Ты бараки не спутал? — навстречу Гедимину, вошедшему в здание, высунулся озадаченный комендант. — Деннис не сообщал, что тебя к нам перевели!

Гедимин покосился на включённый сигма-сканер и качнул головой. «Чего мне было с улицы не просканировать⁈ Явно же у них никакие экраны не выставлены…»

— Не перевели. Дай глянуть на твой пищеблок и душевую. Надо посмотреть, что у вас тут с водой.

Комендант недобро сощурился. В предбанник на звук голосов высунулись ещё двое сарматов-Старших.

— А твоё дело до нашей воды⁈

«Карта!» — рука Гедимина дёрнулась было к сфалту, но он спохватился. «Что говорил Маккензи про карту?»

— Вот, — он сунул маленькую карточку в жёстком футляре коменданту под лицевой щиток. — Ядерная безопасность. Где пищеблок? Там?

Один из Старших, смигнув, обогнал его и пошёл открывать двери. Бараки, хоть и были ниже ураниумских, строились всё по той же схеме — найти пищеблок Гедимин мог бы и сам.

«А экран всё-таки есть,» — подумал он, увидев защитное поле. Один генератор работал на группу бараков, но чаны с Би-плазмой и запасы отфильтрованной питьевой воды прикрывал от пыли и облучения исправно.

— Тут только «сигма»… ЭСТ-лучи, — заверил он местного сармата, кивнув на сканер. Тот пожал плечами.

— Да тут везде сплошные ЭСТ-лучи. Свети, чего надо.

«Фонит наведённой „сигмой“,» — Гедимин досадливо сощурился. «И с дейтерием перебор. А ведь это питьевая, — что же там до фильтров?»

— Цистерны с технической водой покажи, — попросил он проводника.

…Соединений ирренция и урана в воде не было — это уже радовало, хотя следы стронция, цезия и трития Гедимин выловил — фильтровали явно через мею, но каскад не справлялся. Их было два на весь водопровод «Йыгевы» — один стоял на входе, другой — после разделения труб на «питьевые» и «технические».

— Ещё бы по паре ступеней сюда… Так мало меи?

— Меи тут не напасёшься, — буркнул проводник. — Тут в одних шахтах — еле успевай её чистить…

«Синтез меи…» — мелькнуло в голове Гедимина, но сармат быстро опомнился. «Тут водопровод собирают из чего попало. А ты — про сложную установку с системой азотного охлаждения…»

В другие бараки сармат не пошёл, даже «светить» на них не стал — по содержимому входящих труб и так всё было ясно. «Посветил» только за ограду, на нефильтрованную воду, — и угрюмо сузил глаза. «Фильтруют. Хотя бы от механических примесей. Может, даже через углеволокно. Интересно, что там до фильтров…»

— Откуда вода? — спросил он. «Явно трубы тянули не через полматерика. Где-то под боком… и так же по уши в радионуклидах. И определённо — в водохранилище нальют оттуда же.»

— Куремаа, — сармат махнул рукой на восток. — Озеро.

— Надо бы взглянуть на ваше озеро, — угрюмо сказал Гедимин. — В него в войну ничего не падало?

Сармат ухмыльнулся, будто услышал шутку.

— Ясное дело! «Макаки» там уже не живут. А думали вернуться, базу какую-то построить…

— Как добраться? — перебил его Гедимин. — Есть тут свободные глайдеры?

«А кто его поведёт?» — тут же всплыло в мозгу. «Вряд ли они на ядерных генераторах — а с реактивными двигателями я опять найду проблем…»

— Откуда? — удивился провожатый. — На водокачку ещё с утра уехали.

Он смерил бронированного сармата оценивающим взглядом и добавил:

— Да ты бы и не влез.

«Ясно,» — Гедимин посмотрел на место, где сетка прикрывала прикопанные трубы. Ничего похожего на дорогу или хотя бы тропу рядом не было. «У кого может быть нормальная карта?»

— На Куремаа? — вяло удивился Деннис; он только что выпроводил просителей с очередным ремонтом и теперь сидел озадаченный, с трудом воспринимая речь — может, он и Гедимина не узнал. — Да, вон карта на стене. Близко. Пешком пойдёшь? Ну, иди, тут подолгу не темнеет.

Гедимин посмотрел на карту, распечатанную на скирлиновой бумаге. Она не выцвела, и пыль с неё стирали каждый день. «Бумажные карты… Это всё из-за излучения, наверное. На плохо экранированную электронику лучше не полагаться…» Он быстро нашёл насосную станцию на западном берегу и странную округлость в северной части, подозрительно похожую на несвежий, заросший и оплывший кратер. «Ага, вот сюда и перемещусь. Самый „грязный“ участок…»

…Телепортировался он прямо из жилого отсека, прикрывшись защитным полем, — да и его думал не ставить. Рядом с местным «нормальным» фоном вспышка телепортирующего излучения была еле заметна — Гедимин только опасался, что этот фон её и подавит. Неизвестно сколько времени в непонятном пространстве — и «сфера с глазами» выкатилась в траву, на чавкнувший ил и хрустнувший под ним известняк. Гедимин отряхнулся и огляделся по сторонам. «Оно. Вот и кратер.»

Насосную станцию от него прикрывал лесок, подступивший близко к берегу, да и был до неё не один километр. Гедимин, не привлекая к себе внимания, сделал пару шагов по редковатым зарослям. Ближе к воде росло что-то лиственное, поодаль начинался смешанный лесок. Сперва Гедимин подумал, что трёх-четырёх метровые деревья проросли тут недавно, потом пригляделся к толстым, извилистым, покрытым буграми стволам — и присвистнул. «Со Второй войны минимум. Это, лиственное, — вроде быстрорастущее, и его тут не трогают, — должно уже небо закрывать…»

Стволы росли в толщину, но что-то их скручивало в трескающиеся спирали — и в щелях и дуплах шевелились какие-то мелкие организмы. Гедимин посмотрел на частую, короткую, несимметрично торчащую хвою, на «опухоли» на ветках и жёлтые не по сезону листья. Потом перевёл взгляд на траву. Что-то похожее он видел до войны у Атабаски, но оно там покрывало любой доступный участок. Здесь трава торчала белесыми кочками — хлорофилла в ней явно не хватало. Между кочек, на раскрошенных пластах известняка, бугрилось что-то пёстрое, ветвящееся; Гедимин бы подумал на лишайник, но странная органика вымахала высотой с его ладонь и расползлась вширь, потеснив привычную траву. Сармат задумчиво сощурился, вспоминая «Справочник ликвидатора». «Явная ксенофлора… или даже фауна,» — он прошёл мимо, стараясь наступать на участки оголённого камня, хотя подозревал, что они тут опаснее всего — иначе ими бы не брезговало всё живое.

Чуть дальше, на мелководье, виднелись тростники, бледноватые, но, в общем, привычного вида. Из-под ног выскочило что-то пятнистое и шмыгнуло в травяную кочку. Оттуда донёсся короткий шорох. Гедимин пошевелился — длинное полосатое тело выскользнуло из травы и тут же нырнуло в воду. Где-то в передней трети оно выглядело раздутым изнутри. «Полтора метра,» — машинально прикинул Гедимин. «Судя по блеску кожи — организм всё-таки водный. Угорь?»

