Обычная жизнь

Глава 4. Прошлое, настоящее и будущее

Как ни странно, но после вечера воскресенья совершенно неожиданно наступило утро понедельника. А понедельник – это всегда день тяжёлый. И случиться он может в любой день недели и порой даже неоднократно, хе-хе…

– Ну, что, мальчики и девочки, готовы к новой трудовой неделе? – жизнерадостно произнесла Мисато, натягивая свою любимую красную кожаную куртку.

– Угу, хорошо хоть сегодня в школу не нужно, – пробурчал я, допивая свой утренний кофе. – Ну, где там уже Лэнгли-то запропастилась?

– Я уже иду!!!

На кухню влетело нечто рыжее, гиперактивное и очень шумное.

– Ну, как я выгляжу? – крутанулась на месте девушка.

Учитывая совершенно неприличные запасы одежды у Аски, которым позавидовали бы даже почти необъятные склады вещевого имущества Конторы, я совершенно не удивлюсь, если она будет каждый день надевать что-то новое и за полгода ни разу не повторится.

Сегодня она выбрала лёгкий тёмно-синий джинсовый костюм из юбки и короткой куртки, вкупе с жёлтой блузкой и такого же цвета туфлями.

Не, ну, конечно, выглядит она очень даже ничего, однако здесь есть одно большое НО…

– Мило, – равнодушно бросил я. – А теперь снимай это гражданское безобразие и натягивай форму. И побыстрее – у нас не так уж много времени.

– Вот ещё! – возмутилась Аска. – Я не хочу напяливать этот убогий выкидыш милитаризма!

– А кто тебя спрашивает? Говорю – надо, значит – надо.

– Ни фига! Кто меня заставит это сделать, а? Ты, что ли? Ну, я посмотрю, как у тебя это получится!

– Ну, допустим, тебя это сделать заставлю я… – заметила Кацураги.

– Мисато-сан, вот кто бы говорил, а? Вы же сами не по форме одеты!

– А мне по фигу, – беспечно отмахнулась майор. – Меня за нарушение формы одежды начальство не дёрнет. А тебя будет.

– Вряд ли Командующего Икари будет так уж волновать во что я одета, – саркастическим тоном заявила Лэнгли, скрещивая руки на груди.

– А при чём тут Командующий? – искренне удивилась Мисато. – Командующий – это моё начальство, а не твоё. И тебя будет гонять не он, а твоё собственное начальство. То есть я.

– Мисато, вы действительно будете цепляться из-за таких мелочей? – моментально нацепила маску пай-девочки Аска.

Точно! Вот кого надо было так назвать-то, а не Рей! Самая натуральная Пай-девочка, мать её за ногу!..

Кацураги пару минут ласково смотрела на немку, а затем всё же соизволила ответить:

– Разумеется. А то у тебя с дисциплиной явные нелады… Так что будем исправлять эту досадную оплошность!

– Интересно, как вы меня заставите это сделать? – мёд в голосе Лэнгли моментально сменился на самый отборный яд.

– Как, как… – проворчала Мисато. – Да просто прикажу охране НЕРВ не пускать тебя без формы в штаб и особенно к твоей Еве.

– Это произвол! – возмутилась рыжая.

– Ага. Начальственный. Так будешь надевать форму или тебя сразу же отстранить от пилотирования?

– Вы не имеете права применять такие санкции в мой адрес по столь пустячному поводу!

Майор присвистнула.

– Вы только посмотрите, как мы заговорили… Девочка, ты, наверное, ещё просто не поняла куда и КАК попала. Здесь у тебя нет ни мамы, ни папы, а есть лишь я – твой временный опекун и командир. И в моей власти устроить всё, что только захочу, – девушка коварно прищурилась. – Например, я могу заставить тебя ходить везде только в нижнем белье или вообще голой, или… Во-о-о! Или заставить вас с Синдзи пожениться!

Лэнгли побагровела.

– Госпожа майор, ваши шуточки уже переходят все границы приличия! – гаркнула немка. – Вас за это можно засудить!

– Да я лучше Еву угоню и захвачу отца в заложники, чем женюсь на этой фурии, – хмыкнул я, наблюдая за всем этим спектаклем.

– Цыц! – шикнула на меня Мисато, буквально светившаяся весельем и озорством. – Властью, данной мне Командующим специальным институтом НЕРВ, объявляю вас…

Аска круто развернулась и, просто-таки фонтанируя эманациями ярости, быстрым шагом удалилась к себе в комнату.

– Ты так когда-нибудь девчонку до инфаркта доведёшь, Мисато, – заметил я.

– Просто ничего не могу с собой поделать – её так прикольно бесить, – слегка виновато призналась командир.

– Ну, что за ребячество, мэм? Вы уже целый майор, начальник оперативного отдела и боевой офицер, а ведёте себя просто как девчонка…

– И чего, теперь постоянно ходить с видом Снежной Королевы и строить всех направо и налево? Так я и так строю, только на меня никто не в обиде.

– Ну, тебе, наверное, виднее… – не слишком уверенно протянул я. – Только Лэнгли так ты реально до белого каления доведёшь.

– А это у неё пока что просто сил и дури слишком много в голове, – отмахнулась Кацураги. – Посмотрим, как эта птичка запоёт через месяц-другой.

– Главное, чтобы эта птичка через месяцок-другой всё ещё была живой…

– А вот над этим нам как раз и предстоит всем вместе поработать, – моментально стала серьёзной командир. – Как думаешь будет лучше – сначала немного пощадить или сразу же нагрузить так, чтобы взвыла?

– Хм… Наверное, пускай лучше сразу же взвоет, чтобы потом в бою было легче.

– Чтобы как ты взвыла? – глаза девушки ехидно сощурились.

– И ничего я не выл и не жаловался! – тут же возразил я. – У меня просто уже башню окончательно сорвало, и я немного двинулся по фазе… Но с Лэнгли, думаю, будет порядок – её-то в отличие от меня хотя бы немного тренировали.

– Если все её инструкторы были такими же как Кадзи, то это мне совершенно не внушает оптимизма относительно её возможностей, – хмуро заметила Мисато.

– Нет, ну она вовсе не дура, да и хотя бы врукопашную немного драться умеет… – невольно начал защищать я свою новообретённую подчинённую.

– А ещё она стерва и невероятно капризная маленькая пигалица, – ёмко припечатала командир.

– На людях вы так мило болтаете, а за глаза-то, за глаза…

– Да что вы, мужчины, понимаете в тонкостях женских дипломатических отношений?

– Да, честно говоря, ни хрена не понимаем…

– Ну, что, недобитые японские милитаристы, теперь вы довольны? – сварливо произнесли за моей спиной.

Я резко повернулся, машинально кляня себя за пусть и кратковременную, но потерю бдительности.

– Ну, вот! Совсем другое дело! – моментально оживился я, глядя на мрачную и нахохлившуюся Аску.

Нужно признать, что форма ей несмотря ни на что очень идёт… Впрочем, как и всем. Одним из нюансов оказалось то, что Лэнгли, видимо, надела свою старую немецкую форму. Никаких отличий от нашей, кроме витых серых с золотистой окантовкой погон, украшенных серебристыми ромбиками. Кроме того мой намётанный в плане фасонов формы глаз быстро определил, что китель и юбка короче уставных нормативов, и вдобавок нехило так заужены.

Модница, ёпта.

– Немецкая? – всё-таки решил подтвердить я свои догадки.

– Немецкая, немецкая, – сварливо буркнула девушка.

– Молодец, Аска! – оживилась Мисато. – Ну, вот теперь и на службу можно ехать… Давайте, собирайтесь уже поживее – мы почти опаздываем!

Что-то мне кажется, что «почти опаздываем», скорее всего, подразумевает под собой очередную гонку по улицам Токио-3…

– Значит, план действий на сегодня такой, – начала объяснять Мисато, когда мы прибыли в НЕРВ. – Вводим Лэнгли в курс всех дел, ставим её официально в штат, утрясаем график тренировок – короче, занимаемся всякой бюрократией. А в конце дня ты зайдёшь и напишешь на моё имя рапорт на отпуск до первого сентября.

– Отпуск? Какой ещё отпуск? – самым натуральным образом обалдел я. – У меня тут пополнение прибыло, нам всем теперь боевое слаживание проводить, а меня – в отпуск?

– Только не говори, Синдзи, что не хочешь отдохнуть, – хмыкнула командир. – Если честно, я бы тебя ни за что не отпустила, но по результатам последнего обследования настоятельно рекомендовано предоставить тебе время на отдых. Боевое слаживание, конечно, проводить будем, но без фанатизма в остальных вопросах. Синдзи, ты нужен нам здоровый и адекватный, а не замуштрованный до потери сознания, понимаешь?

– Конечно, понимаю, – первое удивление пополам с недоумением прошло, и теперь их место заняла радость на грани эйфории. ОТПУСК!!! А значит – никакой школы и самый минимум тренировок, только для поддержания формы… Зашибись, просто зашибись – Спасибо, Мисато!

– Да ты не меня благодари, а Рицко – это она настояла.

