Обвенчанные утром (ЛП)

Глава 30

Ги, лорд Латимер, жил в новом районе на западе Лондона. Ряд зданий с лепными фронтонами, построенных в поросшей лесом низине, окружал живописный, тихий парк. Лео уже бывал в этом доме пару раз, несколько лет назад. Хотя и улица, и дом были ухожены, с этим местом были связаны настолько тошнотворные воспоминания, что по сравнению с ним трущобы Ист-Энда казались жилищем приходского священника.

Спрыгнув с лошади ещё до того, как она остановилась, Лео бросился к передней двери и заколотил в неё кулаками. Мысли его бежали двумя параллельными потоками. С одной стороны, он отчаянно хотел найти Кэтрин до того, как с ней хоть что-нибудь случится. Или, если с ней уже что-нибудь случилось — нет, Боже, пожалуйста, нет! — как исправить это.

Второй поток был направлен на Латимера — на то, чтобы сделать из него отбивную.

Гарри пока было не видать — Лео был уверен, что тот не сильно отстал, — но у молодого человека не было не малейшего желания дожидаться.

Обеспокоенного вида дворецкий открыл дверь, и Лео протиснулся внутрь.

— Сэр…

— Где ваш хозяин? — бесцеремонно потребовал лорд Рэмси.

— Прошу прощения, сэр, но его... — изумлённо вскрикнув, дворецкий прервался, потому что Лео схватил его за лацканы и прижал к ближайшей стене. — Боже мой. Сэр, умоляю...

— Скажите мне, где он.

— В би... библиотеке... но он нездоров...

— У меня он моментально поправится, — губы Лео изогнулись в злобной улыбке.

В коридоре показался лакей, и дворецкий залопотал, призывая на помощь, но Лео уже отпустил его. Несколько секунд — и виконт уже вбегал в библиотеку. Там было темно и жарко, в камине горел не по сезону большой огонь. Латимер полулежал в кресле, опустив подбородок на грудь, в руке он держал полупустую бутылку. С опухшим лицом, освещаемым языками жёлто-красного пламени, он выглядел, как прόклятая душа. Его безразличный взгляд остановился на резких контурах лица Лео, и по тому, с каким трудом он сфокусировал взгляд, Лео понял, что хозяин дома мертвецки пьян. В стельку пьян. Чтобы дойти до такого состояния, нужно пить часами.

Осознание этого наполнило Лео яростным отчаянием. Потому что единственное, что могло быть хуже, чем найти Кэтрин у Латимера, это не найти её здесь. Он подскочил к ублюдку, сжал руками толстую, покрытую испариной шею мерзавца, и приподнял его с кресла. Бутылка упала на пол. Выкатив глаза, задыхаясь и плюясь, Латимер пытался оторвать от своего горла руки Лео.

— Где она? — Лео как следует встряхнул пьяного. — Что ты сделал с Кэтрин Маркс? — он ослабил хватку ровно настолько, чтобы Латимер мог говорить.

Кашляя и пыхтя, негодяй недоумённо уставился на него:

— Чёртов псих! О чём это ты, дьявол тебя побери?

— Она исчезла.

— И ты подумал, что она у меня? — Латимер неверяще хохотнул.

— Докажи, что нет, — Лео посильнее стиснул горло врага, — и, может быть, я оставлю тебя в живых.

— Что мне толку от неё, — опухшее лицо Латимера потемнело, — или от любой другой шлюхи, из-за... из-за того, что ты мне устроил! Ты мне всё испортил! Расследования, вопросы с Боу-стрит... угрозы бывших приятелей. Знаешь, сколько врагов ты себе наживёшь?

— Гораздо меньше, чем ты.

Латимер корчился в его беспощадной хватке:

— Проклятье, они хотят моей смерти!

— Надо же, какое совпадение, — процедил сквозь зубы Лео, — я тоже.

— Какой бес в тебя вселился?— возмутился Латимер. — Она же всего лишь женщина!

— Если с ней что-нибудь случится, мне нечего будет терять. И если через час я не найду её, ты поплатишься жизнью.

Что-то в его тоне заставило Латимера выпучить от ужаса глаза:

— Я не имею к этому никакого отношения.

— Говори, или я откручу тебе голову, жаба.

— Рэмси, — голос Гарри Ратледжа прорезал воздух, словно клинок.

— Он утверждает, что её здесь нет, — пробормотал Лео, не отводя взгляда от своей жертвы.

Раздалось несколько металлических щелчков, а затем Гарри приставил к центру лба Латимера дуло кремневого пистолета.

— Отпусти его, Рэмси.

Лео повиновался.

Испуганный хозяин дома издал бессвязный звук, и в комнате воцарилась могильная тишина. Латимер не сводил взгляда с Гарри.

