Обстоятельства непреодолимой силы

Глава 11

С Адрией и Янушем мы распрощались очень вежливо, хотя внутри у меня все клокотало от негодования. Но это, скорее всего, отходняк от адреналина так проявлялся, ну, после того как пришло осознание, что с одной стороны моя паранойя ни капельки не ошиблась, с другой, что все оказалось не до такой степени ужасно, как я боялась.

Эти хмыри Вишала Ратна действительно выступали защитниками сирых и убогих, какими себя позиционировали, и просто так сдавать меня врагам не собирались. Только свои интересы при этом он тоже не забывали продвигать! Впрочем, я ведь это и раньше осознавала.

Осталось понять, смогу я это все пережить или нет. У меня все еще оставались вопросы касательно этого «тестирования», на которое меня только что пытались уговорить.

После переговоров с представителями корпораций, меня проводили из конференц-зала в уютную гостиную, которая казалась не очень подходящим местом для ведения серьезных прений. Вот только обсуждение насущного мы не прекращали ни на секунду.

Зура пыталась переключить мое внимание на наше разбирательство с Конфедерацией, но в данный момент меня больше интересовало другое. Юристы на мои вопросы отвечали уклончиво, правда, как мне показалось, скорее потому, что не были достаточно компетентны в интересующей меня теме.

Так что, я не удивилась, когда к нам присоединились еще двое, в которых буквально с первой секунды, по манере общения я опознала поведенщиков. Их, видимо, прислали, чтобы успокоить чересчур взбудораженную меня, настроить на более договороспособный лад.

Первого, одиозного мужчину с длинной темной шевелюрой звали Амин Виал, а вот вторая утонченная дамочка, судя по всему, относилась к спецам. Фамилии у нее не имелось, а звали ее Бала. Но именно она взяла на себя инициативу, а Амин только поддерживал беседу, когда я отмораживалась и не желала участвовать в их рассуждениях.

Я вот не очень горела желанием расшаркиваться и тратить время на светские беседы, которыми они пытались меня настроить на позитивный лад. Но как только они осознали, что добьются желаемого эффекта, просто прояснив интересующие меня пробелы, на которые у них точно должно хватить знаний, стали куда активнее отвечать на мои дилетантские потуги осознать, а чего вообще происходит.

– Как так? Разве твой текущий опыт не определяет тебя? Я могу еще понять, когда тебе двадцать лет, жизненный путь только начинается, потому воспитание, склонности и способности правят всем, но когда ты хоть в чем-то уже состоялась… Когда уже десять раз сама себя изнутри перекроила и перестроила! Не говоря уже про внешние обстоятельства. Да, это глупость какая-то! – не унималась я, все еще пытаясь осознать, из-за чего мне столько всего неприятного пришлось пережить за последний год.

– Обычно, да, – спокойно ответила Бала, – но ваш случай особенный. Ваши достижения интересны, но вот изначально сформированный типаж куда более редкий и ценный!

Вот уж спасибо за комплемент! Я тут, значит, старалась всю жизнь чего-то добиться, а тут фиг вам, все самое интересное и ценное со мной уже случилось и сформировалось, и далеко не только благодаря моим усилиям. А вот дальше сплошное баловство! Громкие похороны истинного богатства!

– Все равно не понимаю, что такого невероятно ценного в конструкторе? Почему он настолько важнее того же учетчика? И если дело в том, что цельного для изучения сразу получить не удается, неужели за столько лет не научились комбинировать из других доступных вариантов то, что надо?

– Разумеется, научились, но…

Я невольно посмотрела на собеседницу и перебила:

– Ведь в большинстве случаев спецы в своей сфере все равно куда компетентнее обычных людей получаются! Разве не так?

Вот на это замечание скривились и Зура, и Манис, и Инеши, и особенно Амин, а вот Бала наоборот разулыбалась.

– Это распространённое заблуждение, – холодно возразила Зура, – все от конкретного человека зависит!

– Согласна, – не стала я спорить и нагнетать, – но с таким количеством планет в процессе формирования пригодной среды, разве кто-то ощущает недостаток в подобных профессионалах?

– Обычно нет, – все еще улыбаясь, ответила Бала, а потом все же пояснила более доступно,– но вот как раз среди конструкторов планет лучшими из лучших обычно становятся все-таки люди с базовым генотипом!