Акаги? Вот уж не ожидал, так не ожидал… Действительно нужно будет поблагодарить её…

– Кстати, командир!.. Я тут вчера с отцом случайно поговорил, и он почему-то назвал меня твоим заместителем. Извольте объясниться, госпожа майор, мэм!

– Командующий тебе уже сказал? – искренне огорчилась Мисато. – А я тебе хотела сюрприз сделать…

– Фигасе сюрприз! – возмутился я. – Да мне такое счастье и даром не нужно! Это ж никаких привилегий, зато ещё куча ответственности!

– А не получится у тебя отвертеться, Синдзи, – захихикала Кацураги. – Приказ за подписью Командующего о назначении тебя заместителем начальника оперативного отдела по боевой подготовке уже подписан и пущен в делопроизводство.

– Да вы там у себя совсем уже с ума сошли в верхних эшелонах власти? Мне же всего четырнадцать лет!

– Ой, это мелочи. Главное, что ты единственный, кто подходит на эту должность.

– Это ещё с какого перепуга?

– А кто ещё сможет на нужном уровне подготовить пилотов Ев? Конечно же лучший пилот Евы!

Рядом насмешливо фыркнула немка, доселе сидевшая тише воды, ниже травы.

– Железобетонная логика, – мрачно произнёс я. – Даже и возразить нечего.

– Ну, вот и замечательно… – удовлетворённо потёрла руки майор. – Так, Аска, форма у тебя, я смотрю, есть… Парадная тоже имеется?

– Разумеется, – величественно кивнула девушка. – Я посчитала необходимым забрать с собой из Германии всё, что мне там выдали… Почти всё.

– Кроме оружия, – полувопросительно-полуутвердительно произнесла Мисато.

– Кроме вашего дурацкого оружия, – подтвердила Сорью.

– Можешь считать его хоть дурацким, хоть идиотским, но носить ты его будешь постоянно. Понимаешь меня, Аска?

– Да, да, Мисато-сан, – в голосе немки проступило раздражение. – Мне теперь постоянно придётся таскать с собой эту глупую железяку, иначе вы, наверное, запретите впускать меня в штаб-квартиры, подпускать к моему Евангелиону, отстраните меня от пилотирования и так далее, и тому подобное…

– Ну, вот! Как здорово, что ты меня понимаешь, – ослепительно улыбнулась Кацураги.

– Да тут попробуй не понять… – тихонько проворчала Аска.

– Синдзи.

– Я!

– Проследи, чтобы Аска получила и постоянно носила оружие.

– Jawohl!

– Отстой.

– С ума не сходи, Лэнгли. Глок-17 – один из лучших пистолетов в мире. Тридцать стран в мире и половина НЕРВ-Япония его используют и не жалуются.

– Он выглядит просто отстойно.

Я задумчиво посмотрел на изделие австрийских оружейников.

– Если юная леди желает, то может выбрать USP в качестве личного оружия, – с лёгким весельем в голосе предложил главный оружейник Конторы – сержант Тесокабэ.

– USP просто раздавит эту юную леди, – проворчал я. – А, впрочем, давайте!..

Пожилой сержант без лишних вопросов выудил из-под своего знаменитого стола, не уступающего по разнообразию лучшим арсеналам мира, второй табельный пистолет личного состава НЕРВ.

– А это вообще кошмар, – скривилась Аска. – Просто убожество. Да, и, кажется, речь была всё-таки о пистолете, а не о маленькой гаубице?

– Леди, это просто большой пистолет, – ухмыльнулся Тесокабэ, шаря рукой под столом. – А маленькая гаубица – вот это.

На стол рядом с уже лежащими там «глоком» и «хеклер-кохом» с грохотом улёгся самый настоящий хромированный «Дезерт Игл».

– Хочу, – моментально заявил я.

– Икари, он размажет вас по стенке, – рассмеялся сержант.

– Я не стрелять – я для коллекции.

– Не дам – я их всего пять штук выписал в качестве учебно-тренировочных.

Хитрость и изворотливость Тесокабэ порой просто не имела границ, если дело касалось добычи какого-нибудь особо ценного образца оружия. Вот если кто и был в Конторе настоящим оружейным маньяком, так это старый сержант. Это же надо – превратить арсенал в практически личную коллекцию огнестрельного оружия! Да ещё и приобретённую за счёт НЕРВ…

– Учебно-тренировочный пистолет калибра .44 Magnum,[8] – улыбнулся я. – Очень смешно.

– Обижаете, Икари – не .44 Magnum, а все .50 Action Express.[9]

– Обалдеть! Тогда дайте два.

«Пустынный орёл» был бы неплохим экземпляром в собираемой мной коллекции оружия…

– Ни одного, Икари, ни одного. Надо было, когда два месяца назад к русским ездили у них стащить пару «векторов»[10] – я бы поменялся… А так – нет.

Ну, и ладно. И не очень-то хотелось… Хотя нет, вру – хотелось. Но с этим хотением можно и потерпеть.

– Я вообще-то всё ещё здесь, – сварливо произнесла немка, скрещивая руки на груди.

Взгляды, которыми мы обменялись с Тесокабэ, были полны вселенской тоски.

– Нужно что-то достаточно эффективное, но в то же время не слишком большое, учитывая габариты фройляйн Лэнгли… – задумчиво произнёс я. – И её личное оружие должно… э-э-э…

– Не выглядеть как отстой, – любезно подсказала Сорью.

– Не выглядеть как отстой, – послушно повторил я. – Есть ли у вас что-нибудь подобное, господин сержант?

– Гм, – Тесокабэ серьёзно задумался. – Господин лейтенант, в моём распоряжении есть множество эффективных образцов, среди которых хватает малогабаритных единиц оружия… Признаюсь, меня ставит в тупик только последнее требование…

Меня, если честно, тоже. Ах, как было бы славно просто всучить Аске любой ствол – даже стандартную армейскую бандуру «зиг-зауэра», не обращая ни малейшего внимания на её возмущённые писки!.. Но, увы, на этот раз Мисато попросила немного побаловать немку в качестве компенсации за поражения на остальных участках фронта…

Ну, и что, скажите мне на милость, мне теперь делать? Вот как будто я знаю, чего ей вообще нужно! Может, ей просто «глок» в розовый цвет покрасить и стразами украсить? Ой, фу! Ой, меня сейчас стошнит!..

– Господин сержант, а у вас есть такой же пистолет как у Джеймса Бонда? – невинным тоном поинтересовалась Аска.

В первый момент я подумал, что ослышался.

– А… это кто такой? – не понял старый оружейник.

Глаза девушки моментально округлились от удивления.

Мать твою за ногу, похоже, не ослышался!.. Гхм. М-да. Ну, Лэнгли, ну ты даёшь стране угля… Хотя… Хотя, это значительно упрощает дело…

– Как!!! Вы не знаете, кто такой…

– Лэнгли, а какой фильм об агенте 007 ты конкретно имеешь в виду?

Да, позор на мою седую голову – я смотрел фильмы про Джеймса Бонда!..

– «Завтра не умрёт никогда», – лицо Аски приобрело мечтательное выражение. – Он там был таким красавчиком…

Ой, меня сейчас точно вырвет…

– Господин сержант, я знаю, что нам требуется, – громко произнёс я, на корню пресекая возможные девичьи воркования немки. – Нам нужен Вальтер ППК.

– А «люгер-парабеллум» вам случайно не нужен? – саркастически осведомился оружейник.

– Только если у вас есть артиллерийская модель со стволом длиной двести миллиметров и барабанным магазином на тридцать два патрона.

Тесокабэ крякнул.

– Ну, у вас и запросы, молодой человек!

– На самом деле мне такой монстр не нужен, – рассмеялся я. – Так что там с «вальтером»?

– Подождите немного, сейчас посмотрю и вернусь.

– Один вопрос, – обратился я к Аске как только Тесокабэ скрылся из виду. – Почему Джеймс Бонд?

– А мне просто актёр, который играл в последних частях, нравится, – доверительно сообщила мне Лэнгли.

Хмм… «Дезерт Игл» лежит прямо передо мной в зоне досягаемости… Как же ему, наверное, бедненькому, одиноко в обществе этих девяти- и десятимиллиметровых малышей… Ну-ка, иди к бате…

– Согласен, Дэниэл Крейг неплохой актёр…

– Кто? – удивилась немка. – Пирс Броснан ты, наверное, хотел сказать?

Упс, прокол… Точно, тут же после Второго Удара «бондиана» накрылась одним местом…

– Ага, именно это я и хотел сказать… – произнёс я, сграбастывая «пустынного орла». – Ой, тяжёлый какой, свинья!..

Почти два килограмма в одной руке, даже несмотря на приведённую в порядок мускулатуру, удерживаться категорически не хотели. Точнее удержать эту махину ещё какое-то время получалось более-менее сносно… Но вот как из неё стрелять? Вопрос… Ладно, хватит выпендриваться – возьмём двумя руками…

– Икари, это явно не твой размер, – весело произнесла Аска, с интересом наблюдая за моими мучениями.

– Тоже мне «гросс гевер»… – проворчал я. – Зараза… Блин, он реально слишком тяжёлый – чем стрелять из него, врага лучше «дезертом» просто забить насмерть. Нет, стрелять из него я ещё смогу, а вот вести бой – нет…

– А это разве не одно и то же?

