Одержимость Сурового (СИ)

Глава 22

Я жалею о выборе платья стоит нам только зайти внутрь. На меня сразу обращают внимание. Смотрят, разгадывают.

— Чего затормозила? — Демьян пальцами по позвонкам ведёт, вынуждает струной вытянуться.

— Они все смотрят, — произношу тихонько.

— Потому что половина из них в твоё платье не влезет, другая половина недоумевает, как ты меня подцепила.

Глаза закатываю и слегка Сурового толкаю.

— От скромности ты не умрёшь.

— Не планировал, — хмыкает в ответ, — расслабься, Белоснежка, и наслаждайся мероприятием. Здесь будут красивые картины. Дорогие. Даже аукцион будет. Любишь ставки делать?

— Аукцион? — Переспрашиваю. Я думала, что мы просто на открытие галереи идём.

— Да, будет на продажу несколько картин, кое-что ещё. Просто бы на открытие галереи столько народу не пришло бы, Белоснежка.

Продолжает пальцами по моим позвонкам водить и вызывать на коже табун мурашек.

— Это будет что-то нелегальное? — Вот почему здесь половина из криминального мира, да? Будет скупка чего-то незаконного? А менты, те, что меня допрашивали? Или они тоже… Господи, я запуталась.

— Нужно проконтролить одну тему. Будут побрякушки ещё всякие статуэтки. С содержимым.

— С содержимым? — Я до сих пор не понимаю, о чём он говорит.

— Белоснежка, — к моему уху наклоняется, — ты знаешь, как лучше всего брюлики через границу провозить?

От его горячего дыхания на моём ухе коленки подрагивать начинают.

— В чемодане? — Хриплю в ответ. Откуда мне знать? Я в жизни ничего подобного не провозила

— В статуэтке, Белоснежка, уже оценённой на официальном аукционе. На границе к ней даже притронуться будут бояться, чтобы ничего не повредить и не дай бог на миллионы не попасть.

— Это же обман, — в ответ тихо произношу.

— Охуенная наёбка. И всё честно. Законно переправляют. Всё как нужно.

— И ещё никого не словили?

— Пока не было подобного. Но там и тема серьёзная. Подстраховок куча. Я сегодня как раз приобрету кое-что незаконное. Будем к себе внимание по максимуму привлекать.

Сердце тут же в скачке дикой заходится. Значит, я изначально всё неправильно поняла. Демьян и себя под удар ставит, покупая незаконный лот, чтобы его с ним взять захотели?

— А что, если тебя с этим лотом возьмут? Это же новый срок? — Охаю.

— Переживаешь? — Скалится, — тебе в этом нет равных, Белоснежка. Сколько ублюдков пробовали, а получилось только у тебя.

Щёки моментально краснеют. Вот зачем он опять об этом вспомнил?

— Ты вроде согласился на мирное соглашение, — бурчу в ответ недовольно.

— Вырвалось, — снова скалится, — пошли в главный зал, шампанское тебе возьмём, а то напряжённая до ужаса.

— А здесь может быть иначе? Все пялятся на нас без остановки.

— Так и должно быть, Белоснежка, я из тюряги вышел, не отсидев срок, всем интересно, как я выпетлял. Вот и палят.

Чёрт. Я даже не подумала об этом варианте. Точно же, дело Демьяна громким было. По всем новостным каналам прошлось. Кричали, что его упекут в тюрьму. А он вышел и ещё сюда пришёл.

Сжимаю пальчиками прохладный бокал с шампанским. Делаю небольшой глоток. Пузырьки приятно покалывают язык и горло. Прикрываю глаза и ещё один глоток делаю. Да, мне точно нужно было выпить.

— Пока что никого не узнаёшь? — Демьян снова слишком близко. Постоянно меня касается. Ладонями поглаживает. Обжигает своим горячим дыханием. А я неадекватно на это всё реагирую. Можно бы было на шампанское такую реакцию списать, но я слишком мало выпила. Даже саму себя обмануть не выйдет.

— Пока нет, но я видела немного людей. Нужно пойти туда, где более людно. — В ответ выдаю и ещё один глоток делаю.

Демьян надавливает ладонью на мою поясницу, мы идём вперёд. Выходим в зал, где и правда больше народу. Все рассматривают картины, что-то оживлённо обсуждают. Я же продолжаю пить шампанское. Скольжу взглядом по всем присутствующим. И в следующую секунду закашливаюсь. Давлюсь напитком. А всё потому, что я вижу знакомое лицо. Я бы даже сказала рожу. Того самого ублюдка, который меня допрашивал. Сильнее пальцами ножку бокала сжимаю, во мне просыпается лютая ненависть.