Что-то похожее всплыло на долю секунды к поверхности в паре десятков метров от берега — но оно было в разы крупнее. Всосав что-то из приповерхностного слоя и оставив затухающий водоворот, существо погрузилось в воду. Гедимин вышел к берегу. Под ногами зачавкало — тут лежал пласт ила, поросший какими-то белесыми пузырями. Что-то закопошилось, удирая в разные стороны. Верхний слой воды у берега напоминал разбавленную Би-плазму белесо-зеленоватого цвета; внутри него что-то дёргалось, плавно колыхалось, вздувалось и лопалось. Гедимин заметил движение под уплотнённым слоем, махнул когтями, — на ладони затрепыхалось что-то с сегментированным панцирем и пучком «ног», собранных в ловчую сеть. Морда, вытянутая в хоботок, с неожиданной силой ткнулась в палец сармата, по бокам животного пробежали искры, и Гедимин, ошалело мигнув, стряхнул электрическую тварь в воду. Тут было много таких — они что-то вычёрпывали из «бульонного» слоя у поверхности. «Би-плазма» зашевелилась — из глубины поднимался очередной «угорь». Вода затрещала, пошла волнами — и вновь улеглась, — похоже, заряда, накопленного «цедильщиком», не хватило, чтобы отпугнуть хищника.

Гедимин, вспомнив, зачем сюда пришёл, направил на воду сигма-сканер, «посветил» на плавучую органику (это, и правда, была органика — местный планктон пополам с мелкими водорослями), скользнул по заиленному известняку на дне и торчащим из него наростам и брезгливо поморщился. Можно было и не проверять состав — уже по ксенофауне, кишащей в Куремаа, было понятно, что озеро «фонит» от поверхности до дна. «Меевые фильтры. Усиленные. Иначе никакого флония не хватит.»

… — Сбегал к Куремаа? — слегка удивился Ченге; он следил за туннелем, уходящим на восток — там проходчик пробивался к озеру. — Всё гетто из него пьёт. Чего ты там такого увидел?

Гедимин молча показал ему развёрнутый состав воды и придонного ила.

— Подкопаетесь снизу — всё это получите в своё водохранилище. Сверху — песочные фильтры, от крупных фракций помогут. Мелочь перехватит углеволокно. А дальше — усиленный меевый каскад. Иначе сами отрастите жабры и ногочелюсти.

Ченге фыркнул.

— Думаешь, у нас тут море меи? Нет, без рудников её на многое хватит. Но вот прямо сейчас…

— Мея — штука многоразовая, — напомнил Гедимин. — Щёлочи у вас тоже нет?

— Есть. Калийная, — буркнул сармат. — Каскад, говоришь… Оставь чертёж — посмотрим, что выйдет.

«Эа-мутация выйдет,» — думал Гедимин, возвращаясь в барак. Листок из ежедневника он не жалел — худо было от подозрений, что чертёж так и останется где-то в «архивах» Ченге. «Если только они не припасли флония. Чтоб хотя бы раз в полгода колоть. У них тут вообще есть свой флоний?»

17 июня 08 года. Земля, Северный Союз, гетто «Йыгева»

Среди ночи сработал инфразвуковой отпугиватель. Гедимин, уже без лишней спешки, высунулся наружу, — радиофаги парой плотных клиньев пытались пробиться к ангару. «Атакуют с двух сторон. Прорвутся ведь рано или поздно…»

В полчетвёртого утра и Ченге, и Деннис были уже на ногах; первый наблюдал за стройкой, второго Гедимин перехватил у входа в туннель.

— Радиофаги? Да потревожил кто-то из ночной смены, — Деннис досадливо поморщился. — Говорил сотни раз — сидит оно в шахте, жрёт, к тебе не лезет — обойди стороной! Их оттуда выгнали — теперь ищут жратву здесь.

— Они не ищут, — сказал Гедимин. — Они чуют. Собери мею, сколько есть, и на ночь залей туннели! Хотя бы самые «светящиеся». Клоа — не идиоты. Сообразят, как прорваться под твоей глушилкой.

— Ещё две поставлю, — Деннис криво ухмыльнулся. — Чай, бомбу не притащат. А туннели промоем, как достроим ячейки. Пока смысла нет — опять всё пылью засыпет.

Гедимин нехотя кивнул. «Верно. Без обшивки по всем стенам, да с перегородками из чего попало, — точно засыпет.»

…Электрический транспортёр тащил куда-то грубо отёсанные доломитовые глыбы и крутящийся на ходу биконус. За агрегатом шли двое сарматов, постукивая время от времени по стенкам — проверяли состояние раствора. Вопли «вира!» и «майна!» доносились уже откуда-то сверху — то ли со второго, то ли с третьего яруса жилой пещеры.

— Что ты всё дозиметр разглядываешь? — не выдержал Деннис. — Ничего нового не покажут! Да, вот здесь мы живём. Есть места почище, да кто нас там ждёт⁈

— У вас свой флоний есть? — спросил Гедимин, опустив руку с дозиметром. — Колония Пожирателей… может, синтезируете?

Координатор мигнул. Из соседнего штрека выглянул Ченге.

— Чего? Кого?

— Флоний, — буркнул Деннис. — Инспектору всё кажется, что у нас тут сотня заводов сныкана. Флоний — в медчасти. Из Елгавы везут. Откуда там берут — нам не докладывают.

Гедимин сузил глаза.

— Не выживете. Для убежища нужен свой флоний. Зелёных Пожирателей заведите. Еды тут для них полно, воды и тепла хватит. Вольер из чего-нибудь, что не фонит, защитное поле поверх. Флоний они сами сделают.

Сарматы озадаченно переглянулись.

— Зелёные… кто? Ты-то в курсе? — спросил Ченге у координатора. Тот почти секунду щурился на свод пещеры.

— А! Это дела этих… seakemesh, — он выразительно поморщился. — Вроде Кенена. Правда, есть такие твари. Жрут ирренций и уран, а вокруг капают флонием.

— Радиофаги? — Ченге неприязненно сощурился. — У нас тут радиофагов и так хватает. Опять сегодня отгоняли. Может, они тоже чем вокруг накапали, только проверять некому.

Гедимин так удивился «термину» «seakemesh», что дальнейший разговор пропустил мимо ушей — уловил только фразу «радиофагов и так хватает» и резко мотнул головой.

— Клоа не делают флоний, от них вам проку не будет. Да и не удержите такую колонию. Пожиратели — мирные… если их голыми руками не хватать. У вас тут есть биологи? Медики? Кто-нибудь, кто понимает в зверье? Надо для убежища достать Пожирателей. И пустить их тут поползать, когда обошьёте стенки фрилом. Они сразу покажут, где тут что фонит.

Сарматы слушали его внимательно, изредка переглядываясь; теплоты к Пожирателям на их лицах не прибавилось.

— Зверья ещё нам только не хватало, — пробормотал Ченге.

— Притормози, — задумчиво сказал Деннис. — Этот теск — с атомной станции… У вас там такое водится? И польза есть? И где достать, знаешь?

Гедимин мигнул.

— Это надо думать, — сказал он, судорожно вспоминая, отправлял ли кто-то из Ураниума Пожирателей или их личинки в Северный Союз… и где тут ближайшая ИЭС.