– Здрасьте. Стрелять можно и в тире, стоя на месте и никуда не двигаясь. А когда ведёшь бой, ты с оружием ещё и бегать должен… Небеса и подземелья, да что я тебе такие элементарные вещи-то объясняю?

– А ты объясняй, – милостиво позволила Аска. – Вдруг это мне и пригодится.

– Вот ваш заказ, принима… Господин Икари, «Дезерт Игл» для вас слишком велик!

– Да это я уже понял… – со вздохом произнёс я, возвращая пистолет на место. – Большой вес, большая отдача, маленькая ёмкость магазина, недостаточно бронебойный патрон – всё против меня… Ага… «Вальтер?» Ну-ка, ну-ка..

Взял принесённый сержантом небольшой аккуратный пистолет, по габаритам меньше как «глока», так и «макарова», хотя последний по виду он сильно напоминал. Точнее, это творение товарища Макарова базировалось на немецкой конструкции, если мне не изменяет память…

Так… Магазин выщёлкивается не так удобно, как на современных моделях: всё-таки защёлка магазина на месте затворной задержки – это, гм, своеобразно… Так, затвор… Передёргивается достаточно легко, да и курок взводится без особого усилия… Спуск мягкий, рукоять небольшая – как раз под девчачью руку будет, а калибр нормальный – миллиметров семь, наверное будет… Ну-ка, разберём мы пистолет для порядка… Так… Так… Так. Что за ерунда? Хм… Извращенство какое-то – предохранитель оказывается нужно не опускать, а поднимать… Ага… Ну, вот и всё… Ну-ка… Механизм явно не новый, но в хорошем состоянии, только масла что-то больно много…

– Берите, Икари, как для себя отбирал, – посоветовал Тесокабэ. – У нас их на складах около сотни валяется, почти все с консервации, но спроса на «вальтеры», считай, никакого – все что-нибудь современное требуют.

– Мода и любовь к футуризму, – хмыкнул я. – Так, Лэнгли, иди сюда – вот твоё табельное оружие. Береги его, ухаживай за ним, и молись Богу, чтобы он никогда тебе не пригодился. А сейчас я тебе покажу, как с ним обращаться…

– Икари, не держи меня за совершенную неумеху, – поморщилась Аска, уверенным движением хватая пистолет и магазин. Чётко вставила его в рукоять, спустила предохранитель… Точнее попыталась спустить. Но быстро сориентировалась и нашла нужное положение, флажка, передёрнула затвор, сделала холостой спуск и снова опустила предохранитель. – Меня учили обращаться с оружием, если что.

– Это… радует, да. Господин сержант, мы берём «вальтер» – пожалуйста, заверните нам его и сотню патронов в придачу.

– Необходимые документы и разрешения у вас с собой? – поинтересовался оружейник.

– М-м-м, а разве нельзя будет оформить всё уже потом, как всегда делалось раньше? – поморщился я.

– Никак невозможно, Икари, – извиняюще развёл руками сержант. – Это вы, когда только прибыли в НЕРВ, могли так действовать – мы же тогда, считай, больше месяца на военном положении просидели, а в таких случаях делопроизводство всегда значительно упрощается. Помню, в двухтысячном, когда война с Кореей началась, многие тоже по привычке бюрократию разводили… А потом, когда десяток-другой показательно расстреляли, всё стало иначе.

– Так значит сейчас бумажная волокита снова на марше, так?

– Именно, господин лейтенант. Так что извольте сначала получить у Второго Отдела все необходимые подписки и документы, а уж затем получайте боевое оружие и патроны.

– Понятно, – скривился я. – Ладно, Лэнгли, пошли в таком случае к безопасникам.

– Пошли, – легко согласилась Аска. – А это далеко?

– Далеко и надолго.

И говоря это я был прав на двести процентов, потому что бюрократия – интернациональна и не меняется ни в других временах, ни в иных мирах. Так что с этими проклятыми бумагами мы провозились до самого обеда, да так, что даже невероятно энергичная Лэнгли под конец выглядела усталой.

Впрочем, всё хорошо, что всё-таки кончается. И после обеда я повёл Аску по кругам нашего местного Ада, то есть по различным тренировочным точкам. Более подробно показал кабинет, где я проходил регулярные обследования (в нём как раз монтировали второй «прозекторский» стол – видимо, для немки), пункт исследования синхронизации с ангаром, где хранились имитационные тела Евангелионов. Показал расположенный внутри Гефронта тот самый «токиоимитатор» – полигон для обкатки реальных боевых навыков пилотов, тренировочные помещения и залы с тренажёрами. Заодно сводил всё-таки рыжую в тир и где хитростью, где лестью заставил её отстрелять пару десятков патронов. Нужно признать, что несмотря на весь декларируемый антимилитаризм стреляла Аска достаточно неплохо и уверенно, хотя явно не получала от этого никакого удовольствия.

В общем, заставил я Лэнгли сегодня побегать, чтобы посмотреть, где же у неё предел силам и терпению. Нужно сказать, что здесь меня ждала неудача, потому как ни явного неудовольствия почти бесконечными хождениями, ни особой усталости девушка так и не выказала. Признаю, что несмотря на все послезнания оригинала и прошедшее со дня знакомства время, я пока что так и не смог определиться для себя – кто же такая Лэнгли Сорью Аска.

Иногда она вела себя словно капризная маленькая девчонка и вообще как отъявленная стерва. А иногда демонстрировала завидный оптимизм и жизнелюбие, да и вообще казалась абсолютно положительной личностью… Какое-то время. К сожалению, предсказать поведение и реакцию немки было ничуть не проще, чем погоду в современной Германии.

– Я смотрю, вы вдвоём сегодня совершили неплохой кросс? – ехидно поинтересовалась Мисато, когда мы после всего завалились в её кабинет для получения дальнейших указаний.

– Можно и так сказать, – я бесцеремонно уселся на командирский стол, потому как шустрая Лэнгли уже успела приватизировать единственный свободный стул.

– Эй, лейтенант, да ты совсем уже офигел!

– Товарищ майор, отстаньте от своего заместителя. Тем более нужно же мне какое-то рабочее место, а интуиция подсказывает, что отдельного кабинета мне не видать.

– Она тебе правильно подсказывает, – хмыкнула Кацураги.

– Кстати, командир, в чём заключаются мои обязанности твоего заместителя по боевой подготовке?

– Да если бы я знала! Ну, наверное, придётся периодически писать какие-нибудь отчёты… Если честно, то я вообще не понимаю, на кой ляд тебя вообще поставили на эту должность – тебе и старшего пилота за глаза хватало… Аска, кстати, как первые впечатления от НАСТОЯЩЕЙ службы?

– Очень утомительно, – заявила немка. – Жуткая возня на совершенно ровном месте и просто нечеловеческая волокита по любому поводу – это что, на любой работе так?

– В принципе, да.

– Жуть какая, – зябко передёрнула плечами девушка. – Впрочем, если вы думаете, что такие мелочи могут остановить Аску Лэнгли, то очень сильно ошибаетесь.

– Молодец! – показала большой палец майор. – Отличный ход мыслей! Кстати, тут Рицко хотела новобранцам прочитать небольшую вводную лекцию, так что пойдёмте-ка в тактический зал…

– Привет, Синдзи. Здравствуй, Аска, – поприветствовала нас Рицко, смерив меня хмурым взглядом. – В свете… некоторых последних… событий… решено несколько более подробно ознакомить личный состав с некоторыми техническими аспектами Проекта Е.

– С удовольствием послушаем, госпожа Акаги, – елико возможно вежливо произнёс я и приготовился слушать. – А почему здесь нет пилота Аянами?

– Потому что пилот Аянами была мной уже проинструктирована в личном порядке. Больше вопросов нет? Хорошо, тогда приступаем…

Увы, но почти всё начало пришлось пропустить мимо ушей, потому как это были уже и так прекрасно известные мне тактико-технические характеристики наших Евангелионов – рост, вес, дата введения в эксплуатацию, состав бортовых систем, общее устройство…

– А теперь рассмотрим всё это несколько подробнее, – произнесла Рицко, запуская небольшой проектор, высветивший на экране какие-то схемы и рисунки. – Итак, АТ-поле – ключевой, по сути, элемент всего Проекта Е. Только оно, по большому счёту, и позволяет нам эффективно противостоять угрозе Ангелов, не применяя ядерное оружие. А из-за того, что его могут генерировать исключительно Евангелионы и началось их строительство. Конечно, логика и здравый смысл подсказывают нам, что создавать в качестве последнего довода человечества шестидесятиметровых биороботов, пилотируемых подростками – идея, по меньшей мере, бредовая, но другого варианта у нас просто нет. Связано это, как вы уже могли предположить, с невозможностью генерирования АТ-поля искусственно. Хоть мы в общих чертах и понимаем природу поля, но именно что только в общих. Во-первых, генерация АТ-поля невозможна без ЛСЛ, которая является совершенно удивительным веществом уже хотя бы потому, что состоит только из нейтронов, а не атомов. Как это вообще возможно – непонятно, поэтому ЛСЛ невозможно определить в качестве химического элемента, но в периодической таблице она всё же присутствует под порядковым номером «ноль». Пока что безымянная, потому как ЛСЛ – это фактически жаргонное название, появившееся в ходе работы над Проектом Е. В официальных же источниках она именуется эзет, то есть элемент «зеро»…

– Неплохо… – присвистнул я. – То есть тот самый легендарный нейтрониум – вещество нейтронных звёзд и материал для сверхпрочной брони?

