Одесса. Живая. Улыбка Бога

Глава 6. Зелёные береты.

'...Нам многое не рассказали на инструктажах. И неожиданности происходили со мной постоянно. Например, если вы воспользуетесь местной железной дорогой, вы должны быть готовы к тому, что в туалете вода из крана после поворота рукоятки не потечёт. Самой рукоятки на кране просто нет. Очень нестандартное решение. Я оббегал туалеты нескольких вагонов, и только тогда понял, что проблемы с водой есть только у меня. И решился спросить, как можно умыться. Оказывается, снизу под краном имеется особое приспособление. Местные называют его 'pimpochka'. После нажатия на неё вода брызгает по всему туалету. А чтобы в купе опустить окно, надо вытащить несколько 'shildikov', только потом оно пойдёт вниз...'.

Из личных записей Уолтера Джека Поланса, мастер-сержанта команды спецопераций корпуса морской пехоты США.

Особый фонд анклава Одесса.

Мы уже развернулись на мосту через Днестровский лиман, и ехали по дороге вдоль пустых сейчас баз отдыха, когда мой взгляд случайно зацепил автомагнитолу. Я протянул руку и включил первое попавшееся радио.

'...имание! Внимание! Граждане! Прослушайте экстренное сообщение министерства по чрезвычайным ситуациям! В период с двадцати часов вчерашнего дня по всей территории Украины отмечены случаи заболевания людей и животных нетипичным бешенством. Правительством, соответствующими службами и правоохранительными органами страны принимаются исчерпывающие меры для локализации заболеваний и предотвращения возникновения эпидемии.

Источник заражения не установлен. Заболеванию подвержены как люди, так и животные. Способом заражения является укус бешеным человеком или животным, в ходе чего слюна инфицированного попадает на место укуса. Заболевание протекает крайне скоротечно. Известные случаи заболевания приводят к летальному исходу.

Населению необходимо выполнить следующие действия.

Максимально ограничить контакты с другими жителями.

При появлении первых признаков заболевания, а именно, болей и воспаления в месте укуса, опухании рубца, повышении температуры, лихорадки, озноба, тошноты необходимо срочно обратиться к медработникам. По возможности, необходимо самостоятельно прибыть в лечебные и медицинские учреждения для своевременного получения квалифицированной помощи.

Исключить из пищи непроверенные продукты питания и воду.

Продукты питания и воду приобретать только в установленных местах.

Перечень мест, где рекомендуется покупать продукты и воду будет определен и доведен до населения до шестнадцати часов текущего дня.

Проинформируйте соседей по подъезду и месту жительства - возможно, они не слышали передаваемого сообщения! Пресекайте немедленно любые проявления паники и слухи...'

Гоблин нетерпеливо крутанул ручку громкости и сказал:

- Ты понял, Шмидт! Власти таки проснулись! Может, успеют?

- Нет, Паша, - не согласился я, - они уже не успевают. Даже поверхностный анализ сообщения и событий, свидетелями которых мы стали сегодня ночью, говорит о том, что государство бесповоротно и безнадежно опоздало. Смотри, действенных мер по введению карантина не предприняли, армейские подразделения так никто не задействовал. Менты не справились. Население информируется о бешенстве, хотя, уверен, что нормальные специалисты уже давно поняли... Какое на фиг бешенство, когда мертвецы ходят? Но, из-за такой информации, часть медиков, та, которая прикупила дипломы, будут пытаться лечить зараженных людей вместо того, чтобы изолировать их, либо уничтожить, если они уже погибли и восстали. А предложение самостоятельно приехать в медучреждения за лечением чего только стоит? Даже если у кого-то сейчас обычная простуда, родственники могут настоять, чтобы человек обратился за помощью... Естественно, самого в большинстве случаев не отпустят, кто-то поедет его сопровождать. Ты представляешь, что с ними будет в больнице, где их встретят зомбаки? Смотри дальше. Продукты и воду покупать в магазинах пока запретили. Объявить, где их можно будет приобретать, пообещали только после обеда. Тупо, других слове нет. Наши люди не в жизнь не будут ждать, пока им дадут разрешение что-то сделать. Раз правительство запрещает, значит будет ещё хуже... Что подумает обычный человек? После шестнадцати в магазинах ничего не останется! Так наши люди решат. И ломанутся сейчас в магазины, так как большинство считает себя самыми хитрыми и умными. И попадут под раздачу всё тех же мертвецов...

- Что ты там увидел, Паша? - спросил я, проследив за удивленным взглядом Гоблина, - ну, база отдыха сотрудников 'Интерпола'... Хотя я тоже не догадывался, что она в Затоке есть... Так и останется в этом году пустой...

- По-твоему, - ответил Паша, - повернувшись ко мне, - получается, что большинство людей обречено?

- Уверен, что одиночки не выживут, - ответил я, - на фоне того, что девяносто процентов наших граждан не имеют огнестрела, шансы есть только у тех, кто сумеет найти оружие и объединиться в группы. Сделай громкость обратно, пожалуйста...

Гоблин крутанул ручку автомагнитолы, возвращая звук.

В динамиках послышался взволнованный голос диктора.

'Друзья, мы прерываем комментарии доктора Сенчева, чтобы повторить для вас специальный выпуск новостей... Включаю! ...Двадцать минут назад произошла немыслимая трагедия! В центре нашего города упал пассажирский авиалайнер. Эпицентр катастрофы приблизительно определен как район пересечения улиц Еврейской и Осипова, практически там, где расположено областное управление МВД. Очевидцы сообщают, что на месте падения самолета прозвучало два мощных взрыва, несколько кварталов фактически полностью разрушены. Люди в шоке. По меньшей мере, погибли сотни, возможно, тысячи жителей густонаселенного района! Я передаю слово нашему корреспонденту, Геннадию Селюминову, который сейчас находится в непосредственной близости от места трагедии.

- Геннадий! Вы в эфире! Расскажите, что вы видите на месте катастрофы?

- Олег? Говорит Геннадий Селюминов! Мы находимся в нескольких десятках метров от завала, который преградил дорогу по улице Осипова. Повсюду разбросаны обломки... Здесь всё в огне! Скорее всего, баки самолета были наполнены реактивным топливом! Господи, всё горит! Это ужасно! Пламя охватывает обломки зданий. Деревья горят, как факелы... Это кошмар. Это ужасный кошмар! Здесь десятки трупов, фрагменты тел людей просто разбросаны повсюду... Тут везде части человеческих тел! Боже мой, я не могу на это смотреть!...

- Геннадий! Трупы? Их действительно так много? А что предпринимает милиция и спасательные службы?

- Олег! Пожар усиливается! Дым! Он режет глаза! Я не вижу... Ой! Да что это? Похоже, я нашел выжившего! Я попробую с ним поговорить... Твою... Нет! Нет!..

- Геннадий! Геннадий? Уважаемые слушатели, мы потеряли связь с Геннадием Селюминовым, сумевшим попасть в самый эпицентр событий. Мы пока не можем связаться с диспетчерской службой и выяснить рейс самолета, упавшего в центре Одессы. Мы постараемся связаться с Геннадием Селюминовым, а сейчас вернемся...'

- На связи, Обиван! - услышав вызов Репкина, я выключил автомагнитолу.

- Шмидт! Это вы на дороге? - уточнил Обиван.

- Да, Ваня, с нами ещё несколько человек! - подтвердил я, - как подъедем, открывайте ворота!