— Ага, — координатор довольно кивнул. — Вот ты пока… подумай.

…Сеть в гетто была дрянная, но карту Севера Гедимин нашёл. ИЭС на ней были отмечены, но при попытке увеличить масштаб и разглядеть окрестности расплывались пятнами цензуры. «Логично,» — хмыкнул Гедимин, с тоской глядя на соседний континент. О прыжке чуть ли не за семь тысяч километров через океан нечего было и думать. «Ладно, на месте осмотрюсь. Из того пространства ипроновые стенки видно, и в реактор тоже как-нибудь не вляпаюсь.»

Ближе всего к «Йыгеве» — чуть более пятиста километров — стояла ИЭС «Ларат». Воодушевлённый Гедимин потянулся было заносить координаты в программу Константина, но тут же спохватился. «Я там не был. Что ударит местным в голову — понятия не имею. Может, там сразу экзоотряд позовут. И Пожиратели… Есть у них Пожиратели? Вот Седна его знает…»

Гедимин вздохнул и досадливо поморщился — наверняка про Пожирателей он знал только в Ураниуме и на станции «Тикмис», а куда ещё их успели вывезти… Отметив всё-таки «Ларат» на карте Константина, он двинулся дальше — пока его взгляд не наткнулся на знакомое название «Рутения».

«А! Вот этих я знаю. Оттуда привезли поселенцев на Равнину. Вот же было с ними возни…» — он встряхнул головой, обрывая бесполезные воспоминания. «У них тут два энергоблока, — и когда успели построить… А! Я ж тут сижу шестой год. Можно было уже три блока соорудить. Значит, „Рутения“… Если Кронион ещё там — а с чего бы ему уезжать? — есть вероятность, что он мне поможет. И Пожиратели у него наверняка водятся. Он-то знает, что это за зверьки, и какая от них польза.»

Он измерил расстояние и недовольно сощурился — до «Рутении» было вдвое дальше, чем до «Ларата»… но всё ещё, даже не учитывая океан, гораздо ближе, чем до Ураниум-Сити. «Никогда раньше не „прыгал“ на такие расстояния. Надо усилить излучение… Ну, в крайнем случае можно дойти в два-три прыжка. Главное — не вывалиться над Московскими кратерами…»

Он глянул на часы и поднялся с чужого матраса. Ещё полчаса — и наступала пересменка; можно было зайти в душевую, пока не освободится второй отсек, тот, где сармат ночевал. «Оттуда и перемещусь. Надеюсь, Кронион и в самом деле никуда не переехал…»

18 июня 08 года. Земля, Северный Союз, гетто «Йыгева» — ИЭС «Рутения» — гетто «Йыгева»

— Ночь, мать ваша пробирка! Кому надо света — на улицу, там до двух не стемнеет! — сердито крикнул по громкой связи комендант, вырубая освещение. От этих воплей Гедимин и проснулся. На часах была полночь. Сармат, досадливо хмыкнув, закрыл плотнее дверь — в коридоре свет, хоть и в четверть силы, горел, мало ли что можно было разглядеть в щели при желании — и поднял над собой купол защитного поля. Передатчик лежал поверх горки ипроновых пластин; под ним Гедимин спрятал короткую записку для Денниса и Ченге — на случай, если задержится. «Внезапных чужаков, кажется, нигде не любят,» — криво ухмыльнулся он, подключая трубку-телепорт к передатчику. Пара секунд — и высчитанные координаты «Рутении» были переведены в лучевой код. Гедимин зябко повёл плечами. Сфалт, все приборы, ипроновые щитки, — вся «защита» оставалась в бараке, и сармат без них чувствовал себя голым. «Надеюсь, секретчики не наврали совсем уж сильно. Не хотелось бы вместо станции влететь в „мартышечий“ город…»

Он сжал телепорт и закрыл глаза. Кабели от трубки отсоединились сами — в то же мгновение, как Гедимин превратился в сферу посреди пёстрого мелькающего пространства. Его катило то по прямой, то рывками, и оставаться «на тропе» было всё тяжелее. Он уже думал рвануться вбок, туда, где виднелся какой-то мутировавший лесок, и хоть немного отдышаться, — но справа ярким пятном зажёгся купол над незнакомым реактором. «И тут их красят, как мишени,» — выдохнул Гедимин, мешком валясь на мостовую. Он тут же приложился плечом и шлемом чуть выше виска о ближайшую стенку, приподнялся на дрожащих руках, мельком удивился яркому свету с неба и тусклым фонарям — и тут же едва не получил по затылку прикладом.

— Шпион!

Охранников было трое. Гедимин пересчитал их уже потом, когда стоял над шевелящимися телами, сжимая в руках чужой тяжёлый бластер. Самый бодрый из охранников схватился за передатчик, — Гедимин придавил его руку прикладом к мостовой.

— Heta! Я свой, сармат. Ищу Крониона. Он меня знает, — быстро проговорил он на языке Севера. — Не кидайтесь на меня — и я вас не трону!

— Sa hasu… — бросил, как сплюнул, третий охранник — пока Гедимин возился с владельцем передатчика, он успел откатиться к выходу из переулка и врубить сирену. Ремонтник беззвучно выругался. «Такая сирена поднимет ликвидаторов. А с ними лучше не драться. Ладно, „Торий“ с вами всеми. Хоть бы у ликвидаторов мозги нашлись!»

Через пару секунд в переулке висели дроны, утыканные оружием. Ещё через минуту (Гедимин уже бросил бластер и стоял с поднятыми руками, вполглаза следя за уползающими охранниками) в проход сунулось сопло плазмомёта.

— Стоять! Чужак? Откуда⁈

— «Йыгева», — отозвался Гедимин, с одобрением глядя на плазмомёт — по крайней мере, сопла тут меняли своевременно, не дожидаясь полного расплавления. — Там нужна помощь. Отведи меня к Крониону Гварзе.

— «Йыгева»? — двое плазмомётчиков заглянули в переулок, прикрываясь по самые сопла защитным полем; Гедимин услышал шорох, но не стал оборачиваться — естественно, третий и четвёртый ликвидаторы зашли с тыла.

— И откуда в «Йыгеве» такая броня⁈

«Началось…» — Гедимин, прислушиваясь к шорохам за спиной, очень старался не щуриться.

— На инспекцию прислали. Могу показать бумагу. Эй, сзади! Встал, так стой. Повадились махать прикладами…

Один из ликвидаторов негромко хмыкнул.

— Показывай.

Гедимин медленно опустил руку к карману, достал карточку, развернул к рутенийцам. Те быстро переглянулись.

— Допустим. Про «Рутению» там где сказано?

Гедимин еле удержался от раздражённого вздоха.

— Я же говорю — нужна помощь. В «Йыгеве». От Крониона. Он тут вообще работает?

— Это ты так помощи просил? — второй ликвидатор махнул свободной рукой в сторону помятых охранников. Они отчего-то не шли ни в медотсек, ни за подмогой, ни к ремонтникам, — так и маячили у входа в переулок, иногда выглядывая из-за угла.

— Первые напали, — Гедимин пожал плечами. — Со спины по затылку прикладом. Эй, сзади! Чего не стоится⁈ На тебе приём показать⁈

— Тихо все! — рявкнул первый ликвидатор; Гедимин с запозданием разглядел на его броне командирский значок. — Значит, свой, сармат, ищешь Крониона. Оружия нет. Драться с охраной не хотел. Как через посты прошёл?