– Не совсем, Синдзи, – покачала головой Рицко. – Мы используем технологии, полученные при изучении ЛСЛ, для создания того же диполимерного титана, но абсолютной брони пока что так и не получили. А новейшие сверхпрочные материалы хоть и превосходят все ранее существовавшие, но отличаются чудовищной дороговизной… Например, три года назад мы сотрудничали с правительством Российской Федерации, консультируя их при постройке субмарины с корпусом из диполимерного титана…

– Ага, я тогда была замом начальника оперативного по техчасти и как раз летала в российский филиал, – Мисато хихикнула. – Денег им тогда хватило ровно на половину корпуса.

– Мы его потом ещё использовали, когда потребовалась замена брони Ноль-первого после боя с Самсиилом… – добавила блондинка. – Так себе материал, конечно был – русские сильно экономили при его производстве… Хотя им и экономия не помогла.

– Доктор Акаги, давайте, пожалуйста вернёмся к ЛСЛ, – неожиданно вмешалась Аска. Но вмешалась очень даже вежливо. – Не знаю как кому, но лично мне всё это интересно – доктор Картер о таких подробностях никогда не говорила.

– Ах да, ЛСЛ… В общем, впервые эзет был найден в ходе экспедиции 2000 года во льдах Антарктиды, а позже, как вы знаете, был найден и Адам. В ходе изучения Первого ангела оказалось, что хоть его тело и напоминает по строению привычные нам земные организмы, но есть одно ключевое отличие… Клетки Адама имели в своём составе ЛСЛ, плюс существовала целая эндосистема, напоминающая лимфатическую, обеспечивающая циркуляцию эзет в организме Ангела.

– Доктор Акаги, так какова же всё-таки связь ЛСЛ и генерации АТ-поля? – перебил я, пытаясь вернуть разговор в нужное русло.

– Скорее всего, именно эзет в клетках Ангелов и Евангелионов ответственен за генерацию поля абсолютного террора. Но для этого требуется просто-таки колоссальная энергия, которую Ангелы получают от ядра, а Евы по питающему кабелю.

– А что, разве нельзя просто налить ЛСЛ в бочку и подцепить к ней пару электродов, чтобы получить простенький генератор АТ-поля? – невинным тоном поинтересовалась Лэнгли.

Я наградил девушку совершенно обалдевшим взглядом – глядя на немку и помня о её образовании, ни за что нельзя было предположить, что она хоть немного разбирается в технике!..

– Можно, – усмехнулась Рицко. – И это позволяет нам не строить невероятно дорогие и сложные Евы.

– Но вы всё-таки строите Евангелионы, а не бочки с электродами, – парировала Аска.

– Верно. Потому что если для Евы нужно относительно немного энергии, то для чисто механического генератора её требуется просто неприличное количество. Из нашего рейлгана и то менее затратно стрелять.

– Значит нам нужны такие же батарейки как у Ангелов, – заметил я. – Доктор Акаги?..

– А что сразу доктор Акаги? Ты, Синдзи, сначала предоставь мне для изучения нормальное ядро Ангела. Не в виде фарша, кристаллической крошки или радиоактивной воды.

– Ядро Самсиила было вполне целым.

– Разрубленное пополам – это вполне целое? – насмешливо подняла бровь Рицко.

– Извините, доктор, но целое ядро – это живой Ангел. А живой Ангел – это очень серьёзные проблемы… И мы их пока что в плен брать не научились – нам бы хоть с методами их уничтожения определиться…

– Так, подождите! – решительно заявила Лэнгли. – Я что-то совсем запуталась. Ядро – это ведь, вроде бы, что-то вроде мозга?

Мы с Акаги синхронно покосились на рыжую.

– Что? – тут же возмутилась последняя. – Мне же никто толком ничего объяснял! И вообще до Америки почти ничего не доходило!

– Ядро – не мозг, а источник энергии Ангелов, – менторским тоном начала Рицко. – Ангелы мозга, в привычном нам понимании, вообще не имеют. Хотя и аналоги нервной системы у них имеются – взять того же Рамиила. Правда, его квазинейронная сеть больше напоминала архитектуру…

– Доктор Акаги! – почти взмолился я.

– Ах, да… – с некоторым сожалением спустилась с небес на землю блондинка. – Да, ядро – источник энергии Ангелов. Но это не генератор, как можно подумать. Их работа описывается в теории суперсоленоидов – если хотите, можете потом ознакомиться…

– М-м-м… Вряд ли, – неуверенно протянул я. – Лично я физику очень плохо понимаю – сколько ни пытался разобраться с полем Хиггса или квантовыми суперструнами, так почти ничего и не понял…

Аска издала трудноидентифицируемый звук. Кажется, он всё-таки означает удивление, судя по совершенно круглым глазам девушки.

– Гхм… – задумалась Рицко. – Вообще-то в твоём возрасте такие вещи и не положено понимать… Если честно, то я в твои годы о таком и не задумывалась…

– Совсем с ума сошёл парень! – воскликнула Кацураги. – О суперструнах он думает! А о девушках кто подумает, а?

– Иван Фёдорович Крузенштерн… – несколько рассеяно ответил я. – Мисато, да думал я уже о них… И периодически думаю ещё. Но пока что кандидаток на роль спутницы заместителя начальника оперативного отдела специального института НЕРВ не находится…

– КАК?! – оскорбилась майор. – А я?

– Мне вообще-то нравятся европейки. Красивые. Умные. Блондинки или русоволосые… – окинул оценивающим взглядом Акаги. Та, к моему удивлению, слегка порозовела. – Моего возраста примерно…

Покосился на Лэнгли.

– А в челюсть? – моментально отреагировала Аска.

– Не слишком агрессивные, – добавил я. – Пока что по всем параметрам подходит только Ферраро, но она слишком «свой парень» и имеет слишком отвратительное чувство юмора относительно подобных вещей… Так что я, наверное, ещё немного погожу с выбором невесты…

В следующее мгновение моя шея оказалась в крепком захвате громко хохочущей Кацураги, начавшей активно натирать мне голову сжатым кулаком.

– Каков паршивец, а? – сквозь смех выдавила Кацураги.

– Гофподин мафор, отпуфстите меня, – промычал я, пытаясь выплюнуть лезущий мне в рот рукав командирской куртки.

– Э, нет! Сердце моё разбито, так что так просто ты не отделаешься!

Пришлось аккуратно, но чувствительно хватануть майорскую руку зубами сквозь рукав.

– Ай!..

Захват исчез, зато вместо него на пару мгновений появился товарищ подзатыльник.

– И это военизированный институт НЕРВ, отвечающий за безопасность планеты? – горестно возопила Лэнгли. – Сборище школьников!

– Скорее сумасшедший дом, – тяжело вздохнула Акаги. – Я ещё удивляюсь как в такой обстановке удаётся работать…

– Риц, а ты вспомни наше общежитие в колледже, – мечтательно зажмурилась Мисато. – А мы ведь там ещё и учились… Иногда.

– Вот кто бы говорил об учёбе, а? Я вообще думаю, что только армия из тебя и сделала человека.

– Неправда!..

Аска наградила нас всех тоскливым взглядом.

– Mein Gott, куда я попала, – мрачно произнесла девушка.

– …И всё же давайте вернёмся к природе АТ-поля. Доктор Акаги, как вообще поле может обладать такой избирательностью? – попросил я, отвлекая двух подруг от воспоминаний минувшей юности. – То есть, например, останавливает летящие с высокой скоростью снаряды и ракеты, но в то же время пропускает потоки излучения со стороны Ангела.

– Вот сейчас ты, Синдзи, всего в двух предложениях сделал такой задел, что ответ можно будет дать в виде четырёхчасовой лекции… – улыбнулась Рицко.

– А вы ответьте вкратце и по сути. Можно даже словами попроще – как для дураков.

– Я не дура! – моментально подала голос Аска. – Объясняйте мне нормально!

– А вот доктор Акаги сейчас тебе начнёт объяснять теорию АТ-поля с квантами, нуклонами, мезонными связями и гравитационными взаимодействиями, так ты сразу же себя тупой почувствуешь, – я незаметно подмигнул блондинке.

– Нет, ну вообще-то текущая теория АТ-поля не так уж и сложна… – моментально поддержала игру Акаги. – Вот например, аналогом квантовомеханической волновой функции в морфогенетическом поле является полевой оператор, способный действовать на вакуумный вектор пространства Фока и порождать одночастичные возбуждения квантового поля…

«Как бы Люцифера таким заклинанием случайно не призвать…» – мелькнула мысль.