— Вспомнили меня? — тихо спросил Гарри. — Мне нужно было сделать это ещё восемь лет назад.

Похоже, ледяной взгляд Гарри испугал Латимера больше, чем убийственный — Лео.

— Пожалуйста, — прошептал Латимер непослушными губами.

— Или вы в течение пяти секунд скажете мне, где искать мою сестру, или я проделаю в вашей голове дыру. Пять.

— Я ничего не знаю, — взмолился Латимер.

— Четыре.

— Клянусь жизнью! — на глазах его показались слёзы.

— Три. Два.

— Пожалуйста, я что угодно сделаю!

Гарри заколебался, оценивающе разглядывая его, и прочёл правду в глазах пьяного.

— Проклятье! — тихо сказал он, и опустил пистолет.

Пьяно всхлипывающий Латимер осел на пол. Гарри посмотрел на Лео:

— Она не у него.

Они быстро обменялись мрачными взглядами. Лео впервые ощутил родство с Гарри, разделяя с ним в этот момент отчаяние по поводу одной и той же женщины.

— Кто ещё мог бы захотеть похитить её? — пробормотал Лео. — Нет никого, с кем бы она была связана в прошлом... кроме тёти. — Он помолчал. — В тот вечер, когда мы были на спектакле, Кэт встретилась с мужчиной, который работает в борделе, Уильямом. Она знала его ещё мальчиком.

— Бордель находится в Мэрилебоне, — внезапно сказал Гарри, направляясь к двери. Он жестом показал Лео следовать за ним.

— Зачем тётке могла понадобиться Кэт?

— Не знаю. Может быть, она окончательно сошла с ума.

Бордель был похож на увядающую плоскогрудую красотку. Отделка фасада отслаивалась и перекрашивалась бесчисленное множество раз, и, в конце концов, кто-то решил, что она уже не стоит труда. Грязные окна покрыты сажей, передняя дверь перекошена, будто в похотливой полуулыбке. Домишко рядом с ним был гораздо меньше — заброшенный ребёнок с опущенными плечами, стоящий рядом с распутной старшей сестрой.

Как часто бывало в тех случаях, когда борделем владела семья, хозяева жили отдельно. Лео узнал дом по описанию Кэт. Это здесь когда-то жила наивная девочка, не подозревая, что её уже лишили будущего.

По улице, пересекающей главную, они верхом домчали до зловонного проулка за борделем, в который выходили разваливающиеся конюшни с покосившимися стенами, одного из многих в лабиринте закоулков и улочек, спрятанных позади парадных улиц.

Двое мужчин стояли, привалившись к косякам здания побольше — борделя. Один из них, здоровяк, явно был местным вышибалой. В мире проституции в обязанности вышибалы входило поддержание порядка в борделе и разрешение споров между шлюхами и клиентами. Второй, щуплый коротышка в повязанном на талии переднике с карманами, видимо, был лоточником; маленькая накрытая тележка стояла на краю проулка.

Заметив, что пришедшие разглядывают чёрный ход в бордель, вышибала вполне дружелюбно произнёс:

— Господа хорошие, дамочки пока не работают, вам придётся придти вечерком.

Лео собрал всю свою волю, чтобы разговаривать с громилой приятным тоном:

— У меня дело к хозяйке заведения.

— Сдаётся мне, не примет она вас... но можете спросить Уилли, — здоровяк махнул мясистой рукой в сторону обветшалого домика. Вид у него был расслабленный, но взгляд — хваткий.

Лео и Гарри подошли к ветхой двери в соседний дом. От дверного молотка давным-давно осталась только кучка дырок от гвоздей. Лео громко, но аккуратно постучал в дверь костяшками пальцев, хотя от нетерпения ему хотелось выбить дверь одним пинком.

Через секунду дверь, скрипнув, открылась, и перед Лео предстала бледная и недокормленная версия Уильяма. Как только он узнал Лео, зрачки молодого человека тревожно расширились. Он, наверное, и побледнел бы, если бы не был уже бледен до предела. Он попробовал тут же закрыть дверь, но Лео успел протиснуться вперёд.

Схватив Уильяма за запястье, Лео поднял руку вверх и осмотрел окровавленную повязку на его руке. Кровь на кровати... Мысль о том, что этот парень мог сделать с Кэт, вызвала приступ столь сильной ярости, что затмила всё остальное. Лео просто перестал думать. Через минуту он оказался на полу, верхом на Уильяме, которого безжалостно молотил. Как сквозь туман, он понял, что Гарри, выкрикивая его имя, пытается оторвать его от парня.