— У них спроси, — буркнул Гедимин. Терпение у него уже заканчивалось. «Может, тут никакого Крониона пять лет как нет, а меня сейчас засунут…»

— Спросим, — донёсся снаружи ещё один голос. — Имя?

— Гедимин Кет, — ответил сармат; ему стало не по себе. «А это, кажется, безопасники подтянулись. Сейчас точно засунут…»

— Значит, Гедимин Кет… — кажется, имя повторялось для кого-то другого… ещё одного безопасника со смартом и набором досье?

— Броню снять, руки за голову. Выходить спокойно. До шести — в карцер, а там видно будет.

…«Так и знал, что застряну,» — Гедимин, досадливо щурясь, опустился на матрас. Одиночный карцер тут был таким же тесным, как в «Вайтроке». Злой разбуженный охранник бродил туда-сюда, заглядывая в окошечко. Гедимин подумал, что просить воды или еды пока не стоит. «Шпион,» — шевельнулось в мозгу. «Так они меня назвали. Не „чужак“, не „диверсант“, — „шпион“. Любопытно…»

Он перевернулся набок, спиной к двери, и прикрыл глаза. «Надеюсь, скафандр не растащат по кускам. Ни здесь, ни в „Йыгеве“. Второй такой я не сделаю, хоть с тонной ипрона.»

…В десять минут шестого снаружи раздались шаги.

— Не хотели беспокоить вас среди ночи, — оправдывался кто-то на ходу. — Этот сармат как-то миновал ворота, и ни одна система не сработала…

— Это Гедимин, — отозвался второй, и сармат, поднявшись на ноги, едва заметно ухмыльнулся. «Кронион! Всё-таки они додумались его позвать…»

— Живой? — спросили оба одновременно, едва открылись двери карцера. Гедимин, переступив порог, хотел было обнять Крониона, но тот вытек из-под руки, как вода.

— Что со спиной⁈ Это тебя наши так…

— Неудачный эксперимент, — Гедимин поморщился. — Врезался в гранит. Там уже заросло всё…

— Спиной ко мне, — скомандовал Кронион. Гедимин чувствовал, как он раздвигает ткань комбинезона и осторожно трогает мышцы вдоль хребта.

— Мало тебе было с ней проблем, — пробурчал медик, смыкая ткань на спине. — Сделано терпимо… и вижу, что пытаются подлечить. Кто там из ваших занялся неврологией?

— Мне Эркенгер Арктус чего-то колет, — ответил Гедимин; что такое «неврология», он не знал. — Скажи, чтоб отдали мой скафандр. И фляги тоже. Что у вас тут шпионить — устройство альнкита⁈

Кронион ухмыльнулся, прикрывая клыки, и махнул рукой в сторону пары безопасников.

— Свой. Дурак, но свой. Вещи верните.

— И источник излучения? — переспросил безопасник. Гедимин вздрогнул — про телепорт он напрочь забыл.

— Всё, с чем пришёл, — быстрее него сориентировался Кронион. — Всё равно только он с этим и управится.

— Как он мог миновать периметр? — спросил в пустоту безопасник — тот, что остался в комнате; второй ушёл, прихватив с собой по пути кого-то из местной охраны.

— Равнинные штучки? — Кронион прищурил глаз. — Слышал, у вас там таким забавлялись. Не только на четыре луча, но и на одну трубку. Но это всё не ко мне — я не ядерщик. А вот что тебе от меня понадобилось? Не спину же лечить?

— В порядке у меня спина, — буркнул Гедимин, недовольно щурясь. — Твои… ваши — они молчать умеют?

Кронион молча махнул рукой, накрывая и себя, и Гедимина плотным защитным полем.

— Итак?

— В «Йыгеве»… загажено там всё, — сармат скривился. — Грёбаным фонящим сланцем. Клоа лезут прямо в гетто.

«Кот» дёрнул вибриссами.

— Куда на рудниках без бардака… А от меня что нужно? Заключение, что уран вреден? Мало я их писал⁈

Гедимин мотнул головой.

— Зелёные Пожиратели у тебя есть? Хотя бы пара лишних, самец и самка. Там флоний нужен вёдрами. А его в обрез. А своего — и вовсе нет.

Кронион облегчённо вздохнул и смахнул купол.

— Вот твою броню привезли. Влезай в неё — и пойдём. Не знаю, как ты их понесёшь… и зачем вообще меня искал? Это к ликвидаторам, у них рассадник. Уже столько, что помалу выпускаем за периметр. Подальше от города, конечно. Только «Йыгева» пусть не жалуется на прогрызенные стенки!

…Кронион вошёл в штаб ликвидаторов первым и успел что-то сказать. На Гедимина после этого смотрели с любопытством, но за плазмомёты не хватались. Народу в штабе осталось немного — обычная дежурная смена; видимо, и вокруг «Рутении» шли свои расчистки.

— Если понесёшь под бронёй — шесть штук, больше не влезет, — на ходу подсчитал Кронион, пока Гедимин глазел на «рассадник». Под слоем ипронового рилкара с редкими смотровыми окошками копошилась светящаяся масса.

— Это подростки, готовые к отсадке. Не задохнутся, их ещё не так выносили, — «кот» клыкасто ухмыльнулся. — Вот тебе самец. Вот ещё самец. Вот самка. Самок отберём четырёх. Пока не отрастят ещё по сегменту, «дойка» — раз в неделю. На втором сегменте — по два раза можно. По баракам пускать, когда там пусто. Если у кого барахло фонит, а расставаться с ним жалко, — в мойку пусть сдаёт заранее. Зверьки разбираться не будут!

Гедимин засунул между слоями брони ещё одного Пожирателя, свернувшегося в тугой клубок.

— Для «Йыгевы», говоришь? — донеслось снаружи; в «рассадник» заглянул ликвидатор — судя по нашивкам, их биолог. — Две канистры меи у дверей. С собой возьмёшь, там пригодится.

— А у вас тут ещё останется? — вырвалось у Гедимина; после «Йыгевы» он не был уверен в надёжности снабжения — хоть где-то, кроме Ураниума и базы «Тория».

Ликвидатор ухмыльнулся.

— Да, теперь вижу, что ты с «Йыгевы». У нас тут атомная станция, свои заводы, меи — залейся. Ещё канистру?..

…В штабе всё-таки было слишком много народу. Гедимин, повесив все канистры за спину, оглянулся на Крониона.

— А есть тут место, где никто не ходит? Чтоб мне вернуться без шума…

Кронион молча накрыл и его, и себя защитным полем. Потом выставил второе — стенкой между сарматами.

— Иди уже! Ещё и там поднимут тревогу. Тут ликвидаторы, они в курсе ваших… изобретений. По мне, так это всё вредно для мозга, — но тебе уже бояться нечего. Двигай! Может, ещё пересечёмся. Спину лечи!

Уже из глазастой сферы Гедимин на долю секунды увидел его — и лапу, прикрывающую глаза. Затем вокруг замелькали обрывки пейзажей. Сармат дёрнулся, пролетел мимо бараков и вывалился глубоко под землёй — на каменный пол, опираясь на все четыре конечности. С плеча с бульканьем свалилась канистра.