Аска открыла рот. Аска закрыла рот. Аска подумала. Произнесла:

– Я, наверное, всё-таки не идеально знаю японский…

– А я могу и по-английски то же самое сказать, – моментально предложила Рицко.

– Нет, спасибо! – поспешно воскликнула Лэнгли. – Мне бы лучше на человеческий это перевести…

– Ну, переводить-то ничего и не нужно, потому как это было… м-м-м… узкоспецифичное выражение для раскрытия одного вопроса, интересующего только учёных…

Ага, значит в переводе на рiдну японьску мову это был просто полубессмысленный набор заумных слов, навроде «квазидискретные потоки антинейтрино создают в пирамидах амбивалентную когерентность»…

– В общем, если вкратце и по сути… – Рицко ненадолго задумалась. – Итак, именно АТ-поле и позволяет как Ангелам, так и Евам не только успешно противостоять всевозможным атакам, но и вообще существовать. По всем расчётам нечто, размером с Евангелион, должно было развалиться под собственным же весом и передвигаться не быстрее пяти километров в час, иначе даже сделанные из сверхпрочной стали кости и суставы начали бы разрушаться от бешеных нагрузок. Плюс любое резкое движение должно быть сопряжено с совершенно безумной инерцией, а вес шестидесятиметрового биоробота должен превышать три тысячи тонн…

Но ничего подобного мы не наблюдаем.

Евы, нагло игнорируя все законы физики и логики, мало того, что существуют и передвигаются, так ещё и очень быстро передвигаются и даже способны эффективно вести бой, в том числе и ближний. И весят почему-то почти в два раза меньше положенного. И остаются целыми при перегрузках в сотни и тысячи G.

Как это возможно? Ответ научного отдела НЕРВ – это АТ-поле или, как его иногда ещё именуют – морфогенетическое поле.

Во-первых, каждая живая клетка тела Ангела или Евы генерирует так называемое пассивное АТ-поле. Именно оно и позволяет столь огромным организмам существовать. Пассивное поле в полтора-два раза уменьшает вес (не путать с массой!) тела и обеспечивает его целостность. Практически любой естественный импульс, вроде инерции от резкого движения, успешно им нейтрализуется, позволяя Еве так быстро и с огромным усокрением двигаться. Но это поле пассивно и несёт, если можно так выразиться, опорную функцию. Теоретически, если его можно было отключить, то, например, удар Евангелиона по разрушительности будет сопоставим со взрывом нескольких десятков тонн тротила. Правда, ценой за такой финт, скорее всего, будет превращённая в месиво конечность, которой и будет наноситься удар…

Впрочем, перейдём ко второму основному свойству АТ-поля.

При подаче направленного потока энергии на клетки, генерирующие АТ-поле, происходит его усиление, вследствие интерференции и резонанса. Фактически, именно это и происходит, когда Ева в бою устанавливает защитное поле… Некорректный термин, кстати. Живой Евангелион или Ангел всегда будет иметь АТ-поле, хотя и пассивное. Впрочем, подача энергии для создания… э-э-э… инвертированного поля – это всего лишь гипотеза, потому как механизм его образования так до сих и не изучен. Что же о нём всё-таки известно? Как правило, своего максимума инверт-поле достигает на некотором расстоянии от тела Евы или Ангела – это, приблизительно, десять-двадцать метров. Иногда меньше или больше. Но практически при любом раскладе его границу не может преодолеть обычное оружие.

– У меня вопрос, – дисциплинированно подняла руку Аска и, дождавшись, кивка Рицко, продолжила. – Если обычное оружие бесполезно, то какого чёрта в каждом бою на Ангелов вываливается куча бомб и ракет?

– Тут ведь в чём дело… – несколько задумчиво начала блондинка. – АТ-поле хоть и почти непробиваемо, но теоретически существует возможность нейтрализовать его не прибегая к использованию Евангелионов. Для этого нужно, так сказать, «перегрузить» его, потому как у поля есть предел поглощения энергии ударов… Но у Ангелов этот предел крайне велик, поэтому его требуется буквально засыпать снарядами и ракетами, чтобы перегрузить АТ-поле хотя бы в отдельном месте. Правда, тут возникает другая проблема – подобная прореха в защите не отличается ни особыми размерами, ни большой продолжительностью жизни…

– А сделать так, как в агитационных роликах, проделав дыру в бункере одной ракетой и всадив через эту дыру вторую, с Ангелами не получается, – добавила Мисато. – Практически любая система наведения около АТ-поля начинает дико барахлить или вовсе выходить из строя…

– Поэтому многие и ратовали за то, чтобы уничтожать Ангелов ядерным оружием, – подхватила Акаги. – В эпицентре атомного взрыва не может уцелеть практически ничего, включая даже мощнейшее АТ-поле, но… Вы же сами прекрасно понимаете сегодняшний ужас всего мира перед этим оружием.

– Стоп, – вмешался я. – Но ведь Рамиила мы смогли достать и без применения абсолютного оружия, использовав простой рейлган?

– Десять лет назад ты о нём мог бы только мечтать, Синдзи, – рассмеялась Рицко. – Тем более что я считала и буду считать операцию «Ясима» самой большой авантюрой новейшего времени. Тогда, даже с учётом доработок, мощности рельсотрона едва-едва хватило, чтобы пробить защиту Ангела…

– У снаряда рейлгана крайне высока скорость, но достаточно мала масса. Адекватной мощности ведь можно было добиться и с меньшей скоростью, но с более тяжёлым снарядом, так?

– Нет, не так, Синдзи. Здесь ключевым фактором стала именно скорость. Тот выстрел из рейлгана можно сравнить с… ну-у-у… э-э-э… ну, как там всякие мастера кунг-фу ломают голой рукой толстые доски. Рука – она ведь изначально менее прочная, чем дерево, но при быстром ударе ткани не успевают распространить нагрузку столкновения, сместиться и сжаться, и рука в это мгновение «становится» тверже доски. Почти то же самое и с рельсотроном. АТ-поле, насколько мы знаем, можно локально усиливать, причём это происходит с быстротой, недоступной человеческому восприятию. Те же Ангелы, например, как правило, не поддерживали постоянно защитный купол мощностью в четыреста-пятьсот единиц, но почти всегда успевали поднять напряжение защиты до необходимого значения в случае угрозы. И снаряд, летящий со скоростью километр в секунду, просто не успевал пробить АТ-поле, до того, как оно усилится. А вот рейлган успел. Правда, если бы цель не находилась практически всё время на одном месте, вряд ли бы что у нас получилось. Снаряд рельсотрона и Ангел – это всё равно, что человек и спица – практически никакого эффекта при попадании, если не задеты жизненно важные органы…

– А из лазера Ангелов поджарить можно? – поинтересовалась Лэнгли. – Они же ведь как-то умудряются своими бластерами из-под щита стрелять, так что…

– Можно, – подтвердила Акаги. – Но, учитывая мощность имеющихся в нашем распоряжении боевых лазеров, это всё равно, что на человека мощным фонариком посветить.

– Ладно, значит, лазеры отпадают. А что насчёт N2-бомб? Они же как-то этих тварей достают? – продолжала расспросы рыжая.

– Так там ведь всё дело в конструкции. N2-бомба имеет в своей начинке не твёрдую взрывчатку типа тротила или динамита, а жидкую, которая перед взрывом распыляется в воздухе, формируя объёмно-детонирующее облако. Поэтому часть взрывчатки успевает, гм, «затечь» внутрь защитного купола прежде чем Ангел почувствует угрозу.

– Так и долбили бы их этими бомбами – по чуть-чуть, но ослабили и убили бы.

– Не получится, – авторитетно заявила Кацураги. – Ангел цель хоть и огромная, но весьма шустрая, а N2-бомбе нужно время, пока её сбросят с самолёта, пока она опустится на парашюте, распылит взрывчатку и взорвётся. А ведь это облако в дождливую или ветреную погоду может ещё и развеяться…

– Плюс ко всему, как оказывается, некоторые Ангелы (Рамиил, например) способны формировать полностью глухое поле, непроницаемое даже для жидкостей и газов… Хотя и не на слишком продолжительное время, но всё-таки могут.

– Чёрт, – ругнулась Аска. – Какие же они живучие… А если их боевыми газами травануть?

– Даже если они и возымеют действие, на Ангела придётся их выпустить столько, что половина Одиннадцатой Зоны погибнет.

– Бактериологическое оружие?

– Метаболизм Ангелов… Точнее его подобие. В общем, он в принципе не подвержен воздействию земных микробов и вирусов.

– Да что же такое… А если заминировать всё вокруг Токио-3?

С каждой фразой я смотрел на Лэнгли всё более и более безумными глазами – таких рационализаторских предложений можно было ожидать от кого-то вроде меня, но уж никак от Аски! Лазеры, боевые газы, бактериологическое оружие, мины… Ущипните меня – я, наверное, сплю или брежу!

– Чего ты так смотришь на меня, Икари? – поинтересовалась у меня Сорью. – Ты как будто призрака увидел…

– Просто как-то неожиданно было от тебя услышать все эти предложения… – признался я. – Ведь ты же не только девушка, но вроде как и ярая ненавистница всего военного…

– Икари, мои предки воюют больше тысячи лет по всему миру, а отец был командиром полка морской пехоты, – снисходительно объяснила мне девушка. – Я почти всю жизнь прожила на военной базе, так что не могу не знать всей этой чуши.