- Принял! Ждём! - ответил Обиван, - у нас тоже гостей прибавилось, так что не пугайтесь. На въезде не задерживайтесь, здесь становится многолюдн..., блин, многозомбячно. Уже троих мертвецов упокоили! До встречи, Шмидт!

- Понял, Обиван, до встречи!

Я едва успел связаться с Изей и Лерой, чтобы передать им слова Обивана, как мы подъехали к распахнувшимся воротам нашего пристанища.

Основная парковка располагалась напротив территории базы отдыха и не была ограждена. Со временем это может создать проблемы, так как внутренний паркинг базы был достаточно ограниченным. А если к нам подтянутся люди, которым мы дозвонились в течение ночи, то на все машины мест на территории базы явно не хватит...

- Смотри! - сбросив скорость перед воротами, Паша указал на какую-то птицу, выбравшуюся на дорогу и направившуюся к базе отдыха, - ворона!

Действительно, ворона. Птица, волоча по земле расправленные крылья, и не обращая никакого внимания на приближающийся автомобиль, уверено чапала к створу ворот. Её нестандартное поведение сразу же вызвало у меня тревожные опасения...

- Дави её, Паша! - скомандовал я другу, - она мертва!

Гоблин нахмурился и покачал руль, примериваясь так, чтобы при повороте попасть колесами на дохлую зомбоптицу.

До мертвой вороны оставалось несколько метров, когда внезапно в неё что-то ударило. Я ещё успел заметить, как в воздухе заметались несколько мелких перьев, тушка птицы подпрыгнула, несколько раз перевернулась и застыла на земле, а голова... Голова птицы исчезла. А мы заехали во двор.

Вооруженные Обиван и Дум, стоящие рядом с незнакомыми мне двумя людьми в черных комках и с автоматами в руках, приветственно подняли руки в сторону машины. Мы взмахнули в ответ и быстро покатили в сторону стоянки, чтобы не задерживать машины, следующие за нами.

- Ха, а я думал, что ворону Обиван подстрелил, - втискивая машину на стоянку между машин Фауса и Столярова, высказался Гоблин по поводу птицы, - а Лера с нами. Похоже, что у нас ещё один стрелок появился... Может из этих, которые в черной форме с парнями стояли? Им бы ещё шапочки одеть, вылитые эсбешные спецназёры будут. И смотри, на стоянке чужих авто прибавилось...

- И вправду, - согласился я, разглядывая незнакомые мне машины, - ладно, пошли к ребятам. А судя по форме и оружию, ты прав, те парни в черных комках очень похожи на 'альфонсов'.

Всё же дождавшись, пока все автомобили из нашего отряда заехали на стоянку, я попросил Гольдмана и Валеру остаться возле машин, а остальным пока из них не выходить. Требовалось уточнить обстановку на территории, и планы по размещению людей и грузов.

Мы с Пашей направились обратно к уже закрытым воротам, где нас ждал Обиван и Дум. По пути немного задержались, встретившись с Фаустом и Сергеем Александровичем, хозяином нашего приюта, которые, услышав шум подъехавших машин, выскочили из одноэтажного здания столовой.

Сергей Александрович Левенцов, высокий седовласый мужчина около пятидесяти лет, вооруженный карабином Сайга, тактично молчал, пока мы обнялись с Олегом и обменялись впечатлениями о происходящем катаклизме.

- Сергей Александрович, - обратился я к хозяину базы, - спасибо за вашу помощь. Ситуация в городе стала катастрофичной и ухудшается с каждым часом...

- Что вы, Игорь, - серьёзно ответил Левенцов, - наоборот! Это я должен благодарить обстоятельства, которые заставили вас привезти родных и близких на мою базу отдыха. Вполне возможно, что я бы сам сейчас был в городе... Кошмар! А так моя семья здесь и в безопасности. И давайте Игорь перейдём на 'ты', просто Сергей, а то я чувствую себя неловко... Это 'вы' заставляет меня ощущать себя настоящим стариком, каким я, смею вас уверить, не являюсь...

- И всё же спасибо, Сергей, - продолжил я, переходя, как и предложил Левенцов на 'ты', - на сколько человек рассчитана, хммм, твоя база?

- При полной загрузке, - ответил Левенцов, - на двести сорок восемь отдыхающих плюс около тридцати человек администрации и обслуживающего персонала.

- Олег, - обратился я к Фаусту, - мы видели на стоянке чужие машины, да и сами привели несколько человек. Сколько сейчас людей на базе?

- Без вас было семьдесят три человека, - быстро ответил Фауст, - а вы скольких привели?

- Шестерых, - ответил я, - плюс нас четверо. Итого, восемьдесят три человека. Немало...

- Мы обзвонили всех знакомых и родственников, - пояснил Олег, - кто-то отмахнулся, но многие нам поверили. Так что люди прибывают...

- Где все размещены? - уточнил я.

- Пока в столовой, - ответил Олег, - по коттеджам не рискнули. Хотя в столовой уже становится тесновато.

- Правильно сделали, - сказал я, - прежде, чем занимать коттеджи, нам надо осмотреть каждый сантиметр территории базы. Так, чтобы ни одного животного, ни одной крысы, мыши мы не пропустили. Все представляют опасность, исходящую от зараженных? Перед въездом на базу мы видели зомбированную ворону. Так что угроза исходит и от птиц тоже. Пока точно не известно, как работает вирус, значит, опасность повсюду.

Я на секунду задумался, а затем продолжил:

- Олег, мы привезли стволы и патроны. Заберите в столовую наших, они на стоянке под охраной Изи и Леры. И, Фауст. По-быстрому опроси людей, кто держал в руках оружие. Организуем зачистку территории. И... Сейчас...

- Лера! Приём! - я поднес к лицу гарнитуру.

- На связи, Шмидт! - отозвался Валера.

- Помогите Фаусту перевести гражданских в помещение, вещи пока не разгружайте. Потом вернетесь с Эховым к бусу, пусть он отберет и приготовит максимум боеспособных стволов. Будем базу чистить. Присмотрите за экспертом, не оставляйте его одного. Прием? - добавил я.

- Принял, Шмидт, - отозвался Лера, - сделаем.

- Слышал? - спросил я у Олега, снявшего с плеча свой помповик, - действуйте! Встречаемся в столовой через минут пятнадцать, хочу с Обиваном переговорить.

Фауст кивнул и двинулся вместе с Левенцовым к стоянке. А мы с Пашей продолжили путь к воротам.

- Как добрались, Шмидт? - первым делом поинтересовался Репкин после приветствий.

- Напряжно, Ваня, - ответил я, - на выезде из города пробка с мертвяками. Ко всему, ещё и самолет в центре упал...

- Мы слышали, по всем каналам передавали, - подтвердил Обиван, - полный капец! А как дорога?

- В принципе, пока достаточно свободна, - ответил Паша, - машин мало. Но, не все из города едут. Многие, наоборот, к Одессе неслись...

- Так за родными, наверное, - сказал один из незнакомцев в черном комке, - Ирленко, Пётр, - представился он, протянув руку, - капитан "Альфы", СБ.

Мы обменялись крепким рукопожатием.

- А это Крейдов Женя, - он указал в сторону своего напарника, стоявшего у забора вместе с Думом, - старлей. А мы о тебе слышали, Шмидт...

- Ну, буду спрашивать, как вы нас нашли, - ответил я.