— Te’ek… te’ek zaa dakemu⁈ — на сармата, придерживая за угол дрожащий лист бумаги, таращился Ченге, а из-за его спины — двое местных бригадиров.

… — Записку читал, — коротко ответил Деннис; вместе с ним вокруг Гедимина собралось два десятка незнакомых сарматов. — За мею спасибо. А теперь рассказывай — что это вообще было? Как дошёл до «Рутении» — и откуда только что выпал?

Гедимин поморщился — под бронёй, учуяв излучение, уже зашевелились Пожиратели.

— Сначала дай место, куда зверей высадить. Пока сами не выползли. Или вы от них облучитесь, или они вас перекусают. А их челюсти — это не иголочка от ампулы.

…Зверьки опомнились практически мгновенно — едва ликвидатор положил их в контейнер, засыпанный до половины обломками сланца, тугие чешуйчатые клубки развернулись, усики задрожали, а челюсти впились в первый подвернувшийся камень.

— Говорил же — уран тут ещё копать и копать, — проворчал Гедимин, глядя на решётку на одном из концов контейнера. Под ней был крепко приделан поддон — изогнутый, с патрубками, на которые местный медик насадил пробирки.

— Говоришь, такое, чтоб было не разгрызть? — ликвидатор, ещё придерживающий ладонью последний чешуйчатый клубок, бросил на решётку обломок гранита. Гранит был покрыт щербинами и обильно вывалян в мелкой синей пыли. Пожиратель, высаженный следом, развернулся, пошевелил усиками — но от груды сланца его отделило защитное поле, и он, «принюхавшись», вцепился челюстями в гранит. Камень поддавался с трудом, через каждые пару секунд существо останавливалось, и из пасти сочилась зеленоватая жижа. Ещё несколько попыток раскусить булыжник — и в пробирку закапало.

— Флоний! — вскрикнул медик, глядя на сигма-сканер. Прибор «рябил» от излучения животных и их «корма», сармат почти распластался на полу, чтобы пропустить сканирующий луч под источником излучения.

— Флоний, — повторил он, поднимаясь на ноги. — Через фильтр его — и можно в дело.

— Что, его прямо так и получают? — недоверчиво спросил Ченге; до сих пор координаторы гетто держались поодаль от «вольера» Пожирателей. Да и Гедимину не хотелось подходить близко — зверей, за неимением лучшего места, поселили в капсуле для поражённых эа-мутацией. Она, конечно, после каждого применения стерилизовалась потоком нейтронов и гамма-излучением, да и многоножки с Ириена явно не могли ни заразиться, ни стать переносчиками, — но сармату было не по себе.

— Хватит с него, — вмешался он, глядя, как Пожиратель упорно грызёт гранит — видимо, надеется, что радионуклиды не только снаружи. — Их часто доить нельзя. Сдохнут. Раз в неделю, и ненадолго. Это ещё мелочь. Нарастят по паре сегментов — другое дело.

— Флоний… — повторил медик; пробирка, обёрнутая защитным полем, была уже в его руках. Ликвидатор убрал защитное поле, и Пожиратель, сплюнув слишком твёрдый камень, зарылся в сланец.

— Не дурак, — хмыкнул сармат.

— Они очень умные, — сказал Гедимин. — Вы им, кроме поилки, ещё купальню поставьте. Полезно, быстрее вырастут.

— Ты ещё и биолог? — медик скользнул взглядом по «нашивкам» на броне сармата. — А, ну у вас на станциях… Флоний. Надо же. Тут на четыре дозы… Только примесей много, и фильтр их не возьмёт. Тот, что нам привозят, — чище.

— Такой, неочищенный, — лучше, — уверенно сказал Гедимин. — Тяжелее, но лучше. Мне этой дряни много вводили…

Медик хмыкнул.

— Ладно, поверим эксперту. Четыре дозы с существа в неделю… А ведь ты не зря летал в «Рутению». Вот не думал, что атомщики нам помогут, да так охотно…

— Ты к ним так не пристраивайся, — вмешался ликвидатор, глядя на зверьков. — Раз в неделю они наши. Пронесём по баракам… и прочим местам. Меньше работы мойщикам — а нам больше флония.

Деннис положил Гедимину руку на плечо.

— Идём вниз. Зверьё под присмотром — а вот к тебе есть вопросы…

…Деннис, Ченге и ещё четверо сарматов по очереди передавали друг другу трубку-телепорт.

— Ты погоди пока про стационарные и всё такое. То есть — кусок фрила, кусок ирренция, кристалл сивертсенита… и ты через пару секунд в любой точке мира?

Гедимин нехотя кивнул. В интересе сарматов к телепорту было что-то… настораживающее.

— Можно и без карт. Входящая пульсация… а дальше ориентируешься на глаз. Только ипрон не перемещается. И в ипрон не перемещайтесь — рванёт.

Деннис фыркнул.

— Много ты тут видел ипрона?.. Значит, даже этот твой расчётный механизм не нужен. Только ирренций, сивертсенит и трубка из фрила — и… А вот скажи, что оно умеет переносить? Зверей, мею, тебя в броне… бластер, например, перенесёт? А плазмомёт?

— Если ипроновых деталей там нет — вполне, — пожал плечами Гедимин.

— А напалм? — вдруг оживился Ченге. — Он же без ипрона. Ничего с ним не будет?

— Не должно, — отозвался Гедимин. — Но лучше проверь в негорючем помещении.

— Ага-а… — протянул Деннис, по-прежнему сжимая телепорт в кулаке. — Всё проверим. Вот сейчас и начнём. Показывай, куда тут жать?

Он протянул Гедимину телепорт — но так и придерживал трубку пальцами за «глухой» участок, явно лишённый отверстий и клапанов.

— Сначала настрой входящую пульсацию. Вот здесь, где «арктус». Поле смыкается и размыкается… И проверяй потом дозиметром — если собьётся, разорвёт на части, — предупредил Гедимин, добавив в голос уверенности. «Скорее, просто не сработает. Но если вдруг попадётся действующая пульсация, только не изученная… Пусть лучше проверяют! Дозиметры у них есть.»

Деннис нехотя отстегнул дозиметр, выдернул из шлема жёлтые щитки и сжал телепорт в ладони.

— Далеко не прыгай! — крикнул Гедимин, но едва ли сармат его слышал. Там, где он только что стоял, валялся только дозиметр, присыпанный ипроновыми щитками.

— И где он? — вмиг насторожился Ченге, оглядываясь по сторонам. С верхнего яруса донеслись озадаченные возгласы.

— Ну, разлил ведро — и что⁈ — огрызнулся на кого-то Деннис. — Вот эта штука за секунду перемещает через пол-Севера! А ты со своим раствором…

На графике сигма-излучения проступил короткий зубец. Следом из воздуха вывалился Деннис — и врезался в стену, приложившись спиной и локтями. Помянув спаривание «макак», он сел на пол и встряхнул головой, глядя на трубку телепорта.

— Мать моя пробирка… Теск! Трудно сделать такую штуку?

— Ирренций есть? — отозвался Гедимин. — Ирренций, сивертсенит… и кто-нибудь, понимающий в микросхемах?

