Семинар с Атманом

Девять месяцев до Пробуждения

Серёга организовывал двухдневный семинар под названием «Жёсткие практики» в Подмосковье. Мы, закалённые тантрой любители помучить себя и ближнего своего, конечно же, первыми ринулись туда, ещё будучи на овсянке. Народу было человек пятнадцать. Предполагалось, что на семинаре будет сыромоноедение, — это когда за раз ешь сырой продукт только одного вида. То есть если выбрал морковь, то ешь морковь и ничего кроме, пока не наешься, если выбрал яблоко — то ешь яблоко. Мне было всё равно: моно там или сыро, главное — не овсянка… Также предполагалось, что весь семинар мы будем молчать и соблюдать строгий режим. Из практик: тарабарщина и йога Атмана. В первый день Серёга поднял нас в 3 утра и, выгнав на улицу, велел делать шаги вместе с пранаямой. Нужно было делать вдох и выдох на определённое количество шагов. Мы какое-то время так походили, затем вернулись в дом и стали делать йогу. Стояли в асанах и делали сидячие пранаямы. Затем было два часа тарабарщины. Серёга подходил к каждому, слушал и корректировал. Я старался тарабарить очень громко, но оказалось, что я тарабарил неправильно. Серёга сказал, что мы зря выделили мантру — у него она не выделялась до самадхи, и в самадхи он влетел без мантры, на одной тарабарщине. Он сказал, что нужно разбивать устоявшиеся шаблоны говорения и мантру ломать. Она выделится по-настоящему только тогда, когда сломать её ты уже не сможешь. Меня это заявление опечалило, так как я считал, что у меня мантра выделилась ещё на Алтае и именно мантру я тарабарил. Похоже, наш с Настей тридцатикилометровый поход и вообще вся каждодневная практика шли коту под хвост. Но делать нечего: я стал ломать мантру, стараясь не предаваться печали.

Потом был долгожданный завтрак из сырых монофруктов. После треклятой овсянки первый банан за шесть дней показался мне просто фантастическим. Будь я даже Набоковым, я не смог бы описать его вкус. Я просто тонул в нём. Все сосочки моего языка тянулись к нему и требовали продолжения торжества. Я и не думал им отказывать. Ребята же, напротив, выглядели удручёнными. Им на фоне их обычной диеты сырые монофрукты казались едой странной. После завтрака мы пошли тарабарить на улицу. Ходили по расположенной неподалёку поляне и бубнили или орали на все лады, кто как мог. После двух часов таких хождений Серёга остановил нас и спросил, как эффект. Я сказал, что в помещении лучше. Действительно, на открытом воздухе вся энергия тарабарщины, казалось, куда-то улетучивается и не конденсируется, а Серёга объяснил, что ее нужно накопить, и тогда тебя как бы засосёт в «корень ума». Он тоже видел «корень ума» и описывал его также, как Миша и Рубцов. Меня это завораживало. Во мне есть какая-то мистическая штука, из которой текут мысли, и её можно увидеть. Я хотел добраться до неё.

На обед опять были фрукты, и я долго выбирал между апельсином и персиком. В итоге выбрал персик и не пожалел, глядя на кислое лицо Насти, которая выбрала апельсин.