Меня охватывают эмоции. Много и сразу. Сердце в груди как ненормальное заходится. Я этого ублюдка сразу узнаю. Такого не забудешь. Я запомнила его отлично. В мыслях столько раз ногтями в его рожу впивалась и кромсала.

— Ты дрожишь вся, — Суровый на ухо произносит. Его рука на моей талии. Он, наверное, решил, что я замёрзла и согреть меня решил.

— Это он, — голос осип, я сама себя еле слышу. Но по тому, как рука Демьяна на моей талии напрягается, он всё слышит. А ублюдок напротив как будто чувствует что-то, за секунду из виду пропадает.

— Где? — Демьян оглядываться начинает.

— Был возле той большой картины, но ушёл, — голос подрагивает.

— Блядь.

— Он меня не видел, — произношу в ответ, — картину рассматривал, а после ушёл в тот зал.

— Тебе нужно перевести дыхание, — произносит Демьян, — нужно вести себя так, будто ничего не происходит.

— Но ведь происходит, и я…

— Тс-с-с, — Суровый меня к себе лицом разворачивает. В глаза смотрит, — он к тебе не подойдёт, слышишь? Я обещаю. Важно, чтобы ты эмоции под контроль взяла. Он будет смотреть, уверен, что уже тебя заметил. Ты не должна показывать, что не управляешь собой. Нам нужно взять его на крючок.

— Но ведь он здесь, и мы можем…

— Что? Здесь половина зала с оружием. Хочешь бойню устроить? Или думаешь, что он один пришёл? Ничего не делается спонтанно, Белоснежка. Эмоции — хуевый союзник. Ты должна рассуждать трезво. Принимать решение, опираясь на свои силы, а не вестись на поводу у эмоций.

Я вдох глубокий делаю, в глаза его смотрю и киваю согласно. Да, он прав, мне нужно успокоиться. Не подавать виду. Всё хорошо. Сама себя уговариваю, а на деле сорваться хочется, ублюдка найти и…

Демьян мне новый бокал с шампанским протягивает. Он приятно холодит ладонь. Пузырьки обжигают небо. Я немного отпускаю спазм внутри себя.

Я знала, что моя реакция будет бурной на этого человека. Но чтобы настолько. Перед глазами сразу перепуганное лицо сестрёнки, когда мне её вернули. Глаза огромные. Она дрожит как маленький котёнок. Вздрагивает от любого звука.

— Мне лучше, — произношу тихонько. Сама того не замечая, я в Демьяна вжалась, чтобы тепло его чувствовать. Безопасность. Рядом с ним не так страшно. Один раз он не смог защитить, но сейчас, кажется, что такое больше не повторится. Он не позволит.

— Хорошо, пошли, нам уже пора на аукцион.

Я только сейчас замечаю, что люди все куда-то идут. Торопятся. Возбуждённо переговариваются.

— Я слышала, что эта вещь с его яхты. Говорят, что это последнее, к чему он прикоснулся перед смертью. — Говорит женщина с безумными глазами, проходит мимо нас. — Я слышала, что он её даже при смерти держал. Там окоченение было, и её буквально…

Какой кошмар. Они сами слышат, о чём говорят?

— Это не шутка? — На Демьяна смотрю, он замечает, в какой шок меня вгоняет всё услышанное.

— Ты удивишься, узнав, от чего люди здесь эйфорию испытывают.

— Ты же говорил, что здесь элита, — произношу негромко. Для меня всё это шок. Я бы в жизни к такой вещи не прикоснулась, а они платить за неё деньги готовы. Это же вещь с плохой энергетикой. Как такое вообще можно руки взять? В доме держать?

— Белоснежка, нужно двигаться. — Демьян слегка ладонью на мою поясницу надавливает. Уже не намекает, прямо говорит, что нам пора.

Мы спускаемся на цокольный этаж. Я тихонько охаю от того, насколько здесь много людей. Всё оформлено совершенно в другом стиле. Стоят кресла, огромная сцена. Девушка в чёрных перчатках. Стойки, которые накрыты чёрной тканью. Наверное, там скрывают лоты? Чтобы никто не увидел заранее, что в какой последовательности будет идти?

Демьян проводит меня на наши места. Я снова нервничать начинаю. Пальцами по коленке постукиваю.

— Выдыхай, — Демьян ниже наклоняется, на ухо мне хрипит. Горячим дыханием обжигает. На коже моментально мурашки появляются. А после резко свет тухнет. Я дёргаюсь. Демьян своими пальцами мою ладонь сжимает. Даёт понять, что он рядом. А я… Я на секундочку зависаю. Потому что поверить боюсь. Или может… А что, если… На несколько секунд в мою голову закрадываются сумасшедшие мысли.