Вот на это замечание я открыла и закрыла рот, но сразу заметила, как с данным утверждением согласились все ее коллеги. Синхронно закивали и юристы, и Амин. На что я фыркнула и тоже согласилась.

Деятельность реально специфичная, и не сильно приносящая славу или привилегии энтузиастам, но очень сложная, чтобы удержать дилетантов. Так что в этих кругах оставались или обычные, но действительно увлеченные люди, или спецы.

– К тому же, конструктор среды это воплощение универсальности, – добавил Амин.

– Да, все люди с базовым генотипом, по сути, универсалы, – не согласилась я.

– Не совсем, у всех есть своя карта склонностей и способностей, где они сильнее или слабее, и ограничения все же есть. А вот в вашем случае, ограничения размыты куда сильнее. Некоторые считают, что у подобного типажа их почти нет.

Я невольно скривилась. Насчет отсутствия у себя ограничений я бы точно поспорила.

– Чтобы сформировать конструктора среды, обычно нужны образцы нескольких людей с профилями разной направленности, а из профиля конструктора, наоборот, можно сформировать спеца почти любой профессии. Так что ваш типаж действительно очень ценен!

– Настолько ценен, что за него двести миллионов можно отвалить? При этом пожертвовав пятью не менее ценными, очень даже перспективными контрактниками?

– Ими никто жертвовать не собирался! – встрял в обсуждение Манис, – Пока вы не пришли к нам, их тоже собирались привезти обратно. Но в цене за вашу голову свою роль сыграла неприятная ситуация, когда корпорацию поставили в неудобное положение. Поэтому сумма все же завышена!

– Неудобное положение? – усмехнулась я. Хотя вот это как раз логично звучало!

– Они не могли допустить столь масштабные репутационные потери! Не могли оставить без внимания откровенный вызов, после которого кто-то мог решить, что с ними так можно поступать.

– То есть это все-таки не я, а репутационные потери столько стоили? – все еще пыталась я успокоиться.

Я ведь и сама раньше так думала, ну, пока мне Зенон странные вещи про условия доставки не стал рассказывать. Он ведь даже мои любимые творческие игрушки эвакуировал из апартаментов, собираясь привезти вместе со мной в новую камеру на Фелладе, видимо, чтоб не скучала, пока буду обживаться на новом месте!

– А сейчас что? С репутацией разобрались? Потеря контрактников больше не бьет по самолюбию?

– Вы пошли на мировую, возместив за них убытки, это много стоит! А заключенная в итоге сделка уже лично с вами уберет все сомнения, что произошедшее недоразумение всего лишь случайность. Никто в здравом уме и твердой памяти не собирался бросать вызов корпорации!

Ну, если уж совсем честно, я действительно никому вызов бросать не собиралась. Я просто пыталась не дать себя сожрать, в очередной раз. Но и отказать тем, кто решил взять судьбу в свои руки, тоже не могла, а тем более бросить друзей, за которых взяла ответственность.

– А Ашуас?

– У них к вам схожие претензии после того недоразумения на Синелле, сделка их уберет. К тому же их присутствие дает гарантию, что Нарвине будет невыгодно нарушить свои обязательства, преследуя вас дальше. Мы это оформим документально, пропишем огромные штрафы и неустойки…

Вот насчет гарантий аргумент серьезный! Одно дело маленькая я, и даже Конгломерат не сильно тянет на достойного противника, а вот договоренности с Ашуас Нарвина точно не проигнорирует! Ведь охотников за мной слали до последнего обе стороны! Зенона тоже никто не отзывал! Я проверяла перед уходом с его корабля.

– И все-таки, что такого особенного в моем типаже, что они угомониться не могут? – вновь скривилась я. – Чего он им даст?

– Во-первых, поставит жирную точку в вашей истории, как на Синелле, так и у Мирты-9 на «Путеводном свете», позволит им считать себя победителями в данной ситуации, – начал Манис, – а во-вторых…

– Януш из Ашуас предложил пятнадцать миллионов за мое согласие, – напомнила я, криво усмехнувшись.

– Они не смогут провести это тестирование без вашего активного участия… – пояснил Амин после паузы, – но и в ваших интересах согласиться, пока они настроены пойти на мировую.