После обеда мы делали повторение мысли. Нужно было просто сидеть и повторять мысли, которые возникают в голове: «Сказали повторять мысли. Сказали повторять мысли. Хрень какая-то. Хрень какая-то. И зачем это? И зачем это? Всё. Всё. Хватит повторять! Хватит повторять!» И так далее. После часа практики стало видно само поле, в котором находятся мысли. Обнаружилось какое-то белое пространство, в котором плавали мысли. Состояние было интересное. Потом мы снова делали йогу. Потом свободное время, которое можно было потратить на прогулку. Я пошёл тарабарить один на поле возле нашего дома. Тарабарил до темноты, ходил по кругу. Когда настало время возвращаться домой, я пошёл в сторону огней. Вышел на тропу, направился к строениям, а когда подошёл, вдруг понял, что это какие-то другие строения, вовсе не наши. Я посмотрел на поляну, на дома, потряс головой, ничего не понимая. Мне казалось, на поляну ведёт только одна тропа, и именно по ней я возвращался. Но почему здесь стоят совершенно не знакомые мне дома? Может, я что-то перепутал? Я вернулся на поляну. Прошёл метров триста вперёд и триста назад, но никакой другой тропы не обнаружил. К тому же огни были именно в стороне этих незнакомых строений. Других огней вокруг либо не было, либо их загораживал лес. Я вернулся назад в надежде, что наваждение исчезнет, но оно не исчезло. Передо мной всё так же стояли незнакомые строения. Ум начал срочно латать дыры, образовавшиеся в результате такого конфуза: «Я ведь всё правильно делал… Шёл на огни… По единственной тропинке. Как же это может быть? Вероятно, я всё же не там вышел. А как же огни? Куда идти, если огней больше нигде нет?» Я решил пройтись немного вдоль строений — может быть, проглядел развилку и вышел не с того края. Судя по домам, я попал в какую-то элитную часть посёлка. Всё было из дорогого кирпича и выглядело пафосно. Собаки за заборами, шлагбаумы, литые ворота, фонари. Я прошёл всю улицу, но не увидел ничего похожего на наш дом. Улица уходила дальше, вглубь деревни, но как отыскать наш дом с этого края, я совершенно не представлял. У меня не было ни телефона, ни названия улицы, ничего. Я понял, что вышел не там, что могу и за всю ночь не найти дом, и стал думать, что делать дальше. Я давно приучил себя в экстремальных ситуациях представлять самый печальный исход. Обычно после того, как в красках обрисуешь себе самую страшную картину и примешь её, становится легче. В данном случае самой страшной картиной было то, что я не смогу в темноте отыскать дорогу к дому и мне придётся ждать утра. Ничего, в общем, страшного, но и ничего хорошего. В доме меня ждала Настя, и я уже чувствовал, что она начала беспокоиться. Ночь была не тёплой, но и не такой холодной, чтобы замёрзнуть. Я решил, что, в крайнем случае, спать ложиться не буду. Буду всю ночь ходить, а утром как-нибудь разберусь.

Мне всегда было страшно представить себе, каково это — остаться одному без денег и жилья, и вот Бог предоставил мне шанс испытать это на своей шкуре. Я решил использовать шанс и найти источник этого страха. И вот я на улице, один и без денег. Помощи ждать неоткуда. Боюсь ли я чего-нибудь? Нет. Я ничего не боялся. Наоборот, меня захлестнула волна какой-то радости и веселья. Ура, приключения! Пробежав немного вглубь посёлка и так и не поняв, как найти наш дом, я вернулся бегом на поляну и решил выйти на её противоположную сторону. Шёл быстрым шагом. Было полнолуние, и я вспомнил фильмы про оборотней. Я вообще боялся леса, а тут весь набор: один в лесу, ночь и полная луна. Но страха, как ни странно, не было вообще. Наоборот. Было ощущение, что Бог играет со мной в какую-то весёлую игру и показывает, что он будет со мной всегда. Я буквально чувствовал его присутствие, знал, что он со мной и не бросит меня. Он специально загнал меня сюда, чтобы показать, что все мои страхи совершенно беспочвенны. Не нужно бояться, нужно просто идти, что я и делал.

Примечательно было ещё и то, что я заблудился и вышел к элитному посёлку, который символизировал мою жизнь в Москве до встречи с Пробуждёнными, а теперь возвращался назад, в наш дом для практик, который символизировал Меня настоящего. Я поплутал ещё какое-то время и нашёл другую тропу, находившуюся на противоположной стороне поляны. Пошёл по ней. Вдалеке показались строения, и, подойдя поближе, я увидел в конце тропы человека — это была Настя. Как же я был рад её видеть! Всё кончилось, я нашёлся. Мы обнялись и пошли в наш Дом вместе. Она говорила, что волновалась, но была уверена, что со мной ничего не случилось. Вышла меня поискать, звала, а я не отзывался.

Придя домой, мы легли спать. Я лежал и думал о том, что когда-нибудь найду настоящую, а не символическую дорогу к Себе, так же, как нашёл её в этой показательной, созданной для меня Богом ситуации. И не будет ни страха, ни сомнения, ни боли.