19 июня 08 года. Земля, Северный Союз, гетто «Йыгева»

Это был второй телепорт — и Гедимин, отложив его в сторону, увидел, что на часах далеко за полдень. Можно было бы и быстрее — но мея фильтровала радиоактивную жижу с определённой скоростью, и поторопить её не могло ничто на свете. Чистый ирренций из этой жижи Гедимин выделять не стал — сделал сердечники покрупнее, чтобы довести излучение до нужной интенсивности, а примеси оставил — «пусть перерождаются». Своего телепорта он не видел с самого вечера — но, судя по грохоту брони то в одном углу убежища, то в другом, сарматы усиленно тренировались.

— Куда⁈ Моя очередь!

— Очередь! — передразнил кто-то. — Я ещё ни молекулы не понял, а он уже лезет!

— Когда там будут новые трубки? — послышался третий голос. — Их что, так долго делать?

Гедимин досадливо поморщился. «Если бы в этой дыре было из чего синтезировать сивертсенит… Да хотя бы сивертсенит! Тут ещё флия нужна…» — он покосился на скафандр, лишившийся части щитка.

— Вот, — он, выйдя на «тренировочную площадку», протянул трубки Деннису. Остальные сарматы, притихнув, расступились было — но тут же сомкнули кольцо вокруг координатора.

— Моя очередь! — повысил голос кто-то в ликвидаторской броне; Гедимин машинально отметил, что телепортироваться учатся только Старшие, ни одного филка тут не было.

— Две? Негусто… — протянул Деннис.

— Найдёшь сивертсенит — будет больше, — пообещал Гедимин. — Когда мея отфильтрует весь иррен… радиоактивную дрянь, фонящую чем попало. Этот осадок ещё надо было чистить, гнать сквозь углекислый газ…

— Тут не атомная станция, — отозвался координатор. — Мои всё утро рылись в хранилище, жрали излучение. Такой сивертсенит сойдёт?

На его ладони была горстка осколков, тёмно-красных от меи. Отмыть раствор было нетрудно — только свойства сивертсениту это не вернуло бы. Нейтронные пучки, альфа-излучение и перегрев разрушили структуру кристаллов; какие-то частицы исходного вещества тут ещё оставались, но доверять им генерацию любого поля Гедимин не стал бы.

— И у меня не атомная станция, — буркнул сармат. — Это уже ни на что не годно. Мою трубку верни — а вам двух пока хватит. Может, из своих «макак» вытрясешь реактивы — покажу, как делать сивертсенит.

Деннис смерил его угрюмым взглядом, повернулся к сарматам и махнул рукой.

— Тренируемся! Пока — внутри убежища. Когда каждый будет попадать хотя бы в круг два на два, вылезем наверх.

— Что, трубки готовы? — по каменной лестнице, на ходу оттирая руки от чёрной глины, спустились ещё двое сарматов. Гедимин заметил, что почти не слышит треска раскалываемого камня, грохота буров и криков-команд, — стройка затихла. «То ли ждут поставок, то ли все ушли телепортироваться,» — думал он, возвращаясь в барак. Хотелось спать. «Что они там спрашивали про напалм и бластеры…» — мелькнуло в мозгу сквозь дрёму. Уже засыпая, Гедимин вспомнил, что телепорт ему так и не вернули.

21 июня 08 года. Земля, Северный Союз, гетто «Йыгева»

— Прости, увлёкся, — Деннис протянул Гедимину трубку-телепорт. Наверху снова чавкал раствор, гудели подъёмники, бригадиры орали «вира!» и «майна!». Поодаль, у душевых и пищеблока, собирали водопровод. Гедимин покосился на туннели, уходящие от группы «сантехников» на восток, — в их глубине гудели и грохотали два проходчика, но их шум был уже еле слышен.

— Подходят к Куремаа, — усмехнулся Деннис. — Самое сложное — последняя стенка. Защитным полем воду подопрут, но — тут будет мокро.

— Ил тут будет. Пополам с плутонием, — Гедимин поморщился. — Нельзя было подкопаться чуть выше? Чтоб не всю дрянь в водохранилище тянуть, а только половину?

— Ничего, мея отфильтрует, — отмахнулся Деннис. — А ил — между прочим, органика. Тут не так, как у вас, — нефть фонтанами не бьёт, сланец — дрянь, угля тоже не навозишься. Так что будет и вода, и пища.

Деннис сегодня выглядел до странности весёлым; иногда его взгляд расплывался, а на лице появлялось мечтательное выражение.

— С телепортами ещё тренируетесь? — спросил Гедимин. — Их ведь быстро не освоишь…

— Этим Ченге занят — скачет с тесками вокруг Куремаа, — отозвался координатор. — Ничего, мы натренируемся.

Светодиод на дозиметре Гедимина мигнул. У соседней стенки, припав на одно колено, сидел Ченге. Увидев убежище и сарматов, он широко ухмыльнулся и выпрямился.

— Видел? Я только что с Куремаа. С восточного берега — там лесок погуще.

Он обломком мела начертил на полу круг и, встав по центру, сжал в руке телепорт. Секунду спустя его уже в убежище не было. Деннис мечтательно сощурился.

— Вот и от атомщиков бывает польза…

Они проходили под достроенными ярусами — наверху уже ничего не гудело, и никто не орал; Гедимин косился на своды, на арки из трёх блоков доломита и думал об ударной волне в толще горных пород. Не сразу он заметил навязчивый стук и гул где-то наверху, надо всеми «постройками» сарматов; звуки приглушал ещё и слой песчаника — что-то явно рылось в верхних, забутованных шахтах. Прислушавшись, Гедимин понял, что роют не в одном штреке, — что-то раскатывают по полу, вгрызаются в породу сбоку от убежища и трамбуют что-то в узкие «прогрызы».

— Что у вас там сверху? — спросил он, поднимаясь по наклонному туннелю; внутри так и не провели освещение, но сармат успел заметить «боковой объезд» — вход в одну из верхних шахт, достаточно широкий для горного проходчика.

— Работы, — отозвался Деннис. — Потом увидишь. Ты чертежи обещал, не забыл? И своих трубок, и реактора, чтобы делать сивертсенит. Я тебя в контору отведу, дам бумагу, — со своей ты запалишься, если найдут, она вся с атлантисскими метками.

…Сколько лет бумаге, которую долго отряхивал от пыли Деннис, Гедимин не хотел даже гадать. Может быть, она сохранилась с тех времён, когда в «Йыгеве» могли жить люди, — только странно, что не сгорела там, где от зданий не осталось и пыли. Сармат нескоро приноровился к её хрупкости — она была толстой, но стоило нажать чуть сильнее — и перо пропарывало её насквозь и впивалось в столешницу. «Так, телепорт, сивертсенитовый бак… И отделитель ирренция, — мало ли, вдруг пригодится.»

Не успел Гедимин взяться за третий чертёж, как передатчик, замолкший с тех пор, как сармат покинул Ураниум, громко заверещал. Сигнал был коротким — говорить никто не хотел, прислали только сообщение.

«Постановление… штата Саскачеван… штраф в размере…» — Гедимин тяжело вздохнул. «А. То, о чём говорил Маккензи. „За неоднократные призывы к подрыву установленного порядка вещей, упорное игнорирование…“ Драные „мартышки“ всё-таки своё урвали. Ну, пусть подавятся. Если Маккензи не взялся отбиваться, мне в это лезть — себе вредить. Сколько у меня на карте?..»