– Но тестирование вовсе не формальность, чтобы удовлетворить амбиции и поставить точку в споре. Оно вполне имеет собственную ценность, верно? – прищурившись, уточнила я.

– Разумеется, имеет, – согласился Манис, – но…

– А что оно из себя представляет? – решила я поинтересоваться технической стороной, – Как проводится?

– Оно собирает реакции синопсисов на простые раздражители в конкретных, наиболее часто возникающих жизненных ситуациях, – охотно пояснил Амин, –Обезличено, без активного воздействия на зрительную и аналитическую зоны мозга, так что конкретные воспоминания записать не получится, не переживайте!

– И что это дает?

– Именно то, что обычно и пытаются зарегистрировать при изучении. На основании этих данных формирует картину сильных эмоциональных откликов, защитных реакций, фобий и тому подобного…

– Фобий? – нервно усмехнулась я. – Кому интересны мои фобии?

– Вот здесь вы зря, – улыбнулась Бала, – личность в весьма значительной степени формирует история преодоления наших страхов. Если их нет, то и преодолевать нечего, но в таком случае мотивация к большим достижениям появляется редко.

– Нет, я в курсе, что все, что нас не убивает, делает сильнее, – все так же нервно кривилась я, – но как-то считала, что такие ситуации это меньшая часть нашей личности. Думала, в первую очередь нас формируют другие, более позитивные вещи. Привязанность там, любовь, благодарность к родителям, друзьям, учителям и вообще близким людям…

Я все еще сидела в шоке после прошедшей встречи, но сейчас меня куда сильнее веселило, что кому-то реально интересно, от чего я вздрагиваю по ночам. Притом настолько, что толпу охотников за мной выслали. Это не говоря о том, что список подобных тараканов существенно вырос за последний год, пока я от их следопытов бегала.

– Это тоже, – вздохнула Бала, – эту часть тестирование тоже определит. Но обычно если она чем-то и выделяется, то наличием какой-нибудь травмы, которая тоже формирует особенности поведения, страхи и фобии, в отрицательную, а часто и в положительную сторону.

– И что это дает? – развеселилась я, – Даже если это на меня как-то по-особенному положительно повлияло, уж не будут они при формировании спецов воспроизводить мои травмы и фобии у кого-то из них?

Бала как-то очень странно на меня посмотрела, так что веселиться мне резко расхотелось.

– Будут? – ошарашенно переспросила я.

– Воспитание, взросление, да и вообще развитие весьма непростой процесс, часто болезненный, – ответили мне, лишь пожав плечами.

Задавать дальнейшие вопросы по теме, погружаясь в подробности, мне резко расхотелось. Лишь поинтересовалась важным:

– Насколько это тестирование болезненно?

– Совершенно безболезненно. Утомительно, это правда. Все будет происходить через нейроактив, через который будет инициировать нужную реакцию, а внешняя аппаратура ее запишет. Но у вас ведь много опыта взаимодействия с виртуальностью! Так что вы знаете, что бояться нечего! Едва ли оно станет для вас чем-то совершенно новым, – продолжал меня уговаривать Амин.

Я, если честно, непроизвольно выдохнула. Нейроактив плотно с мозгами взаимодействовал, но в одном они правы, вызвать эмоциональный отклик в какой-то обыгрываемой ситуации он мог, а вот настоящую физическую боль, нет. Так что, может, действительно не все так страшно?

– Но если почувствуете, что вам нужен перерыв, вам с радостью пойдут навстречу. Это можно прописать в соглашении отдельным пунктом, – радостно добавил Манис.

Сомнения, конечно, меня терзали, особенно при упоминании в разговоре с Адрией и Янушем, что в таком концентрированном виде тестирования только на цифровых копиях использовали. Ну, и по опыту я тоже знала, что длительное, непрерывное использование нейроактива действительно очень утомительно.

А еще я немного иначе стала смотреть на Балу, стараясь отогнать от себя мысль, что она тоже спец, и на ней кто-то тоже чужие травмы и фобии намеренно воспроизвел для получения конкретного, нужного им результата. Я как-то раньше спецов с этой точки зрения никогда не рассматривала.