- А что тут думать, - невесело усмехнулся капитан, - понятное дело, Ваня Репкин нас вызвонил. Очень вовремя, должен сказать. Когда всё началось, нас кинули губера охранять. Вначале в администрации были, потом его домой сопровождали. Губернатор должен был с утра в Киев лететь, на экстренное заседание Совбеза..., - Ирленко покачал головой.

- И что? - влез с вопросом Гоблин.

- И не полетел, - продолжил "альфовец", - дома его собака цапнула. Собаку, конечно, прикончили, догадались, что она заражена. Губера скорая в больницу увезла. Мы пытались с командиром связаться, а он "вне зоны" вместе с замом оказался... Тут и Обиван позвонил...

- А что в Конторе? - спросил я.

- Думаю, что плохо, - скривился капитан, - всех оперов с вечера на охрану мэрии, администрации выдернули. Хорошо, что им хоть штатное оружие выдали, начальник управления распорядился. Может, кто-то и выживет. Мы пытались со многими связаться, но не все отвечали... Ментам, мы слышали, большинству из них так оружие и не выдали... Козлы, блин! Так вот, несколько человек из наших знакомых и друзей ещё должны подтянуться. Если вырвутся из города...

- Сколько вас сейчас? - спросил я.

- Нас шестеро, - сообщил Ирленко, - семьи успели забрать. Всего двадцать семь человек. Жены, родители, дети. С собой только самое необходимое, продуктов почти нет, не успели. Оружие - штатные АК и ПМ, стандартный боекомплект. У Никиты Басова - 'тихая' снайперка, он сейчас наверху, - капитан указал на возвышающуюся над помещением клуба смотровую башенку, Обивана сменил. Мы в Контору не рискнули возвращаться, Ваня сказал, что времени в обрез. Есть рации. Да, у родственников ещё три охотничьих дробовика. Патронов, правда, мало. К сожалению, это всё...

- Нормально, - сказал я и спросил у Обивана, - как здесь в целом обстановка?

- Как я и говорил, - ответил Репкин, - всего троих зомбаков уложили. Из частного сектора подтягиваются. Первого от ворот оттащили, потому что к нему почти сразу две крысы дохлых притопали. Ещё двоих мертвецов на подходе прибили, они за дорогой в кустах лежат. Ну, и ворону вы должны были видеть, её Басов только что прикончил.

- Видели, - подтвердил я, - хороший выстрел. Ваня, а что по территории?

- Людей мало, - продолжил Обиван, - но, как могли, посты расставили. Когда светать начало, по два человека на каждый угол выделили. Территория базы имеет прямоугольную форму. Люди друг друга держат в поле зрения, благо, возле забора кустов нет. По всем позициям пока тишина, мертвяки только к нам, к воротам выходили. Справа у нас пустырь, с тыла пляж, там видимость очень хорошая. А вот слева другая база отдыха. Между нами только узкая дорожка к морю. Но, в принципе, и там более-менее видно будет, если кто-то появится. Со смотровой башни вообще во все стороны прилегающая местность просматривается. И дорога к базе как на ладони. С нашим новым снайпером там сейчас пару глазастых пацанов из тех, кто постарше, дежурят. Сами вызвались...

- Неплохо, Ваня, - похвалил я Обивана, - думаю, сейчас нам надо срочно за осмотр базы взяться. Люди прибывают, нас уже около сотни человек. Так что надо коттеджи занимать. У ворот два человека справятся?

- Думаю, да, - ответил Репкин, - тут вообще неплохо всё сделано. Территория базы за счет привозной земли изначально где-то на метр выше, чем прилегающая местность. Если снаружи забор имеет высоту около двух с половиной, то изнутри он не выше полутора метров. Удобно наблюдать и стрелять, в случае чего...

Действительно, ещё когда мы в прошлый раз привезли сюда родственников, я обратил внимание, что на въезде на базу, дорога резко идет вверх. Территория была как бы приподнята над остальной местностью. Левенцов, видимо, стремился к тому, чтобы защитить базу во время штормов, для чего и построил вокруг неё мощный бетонный забор. Ну, а потом, создавая для отдыхающих оазис и комфортабельную обстановку, привез на территорию энное количество чернозёма...

- Тогда реши, кто здесь остается, - продолжил я, - и встречаемся перед столовой. Будем думать, как нам зачистку организовать. Кстати, Ваня, а как Дум, переживает?

- Нервничает очень, - Обиван покосился в сторону Димы Нижельского, - но держится. Несколько раз с женой разговаривал, а перед вашим приездом дозвонится уже не мог. Роуминг не работает. Авиарейсы, естественно, отменены. По последней информации жены Димы, к ним в гостиницу прибыл усиленный наряд египетской полиции. Сам отель находится далеко от города, территория закрыта и охраняется. А что дальше будет, никто не знает.

- Дима крепкий, но самого его сейчас оставлять нельзя, - тихо сказал я.

- Понятное дело, - кивнул Репкин, - присмотрим...

Света, жена Нижельского, вместе с пятилетним сыном и тещей уехали неделю назад на отдых в Египет. У Дума по работе никак не получилось вырваться вместе с ними. Когда пошли разборки с Рыбой, Нижельский, в отличии от других, чьих родственников и близких пришлось срочно вывозить на базу отдыха, оказался в более выигрышном положении. У него были развязаны руки, его близким от бандитов ничего не грозило. Но сейчас, когда проблемы с преступным авторитетом отошли на задний план, а неизвестно откуда взявшаяся эпидемия молниеносно охватывала весь мир, Дима переживал намного больше других. Единственное, на что сейчас оставалось надеяться, так это на то, что отель в Шарм-Эль-Шейхе, где отдыхала супруга Нижельского, устоит, как минимум в первое время. Там полно русских и украинцев, более чем достаточно охраны. Закрытая территория и по-любому есть достаточный запас продуктов и воды. А потом мы что-нибудь придумаем, я Диме пообещал! Надо только выжить и разобраться с этой чертовой эпидемией!..

- А связь на самом деле стала пропадать, - сообщил Паша, когда мы шли к столовой, - сеть перегружена и сбоит. Почти как на Новый год раньше было.

- Не удивительно, - я отвлекся от тяжелых мыслей и ответил Гоблину, - люди, наконец, проснулись. Стараются связаться с близкими и родственниками, пытаются дозвониться до милиции и скорой помощи. Всё идет к тому, что Фауст и предполагал. Ещё немного и сеть окончательно упадет. Придется рассчитывать только на радиостанции. А их у нас мало. Тоже надо что-то придумать...

В столовой нас встретили взглядами десятки обеспокоенных глаз. Несколько грудных детей плакало, мамы пытались их успокоить. Основная масса людей собралась вокруг музыкального центра, и слушала тревожные сообщения по радио.

В эфире царил хаос. Панические репортажи о нападениях зомби сменялись одно за другим. Несколько радиостанций и вовсе объявили о прекращении дальнейших трансляций. Всё, всё было очень плохо... Мир стремительно катился в пропасть...