Он уже плохо помнил, на что в последний раз тратился, — кажется, на проезд в Саскатуне. На карте было достаточно — и, к удивлению сармата, осталось ещё на пару-тройку билетов на барк до Луны. «Перебьются,» — решил он, набирая сообщение для Маккензи. «Заплатил. Пришли на барк. Или лучше тут остаться?»

«Я тебе останусь!» — через пятнадцать минут ответил Маккензи. Гедимин проверил счёт и ухмыльнулся — сумма почти удвоилась. «Интересно, куда там ещё меня хотят отправить. Явно не в вип-убежище. Хотя… там, по крайней мере, не фонило. И если они собирались сдохнуть, то по собственной дури. А где взять флию и ипрон для „Илгвена“⁈ Из местных руд ничего не выцедишь…»

25 июня 08 года. Земля, Северный Союз, гетто «Йыгева»

— Скоро уже можно будет подключать, — довольно говорил Ченге под громкие щелчки и треск засохшей глины — это в жилых многоярусных «строениях» прибивали к полам термопластины, крепили проброшенные вдоль стен провода — почти всё торчало на виду, кое-как прикрытое обрезками дополнительной изоляции. — Доверху дотянут — и готово. Можно будет без фонарей. Чего ты так смотришь? Ну, заколотят пластины с проводами в камень — и что, тепла прибавится? У нас их и так в обрез…

Гедимин молча разглядывал внешнюю стену — песчаник, «прослоенный» чёрной глиной; этим «цементом» замазали щели, из которых выколотили остатки «фонящего» сланца. Вдоль стены тянулся неразгороженный жилой модуль — подземный «барак» с парой люков в полу и арками из каменных балок. В люки потянуло тёплым воздухом — внизу проверяли работу термопластин.

— Стену бы хоть чем-то прикрыли, — уже без особой надежды сказал Гедимин. — Или решили ночью на освещении экономить?

Ченге фыркнул.

— Да тут фон-то мизерный! Наверху — и то выше из-за сланцевой пыли.

— Защитное поле можно растянуть, — сказал Гедимин, уже понимая, что про накопление дозы говорить бесполезно — если Ченге, работающий на урановом руднике, до сих пор это не учёл…

— У вас генераторы-то есть?

— Сам, что ли, не видел? — Ченге ткнул пальцем в потолок. — Наверху — целая куча. Дойдёт до дела — снимем, поставим тут.

Гедимин мигнул.

— До какого «дела»? Вы за секунду до взрыва собираетесь их вниз тащить⁈ Тут, в убежище, должны быть генераторы. Минимум два — и чтоб мощности хватало на весь объём! Что вы там успеете схватить, пока прыгаете в туннель, — это ваше дело. Но убежище надо защитить заранее. Раз так плохо с флией и ипроном — хотя бы полем, может, выдержит…

— Что за шум? — Деннис Маккензи с кривой ухмылкой выглянул из люка. — Что у нас опять плохо?

Он шумно втянул воздух через респиратор.

— Вентиляция вон как разогналась — выдует не только пыль, но и весь радон! Будет воздух, как в Елгаве. Дай пять дней доработать — будет и тепло, и свет. Нормально всё прогреется.

— Гедимин всё думает, что мы сивертсенит от него прячем, — отозвался помрачневший Ченге. — Или сивертсенитовый завод, пёс его знает. Опять завёл про «ириды»! Мол, их надо уже сейчас сюда тащить. А как мы их с места стронем, если они все на учёте⁈

Гедимин с трудом удержался от раздражённого вздоха. «Так. Углекислота в любом виде, длинный контейнер и кусок керамики. Пять дней… за пять дней, думаю, справлюсь.»

…Через час он сидел в пустом вентилируемом отсеке на нижнем ярусе. Рядом клокотал, осаждая карбонат ирренция, разделитель металлов. В осадок сыпался и стронций, но сейчас это было несущественно. Гедимин угрюмо щурился на чертежи.

«При такой требуемой мощности…» — он с тяжёлым вздохом вскрыл чёрный слой обшивки на бедре. «Хорошо, если одной пластины хватит. Растяну до фольги. Без флии не обойтись. Местным на фон плевать, я понял, — но блок управления сгорит…»

01 июля 08 года. Земля, Северный Союз, гетто «Йыгева»

Сигма-сканер, направленный под бараки, «видел» только рябь — излучение заражённых слоёв накладывалось друг на друга, прикрывая единым щитом и убежище, и всё его содержимое. Очень внимательный взгляд мог бы уловить среди белесой ряби сероватую, даже увидеть, где она переходит в тёмно-серую, — два гигантских защитных купола сложной формы совмещались, чтобы защитить генераторную и системы жизнеобеспечения.

— А потом мы ещё «ириды» сверху туда перетащим, — довольно ухмылялся Ченге. — И всё тебе заэкранируем.

— Себе, — буркнул Гедимин. — Мне там не жить.

Ухмылка Ченге сменилась на оскал.

— Ещё бы! Вам-то, на станциях…

От ворот гетто донеслись три прерывистых гудка и один протяжный. Ченге резко развернулся и пошёл встречать грузовик. Гедимин остался обходить гетто со сканером. Его интересовало не убежище — там он видел всё и думал, что сарматы могли бы и не возиться — залечь в любой из выработанных шахт и прикопать в углу ЛИЭГ. Шансы выжить и не мутировать так, что Вепуат обзавидуется, были бы те же.

— Э-эй! Дэн! — громко позвал кто-то; грузовик от хранилища незаметно успел доехать до ремонтного ангара — того самого, где был вход в убежище.

— Есть что? — спросил на ходу Деннис, торопясь к ангару. Грузовик уже втиснул «пустой» кузов в ворота. Гедимин, подумав, проскользнул следом.

— Тряпки, — доложил человек в радиозащитном комбинезоне, выталкивая из кузова первый чёрный свёрток. — И железок немного. Их завернули.

Кузов почти до половины был набит чёрными тюками. Внутри некоторых угадывалось что-то широкое, туго свёрнутое, похожее на матрас. Их выкидывали на пол ангара, не церемонясь, — ничего хрупкого там, видимо, не было.

— С аккумулятором как? — спросил Ченге. Человек мотнул головой.

— Пока глухо. Один было собрали, так приёмка заставила утилизировать на месте. Бригадир боится — что-то там просекли…

Оба координатора помрачнели.

— Если так, пусть сидят тихо. Может, через полгода уймутся ваши надзорщики.

Первые тюки, не смущаясь присутствием людей, уже затащили в потайной люк, и Гедимин слышал из убежища радостные голоса. «Матрасы привезли?» — он вспомнил голые полы в «жилых модулях» «Илгвена». «Ну, хоть что-то…»

Когда грузовик поехал к воротам, в ангаре было уже почти пусто — посторонние предметы исчезли под землёй. Деннис хлопнул Гедимина по плечу и кивнул на шахту.

— Видишь? Нас не забывают. Останется перетащить то, что лежит по баракам, и… Чего опять морду кривишь? Ты тут скирлиновый завод построишь? Вот и мы не построим.

Туннель уже остался позади, и Гедимин увидел распотрошённые мешки и содержимое, свисающее с транспортёра.