Привлечённый шумом драки, в дверь ворвался вышибала и кинулся на Лео. Рэмси перекинул здоровяка, который был и тяжелее, и крупнее, чем он сам, через голову, и при этом от удара тяжёлого тела об пол затрясся весь дом. Перекатившись, вышибала вскочил на ноги, и его пудовые кулаки рассекли воздух с сокрушительной силой. Лео отскочил, защищаясь, и ударил правой в челюсть. Вышибала легко блокировал удар. Однако, Лео дрался не по правилам «Лондонского призового ринга»[46], и тут же пнул громилу по колену. И как только тот со стоном согнулся от боли, Лео исполнил своеобразное фуэте или удар с разворотом, резко выкинув, разгибая, согнутую ногу и с лёту врезав ею противника по голове. Вышибала повалился на пол у ног Гарри.

Отметив про себя, что редко увидишь дерущихся настолько нечестно, как его шурин, Гарри кивнул Лео и направился в пустую приёмную.

Дом был пугающе пустым, единственными звуками были крики Лео и Гарри, пока они искали Кэтрин. Разило опиумным дымом, а окна покрылись такой толстой плёнкой копоти, что в занавесках не было ни малейшей нужды. Все комнаты были запущены донельзя — слои пыли, углы в паутине, ковры засажены пятнами, деревянные полы все в царапинах и выбоинах.

Гарри увидел, что из комнаты наверху свет лампы пробивается в полутёмный коридор, просачиваясь сквозь щупальца ядовитого дыма. Перескакивая через ступеньки, с колотящимся сердцем, он ринулся наверх.

На кушетке скорчилась старушечья фигура. Складки свободно свисающего чёрного платья не могли скрыть выпирающей худобы тела, скрюченного, как ствол лесной яблони. Казалось, женщина не вполне в сознании, костистые пальцы поглаживали кожаную трубку кальяна, как будто прирученную змею.

Гарри подошёл к женщине, и, положив руку ей на голову, запрокинул её, чтобы увидеть лицо.

— Кто вы? — прокаркала она. Белки её глаз были в пятнах, как будто их вымачивали в чае. Гарри с трудом сдержался, чтобы не отпрянуть от зловонного дыхания.

— Я пришёл за Кэтрин, — сказал он. — Скажите мне, где она.

Старуха уставилась на него:

— Брат...

— Да, где она? Где вы её держите? В борделе?

Алтея выпустила из рук кожаную трубку и обняла себя.

— Мой брат так и не пришёл за мной, — жалобно сказала она, пот и слёзы потекли по слою пудры на лице, превращая ту в пасту кремового цвета. — Вы её не получите, — но взгляд её при этом метнулся в сторону, на лестницу, ведущую на третий этаж.

Оживившись, Гарри выбежал из комнаты и бросился вверх по лестнице. Благословенная струя прохладного воздуха и лучи дневного света лились из приоткрытой двери одной из комнат наверху. Он вошёл внутрь, оглядывая затхлую комнату. Кровать была в беспорядке, окно распахнуто настежь. Гарри замер, резкая боль пронзила его грудь. Сердце, кажется, остановилось от страха. «Кэт!» — он услышал свой вскрик, подбегая к окну. Глотая воздух, он посмотрел на улицу — тремя этажами ниже.

Но там ничего не было: ни изуродованного тела, ни крови, — ничего, кроме навоза и мусора.

Боковым зрением он уловил колыхание чего-то белого, похожего на крылья птички. Гарри повернул голову налево и резко втянул воздух, увидев сестру.

Кэтрин в белой ночной рубашке сидела на краю конька двускатной крыши. Она была всего лишь в трёх метрах от него, видимо, пробралась по невероятно узкому карнизу, выступающему над вторым этажом. Она сидела, обхватив колени и сильно дрожа. Ветер играл её распущенными волосами — блестящее золото, танцующее на фоне серого неба. Один порыв ветра, секундная потеря равновесия — и она упадёт.

Но ещё страшнее, чем ненадёжность её насеста, было отсутствующее выражение лица.

— Кэт, — осторожно сказал Гарри, и лицо обернулось к нему.

Казалось, она не узнаёт его.

— Не двигайся, — прохрипел Гарри, — замри, Кэт. — Его голова исчезла внутри дома ровно настолько, чтобы проорать: «Рэмси!», — и тут же снова показалась из окна. — Кэт, и пальцем не шевели. Даже не моргай.

Она ничего не ответила, но так и сидела, дрожа, глядя невидящими глазами.

К Гарри подошёл Лео и тоже высунул голову из окна. Гарри услышал, как Лео затаил дыхание:

— Пресвятая матерь божья.

Оценив ситуацию, Лео сказал спокойным, чересчур спокойным тоном:

— Она совершенно одурманена, нужно что-то придумать.