Наше появление вызвало некое оживление. В течении получаса мы определились с теми, кого можно привлечь к осмотру территории и строений нашей базы. Всего получилось выделить двадцать одного человека. Правда, пришлось снять с постов людей с дробовиками, которые больше всего подходили для зачистки. Несколько человек не подошли, так как были обуты в туфли или легкие кроссовки, и не имели другой сменной обуви, а я прекрасно помнил о зараженных крысах. Цапнет такая тварь за голень, и нет человека. Немного успокоил в этом плане Левенцов, который сообщил, что под всей территорией базы сделан сплошной бетонный фундамент. Сергей Александрович с самого начала строительства побеспокоился о том, чтобы базу не подмывало близкое море и грунтовые воды. В наших условиях данное обстоятельство работало против грызунов, которых, как утверждал хозяин, на базе практически и не было. К тому же оказалось, что круглый год у сторожа жили два здоровенных кота, которые систематически выбивали крыс и мышей, изредка всё-таки появлявшихся на территории. Была у хозяина и немецкая овчарка, которую он не бросил дома, а привез на базу. Сейчас она была заперта в вольере, специально простроенном для неё позади хозяйственных помещений за столовой. Наличие животных сильно обеспокоило меня, но визуальный осмотр двух рыжих котов, которых тискали дети постарше, убедил меня в том, что они вполне живы и перекидываться в зомби не собираются. Собака бдительно облаяла нас с Гоблином, когда вместе с Левенцовым мы приблизились к вольеру. Беспокойство-беспокойством, но, не убивать же животных, оказавшихся среди нас? В чём они виноваты, если стали такими же заложниками ситуации, как и мы, люди? Если смертоносное заражение происходит через укус, то, пока у них нет контактов с мертвыми животными, они безопасны? В принципе, наверное, настолько же безопасны, как и все мы...

Очень порадовал Эхо войны, который притащил из микроавтобуса готовый к использованию ПКМ, семь ППШ, три самозарядных карабина Симонова, два ТТ, с десяток Макаровых и пару зарубежных дробовиков. Стволы времен Великой отечественной выглядели как новенькие, а эксперт гарантировал, что они вполне работоспособны. Специалист-оружейник тоже влился со своим УЗИ в команду зачистки, и пообещал позже, когда ему дадут возможность разгрузить и перебрать его арсенал, ещё несколько приятных сюрпризов.

Мощный ПКМ был вручен одному из "альфовцев", который отправился вместе с пулеметом и двумя коробками со снаряженными лентами на верхотуру к нашему снайперу, чем ещё больше усилил общую защищенность базы.

Пока с помощью Эхова люди приноравливались к оружию и снаряжали магазины, я перекинулся несколькими словами с родителями Гольдмана. Отец Изи всё время с начала эпидемии изучал видеоролики с Ютуба и рыскал по Интернету в поисках комментариев и рекомендаций грамотных специалистов. Виктор Фёдорович пообещал в ближайшее время выдать дополнительную информацию, которую обобщал и анализировал вместе со своей женой. Неля Семёновна только отмахнулась, когда я поблагодарил её за быструю помощь с перечнем лекарств. Я едва не смутился, когда она сказала, что составила список вместе с мужем, просто воспользовавшись ресурсами... Интернета!

- Как говорят наши молодые аспиранты, - усмехнулась мама Гольдмана, - если ты не забанен на Гугле, ты можешь найти с его помощью любую информацию. Надо просто правильно сформулировать вопрос и получишь аутентичный ответ...

Зачистка базы началась без моего участия под руководством Сергея Столярова, потому что Изя, устроивший в углу столовой нечто вроде радиорубки, внезапно отозвал меня в сторону.

- Шмидт! С мобильной связью наступили вполне реальные проблемы, - сообщил Гольдман, - перебои идут один за другим. Я с трудом коннектюсь с планшетом, ты о нём ещё не забыл?

- Изя, не тяни, - поторопил я Илью.

- Спутники работают, - продолжил Гольдман, - Джи Пи Эс показывает, что планшет пришел в движение. Но определить, кто подхватил девайс, я не могу, канал очень нестабильный, видеосигнал уже не проходит... Я боюсь, что связь не восстановится, и заряд инициировать мы не сможем... Что будем делать, Игорь?

- Сейчас ты его активировать сможешь? - уточнил я.

- Пока да, - подтвердил Изя.

- Невиновные не пострадают, - я начал размышлять вслух, - о планшете знал только Козлов и Рыба. Скорее всего, Козлов всё же заскочил в офис и забрал планшет с собой... Едет он к Рыбе или нет, доберётся он к авторитету в таких условиях или нет, мы не знаем. А решение принимать надо немедленно, правильно?

Илья согласно кивнул.

- Активируй! - решил я, - этот козёл должен понести наказание, даже сейчас!

Илья склонился над своим айпадом и быстро ввел в открывшееся окно буквенно-цифровой код. Нажал "Энтер". И уставился на монитор открытого рядом ноутбука, где на карте Одессы мигала красным цветом движущаяся точка.

Метка ещё пару раз мигнула и исчезла с монитора.

- Всё, - сказал Гольдман, - заряд сработал, противник должен быть уничтожен. Жаль, визуального подтверждения мы не получим...

- Забудь, Изя, - ответил я, - что слышно в радиоэфире?

- У ментов хаос, - сообщил Илья, - у спасателей не лучше. Где-то недалеко с нами погранцы помощь вызывают. Несколько раз военные в эфир выходили, но на контакт с ними я выйти не успел. Многие радиолюбители активный обмен информацией ведут, все частоты позабивали... В городе нереальные пробки, много жертв, мертвяки от места падения самолета целыми 'косяками' идут... Трасса "Киев-Одесса" стоит, там бензовоз перевернулся. На Николаевской тоже аварии, люди видят мертвяков и просто бросают машины, ещё больше затрудняя проезд. Короче, всё плохо, Шмидт...

- Илья, ты пока больше слушай, постарайся понять что и где происходит, - немного подумав, я продолжил раздавать ЦУ, - сейчас люди разные могут быть... С чужими, даже военными, связываться в этом хаосе может быть опасно... Но всё же, если кто-то рядом будет просить о помощи, небольшая группа с которой, в случае чего мы можем справиться, выходи с ними на связь и предлагай присоединиться к нам. Только послушай их сперва... Хотя бы тех же погранцов. Сами мы выслать пока никого не сможем, я не хочу напрасных жертв... Мы ещё не готовы...

Закончив разговор и оставив новоявленного радиста в столовой, я присоединился к группе зачистки. Работа шла медленно. Осматривался каждый метр земли, каждый куст, каждое укромное место. Мы прекрасно понимали, что безалаберность в таком деле грозит жизни каждого из людей, искавших спасения на этой базе. Все мало-мальски подозрительные места были тщательно осмотрены. Через два часа территория была зачищена, к нашей радости ни одного зомбогрызуна или других зараженных животных выявлено не было. Потом пришла очередь коттеджей, где мы потеряли ещё в два раза больше времени. Пришлось отодвигать мебель, выворачивать кладовки с бельем, выносить продукты из хозяйского склада и многое другое... В итоге, в укромных местах было обнаружено несколько нор, возможно, проделанных грызунами. Эти отверстия были залиты оперативно сделанным коктейлем из битого стекла и цементного раствора. Но шансы на то, что мы что-то пропустили, либо не нашли, всё же оставались. И все это понимали...

Ближе к обеду пропало электричество, а вместе с ним и поступление воды из водопровода. Через час окончательно сдохла мобильная связь. Цивилизация неуклонно отступала...

Хорошо, что несколько женщин заранее озаботились приготовлением пищи, так что без обеда мы не остались. Были на базе и два генератора, но запасы топлива к ним оказались небольшими. Один пришлось запустить сразу же, чтобы обеспечить током хозяйство Гольдмана. Тут же встал вопрос и о топливе для наших машин, о чём в суматохе отъезда из Одессы мы совершенно не позаботились.