– Ага…

Вот теперь, кажется, стало немного понятнее с её ярой нелюбовью ко всему военному – Аску вся эта атмосфера окружала с самого детства и, видимо, успела надоесть хуже горькой редьки…

– Так что с минами-то? – поинтересовалась Лэнгли.

– Ангелы левитируют, – Акаги была лаконична.

– А зенитные мины ещё не придумали, – добавила Мисато.

– Так есть же противовертолётные – я сама видела, когда с отцом на какую-то военную ярмарку ездила, – возразила немка.

– Противо… какие?

– Противовертолётные. Такая фиговина на земле стоит и если перед ней кто-то пролетает, то стреляет… Не знаю, чем она там стреляет – наверное, гранатой.

– Против Ангела будет маловато… – задумчиво произнесла Кацураги.

– Блин, ну увеличьте вы её тогда – вкопайте пушку или ракетную установку какую-нибудь…

– Те же шарики, только в профиль, – скептически заметил я. – Против обладающих левитацией Ангелов – почти бесполезно… Кстати, по принципу их левитации есть предположения? – спросил я.

– Похоже, что это тоже одно из свойств АТ-поля, – немного подумав, ответила Рицко. – Формируется подушка и… И вот здесь уже возникают вопросы – движутся ли они только на экране из АТ-поля или ещё и значительно уменьшают собственный вес, и экранирует ли подушка восходящий гравитационный поток или создаёт контрнаправленный…

– Эй, а на Еве такое можно проделать? В смысле летать? – немедленно заинтересовалась Аска.

– Левитировать, – педантично поправила блондинка.

– Не суть важно. Так можно или нет?

– А это лучше спросить у Синдзи, как единственного, владеющего АТ-полем на принципиально ином, уровне…

В перекрестии трёх внимательных взглядов мне стало слегка неуютно.

– Да ничем таким я и не владею…

– Н-да? – насмешливо осведомилась Акаги. – А все записи боёв и данные с бортовых самописцев Евангелионов говорят об обратном. Усиленное АТ-поле ударно-дробящего характера вокруг кулака, телекинетическая волна, прыжки на высоту более чем в два раза превышающую рост Евы, ну и «просто» выставление поля напряжением выше расчётного… Как ты это можешь объяснить, Синдзи?

– Ну, это… – я взмахнул руками. – Воображение!

Ещё некоторое время потратили на обсуждение и споры относительно науки… Точнее Акаги пыталась зачитать нам очередную лекцию, я пытался направлять её вопросами, дабы глубокоуважаемого начальника научного отдела не унесло в дремучие дебри, а Мисато по большей части ржала и портила всю серьёзность момента. А Лэнгли за всё это расплачивалась своими нервными клетками…

Впрочем, бросив очередной взгляд на циферблат наручных часов, я был вынужден прервать занятие.

– Мисато, доктор Акаги, – произнёс я, поднимаясь из-за стола. – Прошу прощения, но я вынужден откланяться – у меня через десять минут встреча с Командующим.

– Тогда, пожалуй, закончим нашу небольшую лекцию, – с видимым облегчением выдавила Рицко.

– А можно ещё? – полюбопытствовала Лэнгли. – Мне интересно.

– В следующий раз, – блондинка яростно сверкнула зелёными глазами. – И без майора Кацураги.

– Мешаю, да? – виновато произнесла Мисато.

– Да!

– Ну, прости, Ри-и-иц!.. Простишь, а? Ну, пожа-а-алуйста!..

– Просто сегодня ты совершенно невыносима, Мисато, – быстро успокоилась Акаги, неспособная злиться сильно и долго.

– Я исправлюсь! Честно! – заверила командир. – Хм. Ну, раз у Синдзи нас покидает, то, пожалуй, будет нелишним провести с тобой, Аска, небольшую тренировочку… Чтобы выяснить уровень твоих сил и подготовки.

– ОК, я готова! – встрепенулась рыжая. – Что будем делать?

– Увидишь, – хитро улыбнулась майор. – Но скучно не будет – обещаю!

Прощай, энергичная Аска, я запомню тебя такой…

– Что вам угодно? – поинтересовалась у меня миловидная девушка лет двадцати пяти с короткой стрижкой-каре в традиционной общенервовской ало-бежевой форме.

Секретарша. Новенькая – раньше была другая, с длинными волосами и не такая симпатичная.

Впрочем, избитый образ был всего лишь маской, судя по тому, что, несмотря на приветливую улыбку, глаза девушки смотрели на меня холодно и настороженно. А правая рука как бы невзначай скрыта под офисным столом. Кстати, интересно, что там? Тревожная кнопка или закреплённый под столешницей крупнокалиберный пистолет?..

– Лейтенант Икари. Мне назначено, – коротко отрекомендовался я.

– Секундочку, – девушка в чине унтер-офицера щёлкнула клавишей селектора. – Господин Командующий, к вам лейтенант Икари.

– Пропустить.

Как только вошёл в личный кабинет Гендо, на мозги сразу же начала давить мрачность и неуютность сего помещения. А учитывая его дизайн и обстановку, на ум пришла невероятно бредовая мысль, что Командующий – гот…

Батя находился где и всегда – за рабочим столом, но, как ни странно, не в своей в излюбленной позе, а что-то печатая на компьютере.

– Господин Командующий! Лейтенант Икари по вашему…

– Да-да, садись уже, – несколько раздражённо отмахнулся отец, что-то быстро допечатывая и поворачиваясь ко мне.

Я покорно сел на неизменный жёсткий и неудобный стул и приготовился к очередному неприятному и непонятному разговору.

– Итак, лейтенант, – холодно начал Гендо. – Что вы вчера устроили?

– Э-э-э… – несколько растерялся я. – Я решил получить необходимую информацию…

– С чего вы вообще взяли, что она вам необходима?

Оп…

А ведь и правда – зачем, по большому счёту, мне эта информация? Зачем, например, пилоту сверхдорогого и крайне мощного стелс-бомбардировщика В-2 знать, почему Конгресс решил построить эти самолёты, а затем напал на Ирак?

У меня-то, конечно, ситуация иная, и знать все аспекты войны с Ангелами мне необходимо, чтобы, быть может, разобраться как лучше бороться с этими тварями и как сорвать планы ЗИЭЛЕ…

Но как это объяснить Гендо?

– Я жду вашего ответа.

Так, собрались. Спину прямо, взгляд – твёрже, в голосе только уверенность и спокойствие – вперёд!

– Господин Командующий. Считаю, что для наиболее эффективного выполнения своих должностных обязанностей старшего пилота и заместителя начальника оперативного отдела я должен владеть максимально полной информацией относительно всего происходящего. В том числе и касающейся всего, связанного с Ангелами. Я хочу знать, кто они. Что им нужно. Как их убить…

Негромкий хриплый смех Гендо, казалось, пробирал до самый костей. Было в нём что-то… что-то безумное. И нечеловеческое. По крайней мере, обычные люди так смеяться в моём понимании не могли.

– Великолепно, – с кривой ухмылкой откинулся на спинку кресла Командующий, сплетая перед собой пальцы в замок. – Ну и как – узнал ты что-нибудь важное для победы в этой войне?

– Узнал, – хладнокровно ответил я. – Лилит, скорее всего, не уничтожен, и, вероятно всего, именно его – запах? излучение? и привлекает всех Ангелов к Токио-3. Остальные геофронты, видимо, или были пусты изначально, или их обитателей уничтожили люди, или же некоторые из каверн ещё просто не вскрыты. Но если Ангел, прорвавшийся к Лилит, может устроить конец света, то и Ева в этом плане ничуть не менее опасна, потому как является по сути тем же Ангелом. Вероятнее, из-за этого возможности Евангелионов искусственно ограничены – у них отсутствует лучевое и прочее встроенное оружие, а также источник огромного количества энергии – ядро. Понимаю, лучше уж боевая машина с возможностью проработать автономно всего десять-пятнадцать минут, чем потенциально опасный биомеханоид с практически неограниченным временем работы…

– Достаточно, – абсолютно спокойным тоном прервал меня Гендо. – Тебе на подобные выводы понадобились всего сутки?

– Нет, больше трёх месяцев, – уголками губ усмехнулся я. – Я всё время хотел понять происходящее и пытался сделать прогноз… В свете новой информации это оказалось более лёгким делом, чем раньше – строить гипотезы на основе хоть каких-то данных проще, чем гадать.

– Мой сын никогда не был ни храбрецом, ни гением… – несколько отстранённо, но достаточно зловеще уронил Командующий. – Он мог набраться храбрости, оказавшись в смертельной опасности… А заполучив хороших учителей и обретя друзей, стать более уверенным в себе… Но вот набраться ума?.. Хмм…

Холодный взгляд прикрытых очками-хамелеонами глаз, не столько изучал меня, словно препарировал. Как редкое животное или интересное насекомое. И почему это он говорит обо мне, как о постороннем человеке?