— Всё вешать, всё! — распоряжался, сложив ладони воронкой у рта, Ченге. — Щас врубим весь нагрев — живо всё просохнет! Тогда и разложите.

Сарматы и так не зевали — везде, где только можно, уже свисали матрасы и их сменные кожухи. Некоторые были странно короткими — разве что Бронн мог бы на них улечься, и то — поджав ноги. Не сразу Гедимин опознал в них подушки — тоже с чехлами, снятыми и висящими отдельно.

— А как стирать? — забеспокоился кто-то из филков. Ченге фыркнул.

— У нас полоскалка в пол-озера длиной! Как сами в душ, так всё добро — в полоскалку. Мыла у нас на сто лет запасено.

«Хоть с мылом проблем нет,» — мелькнуло в голове у Гедимина. Он рассматривал проезжающие мимо матрасы и их кожухи. «А вот это всё выкопано на свалке. Да ещё и по кускам.»

Кто-то постарался скрепить разнородные обрезки скирлина — ими обтянули матрасы и подушки, из них собрали одеяла. Где-то изношенность материала ещё позволяла его «спаять», где-то Гедимин видел грубые швы — такими, только с большим старанием, сшивали ткань на Равнине. «Выкопано на свалке, привезено на фонящем грузовике…» — Гедимин медленно потянулся к дозиметру.

— Чуть выше нормы, я проверял, — Деннис перехватил его руку и потащил сармата в боковой туннель. — Тут без нас обойдутся. А нам пора врубать! Генераторная готова, вся обвязка тоже, — так чего ждём⁈

«Врубать?» — Гедимин мигнул на бегу. «А. Запуск всех систем. Хорошо, что песчаник и глина не горят…»

— Кто следит за проводкой? — спросил он, заходя — вернее, втискиваясь — в генераторную. Туда, вдоль стенок, отделяющих собственно генераторы и микроскопический «отсек управления», набилось десятка два сарматов. Ещё столько же ждало снаружи — им было уже совсем не влезть.

— И ты подожди, — Деннис выпихнул ещё одного, освобождая Гедимину место у щита управления. — У нас тут, считай, торжественный пуск. Не станция, конечно…

Он криво ухмыльнулся. Гедимин угрюмо сощурился на пульт. С этим агрегатом он успел поработать, пока сидел в «Йыгеве». «Не из костей и верёвок, и то хорошо,» — беззвучно вздохнул он, сдвигая предохранитель. Из-за обоих плеч тут же заглянули сарматы — и как только втиснулись в отнорок?

«Attahanqa», — перед нажатием рычага очень хотелось шагнуть назад и приготовиться к нырку под пульт. Под потолком вспыхнули светодиоды. Издалека донёсся треск, а за ним — ругань.

— Север вырубай! — крикнул Ченге, но Гедимин и сам уже отрубил северную ветку от генераторов.

— За проводкой следят, говоришь?

— Ерунда, сейчас перепаяют, — Деннис радостно ухмылялся. Снаружи в открытую дверь лился яркий свет. Ченге выдернул из стены фонарь, выключил и пристегнул к поясу. Темнее не стало. Через несколько секунд Гедимин почувствовал пальцами слабое тепло — термопластины подключились, и вентиляция разгоняла по убежищу нагретый воздух. Сармат потянулся было к сигма-сканеру — проверить состав — но Ченге придержал его за запястье.

— Теперь покажи, как с этой штукой работать.

Из толпы фыркнул прижатый к стене электрик.

— Вот всем, кто тут, покажи по очереди, — Ченге не обратил на него внимания. — С меня начни. Чтоб хотя бы тридцать сарматов соображали, что тут к чему. Мы сюда влезем нескоро — авось до того дня кто-нибудь соображающий доживёт.

Гедимин мигнул, покосился на Ченге, серого от «ядерного загара», — непохоже было, чтобы он шутил.

— Ладно, — он прислушался к недовольным голосам с севера — там всё ещё паяли. — Ченге — ты иди за пульт. Кому видно из-за моей спины — смотрите и запоминайте! Когда посажу за пульт второго, вы уступите место тем, кто не видел. Кнопок и рычагов достанется всем.

«Интересно, что ещё из проводки не выдержит,» — думал он, глядя на погасшее табло северного жилого модуля. «Защитное поле её прикрывает. Но — снаружи. Не от того, что лезет тут из каждой стены или из-под пола. А когда сталь и медь накопят достаточно ирренция…»

04 июля 08 года. Земля, Северный Союз, гетто «Йыгева»

«День независимости», — напомнил Гедимину календарь, когда проснувшийся сармат посмотрел на часы. Он, поморщившись, хотел лечь обратно — под землёй последние пару дней справлялись без него — но что-то знакомое шевельнулось в мозгу. «День независимости? Летние гонки дронов… Интересно, как там с дудками — сколько протащили нелегально, и вмешивалась ли охрана… И Иджес, — отпустили его с вип-стройки? Они там, по идее, сами празднуют — но сарматов могли заставить работать…»

Под ленивые мысли о гонках он едва не задремал, — проснулся от рявканья «ликвидаторской» сирены.

— На выход! Все на выход! Личные вещи — с собой! — заорал по громкой связи комендант барака. В коридоре завозились, недовольно ворча и перекрикиваясь.

— Живей! Вы так и по сигналу «все вниз!» будете ползать⁈ — фыркнул ликвидатор. Теперь Гедимин его видел — сармат в чёрной броне стоял посреди коридора, держа в руках непрозрачный контейнер. Ещё двое с контейнерами вошли, когда толпа схлынула.

— А ты что… — начал было ликвидатор, увидев Гедимина, но присмотрелся и махнул рукой. — Иди-иди, здесь работа!

Опустив на пол контейнер, он аккуратно открыл боковую дверцу. Внутри зашуршало. Следом высунулись ветвистые усики. Зелёный Пожиратель понюхал воздух — и шустро пополз к первому же отсеку. Прикусив челюстями покрытие у порога, он задумался, пустил флониевую слюну и принялся её всасывать. Ещё две многоножки полезли в соседние отсеки; одна уже грызла подставку для обуви, другую ликвидатор оттащил от матраса и отметил предмет размашистым красным крестом.

— На дезактивацию!

— А эти ваши звери… они разве не умеют? — удивился комендант. Он, как и Гедимин, стоял в дверях, под защитой сивертсенова поля.

— После наших зверей это только на ветошь пойдёт. Челюсти видел? — ликвидатор оттащил Пожирателя от другого матраса и поставил ещё один крест. — А нюх-то у них — дозиметру на зависть…

Гедимин, едва заметно ухмыляясь, вышел из барака. Недовольные сарматы бродили снаружи. По насосной станции и ближайшим трубам ползали роботы-уборщики; за ними, как на привязи, ходил кто-то из медиков. «Тут уже зверьки полазали, и за ними пытаются собрать слюну,» — подумал Гедимин и оглянулся на бараки, мысленно их пересчитывая. Половину Пожирателей ликвидаторам, похоже, не отдали — или они чистили какой-нибудь ангар. «Шести особей — мало,» — думал Гедимин, вспоминая обильные кладки многоножек на Равнине. «Может, ещё расплодятся. С едой тут проблем нет…»