Около шестнадцати часов осмотр территории и строений был окончательно завершен. Люди начали занимать двух и трёхэтажные коттеджи, рассчитанные на несколько семей. Хорошо ещё, что в каждом из них оказался камин и приличный запас дров, так что мерзнуть, а ночи ещё были холодные, людям не придется.

Расселение завершили уже затемно. За день на базу сумели пробиться ещё пять малочисленных групп людей, увеличив общее количество спасенных до ста девяти человек. Прибывшие рассказывали об ужасах, творящихся в городе. Ничего не понимающие люди гибли десятками и сотнями, центр Одессы был наводнен зомби после авиакатастрофы. Из спальных районов, таких как поселки Котовского и Таирова вырваться смогли единицы. Дорога на Затоку, по их информации, была уже осложнена брошенными автомобилями. Многим пришлось применить имеющееся, в основном, охотничье оружие, чтобы отбиться от мертвецов. У безоружных, по мнению выживших, практически не было шансов. На улице таковых ждала верная смерть. Очень осложнили ситуацию с распространением эпидемии бродячие собаки, которых в Одессе в последние годы развелось просто огромное количество. Зомбифицированные псы сбивались в самые настоящие стаи, нападая и буквально выкашивая всё живое в густонаселенных районах. Прямо там, где их до катастрофы прикармливали сердобольные старушки. Если и раньше стаи одичавших собак были настоящим наказанием для миллионного города, особенно в ночное время, то сейчас они превратились в настоящий бич Божий для ищущих спасения людей. Бороться с зазомбированными животными было просто некому. Оружие имелось у единиц, озабоченных в большей степени своим собственным спасением и спасением жизней своих близких.

Трагедия, как это часто бывало в истории человечества, разделила людей на жертв и тех, у кого ещё были шансы...

Мы планировали вечером собраться костяком нашего коллектива, чтобы обсудить ситуацию, распределить обязанности и определить мероприятия, которые необходимо выполнить в ближайшее время для обеспечения выживания нашей маленькой колонии... Но сил на это уже не хватило. Измученные бессонной ночью, переживаниями и потерями среди близких и знакомых, люди валились с ног от усталости. Поэтому, определив порядок смены постов и выставив наблюдателей, я отправил всех спать. Как-то само собой получилось, что общее руководство людьми легло на мои плечи. Повезло, блин...

Одним из последних дел, которые мы с Пашей и Левенцовым успели сделать перед тем, как сами отправились отдыхать, так это подвести электричество от генератора к мощному прожектору, луч света которого символично направили в небо. Ночью его должно быть достаточно хорошо видно в округе. И если ещё есть выжившие, пусть лучше они присоединяться к нам. Несмотря на опасность, что на световой сигнал могут явиться и неадекватные придурки, а то и вовсе преступники, о чём вопила моя недремлющая паранойя, терять человечность в эти трудные дни мы всё же не захотели...

Уже глубокой ночью, проверив посты, я пообщался с Думом и попытался, как мог, успокоить друга. Парень очень переживал за свою семью и был на грани безрассудных поступков. Мне насилу удалось убедить его повременить. Катер, конечно, на побережье можно было найти. Ни Дум, ни я в этом не сомневались. Но пока вокруг царил хаос и неизвестность, отпустить его одного я не мог. И бросить людей в момент, когда любая, даже незначительная ошибка, может привести к их гибели, я тоже не мог... Безысходность и неопределенность. Но, в ближайшие дни всё должно было определиться. Погиб ли мир окончательно, или у нас есть шансы?..

Утром меня растолкал Паша.

- Шмидт! Подъём! - скомандовал он, - вставай, мне надо тебе что-то показать...

Кряхтя и постанывая от боли в натруженных за вчерашний сумасшедший день мышцах, я кое-как поднялся, умылся и сделал легкую, тонизирующую разминку.

Гоблин притащил из столовой огромный бутерброд с ветчиной и кружку горячего кофе.

Пока я быстро завтракал, Паша рассказывал последние новости.

- Час назад Гольдман таки связался с пограничниками из Белгород-Днестровского отряда. Положение у них критическое, в городе не протолкнуться от зомби. Изя предложил им присоединиться к нам, рассказал, что у нас за люди собрались. Погранцы помозговали и согласились. Они уже в дороге, должны скоро быть, - сообщил Гоблин, - и это ещё не всё. Серега СС ещё вчера, пока работала сотовая связь, пообщался со своим двоюродным братом. Оказывается, не так далеко от нашей базы, в районе села Барабой, засели выживальщики... Мы почти соседи.

- Что, действительно выживальщики? - спросил я, допивая кофе.

- Самые настоящие, - усмехнулся Паша, - они ещё тогда Сереге свою рабочую частоту скинули. Так вот, Изя и с ними поговорил. Парни пообещали завтра выслать к нам пару машин. Так сказать, для знакомства и обмена информацией. Илья предложил им объединиться, они ничего не ответили. Наверное, присмотреться хотят. Более того, они сами, когда подтвердилась инфа, что с нами брат Артема, так зовут родственника СС, предложили свою помощь, представляешь? Они, как ни удивительно, к катаклизму оказались реально готовы... Что ещё? Ну, после рассвета к нам присоединились несколько семей из местных. Ночью они увидели свет прожектора и потом смогли до нас добраться. Так что, Шмидт, людей становится всё больше...

- Место пока есть? - уточнил я.

- Да, - ответил Паша, - ещё людей семьдесят разметим легко. Если придётся потесниться, тогда ещё сотню сможем принять... Да, важная информация. На прожектор, Игорь, не только люди среагировали. На его свет и мертвяки потянулись. Лера, а когда он сменился, и Обиван их полночи отстреливали... Значит, зомби не только на шум, но и на свет реагируют. А у меня вообще такое подозрение, что зомби ещё каким-то образом на живых реагируют. Странные они...

- Сам ты странный, Паша, - усмехнулся я, - ты себя со стороны послушай. С умным видом рассуждаешь, что зомби, ожившие мертвецы, кажутся ему, видите ли, странными...

- Ай, Шмидт, - отмахнулся Гоблин, - не цепляйся к словам. Такие вот новости. Ты кофе допил? Пошли к Гольдману-старшему, я тебе хочу кое-что показать...

Мы вышли на воздух. На территории базы кипела работа. Шла выгрузка припасов и их сортировка. Люди постепенно осознавали, что условия жизни кардинально меняются. И для того, чтобы выжить, им необходимо сделать массу работы. Эхов с двумя помощниками оккупировал один из гаражей Левенцова и занимался развертыванием оружейной мастерской и приведением своего арсенала в порядок. Я немного поворчал на Пашу, что меня никто не разбудил. Но Гоблин критику всерьез не воспринял, сказал, что пару часов люди могут и без моего чуткого руководства потрудиться...

Мы застали чету Гольдманов в холле их коттеджа за рассматриванием пустого аквариума. Хотя, я ошибся. Воды в аквариуме действительно не было. А вот на его дне неловко ворочался небольшой плавунец, вид краба, активно восстановивший за последние годы свою популяцию у побережья Черного моря. После распада Союза большинство предприятий, ранее загрязнявших воды в одесской акватории, приказали долго жить. И море постепенно очистилось. На Привозе, если знать, егде искать, даже можно было "из-под полы" прикупить этих крабов, добыча которых была постоянно и категорически запрещена. И если ранее их не продавали, потому что их практически невозможно было выловить, то сейчас их понемногу начали добывать. Мало ли, что запрещено. Крабы же вкусные! Наверное, теперь, когда и ловить-то их некому будет, крабы расплодятся вовсю... М-да.