Момент истины, Виктор? Ещё никогда Штирлиц не был так близок к провалу?

– Ты никогда не знал меня, – ровным тоном произнёс я. – Ты и сейчас не знаешь, кто я такой.

– Напротив. Отлично знаю, – Гендо слегка прищурился. – И точно знаю, что ты изменился. Вот только когда? Когда приехал в Токио-3 или раньше?

– А быть может, когда я уезжал из Токио-3? – слегка подался я вперёд, добавляя во взгляд немного безумия.

– Что ты имеешь в виду?

– Я ведь родился и до четырёх лет жил здесь, пока… – я сделал паузу, сверля Гендо тяжёлым взглядом исподлобья. – Пока не погибла мама.

Прикрыть глаза. Нырнуть в звёздную бездну чужих воспоминаний, которых Синдзи не смог бы вытащить из своей памяти ни за что и никогда.

Не то… Не то… Опять, не то… Ага!..

– Один из секторов штаб-квартиры, наспех переоборудованный в жилой, пока постройка нормального жилья здесь и на поверхности ещё только велась… – чужое воспоминание послушно раскрывается передо мной, словно бутон диковинного цветка. – Похоже, отец, ты так до сих пор там же и живёшь… Надо же – почти одиннадцать лет уже прошло… И Юнит-01. Сколько ему там официально – два года? А на самом деле больше тринадцати…

– Ты не можешь ничего этого помнить, – проскрипел Командующий. – Это просто невозможно. Кто рассказал тебе всё это?

– Хочешь я перескажу последние слова, которые вы произносили в рубке перед активацией Ноль-первого? «Что здесь делает ребёнок? Это – Синдзи, сын Командующего Икари. Икари, тут не ясли, а научная лаборатория! Сегодня очень важный день, так что… Козо, я не думаю, что мой сын сможет чем-то помешать»… Продолжить? Конечно, ты можешь предположить, что всё это рассказал мне Фуюцки, но ведь сам прекрасно знаешь, что это не так.

– Ты был ребёнком. Всего лишь ребёнком!

– Конечно, – я откинулся на жёсткую спинку стула, неосознанно копируя Гендо. Ногу на ногу, руки скрестить на груди – поза максимальной психологической закрытости в беседе… – Поэтому этот ребёнок плакал, когда ты оставил его у своего брата и ушёл. Но это были его последние слёзы.

– Ты ненавидишь меня, – неожиданно спокойным тоном произнёс Командующий.

– Нет, – немного подумал и добавил. – Уже нет. Сначала была горечь и обида. Потом пришла ненависть. Но в итоге осталось только равнодушие.

– Если тебе всё равно, ты мог бы и не сесть тогда в кабину Ноль-первого. Какая разница – будет жить мир или умрёт?

– Мир не виноват в извечном конфликте отцов и детей, – усмехнулся я, ловя ответную ухмылку Гендо. – И вообще, лишние эмоции часто только вредят.

– Превосходно, – Командующий поднялся с места, и я последовал его примеру. – В таком случае следуй за мной.

В общении с Гендо я уже отвык удивляться… Но он до сих пор продолжал не только удивлять, но даже шокировать своими поступками.

Командующий подошёл к стене, нажал невидимую мне клавишу, открывая дверь в небольшую кабину лифта. Вошёл внутрь, следом за ним – я. Двери сомкнулись и лифт начал стремительно опускаться вниз, постепенно набирая скорость.

Какое-то время мы провели в молчании, стоя бок о бок.

– Все твои упрёки справедливы, – наконец нарушил тишину Гендо. – Но я не собираюсь просить прощения – всё это было необходимо, хотя ты и не поймёшь моих мотивов.

– Господин генерал, ваш сын, несмотря на юные годы, уже повзрослел, – саркастически заметил я. – Так что играть в заботливого отца несколько поздновато.

– Уже заметил, – в тон мне ответил Командующий. – Но я и не пытаюсь. Я смог стать отцом только для одного своего дитя – института НЕРВ.

– Тогда, может быть, объяснишь зачем всё это? Все эти странные разговоры?

– Скоро ты поймёшь всё сам.

Лифт всё опускался и опускался вниз, и длилось это, казалось, целую вечность. Чисто по ощущениям мы уже давным-давно миновали границу Мохоровичича и направлялись прямиком в Ад… А впрочем, нет – кажется, наше падение всё-таки заканчивается.

Кабина всё замедляла и замедляла свой полёт, пока не остановилась полностью. В тот же миг в стене кабины откинулась панель, открывая небольшой монитор и клавиатуру. На экране тут же высветилось «подтвердите доступ». Гендо набрал длинный шифр, приложил большой палец к квадрату около клавиатуры, затем снял очки и неподвижно замер, уставившись куда-то в экран. Появилась надпись «пожалуйста, не двигайтесь – проводится сканирование». Тонкий короткий писк, надпись «спасибо, Командующий Икари». Лифт снова тронулся. Пара минут, и всё – похоже, мы достигли пункта назначения. Двери лифта раздвинулись, и перед нами открылся длинный тёмный коридор, скудно освещённый тусклыми дежурными лампами.

Гендо сделал широкий шаг, выходя из кабины, остановился и бросил через плечо.

– Ты хотел знать больше, Синдзи? Хорошо. Тогда я покажу тебе прошлое, настоящее и будущее нашего мира.

Я последовал за отцом, занимая место по правую руку от него и приноравливаясь к его быстрому широкому шагу.

– У меня такое ощущение, что обычным пилотам с их допуском здесь находиться не положено, – иронично заметил я.

– Если здесь будет замечен пилот или кто-либо ещё, не имеющий нужного допуска, он будет убит на месте.

– В таком случае, буду надеяться, что таковой у меня есть… – зябко передёрнул плечами, буквально наяву чувствуя направленные на меня со всех сторон взгляды. Не добрые и не злые, просто взгляды – холодные и нечеловеческие. Так умеют смотреть только оружейные стволы…

– Как у заместителя начальника отдела он у тебя есть.

Да, я очень бы хотел вызнать всю эту информацию… Но я категорически отказываюсь понимать, зачем отцу показывать мне всё это!!!

…Дорогу нам преградила глухая стена, как и весь коридор отделанная сероватым пластиком. Но стена ли?..

Подтвердив мои предположения, Гендо открыл ещё одну скрытую панель и прошёл очередную процедуру идентификации – отпечатки пальцев, сканирование сетчатки глаза и на этот раз забор ДНК посредством тонкой иглы. А после всего этого коридор буквально содрогнулся, и всё вокруг заполонил низкий глухой рокот.

Плита перед нами начала медленно, словно бы с натугой подниматься. Я не удержался и присвистнул от удивления – её толщина чисто навскидку была никак не меньше метров четырёх-пяти. Как только проход открылся полностью, Гендо шагнул вперёд – к светлеющему прямоугольнику выхода. Немного поколебавшись, приличия ради, я последовал за ним.

В принципе, я уже знал, что увижу, хотя и не понимал, с какого перепугу отцу показывать мне Терминальную Догму… Хотя, это уже неважно – сейчас передо мной предстанет небольшое озеро ЛСЛ в ещё одной подземной каверне, посередине исполинский алый крест, а на нём – белая человекоподобная фигура Второго Ангела Лилит, пришпиленного огромными гвоздями и похожим на вилы Копьём Лонгиния…

Мягкий шелест пластика под ногами сменился глухим буханьем, и я с некоторым удивлением понял, что иду по каким-то каменным плитам. Оглядевшись вокруг, понял, что подъёмная плита обнажила истинный материал коридора, в остальной части прикрытый стандартным серым пластиком. Это оказались чёрно-серого цвета огромные каменные плиты, притёртые друг к другу настолько плотно, что между ними, наверное, нельзя было просунуть и бритвенное лезвие…

Наконец мы с Гендо дошли до выхода, и…

Я совершенно по-детски открыл рот от изумления.

Это оказалась ещё одна огромная подземная каверна полусферической формы высотой около ста и диаметром примерно двести-двести пятьдесят метров. Сложена она была из всё того же чёрно-серого камня, как и всё вокруг. Мы же сейчас стояли на высоте примерно метров двадцати на огромном каменном балконе, со спускающимися вниз с двух сторон лестницами. Всё вокруг было скупо освещено неяркими желтоватыми лампами, а первородный подземный мрак тут и там рассекали белые лучи прожекторов.

Но самое главное было на полу каверны.

Оригинал всё это напоминало мало – ни озера ЛСЛ, ни алого креста с белой Лилит. Взамен всего этого имелись четыре огромных прямоугольных каменных бассейна, расположенных крестообразно. Причём они были такого размера, что даже Ева без проблем разместилась бы в подобном резервуаре… А внутри каждой гигантской каменной ванны ещё и вдобавок находился огромный, металлически поблёскивающий крест.

В центре же зала находилась странная конструкция, напоминающая не до конца раскрытый четырёхлепестковый бутон, полуутопленный в каменном полу, но всё равно возвышающаяся где-то на полсотни метров.

Но самое интересное было расположено в одном из каменных бассейнов.