Родители, конечно, тоже так иногда поступают, пусть и не специально, считая, что действуют во благо своего отпрыска. Но они обычно все же растят своих преемников, а не инструменты для достижения цели. И все равно, пусть и неосознанно, они тоже часто передают собственные страхи и фобии своим детям.

Такой багаж нам достается, считай, в наследство, а нам уже самим потом приходится его разгребать, проводя инвентаризацию, что из этого полезно и помогает выжить, а что, наоборот, тянет на дно, а потому требует корректировки.

Но сам факт, что эта опция нам остается доступна, делает нас сильнее. Да, нам тоже порой требуется помощь, но в большинстве случаев, мы постоянно меняемся, реагируя на внешнюю среду или по собственной прихоти, перестраиваемся лишь усилием собственной воли! Или не меняемся, застреваем в чем-то и, наоборот, костенеем!

А вот со спецами ситуация изначально неприятная! Именно как инструменты их и создают, и растят. Намеренно калечат личность, обрезая безжалостно все ненужное, чтобы сформировать требуемый идеал. Причем так, чтобы человек даже не думал выходить за очерченные рамки. Более того, если такая необходимость возникает, чтобы за них вылезти хоть на сантиметр, им нужна квалифицированная помощь психотерапевта, ну, или поведенщика.

Раньше я воспринимала спецов, как действительно продвинутую версию обычного человека, а сейчас, когда я осознала, каким образом достигается такой результат, что генетическая коррекция это всего лишь малая часть и с точки зрения профиля спеца играет далеко не ведущую роль, мне их внезапно стало очень жаль. Они ведь просто обычные люди по чьей-то прихоти, искалеченные изнутри!

Я невольно вспомнила Зенона, машину для убийства, грозную, эффективную и в чем-то очень даже жестокую. Но вот обычные человеческие качества, причем не самые плохие в нем все-таки присутствовали! Хотя некоторые из них, как мне показалось, остались на детском уровне развития, словно он сам стеснялся их, выпускал очень неохотно.

То есть такой типаж это вовсе не его выбор, из него мог вполне получиться обычный, нормальный человек, пусть и с какими-то физическими усовершенствованиями. Но что нужно намеренно сотворить с ребенком, чтобы получился такой результат?

***

Обсуждение длилось еще очень долго. Оно порой перетекало в очень эмоциональную плоскость, особенно с моей стороны. Но мне реально хотелось понять, на что меня подбивают согласиться. Сомнения от всего этого не отпускали.

Насчет вируса-шпиона речь тоже заходила, ну, того, что мне через Риту подсунули. За это передо мной извинился лично Манис, сказав, что была перестраховка их службы безопасности. Мол, они, увидев представление со змеем, испугались, что я подставилась, и меня вот-вот найдут. Что типа никто злого умысла не имел, а они просто перешли в режим повышенной готовности, активизировались на случай, если мне потребуется помощь. Именно ее мне Зура и предложила, когда я вышла на связь.

Я невольно поинтересовалась, что неужели и у охотника меня отбили бы. На что меня заверили, что точно собирались вмешаться, ибо в Милтах полномочия спецов корпораций нелегальны и любые столкновения с ними на той территории никаких юридических последствий не принесли бы. Так что сдавать меня врагам точно не собирались. Планировали эвакуацию своими силами, но не сложилось. Зенон их обогнал, а потом я, в общем, сама справилась.

Я сделала вид, что поверила. Впрочем, возникла мысль, если б я не прилетела на эту встречу добровольно, попытались бы реально «эвакуацию» организовать. Ну, то есть тогда бы меня сюда привезли силой!

По поводу такой жесткой неожиданности, в виде незапланированной встречи с представителями Нарвины и Ашуас тоже высказалась, ведь мне ее обещали только тогда, когда я буду к этому готова. И тоже порцию извинений и поглаживаний получила. Мол, представители корпораций на этой встрече очень настаивали, нервничали, давили. Получилось неожиданно, но зато сразу обсудили все острые вопросы. И вообще, я хорошо держалась, но никто во мне и не сомневался!

Вот тут у меня уже вежливости не хватило, так что не скажу, что я эти объяснения приняла. Ругалась очень долго!

Впрочем, обсуждали мы наши вопросы достаточно долго, чтобы накал страстей действительно спал. Так что отнекивалась и возмущалась я уже не так активно.