- А, Игорь! Доброе утро! - наконец заметил меня Виктор Фёдорович, - вы как раз вовремя. Есть новости, правда, не очень хорошие. Это, - Гольдман указал на вяло двигавшего клешнями членистоногого, - обычный краб. Несколько дней назад наш хозяин, Сергей Александрович, который оказался любителем морепродуктов, насобирал их после шторма почти целое ведро. Руки у него тогда сварить крабов не дошли, а эти членистоногие под мокрой тряпкой и в прохладном месте спокойно дожили до сегодняшнего дня. В суматохе с нашим приездом и началом эпидемии Левенцов совершенно о них позабыл. А сегодня утром вспомнил и хотел выбросить. А я случайно оказался рядом. И позаимствовал несколько штук. И не зря, должен вам сказать. Люди от вируса восстают, ворону мертвую вы видели, крысы, собаки... А теперь... Крабы тоже зомбифицируются, Шмидт!

Я пару секунд понаблюдал, как краб добрел до стекла, уперся в него, а потом медленно двинулся вдоль прозрачной преграды. Плохие новости, действительно, плохие. И не потому, что я сам с удовольствием покупал несколько раз крабов, нравившихся мне под пиво гораздо больше, чем раки. Нет. Просто, если и крабы превращаются в зомби, значит, воздействию вируса подвержено всё живое?

- И чего нам ожидать, Виктор Фёдорович? - спросил я у вирусолога, - птиц, нападающих на людей с неба? Пауков, которые, как станет теплее, начнут бросаться на нас? Насекомых, от которых не будет спасения?

- Я не знаю, - пожал плечами отец Ильи, - мне хочется надеяться на лучшее. А пока... Пока у меня мало исходных данных. Требуется время и наблюдения за окружающим нам миром... Миром, который стал чрезвычайно опасным для людей... Кстати. Думаю, что атак зомби с воздуха мы можем не опасаться. Двигательные функции мертвецов значительно притуплены по сравнению с живыми особями. Уверен, птицы просто не смогут взлететь...

Виктор Фёдорович, взял со стола толстую резиновую рукавицу и натянул её на руку. Наклонился к эмалированному тазу, на дне которого копошилось с пяток крабов, осторожно подхватил одного и бросил его в аквариум. Краб-зомби, тут же развернулся и побрел к своему живому собрату. Наблюдая за неудачными попытками мертвого краба прикончить закованную в хитиновый панцирь живую добычу, отец Изи спросил:

- Как вы думаете, Игорь, мы сможем попасть в город? В Одессу?

- Рано или поздно нам придется это сделать, - подумав, ответил я, - ресурсы. Продовольствие, медикаменты, оружие, много чего вскоре закончится. Нас уже достаточно много, и вскоре станет ещё больше. Да, конечно, мы сможем какое-то время продержаться, добывая большинство из того, что нам нужно, в окрестных селах и городках, где зомби должно быть гораздо меньше. Но рано или поздно мы исчерпаем доступные источники ресурсов... Выжили и уцелеют, я надеюсь, достаточно много людей... И их всех надо обуть, накормить и так далее. А вы почему...

- Шмидт, вот ты где! - перебил меня забежавший в комнату Изя, - Игорь, пошли! Там "зеленые береты" подъезжают!

- Виктор Фёдорович, извините, - сказал я старшему Гольдману, - позже договорим.

Отец Ильи махнул рукой и склонился над аквариумом.

Мы побежали к клубу и быстро поднялись на смотровую башенку. Лера, дежуривший на снайперском посту, отлип от оптики своей любимой модифицированной американской винтовки М24, поднял и протянул мне бинокль. Рядом с Валерой также притаился его 'Тигр' с прикрученным к стволу ПБС, стопкой лежали несколько запасных магазинов с патронами. У другого окна замер рослый 'альфонс', обшаривая взглядом окрестности. А у его ног на разложенных сошках замер со вставленной лентой ПКМ.

- Вон они! - Карабин указал в сторону появившихся вдалеке точек.

Я прильнул к биноклю. Впереди шел тентовой КрАЗ, за ним виднелись два зелено-белых джипа погранцов.

- Их что, так мало? - спросил я у Гольдмана.

- Почти весь погранотряд погиб в городе, - ответил Изя, - их осталось всего семь человек. Ну, и семьи они свои забрали, естественно.

- Пошли, встретим, - сказал я, возвращая Лере бинокль.

Когда мы подошли к воротам, они уже были открыты, а на территорию базы въезжал тяжелый грузовик. Передок машины был сильно помят и явно недавно, свежие царапины и торчащие осколки стекла на месте левой фары говорили сами за себя. КрАЗ притормозил, на подножку к водиле, рослому и широкоплечему погранцу с усталым лицом, вскочил один из наших бойцов, которые охраняли ворота, и грузовик тут же тронулся в сторону стоянки. В кузове автомобиля, позади двух вооруженных автоматами пограничников виднелись встревоженные лица гражданских.

Следом за грузовиком сразу же въехали оба Лэндровера. Ворота уже начали закрываться, когда из кустов напротив выбрался ободранный мертвый пес и медленно затрусил к воротам. Сверху грохнул мощный выстрел. Голова собаки фактически лопнула, как будто взорвалась изнутри, а сама она отлетела обратно в кусты и больше уже не встала. Ворота захлопнулись.

- Это Лера выделывается, - поморщился Гоблин, - дорвался до своей игрушки... Ну, я ему шею намылю! Сказали же, не шуметь!

Последний джип, с бросившимися в глаза четырьмя пулевыми пробоинами на лобовом стекле, на пару секунд приостановился, из него выбрался крепкий мужчина в камуфляже, осмотрелся и направился к нам.

- Капитан Головатый, - сообщил военный, остановившись перед нами и поправив разгрузку, заполненную магазинами к АК. Сам автомат торчал за его плечом, - Борис Львович. Замкомандира Белгород-Днестровского погранотряда.

Мы представились, пожали друг другу руки.

- Как в Белгороде? - спросил я, разглядывая усталое, но решительное лицо довольно таки молодого капитана. Темные круги под его глазами, ссадина на лбу, красноречиво говорили, что последние сутки были у этого человека очень напряженными.

- Плохо в Белгороде, - ответил Борис, - город пал. Повсюду мертвяки, мы еле вырвались. Когда всё началось, личный состав отряда кинули на усиление ментов. Только, суки, оружие запретили применять. Сразу же начались потери. Командир погиб один из первых, эти твари просто порвали его... Что там говорить, из всего отряда только мы и уцелели... Тихо здесь у вас...

- Территория базы безопасна, - подтвердил я.

- Когда стало ясно, что происходит, - продолжил капитан, машинально передвинув форменный зеленый берет на голове, - я вернул бойцов, кого успел, в отряд и приказал выдать всем оружие. Но и среди нас к тому времени оказалось несколько зараженных и понеслось... Сложно, скажу я вам, выстрелить в человека, даже мертвого, с которым несколько лет тянул лямку. На этом многие и погорели. А потом... Потом я отправил бойцов по домам, за семьями, мы же почти все в Белгороде и живём. Выбраться удалось немногим. Скорее всего, моя ошибка людей поодиночке распустить! Надо было действовать группой... Но, блин, кто же знал?!