Внутри него, почти как в оригинале, лежала титанических размеров фигура – никак не меньше по габаритам Евангелиона-01 и до боли его напоминающая. Гуманоид, непропорционально узкий поясничный отдел, закован в вычурного дизайна белую броню, похожую на доспехи Нулевого… Которая местами была снята, обнажая серую, словно бы ссохшуюся плоть гиганта. А его голова и вовсе представляла собой голый череп, сильно напоминающий человеческий. Разве что глазниц было три, центральная из которых заменяла отсутствующий нос, а нижняя челюсть была очень мощной и усажена массивными заострёнными зубами.

В довершение картины, в ладони гиганта были вбиты громадные гвозди с крестообразными шляпками, а из его груди торчал заострённый металлический штырь, закрученный подобно винту.

– Это место называется Терминальной Догмой, – негромоко произнёс Командующий. – Место, являющееся целью вторжения Ангелов. Не Лилит, как ты предположил – Второй Ангел был уже мёртв к тому моменту, когда мы проникли внутрь Геофронта. Но с тем, что японский Геофронт – особенный, ты угадал верно. Его основная сфера состоит из материала, до сих пор неопределённого учёными, тогда как остальные найденные на планете геофронты созданы из привычных земных материалов – камень, металл… Поэтому Ангелам нужен только наш – могущественный инопланетный артефакт, чьё предназначение мы так до сих и не смогли понять.

– Невероятно… – хрипло произнёс я. – Но, отец… Если из-за всего этого людям угрожает опасность со стороны Ангелов… То нужно уничтожить Геофронт!

– Когда-то я и сам предлагал сделать то же самое. Но лидеры человечества посчитали, что найденные здесь технологии важнее людских жизней. Возможно, они оказались правы… Лишь малая толика знаний, что мы смогли найти и понять, уже совершают переворот в мировой науке… Новые материалы. Биокомпьютеры. Лекарства…

– И оружие. Евангелионы. Это же ведь Ева, отец? – указал я на распятого гиганта в доспехах.

– Да, это древний Евангелион. – подтвердил Гендо. – На одном из уровней секретности утверждается, что Евы – это созданные на основе ангельских генов организмы. Но это не совсем неправда – да, Юниты созданы на основе ангельских генов, но созданы не нами. Мы лишь клонируем чьё-то найденное древнее оружие.

– Но всё-таки что же нужно Ангелам? Зачем им Геофронт?

– Кто знает, сын, кто знает… – Икари-старший задумчиво облокотился на высокий каменный парапет. – Возможно… Возможно только с помощью него они могут вернуться в свои родные миры или вселенные… Или же в их власти Геофронт окажется куда более могущественным инструментом, чем в наших. Резцом Бога, как предполагают некоторые.

– Последнее выглядит наиболее правдоподобным, – заметил я. – Тогда и мотивация Ангелов становится хоть немного более понятной… Они приходят на Землю не разрушать или освобождать, а всего лишь ради банальной власти, которую им даст Геофронт. Поэтому они и действуют поодиночке.

– Возможно, возможно…

Некоторое время мы молча смотрели на древний зал, что был создан ещё до того, как вавилонский царь Хамураппи опубликовал свой свод законов, а египтяне начали хоронить своих царей в предках знаменитых пирамид – мастабах… Да какой там! Люди в Европе и Африке ещё носили шкуры и прятались в пещерах, когда на Дальнем Востоке первая цивилизация этого мира уже строила боевых биомеханоидов…

Это было удивительно и невероятно. Я только что прикоснулся к, пожалуй, самой великой тайне современности – куда там древним Атлантидам и Бермудским треугольникам! К чёрту всю псевдорелигиозную муть оригинала – передо мной сейчас лежит нечто гораздо более понятное. Комплементация, Третий Удар? Теперь ясно, что такое на самом деле Геофронт.

Что там было в оригинале? Превращение всего человечества в океан ЛСЛ и видения Синдзи, где он на миг заглянул в иной мир…

Мир, Который Мог Быть.

Который мог быть сотворён властью новорождённого Бога, если бы он не был пребывающим в глубочайшей депрессии психически неуравновешенным подростком…

Проклятье… Теперь я понимаю, почему действительно можно хотеть провести Третий Удар. А ведь действительно – вдруг всё это правда, и перед нами инструмент Бога? Инструмент, которым можно перекроить пространство и время. Способный изменить имеющийся мир или создать новый.

Мир без боли.

Каким видит его отец? Миром, где нет ни Ангелов, ни Евангелионов, ни Геофронта? Где не было Второго Удара, где жива Юй, а его сын – обычный школьник, чья лучшая подруга – дочь их хороших соседей Карла и Киоко?

А каким вижу этот мир я?

Теперь, наверное, почти таким же. Но с изменённой историей страшного двадцатого века. Где не было двух Мировых Войн и ненависти народов друг к другу. Где страны мирно объединились и больше не сражаются друг с другом, а направили всю свою энергию, например, на освоение космоса…

Или не это?

Или великую Российскую Империю от Одера до Юкона и от Ледовитого до Индийского океана, диктующую свою волю другим? А, может быть, СССР, чьи танковые армады вдавили своими траками в землю немецкие, английские, японские и американские знамёна?

Чего бы я хотел?

И что было бы правильнее?

Какой мир был действительно миром без боли, а не кровавым фантомом, порождённым злобой?

– Если Геофронт – это инструмент Бога, то Ангел, захватив над ним власть, превратится в Бога… – негромко произнёс я. – Но ведь Ева – это тоже своего рода Ангел. Так может ли Ева тоже стать Богом?

– Нет, – резко ответил Гендо. – Никогда и ни за что. Мы посадили их на короткий поводок энергии, провели своеобразную лоботомию и постоянно держим под действием транквилизаторов… Мы подавляем инстинкты этих существ, вручая управление ими пилотам. И лишь сбросив все эти оковы в виде кабелей и доспехов, Ева может стать Богом… Перед этим превратившись в Ангела. Нашего врага.

– Понятно… Тогда позволь задать последний на сегодня вопрос, отец, – повернулся я к Командующему, устремившему свой взгляд на древнюю Еву.

– Зачем я тебе всё это рассказываю? – словно бы прочитал мои мысли Гендо.

– Да.

Икари-старший повернулся ко мне и пристально взглянул на меня своим тяжёлым взглядом.

– Я не буду пытаться объясниться перед тобой, – произнёс Гендо. – И мне уже бессмысленно пытаться наладить с тобой отношения как с сыном, Синдзи. Поэтому сейчас я говорю с тобой, как с пилотом и самым мощным оружием НЕРВ… И сыном Икари Юй.

Командующий на секунду замолчал, а затем продолжил:

– НЕРВ был её детищем – тем, что она хотела и к чему стремилась. Цитадель знаний, колыбель новой эры человечества – эры мудрости. Юй верила, что раскрыв тайны Геофронта люди станут лучше, и что Евангелионы – это не оружие, а всего лишь стражи и хранители мудрости… И эта вера убила её.

Внезапно мне стало до боли жалко этого уже немолодого и бесконечно уставшего человека. Который вместе с женой потерял и большую часть души, собственными руками выковав себе вместо неё протез из льда и стали…

Собственными руками выковав себя.

Человека без права на слабости, эмоции и счастье. Создавшего и возглавившего могущественную организацию, что теперь в ответе за всё человечество. Добровольно лишившегося привязанностей и боящегося встречи с собственным сыном, как памяти о горьком прошлом.

– Отец…

– Мы ещё не достигли всего необходимого, – голос Гендо был холоднее полярной ночи. – И если победят Ангелы, то никогда не достигнем. Всё пойдёт прахом: и детище Юй – институт НЕРВ, и памятник её жизни – Токио-3, и все её мечты…

Мы – ничто перед всем этим. Вера Юй в завтрашний день – вот что важнее наших жизней. Поэтому я говорю тебе, лейтенант Икари Синдзи – ты, тот кто управляет Евой-01 и кому вручена судьба будущего.

Во имя памяти своей матери и её веры в завтрашний день – не предавай её мечты. Защити их. И смети всех, кто встанет между тобой и ними.

Уничтожь.

Убей!

Не ради своих желаний или существования всего человечества, а ради памяти всего одного человека.

Я живу в прошлом, ты – в настоящем, но Юй хотела для нас только будущего. И сейчас, когда ты видел ради чего мы все сражаемся, я хочу спросить тебя, Икари Синдзи.

Готов ли ты?

Сражаться не просто ради того, чтобы выжить и чтобы жил мир, не ради родных и друзей, а ради завтрашнего дня? Ради того, чтобы этот мир изменился? Пожертвовать всем, и даже собственной жизнью и счастьем, чтобы доказать – ошибалась не Юй со своей верой в людей. Это ошибался мир, отвергнувший её! И мир изменится – так или иначе…

…Пока Икари-старший ронял тяжёлые и холодные, будто капли ртути, слова, я непроизвольно вытягивался всё прямее и прямее. Тело начала бить непроизвольная дрожь, а в горле засел комок.

– Ты готов, Икари Синдзи?

Я приложил сжатый кулак правой руки к груди и опустился на одно колено, склонив голову.

– Сейчас и всегда, Командующий.