На следующий день встали мы в пять. Сделали йогу, пранаямы. На завтрак была рисовая каша с маслом, чему я был несказанно рад. Похоже, только мы с Настей ели ее с удовольствием. Остальные ребята нашего восторга не разделяли. А после завтрака весь семинар внезапно сдулся. Серёга сделался каким-то печальным и велел нам делать, что хотим. Все, конечно же, немедленно начали разговаривать, пить чай и разбазаривать всё то, что успели накопить за первый день. Мы с Настей уселись делать повторение мысли, но атмосфера была такой, что практика совершенно не шла. Потом Серёга предложил посмотреть Мороза. Все обрадовались, что можно потупить у телевизора, ничего не делая. На этот раз Мороз меня «вставил» по-настоящему. Я начал понимать, о чём он говорит, и мне стало стыдно за то, что я в первую нашу с ним встречу не смог разглядеть истину за его нелепой подачей. Мы посмотрели пару встреч с Морозом, и все начали собираться — через час или два нужно было выезжать в город, и мы с ребятами окончательно расслабились. Назад ехали в электричке, и Серёга с ребятами купили пива, что мне показалось совершенно диким.

На этом мои игры в аскезу не кончились. По возвращении мы загоняли себя тарабарщиной, не позволяли себе ни телевизор, ни компьютер, ни даже книги. Жёстко следовали диете и ни с кем не общались. Серёга, глядя на нашу жизнь, только посмеивался. Через какое-то время он пришёл в гости и начал мягко говорить: мы должны впустить жизнь в свой дом, что, изнуряя себя практиками, мы ничего не добьёмся — только подорвём психику. До меня это доходило с трудом. Мне казалось, что себя нужно сломать, перебороть и высушить, как делали Хакуин и компания, чтобы Бог в конце концов заметил меня. Но после разговора с Серёгой я начал понимать, что заблуждался. К тому же по факту самоистязание ни к чему не привело. И мы решили приспустить поводок. Режим нарушать не стали, но начали позволять себе читать, гулять. Это был глоток свежего воздуха. Стало значительно легче, и жизнь забурлила. Почувствовав облегчение, я решил не останавливаться и скоро уже сидел за столом с Атманом и Олей Родионовой. Перед нами стояли рюмки с водкой. Я не пил до этого год и два года не курил. И почему-то кто-то во мне решил, что именно этот барьер мешает моему Пробуждению, что больше всего на свете я боюсь спиться и умереть в канаве, нищим и всеми презираемым. И я решил преодолеть свой страх — так меня учила тантра: нужно преодолеть страхи и стать сильнее. Страх спиться я «преодолевал» с 25 октября по 25 февраля. С помощью волшебного зелья мы залезли в самые глубокие недра своих личностей, где встретились с тем, о чём вспоминать не хочется совершенно.


25 сентября

Перед отъездом был жуткий день овсяного обострения. Мы оба были вымотанные и злые. Антон на прогулке злился, на нас чуть не наехала машина. Потом делали практику в изнеможении, а потом случился скандал по поводу организации встречи Миши. Орали друг на друга, всё понимая, но не могли остановиться. Овсянка, аскеза — ужас. Мы стали злые, жестокие, без сердца.


26 сентября

Семинар. Встали в 3:15.Гуляли, медитировали, мысли сразу стали уходить. На завтрак — один фрукт или овощ. Потом практика. Я стала чувствовать её как мелодию, чувствую, идёт ли она, как и откуда. Плакала, сама не знаю отчего. На обед выбрала помидоры. Потом Серёга дал молитву о гордыне: «Господи, прости мне гордыню мою». Я начала без особой веры и вообще не ощущая никакой гордыни в себе, но доверяя Гуру, давшему такое странное задание. И вдруг пошло. Сначала полились слова — как будто кто-то вкладывал мне их в голову. А потом — присутствие Бога. Это присутствие помогло ясно увидеть, где у меня лежит всё тайное и скрытое, в том числе и гордыня. Я засмеялась от радости, потом наслаждалась этим присутствием и заплакала от любви, которая потекла ко мне. Она такая огромная, а у меня такая маленькая пропускная способность. Я разговаривала с Ним. Он был невероятно близко, и я почувствовала, что прошла всю эту дорогу неслучайно и не зря и что Пробуждение — это то, чего Он от меня хочет и ждёт. Я всё сделаю для этого.

На ужин прогулка, рис, мантра. Йога идёт суперски. Всё очень хорошо. Я очень скучаю по Антону [6] и наблюдаю за этим.


27 сентября

Дома мы поняли, что не знали, не видели друг друга, что надо идти к высшему Я друг друга, что нам друг друга достаточно, чтобы убирать все перегородки из сердца. Зачем для этого другие люди?! Это было невероятное открытие. Я чувствовала, как Бог смотрит через меня на Антона и говорит: «Ну где же ты был всё это время?!»


Загрузка...