- Остынь, капитан, - сказал я повысившему голос Головатому, - криком делу не поможешь... Ты действительно не мог всего предусмотреть. Мы все оказались не готовы...

- По вам не скажешь, - хмыкнул капитан, взяв себя в руки, - вооружены, такую базу заняли, и людей, смотрю, у вас много...

- Так сложились обстоятельства, - я не стал вдаваться в подробности, - какие у вас планы?

- Да какие сейчас могут быть планы? - удивился Головатый, - если вы не против, мы бы к вам присоединились. У меня шесть бойцов с семьями, все кто смог выжить..., - пограничник опять нахмурился и погрустнел.

- Конечно, присоединяйтесь, - ответил я, - мы для этого с вами и связались. Кстати, а что это за пулевые отверстия на лобовухе Ровера?

- Да это мы к супермаркету одному сунулись, - поморщился капитан, - хотели продуктами запастись. Там на каких-то отморозков нарвались. Те сразу огонь открыли, причем стреляли явно на поражение. Блин, эти твари ещё пару моих человек положили. Ну и мы в ответ их хорошенько проредили. На выстрелы мертвяки активно подтягиваться начали. А воевать на два фронта тяжеловато... Пришлось отступить. Мы с утра другой магазин взяли, так что припасы на первое время у нас есть, в тягость не будем...

- Брось, капитан, - ответил я, - вместе у нас больше шансов выжить. А со всем остальным решим. Чего грузовик такой помятый?

- Если бы не он, - ответил Борис, - мы бы хрен выбрались. Мост через лиман полностью заставлен брошенными автомобилями. И мертвяков там много. Пришлось КрАЗом машины сдвигать. Были бы только на джипах, не пробились бы... Ладно, парни, к кому мне обратиться по поводу размещения людей?

- Олег, вон он, вместе с хозяином базы идёт, - я кивнул в сторону Фауста, который вместе с Левенцовым вышел из столовой и направился в нашу сторону, - он тебе поможет.

- Спасибо, - поблагодарил капитан и добавил, - мои бойцы устали, ночью почти никто не спал. Им хотя бы немного отдохнуть... Но, если надо...

- Размещайтесь и отдыхайте, капитан, - ответил я, - с охраной мы пока сами справимся. А потом поговорим.

Пограничник сдержанно кивнул, развернулся и пошел на встречу к Фаусту.

- Это были наркоманы! - безапелляционно заявил Гоблин, как только капитан отошел от нас на несколько метров.

- Какие наркоманы, Паша? - удивился Изя.

- Те отморозки, которые на погранцов напали, - пояснил Гоблин.

Зная давнюю нелюбовь своего друга к наркам, я промолчал, погрузившись в тяжелые раздумья. Сейчас Паша в очередной раз расскажет историю, которая мне была хорошо известна...

- Кто ещё может в первый же день такого катаклизма, - продолжил тем временем Гоблин, - на людей нападать? Только наркоты, я вам говорю. Вон, Шмидт знает, я тогда на Базарной жил. А сухопутка, где я в то время учился, в десяти минутах езды от дома, на Фонтанской дороге. Наша четырехкомнатная квартира была на верхнем этаже. Звонит тогда моя экс-вайф и говорит. Мол, Паша, у нас на чердаке кто-то ходит! А мы только переехали, на чердак я разный хлам завез, разобрать ещё не успел. Ну, я срываюсь, пару крепких ребят с собой захватил, и лечу домой. Полазили по чердаку, посмотрели, никого не нашли. А там темно, черт ногу сломит, да и старой мебелью всё пространство заставлено...

Пока Паша говорил, я смотрел, как из КрАЗа повыпрыгивали погранцы и начали помогать спускаться из кузова другим людям. Женщины, дети, несколько стариков... Несколько молодых парней и пару девушек. К приехавшим подтянулись и наши, помогая людям разгружать автомобили и переносить вещи.

- ...Ну, я жене сказал, - вещал дальше Паша, - что ей, наверное, показалось, и уехал обратно. Я только до вокзала доехал, экс-вайф опять телефонирует и говорит, что на чердаке вновь ходят. Я, блин, разворачиваюсь и обратно домой. Полезли опять на чердак. Ходим, смотрим, никого нет. А потом один мой товарищ говорит: "Эй! А ну-ка, вылазь, давай, давай...". Я подумал, что он шутит. А нет. Таки там среди мебели крендель прятался. Вообще-то их двое было, но второй гад успел по крышам убежать. Я гнаться за ним не стал, ну его на фиг! Там все ноги можно было переломать, крыши-то старые! Набили мы этого придурка, который смыться не успел. И ещё так неудачно получилось. Я в темноте промахнулся немного. Дал этому пацику ногой и первым же ударом попал ему в бровь. Рассечение, кровищи намеренно. В общем, помяли мы его, но так, в разумных пределах. Я ему говорю: "Придурок, ты что здесь делаешь? Хочешь, чтобы я тебя ментам сдал, сесть хочешь?". А взгляд у этого неудачника специфический, наркоманский. Конечно, к ментам он не захотел. Ну, я же тоже человек. Отпустили мы его. Я ему на прощание сказал, что если увижу ещё, прибью! И что ты думаешь, Изя, это помогло? Фиг там. Еду я опять на службу, жена звонит. Снова слышит шаги на крыше! Писец! Ты моё состояние представляешь? Этот хер, бровь заклеена куском обычной изоленты, опять у меня на чердаке обнаружился! Ну, мы его и били... Как только всё ему не переломали, не знаю. Я точно, чуть не сорвался и не убил его...

- Как-то не умно, - хмыкнул Илья, - что бы ты ментам сказал, если бы вы этого поца покалечили?

- Это в девяносто пятом было, - отмахнулся Паша, - ничего бы мне не было. Ну, попал бы я на пару "кабаков" и всё! В общем, кончилась история тем, что я его на камеру снял и сказал: "Всё! Края! Следующая наша встреча будет для тебя последней!". Опять отпустили, ну, не ментам же, действительно, сдавать. После этого я его действительно больше не видел. Так знаешь, Изя, что дальше оказалось? Оказалось, что этот нарк конченный ещё и в моём доме живет. Пацаны его потом видели, сказали, что он мой сосед. Наркоман со стажем. Сидел уже. Этот придурок откинулся и сразу дозу искать. А на наркоту же деньги нужны. Вот он и шарил, где что "помыть" можно было. В своём же доме! Потом парни говорили, что его месяца через три опять посадили, где-то попался... Так к чему я это говорил? До этого случая я думал, что наркоманы - это не люди, это животные! Так нет, потом я понял... Не животные. Хуже! У любого животного хоть чувство самосохранения всегда есть. Этого же мы только набили, так он опять на чердак полез! Эти наркоманы, они хуже зверей. У них никаких тормозов нет! Им человека убить, родную мать обокрасть, раз плюнуть. Вот я и уверен. На погранцов, по-любому нарки напали. Сейчас их время наступило. Наркотики? Пожалуйста. Бухло, жрачка? Пожалуйста. И никаких ограничителей нет. Оружие раздобыли, и сразу же грабить начали. А что люди, что зомби, для них никакой разницы нет...

- Может и не наркоманы, - с сомнением в голосе сказал Илья, - может зэки сорвались.

- Может и зэки, - поддержал я Гольдмана, - только зэк зэку рознь. Не все они "оторванные" по жизни, есть и те, кто случайно или по подставе на зоне оказался, и смог себя не потерять. Но сейчас за год по нескольку амнистий проводят, да и самое время пацанам из "девяностых", тем, кто по "тяжелым" статьям сидел, на волю выходить. Так что Изя может быть и прав, в смутные времена всё дерьмо очень быстро выхлёстывает наружу...

- А я думаю, наркоманы! - буркнул рассерженный Паша.

- Игорь Алексеевич! - к нам подбежала Вика, тот самый фармацевт, спасенная нами при бегстве из Одессы. Я видел, что она тоже крутилась возле погранцов, - Игорь Алексеевич, - с тревогой сказала запыхавшаяся девушка, - мне кажется, у нас проблемы. Там один из новеньких, ему явно нездоровится. Он потеет сильно, глаза воспаленные. Его, похоже, знобит. А ещё он нервничает очень...

- Так, Вика, - я сразу же вспомнил, как выглядел мент на Мечникова, который в итоге застрелился, - покажи, кто из них?

Вика показала. Паша помрачнел и незаметно снял карабин с предохранителя.

- Беги, срочно позови Виктора Фёдоровича, отца Гольдмана, - распорядился я фармацевту, - пусть сюда идёт! А с погранцом мы сейчас поговорим. Давай, бегом!

Девушка убежала.

- Шмидт! Ты думаешь также как и мы? - переглянувшись с Гоблином, спросил Илья.

- А что, есть другие варианты? - ответил я, - мы пока только приблизительно знаем, что вирус убивает человека в течении получаса-часа. Всё зависит от места укуса на теле, да и, наверное, количество слюны и размеры самой раны влияют на скорость распространения и воздействия вируса. Отсюда до Белгород-Днестровского километров двадцать, не далеко. Так что он вполне мог заразиться перед выездом... Сейчас у их старшего спросим.

- Борис! Можно тебя на секунду? - отозвал я капитана в сторону, когда мы подошли к суетящимся людям, - тот твой боец не может быть зараженным? У него все симптомы на лицо...

Капитан с тревогой посмотрел на крепыша с погонами старшего сержанта, помогавшего молодой женщине нести тяжелые сумки от грузовика. Женщина вела за руки двух мальчуганов, лет семи и пяти, судя по внешнему виду.

- Курганский! - крикнул Борис, - подойди сюда!

Старший сержант поставил сумки, нервно оглянулся на своё семейство, так сцепил зубы, что выступили желваки и пошел к нам. Да, похоже, что Вика не ошиблась...

- Николаич, - обратился к нему капитан, - ты себя как чувствуешь?

Пограничник вытер рукавом блестевшее от пота лицо и тяжело выдохнул:

- Плохо, командир... Думал, пронесет меня... Но, видно не судьба. Мы, когда от меня уезжали... Я хотел отпустить Левка, это моя дворовая собака, с цепи... Вот, - Курганский показал левую руку с опухшим мизинцем, - он меня цапнул. Я же не видел, что он в будке мертвый уже был. Я даже ничего понять не успел... Сколько у меня есть времени, командир? - погранец решительно обратился к капитану. Борис промолчал, видимо, не зная, что ответить.

- Дайте взглянуть на вашу руку, - потребовал отец Ильи, подошедший к нам вместе с Викой, - так. Когда был контакт с зараженным животным?

- Менее часа назад, - ответил вместо бойца капитан, - Курганского мы забрали перед самым выездом из Белгорода.

- Что конкретно вы чувствуете? - спросил старший Гольдман у пограничника.

- Меня знобит, думаю, - волнуясь, ответил парень, - что у меня повышается температура. Суставы крутит, подташнивает. В пот постоянно кидает. Плохо мне и становится хуже. Сердечко бьётся, как сумасшедшее...

Гольдман ещё порасспрашивал погранца, пошептался о чем-то с фармацевтом и, наконец, выдал своё мнение:

- Мне жаль, молодой человек. Уверен, вы сами догадались, что у вас не простуда... Полагаю, у вас осталось десять, может, пятнадцать минут. Потом потеря сознания, смерть... Дальше вы знаете...

Курганский глубоко вздохнул, опять вытер пот и попросил:

- Я хочу попрощаться с семьёй...

Мы с Головатым переглянулись.

- Не будем терять времени! - скомандовал капитан, дождавшись моего кивка. Как будто я не понимал, что творится на душе у парня и мог ему отказать... Писец!

Мы с Пашей и капитаном сопроводили погранца до самого коттеджа, первый этаж которого достался его семье. Помогли донести их вещи и, выйдя на крыльцо, слышали, как Курганский разговаривает со своими родными:

- Маша, не плачь, не пугай детей. Солнце моё, пожалуйста... Прошу тебя, успокойся. О тебе позаботятся, слышишь, всё будет хорошо...

Женщина в ответ только всхлипывала.

- Кирилл, Миша! Папе надо уехать. Простите, мои любимые, но так надо... Кирилл, ты будешь за старшего, береги маму и брата, пока я не вернусь. Миша! Слушайся маму, ты самый надежный её помощник. Всё, родные мои, мне пора... Не провожайте меня, не надо... Прощай, любимая...

Старший сержант вышел на крыльцо, закрыл за собой дверь и сказал, снимая с себя разгрузку и протягивая её нам вместе с автоматом:

- Мне становится хуже... Что мне делать? - глаза парня были полны душевных страданий и боли.

- Пошли, - с трудом ответил я, взмахом руки указав в сторону Изи, маячившего возле домика с садовым инвентарём.

Погранец сделал несколько шагов и покачнулся, едва не упав. Мы с капитаном подхватили его под руки, поддерживая быстро слабеющего человека. Так и добрались до нужного нам строения.

Внутрь мы бойца уже практически заносили. Капитан скрежетал зубами в бессильной ярости.

- Николаич, - сказал Головатый своему товарищу, - ты это... Прости нас. Вот, возьми! - Борис вытащил из кобуры пистолет и протянул его Курганскому, которого мы усадили в старенькое, рассохшееся кресло, нашедшееся в домике.

Пограничник с трудом поднял бледное лицо, увидел пистолет и медленно покачал головой.

- Борис Львович! Я не могу, - запинаясь, выговорил боец, - Бог... Он всё видит... Я не могу, - ещё раз повторил он, - сделайте это сами...

- Писец! Я не буду! Нет, я не смогу! - выдавил из себя капитан и отвернулся.

Гоблин, как чувствовал, остался снаружи. Блин!

- Борис! Ты что? - прошипел я в ухо капитана, - это же твой человек!

- Прости, Шмидт, - ответил Головатый, пряча от меня глаза, - да не могу я! У меня рука не поднимется! Семён! Держись! Прощай, друг! - капитан резко развернулся и почти выбежал из домика.

Натурально охреневая от ситуации, в которую попал, я вытащил свой парабеллум, патронами к которому меня снабдил Эхов, и присел на какой-то ящик напротив бойца. Погранцу, бессильно уронившему голову на грудь, действительно становилось хуже. Он уже весь непрерывно дрожал.

- Сделай это, - едва слышно произнес Курганский заплетающимся языком, - я не буду смотреть. Боже, как мне больно...

Мне хотелось кричать, материться. За что мне такое? Да, я его не знаю... Но он же нормальный, живой человек. Он же ни в чём не виноват! Почему я?..